Рабиндранат Тагор 11 страница

— Я сама все приготовлю, — сказала Аша.

Она хотела уберечь Мохендро от любопытствующих взглядов слуг.

Присутствие в доме предсказателя и его жены привело Мохендро в ярость.

Ему было неприятно видеть, что его мать и жена имеют дело с этими невежественными людьми. Когда жена астролога ласково, с заботой спросила его, как он себя чувствует, Мохендро, не отвечая на ее любезный вопрос, сказал матери:

— Я пойду наверх.

Раджлокхи решила, что Мохендро хочет в спальне наедине поговорить с Ашей. Очень довольная, она быстро прошла на кухню.

— Иди, иди скорей наверх, — сказала она молодой женщине. — Мохим хочет спросить тебя о чем-то.

Аша робко, волнуясь, поднялась наверх. Из слов свекрови она поняла, что Мохендро сам позвал ее. Но войти в комнату Аша не могла решиться. Она стояла в темноте у полуоткрытой двери и наблюдала за мужем.

Мохендро лежал на постели, с выражением отчаяния уставившись в потолок. Да, это был Мохендро, тот же Мохендро и та же комната, но как все изменилось! Когда-то Мохендро превратил в рай эту маленькую спальню. Зачем же теперь он пришел в эту комнату, полную сладостных воспоминаний! Зачем он после всех своих жестокостей и предательства расположился на этом ложе! Почему он здесь, если он забыл те темные ночи, те счастливые дни, полные покоя весенние вечера, забыл те непередаваемые слова, сказанные здесь бесконечное число раз! Ведь в доме много других комнат, он не должен ни минуты быть в этой комнате!

Аша смотрела на мужа, и ей казалось, что он только что вернулся от Бинодини, что каждая частица его тела еще хранит ее прикосновения, что в глазах у него запечатлен образ той женщины, а в ушах еще звучит ее голос, и сердце его все еще во власти желаний, устремленных к ней. И этому человеку Аша должна принести в дар свою чистую любовь! Ему она должна будет сказать: «Возьми преданное тебе сердце и возложи ноги свои на чистое ложе моей истинной и вечной любви! » Нет, она не могла поступить согласно предписаниям пуран[36] и шастр, она не могла следовать советам своей мечты. Аша уже не видела того божества, которому поклонялась прежде. Повелитель ее сердца был принесен в жертву грязным водам океана, имя которому Бинодини. В своем сердце Аша слышала страшную, мрачную музыку совершаемого жертвоприношения.

Мохендро, этот человек, принадлежащий Бинодини, был чужим для нее, даже больше — она стыдилась его.

Аша не могла заставить себя войти в комнату.

Мохендро перевел свой невидящий взгляд и стал также бездумно смотреть на стену. Аша проследила за его взглядом и увидела, что там, на стене, рядом с портретом Мохендро, висит ее фотография. Молодой женщине хотелось, накинув на голову край сари, быстро войти в комнату и сорвать ее со стены. Она жалела, что не сняла свою фотографию раньше. Ей казалось, что Мохендро смеется над ней, и Бинодини, образ которой запечатлен в его сердце, нахмурив брови, тоже с издевкой рассматривает ее портрет.

В свободное от работы и забот о свекрови время Аша занималась своим образованием. Тетрадки, в которых она делала свои записи, лежали на полу у кровати. Неожиданно Мохендро взял одну из них и принялся лениво просматривать. Аша еле сдержалась, чтобы с криком не вбежать в комнату и не выхватить тетрадь из рук мужа. Представив, с какой безжалостной насмешкой Мохендро будет разглядывать буквы, написанные ее неумелой рукой, она больше не могла оставаться на месте. Молодая женщина быстро сбежала вниз по лестнице, даже не пытаясь сделать это бесшумно.

Ужин для Мохендро был готов. Раджлокхи, думая, что сын ее занят важным разговором с женой, не решалась нарушить их уединение. Когда она увидела, что невестка спустилась, Раджлокхи позвала Мохендро к столу и стала угощать его. Тем временем Аша вбежала в спальню, сорвала со стены свою фотографию и выбросила ее за окно, затем она быстро собрала и спрятала свои тетрадки.

