Часть III 36 страница

Даже имея точное преставление где обосновались кронусы, искать их можно было долго, поскольку протяженность Гнейских пещер велика, а точное количество и расположение входов и вовсе никто не знал. С помощью Илианы все оказалось гораздо проще. Орлы обнаружили хорошо укрытый в лощине лагерь врага. Усевшись подле девушки с сиреневыми глазами, большая красивая птица подробно поведала ей о своих наблюдениях. Воины с некоторых пор относились к подобным чудесам совершенно спокойно. Рубистелла превратилась для них во всемогущее чудо во плоти. Они повиновались без всякого принуждения и готовы были пойти за ней на край света. Вернувшиеся с разведки волки, невозмутимо миновав не менее невозмутимых часовых, будто такое явление было и для тех и для других абсолютно нормальным, подтвердили донесение орлов, а также сообщили уйму полезных деталей. Илиана быстро переводила добытые разведчиками сведения, а ее спутники, включая офицеров северян, внимательно ловили каждое слово.

В лощине находилось около полутора сотен человек, разместившихся в хорошо организованных землянках. Солдаты Красной саламандры несли дозор и караулили лагерь, ядро которого составляли ведьмы и колдуны. Небольшая численность солдат предполагала две вещи. Колдуны соблюдали скрытность, имея основания считать, что новая стратегическая точка противнику неизвестна и недоступна. Не было смысла охранять ее крупным воинским подразделением, привлекающим излишнее внимание. Любой тупица задался бы вопросом что воины хана делают в глухом лесу, где на многие мили вокруг нет ни единого поселения. Второй же вывод следовал из первого. Солдаты, скорее всего, заодно с Манипуляторами, принадлежа к избранным посвященным, как было в случае с некоторыми диверсионными отрядами и гарнизоном Ливьянских болот. Правда это особо ничего не меняло. Скорее, просто позволяло уяснить суть и относиться к врагу должным образом. Быстро обсудив план действий, северяне, разделившись на группы, рассредоточились вокруг лагеря. Выставленные часовые колдунов оказались бессильны против тандема диких животных и до зубов вооруженных северян, совместно действующих под руководством Илианы. Животные легко обнаружили всю охрану лагеря, а северяне, наведенные столь необычными помощниками, бесшумно вырезали все заставы. Никто даже и пикнуть не успел. Взяв лощину в кольцо, чтобы не допустить чьего-либо бегства, северяне появились как из-под земли. Даже без присутствия Илианы колдунам и ведьмам пришлось бы крайне туго. Целый полк, усиленный чародейками, представлял страшно опасного противника, а его неожиданная атака и вовсе сводила шансы адептов злого колдовства к минимуму. С ней же полторы сотни человек в ограниченном пространстве были фактически обречены. Воинов, воодушевленных присутствием Рубистеллы, приходилось скорее сдерживать, чем подгонять. Они бесстрашно бросались на врага, невзирая ни на какие препятствия, в ином случае способные внушить страх и смутить сердца. Они знали, что Рубистелла скует злодеев непреодолимой волей, а своих верных воинов вытащит даже с того света, исцелив любые раны. Отвага, наполнявшая северян, граничила с тем состоянием, которое испытывали легендарные берсерки, становившиеся на поле боя практически непобедимыми. Вели им девушка прыгнуть в огонь — и они сделали бы это без колебаний.

