ГРАЖДАНСКИЙ 3 страница

Своеобразное положение возникло в связи с правилами о доказательствах. Их проект был в феврале 1973 г. направлен конгрессу Верховным судом США, и согласно обычной процедуре они вступили бы в силу с 1 июля 1973 г. Но, вопреки утвердившейся практике, конгресс постановил, что эти правила нуждаются в его позитивном одобрении. Такое одобрение было выражено в Законе от 2 января 1975 г., и правила (Rules of Evidence for the United States Courts and Magistrates) начали применяться с 1 июля 1975 г. Одновременно разд. 28 Свода Законов США дополнен § 2076, уполномочивающим Верховный суд США изменять данные правила по мере необходимости.

Разработка и изменение подзаконных актов процессуального содержания осуществляется под руководством Верховного суда США, он рассматривает подготовленные рабочими группами проекты и принимает окончательные решения. Компетенция суда в этой области фактически безгранична, ему лишь запрещено урезывать, расширять, видоизменять материальные права субъектов юридических отношений, сокращать возможности ведения процессов с участием жюри или создавать, отменять и модифицировать установленные привилегии.

Одобренные Верховным судом США новеллы направляются конгрессу. Через 90 дней (180 дней для норм о доказательствах) правила или их изменения, если они не будут аннулированы или исправлены конгрессом, вступают в действие, причем любые противоречащие им законодательные акты утрачивают силу. Значение разрабатываемых Верховным судом США актов в области процессуального права подтверждено еще и тем обстоятельством, что они помещаются в Своде законов США.

Все перечисленные акты сравнительно невелики. Так, Правила для районных судов содержат 92 статьи, для апелляционных — 48, для Верховного суда США — 62 и т. д. Правда, по объему статьи обычно довольно большие, они разделены на части, пункты, подпункты с цифровыми и буквенными обозначениями. В советской юридической теории было высказано мнение, что составители федеральных правил судопроизводства стремятся избежать конкретизации, которая могла бы служить обеспечению элементарных процессуальных гарантий, и не связывают органы юстиции точными формулировками и деталями. Отсутствие статей, разъясняющих термины и определяющих правовое положение участников спора, открывает простор для произвольной судейской интерпретации норм64.

К числу особенностей, характеризующих круг источников процессуального права США, нужно отнести наделение федеральных районных и апелляционных судов полномочием устанавливать для самих себя правила деятельности (§ 2071 разд. 28 Свода законов США). Правила не должны противоречить статутам конгресса и актам Верховного суда США, они принимаются и изменяются большинством голосов членов данного суда. Копии одобренных правил следует адресовать Верховному суду США. Местные правила, предназначенные для регулирования деталей процедуры и делопроизводства, невелики, создаются на основе стандартных образцов. Их нарушение обычно не является основанием для пересмотра вынесенного судебного решения, хотя возможны и исключения65.

В отдельных штатах США, несмотря на наличие гражданских процессуальных статутов, в качестве источников регулирования отправления правосудия также выступают различного вида правила, утверждаемые либо высшими судами, либо конференциями судей штатов. Правила включаются в своды законов, а в штате Нью-Йорк, как уже было сказано, взятые из них нормы органически объединены с нормами ранее действовавшего Закона о судопроизводстве. Существует и практика составления для отдельных инстанций местных правил, которые надлежит согласовывать с нормативными положениями более высокого ранга.

Наряду со статутами и подзаконными актами к числу источников американского права относится судебный прецедент. Основная идея доктрины прецедента состоит в том, что решение суда по конкретному делу обязательно для судов того же уровня и нижестоящих инстанций при рассмотрении аналогичных дел, т. е. решение формулирует юридическую норму. Американский публицист Коллисон справедливо замечает: «Созданное судьями прецедентное право носит классовый характер. Впрочем, результат один и тот же, будет ли право создаваться путем судебного прецедента или законодательного акта»66.