После ужина Мохендро вернулся в спальню. Раджлокхи долго не могла разыскать Ашу. Наконец она нашла ее на первом этаже на кухне, где Аша грела для нее молоко, хотя в этом не было никакой необходимости, так как служанка, которая обычно занималась этим, находилась тут же на кухне. Служанка была недовольна поведением госпожи, лишившей ее возможности утаить часть молока для себя, разбавив его водой.

— Ты почему здесь, дорогая? — воскликнула Раджлокхи. — Сейчас же иди наверх.

Поднявшись наверх, Аша спряталась в комнате свекрови, чем очень рассердила ее.

«Именно в этот вечер, когда Мохендро на время вырвался от той вероломной женщины и пришел домой, — раздраженно думала Раджлокхи, — невестка напускает на себя оскорбленный и обиженный вид. Это только заставит его снова покинуть дом. Аша сама виновата, что Мохендро попался в ловушку, которую расставила Бинодини. Мужчина, по своей природе, легко сбивается на неверную дорогу; долг жены — хитростью, силой или обманом вернуть его на правильный путь».

— Как ты ведешь себя, Аша? — В голосе Раджлокхи звучал жестокий упрек. — На твое счастье, муж вернулся домой, а ты, надувшись, прячешься по углам. В чем дело?

Аша, чувствуя себя преступницей, поднялась на крышу. Сердце у нее ныло, словно его раздирали анкушем[37]. Не давая себе времени раздумывать и колебаться, не переводя дыхания, она вошла в спальню. Было часов десять вечера. Мохендро с озабоченным лицом стоял перед постелью и дольше, чем это было нужно, тряс полог от москитов. Он был очень обижен на Бинодини.

«Она без всяких опасений отослала меня к жене, — говорил он себе, — она считает меня своим покорным рабом! Если я решу выполнять свой долг перед Ашей, у кого в мире найдет Бинодини поддержку? Неужели ей кажется, что я настолько ничтожен, что не достоин взять на себя даже это? Что мне дала Бинодини в конце концов? Я потерял уважение и любовь близких и не обрел ничего. Она, не стесняясь, оскорбляет меня».

Стоя перед москитным пологом, Мохендро поклялся отплатить Бинодини той же монетой. Он вернет свою любовь жене и отомстит Бинодини за ее пренебрежение.

Когда Аша вошла в комнату, Мохендро продолжал рассеянно трясти полог от москитов. Он должен был что-то сказать жене, но что и как — Мохендро не знал.

Он натянуто улыбнулся и сказал первое, что пришло в голову:

— Ты, вижу, как и я, увлеклась учением. А куда делись тетрадки, которые, я видел, лежали здесь?

Эти слова прозвучали не к месту. Аша почувствовала, словно ее ударили по лицу. Свои занятия она держала в тайне от всех. Ей казалось, что со стороны это выглядит смешным. Особенно она хотела скрыть то, что она занималась, от Мохендро, чтобы он не мог посмеяться над ней. И вот первое же сказанное им после такой долгой разлуки было насмешкой над ее учением. Аше стало больно, и душа ее сжалась, как сжимается нежное, израненное тельце ребенка под безжалостными ударами. Она стояла молча и, отвернувшись, держалась за край стола.

Как только у Мохендро вырвались эти слова, он пожалел о них. После такой долгой ссоры начать разговор было трудно. Сердце его было немо, оно ничего не могло подсказать ему. «Может, ночью, в тишине, — подумал он, — нужные слова придут сами». Как молодой актер, прежде чем выйти на сцену, стоя за кулисами, мысленно повторяет свою роль, так и Мохендро, теребя полог от москитов, раздумывал над тем, что он скажет.

Мохендро услышал тихий шорох, и когда обернулся, Аши в комнате уже не было.

— Мама, — сказал Мохендро на следующий день утром. — Мне для занятий нужна отдельная комната, где было бы тихо. Я расположусь в комнате тети.