У Манипуляторов и ведьм не было никакой возможности не только отбиться, но и просто сбежать. Кому-то из них под шумок удалось укрыться в пещерах, но и там их нашел сонар Илианы, для которого никакие физические препятствия не имели значения. Нашел тех, кого не догнали волки, усиленные чародейками на сопротивление темному колдовству. Не ушел никто. Выскакивая из землянок наружу, враги немедленно попадали в непреодолимую хватку девушки. Два колдуна в черном, чья скверна оказала традиционное сопротивление, также были бессильны, лишившись возможности творить заклинания. Один, к сожалению, был убит. К сожалению — не потому, что кому-то всерьез стало жаль этого человека, пошедшего по пути служения демонам. Колдун в черном представлял наиболее ценного пленника, способного поведать важные сведения. Обезвреженный, он погружался чародейками в глубокий сон, откуда его выводила Илиана. В означенном случае ей не надо было осуществлять над пленником абсолютный контроль. Она создавала ему привычную иллюзию, отлично обходившую влияние скверны. Колдун, видя перед собой Дегониса, традиционно выкладывал все что знал, даже не подозревая, что он, высший Манипулятор, сам стал жертвой несравнимо более могущественного манипулирования. Успешно повязав второго черного колдуна, северяне быстро сладили с остальными заклинателями, с кем церемонились куда меньше. Больше всего возни было с теми, кто отбивался в землянках или иных укрытиях, куда не доставал прямой взор Илианы. Без помощи чародеек, северяне даже при нынешнем преимуществе понесли бы потери, причем потери весьма ощутимые. Две сестры Гексенхаммера, ибо Сирелина условно считалась одной из них как минимум по возможностям, устроили упорно оборонявшимся веселую жизнь. Послушницы и заклинатели стихий также внесли свою весомую лепту. Засевших в глухой обороне выкуривали на свет нестерпимым жаром и вихрем заклинаний, вынуждая вылезать прямиком в хватку Илианы. Горячий воздух опалял кожу, гулял по стенам крошечными завитками пламени, грозя превратить убежище в крематорий, свет слепил глаза. Электрические разряды змеями ползли по полу, сухо потрескивая вздымавшимися дугами. Контрзаклинания не помогали, не в силах совладать с напором атакующих. Внутри замкнутого пространства порой образовывался завывающий вихрь, хватавший в свои объятия все подряд, от мелких предметов до самих людей. Иные землянки превращались в полярный морозильник. Заиндевев от чудовищного холода, укрывшиеся внутри люди едва шевелились, утратив всякую способность к сопротивлению. Алдар с Ювионом, приложив руки к дымоходам, нагнетали свое колдовство, быстро охватывавшее сокрытое в земле помещение. Послушницы не отставали, всаживая в двери, окна и вентиляцию разряд за разрядом и порождая вихрь за вихрем. Лязг оружия, яркие вспышки, гул накладываемых чар, вступавших в ожесточенное противоборство, всполохи стихий и скачки температуры ненадолго погрузили центр тихой лощины в невиданное ей прежде действо. Враги, сраженные шквалом ударов и колдовства, падали как подкошенные. Немногим повезло угодить в плен, причем везение это было довольно-таки условное, учитывая характер захваченных ведьм и Манипуляторов. Солдат Красной саламандры перебили почти всех. Северяне не потеряли в этом скоротечном бою ни одного человека, а пострадавших быстро вылечила Илиана, устранив все ранения и последствия злых чар. Пленников, обезвреженных девушкой и чародейками, собрали под одним навесом, приставив к ним охрану из воинов и волков. При виде последних у врагов душа в пятки уходила. Округлив глаза, они в страхе наблюдали, как громадные дикие звери как ни в чем не бывало стоят рядом с северянами и свирепо скалят зубы. Кое-кто из ведьм и сам недурно обращался с лесными животными, а Манипуляторы, используя их навыки, пускали в ход целые стаи, зараженные то колдовским бешенством, то еще какой-нибудь напастью. Тем не менее, сами будучи заклинателями, они лучше других умели чувствовать разницу. Здесь и сейчас наблюдалось нечто совсем иное. Некое абсолютное повиновение на уровне одной лишь силы мысли, способной диктовать свою волю. Волю, которая только что неумолимо лишала дееспособности их самих без всяких видимых на то предпосылок, заставляя беспрекословно повиноваться. Вероятно, она же управляла и зверьми. Пленники уже слыхали кое-что про Штельскую ведьму, и теперь, столкнувшись с ней воочию, испытывали суеверный ужас.

Допрос отложили на потом. До наступления ночи следовало определить точное местонахождение кронусов, пока те не стали на крыло, чего никак не могли сделать при свете дня. Илиана, внимательно изучив пленников, выбрала одну из ведьм и велела подойти. Ни воины, ни волки не шелохнулись, когда указанная женщина, вне себя от страха, встала и приблизилась к девушке. Она отлично сознавала что происходит, и смотрела как ступают собственные ноги, движимые чужой волей, как они останавливаются, не доходя четырех шагов. Илиана посмотрела ведьме прямо в глаза, и та почувствовала, как в самые глубины ее подсознания проникает некая непреодолимая сила. Девушка стала задавать вопросы и ведьма отвечала, хотела она того или нет. Отвечала сколько в пещерах кронусов, где они находятся, какие поблизости имеются входы-выходы, а так же все остальное, что допрашивающая желала знать. Ведьма и рада была бы умолкнуть или солгать, но нечто непреодолимое заставляло ее отвечать только правду. Отвечать без утайки, не юля и не уклоняясь. Сейчас ведьма рассказала бы что угодно, покаялась в таких грехах, в которых она не признавалась бы даже себе самой.