Зарубежные теоретики различно оценивают роль прецедентной формы выражения юридических норм. Определились крайние точки зрения: с одной стороны, упреки в чрезмерном консерватизме, увековечивании изжившей себя мудрости прошлого, с другой — обвинения в расплывчатости, порождающей неопределенность правового состояния. В американской литературе чаще можно встретить хвалебные характеристики прецедента. Утверждается, что прецедентная система обязывает судей лучше мотивировать решения, ограничивает их полномочия, служит гарантией от произвола и способствует стабильности правосудия, допуская отступления от сложившейся практики лишь по убедительным мотивам67. Последняя оговорка весьма примечательна, она неизменный элемент аргументации защитников доктрины прецедента. Интересна, например, трактовка доктрины как принципа политики, а не механической формулы следования старым решениям:

«Доктрина сочетает заботливое взвешивание достоинств прецедентов с необходимостью учитывать и направлять социальный и экономический прогресс»68. Приведенные рассуждения оставляют в тени главное, не уточняя, в интересах какого класса происходят отступления от решений.

Прецедентная система сложна и внутренне противоречива. В ней сочетаются элементы косности, консерватизма и необычайной эластичности, гибкости. Судьи имеют возможность использовать на практике те из элементов, которые в конкретных ситуациях наиболее эффективно обеспечивают выполнение задач буржуазной юстиции.

В различных отраслях права удельный вес прецедентов среди других источников зависит от ряда факторов. Главный из них — состояние законодательства. Применительно к гражданскому судопроизводству следует сделать вывод о том, что ныне в США преобладающую и все возрастающую роль играют нормативные акты, только ими осуществляются сколько-нибудь значительные модификации порядка отправления правосудия. При такой ситуации на долю прецедентов падает восполнение пробелов, неизбежно остающихся при наличии даже крупных нормативных актов, их толкование с учетом изменяющейся обстановки, формулирование и разъяснение юридических принципов и доктрин. Обобщение судебных решений по каким-либо вопросам нередко приводит к изданию новых статутов. Таким образом, недооценивать роль прецедентов было бы серьезной ошибкой. Они продолжают оставаться важным элементом американского права69. В частности, нельзя упускать из виду судебной интерпретации Конституции США и конституций штатов.

Для характеристики прецедентного метода нормотворчества важно определить, какова обязывающая сила прецедентов. Комплексный анализ этой сложной проблемы относится к предмету изучения общей теории права. Но некоторые аспекты имеют непосредственное отношение к гражданскому судопроизводству. В США наблюдается тенденция к освобождению судов от обязательного следования их собственным постановлениям. Исходным пунктом считают решение Верховного суда США 1861 г., когда он пересмотрел свою позицию относительно конституционности двух статутов конгресса. Тезис о том, что текст конституции есть явление первичное, а его толкование — вторичное, т. е. толкование может изменяться с учетом новых условий жизни, затем был распространен на иные нормативные акты и воспринят всеми судами федерации и штатов. Кроме того, суды отступают от созданных ими прецедентов, когда считают их ошибочными. Ненужные прецеденты просто забывают. Такая неустойчивость уменьшает процессуальные гарантии при отправлении правосудия70.

Конечно, в принципе решения вышестоящих инстанций имеют обязательную силу для нижестоящих, иначе прецедентное правотворчество было бы разрушено до основания. Однако проблема далеко не проста. Даже в очевидных случаях судьи, не желающие по политическим или социальным мотивам руководствоваться прецедентом, ссылаются на особенности местной ситуации, нарочно затягивают производство, например, по делам, связанным с расовой дискриминацией, сегрегацией71. Есть немало и чисто юридических уловок, изобретенных для уклонения от следования прецедентам72.

Дополнительные трудности вытекают из дуализма американской правовой системы. По общему правилу решения судов одного штата не служат прецедентами для других штатов, хотя могут быть использованы адвокатами и судьями при мотивировке своих выводов. Но когда речь идет о применении законов какого-либо штата, например норм о подсудности гражданских дел, их толкование судами данного штата считается обязательным для судов остальных штатов и судов федеральных.