«Мохим будет жить дома! — обрадовалась Раджлокхи. — В конце концов он помирится с женой. Он не сможет долго мучить мою золотую невестку. Разве может человек променять такую Лакшми на лицемерную ведьму! »

— Хорошо, милый, — быстро согласилась она.

Она открыла комнату Оннопурны и затеяла там генеральную уборку. Но где Аша? После долгих поисков она извлекла сжавшуюся в комок невестку из отдаленного уголка дома.

— Принеси чистые простыни! В комнате нет стола, нужно достать его! Возьми лампу наверху — здесь темно! — сыпала приказания Раджлокхи.

Когда в комнате Оннопурны для повелителя дома был устроен царский трон, Мохендро, не обращая внимания на мать и жену, с мрачным лицом расположился там, принес книги и тетради и, не тратя времени зря, погрузился в занятия.

Вечером после обеда Мохендро снова сел за книги. Было неизвестно, где он будет спать: наверху, в спальне, или внизу, в новом кабинете. Раджлокхи старательно расчесала и украсила Ашу, которая, словно лишенная жизни кукла, позволяла делать с собой все.

— Дорогая, пойди и спроси Мохима, будет ли он спать наверху, — приказала она невестке.

Аша не могла сдвинуться с места, она стояла молча, потупив голову. Раджлокхи рассердилась и стала бранить ее. Молодая женщина с трудом заставила себя дойти до дверей кабинета мужа, но затем решимость оставила ее. Свекровь издали наблюдала за ней; увидев, что Аша не решается войти в комнату, она стала делать ей гневные знаки. Ни жива ни мертва от стыда, Аша вошла к мужу.

— Сегодня мне придется долго заниматься, завтра нужно заниматься тоже с самого утра... — сказал Мохендро, не поднимая головы от книги. — Спать я буду здесь.

Какой стыд! Аша сама пришла просить мужа идти спать наверх!

— Ну, что он тебе сказал? — сердито спросила Раджлокхи, когда молодая женщина вернулась.

— Ему нужно заниматься, поэтому он хочет спать там.

Аша удалилась в свою пренебрегаемую мужем спальню. Нигде нет ей счастья; весь мир словно опаленная солнцем пустыня!

Поздно ночью в закрытую дверь спальни Аши раздался стук:

— Открой, невестка!

Молодая женщина торопливо отворила дверь. Раджлокхи, задыхаясь от астмы, с трудом поднялась по лестнице. Она уселась на постель и, еле переведя дыхание, прерывающимся голосом начала упрекать невестку.

— Что ты делаешь? Закрылась на ключ! Разве сейчас время злиться? Даже в горе ума не набралась. Ступай, ступай вниз.

— Но он сказал, что хочет быть один, — робко возразила Аша.

— Хочет! — сердито подхватила свекровь. — Мало ли что он наговорит сгоряча. Нечего обращать на это внимание и обижаться! Иди скорее вниз!

Раджлокхи от горя совсем забыла о приличии. Любыми средствами она хотела удержать Мохима.

От волнения ей снова стало трудно дышать. Немного оправившись, она поднялась с постели. Поддерживая ее, Аша покорно сошла вниз. Она помогла свекрови дойти до спальни и уложила ее в постель.

— Оставь, — остановила ее Раджлокхи, когда Аша принялась поправлять ей подушки. — Позови лучше Шудху. А сама иди! Иди к нему скорее!

Аша все так же покорно покинула комнату свекрови и пошла к мужу.

На столе перед Мохендро лежала раскрытая книга, сам он, положив ноги на стол и откинувшись на спинку стула, о чем-то сосредоточенно думал. Услышав за спиной шаги, он вздрогнул и быстро обернулся — ему вдруг показалось, что вошла та, о которой он мечтал в эту минуту. Увидев Ашу, Мохендро пробудился от своих грез, снял ноги со стола и положил открытую книгу на колени.