Закончив расспросы, Илиана отправила ведьму на место и вызвала вторую, имевшую несколько иной эмоциональный фон. Та, в целом, подтвердила слова предшественницы, дополнив их некоторыми полезными сведениями. Сирелина тут же наносила все услышанное на созданную ей карту, и вскоре северяне обладали вполне приличной схемой лощины и прилегающих окрестностей с отметками важных элементов Гнельских пещер. Илиана опрашивала ведьм прямо в лоб с умыслом. Помимо прочего, она хотела убедиться, что их уста не сковывает какое-нибудь заклятье вроде лежавшего на Манипуляторах. Захваченные ведьмы были разного возраста, от древних, сморщенных старух, злобно сверкавших угольками глубоко посаженных глаз, до совсем молодой. Вероятно, чьей-то ученицы. Илиана почувствовала некоторую жалость к этой особе, которой еще не было и двадцати пяти. В отличие от остальных, она испытывала лишь чистый страх, боясь грядущей судьбы, и не было в нем ни примеси ненависти, ни желания убивать. Она боялась северян, боялась волков, ощущала панический ужас, когда кто-нибудь обращал на нее внимание, и съеживалась в комок под взглядом Рубистеллы. О, да, теперь все пленники начинали понимать, отчего северяне прозвали эту девушку таким образом и насколько правдивы были ходившие про нее слухи.

— Подойди! — велела, немного поразмыслив, Илиана.

Молодая ведьма с каким-то невольным удивлением окинула собственные руки и ноги. Они повиновались ей по-прежнему. Чужая воля ушла, покинув тело и разум. Поднявшись, ведьма приблизилась к девушке, слегка пошатываясь. Илиана, разумеется, бдительно следила за каждым ее движением, готовясь в любой момент перехватить контроль, но теперь ведьма обладала полной свободой.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась Илиана.

— Уна, — нетвердым голосом отозвалась ведьма побелевшими губами.

На откинутый капюшон зеленой, под цвет лесной чащи, робы падали сбившиеся каштановые волосы. На бледном овале вполне миловидного лица, не отмеченного печатью пороков, припухли от подступавших слез изумрудные глаза. Пожалуй, эта ведьма могла бы околдовывать воинов и без всяких заклинаний.

— Вот что, Уна. Я предлагаю тебе помочь нам добровольно. Побыть проводником и показать где что находится. Так мы управимся гораздо быстрее. Взамен я обещаю, что тебя пощадят. Сестры Гексенхаммера порой накладывают не самые суровые наказания. Что скажешь? — неторопливо произнесла Илиана, продолжая изучать пленницу.

Та дрожала от испуга, но в ее душе ощутимо загорелся огонек надежды. Не коварства, порожденного расчетом выпутаться из жуткой передряги, а искреннего желания избавиться от этого кошмара. Илиана уже знала ответ еще до того, как он прозвучал.

— Только имей в виду, Уна! Я в любой момент могу передумать, если пойму, что ты задумала меня обмануть. Любую худую мысль я распознаю моментально. И не пытайся бежать. Я даже не глядя сумею остановить тебя на расстоянии мили, — прибавила Илиана, напомнив о себе мимолетным веянием в сознании пленницы.

Насчет расстояния Илиана, разумеется, приврала, но перепуганная ведьма принимала все за чистую монету и истово поклялась, что и шагу не ступит без разрешения, а также сделает все, что от нее потребуется.

— Что ж, тогда веди. У нас много работы, — заключила Илиана.

— Ты же не собираешься ее отпустить? — хмуро проворчала Алеада, когда отряд направился к ближайшему входу в пещеру.

— Нет. Но и свое обещание я сдержу, — ответила девушка.

— Участь ведьм решают сестры Гексенхаммера, — напомнила темноволосая чародейка, опираясь на свой белоснежный посох.

— Мне это прекрасно известно. Именно поэтому я и дала обещание, зная, что они порой обходятся и без излишне суровых мер, — спокойно отозвалась Илиана. — Кстати, мне никто так и не рассказал чего такое когда-то натворила Жозефина. Та, которую я встретила в Ардо, а после видела еще несколько раз. Кажется, она возглавила группу ведьм, поддержавших Оборонительный союз.

