«Путь к Пути» 13 страница

При всем желании я не могу забыть, до какого гротеска иногда доходят «духовные» люди. Мне доводилось наблюдать немало примеров, но хочу привести вам в качестве иллюстрации наиболее показательный.

ЭКВИЛИБРИСТИКА С ЯЙЦОМ

Однажды мне бросил вызов почтенный член одной духовной общины, предложив удержать яйцо на кончике носа. Как мне сообщили, этот трюк был успешно исполнен бывшим главой их учения, причем не так давно.

Так как мне не удалось повторить фокус, присутствующие посчитали меня духовно неадекватным, хотя должен с радостью отметить, что такого мнения они придерживались недолго. Но моей реабилитации отнюдь не способствовал, чтобы не сказать больше, мой благочестивый оппонент.

Их мнение обо мне изменилось после того, как один диссидент в группе, подобно ребенку в толпе, увидевшему голого короля, сказал:

«Это предложение мне кажется дерзким и рискованным; оно не лишено элегантности, но материалистично по сути; не говоря уже о том, что в случае успешного выполнения подобного трюка человек, как мне кажется, рискует впасть в греховную гордыню».

Беседуя позднее с одним выдающимся, но бывшим лидером этой общины, я спросил его, откуда вообще взялся трюк с яйцом.

«Первоначально его придумали для телевизионной передачи», — ответил он.

* * *

Истинная группа, из категории «органических» объединений, развивается — в сущности, даже возникает — в ответ на потенциальные возможности ситуации.

Разумеется, сколько бы нас ни просили: «Расскажите все как есть», — подобные факты можно передать не всегда и не каждому. Здесь приходится действовать не спеша, потому что многие люди, как правило, не способны проглотить все за один присест, особенно если они пришли к вам, чтобы услышать нечто совсем другое. (В этом состоянии люди могут приобрести что-то, о чем они не знают, посредством методов, которые никогда не работали).

ПРИХОДИТЕ ЧЕРЕЗ ТРИ ГОДА

Однажды, когда я был очень молод, я сидел в обществе одного знаменитого суфийского мастера.

В комнату вошел путешественник, проделавший многомесячный путь, чтобы посетить нашего суфия.

«Я пришел в полной уверенности, что должен просить вас принять меня в ученики», — сказал он.

Суфий ответил ему: «Приходите через три года и не пытайтесь вступить со мной в контакт в течение всего этого времени».

Когда посетитель ушел, я тяжело вздохнул при мысли о том, как долго придется ждать этому человеку и какое тяжелое испытание «предписал» ему учитель.

«Да, я знаю, — сказал мне суфий, — надо было сказать, чтобы он пришел лет через десять, но мне не хотелось, чтобы он считал меня слишком жестоким. Ему не будет никакой пользы, если он станет плохо думать обо мне».

ЦЕННОСТЬ ОРГАНИЗАЦИИ

Так как проявление высших человеческих восприятий и приведение их в устойчивое состояние достаточно сложно в условиях социального и профессионального окружения, которое способствует развитию в людях преувеличенных амбиций, страхов, показухи, привычек и т. п., то сохранность и целостность инструмента становятся особенно значимыми. Поэтому инструмент, Тарика, считается «истинным домом», школой и источником стимулов, покровителем ученика на пути суфийского изучения. Как мы уже видели, в разложившихся системах содержащее принимается за содержимое, в результате чего развивается поклонение организации (традиционно именуемое суфиями «идолопоклонством»).

Степень реализованности индивидуума (и группы) зависит от того, насколько представленное руководящими принципами знание, наряду с мерами по защите индивидуума от крайностей, находится в гармонии с его собственной искренностью и готовностью настроиться на истину — в отличие от предубежденности, или приверженности догме, или жажды немедленного и непосредственного удовлетворения. «Уровень потенциальных возможностей зависит от правильности стремлений человека».

СХОДСТВО СУФИЙСКИХ ПОДХОДОВ С ДРУГИМИ УЧЕБНЫМИ ПОДХОДАМИ

Внимание к вышеприведенным пунктам показывает, что они сходны с требованиями гораздо более привычных учебных ситуаций.

Никакое профессиональное образование, например, невозможно без источника учения, соответственно подготовленных студентов, собранных в подходящем месте и в правильное время, без необходимого минимума информации и соблюдения учащимися определенных правил поведения, в том числе обязанности избегать всего, что отвлекает их внимание или неуместно для их образования. Кроме того, для достижения любой цели необходимы определенные виды усилий. По нашим наблюдениям, как на Востоке, так и на Западе люди привыкли выражать и иногда осуществлять свои стремления через различные организации. Суфийский институт Тарика как раз и является таким инструментом. Не будет, однако, преувеличением сказать, что привлекательность «эзотерических» занятий для многих людей связана как раз с отсутствием порядка и цели в рудиментарных и других формах «эзотеризма». Суфии, как и все другие люди, вовлеченные в целенаправленные мероприятия, поддерживают свои собственные структуры и организации.

