Приложение 6 страница

" Рой, дома " Манчестер Юнайтед" будет доминировать и с тобой, и без тебя. С тобой мы можем выигрывать в Европе", — заявил он. Убедительный аргумент, но он стучался в открытую дверь. Впрочем, для присоединения к " Юнайтед" предстояло преодолеть некоторые препятствия.

Он спросил, кто меня представляет. АПФ, ответил я. Он предложил не обсуждать условия прямо сейчас. " Оставь это мне", — убеждал он. Мы решили, что я сообщу Далглишу об отказе от нашей договорённости. После чего буду твёрдо держаться, пока " Юнайтед" не договорится с " Форест". Это будет непросто, отметил Фергюсон, но он заверил меня, что обеспечит результат, удовлетворяющий нас обоих.

Я позвонил Кенни Далглишу и сказал, что передумал переходить в " Блэкберн". Он пришёл в ярость.

" Что за херня, что это значит? "

Я сказал ему о беседе с Алексом Фергюсоном.

" Мы пожали друг другу руки. Мы договорились. Ты не можешь взять слово обратно", — воскликнул он.

" Послушайте, мне жаль, мне правда жаль, — говорил я ему, — но я должен думать о своём будущем, это моя обязанность".

" У тебя нет обязанностей, кроме тех, о которых мы с тобой договорились в пятницу".

" Мне жаль, но если бы бумаги были готовы, я бы всё подписал в пятницу".

" Никто со мной так не поступал, никто так не поступал с Кенни Далглишем. Ты, маленький ублюдок, тебе это так просто не пройдёт". Вся невозмутимость Кенни куда-то исчезла.

В сложившейся ситуации я чувствовал себя очень неловко. Но за недолгое время в профессиональном футболе я видел достаточно, чтобы понять, что уважение к заключённым договорённостям редко что-то значило для всех вовлечённых сторон. Игроки надували тренеров, тренеры надували игроков — и терпели надувательства директоров, жульничество агентов презиралось всеми, но клубы были рады снова и снова вести дела всё с теми же агентами. Вот, пожалуйста — Кенни Далглиш настаивает на том, чтобы я соблюдал не подписанную мною договорённость. Тот самый Кенни Далглиш, который несколько месяцев " прощупывал" меня за спиной Брайана Клафа. Чем больше он ругался, тем меньше меня мучила совесть.

Потом мне позвонил Фрэнк Кларк. Официально считалось, что Кларк делает всё, чтобы удержать меня, но в частном порядке он знал, что я ухожу, и пытался добиться наиболее выгодного для " Форест" варианта. " Рой, что происходит? — начал он. — Только что мне звонил Кенни Далглиш. Сказал, что ты передумал".

Я подтвердил, что после беседы с Алексом Фергюсоном действительно передумал. Фергюсон также звонил Кларку. В отличие от " Блэкберна", который собирался заплатить 4 миллиона фунтов, " Манчестер Юнайтед" готов был отдать чуть больше 3 миллионов. Кларк заявил, что для " Форест" это неприемлемо. Поэтому он требовал, чтобы я подписал контракт с Далглишем в интересах " Форест". Я объяснил, что должен делать то, что считаю лучшим для своей карьеры.

Такой аргумент не подействовал на Кларка. Он ясно дал понять, что никакой сделки с " Юнайтед" не будет, если они не поднимут цену до предложенной " Блэкберном". Я настаивал на том, что хочу перейти именно в " Юнайтед". Тупик. До разрешения ситуации я остаюсь игроком " Форест": в конце концов, Кларк же заявлял болельщикам, что хочет именно этого!

На следующий день я собирался на каникулы с Тони Лафлэном, Гари Бойером и Рэймондом Бирном, тремя молодыми футболистами, с которыми играл в " Форест". Мы ехали на Кипр погреться на солнышке. Я снова поговорил с Алексом Фергюсоном. Он убеждал, что выбор за мной. Я сам решаю, к какому клубу присоединиться. Если я сохраню самообладание, всё в конце концов разрешится. Сохранить самообладание означало начать следующий сезон игроком " Форест". Я решил последовать совету Фергюсона. Отдохнуть и ни о чём не беспокоиться.