Приход Аши удивил его. Она никогда прежде не вела себя с ним так смело. После того как Мохендро ушел из дома, Аша старательно избегала его. Мохендро поразила та легкость, с которой Аша, словно к себе в комнату, вошла в его кабинет. Не поднимая головы от книги, он сделал вид, что не заметил ее прихода. Но Аша, видно, и не собиралась уходить! Мохендро надоело притворяться, что он занят чтением, и, оторвав наконец глаза от книги, он взглянул на жену.

— У матери приступ удушья, — ясным и спокойным голосом сказала Аша. — Ты бы пошел, посмотрел, что с ней.

— Где она? — спросил Мохендро.

— У себя в спальне. Она не может никак уснуть.

— Сейчас я иду.

Супруги давно не разговаривали, и теперь, после того как они обменялись этими незначительными словами, Мохендро почувствовал себя свободнее. До сих пор их разделяла темная неприступная стена молчания, и Мохендро был не в силах пробить ее. Теперь Аша сама открыла ему маленькую дверцу в этой стене.

Когда они подошли к спальне Раджлокхи, Аша осталась за дверью, а Мохендро вошел в комнату. Увидев сына у себя в неурочное время, Раджлокхи испугалась. «Наверное, опять поссорился с женой и пришел проститься со мной», — подумала она.

— Почему ты не спишь, Мохим? — с беспокойством спросила она.

— Тебе трудно дышать, мама?

Его вопрос огорчил Раджлокхи, она поняла, что сын пришел и спрашивает ее о здоровье только потому, что Аша сказала ему, что ей плохо. От обиды ее грудь начала вздыматься еще больше.

— Иди спать, — с трудом проговорила она. — Я чувствую себя хорошо.

— Нет, нет, — возразил Мохендро. — Я должен осмотреть тебя. С такой болезнью шутить нельзя.

Мохендро знал, что у матери больное сердце, и ее вид очень обеспокоил его.

— Не к чему меня осматривать, — не соглашалась Раджлокхи. — Лекарства мне все равно не помогут.

— Хорошо, сейчас дам тебе снотворное, а завтра выслушаю тебя.

— Я уже принимала, оно не помогает. Уже поздно, иди спать, Мохим.

— Я уйду, когда тебе станет лучше.

Не отвечая сыну, раздосадованная Раджлокхи отвернулась к стене.

— Аша! — крикнула она. От волнения Раджлокхи все больше задыхалась. — Ты привела сюда Мохендро нарочно, чтобы злить меня?

Молодая женщина вошла в комнату.

— Иди спать, я посижу с мамой, — сказала она мужу ласково, но твердо.

— Вот лекарство, — Мохендро отозвал жену в сторону. — Здесь две дозы. Дай принять сначала одну, если мама не заснет, дай через час принять другую. Не забудь сказать мне потом, как она себя чувствует.

Мохендро вернулся к себе. Сегодня Аша предстала перед ним в совершенно новом свете. В той Аше, которую он видел сегодня, не было ни смущения, ни унижения, она сама знала свои права и не хотела выступать перед мужем в роли просительницы. Мохендро пренебрегал своей женой, но к этой хозяйке дома он почувствовал уважение.

В глубине души Раджлокхи была довольна тем, что Аша, беспокоясь о ней, позвала Мохендро. Но вслух она сказала:

— Зачем ты привела мужа, когда я отправила тебя спать?

Аша, промолчав в ответ, взяла в руки опахало и, сев в ногах у свекрови, принялась обмахивать ее.

— Иди спать, дорогая.

— Он велел мне побыть с вами, — тихо проговорила Аша.

Она знала, что Раджлокхи будет приятно услышать, что Мохендро заботится о своей матери.

Когда Раджлокхи убедилась, что Аша не в силах овладеть сердцем Мохендро, ей пришла в голову мысль, что ее болезнь может помешать сыну покинуть дом. Тайком от Аши она перестала принимать лекарства.

Рассеянный Мохендро не замечал этого. Но Аша была очень озабочена тем, что свекровь чувствует себя все хуже. Аше казалось, что Мохендро прописал лекарство, не подумав, и что поэтому оно не помогает. Мохендро был так занят собой и озабочен своими печалями, что даже болезнь матери не могла вывести его из этого состояния. Аша почувствовала презрение к мужу. Сначала он разрушил одно, а теперь разрушал остальное.

