Приложение 15 страница

Вскоре после матча с " Баварией" я пошёл к Стиву Маккларену поговорить о том, что меня беспокоило. Стив — хороший тренер, новатор, всегда ищущий способы сделать лучше. Я его уважал. Он хотел улучшений. Амбициозный, голодный до побед. Я рассказал ему о своих чувствах — что мы " сдулись", побеждая в Премьер-лиге ничтожества. Арсеналы, ливерпули, челси, лидсы просто не играют. Из-за этого мы считаем себя лучше, чем мы есть. Шефа в тот день не было. Но с ним я уже говорил. Он знал, о чём я. После игры в Мюнхене я в ответ на вопрос журналиста предположил, что, возможно, " нынешняя команда недостаточно хороша. Возможно, нам нужен перелом, новые игроки, свежий старт". Заголовки гласили: " Кин бичует товарищей по команде". На самом деле я имел в виду и себя. Я и сам находился в зоне комфорта или рядом с ней.

Стив заверил меня, что перемены будут. Шеф планирует подписать несколько сильных игроков. Он согласился с моей оценкой соперников по Премьер-лиге. Он согласно кивал в ответ на мои слова, что с новыми правилами Лиги чемпионов, по которым туда попадают три лучшие команды, нам для отбора даже не обязательно выигрывать титул. Если нам не нужно выигрывать Премьер-лигу, способны ли мы её выиграть при нынешних настроениях?

Мои опасения, что в свои двадцать девять я достигаю зоны комфорта, подтвердились, когда мы получили кубок Премьер-лиги от титульного спонсора " Карлинг", проиграв дома " Дерби". Публика рукоплескала. Мы упивались. Восторгались. И проиграли два последних матча.

Один рекорд всё же стоило отпраздновать. Алекс Фергюсон стал первым менеджером в истории, выигравшим три подряд чемпионата с одним и тем же клубом. Он заслужил почётное место в истории игры. И всё ещё не был удовлетворён.

Финал Лиги чемпионов в мае 2002-го должен был пройти на Хэмпден-парке в Глазго. В родном городе менеджера. Именно это он назвал целью нового сезона. И объявил, что сезон станет для него последним в клубе. Начались переговоры с целью найти ему другую роль на Олд Траффорд. В футболе я ничему не удивляюсь. Сегодня ты тут, завтра тебя нет — даже такого человека.

Мы купили дорогих новичков и нашли одного прекрасного игрока среди свободных агентов. Хуан Себастьян Верон перешёл из " Лацио" за 28 млн фунтов. Себа — полузащитник мирового класса. Рууд ван Нистелроой, за которого ПСВ получил 19 млн фунтов — нападающий с впечатляющей статистикой забитых мячей. Лоран Блан перешёл к нам бесплатно по " правилу Босмана". Этот защитник, которым я всегда восхищался, был великолепен во французской сборной, триумфально завершившей чемпионат мира-98 и Евро-2000.

Все ожидали немедленных результатов, но футбол не так прост. Иностранцам особенно трудно приспособиться к английскому футболу — и к незнакомой культуре повседневной жизни. Чудес не бывает. К сожалению, люди рассчитывали именно на моментальный эффект. Когда его не последовало, разразилась жёсткая критика.

Яапа Стама продали за 15 млн фунтов — с пятимиллионной прибылью. За это менеджера лупили нещадно. В первую очередь потому, что Лорана сочли неудачей. Слишком медлителен, не успевает за английской игрой. Продажа Стама — громадная ошибка. Из-за его книги, в которой он обвинял менеджера в " слежке"? Сомневаюсь. Мне представляется, что Яап, прекрасный парень, всё-таки не дотягивал до высочайшего уровня. Он был велик, когда требовалось выиграть мяч, быстр и мощен. Но его позиционная игра была неадекватной. Против лучших нападающих Яап терялся. Ему не хватало хитрости и инстинкта лучших защитников. Просто рабочие моменты.

Мне нравились Яап и его семья. Он был всей душой рад играть за " Манчестер Юнайтед". Купил дом в Уилмслоу — по той же дороге, что и мы. В раздевалке его любили. Интересно: в его книге есть строчка о том, как важно выигрывать Премьер-лигу, о том, что именно об этом трофее он мечтал каждый год. Не о том.