Наутро телефон зазвонил в 6. 30. Я решил, что что-то неладно дома в Корке. Оказалось, это Кенни Далглиш.

" Ты так просто не уйдёшь, — начал он. — " Блэкберн Роверз" заберёт через суд всё, что ты получишь, до последнего пенни". Они с Алексом Фергюсоном никогда не ладили, и, кажется, поэтому ситуация особенно его раздражала. Он ругал меня последними словами. Он повторял, что никто не " кидал" Кенни Далглиша и не " уходил просто так". Я ответил, что отправляюсь отдыхать, и что с моей стороны дело закрыто.

" Куда ты собрался? " — он решил устроить допрос.

" Подальше да потеплее", — ответил я.

" Мы тебя найдём и разорим", — бросил он. Не нашёл — и не разорил.

Мы с Тони, Гари и Рэймондом провели чудесный отпуск. Никто на Кипре нас не знал, никого не интересовало, кто мы или кем себя считаем. Счастливые, невинные денёчки.

Когда я вернулся в " Форест" на предсезонную подготовку, Фрэнк Кларк решил надавить по-настоящему. Мне пришлось тренироваться с резервом, и мне дали понять, что за " преступный" отказ от сделки с " Блэкберном" подвергнут всяческому остракизму. Кларк объявил меня " не человеком". Фергюсон повторял: держись твёрдо. " Юнайтед" и " Форест" играли в покер. Последнее предложение " Юнайтед" — 3, 5 миллиона фунтов — на полмиллиона недотягивало до заявки " Блэкберна". Если я продержусь, " Форест" встанет перед выбором: три с половиной миллиона или ничего не стоящие имущество, тренирующееся с резервистами.

За три сезона я сыграл за " Форест" 154 матча, забив тридцать три гола — и это играя в середине поля. Я стоил им 47 тысяч фунтов. Клуб мог получить три миллиона фунтов дохода. Были они счастливы? Нет. В их мире игроки были человеческими тушами, покупаемыми и продаваемыми, словно крупный рогатый скот. Думать самостоятельно или решать (самостоятельно), что будет лучше для твоей карьеры, считалось преступлением. Газеты, танцуя под дудку Кларка, теперь называли меня " Роем-мятежником". Если тренер, директор или журналист ради своей карьеры куда-то переходят, это нормально. Футболисты должны делать то, что устраивает других. Если ты стоишь на своём, " игра" начинает возмущаться. По иронии судьбы, вопрос ставился так же, как в лавочке с кебабами в Корке: и кто ты, интересно, такой?

Через две недели после начала предсезонки " Форест" не выдержал. Предложение " Манчестер Юнайтед" — 3, 75 миллиона фунтов — было принято. Теперь мне предстояло обсудить личный контракт с " Юнайтед". Предложенные ими 250 тысяч фунтов в год на 150 тысяч уступали предложению " Блэкберна". Брендан Бэтсон из АПФ не смог заставить " Юнайтед" платить больше. Я чувствовал, что разница слишком велика. Вспомнив разговор с Дэвидом О'Лири, я позвонил Майклу Кеннеди.

Майкл приехал в Манчестер на переговоры с Мартином Эдвардсом. Ему удалось повысить сумму зарплаты до 350 тысяч фунтов в год. Я был счастлив подписать такой контракт, сочтя тысячу фунтов в неделю скромной платой за право играть в " Манчестер Юнайтед". Я полюбил Олд Траффорд, едва ступив на него.

— 5 —

Моя трансферная сумма вызвала массу комментариев в прессе. Сегодня 3, 75 миллиона фунтов — орешки; в 1993 году это казалось огромной суммой. Даже для " Манчестер Юнайтед" — нового чемпиона Премьер-лиги. Некоторые газеты писали о плохом предзнаменовании: три предыдущих игрока " Форест", стоивших " Юнайтед" существенных сумм, так и не заиграли на Олд Траффорд. Переход из маленького клуба в великий оказался не по силам Питеру Дэвенпорту, Гарри Бёртлзу и Нилу Уэббу.

