desidia. Примечание к части

desidia

«Never had much faith in love or miracles
Never wanna put my heart on deny
But swimming in your world is something spiritual»

Наутро все было спокойно. Сехун будто бы и не помнил, кого нашел ночью в своей постели. Бэкхен притворялся, что знает гораздо меньше, чем было на самом деле. Кай все так же был приветлив, Крис спокоен и мудр, а Чанель… Ну что Чанёль? Ему, наверное, как обычно жилось проще всех.

О за завтраком попросил внимания и поднял очень животрепещущий вопрос: покос.
То, что Бэкхену вчера казалось глупой шуткой, сегодня оказалось суровой реальностью. Он действительно попал в центр по производству очень редкого, и потому очень ценного, наркотического вещества, сидел за одним столом с его непосредственными создателями и, кроме того, действительно должен был помогать им в этом нелегком деле. На долю Бёна выпала помощь в провяливании заготовок. Что это такое, он не понял и уже поднял руку, чтобы спросить, но Сехун опередил его, предложив 'разобраться со всем в процессе'. Бэк выпал из реальности, потому что кроме сенокоса его еще очень волновало притяжение, возникшее ночью между ним и О Сехуном. Бён проворочался до утра, но так и не определился со своими чувствами. От этого «разобраться со всем в процессе» прозвучало для него двусмысленно.
— Понимаешь ли, милый Бэкхенни, трава ждать не будет. Сехун говорит, что осталось только пара недель сухой и жаркой погоды, а потом придут дожди. Нужно поторопиться, позависаешь потом.
Чанель, взявший за правило ужом вертеться вокруг Бэкхена, не упустил шанса позубоскалить. С легкой подачи О, тому же Паку пришлось объяснять Бэкхену каждый этап производства.
Их продукт назывался «суррогат», был выведен опытным путем Чанелем и Сехуном еще в юные годы. Как они до этого додумались и каким образом получили нужный им образец, так и осталось для Бэка загадкой. Но он узнал, что полученное растение отлично прижилось на земле, росло, как сорняк, выживало в любых условиях и даже само оставляло посевы на следующий год. Что-то другое на этой земле не росло, растение не терпело конкуренции. Кроме того, его не нужно было ни поливать, ни высаживать, только ограничивать его распространение, обрабатывая границы поля каким-то химикатом.
Сейчас же наступила пора скашивать выросшие колосья, собирать их в стога, сушить и складировать в доме.
Похватав косы и построившись в только им известном порядке, Крис, Сехун и Кай приступили к работе. Чанель на поле не рвался. Он помогал Бэкхену готовить обед.
— Косят, соревнуются, кто шире махнет, а потом рук поднять не могу. Придурки.
— А почему вы не заведете какую-нибудь косилку с мотором или не пригоните трактор?
— Громко же, — поморщился Пак. Его тоже не радовали встречи с одичавшими. — Нам внимание не нужно. Приходится вручную косить.
— Выглядит почти нереальным.
— Это еще что. Сложнее всего его потом просушивать. То собери в кучку, то раскидай. То сложи в стог, то разметай по полю. И тоже все граблями да вилами.
— А почему же ты им не помогаешь?
— Я отвечаю за обработку полученного сена, — Чанель грыз морковь, в перерывах размахивая ей, словно указкой. — Всю осень, зиму и весну мы возим траву ин дэ сити, в небольших объемах. Там у нас есть что-то вроде подпольной лаборатории. Просто так это сено никому не нужно, но если его замочить в специальном растворе, а потом хорошенько отжать, то получившаяся конкокшэн, кристаллизуясь, превращается в наркотик. А так как делаем мы это все тайно, приходится повторять процесс снова и снова, изготавливая суррогат маленькими порциями. Вот и получается, что девять месяцев в году я, лайк э рэт, сижу в подвале и варю там суррогат. Они дежурят со мной, по очереди приходят, но все равно я вкалываю больше всех.
— И все ваши усилия окупаются?
— Как видишь. У нас есть хороший дом, три машины, лаборатория и несколько квартир. Купить бензин для нас не проблема, в еде и предметах первой необходимости себе не отказываем. Даже можем позволить себе некоторые, кхм, излишки.
— Это ты обо мне? — спросил Бэкхен, надеясь подловить болтливого ученого.
— Что? — удивился Чанель. — Подожди-ка. Как много ты вчера слышал?
— Начиная с «Бэкхен — самое бесполезное существо на свете, но Сехуну такие нравятся».
Чанель присвистнул, отчего на кухню тут же вбежал старенький Риди-сан и черный, как смоль, Сейлор.
— Ты уж прости, но мы рили так думаем.