В начале сезона мы мучились. Домашние 0: 1 от " Вест Хэма" в начале декабря стали нашим шестым поражением. Расхожая мудрость гласит, что, проиграв больше пяти-шести матчей, чемпионат уже не выиграть. Несомненно, кризис был налицо. По какой теории ни рассуждай.

Основная критика сосредоточилась на Лоране Блане и Хуане Вероне. Это было абсолютно нечестно. Говорили, что они не в состоянии приспособиться к Премьер-лиге. Великие игроки мирового класса не могут справиться с грязью и прострелами? Чушь. Что думают эти болелы, что футбол на высшем уровне — дворовая двусторонка? Лоран и Себа — суперпрофессионалы, достаточно жёсткие, более чем хорошие для сумбура английского футбола. Конечно, адаптация требуется, но лучшие игроки сталкивались и с более серьёзными вызовами, чем необходимые здесь изменения. Команда легко пропускала голы. Команда. Показывать пальцами тут бесполезно. Нам предстояло утонуть или выплыть. Вместе. Против " Арсенала", например, мы все носились за ними как сумасшедшие. Мы проигрывали впереди, в центре поля, повсюду. Команда держалась на одном Фабьене. В конце концов он не выдержал. Но след вёл к нам, в том числе ко мне.

Другие наблюдатели объясняли нашу неважную форму объявлением менеджера об уходе. Что-то в этом, возможно, есть, но одним этим провал не объяснить. Причиной кризиса называли и уход Стива Маккларена тренировать " Миддлсбро". Стив был хорош. Но не думаю, чтобы причина была в этом.

Мы перестали быть голодными бойцами. Чувство, закравшееся в меня в Барселоне в ночь, когда мы завоевали хет-трик, стало возвращаться. Намёк превратился в навязчивую идею. Мы купились на славу, на чушь о героях, начали жить как сраные легенды. Мы выиграли чемпионат с отрывом в десять очков, что с тобой, Рой? Я чувствовал, что оно приближается, ни у кого из нас больше нет желания. Недостаточно. Вместо того, чтобы делать дело, мы ждали, что его сделает за нас кто-то из коллег-героев. Давай, Бекс, выиграй для нас матч. Я тут. Скоулзи, твоя очередь. Вперёд, Райан. Себа, ты стоишь 28 лимонов, может, ты для нас победишь? Рууд, ты можешь. Рууд выиграл нам несколько матчей. Бекс забил несколько отличных голов (всего шестнадцать за сезон) и помог создать ещё несколько. Оле всегда был прекрасным спасателем. И до сих продолжал нас то и дело выручать. Коулзи — ещё одна вечная надежда, человек, который может сделать дело вместо тебя. Пока мы все надеялись друг на друга, ничего не срасталось.

Никто не раскачивал лодку. То и дело я что-нибудь говорил прессе. То и дело я взрывался на тренировках или после матчей. Боже, я вспоминал команду " Юнайтед", в которую пришёл в 1993-м. После поражения утром в понедельник никто не разговаривал. Проигрышная серия длиной в один матч становилась кризисом. Мрачная апокалиптика на тренировочном поле, люди выбивают дурь друг из друга, вспыхивают стычки, менеджер звереет и ослеплён злобой, напряжение нарастает до тех пор, пока у тебя не появляется возможность выйти на поле и разорвать соперника к чёртовой матери в следующей игре. Ты не ждал, пока кто-то что-то сделает, ты хватал мяч и делал всё сам. Мы всё это растеряли. Дубли один за другим, хет-трик и куча титулов Премьер-лиги сделали своё чёрное дело. Можно говорить о новых игроках, об уходе шефа, о Стиве Маккларене. Но корень зла — здесь. И я почувствовал ещё одну вещь. В матче за суперкубок " Ливерпуль" победил нас 2: 1. Они чуть сократили разрыв. " Арсенал" тоже усилил игру. Теперь они стали голодны, голоднее нас.