Я сознавал, что оказался самым дорогим игроком Британии, но на меня это не давило. Я был убеждён, что партнёрство с лучшими игроками улучшит мою игру. Моей главной заботой с момента прибытия в Манчестер стало попадание в состав!

На следующий день после подписания контракта мы должны были лететь в Южную Африку в десятидневный предсезонный тур. Я предложил Алексу Фергюсону оставить меня дома — поработать над физикой. Но он настоял на том, чтобы я полетел. Имея за спиной только тренировки с резервом " Форест", иногда индивидуальные, я чувствовал, что недорабатываю.

" Не волнуйся, — убеждал меня Фергюсон, — тренировки и матчи помогут тебе набрать форму, а в поездке познакомишься с ребятами".

Когда я оглядывался в автобусе по дороге в аэропорт Манчестера, больше всего меня поразили зрелость и уверенность игроков " Юнайтед". В " Форест" Стюарт Пирс выделялся: мужчина среди мальчишек. Здесь собралась команда мужчин. Брайан Робсон, Эрик Кантона, Стив Брюс, Гари Паллистер, Пол Инс, Петер Шмейхель, Брайан Макклэр, Денис Ирвин и Марк Хьюз. Как на подбор — закалённые профессионалы с впечатляющими характерами. Сильные люди, излучающие уверенность в себе. Я чувствовал себя юношей. Я и был юношей — до двадцать второго дня рождения оставалась пара недель. Задача номер один, напоминал я себе, — попасть в состав.

Второе, что поразило меня в " Юнайтед", — шум, возникающий всюду, где появлялась команда. Тем первым утром, отправляясь в аэропорт, я получил мимолётное впечатление, что значит быть игроком " Манчестер Юнайтед". Утром рабочего дня Олд Траффорд гудит как муравейник. Люди стоят в очереди за билетами на предстоящий матч. Сувенирная лавка переполнена. Туристы позируют на фоне кажущегося огромным стадиона. Туристы со всего мира — ирландцы, китайцы, американцы, лондонцы, мужчины и женщины, молодые и старые. Многие просто торчат во внешнем дворе Олд Траффорд, глядя на мюнхенские мемориальные часы. И я глядел! Великое место. И полное истории: часы напоминали всем о мюнхенской авиакатастрофе, в которой погибли восемь игроков великой молодой команды Мэтта Базби. Как я обнаружил, даже величайшие игроки, самые закалённые профессионалы, никогда не оставались равнодушны к истории клуба. Жить, отвечая требованиям, поставленным историей — постоянный вызов; постоянный вызов — быть игроком " Манчестер Юнайтед".

В манчестерском аэропорту толпа собралась посмотреть, как мы садимся в самолёт. Когда мы прибыли в Йоханнесбург, нас ждали несколько сотен человек и пара телевизионных съёмочных групп. В нашем отеле воздух наполнялся гудом, сотрудники и гости так и норовили украдкой взглянуть на знаменитых игроков " Манчестер Юнайтед". Ты словно оказывался в кинофильме. Вспышки, действие, звёзды. И, конечно же, массовые сцены. Я играл немого и впитывал всё. " Манчестер Юнайтед", очевидно, оказался гораздо большим, чем футбольный клуб.

Поскольку я знал Дениса Ирвина по ирландской сборной, я поселился с ним. Он тоже родом из Корка, только не с той стороны города. Мы оба не великие говоруны. Денис отличался спокойствием, умом, собранностью, чувствительностью. Я тоже был спокоен. Мы хорошо ладили.