Однажды утром, когда Раджлокхи стало еще хуже, она вспомнила о Бихари. Ей стало обидно, что он так давно не навещал ее.

— Невестка, ты не знаешь, где сейчас Бихари? — спросила она.

Молодая женщина поняла свекровь. Прежде всегда, когда Раджлокхи бывала больна, Бихари ухаживал за ней. Естественно, что теперь она вспомнила о нем. И подумать только, что Бихари, твердая опора их семьи, не может уже прийти к ним в дом! Будь он здесь, он занялся бы лечением Раджлокхи и не был бы столь нечутким, как Мохендро. Молодая женщина тяжело вздохнула.

— Кажется, Мохендро поссорился с Бихари, — продолжала свекровь. — Сын очень несправедлив к нему. У него никогда не было более верного друга.

Раджлокхи заплакала.

Аше вспомнилось многое. Она вспомнила о том, как Бихари пытался предостеречь ее, глупую и слепую, а она невзлюбила его за это. Ей стало стыдно за себя. Почему всевышний не покарает ее, невежественную и неблагодарную женщину, за то, что она оскорбила единственного друга и пригрела на груди врага. Бихари покинул их дом с разбитым сердцем. Кто, как не она, виновата в этом?!

Раджлокхи помолчала, раздумывая о чем-то, потом наметила печально:

— Если бы Бихари был здесь в эти тяжелые дни, он сумел бы помочь нам, он предотвратил бы многие несчастья.

Аша молчала, погруженная в свои думы.

— Знай он, что я больна, — продолжала, вздохнув, Раджлокхи, — он не смог бы не прийти.

Аша поняла, что свекровь хочет, чтобы Бихари сообщили о ее болезни. Старая женщина хотела, чтобы рядом был человек, на которого она могла бы опереться.

Мохендро погасил лампу и, задумавшись, стоял у окна, залитого лунным светом. Заниматься ему не хотелось. В доме не было счастья. Узы близости с домашними оборвались, но относиться к ним как к совершенно чужим людям он не мог. Они раздражали его, узы неизбежного родства тяжелым грузом ложились ему на сердце. Мохендро не хотелось даже навестить мать. При виде сына у нее делалось такое пугающее и неспокойное выражение лица, словно она хотела ударить его. Когда по какому-нибудь поводу Аша заходила в его комнату, Мохендро было трудно говорить с ней, а молчать было еще трудней. Жизнь стала невыносимой! Но Мохендро поклялся, что неделю он не будет видеться с Бинодини. Оставалось еще два дня — он не знал, как ему выдержать эти два дня.

Мохендро услышал за спиной шаги, он догадался, что в комнату вошла Аша. Он хотел было сделать вид, что не замечает ее присутствия, но жена, видно, не собиралась уходить, не поговорив с ним.

— Я должна сказать тебе кое-что, — проговорила она, стоя за спиной мужа. — Я не задержусь здесь больше, чем нужно.

— Зачем же сразу уходить? Посиди немного, — неуверенно отозвался Мохендро.

— Нужно сообщить Бихари о том, что мама больна, — продолжала Аша, оставляя без внимания любезное приглашение мужа.

При одном имени Бихари Мохендро показалось, что его ударили по израненному сердцу.

— Зачем? — возразил он, овладев собой. — Разве вы не верите в мое лечение?

Аша в глубине души осуждала мужа, видя, как мало внимания уделяет он матери.

— Но ведь маме не становится лучше, — вырвалось у нее, — наоборот, ей становится все хуже.

В ее словах Мохендро почувствовал скрытое осуждение. Еще никогда Аша не смела упрекать его.

— Наверное, мне нужно будет у тебя поучиться, как лечить, — ответил он, задетый ее тоном.