Мы начали сезон вымученной домашней победой 3: 2 над " Фулхэмом". Они дважды выходили вперёд, пока нас не спас Рууд. Потом мы сыграли вничью в Блэкберне с ещё одной, как и " Фулхэм", поднявшейся в Премьер-лигу командой. Ещё одна ничья с " Виллой", затем блиц-криг против никакого " Эвертона". Счастливые денёчки вернулись.

Матч в Ньюкасле в середине сентября. Проигрываем 1: 3. Гиггзи и Себа вытаскивают нас на 3: 3. За восемь минут до конца Ширер забивает победный гол. Боже. Неразбериха, развалины, я хуже всех. Хватаю мяч, чтобы вбросить из-за боковой. Идут добавленные минуты, мяч глубоко на нашей половине. Ширер мешает. Глумится. Я теряю терпение, швыряю чёртов мяч в него. " Ты хер", — ухмыляется он. Он говорит так, что я вижу — он так и думает. Подхожу, пытаюсь взять его за глотку. Он лыбится. " Ты хер". Делает жест рукой — уходи, мол. Красная карточка. Ширер прав. Я хер. Попался на удочку.

В раздевалке тихо. Я подвёл всех. По поведению менеджера видно, что я его подвёл до такой степени, что ему больно и стыдно. Слишком больно, чтобы наброситься на меня. Я чувствую себя опустошённым. Пустым. В этом нет ничего. Одни угрызения совести. Обычно я оправдываюсь, когда неправ. Мол, это я, то да сё, принимайте или выгоняйте, я такой, какой есть, обычно — потакающее себе дерьмо. Но сейчас — нет. Я искренне чувствую, что подвёл людей, не раз меня защищавших. Терезу, свою семью, шефа, парней в команде, клуб. Сейчас никаких извинений.

На шоссе по дороге обратно автобус тих. Смотрю в окно и чувствую оцепенение. Я вёл себя безрассудно и раньше, но сейчас это непростительно. Пойет на Кубке благотворительности… возмездие. Ночь в тюрьме… ловушка. Все красные карточки, Вилла-парк, Миддлсбро, Саутгемптон, ты всего лишь человек, Рой, говорю я себе. Но на сей раз я не дам себе сорваться с крючка. Я сыт по горло собственным поведением. Сыт по горло — точка. Тишина, возможно, потому, что каждый чувствовал что-то похожее. Оно того не стоит, подумал я. Проходить через это — мне и всем остальным. Через край, всегда через край. Люди способны терпеть только до определённого предела.

Когда мы доехали до " Четырёх времён год", шеф пожелал мне спокойной ночи. Я что-то промямлил в ответ.

" Не наделай глупостей, Рой".

Когда я вернулся, Тереза была дома. Слава богу, что она у меня есть. Слава богу, что есть дом и детишки. У меня не хватило смелости позвонить родителям и рассказать ту же старую историю. Я отправился спать, но всю ночь не сомкнул глаз. После инцидента с Пойетом мы с менеджером обсудили, не отказаться ли мне от капитанства. Может, это поможет немного ослабить давление. Решили, что нет.

В какой-то момент той ночью я решил: прекрати, Рой. Тебе уже тридцать. Отойди, уйди в сторону, займись чем-нибудь ещё. Прекрати причинять боль себе, тем, кого любишь… тем, с кем работаешь. Я поговорил с Терезой. Она возразила: мне этого будет не хватать. Нет, ответил я, не будет. Что угодно лучше этого безумия. Этой злобы, этого отчаяния, этих безумных взбрыков. Я чувствовал, что проиграл спор в раздевалке насчёт комфортной зоны. Слишком многие довольны тем, что имеют. Ну и пусть. Это не для меня, и я должен уйти.

Наутро я ждал шефа в Каррингтоне уже в восемь утра. В кои-то веки он опаздывал. В 9. 15, когда я уже собирался уходить, он появился. Мы вошли и сели. Я сказал ему, что хочу собрать вещи. Нет, Рой, это коленный рефлекс. Нет, объяснил я ему. Я не делаю то, что обязан делать, никто из нас не делает того, что должен, я больше не могу это выносить. Мы говорили долго, причём в основном я. Он всё понимал. Он согласился насчёт самоуспокоенности, насчёт развала, насчёт того, куда мы докатимся, если не сделаем следующий шаг. Я твёрдо заявил, что моё решение окончательно, и отправился домой. Я сказал, что не буду играть против " Лилля" во вторник в Лиге чемпионов.