Тренировались мы напряжённее, чем мне когда-либо приходилось. Тренировки вёл Брайан Кидд. Киддо был сильным игроком, завоевавшим с командой в 1968 году Кубок чемпионов. Было видно, что игроки его уважают. И любят. Манкунианец с причудливым чувством юмора, Кидд был человечным и доступным. Тренировки были интересными, задания менялись день ото дня. В работе всегда присутствовало чувство цели, ясные футбольные причины маленьких игр и упражнений, над которыми мы работали. Это разительно отличалось от долгих пустых часов на тренировочном поле в " Форест".

При таком обилии сильных характеров в команде, пожалуй, не удивительно, что мы многое делали на грани, причём достаточно острой грани. Двусторонки " пять на пять" в конце каждой тренировки отличались серьёзностью. Они частенько начинались с легким настроением, но становились довольно тяжёлыми. Жёсткое единоборство часто оказывалось искрой. Кто-нибудь заводился; тогда Брайан Кидд вмешивался и прекращал стычку.

Я начал не слишком впечатляюще. За первую неделю я и в двусторонки-то почти не попадал. Я только бегал, тяжело трудясь, чтобы сократить отставание от окружавших меня восхитительно одарённых игроков. Эрик Кантона был безусловно великолепен. Как и Райан Гиггз. Райан на два года моложе меня, но по части способностей и возмужания он ушёл вперёд на световые годы. С мощным характером, весёлый, нахальный, одарённый необычным талантом, который он с потрясающим эффектом использовал для выходок на тренировочном поле.

Несмотря на застенчивость и лёгкий испуг от уровня мастерства моих новых одноклубников, я полюбил атмосферу вокруг команды. Ещё до того, как мы ударили по мячу, я увидел, почему " Юнайтед" стал чемпионом: сильнейшие игроки; безукоризненная подготовка на тренировках; вдохновляющее присутствие Алекса Фергюсона; присущая Брайану Кидду сильнодействующая смесь футбольных знаний и приземлённого юмора, позволявшая всем крепко стоять двумя ногами на земле; и не в последнюю очередь, как мне казалось, — общая атмосфера счастья.

Скулёж тут был невозможен. Деморализация, нависавшая над раздевалкой " Форест", жалобы и нытьё, разговорчики неудачников, подорвавшие столько душ на Городском стадионе, стали заметны по их отсутствию здесь. О чём тут ныть? Эти игроки верили, что играют за лучший клуб в мире. Фергюсона и Кидда уважали, их авторитет не подвергали сомнению. Брайан Робсон, капитан команды, был главным в раздевалке, но и речи не было о том, чтобы он решал, когда у нас будет выходной!

Робсон и Стив Брюс позаботились о том, чтобы за время предсезонной поездки я почувствовал себя частью коллектива. Для меня это было важным по многим причинам, и не последняя из них — то, что, подобно многим, я всегда старался поднять обороты, играя против " Манчестер Юнайтед". В моём случае это означало мчаться на всех парах в жёсткие стыки. У меня случались единоборства с Робсоном, Гари Паллистером и Полом Инсом. А ещё — памятное столкновение с Петером Шмейхелем. Но теперь никаких обид не было. На самом деле, хотя тогда я этого не знал, Фергюсон советовался с опытными игроками по вопросу приглашения новичков в межсезонье после победы в чемпионате. И некоторые, услышав, что тренер мной интересуется, высказались в мою пользу.

Если " Юнайтед" был командой Стюартов Пирсов, то и свои Дэзы Уокеры там водились. После тяжёлой тренировочной работы — и пары товарищеских матчей — было время оторваться. И эти люди отрываться умели. Ведомые Робсоном, мы насладились несколькими зрелищными " вылазками" в Южной Африке. Мы не скрывали наши похождения после тренировок. Фергюсон и Кидд не имели ничего против того, чтобы игроки пропустили по рюмочке.

Так ковались наши связи. Обнаружение настоящей субкультуры выпивки в " Юнайтед" успокоило и обнадёжило меня. Живя под девизом " мы славно поработали и славно отдохнём", я с облегчением обнаружил вокруг родственные души. И если участие в двусторонках было для меня поначалу тяжёлым, то в баре я держался на равных. По крайней мере в этом отношении к моменту возвращения домой, в Манчестер, я уже испытывал чувство принадлежности.