Насмешка мужа причинила Аше боль. Она долго молчала, потом заговорила, и в голосе ее прозвучал гнев:

— Может, тебе и не нужно учиться, как лечить, а вот как заботиться о матери, тебе поучиться не мешало бы!

Мохендро был изумлен неожиданными дерзкими речами жены и захотел ответить на это колкостью.

— Ты сама знаешь, почему я запретил Бихари приходить сюда, — жестоко сказал он. — Никак не можешь его забыть!

Аша выбежала из комнаты, словно ее подхватила волна стыда. Но стыдно ей было не за себя. Как смеет этот человек, сам погрязший в пороке, несправедливо упрекать ее! Нет большей наглости, чем обвинять других, пытаясь скрыть свой проступок!

Когда Аша ушла, Мохендро почувствовал, что потерпел окончательное поражение. Он никогда и подумать не мог, что жена отнесется к нему с таким презрением. Мохендро с грустью видел, что некогда твердо стоявший трон его теперь повергнут в прах. Ему стало страшно от мысли, что на смену страданиям, которые он причинил жене, придет ненависть.

Вспомнив о Бихари, Мохендро невольно подумал о Бинодини. Может быть, Бихари уже вернулся из западных провинций. Бинодини могла узнать его адрес, и, возможно, они уже виделись. Мохендро был больше не в силах держать свою клятву.

Ночью Раджлокхи стало хуже, и она послала за сыном.

— Я очень хочу видеть Бихари, — с трудом проговорила она. — Он так давно не приходил!

Аша, которая обмахивала опахалом свекровь, низко опустила голову.

— Его нет в городе, он уехал куда-то в западные провинции, — ответил Мохендро.

— Сердце говорит мне, что он в городе, но не приходит потому, что ты обидел его. Заклинаю тебя, сходи к нему завтра!

— Хорошо, — сказал Мохендро.

Всем сегодня нужен Бихари, только Бихари! Мохендро казалось, что весь мир отвернулся от него.

На следующий день утром Мохендро пошел к Бихари. У дверей его дома он увидел слуг, которые грузили вещи в экипаж.

— Что случилось? — спросил Мохендро.

— Господин купил поместье на берегу Ганга в Бали, — ответил слуга.

— А сам господин дома?

— Он был в Калькутте два дня, а вчера уехал обратно в Бали[38].

Подозрение вспыхнуло в душе Мохендро. Он уже не сомневался, что Бинодини и Бихари встретились в его отсутствие. Воображение подсказало ему, что сейчас одновременно грузят вещи в экипаж перед домом Бинодини.

«Поэтому-то Бинодини и держит меня, как глупца, вдали от себя! » — решил он.

Не теряя ни минуты, молодой человек взял извозчика. Ему казалось, что лошади идут слишком медленно, и он то и дело принимался торопить извозчика. Въехав наконец в переулок, он увидел, что никаких приготовлений к отъезду нет. «Неужели Бинодини уже успела уехать? » — испугался Мохендро и торопливо забарабанил в дверь. Едва старик слуга открыл ему, как Мохендро торопливо спросил:

— Все в порядке?

— Конечно, — отвечал удивленный слуга.

Мохендро быстро взбежал по лестнице. В это время Бинодини купалась. Войдя в пустую спальню молодой женщины, Мохендро бросился к постели Бинодини, зарылся головой в простыни и подушки и, вдыхая аромат ее тела, приговаривал:

— Жестокая, жестокая!

Дав волю своему чувству, Мохендро поднялся и стал с волнением ожидать Бинодини. Он нервно шагал по комнате, как вдруг взгляд его упал на газету, которая валялась тут же. Машинально он поднял ее и, чтобы как-то занять себя, стал просматривать. В глаза ему бросилось имя Бихари. С замиранием сердца он стал читать заметку. В ней сообщалось, что на берегу Ганга в Бали Бихари приобрел поместье, где мало зарабатывающие, бедные служащие смогут получить бесплатное лечение и уход, что там уже находятся пять человек и т. д.