В воскресенье вечером я отправился с Тригги на долгую прогулку. Прокрутил в голове разные варианты. Другой клуб, за границей, в солнечной стране. Возможно, я буду жалок в тёплом климате. Я люблю играть в футбол, по-настоящему люблю. Могу ли я играть за другой клуб — может, " Селтик"? На прогулке я расслабился и вспомнил забавную историю. Незадолго до этого, травмированный, я поехал в Глазго с парой друзей — болельщиков " Юнайтед", поддерживавших также " Селтик" — посмотреть матч " Селтика". Бейсболку я натянул на самые глаза. Это было великолепно. Мы немного выпили в пабе рядом со стадионом. Меня не рассекретили. По дороге к стадиону двое крепких шотландских парней присмотрелись повнимательнее.

" Ты случайно не…? Ну точно! — Один из парней был ростом под два метра, сложен как бык. — Эй, большой человек, когда ты собираешься приехать играть за большой клуб? "

" Большой человек"! Он смотрел на меня.

Мой приятель выстрелил в ответ: " Он уже играет за большой клуб".

" Не, — ответил крупный парень, — за реально большой клуб". Мы засмеялись. Мне понравился юмор в Глазго. Но моё сердце оставалось с " Юнайтед". А если я не могу играть сердцем, я вообще не могу играть.

На душе у меня было спокойно. В голове всё утряслось, большой груз сброшен с плеч. Я верю в судьбу. Иногда происходящее имеет причины. Я не боялся жизни без футбола. С финансовой точки зрения я бы выжил. Я ещё раз поговорил с Терезой. Она сказала, что поддержит любое моё решение.

На следующий день я остался дома и снова гулял с собакой. Я чувствовал себя хорошо, я сошёл с утомительной бегущей дорожки и не читал газетные заметки о моём последнем бесчестье. Покой. Секретарь шефа позвонил узнать, где я. Трубку взяла Тереза и сказала, что меня нет и я ни с кем не хочу разговаривать. Шеф приехал ко мне домой в понедельник вечером. Присел поговорить со мной и Терезой. Рой, ты слишком многое принимаешь близко к сердцу, особенно результаты и плохую игру. Уходить из футбола — безумие. Подумай о семье. Я подумал и решил, шеф. Если ты уйдёшь сейчас, молодым, сильным, ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, настаивал он. Тереза его поддержала. Выходи завтра играть, Рой. Мы решим проблемы. Шеф, всё моё существо говорит, что я прав. Я чувствую, что поступаю правильно. Я больше не могу терпеть этот блеф и этот бред. Мы дурим сами себя. Подумай, Рой. Приходи завтра, если захочешь.

Ещё раз всё обдумав и обсудив с Терезой, я решил вернуться и сыграть против " Лилля". Я сделал это для Алекса Фергюсона. Он поддерживал меня во всём; уйти сейчас означало нанести ему пощёчину, а когда клуб сражается, это нужно меньше всего.

Мы сражались против " Лилля". Никто их ни во что не ставил. Но через двадцать минут мы уже знали, сколь труден этот матч. Бекс забил только на девяностой минуте. Один-ноль против " Лилля"!

Через пару недель мы поехали к " Депортиво" в Ла Корунью. Менеджер решил использовать в гостевых матчах Лиги чемпионов новое построение. Впереди один Рууд, а из пятёрки полузащитников Пол Скоулз и Себа поддерживают его при первой возможности. Мне предназначалась роль опорника. Это работало восемьдесят четыре минуты. " Депортиво" был хорош, но мы контролировали центр. Скоулзи вывел нас вперёд перед самым перерывом. Во втором тайме они прибавили. Мы играли надёжно. Пока за шесть минут до конца они не сравняли. На последней минуте Гари пропустил Найбета за спину: 1: 2. Мы были обязаны решать исход матча при счёте 1: 0. Мы не должны были пропускать два мяча на последних минутах. Критики ругали систему 4-5-1. Я ругал человеческие ошибки.