Это одна из причин, по которой суфийская деятельность, как говорится, не имеет «никакой истории». Поскольку в фокусе суфийского внимания история не занимает центрального места, изучение биографий выдающихся личностей, «эзотерический туризм» и «музейное коллекционирование» фактов рассматриваются в лучшем случае как вспомогательная деятельность, не имеющая существенного значения. Актуальность суфизма и его эффективность постоянно возобновляются из источника суфийского учения, через связь с суфийским организмом, а не в результате привязки к статичному знанию доктрины или к застывшему ритуалу. Фальшивое золото, как сказал Руми, производят только потому, что есть настоящее золото, которое хотят подделать.

ДРУГИЕ ГРУППЫ «ВЫСШЕГО СОЗНАНИЯ»

Представители суфийского учения обычно не делают заявлений по таким вопросам, как подлинность или ложность конкретных индивидуумов, культов или школ.

У них, как и у всех, кто принадлежит к подлинной обучающей структуре, есть только одна обязанность: утверждать свои собственные принципы, а также поддерживать целостность и прогресс деятельности, в которую они вовлечены. Это отнюдь не означает, что они должны конкурировать с другими организациями, которые предпочитают строить свою деятельность на иной основе. Исследователи же, если хотят оценить встречающиеся им подобные организации, должны иметь возможность сравнить их с системой обучения в подлинной суфийской традиции — вполне доступной — и руководствоваться здравым смыслом: «Пусть собака с кошкой дерутся, выясняя, кто из них крыса. Суфия больше интересует истина».

ПРИМЕНЕНИЕ УЧЕНИЙ НАОБУМ

Доступность в широкой печати суфийских и других обучающих материалов привела к двум результатам:

1) Некоторые люди знакомятся с материалом и затем, если хотят участвовать в комплексной программе обучения, обращаются к законным суфийским источникам. В этом, разумеется, и состоит одна из целей публикаций суфийских материалов.

2) Другие люди, а таких, возможно, большинство, хотя их усилия не имеют реальной опоры, пытаются применить эти источники и надеются научиться по ним или учить других, не обладая при этом основополагающим опытом, совершенно необходимым для успешного выполнения обучающих функций. Энтузиазм и амбиции таких людей обгоняют их подготовленность к правильному изучению. Мы отмечаем, что эти последствия существуют, вы же можете наблюдать их проявление повсеместно.

Здесь опять же можно увидеть параллель с более известными областями образования. Пользы от таких любителей, как для них самих, так и для других, столько же, сколько от тех, кто, ничего не зная о врачебном деле, но прочитав несколько книг по медицине, приобретают в аптеке лекарства и начинают заниматься лечением. «Истина ищет всего тебя. Позаботься, чтобы и ты по-настоящему искал ее».

МОДЕЛЬ СУФИЙСКОГО ПРЕДПРИЯТИЯ

Суфийское предприятие осуществляется согласно следующему образцу:

1. Материалы попадают в обращение из источника знания;

2. Индивидуумы и группы знакомятся с этими материалами;

3. Тех, кто стремится к мгновенному удовлетворению, привлекательным теориям и так далее, — обескураживают;

4. Люди, которым необходимо обстоятельное приобретение знания, допускаются к занятиям;

5. Для индивидуумов и групп организуется деятельность внешнего и внутреннего характера. При организации подобной деятельности исходят из оценки нужд и возможностей;

6. Внешний вид суфийского предприятия может иметь, а может и не иметь видимого сходства с изжитыми и замещенными форматами, независимо от их привлекательности;

7. Индивидуумы и группы приводятся в гармонию посредством программы, в которой они взаимодействуют друг с другом и управляющим элементом, известным в некоторых своих аспектах как «центральное направление». В процессе создаются и поддерживаются условия, необходимые для подлинной суфийской активности, куда также входят обеспечение необходимыми «питательными веществами» и исключение ограничивающих факторов.

8. Людям и собраниям, которые испытывают влечение к объединению на какой-то другой основе, на раннем этапе предоставляется адекватная возможность понять, что их запросы могут быть удовлетворены в другом месте, к взаимному удовольствию сторон. Таким образом, каждый получает возможность следовать пути, соответствующему его или ее действительной цели и способностям.

Как психология, суфизм содержит в своем арсенале методов некую процедуру, которую можно выделить из целого с тем, чтобы понять людей и ситуации, не поддающиеся анализу с помощью ординарных средств.

Обычно, оценивая каких-то людей, отыскивают их ярко выраженные характеристики и выводят «модель поведения» того или иного человека, тем самым вешая на него некий ярлык.

Заслуживает огромного интереса, однако, следующее наблюдение: предположительно выдающиеся человеческие черты отражают лишь то, что включает в себя личность человека.

Фактически подобные черты отражают определенные результаты заученных образцов поведения.

Много лет назад один суфийский мудрец посоветовал мне обратить внимание на поведение людей, скажем, на такие проявления, как терпимость, безразличие, враждебность и тому подобное, а затем отвлечься от этих характеристик и поискать нечто более ускользающее, не поддающееся столь четким определениям.