Прецеденты по сравнению с нормативными актами являются источниками более низкого ранга, т. е. судебная интерпретация законодательства не должна противоречить его смыслу. Отступлений от этого принципа немало, но в конечном счете при необходимости он позволяет государству корректировать судебное нормотворчество путем издания новых статутов.

На запутанность, противоречивость, казуистичность прецедентного права указывают многие исследователи, неизменно отмечая чрезмерное обилие публикуемых судебных решений, в которых можно найти аргументы в пользу самых различных юридических концепций.

Не все решения являются прецедентами, и тем более не все они касаются порядка отправления правосудия. Но для тяжущегося всегда существует опасность извлечения противником из океана решений прецедента, неожиданно меняющего развитие процесса73. Все это подтверждает, что без опытного адвоката вести дело в американском суде во многих случаях невозможно.

УЧАСТНИКИ ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА

1. Стороны

Американские нормативные акты не дают определений понятия сторон, являющихся главными заинтересованными лицами при разбирательстве гражданских дел. В юридической литературе такие определения обычно кратки и сводятся к указанию, что истец — лицо, заявляющее какое-либо требование, ответчик — тот, к кому иск предъявлен1.

Больше внимания уделено анализу понятия «действительно заинтересованная сторона» (real party in interest), которое ныне используется законодательством федерации и многих штатов. Правда, ЗПГП Н. -Й. такой формулировки не сохранили, но согласно имеющимся прецедентам это не означает ликвидации данного понятия, а свидетельствует лишь о перемещении его в область материального права.

В силу ст. 17 ФПГП каждое дело должно вестись от имени действительно заинтересованной стороны. Теоретики расшифровывают термин «заинтересованность» как предусмотренную нормами материального права возможность обращения к суду с целью защиты определенного субъективного правомочия2. Такое разъяснение конкретностью не отличается. Судебная интерпретация категории «интереса» неоднородна, все же на практике господствует тенденция считать достаточным для возникновения процесса простое утверждение истца о нарушении его субъективного права ответчиком.

Существуют значительные расхождения по вопросу о надлежащей форме защиты ответчика, ссылающегося на отсутствие у истца юридической заинтересованности. Согласно одному направлению практики здесь нужно использовать возражение по существу с целью получить решения об отказе в иске, согласно другому — должно быть заявлено ходатайство о прекращении производства.

Помимо участников спорного правоотношения сторонами по гражданским делам могут выступать некоторые другие субъекты. Случаи эти разнородны по характеру. Их не всегда легко отграничить от соучастия, правопреемства, представительства. Круг тех, кто может вести от своего имени дела в чужих интересах, определен ст. 17 ФПГП. К их числу отнесены исполнители завещаний, управляющие наследством, законные держатели имущества, доверительные собственники, стороны по договору, заключенному ими в пользу других, наконец, лица, управомоченные законом осуществлять подобного рода процессуальную деятельность. Все они выступают перед судами самостоятельно, без привлечения субъектов, в чьих интересах предъявлен иск.

По буквальному смыслу ст. 17 ФПГП упомянутые там лица могут быть лишь истцами. Но суды толкуют данную статью расширительно в том плане, что эти лица выступают и ответчиками по требованиям, связанным, например, с наследственным имуществом. Сложившуюся практику отражает § 1004 ЗПГП Н. -Й. Кроме того, здесь в числе сторон, защищающих чужие интересы, сверх перечня, содержащегося в ст. 17 ФПГП, названы опекуны над имуществом несовершеннолетних, комитеты, назначенные для управления состоянием недееспособных, страховщики, предъявляющие после выплаты страхового вознаграждения застрахованному регрессные иски к причинителям вреда. Суд же наделен полномочием при необходимости привлекать в процесс непосредственно заинтересованных субъектов.