Место во второй фазе повисло на волоске. Домашняя игра с " Депортиво" приобрела огромное значение. Моё колено уже какое-то время гуляло. То же самое колено, новое. Оно дало о себе знать на разминке перед матчем с " Депортиво". Я не мог согнуть ногу, повернуть, ударить по мячу без дикой боли. Я не могу выйти в стартовом составе. Такой была первая мысль. Мне нужно выходить в стартовом, слишком важный матч, чтобы пропускать. Я ничего не сказал и заставил себя отбегать девяносто минут. Безумец. Рууд вывел нас вперёд, но Фабьен совершил две невынужденные ошибки, и мы проиграли 2: 3.

Но красноречивее других — ноябрьский матч на Энфилде. Я пропускал игру из-за травмы. " Ливерпуль" выиграл 3: 1, а мог забить и шесть. Мы капитулировали. " Ливерпуль" сиял теперь той самой решимостью и целеустремлённостью, которые мы показывали, когда по-настоящему хотели. Оуэн, Джеррард, Мэрфи, Каррагер, все ребята из Ливерпуля. Они шли в стык с неподдельной злостью, мы двигались как на экране. В тот день разрыв схлопнулся.

Потом, конечно, Хайбери. Другая порка от другой восходящей команды. Мы мучились невыносимо. " Арсенал" в гостях, жуткое разочарование. Мы вышли вперёд благодаря Полу Скоулзу. Потом, сразу после перерыва, Гари Невилл потерял мяч недалеко от центральной линии. Пирес на Фредди Юнгберга: 1: 1. Гари утверждал, и правильно, что футбол — командная игра, и у нас было время исправить его ошибку. " Арсенал" создавал момент за моментом, но Фабьен удерживал нас на грани. За пять минут до конца Фабьен неудачно вынес мяч, и Анри забил. С длинным пасом Виейра мы не справились, позволив Анри забить ещё один лёгкий гол. Теперь все шишки достались Фабьену.

Продолжались спекуляции о преемнике шефа. Капелло, Хитцфельд, Мартин О'Нил, Эрикссон. Мы не знали ничего. Нас больше всего заботила судьба наших тренеров Джимми Райана и Микки Филана. Они — люди шефа. Новый менеджер наверняка приведёт свой штат. Как это отразится на Джимми и Микки, так много сделавших для нашего успеха? Слишком мало людей заботились об этих двоих, которых росчерк пера может лишить средств к жизни. Слава Премьер-Лиге! Бац!

Мне не нужно повторять, как я уважаю Алекса Фергюсона. Я не хотел его ухода из клуба, не понимал, как " Юнайтед" может дать ему уйти. Но в то же время я был заинтригован перспективой прихода нового менеджера. Чтобы остановить не вызывавшее сомнений падение и вновь начать подниматься, мы нуждались в драматическом повороте. Я — не меньше, чем другие. Новый вызов, свежие идеи. Необходимость доказывать свою нужность, скажем, Капелло, считавшемуся первоклассным… и жёстким. Репутации ничего не будут значить. Хорошо. Хет-трик наконец-то засунут в корзину, а с ним и героев вчерашних дней, переставших делать своё дело. Моё отношение основывалось на том, что когда в конце дня ты выходишь на поле, неважно, кто твой менеджер. Именно ты в конечном счёте отвечаешь за собственную судьбу.

Мы продолжали борьбу за чемпионство и вышли во вторую фазу Лиги чемпионов. Колено беспокоило меня не переставая. Я выполнял специальные упражнения дл укрепления окружающих его мышц. Иногда это помогало.

Где-то в конце февраля менеджер сообщил мне, что подумывает о том, чтобы не уходить. " Вы с ума сошли! " — засмеялся я. Нет, они с правлением обсуждали новый контракт. Я был счастлив. Честно говоря, я никогда не мог представить его в субботу на скачках, когда его команда — а это была его команда — выходит на поле играть. Он прекрасно выглядел, был готов физически и до сих пор ощущал уникальный голод до достижений. Почему нет?