Игра за Суперкубок — Кубок благотворительности — против " Арсенала" на Уэмбли стала для меня первым официальным матчем за " Юнайтед". Поскольку Брайан Робсон не был готов на 100 процентов, я составил пару Полу Инсу в полузащите. Хотя результат не был главным, для меня игра значила многое. Я хотел самоутвердиться и как можно скорее снять вопрос " А стоит ли он 3, 75 млн? " с повестки дня. Кроме того, я прекрасно сознавал, что мы с Брайаном Робсоном и Полом Инсом сражаемся за два места в середине поля.

Хотя на кону ничего не стояло, матч оказался нервным и серьёзным. " Арсенал" представлял собой мощный профессиональный коллектив. Типичная команда Джорджа Грэма: они не сдавали ни пяди, боролись за каждый мяч на любом участке поля. Получить можно было только то, что заслужил. К концу матча мы заслужили ничью 1: 1. По пенальти мы победили. Если бы я сомневался в качестве английского футбола на этом уровне (я-то не сомневался), два забитых в матче гола не оставляли места для сомнений. Марк Хьюз вывел нас вперёд красивейшим ударом с лёта. Ответ Яна Райта оказался не менее впечатляющим.

Я чувствовал, что сыграл не более чем нормально. Я знал, что " нормально" не пойдёт. Тяжёлая работа и голы — вот цель, которую я перед собой поставил. Я знал, что работу сделаю; оставалось надеяться, что голы придут.

В первом матче Премьер-лиги мы играли в гостях с " Норвичем". Голов Райана Гиггза и Брайана Робсона хватило для победы 2: 0. Я внёс свой вклад — прострел, с которого Гиггз открыл счёт. Через три дня я сыграл первый серьёзный матч на Олд Траффорд. Атмосфера вечером во вторник была потрясающей. Мне доводилось раньше играть на Олд Траффорд, но против этой толпы. Теперь же я играл за них. Нашим соперником был " Шеффилд Юнайтед".

Шанс воодушевил меня. Чувства обострились, я сфокусировался. Из-за травмы Эрика Кантоны в полузащите оказались Брайан Робсон, Пол Инс и я. Фланги заняли Андрей Канчельскис и Райан Гиггз, зону атаки — Марк Хьюз. Поскольку Робсон и Инс играли пару опорников, мне разрешалось идти вперёд. Бывают дни, когда всё складывается как надо, и для меня этот день стал именно таким. Я забил свой первый гол за " Юнайтед", рискнув рвануться на отскок мяча, скользнувшего по голове Райана Гиггза. Рывок я рассчитал идеально, и забить оказалось довольно просто.

Порой кто-то сверху приглядывает за тобой. Мне удался великолепный старт, о каком я мог только мечтать. Рывок вперёд, создавший мне такую возможность, требует выверенного расчёта времени и удачи. Можно сделать такой рывок пятьдесят раз, но так и не получить мяч. Или получить мяч и промахнуться.

Судьба, в которую я верю, болела в тот вечер за меня. Я забил второй гол, а Марк Хьюз добавил ещё, что принесло нам лёгкую победу 3: 0. С того вечера ноша самого дорогого игрока полегчала. Вскоре она перестала что-либо значить.

Мы прошли без поражений первые шесть матчей чемпионата, выиграв пять из них, прежде чем уступили 0: 1 " Челси" в гостях. Хороший старт, но впереди, в среду после поражения от " Челси", угрожающе маячил большой вызов: Европа. Нас ожидал чемпион Венгрии " Гонвед", первая игра — в Будапеште. Я снова забил два гола, Эрик Кантона — ещё один, и мы победили 3: 2. " Гонвед" — не самый сильный соперник, но победа есть победа, особенно в гостях.