— Это совсем другое дело, — фыркнула Алеада. — У сестер имелись основания проявить снисхождение, а об этой девчонке ты ничего не знаешь, чтобы заявлять такие вещи.

— Это не так. Исходящий от нее фон не столь порочен, как у остальных. В нем нет злобы, нет желания мстить и убивать. Да, она принимала участие в дурных делах, творила черное колдовство, раз оказалась здесь, но у меня есть основания считать, что ее сердце еще не полностью обратилось к злу, — заметила Илиана. — Кроме того, добровольный помощник куда полезнее моих марионеток. Я отнюдь не всесильна, хоть и кажусь таковой все большему числу людей. Позже я расспрошу ее обо всем, и ты прекрасно знаешь, что от меня невозможно что-либо утаить. Полагаю, она не успела натворить слишком много и перейти черту, откуда возврата уже не бывает. Скоро узнаем, права я или нет.

— Смотри не ошибись, — покачала головой Алеада. — Я не могу тебе запретить, но если эта девица выкинет какой-нибудь номер, отвечать будешь ты.

— Когда я последний раз ошибалась? — невозмутимо произнесла Илиана.

Алеада промолчала. У нее иногда язык чесался осадить эту юную особу несмотря на все ее влияние и могущество, но она каждый раз удерживалась, отдавая должное уму девушки. Уму и какой-то… жизненной мудрости, позволявшей ей предвидеть очень многое, чего она знать попросту не могла. Сестра Гексенхаммера была вдвое старше Сирелины и разменяла третью сотню лет, но ее преследовало ощущение, что Илиана гораздо взрослее нее, хоть и выглядит молодой, а уж ведет себя иногда ну чисто по-ребячьи. Последнее, впрочем, случалось все реже, и обычно в компании троицы и без того озорных послушниц, с кем она разделяла игры и шалости. Если бы не то удивительное чувство полного контроля, которое воспитанница Сирелины привносила вместе с развитием колдовских талантов, Алеада была бы уверена, что эта веселая компания однажды спалит всю обитель в придачу с Данерхеймом или устроит еще какое-нибудь глобальное бедствие. Приходилось, однако, признавать, что Илиана свое дело знает хорошо, в чем Алеада неоднократно убеждалась на собственном опыте. Исключая редкие случаи вроде нынешней экспедиции, в отряде на ротационной основе присутствовали и другие чародейки. Илиана постепенно развивала таланты направляемых к ней сестер прямо в походе, поскольку часто находилась в разъездах. Сирелина же с Алеадой почти постоянно были рядом, и им перепадало больше других, как и троице послушниц, быстро осваивавших прежде недоступные высоты. Ладно уж, пусть эта Рубистелла делает, что хочет. Обожжется с ведьмой — будет ей хорошим уроком. Правда Алеада отчего-то уже знала, что не обожжется.

При содействии Уны, помогавшей без всякого принуждения, северяне и впрямь управились куда быстрее. Оцепив целевую зону, они перекрыли часть выходов где завалом, а где прочной сетью. Некоторые, включая главный тоннель, оставили нарочито свободными, но так казалось лишь на первый взгляд. Световые барьеры, поставленные чародейками, комбинировались с клетками Изгары и начерченными на полу рунами. Уна старательно показывала где что находится, давая соответствующие комментарии. Она запнулась только один раз, когда северяне наткнулись на ледник с множеством человеческих тел. Кронусы питались отнюдь не цветочным нектаром и, выведенные из состояния анабиоза, требовали соответствующей кормежки. Ловя на себе взгляды северян, Уна была готова провалиться сквозь землю.

— Их привозили уже в таком виде, — пролепетала она. — Откуда-то издалека. Это особые обозы, сопровождаемые колдунами. Здесь в лесу есть тропа, по которой они приезжали и уезжали. Я тут ни при чем, клянусь!

— Она говорит правду, — сообщила Илиана.

Ведьма с облегчением ощутила, как гневные взгляды погасли. Они, разумеется, по-прежнему отнюдь не лучились доброжелательностью, но в них хотя бы исчез отблеск костра.

— Ты знаешь что-нибудь еще об этих несчастных? — спросила Илиана, кивнув на сваленные в холоде трупы. — Не в лесу же их нашли, и кто-то все это организовал.

— Это знает тот колдун, в черном, — быстро сообщила Уна. — Он тут самый главный и всем распоряжался. Его имя мне неизвестно. Мы его называли просто господин Распорядитель.