Вскоре он собрал команду, чтобы официально объявить о своём решении. Кто-то написал, что на собрании пара игроков заплакала, и шефа приветствовали овацией. На самом деле пара игроков стыдливо захлопала, когда он выходил из комнаты. Он обернулся и сказал " идите на хер", думая, что мы смеёмся. Конечно же, все были довольны. Но таким эмоциям редко дают волю в раздевалках.

И когда он вышел, все тут же повернулись к Дуайту Йорку. Йорки болтал в прессе об эре после Фергюсона, о своём новом старте, новом контракте. " А вот хер тебе, Йорки", — заржал кто-то. Он и сам засмеялся, хотя всё было правдой.

Этот поворотный пункт пришёл слишком поздно, чтобы спасти сезон. У нас были моменты, когда класс команды позволял вытаскивать важнейшие игры. Бекс забил потрясающий гол в нужное время, позволивший добыть гостевую победу над " Депортиво" в четвертьфинале Лиги чемпионов, великолепным ударом, опустившимся в сетку за спину вратарю. Рууд забивал как угодно весь год. Фабьен позволил нам удержать много матчей. Его немногочисленные ошибки были столь зрелищны, что заслонили великолепную в целом игру.

Лоран Блан с каждым матчем чувствовал себя увереннее. Гадали, продлит ли он контракт на следующий год. Лично я мечтал, чтобы продлил. Лоран — выдающийся профессионал. На тренировочном поле по тому, как он готовится к матчам, видно, что в свои тридцать шесть он всё ещё голоден до новых побед. Я многому научился у него — и в игре, и в подготовке к матчам, к тому же Лоран направил меня к французскому специалисту по физической подготовке, который помог мне справиться с моими травмами.

В Ла Корунье я потянул подколенное сухожилие перед самым перерывом. Ещё четыре недели вне игры.

Мне удалось вернуться в строй к первому полуфинальному матчу против леверкузенского " Байера", где меня выпустили на замену. Ничья 2: 2, пусть и плохая с точки зрения голов на выезде, оставила нам все шансы во второй игре. Тот матч я начал в основе и на двадцать восьмой минуте забил гол, выведя нас вперёд по сумме двух матчей. Перед свистком на перерыв Леверкузен отыгрался. Им этого хватило для общей победы. Мы не смогли сделать следующий шаг к величию. Согласились на отблески славы хет-трика. Самодовольство, сопутствующее такому успеху, поймало нас в сети. В последнем сезоне мы получили то, что заслужили. Ничего.

Когда мы слушали гимн УЕФА перед ответным матчем с " Байером", один из наших игроков просто трясся. Он панически боялся. Игравшая за свою сборную, выигрывавшая чемпионаты звезда боялась сделать широкий шаг вперёд. Я подумал, боже, дай мне насладиться происходящим, полуфиналом Лиги чемпионов, для этого мы и живём. Расслабься. Здесь мы должны быть, здесь нам необходимо быть.

Позже, в раздевалке, я оглянулся по сторонам. Некоторые не особенно расстроились. Лоран сидел как выжатый лимон. Мне было жалко Себу. Купленный за 28 миллионов, он стал козлом отпущения. А некоторые другие благополучно смылись. Давайте ругать Себу. Всё очень просто. Неправда. Слава, вера в рекламу — вот что нас погубило. Часы " ролекс", полные гаражи машин, грёбаные особняки, устраивай свою жизнь, забудь о футболе, забудь жажду, благодаря которой ты добыл эти " ролексы", эти машины, эти особняки.

Домашняя игра с " Арсеналом", предпоследняя в сезоне, подвела безжалостный итог. Мужчины против мальчишек. Они нас убили. Ни одного момента. Не могли довести мяч до их штрафной. Сползаем, никаких сомнений. Приплыли. Герои вчерашних дней.