Брайана Робсона всё больше мучили травмы, поэтому в начале сезона я часто играл в центре в паре с Полом Инсом. Мы отчасти походили друг на друга: ни один из нас не проигрывал много единоборств " пятьдесят на пятьдесят", и если кто-то пытался нас запугать, мы оба с готовностью принимали вызов. На самом деле многие команды проигрывали ещё не выйдя из раздевалки, не только на Олд Траффорд, но и на своих полях. Кроме мощной ауры " Манчестер Юнайтед" отличала и реальная мощь.

В первых семи играх чемпионата в том сезоне мы пропустили всего четыре гола. Петер Шмейхель доминировал в штрафной площади. Стив Брюс и Гари Паллистер никому не давали спуску. Пол Паркер и Денис Ирвин успешно защищались и хорошо обрабатывали мяч. Мы с Инсом и Робсоном не собирались проигрывать много сражений в центре поля. А в атаке оба крыла давали нам высокие скорости Гиггза и Канчельскиса. Марк Хьюз великолепно держал мяч и свободно забивал. Эрик Кантона дополнял картину.

Кантона появился в середине предыдущего сезона, когда после двадцати шести лет без чемпионского титула Манчестер отчаянно сражался за победу в Премьер-лиге. Он сделал своё дело, обеспечив дополнительный запас хладнокровия в важных матчах и забив девять голов, принесших Алексу Фергюсону его первый чемпионский титул. " Юнайтед" заполучил Эрика за бесценок — 1, 2 миллиона фунтов — когда тот разругался с Ховардом Уилкинсоном в " Лидсе". Он играл в нескольких клубах, но так и не обжился, не нашёл нового дома. Он не подлаживался, шёл своей дорогой, казалось, что ему просто насрать.

Когда я присоединился к " Юнайтед", мне было любопытно, что представляет собой Эрик. Загадка Кантоны была главной темой футбольных пересудов, особенно после завоевания командой титула. Мне он понравился сразу. Конечно, он был не такой. На тренировках предпочитал заниматься самостоятельно, и Алекс Фергюсон с Брайаном Киддом разрешали ему эту вольность. Он разогревался по собственной методике, а после игры " пять на пять" оставался отрабатывать завершение атак. Эрик обладал и сумасшедшим темпераментом, иногда прорывавшимся на тренировках. Особенно часто они оказывались нос к носу с Петером Шмейхелем. Пару раз даже до кулаков доходило.

Если оставить в стороне загадку, Эрик был великим профи, очень серьёзно относившимся к футболу и великолепно знавшим игру. Воротник поднят, спина прямая, грудь вперёд — он выплывал на арену, словно она была его собственностью. На любую арену, но с особым эффектом — на Олд Траффорд. Здесь была его сцена. Он любил её, и публика любила его.

Игроки его тоже любили, по многим причинам. Прежде всего — он делал свою работу. Его удар был убийственным. Он особо не заморачивался, когда мы боролись за мяч. Мы частенько наезжали на него за то, что он не отходит назад. Бегая за него, мы уж точно пахали больше положенного. Потом, когда озлобление уже чувствовалось (и высказывалось), Эрик вдруг очередным чудом разворачивал игру в нашу пользу. Он хватался за полумомент, и — бац — мяч оказывался в сетке. Я никогда не видел никого, кто завершал бы атаки как он. (До сих пор не видел. ) На поле Эрик играл свою роль. Он был другим, но просто великолепным. Не только из-за победных голов. Можно было отдать ему мяч в любой ситуации, и он мог удержать его — он был очень крепок — и вернуть идеально выверенный пас. Он создал голов не меньше, чем забил.

На поле Эрик довёл исполнение своей роли до совершенства. Не удивляюсь, что он стал актёром. Задумчивая примадонна, человек сам по себе, Эрик действительно принадлежал к их касте. Для чужаков он выставлял напоказ свою загадку — это была его игра, особенно с прессой. В ответ на вопросы болельщиков или журналистов Эрик пожимал плечами и делал вид, что не понимает.

Он хорошо говорил по-английски. Его владение языком особенно впечатляло, когда доходило до ругательств. Наедине он был забавен, любил выпить, скорее шампанское, чем " Хейнекен", и был прекрасным приятелем. Эрик — славный парень, одним из лучших, никакого зазнайства, никакой ерунды. Эксцентричный нелюдим — его маска для публики. Часть того, чем он хотел — с профессиональной точки зрения — быть.