— Видимо, у Дегониса это словечко в ходу, — холодно усмехнулась Илиана.

— А? — не поняла ведьма, зато Илиана тут же догадалась, что о верховном колдуне ей неизвестно.

Что ж, еще одно очко в пользу этой заблудшей овечки.

Овечка сделала совсем круглые глаза от сцены, последовавшей когда из темноты очередного прохода к Илиане вдруг выпорхнула крупная летучая мышь. Спутникам стало понятно, зачем девушка велела приглушить свет. Усевшись ей на плечо, мышь разразилась попискиванием, в котором даже воины улавливали сердитые нотки. Илиана при этом не произносила ни звука, зато потом, когда мышь улетела обратно во мрак, передала содержание состоявшегося разговора. В этой части Гнейских пещер обитала колония рукокрылых. Появление кронусов их ничуть не обрадовало, но поделать с ними они ничего не могли. Узнав, что пришельцы собираются истребить всю крылатую нечисть, мышь пришла в восторг и сообщила все свои наблюдения касательно гнусных тварей, а также обещала помощь сородичей. Искренне удивленная Илиана поинтересовалась, чем же те могут посодействовать. Мышь ответила, что кронусы не выносят испускаемого ими ультразвука. Они дезориентируются в пространстве, и колония сумела бы выгнать незваных и к тому же хищных гостей прочь, но этому мешали люди. Летучие мыши переселились в менее удобную часть пещеры и с удовольствием вернут себе прежние владения. Пришедшие сейчас люди перекрыли внешние выходы, но сеть пещер тянется далеко под землей и имеет немало коридоров, часть из которых ведет на поверхность. Мыши сами пользуются этими колодцами, и многие кронусы запросто могут ускользнуть. Когда начнется атака, колония заблокирует оккупантам все пути к отступлению таким писком, что через него не пробьется ни одна тварь. Остальное — за людьми. Илиана, обрадовавшись столь неожиданно полезным сведениям, пообещала истребить всех кронусов до последнего, и воодушевленная мышь полетела предупредить колонию.

— Как это вообще возможно? — осмелилась спросить потрясенная ведьма, подразумевая общение с обитательницей пещер. — Я думала, что ты чародейка, просто очень могущественная, но ни одна чародейка на такое не способна.

— Наша Рубистелла и не такое может, — усмехнулся кто-то из сопровождавших Илиану воинов.

Уна тихо охнула, начиная верить, что слухи о той, кого так называли, ничуть не преувеличены.

Когда все было готово, оставалось дождаться ночи. Та уже близилась, и в наступивших сумерках чародейки готовились нанести решающий удар. Сестры Гексенхаммера хорошо знали свое дело, а дополнительная помощь делала их возможности более эффективными. Кронусы не летали при свете дня, и кому-то другому показалось бы логичным напасть на них засветло. У чародеек имелся свой расчет. В темной пещере колдовская нечисть сохраняла подвижность, поэтому время суток там было без разницы. Если днем придется возиться с ней по всем коридорам и гротам, то ночью атакованные кронусы устремятся наружу и попадут прямиком в расставленные ловушки. Когда окончательно стемнело, заклинательницы ждали лишь сигнала от Илианы. Их лица озарял отблеск самых обычных тихо шипевших факелов, расставленных по периметру. Девушка в свою очередь поджидала летучую мышь. Последняя, появившись, сообщила, что колония готова и перекрыла все внутренние тоннели. Кивнув, Илиана отправила мышь обратно, предупредив, что до нападения осталось пять минут. Когда означенный срок истек, она подала условный знак. В небо устремилась зажженная стрела, пущенная одним из лучников. Завидев взмывший в темноту огонь, две послушницы тут же сотворили несколько осветительных сфер. По мановению их рук сферы шустро нырнули в узкий проход, а девушки стали выпускать их одну за другой, заливая все вокруг невыносимым для кронусов сиянием. Они сосредоточились только на этом, в то время как третья послушница поддерживала клетки Изгары. Колодец, который молодые чародейки заполонили множеством ярко светившихся шаров, был выбран не случайно. Среди прочих заваленных проходов его намеренно оставили свободным ввиду подходящего расположения. Сферы послушниц зайдут кронусам с тыла и своим нестерпимым светом спровоцируют их на массовый вылет из пещеры, а выходы останутся только там, где тварей уже поджидали сестры Гексенхаммера.