«Бинодини, конечно, прочла заметку. Интересно, что она думала при этом, — терялся в догадках молодой человек. — Безусловно, всей душой она стремится туда, где Бихари». Но не только это беспокоило Мохендро, Он боялся, что теперь преклонение ее перед Бихари возрастет еще больше. Про себя Мохендро назвал своего бывшего друга «лицемером», а затеянное им дело «спекуляцией». «Бихари с детства любил спекулировать на благотворительности», — подумал он. Мохендро, пытаясь как-то утешиться, говорил себе, что он менее фальшив и лицемерен, чем Бихари.

«Я презираю людей, которые благотворительностью и самопожертвованием дурачат невежественный народ», — думал он. Увы, человек никогда не может поверить, что кто-то обладает истинным величием духа. Мохендро даже начало казаться, что дело с поместьем Бихари затеял специально, чтобы досадить ему.

Заслышав шаги Бинодини, Мохендро торопливо спрятал газету. Когда Бинодини вошла в комнату, вид ее поразил Мохендро. Она очень изменилась. За несколько дней внутренний огонь превратил молодую женщину в отшельницу. Она очень похудела, а бледное лицо ее, казалось, было озарено светом.

Ее уже оставила надежда получить письмо от Бихари. Она была уверена, что Бихари презирает ее, и безропотно день за днем угасала. Бинодини не могла потушить испепелявшее ее пламя любви. Бихари покинул ее, он уехал. Как теперь она найдет его?

Молодой женщине, всегда деятельной, никогда не знавшей лени, было трудно вести праздную жизнь в этом маленьком доме. Мысленно она казнила себя.

Стоило ей подумать, что вся ее будущая жизнь будет заключена в четырех стенах этого нелюбимого, бездеятельного и безрадостного дома в тесном переулке, вся ее мятежная душа восставала против жестокой судьбы. В такие минуты Бинодини охватывало чувство ненависти и презрения к Мохендро. Ведь это он отрезал ей все пути к новой жизни и сделал ее существование таким пустым! Бинодини понимала, что не сможет долго держать его вдали от себя. Он будет приходить сюда, в эту маленькую квартиру, сидеть с ней рядом, и будет все приближаться и приближаться к ней. Бинодини становилось страшно при мысли, что изо дня в день ей, отверженной обществом, придется вести борьбу между презрением и привязанностью на этом грязном ложе жизни. Но ведь она сама вызвала из глубин сердца Мохендро притаившееся там грязное и ненасытное чудовище — страсть. Как ей спастись теперь от него? Когда Бинодини думала обо всем этом, ее душу сжимал ужас. Где конец ее страданиям? Где выход?

При виде осунувшегося, побледневшего лица Бинодини Мохендро почувствовал, как пламя ревности опалило его сердце. Обладал ли он достаточной силой, чтобы вырвать эту отшельницу из-под власти дум о Бихари? Орел, напав на овцу, уносит ее в свое недосягаемое горное гнездо. Почему нигде в мире нет такого забытого, скрытого облаками уголка, куда бы Мохендро мог унести свою нежную и красивую добычу и спрягать у себя на груди. Пламя ревности распаляло его страсть. О, если бы он мог спрятать Бинодини от всего света! Каждый его день будет проходить в страхе перед приходом Бихари. Но нет, Мохендро не уступит ее Бихари.

Мохендро помнил санскритское двустишие, в котором говорилось, что боль разлуки придает красоте женщины еще большую утонченность. Сегодня, глядя на Бинодини, он убеждался в истинности этих слов, и волнение, от которого было и сладко и больно, охватило сто сердце.

— Ты, вероятно, уже пил чай? — обратилась к нему Бинодини после долгой паузы.

— Да, конечно. Но буду счастлив, если ты все-таки угостишь меня!

Бинодини хотелось грубо оборвать Мохендро.

— Ты знаешь, где сейчас Бихари? — спросила она.

Мохендро побледнел.

— Его нет в Калькутте.

— Какой его новый адрес?

— Он никому не оставил его.

— Если бы ты очень захотел, то мог бы узнать!

— Мне его адрес не нужен.

— Не нужен? Неужели ваша дружба ничего не значит?