К концу октября мы возглавляли Премьер-лигу с большим отрывом. Я был не совсем доволен своей работой. Одной из причин, которую я держал при себе, было изводившее меня растяжение подколенного сухожилия. Я всегда был готов играть с травмами по абсолютно эгоистическим соображениям: я не хотел потерять место в любой команде из-за пропуска игр. В кубковом финале на Уэмбли я играл за " Форест" с " плохой" лодыжкой.

В " Юнайтед" эти соображения были важны, как никогда. Несмотря на забитые голы, я продолжал бороться с Брайаном Робсоном и Полом Инсом за место полузащите. Я не питал никаких иллюзий, будто одиннадцать очков отрыва в таблице Лиги — моя заслуга. В чём я был уверен спустя три месяца — так это в том, что команда у " Юнайтед" очень сильная, и будет становиться всё лучше. Далеко не я один из игроков первой команды сознавал, что среди молодых, выигравших Юношеский кубок в 1992 и 1993 годах, несколько игроков совсем скоро будут претендовать на место среди нас. О юных Гари и Филе Невиллах, Дэвиде Бекхэме, Ники Батте и Поле Скоулзе уже вовсю говорили вокруг Олд Траффорд. Время показало, что эти разговоры были далеки от досужих сплетен.

При подписании контракта Алекс Фергюсон дал мне понять, что успех в Европе — главное для клуба. Европа для " Юнайтед" — источник триумфа и трагедии. Он стал первым английским клубом, принявшим участие в еврокубках, нарушив запрет Футбольной ассоциации. Сэр Мэтт Базби претворил мечту в жизнь в 1968 году, когда " Манчестер Юнайтед" выиграл Кубок европейских чемпионов. Но мюнхенская авиакатастрофа 1958 года, в которой погибли восемь игроков " Юнайтед", оставила незаживающий шрам на клубе. Поэтому европейские матчи на Олд Траффорд стали исключительно эмоциональными.

Перед встречей с турецким чемпионом " Галатасараем" во втором раунде еврокубка наш прекрасный старт сезона не значил ничего. Наступила настоящая проверка. И после двух матчей мы провалились. Добившись дома преимущества в два мяча, мы пропустили три. Игра закончилась 3: 3, что с учётом правила голов, забитых на чужом поле, давало туркам солидное преимущество. Нам нужно было выигрывать в Стамбуле перед публикой, известной своей враждебностью.

" Галатасарай" был соперником трудным и коварным. Они пускали в ход каждую мелочь — нырки, затяжку времени, нытьё перед судьёй. Им хватало ничьей, и они играли очень плотно, пресекая каждую нашу попытку прорваться. Игра закончилась без забитых мячей. После грубого, временами просто мерзкого матча вся дрянь полезла наружу. Эрика удалили с поля. В туннеле по пути в раздевалку Брайана Робсона огрел по голове полицейский, не пропускавший мимо никого. Эрик оказался втянутым в рукопашную.

В раздевалке Эрик обезумел. В то время как остальные хотели просто убраться отсюда, он решительно намеревался снова выйти и навалять грязному полицаю, злоупотреблявшему дубинкой. Большой, сильный Эрик был настроен абсолютно серьёзно. Он настаивал на том, что должен пойти и убить " этого ублюдка". Чтобы утихомирить его, пришлось вмешаться Брайану Кидду и нескольким игрокам. Обычно я не ухожу от драки, но в эту даже я не хотел ввязываться. Там было столько турок! В любом случае, результата это не изменило бы. Мы вылетели.