Готовка продолжилась в молчании. Бэкхен уже смирился с тем, что в глазах остальных он полное ничтожество, но слышать это слишком часто было неприятно. Лишь когда отварной картофель переместился с узенькой плиты на стол, а рис запикал в допотопной мультиварке, Чанель снова подал голос:
— Бэкхен, раз уж мы все выяснили, и ты смирился со своим социальным статусом, не мог бы ты уточнить одну деталь?
— Какую? — фыркнул Бён.
— Вы уже трахались? — мимо оттопыренного уха Пака просвистела ложка, запущенная Бёном с карательной миссией. — Хей, ю! Все мы здесь взрослые, стап ит. Он, конечно, отличный мужик, бэст фрэнд и все такое. Но мы рили боимся его о таком спрашивать.
Бэкхен тяжело вздохнул и покачал головой. Пак Чанель был немногим старше Сехуна, образованным и действительно ученым, но иногда он его не понимал. Не только из-за этих иностранных словечек, произнесенных зачастую не к месту. Бэк не мог понять, хороший ли Чанель человек, или тот еще мудила.
— Что, не трахались что ли? — настаивал тот.
— Да исчезни ты уже, — взмолился Бэк.
— Я же не за себя, я за него переживаю. Если он тебе симпатичен, то дай ему знать. Может, он ссыт к тебе свои эгс подкатывать. Тебе вообще мужчины нравятся?
— Ты вообще замолкаешь хоть когда-нибудь?
— Когда сплю. И пять минут назад тоже молчал.
Бэкхен сурово зыркнул на Чанеля, но остался без внимания, потому что в дверях кухни появилась взмыленные люди.
— Какого хрена ты так втопил? Договорились же, что каждый сегодня по пятьдесят соток обработает! — вопил Крис. Кай же, коварно улыбаясь, смахивал со лба прилипшую челку. Сехун молча зашел на кухню последним, но от этого привлек к себе не меньше внимание, чем Крис и Кай. Все трое стояли по пояс голые, тела лоснились от пота, а влажные футболки полетели на пол в ближайший угол.
— Уот э фак? Только не говорите, что вы в таком виде за стол сядете.
— Жарко же, Ёль, — объяснил Сехун, садясь рядом с Бэкхеном. — Сейчас перекусим, отдохнем и пойдем разбивать траву, чтобы лучше просохла, а вечером в стожки ее сложим и на склад отнесем. Я даже Бэкхену вилы выделю, да? — О был явно в отличном настроении, что даже потрепал Бэка по голове. Этот жест не укрылся ни от одного из присутствующих.
— Тебе жарко, а мне некомфортно, что вы голые, — продолжил Чанель.
— Это потому, что у тебя прессухи нет, — отметил Крис, ковыряясь вилкой в своей тарелки. Он всегда смотрел на еду с неким презрением, но на аппетит не жаловался.
— Как это нет?! — завопил Чанель. — Как это нет? Есть, конечно. Просто я так нагло ее не демонстрирую.
— Тебе никто и не запрещает. Если хочешь, то, пожалуйста, раздевайся.
Бэкхен пробил ладонью свой лоб, когда Чанель, подзадориваемый Крисом, стянул с себя рубашку и заиграл грудными мышцами. Раздался слаженный гогот — Чанель не врал, ему было чем похвастаться, и своим видом он уделывал Криса только так. Кай заходился тюленем и, умудрившись справиться с одолевшим его хохотом, склонился к Бэку и предложил ему тоже раздеться. Бёну оставалось только догадываться, из каких соображений тот хотел его раздеть, но уверенно заявил, что ему и в одежде неплохо.
— Правильно, Бэк. Сиди одетый. Не хватало еще, чтобы твой пресс оказался мощнее моего, — Крис уже оставил свои аристократические заморочки и за обе щеки уплетал обед.

Они впятером знатно утомились, разбрасывая уже скошенную траву по полю. К вечеру она пожухла, пожелтела и стала гораздо легче на подъем, потому убрать ее на стеллажи под крышу оказалось проще простого. Однако усталость взяла свое, и они разбрелись по комнатам, даже не поужинав.

. ᶧ ᶟ ᶠ ᶳ ᶸ ᶱ ᶭ.

Пёс снова выл, подняв на ноги весь дом. За дверью комнаты ходили, переговаривались, слышалось тихое тявканье. Было далеко за полночь, спать хотелось, не смотря на пугающие звуки. Бён накрыл голову подушкой, затем набросил одеяло, чтобы немного приглушить вой, но тут его ноги что-то коснулось.
— Бэкхен-а, вставай.
Это был О Сехун. На его ногах красовались высокие берцы, на голые плечи была небрежно наброшена куртка. Взъерошенный Бён недоуменно уставился на него:
— Что-то случилось?
— Идём со мной.

Примечание к части

Twenty One Pilots - Trees

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