Из содержания ст. 17 ФПГП и § 1004 ЗПГП Н. -Й. видно, насколько разнотипные категории участников гражданских дел объединены в единую группу, именуемую сторонами. Определение понятия сторон еще более усложняется, если принять во внимание отдельные разновидности юридических отношений. Например, в определенных случаях правопреемник, предъявляя иск от своего имени, считается одновременно представителем правопредшественника; состав сторон по спору из контракта, заключенного представителем, зависит от того, назван или нет принципал, известна ли его личность контрагенту, желает ли принципал сам вести процесс; в предусмотренных законодательством случаях дело в защиту чужих интересов может быть начато от имени США.

Американское право допускает изменение состава сторон в ходе производства. Как указывает ст. 17 ФПГП, рассмотрение дела не должно быть прекращено по мотиву, что оно не ведется от имени действительно заинтересованного лица, если после заявления соответствующего возражения суд не установит разумного срока для исправления этого недостатка. Исправление возможно путем добавления какого-либо участника к уже имеющимся или замены прежнего участника другим субъектом. При подтверждении вновь вступившим лицом целесообразности возбуждения судебного спора процесс будет считаться правомерным с самого начала. Отдельные случаи изменения персонального состава участников процесса (смерть гражданина или утрата им дееспособности, переход к другому лицу спорных полномочий или обязанностей и др. ) предусматривает ст. 25 ФПГП.

Современная практика склоняется к либеральному толкованию ст. 17 ФПГП, ее приспосабливанию для устранения «честных ошибок», совершенных при обозначении сторон. Однако вопрос о том, отнести ошибку к числу извинительных или нет, разрешает суд. Федеральный Апелляционный суд 7-го округа по делу о продаже банком ценных бумаг санкционировал вступление в производство на место одного первоначального истца (корпорации) двух новых (членов данной корпорации), несмотря на пропуск последними сроков исковой давности. Но было подчеркнуто, что такого рода замены допустимы лишь при наличии ряда условий: тождественности притязаний прежних и новых истцов, идентичности оснований их требований, совпадения круга спорных моментов, отсутствия существенных неудобств для ответчика3.

Законодательство штата Нью-Йорк (§ 1015—1018 ЗПГП Н. -Й. ) содержит более ограниченный перечень обстоятельств, влекущих замену стороны. Смерть гражданина или объявление его недееспособным приводят к вступлению в дело соответственно правопреемника или законного представителя. Банкрота сменяет назначенный для расчетов с кредиторами управляющий имуществом, ликвидированную компанию — те, кто будет взыскивать ее долги либо отвечать по ним. Своеобразное положение возникает при передаче стороной другому лицу того конкретного интереса, который оно защищает. Здесь продолжается рассмотрение дела с первоначальными участниками, поскольку суд не предпишет осуществить замену или не обяжет указанное лицо выступать вместе с его контрагентом.

Согласно § 1021 ЗПГП Н. -Й. на замене стороны могут настаивать любые заинтересованные субъекты. Если событие, влекущее замену, имело место до вынесения решения и замена не совершена в течение «разумного срока», производство может быть прекращено. Если же указанное событие наступило после разрешения спора судом первой инстанции, то замену осуществляет он или апелляционный суд, причем промедление более четырех месяцев ведет к аннулированию апелляционного производства или невозможности подачи апелляционной жалобы.

При анализе понятия сторон существенное значение имеют проблемы процессуальной правоспособности и дееспособности. В США подход к ним характеризуется некоторыми особенностями. Далеко не во всех руководствах по гражданскому судопроизводству эти проблемы изложены достаточно развернуто. Категории правоспособности и дееспособности обычно не разграничиваются, они скрыты под общей формулой «способность предъявлять иски или отвечать по ним» (capacity to sue or to be sued). Процессуальное законодательство не регламентирует некоторых важных вопросов, например о возрасте, с достижением которого гражданин может самостоятельно выступать на суде. Ответы нужно искать в законах материально-правового содержания, а поскольку издание такого рода актов не отнесено к компетенции федерации, аналогичные вопросы не разрешены одинаково всеми штатами США.