Когда я развил в себе навык к такому наблюдению, я был изумлен, открыв в людях совершенно новые, доселе неизвестные мне диапазоны целенаправленных действий, представлявшие собой сигнальные указатели общей поведенческой структуры, и благодаря этому я сумел понять целое — чего не смог бы сделать, выделяя лишь грубые и социально обусловленные модели человеческого поведения.

Конечно, в этом состоит весьма передовой метод реализации принципа: не суди по внешнему, не обобщай на основе недостаточного материала. Превращенный в технику наблюдения, вышеописанный метод становится поистине замечательным инструментом формирования оценки.

Но закончу я фразой, часто повторяемой моим учителем, который позаимствовал ее из обширного и древнего знания суфиев, и слова эти дали мне больше, чем я могу выразить, став для меня ключом, если таковой вообще возможен, к пониманию поразительно богатой мудрости суфийского учения:

«Мастер тот, кто может учить без того, чтобы это всецело называлось учением;

Ученик тот, кто способен учиться, не становясь одержимым учением».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Территория психологической активности в человеческом существе представляет собой, с точки зрения суфия, область вторичного, грубого и обусловленного «я» человека — не того «Я», которое достигает высшего сознания, но «я», действующего на социальном плане. Обычные человеческие усилия направлены на стабилизацию вторичного «я» и на интегрирование его с обществом (будь то религиозным или иным), а эмоциональные переживания, которые доступны этому «я», обычно путают с высшими переживаниями, что в лучшем случае развивает терапевтическую деятельность или формирует новые племена и сообщества (фактически культы), а вовсе не объединения более сознательных людей. Я говорю «в лучшем случае», потому что это лучшее, чего можно достичь, работая на подобном уровне; не говоря уже о том, что такие результаты нежелательны. Люди, нуждающиеся в терапии или в принадлежности к общности, должны прежде всего позаботиться об удовлетворении своих нужд и не путать свою естественную потребность с высшими восприятиями.

Существует суфийское высказывание: «Никто не достигнет Абсолютной Истины прежде, чем тысяча честных людей не назовут его неверным». Этот принцип работает и в мирских делах, и на той территории мира, которая связана с психологией и метафизикой.

Для того чтобы суфийское понимание человеческого ума можно было продемонстрировать и пережить — даже в нашем современном изощренном обществе, — необходимо развенчать какие-то мифы и пренебречь некоторыми табу. Согласно одному из таких мифов, социальная гармония и высшие переживания являются чем-то единым или подобным друг другу, либо предполагается, что одно ведет к другому. Фактически же социальная гармония и ментальное равновесие представляют собой насущную необходимость, подобную потребности в еде и других видах питания, но не более того. Восхваление этих вещей и искажение их подлинного значения свидетельствуют о недостатке знания.

Мы живем в мире, где честность и правильная оценка ситуации часто кажутся безумием или в лучшем случае объектом для шуток.

В нашей области изучения имеющиеся данные и предпосылки должны быть исследованы, чтобы выяснить, является ли сознание, с которым мы знакомы, тем же самым сознанием, которое способно развиться до высшей осознанности. Является ли ментальная уравновешенность или социальный комфорт еще одним словом, обозначающим путь к Небесам, или они имеют отношение к нашему низшему, хотя и необходимому, стадному инстинкту? С какими элементами, если таковые существуют, нам надо работать, чтобы лучше понять способности человеческого разума? Можем ли мы как члены общества, основанного на аналитическом подходе к реальности, на самом деле осмелиться подвергнуть анализу те вещи, которые мы, подобно всем стадным сообществам, считаем непреложными, и задаться вопросом: подходят ли для своей задачи желающие учить других или заниматься исследованиями в этой области, способны ли они задавать правильные вопросы и извлекать пользу из ответов? Неужели люди современного мира настолько одержимы модернизмом, что верят, будто могут разобрать на части традиционные системы и собрать их по-новому, придав им большую жизнеспособность?

Я еще даже не начал задавать вопросы, которые задал бы суфий тому, кто захотел бы узнать больше о его учении...

В суфийском понимании применение чего-либо на практике означает использование уже приобретенного знания теми, кто получил это знание. Это не имеет ничего общего с приверженностью многовековым обычаям или даже с раскрытием одного информационного пласта за другим. Суфийское утверждение, что суфий не только уже прошел этот путь, но и способен, благодаря уникальному методу, снова возвратиться к началу, чтобы пройти его со своим учеником, не подлежит обсуждению. Ибо ученики, даже пытаясь что-то проанализировать, почти по определению проявляют тенденции, которые, как знает суфий, укореняют в них невежество (одержимость, зацикленность, склонность к низкопробным развлечениям и так далее), что вовсе не приближает к знанию.

Таким образом, хотя современный интерес к суфийской работе прошлого всячески приветствуется, тем, кто пытается связать прошлое с настоящим, мы можем самым деликатным образом, который только позволителен в сегодняшних условиях, заявить, что данная традиция и методология продолжают, как всегда, оставаться целостными, живыми и вполне благополучными. Суфии всегда готовы безоговорочно разделить то, что имеют, с любым желающим подойти к этому, как показал древний и по-прежнему актуальный опыт, единственно возможным путем: посредством методов, эффективных потому, что их предписывает само высшее знание.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 1213