Так оно и вышло. Не прошло и минуты, как из пещеры послышался громкий визг и шум множества хлопающих крыльев. Главный тоннель, через который кронусы обычно вылетали наружу, вдруг наполнился выпорхнувшими из глубины существами. Ринувшись подальше от слепящего света, они на полном ходу врезались в клетку Изгары, являвшуюся для них непреодолимой преградой. На несколько секунд у колдовского барьера образовалась невероятная сумятица из сотен копошившихся кронусов. И тут в дело вступили Сирелина с Алеадой. Наставив посохи на жерло пещеры, они выпустили два мощных столба света. Беспрепятственно пройдя сквозь энергетический барьер, они ударили прямо в порождения темного колдовства. Уже сами по себе столбы наносили кронусам сильнейший урон, но рунические знаки, заранее нанесенные на пол пещеры, кратно увеличили эффект. Зачарованное пространство до последнего атома наполнилось ослепительным излучением, превратившись для крылатой нечисти в зону смерти.

Чародейки не считали сколько тварей оказалось уничтожено буквально первым залпом, но вслед за ним они быстро дали второй, добивая уцелевших в задних рядах. Разумеется, всю стаю они прикончить не смогли, так как та банально не поместилась в зону поражения. Не пострадавшие кронусы тут же подались обратно в пещеру в поисках другого выхода. Такой вскоре сыскался среди череды завалов, и твари, натыкаясь друг на друга, гурьбой устремились на волю, подальше от подступавшего света. На сей раз клетка Изгары им не препятствовала. Стараясь побыстрее очутиться снаружи, кронусы набирали скорость, остервенело работая крыльями, и в мгновение ока вылетали под ночное небо. Там их поджидали воины с обнаженными мечами. Рубить разлетавшихся тварей было бы той еще задачей, если бы те не валились снопами на землю, вереща как ошпаренные. От тел, елозивших у ног северян, валил дым. Несясь к выходу, кронусы на всех парах попадали в три световых щита, выставленных один за другим. Их шкуры, проходя через жгучий барьер, немедленно покрывались огненными язвами, быстро разраставшимися в диаметре. Затормозить твари уже не могли, и угодив в первый щит не избегали и остальных. Из пещеры они вылетали уже по инерции, наподобие выпущенного баллистой снаряда, ибо полученные повреждения не позволяли им удерживаться в воздухе. Вылетали прямиком к вооруженным северянам, немедленно начавшим крошить их в капусту. Чародейки расставили такую ловушку с определенным расчетом. Три световых щита распределяли между собой поражающую способность, достаточную чтобы вывести кронуса из строя. Расстояние между ними исключало спасительный маневр поздно спохватывавшейся нечисти, а умеренная интенсивность не выдавала себя свечением. Гурьбой проносясь сквозь обжигающие барьеры, озарявшиеся белыми сполохами, кронусы утрачивали летучесть и становились совершенно беспомощными перед лицом солдат. Обычно недосягаемые для клинков, злобные существа теперь массово издыхали под их сокрушительными ударами. Плотность потока кронусов не дала им вовремя остановить движение. Стая основательно поредела, прежде чем сообразила что происходит и кинулась искать другой выход. После первых двух, оказавшихся смертельной западней, метавшиеся кронусы решили удрать подальше в глубины пещеры и попытать счастья там, но неожиданно наткнулись на заслоны из летучих мышей. Те подняли такой писк, что твари потеряли координацию в пространстве, будто разом ослепли и оглохли. Они в панике шарахались туда-сюда, натыкаясь на все подряд, и ни о каком осознанном отступлении не могло быть и речи. Попавшая под воздействие ультразвука нечисть просто не понимала куда ей двигаться, сбиваясь в беспорядочную кучу-малу. Стараясь избежать поражения писком, кронусы выскакивали обратно навстречу подступавшему свету, ища хоть какой-нибудь безопасный выход из пещеры. Таковой вроде бы даже сыскался. Несколько тварей благополучно порскнули через вертикальный колодец, протянувшийся из большого грота. Остальные, визжа и толкаясь, последовали их наглядному примеру. Грот быстро наполнился уцелевшей частью стаи, собиравшейся беспрепятственно покинуть подземелье. Не тут-то было! Отворенный колодец, внешне совершенно свободный, был третьей ловушкой. Первые кронусы стали своеобразной приманкой, но когда твари подступили потоком, лаз перекрыла активированная клетка Изгары. Точно такой же энергетический барьер наглухо заблокировал грот и с обратной стороны. На каменном полу проступили рунические письмена. Запущенная цепная реакция пробудила наложенные чары, действовавшие сродни ловушке с часовым механизмом. Под запертыми в гроте кронусами разгоралось, наливалось свечением могучее заклятье, сотворенное обеими сестрами Гексенхаммера. Последовавшая вспышка была настолько мощной, что из вертикального колодца в темное небо вырвался столб белого света. Порождений темного колдовства испепелило на месте. Недолго радовались и твари успевшие пробраться на свободу, чьему обманчивому примеру последовали угодившие в ловушку соплеменники. Горгульи, караулившие неподалеку, разделались с ними без особого труда, не упустив ни одного врага.