В начале ноября я сыграл в своём первом манчестерском дерби на Мэйн-роуд. После плохого старта " Сити" выбрался в середину турнирной таблицы. Но в матчах соседей турнирное положение и репутация не стоят ломаного гроша. Игра была важнейшей, особенно для болельщиков " Юнайтед". Поражение обрекало их на месяцы насмешек и издевательств по всему городу. Победа давала щит — и амуницию — для битв в мастерских, на заводах, в офисах и пабах на грядущие недели. Поклонники " Юнайтед" и " Сити" ненавидели друг друга. По понятным причинам горечь сторонников " Сити" казалась глубже. Из-за отвратительного руководства — несколько сменявших друг друга правлений больше интересовались сведением счётов и увольнением тренеров, чем выигрышем футбольных матчей — " Манчестер Сити" мог только завидовать славной международной репутации " Юнайтед". Но, спорили их фанаты, " Сити" — настоящий городской клуб Манчестера, гораздо более важный для истинного манкунианца, чем " Юнайтед" с его финансовой мощью и космополитическим статусом.

Исторически можно утверждать, что главным клубом Манчестера являлся " Сити". До Второй мировой войны и появления в 1945 году Мэтта Базби " Юнайтед" был просто ещё одним футбольным клубом. В 1970-е годы Джо Мерсер и Малкольм Аллисон ненадолго вернули " Сити" былую славу. Но если не считать этого краткого возрождения, в современную эпоху " Юнайтед" в основном стоит выше.

Чтобы отметить наше поражение от " Галатасарая", фаны " Сити" засыпали нас турецкими сладостями, когда мы выходили на разминку. Игра началась как обычно. Неистовая скорость, стыки по всему полю. Игроки " Сити" навалились на нас паровым катком, подгоняемые трибунами, которые, казалось, жаждали победы даже больше футболистов. Они застали нас врасплох. Привыкшие контролировать скорость игры в гостевых матчах, мы были неспособны противостоять взрыву энергии, направленной на нас в первые сорок пять минут. При счёте 0: 0 я упустил прекрасный шанс. Потом — бац, бац — и мы уже проигрываем два мяча. Свисток на перерыв прозвучал как избавление.

Тренер предупреждал нас, что такое может случиться, если мы не сравняемся с ними в старании с самого начала. Класс не скажется, если не выигрывать физическую борьбу. Выходя на второй тайм, мы точно знали, что делать. Прежде всего начать выигрывать единоборства, не уступая им в старании в каждой личной битве. Затем проявится класс. Несмотря на репутацию человека, швыряющего чашки по всей раздевалке (что он иногда и впрямь делал), Алекс Фергюсон был гораздо более тонким аналитиком, чем предполагал этот стереотип. В том матче он закончил перерыв простыми словами: сравняйтесь с ними в старании, забейте гол, и пойдёт другая игра. Выиграйте второй тайм.

Мы это сделали. Эрик вернул нас в игру в самом начале второй половины. Полушанс — и гол. Через двадцать минут " Сити" остановился. Они выдохнули всё в первом тайме. При счёте 2: 1 я знал, что мы победим. Девяносто минут — долгое время. Два-ноль — опасное преимущество. Если ты защищаешь его, откатываясь назад, теряя стремление вперёд в борьбе за мяч — если ты меняешь рисунок, обеспечивший тебе лидерство — волна поворачивает против тебя. Противоборство — девяносто минут приливов и отливов. Каждая ситуация требует свежего решения. Ты должен знать, когда рваться вперёд, когда придержать мяч. Когда замедлить темп, когда ускорить.

В тот день на Мэйн-роуд именно наше знание таких вещей и умение воплощать на практике известное в теории выиграли матч. Брюс, Кантона, Ирвин, Хьюз, Инс, Паллистер инстинктивно чувствовали приливы и отливы подобных игр. Идея " победителя" стала в футболе общим местом: " Я — победитель". Но что это значит? Пробормотать такие слова может каждый. Лучшие профи доказывают это на деле. И я только начинал до конца осознавать, что именно профессиональный характер команды, частью которой я стал, сделал её чемпионом. Брайан Робсон воплощал чемпионские качества. Но он против " Сити" не играл. Тем не менее у нас было достаточно, больше чем достаточно, чтобы выполнить нашу задачу.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