Согласно ст. 17 ФПГП способность граждан быть стороной определяется по законам места их жительства. Общее право не допускало ведения процессов замужними женщинами, они могли действовать лишь вместе с главой семьи. Ныне такие ограничения в большинстве штатов полностью отменены. Осуждение человека за тяжкое преступление ранее означало его гражданскую смерть, современные статуты, как правило, дозволяют предъявлять иски к заключенному, но запрещают ему самому выступать истцом4.

Ограничения возможности лично выступать перед судебными инстанциями относятся к гражданам несовершеннолетним (infants) и утратившим дееспособность (incompetent persons). Возраст, с достижением которого наступает совершеннолетие, неодинаков в различных штатах: чаще он равен 21 году, иногда для женщин - либо 18 годам, либо они приобретают дееспособность со вступлением в брак. Американскому праву известно также понятие фактической эмансипации: отказ родителей притязать на заработок несовершеннолетнего дает последнему возможность взыскивать через суд вознаграждение за работу. Причина потери дееспособности взрослым гражданином — умственная неполноценность как следствие идиотизма, слабоумия, душевного заболевания5.

Права недееспособных защищают представители, к числу которых § 1201 ЗПГП Н. -Й. относит ранее назначенных опекунов, родителей или иных лиц, осуществляющих надзор за несовершеннолетними, взрослого супруга несовершеннолетнего лица, комитеты, учрежденные для управления имуществом душевнобольных. Все они ведут дела без привлечения к делу представляемых, если суд не предпишет иного.

Однако иногда к моменту возникновения спора указанных представителей вообще нет, они не в состоянии осуществлять свои функции или их собственная заинтересованность противоречит интересам недееспособного. Тогда суд должен назначить последнему представителя.

Этот представитель, именуемый next friend или guardian ad litem, выделяется исключительно для ведения конкретного процесса. Им может быть один из родителей, родственник, друг недееспособного, иное лицо по указанию суда. Возможно также назначение представителя совершеннолетнему гражданину, которому физические недуги мешают позаботиться о себе. Наконец, суды управомочены выделять представителя гражданину, формально еще не признанному недееспособным, при наличии сомнений в разумности его поведения.

Назначение представителя суд, рассматривающий дело, осуществляет по своей инициативе или по ходатайству несовершеннолетнего в возрасте 14 и более лет, родственников, друзей, опекунов недееспособного, а также любой другой стороны по спору. От кандидата необходимо получить письменное согласие. Суд определяет размер вознаграждения представителю, взыскиваемого с остальных участников процесса либо из присужденных несовершеннолетнему сумм или имеющегося у него имущества (§ 1204 ЗПГП Н. -Й).

Из решений американских судов следует, что в случаях выступления по делу специально назначенного представителя стороной надлежит считать недееспособного. Прецеденты закрепляют также концепцию своего рода естественного патронажа органов юстиции по отношению к недееспособным, право и обязанность судов защищать интересы этих лиц. Специальный представитель не считается агентом недееспособного, а объявляется как бы уполномоченным суда, выполняющим определенную функцию.

Таким образом, концепция патронажа с точки зрения процессуальной сводится к увеличению активности суда в процессах с недееспособными сторонами по сравнению с обычными делами. Это находит известное отражение в нормативных актах. Например, § 1207 и 1208 ЗПГП Н. -Й. закрепляют право суда утверждать судебные и внесудебные мировые соглашения, затрагивающие малолетних и душевнобольных. Согласно ряду прецедентов судьям надлежит в максимально разумной степени обеспечивать права недееспособных при санкционировании мировых сделок; отсутствие санкции лишает их принудительной силы.

Реализация приведенных юридических норм должна способствовать улучшению защиты малолетних и душевнобольных. Но все же и по таким делам активность американских судов невелика, главным образом потому, что законодательство и прецеденты не обязывают суды по своей инициативе собирать доказательства, выгодные недееспособному, и не упоминают о необходимости установления действительных взаимоотношений сторон. Здесь сказывается влияние лежащих в основе буржуазного правосудия принципов, прежде всего принципов состязательности и формальной истины.

