Благодарности 8 страница

Верно, Джек Дейтон, ох, как верно.

Я взяла руку Молли в свою.

– Ну как ты?

– Скоро буду в полном здравии, – снова слабая улыбка появилась на ее лице. – Никогда не понимала этого выражения. Должно быть ее выдумали фермеры. – Она повернула голову к отцу. – Такие как папа.

Старик даже не пошевелился.

– Мне сорок два, а родители по‑ прежнему считают меня маленькой доченькой, – Молли опять повернулась ко мне. – Они были против моего приезда в Гватемалу.

– И посмотри что случилось, – синие глаза ее отца сердито сверкнули.

Молли заговорщически улыбнулась.

– На меня могли напасть и в Манкато, пап.

– Дома мы ловим преступников и сажаем их за решетку.

– Ты же знаешь что это не всегда так.

– Там по крайней мере копы разговаривают на языке который я понимаю.

Мистер Дейтон поднялся на ноги и подтянул штаны.

– Пойду выйду.

Он покинул комнату, скрепя кроссовками «Nike» по плитке.

– Вы простите папу. Он иногда может быть довольно злым.

– Он любит тебя, боится за тебя и сердится. Ему положено быть злым. Ну а что доктора говорят?

– Немного терапии, и я здорова как бык. Не стоит тебя мучить всеми подробностями.

– Рада слышать. Мы с ума сходили от волнения за тебя. Тут каждый день кто‑ нибудь дежурил.

– Знаю. Как дела с Чупан‑ Йа?

– Полным ходом идет анализ костей, – рассказал Матео. – Через пару недель закончим идентификацию полностью.

– Все и правда настолько страшно, как рассказывали очевидцы?

Я кивнула.

– Много огнестрельных ранений и ран от мачете. Большинство женщины и дети.

Молли молчала. Я взглянула на Матео, он кивнул мне и я сглотнув начала:

– Карлос…

– Мне копы сказали.

– Они тебя допросили?

– Вчера, – она тяжело вздохнула.

– Я им немного смогла рассказать. Помню фрагменты, как застывшие картинки. Огни в зеркале заднего вида. Машина, выбивающая нас с дороги. Два человека, идут, спорят. Выстрелы. Какая‑ то фигура, движется ко мне. Потом ничего.

– Ты помнишь как мне звонила?

Она отрицательно покачала головой.

– Ты бы узнала этих людей?

– Было темно. Я не видела их лиц.

– Помнишь что говорили?

– Немного. Карлос твердил что‑ то вроде «mota, mota».

– Взятка, – перевел Матео.

Она подняла руку к своему лицу и откинула со лба волосы. Кожа с внутренней стороны руки была бледной как рыбье брюшко.

– Один все время поторапливал другого.

– Что‑ то еще?

В коридоре послышался звук работающего лифта.

Молли перевела взгляд на дверь, потом посмотрела на меня. Когда она снова заговорила, голос ее был очень тихим.

– Мой испанский не ахти, но кажется что один говорил что‑ то про инспектора. Может они были копы?

И опять она посмотрела на дверь. Я же вспомнила слова Гальяно, сказанные тогда в кафе.

– Или может военные замешанные в резне в Чупан‑ Йа?

В этот момент в комнату прошла сестра‑ драконица и впилась взглядом в Матео.

– Пациентке нужен отдых.

Матео прикрыл рот ладонью и заговорщическим шепотом произнес:

– Миссия провалена. Нас вычислили.

Драконицу это вовсе не впечатлило.

– Еще пять минуток, а? – просительно улыбаясь, произнесла я.

Она строго глянула на свои часы.

– Я вернусь через пять минут, – сказала она, и лицо выражало полную готовность привести с собой и охрану.

Молли наблюдала как драконица выходит из палаты, затем приподнялась на локтях.

– Еще вот что. Я не сказала об это полиции, даже не знаю почему. Просто не упомянула.

Она посмотрела на нас с Матео по очереди.

– Я…. – Она сглотнула. – Имя.

Мы ждали молча.