— Да, мы с ним друзья детства, — согласился Мохендро. — Тебя же с ним связывает дружба двух дней, но, судя по всему, ты свою дружбу считаешь важнее.

— Как тебе не стыдно! Ты так и не смог научиться у Бихари ценить дружбу.

— Ну об этом-то я не горюю, — усмехнулся молодой человек. — Научись я искусству его «дружбы», я бы знал, как обманом овладевать сердцем женщины.

— Чтобы постичь искусство покорять женщин, желания мало, нужно обладать силой.

— Может, ты скажешь мне, к какому гуру[39] обратиться, он научит меня заклинанию, и тогда мы испробуем его силу.

— Пока не узнаешь адреса Бихари, не смей говорить мне о любви, — заявила Бинодини. — После того как ты поступил так с Бихари, кто поверит тебе?

— Можешь мне не верить, но это не дает тебе права оскорблять меня. Если бы я не любил тебя по-настоящему, разве я был бы так несчастлив! — воскликнул Мохендро. — Значит, Бихари умеет укротить тебя, пусть поделится своим опытом со мной, несчастным. Вот это действительно было бы по-дружески!

— Бихари — другой человек, ему не надо укрощать меня, — заметила Бинодини и, откинув распущенные полосы за спину, отошла к окну.

— Почему ты все время издеваешься надо мной? — воскликнул вдруг Мохендро, сжав кулаки. — Я не сопротивляюсь тебе, поэтому ты так уверена в своей силе? Но если уж ты считаешь меня зверем, то имей в виду, зверь я бешеный!

Мохендро встретился взглядом с Бинодини.

— Биноди, — вырвалось у него, — уедем отсюда... Поедем, куда ты хочешь, в другие провинции или в горы... Здесь трудно дышать, я гибну.

— Хорошо! — неожиданно согласилась Бинодини. — Едем, сейчас же! Едем в западные провинции!

— Но в какой город?

— Мы будем путешествовать, не останавливаясь нигде больше двух дней.

— Я согласен, — заявил Мохендро. — Завтра же вечером мы отправляемся!

Обрадованная Бинодини ушла на кухню готовить чай.

Из этого разговора Мохендро стало ясно, что Бинодини не читала заметки о Бихари. Она находилась в таком душевном состоянии, что ей было не до газет.

Мохендро целый день преследовала мысль, что Бинодини случайно узнает, где находится Бихари.

Дома все ждали возвращения Мохендро, который отправился к Бихари. Обеспокоенная его долгим отсутствием, Раджлокхи очень разволновалась. Всю предыдущую ночь она не могла заснуть и чувствовала себя очень плохо. Аша, увидев, что от волнения свекрови стало хуже, чтобы успокоить ее, сказала, что экипаж Мохендро уже вернулся. Кучер рассказывал, что, побывав в доме Бихари, Мохендро отправился в Потолданга. Услышав это, Раджлокхи молча повернулась к стене. Аша, с лицом, застывшим, как у изваяния, сидя в изголовье, обмахивала свекровь опахалом. В другие дни, когда наступало время обеда, Раджлокхи отсылала ее поесть, сегодня же она ничего не сказала Аше. Еще вчера ночью Раджлокхи казалось, что Мохендро, видя, как тяжело страдает его мать, найдет силы преодолеть свое влечение к Бинодини, — она не хотела большего от жизни. Но сегодня Раджлокхи окончательно поняла, что Мохендро безразличны ее страдания, что его не беспокоит ее здоровье. Заметив, что ей стало лучше, он успокоился. Раджлокхи было обидно видеть такое безразличие сына. Безумная любовь вытеснила из его сердца и беспокойство за здоровье матери и чувство долга. Хотя он и часто заходил к больной матери, но, считая ее состояние неопасным, пользовался любым предлогом, чтобы сбежать к Бинодини. У Раджлокхи не было больше сил бороться с болезнью. Оскорбленная, она хотела доказать сыну, как не прав он, легкомысленно относясь к ее состоянию.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 101112 13 14 Следующая ⇒