Проблемы правоспособности и дееспособности возникают также в связи с участием в процессе различного типа объединений. Проще решается вопрос относительно корпораций — юридических лиц: они от своего имени предъявляют иски и привлекаются в качестве ответчиков. Согласно ст. 17 ФПГП правоспособность корпораций должна определяться в соответствии с законодательством, на основании которого они учреждены. Аналогичный критерий закрепляют нормативные акты штатов. По общему правилу корпорации, созданные по законам других штатов, равно как и иностранных государств, считаются «чужими» в отличие от «своих». Юридические лица, образованные в соответствии с федеральным законодательством, суды штатов относят к внутренним корпорациям, если на территории штата расположены их главная контора или исполнительные органы или заседает совет директоров.

Однако эти относительно простые положения не исчерпывают содержания проблемы. Ситуация усложняется прежде всего вследствие признания американским правом существования наряду с корпорациями де-юре так называемых корпораций де-факто. Поскольку учредители не выполнили всех предписаний закона при создании корпорации, она не будет зарегистрирована в качестве юридического лица. Но когда данная организация под собственным наименованием реально осуществляет предпринимательскую деятельность, ее начинают считать корпорацией де-факто. «Если корпорация де-факто ищет или отвечает по иску, — пишет Г. Ласк, — то ни ей, ни другой стороне не дозволяется... оспаривать существование корпорации»6.

Разрешение вопроса о существовании фактической корпорации перестает быть результатом применения однозначных юридических критериев и начинает зависеть от интерпретации судом конкретного случая. Возрастает удельный вес судейского усмотрения, порождающего неопределенность и увеличивающего вероятность ошибок заинтересованных лиц при определении ими участников процесса по возникшему спору. А такие ошибки могут привести к прекращению производства, дополнительным издержкам, волоките.

В случае, когда суд не признает корпорацией де-факто некоторое объединение совместно действующих лиц, оно согласно превалирующей практике должно быть отнесено к категории товариществ (partnership). Общее право не разрешало товариществам как таковым вести гражданские дела, сторонами выступали персонально участники соответствующего коллектива. Это правило и ныне существует в ряде штатов, но не во всех. Так, § 1025 ЗПГП Н. -Й. предоставляет возможность товариществам действовать под собственным наименованием. Многими решениями судов штата Нью-Йорк зафиксировано, что товарищество есть юридическое лицо с точки зрения процессуальной. Вместе с тем допустимо обозначать в качестве сторон поименно членов данного объединения.

Порядок, аналогичный установленному в штате Нью-Йорк, закреплен статутами и практикой значительного числа других штатов. Положение товариществ в федеральных судах зависит от законодательства штата, где расположен разбирающий конкретное дело районный суд США. Кроме того, товарищество, не имеющее процессуальной правоспособности в данном штате, получает таковую, если рассматриваемый с его участием конфликт подлежит разрешению на основании федерального законодательства.

Статья 17 ФПГП приравнивает к товариществам неинкорпорированные ассоциации, устанавливая для них однотипный процессуальный режим. Есть много разновидностей таких ассоциаций7. Американские авторы особо выделяют профсоюзы, которые в большинстве штатов с позиций процессуального права считаются юридическими лицами. Но проблема способности иных объединений действовать в процессе под своим именем продолжает оставаться неопределенной. Вопрос об отнесении того или иного объединения к классу неинкорпорированных ассоциаций есть вопрос факта, разрешаемый судом с учетом конкретных обстоятельств. При положительном ответе начинает применяться, если говорить о штате Нью-Йорк, § 1025 ЗПГП Н. -Й.: иски в интересах ассоциации предъявляет ее президент или казначей, они же должны быть указаны в качестве ответчиков по претензиям к руководимому ими объединению. Предъявление иска к президенту и казначею не приводит к вынесению решения непосредственно против них. Если же решение не будет исполнено за счет имущества ассоциации, истец может заявить аналогичное требование к этим лицам или к любому члену объединения.