– Могу поклясться что один из них произнес имя «Бреннан».

Мне показалось что меня швырнули об стену. Словно издалека я услышала как выругался Матео.

– Ты уверена? – ошалело уставилась я на Молли.

– Да. Нет. Да. О, Темпи, думаю да. В голове такая путаница!

Она откинулась на подушки, прикрыла лоб рукой. В ее глазах появились слезы.

Я сжала ее руку.

– Все нормально, Молли.

Во рту у меня пересохло и комната мне показалась слишком тесной.

– Что если они теперь придут за тобой? – Она сильно заволновалась. – Что если ты следующая цель?

Я погладила ее по голове.

– Было темно, и ты сильно испугалась. Все так быстро случилось. Ты просто могла ошибиться.

– Я не выдержу если кто‑ нибудь еще пострадает. Обещай, Темпи, что будешь осторожна!

– Конечно я буду осторожна!

Я улыбалась, а внутри вся дрожала от поселившегося во мне страха.

* * *

После больницы мы с Матео пообедали в отеле «Пайсаж», что в квартале от центральной площади Сололы. За обедом еще раз обсудили историю, рассказанную Молли и решили что об этом следует доложить.

До отъезда в Гватемала‑ Сити мы заехали в полицейский участок. Детектив, расследующий это дело ничего нового нам не сказал и принял наше заявление без энтузиазма. Видно было что он не верит в то что Молли могла слышать мое имя в тот страшный момент. О том что она слышала еще и про инспектора мы даже вспоминать не стали.

Всю дорогу в Гватемала‑ Сити мы ехали в сгущающемся тумане. Иногда туман был настолько густым, казалось что мир вне нашего «джипа» просто исчез. Когда же мы поднимались на холмы, то туман расстилался внизу как водная поверхность.

В дороге мы разговаривали мало. В голове кружились сплошные вопросы.

Кто стрелял в Молли и Карлоса? Почему? Ясно же что полиция ошибается насчет мотива – это совсем не ограбление. Американский паспорт ценный документ, так почему же не забрали его у Молли? Полиция не хочет ничего видеть кроме как ограбление на дороге? По какой причине? Может ли Молли ошибаться? Имеет ли отношение эта стрельба к раскопкам в Чупан‑ Йа? Может кто‑ то испугался что всплывут на свет подробности той жуткой резни?

Молли уверена что слышала как они называли мое имя. И я знаю что это могу быть только я. Почему они так заинтересовались мной? Могу ли я стать их следующей жертвой?

Кто такой этот инспектор? Копы просто ленивые или же соучастники преступления?

Я снова и снова ловила себя на мысли что постоянно смотрю в зеркало заднего вида.

Приблизительно после часа езды я откинулась на спинку и закрыла глаза. На ногах с пяти утра, мозг истощился, ноги отяжелели.

Мотор гудит, ветер обдувает лицо. Несмотря на волнение я все же начала дремать.

Инспектор. Что за инспектор? Строитель, инспектор сельского хозяйства, дорожный инспектор, эколог, инспектор очистных сооружений.

Очистные сооружения. Сточные воды.

Канализация!

Отель «Параисо».

Я выпрямилась.

– А что если это был вовсе не инспектор?

Матео быстро метнул в меня взгляд и снова стал смотреть на дорогу.

– Что если Молли услышала не только одно мое имя?

– Сеньор Инспектор?

Наносекунда и Матео сообразил:

– Сеньор Спектер!

– Именно, – хорошо что Гальяно в свое время рассказал Матео о Шанталь Спектер.

– Думаешь они говорили об Андре Спектере?

– Возможно это нападение как‑ то связано с дочкой посла.

– Зачем же стрелять в Карлоса и Молли?

– Может они перепутали Молли со мной? Мы обе темноволосые американки, практически одинаковые фигуры.

Боже, это и вправду вполне возможно.

– Может поэтому они и называли мое имя.

– Гальяно привлек тебя к делу в «Параисо» через неделю как стреляли в Карлоса и Молли.