Остатки стаи добивали уже в пещере. Чародейки и послушницы вошли с двух сторон, уничтожая метавшихся в исступлении кронусов. Светящиеся сферы в изобилии плыли по гротам и коридорам, выявляя верещавшего врага и выгоняя его навстречу неотвратимой участи. Белые посохи работали непрерывно, ликвидируя нечисть поодиночке и группами. Послушницы, не располагая возможностями сестер Гексенхаммера, обходились средствами попроще, но и их для оставшихся кронусов хватало вполне с лихвой. Заклинательницы проявили сдержанность лишь вблизи от летучих мышей, не желая причинить вреда добровольным помощницам. Дезориентированные писком кронусы представляли собой легкую мишень и с ними разделались без труда, не прибегая к средствам массового поражения. Дольше всего выискивали попрятавшихся одиночек, до последнего надеявшихся избежать незавидной судьбы сородичей. Вскоре все было кончено. Когда чародейки покинули пещеру, армия кронусов перестала существовать.

При всем очевидном успехе радость полной победы омрачала огромная ложка дегтя. Уничтоженная стая была лишь одной из трех, совершивших недавнее нападение. Дегонис разместил в Гнейских пещерах только часть взращенных на Ливьянских болотах полчищ, а остальных перевел в другое место. Куда — ни ведьмы, ни даже колдун в черном не знали. Тем не менее, полк Илианы, оперативно привлеченный ей к выполнению боевой задачи, нанес противнику чувствительный урон. Помимо кронусов, Дегонис остался без половины ведьм и Манипуляторов, задействованных в призыве крылатой нечисти. Успешно доставленных пленников передали с рук на руки верховному командованию, и при помощи все той же Илианы их как следует допросили. Илиана вновь удостоилась благодарности северян, и на сей раз даже сестры Альмирстала не стали ворчать на ее излишнюю самонадеянность. Благодаря расчетливой и смелой вылазке девушки, осуществленной в кратчайшие сроки, враг лишился значительной доли стратегического ресурса, что позволит сохранить немало жизней. Кроме того, случайное общение с летучей мышью подсказало чародейкам важную идею. Ряд экспериментов, поставленных над парой пойманных горгульями кронусов, подтвердил неожиданное открытие. Ультразвук в определенном диапазоне влиял на этих тварей самым неблагоприятным образом. В Запретном чертоге закипела новая работа и чародейки обещали вскоре предоставить экспериментальное оружие, способное успешно бороться с крылатой армией врага. Также следствием предпринятых Илианой шагов была и еще одна немаловажная деталь. Ни сразу, ни в последующие дни ни один кронус не атаковал города и позиции северян. Бомбардировки с воздуха прекратились так же внезапно, как и начались.