Действующие в США нормативные акты формулируют принцип равенства людей, перед законом и судом, одним из модификаций которого выступает идея о равноправии сторон в гражданском судопроизводстве. Статья IV Конституции США устанавливает, что граждане каждого штата имеют право на все привилегии и свободы граждан других штатов. Поправка 14-я к Конституции США провозглашает: «Ни один штат не будет издавать или применять законов, ограничивающих привилегии или свободы граждан Соединенных Штатов; ни один штат не будет лишать кого-либо жизни, свободы или собственности без законного судебного разбирательства и не будет отказывать какому-либо лицу, подчиненному его юрисдикции, в равной защите». Сформулированный в § 453 разд. 28 Свода законов США текст присяги судьи при занятии должности содержит торжественное обещание «отправлять правосудие, невзирая на лица, и обеспечивать равные права бедному и богатому».

Эти положения широко и неустанно рекламируются как элемент американского образа жизни. Но даже в американской литературе можно найти немало критических замечаний о фактическом положении вещей. Иногда критика носит сдержанный характер8, а нередко приобретает резкие формы.

Бывший судья Верховного суда США Т. Кларк утверждает, что ряд поправок к федеральной конституции, включая поправку 14-ю о равной для всех юстиции, не применяются к миллионам американских граждан9. Л. Дауни — публицист, долгое время наблюдавший за работой судов в больших городах, формулирует следующие выводы: немалые издержки совершенно лишают бедных судебной защиты; длительная волокита способна, как неожиданная болезнь, довести до банкротства даже лицо со средним достатком; неимущие не могут использовать формально существующие права; законы и суды чаще отвергают справедливость, чем осуществляют ее; бедняки находят, что они считаются в судах гражданами второго сорта; неравенство усугубляется расовой дискриминацией10.

Пороки юстиции США видят не только американские авторы. Прогрессивный английский юрист Д. Притт констатирует, что простая «сила кошелька» играет важную роль в процессуальной борьбе. Правда, по его мнению, сейчас неравенство уменьшилось. Если, например, рабочему причинен вред на предприятии, дела против предпринимателей ведутся с участием профсоюзов. Но есть много разновидностей ущерба, находящихся вне сферы забот рабочих организаций. Потерпевший нередко первый раз в жизни приходит в суд, где ему противостоят ответчик или страховая компания, ведущие тысячи таких дел ежегодно. У них опыт и деньги, им знакомо множество уловок, помогающих избежать ответственности или уменьшить ее. Потерпевший волей-неволей соглашается получить неадекватную компенсацию. Подобное положение особенно характерно для США11.

В подготовленном по заданию одного из комитетов ООН исследовании проблемы равенства граждан перед лицом юстиции цитируется высказывание А. Гольдберга, бывшего постоянного представителя США в ООН, о том, что в гражданском судопроизводстве обнаруживается на практике неравенство: например, пострадавший от автопроисшествия, если он беден, не может долго ждать, терять заработок, нести расходы на лечение, платить судебные издержки, вынужден заключать мировую сделку на несправедливых условиях. Недостаток средств, говорится далее в исследовании, мешает предъявившему иск бедняку нормально вести процесс12.

Официальным признанием существования в США социального неравенства и его влияния на отправление правосудия служит законодательство о неимущих. Статья 11 ЗПУП Н. -Й., снабженная заголовком «Бедные люди», уполномочивает суды по ходатайству заинтересованного лица разрешить ему вести производство на положении бедняка. Процедура объявления лица неимущим относительно проста, но неприятна человеку, обладающему чувством собственного достоинства, грозит ему утратой уважения в глазах окружающих. К соответствующему ходатайству нужно приложить аффидевит с указанием имущества и источников доходов заявителя. Далее следует обозначить характер конфликта и юридическую позицию заявителя. Суд может предписать представить ему также сертификат адвоката, удостоверяющего, что он изучил дело и находит эту позицию обоснованной.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