– Может быть кто‑ то узнал о его намерениях и решил меня вывести из игры?

– У кого могла быть такая информация?

Вспыхнула в памяти картинка: Гальяно в алькове «Кукуматца» разговаривает со мной. Меня обдало холодом.

Проклятие!

Матео неотрывно смотрел в зеркало заднего вида. Я тоже взглянула в зеркало со своей стороны.

Позади нас, в густом тумане вспыхивал красный свет и глухо звучала сирена.

Матео нервно смотрел то в зеркало то в ветровое стекло на дорогу, я же не отрывала глаз от приближающегося автомобиля.

Он поравнялся с нами, салон вспыхнул красным от светящегося проблескового фонаря, воздух наполнил громкий, неприятный звук сирены. Матео с деревянным лицом смотрел прямо на дорогу, я изучала пятно на приборной доске.

Машина рванула, обогнала нас слева, обдала на последок волной света и звука и исчезла в тумане.

Мое дыхание восстановилось только когда мы надежно закрыли за собой ворота штаб‑ квартиры нашего Фонда.

* * *

Гальяно не был на месте когда я ему позвонила на работу, но через несколько минут отзвонился сам. Ему никак не вырваться до вечера, однако он очень хотел бы подробно узнать о моем визите к Молли. Предложил поужинать в «Ла Сьен Пуэртас»: прекрасная еда, приемлемые цены, отличная латинская музыка. Звучало все так, словно он рекламировал свой ресторан.

Следующие три часа я провела с жертвами из Чупан‑ Йа и вернулась в отель в четверть седьмого, сильно удрученная мыслями о бессмысленной гибели стольких людей. Такое впечатление что я никогда не привыкну к смерти.

Однако переодевшись я заставила себя думать о другом, то есть о Гальяно.

Где его жена и сын Алехандро?

На тело свежий деодорант, на щеки немного румян.

Я отнимаю Гальяно у семьи?

Смешно. Это ведь чисто профессиональный ужин.

Так ли это?

Это просто запланированный ужин. Мы оба очень много работаем.

Откопала на дне косметички брасматик. В раковину упало несколько хлопьев засохшей туши, когда я открыла его.

Оправданы ли эти ужины с Гальяно?

Просто деловая встреча.

Тогда зачем длинные ресницы?

Тушь вернулась на свое место неиспользованной.

В семь заехал Гальяно.

Ресторан представлял собой типичное для Зоны 1 каскадное здание. Когда‑ то здесь был прекрасный интерьер, нынче же колониальное великолепие уступило место облупившейся краске и полустертым граффити.

Но насчет еды Гальяно оказался прав – блюда были вкусными.

Пока ели, я рассказала детективу о своей поездке в Сололу и он согласился с моими сомнениями насчет того что Молли слышала именно мое имя. Стал настаивать на том чтобы я была осторожней. Тут я с ним спорить не стала и пообещала быть бдительной. Он предложил мне носить оружие, даже обещал помочь приобрести. Я отказалась, упирая на свою непригодность к стрельбе как таковой. Я не стала ему говорить что пистолет меня пугает намного больше нежели неизвестность.

Гальяно согласился со мной что раскопки в Чупан‑ Йа могли послужить мотивом для стрельбы. И если так, то наверное больше нападений не предвидится, так как раскопки закончены. И он по‑ прежнему советовал никуда не ездить в одиночку. Советовал, ага. Настаивал.

Моя теория о Спектерах показалась ему сомнительной.

– Это объясняет почему мне не дали полный доступ к костям из «Параисо».

– Почему?

– Кто‑ то давит на прокурора.

– Кто?

– Не знаю.

– Зачем?

– Не знаю.

Его скептицизм меня начал раздражать. Или это раздражала моя неспособность дать ответ на заданные вопросы?

Непонятно почему я вдруг вспомнила эпизод с моим падением к нему в объятия. Интересно существует ли такое понятие как тактильная память? Я и правда ощущаю электрическое покалывание на своей щеке в том месте где она прикоснулась к его груди?