Раймонд ван дер Гоув уже не сможет ничего поправить. Раймонд — фантастический парень. Великий профессионал, прекрасно готовый, настоящий трудяга на тренировочном поле. Сыграл всего сорок восемь матчей за шесть лет, но всегда готов, ни разу нас не подвёл. Раймонд и его семья любили Манчестер, клуб, город. В тридцать восемь ему пришлось уйти. Пришлось сказать об этом жене Марите и детишкам. У них разрывалось сердце. Жена плакала. Футбол жесток.

— 12 —

Когда десять лет назад я начал играть за Ирландию, это казалось шуткой. Первый матч за первую сборную я провёл в 1991-м. Я — молодой парнишка из первой команды " Ноттингем Форест", Джек Чарльтон — легенда в Ирландии и в меньшей степени в Англии, где помнят его роль в победе английской сборной на чемпионате мира-1966. В обеих странах им восхищались за его прямые, откровенные манеры. Он — Большой Джек, я — маленький Рой. Он творил чудеса с ирландской сборной. Не знаю как, но как-то творил. Ничего из увиденного мной не говорило о каком-то волшебстве. Большой сварливый дядюшка с твёрдыми футбольными убеждениями, слегка эксцентричный, но не худший вариант. Не отвратителен. Хотя и хитёр до коварства.

Когда я начинал играть за Ирландию, игроки над ним подшучивали. Если мы хотели, чтобы нас отпустили на ночь, на пару глотков, дали выходной, мы начинали скандировать его имя с задних сидений автобуса: " Мы любим тебя, Джеки, мы все, мы любим тебя, Джеки, мы все, мы любим тебя, Джеки, мы все, о, Джеки, мы тебя любим". Он улыбался и обычно разрешал.

В 1992-м мы поехали на Кубок США — не-турнир имени Микки Мауса, чтобы собрать немного баксов для Футбольной ассоциации Ирландии, которой вечно требуется немного баксов. Кубок США больше всего походил на двухнедельный запой. Поводом объявили подготовку к США-94, следующему финалу чемпионата мира. Кое-кто из ребят нашёл несколько баров, расширивших программу нашей подготовки. На публике все делали серьёзные лица. Матчи проходили, о них писали, как будто они хоть что-то значили. Журналисты тоже готовились к США-94: как подавать публике подходящую часть правды. Вся правда о Кубке США могла вызвать нездоровый ажиотаж.

История Большого Джека — великолепный образец пропасти, простирающейся между настоящей футбольной жизнью и скармливаемым публике фольклором. Мне она открыла глаза.

По окончании недели международных матчей игроки возвращались в клубы из поездок с ирландской сборной и делились с английскими и другими игроками историями о диком, но прекрасном лагере команды Ирландии. Над ирландцами смеялись все. Больше всего смеялись сами ирландские игроки, рассказывая анекдоты о путанице, бардаке и препятствиях, которые приходится преодолевать профессиональному игроку, представляющему собственную страну. В молодости я сам рассказывал такие истории. И смеялся.

Вот одна — из времён отборочных матчей Ирландии к Евро-96, ближе к концу пребывания Большого Джека во главе национальной команды.

Из-за травмы я сыграл всего в трёх или четырёх отборочных матчах. Но свидетелями этой истории были Денис Ирвин и Пол Макграт. Ирландия играла важнейший домашний матч против Австрии. За день до матча команда отправилась на тренировку на Лэнсдаун-роуд. По дороге остановились у одного из заведений Гарри Рэмсдена на Наас-роуд. Фотографы тут как тут, готовы щёлкать, как сборная Ирландии справится с первым серьёзным вызовом на неделе: " Вызовом Гарри", гигантской пикшей с чипсами и бобами, за которой следовало сладкое. Поешьте, ребята, подталкивал Джек. Кто-то из ребят решил принять Вызов Гарри. И — на Лэнсдаун-роуд на последнюю тренировку. Да, Австрия выиграла 3: 1. Некоторые ребята говорили, что их ноги " встали" за двадцать минут до конца. Дерьмо. Но они достойно ответили на Вызов Гарри.

История стала лакомством в раздевалках по всей Англии. Важно, что из-за этого поражения Ирландия не смогла попасть напрямую на Евро-96. А в стыковом матче на Энфилде была легко бита Голландией. Вот вам Вызов Гарри.