Дальнейшая судьба захваченных пленников Илиану особо не интересовала. Вряд ли их ждала завидная участь, но она не вмешивалась в дела чародеек, испокон веков противостоявших злому колдовству. Кроме того, для Манипуляторов и вовсе обратной дороги не было, так что их исправление становилось невозможным. Единственное, что сделала Илиана — это добилась гарантированного снисхождения для Уны, обещанного той еще в лощине. На обратном пути к Данерхейму у них была возможность переговорить, и молодая ведьма выложила Рубистелле все подчистую, причем выложила совершенно искренне. Илиана для проверки велела ей рассказать все сызнова, на сей раз сковав собеседницу узами правды, и выяснилось, что Уна ни в чем ее не обманула. Как и подозревала Илиана, незадачливая колдунья еще не успела стать на порочный путь, и попала в компанию Манипуляторов скорее по стечению обстоятельств, включая жажду познания нового. Знакомые ведьмы, с которыми она поддерживала общение, позвали ее с собой, обещая бесценный опыт и золотые горы. Уна, успевшая хлебнуть лиха с простыми людьми, не слишком жаловавшими таланты заклинательницы, тянулась к тем, кого считала своими, и в один прекрасный день очутилась на Ливьянских болотах. Одна из ведьм стала ее наставницей, и за прошедшие полтора года Уна действительно много чему научилась, ведь колдовская жизнь на Ливьянских болотах просто кипела. Помогая призывать кронусов и прочих тварей, девушка слушала разговоры товарок по ремеслу и вместе с ними мечтала о новых временах. В них ведьмам уже не придется скрываться по лесам и пещерам, и они займут достойное место в обществе со своими всеми признанными талантами. Главными врагами ведьмы считали чародеек, настраивавших людей против них и мешавших развернуться должным образом. Злые ведьмы при этом безбожно путали причину и следствие, поскольку именно их собственные деяния заставляли обывателей обращаться за помощью к сестрам Альмирстала. Уна слушала старших во все уши, тем более что те охотно делились с ней колдовскими премудростями, и чувствовала себя на пороге больших жизненных перемен. Мечты, однако, приходили в некоторое несоответствие с теми людьми, которые ими соблазняли. Их природа и навыки разительно отличались от того, чем владели ведьмы, а вкрадчивые речи, сладкие как патока, были приправлены змеиным ядом. Уна знала кто такие демонологи, но эти производили особое впечатление. Возможности колдунов, заправлявших от имени Империи, были существенно выше и носили специфический характер. Уна порой ловила себя на мысли, что колдуны их всех просто используют как полезный инструмент для достижения собственных целей. Целей, не имевших ничего общего с расписанными райскими кущами. Логика, пытавшаяся поставить знак равенства между собственными чаяниями ведьм и намерениями колдунов, черпавшими силу у своих Покровителей, не выдерживала никакой критики. Уна, недурно обращавшаяся с темными чарами и, чего уж греха таить, натворившая немало сомнительных дел, колдунов сторонилась, стараясь держаться подальше от скверны. Колдуны не настаивали. Им было важно заручиться лояльностью ведьм и добиться от них сотрудничества, а в остальном они ничуть не досаждали, по крайней мере внешне. Уна подозревала, почему эти люди называют себя Манипуляторами, и частенько задумывалась, насколько естественны владевшие ей эмоции и зарождавшиеся в голове мысли. Преуспевая в темном колдовстве и все чаще удостаиваясь похвалы наставницы и других ведьм, Уна начинала сомневаться в целесообразности своих усилий. Практикуя определенные занятия, она отнюдь не считала себя образцом добродетели, но и массовое убийство людей в ее намерения не входило. Напакостить дурно обошедшимся с ней селянам, навести приворот или порчу, вызвать себе верных слуг или колдовским искусством достичь власти и могущества — это одно. Выкосить ту же деревню безжалостным мором, совершать человеческие жертвоприношения и видеть в обывателях лишь ходячий набор ингредиентов — совсем другое. Постепенно Уна стала примечать обратную сторону медали и уже не так безоговорочно верила окружающим, большинством из которых двигала слепая злоба. Прослышала она и про то, что далеко не все ведьмы приняли предложение колдунов, а некоторые вроде как даже умудрились вступить во временный союз с Гексенхаммером — этого бича любого адепта темного колдовства. Выходит, действительно не все было столь однозначно, и если ведьмы разделились на два лагеря, то в том ли находится Уна? Ни о чем подобном она, само собой, никому не говорила, но мало-помалу осознавала, что с демонологами ей не по пути. К тому моменту, как Уна очутилась у Гнейских пещер, она вовсю подумывала сбежать и отправиться куда-нибудь подальше от этих мест, охваченных войной и колдовским безумием. Полк северян, неожиданно объявившийся в лощине, поставил на этих планах крест, и перепуганная до смерти Уна решила, что настал час расплаты. Снисходительность Рубистеллы поразила и обрадовала ее одновременно. В благодарность за предоставленный шанс, молодая ведьма рассказывала все что знала, включая всякие полезные мелочи, и обещала искупить вину, если ей дадут такую возможность. Илиана в очередной раз убедилась, что далеко не все из ведьм, практикующих темные чары, суть зло по своей натуре.

⇐ Предыдущая 31 32 33 34 353637 38 39 40 Следующая ⇒