В феврале 1996-го место Большого Джека во главе сборной Ирландии занял Мик Маккарти. Он тренировал " Миллуолл". Ирландская сцена была ему знакома. Мы с ним никогда не ладили. Маккарти, Паки Боннер, Джерри Пейтон и Дэвид О'Лири были старейшинами среди игроков ирландской сборной. Я — одним из парней в глубине автобуса. Большие мальчики шли на ужин, мы — на пару пинт. Маккарти был частью легенды Чарльтона. Фантастический Капитан. Иногда он играл роль, хотя меня никогда не убеждал. Но когда он получил новую работу, я сказал себе: пусть прошлые обиды останутся в прошлом. " Миллуолл" играл в хороший футбол, возможно, ему удастся подстегнуть Ирландию и уйти от примитивного стиля Чарльтона.

Летом 1996-го, после назначения Маккарти, " Юнайтед" выиграл дубль. Изматывающий сезон завершился тяжелейшим кубковым финалом против " Ливерпуля" на Уэмбли. В том сезоне я получил свою долю травм. Я был крайне опустошён. Тут приходит вызов в сборную Ирландии. После товарищеского матча с Португалией в Дублине Маккарти планировал повезти команду в Штаты на Кубок США! Здрасьте!

Я поговорил с менеджером. Сказал ему, что обессилел, объяснил, чем оказался предыдущий Кубок США, и мы решили, что я не поеду. " Юнайтед" сообщил ФАИ об этом решении. Когда я не приехал в Дублин, начались проблемы. Маккарти заявил, что с ним я не разговаривал. Его приятели писали в ирландской прессе, что я подвёл свою страну. Не захотел играть за Ирландию. Фантастический Капитан разгневался. Тем временем мы с некоторыми другими игроками " Юнайтед" гостили на крикетном поле Олд Траффорд по приглашению крикетного клуба " Ланкашир". " Ланкашир" играл с " Йоркширом" — серьёзный матч. Мы расслабились, пропустили по рюмочке, и тут появляется английская пресса с миссией найти " пропавшую ирландскую звезду".

Никакой истории не было. Я не пропадал. Зато была прекрасный повод для неприятностей. В результате с Маккарти у меня всё началось плохо. Он считал, что я должен был поговорить с ним лично. Он высказал своё мнение публично, выставил меня в плохом свете. Чего он не сказал прессе, так это того, что если бы мы об этом поговорили, это стало бы вообще нашим первым разговором.

Первый матч при Маккарти я сыграл против России на Лэнсдаун-роуд. В том товарищеском матче капитаном был Энди Таунсенд. Когда Энди заменили, повязка досталась мне. Меня удалили за удар соперника. " Позор Кина" — таковы были завтрашние заголовки.

Из-за травм я пропустил ещё несколько матчей. Но пресса твердила, что мне плевать на игры за свою страну. Неправда. Правда — что моей первой обязанностью является " Манчестер Юнайтед", который платит мне зарплату и даёт крышу над головой Терезе и нашим детям. Я люблю Ирландию, это мой дом, дом моей семьи и ближайших друзей. Меня возмущают такие заявления, я больший ирландец, чем ирландские горлопаны, весь тот патриотический мусор, что крутится вокруг ирландской сборной. Любители чуши в команде навострились с гордостью носить свою ирландскость как почётный значок. Суперирландцы, хреновы дерьмоклюи и пиарщики, потворствующие прессе и фанатам, словно это они придумали быть ирландцами. Что, не ясно, что я ирландец? Из Мэйфилда в Корке. Мне не нужны уроки ирландскости. Я и так ирландец.

После пропуска нескольких игр меня вызвали играть против Исландии дома в отборочном матче чемпионата мира. Маккарти поставил меня свободным центральным защитником. Катхал Дерван, приятель Маккарти, в своей утренней колонке обвинил меня в предательстве своей страны и подстрекал публику освистывать меня, когда я вечером появлюсь на поле. Некоторые поддались, но особого пыла я не заметил. Мы сыграли вничью 0: 0. Мне удалось сдержать знаменитую исландскую атаку.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