Да нет же.

Я молча слушала как он рассказывает мне о расследовании по делу об убийстве Клаудии де Альда. Его английский был без акцента, но были слышны нотки латинской интонации. Мне нравился его голос, его угрюмое лицо.

Мне нравилось как он на меня смотрел и как он выглядел.

Это лишь деловые отношения, Бреннан. Ты ведь ученый, а не школьница.

Когда принесли чек, я тут же схватила его, положила туда свою карточку Am Ex и отдала официанту. Гальяно не возражал.

Когда мы сели в машину, он обернулся ко мне и закинул за спинку моего сидения свою руку.

– Что вас так тревожит?

– Ничего.

– Вы ведете себя словно узнали что все вокруг хотят вашей смерти.

– Удивительно проницательное наблюдение.

Хоть и ошибочный диагноз.

– Я чувствительный парень.

– Да что вы?

– Я читал «Венера и Марс». [38]

– Ага.

– И «Мосты округа Мэдисон»[39]

Он потянулся и обвел кончиком пальца мои губы. Я отвернулась.

– Даже делал заметки на полях.

– Где миссис Гальяно сегодня проводит вечер?

На секунду он казался ошарашенным, но потом рассмеялся.

– Вероятно со своим мужем.

– Ты разведен?

Он кивнул. Приподнял волосы и прикоснулся к моей шее. От этого прикосновения шея просто вспыхнула.

– А что насчет Райана?

– Деловые отношения.

И это правда, мы ведь работаем вместе.

Гальяно приблизился. Я ощутила его дыхание на щеке. Его губы скользнули к уху. Затем вниз по шее.

О, мой бог!

Гальяно взял мое лицо двумя руками и жарко поцеловал в губы. Я почувствовала мужской запах, смешанный с запахом хлопка и еще чего‑ то характерного, вроде цитрусовых. Мир улетел в тартарары.

Гальяно целовал мое левое веко, затем правое, и…

Завопил его сотовый.

Мы отпрянули друг от друга.

Гальяно резко выдернул с пояса телефон и нажал кнопку вызова. Одна рука по‑ прежнему оставалась у меня в волосах.

– Гальяно.

Пауза.

– О, боже.

Я затаила дыхание.

– Когда?

Пауза подлиннее.

– Посол в курсе?

Я закрыла глаза, сжала кулаки.

– Где они сейчас?

Пожалуйста, только не труп!

– Да.

Он закончил разговор, вытащил руку из волос и положил мне на плечо. Какое‑ то время он просто смотрел на меня своими грустными глазами.

– Шанталь Спектер? – я еле смогла выговорить это имя.

Он кивнул.

– Мертва?

– Арестована вчера в Монреале.

Глава 14

– Она жива? – спросила я.

– С ней Люси Джерарди.

– Не может быть!

– Их накрыли на магазинной краже – стянули диски в «MusiGo» в Монреале.

– Магазинная кража? – повторила я глупо.

– Ковбои‑ янки.

– Что?

– Думаю, они любят фолк.

Я закатила глаза, по‑ прежнему ничего не понимая.

– Как их занесло в Монреаль?

– На крыльях «Эйр Канада».

Вот придурок! Но это замечание я все же оставила при себе.

Гальяно завел наконец мотор и выехал со стоянки. Всю дорогу обратно я сидела на сидении с ногами, прижав к груди колени. И это не в целях защиты, а потому что известие о Шанталь Спектер совершенно уничтожило любой налет романтизма в наших отношениях.

У отеля я выскочила из машины быстрее чем та остановилась.

– Позвоните мне как только что‑ нибудь прояснится.

– Обязательно.

Я помахала рукой, прощаясь.

– Никаких проблем? – краснея спросила я.

– Ни в коем случае, – усмехнулся Гальяно.

* * *

Слишком возбужденная чтобы уснуть я проверила свои автоответчики в Шарлотт и в Монреале. Пьер ЛаМанш звонил мне чтобы рассказать что в Квебеке на чердаке нашли мумифицированную голову. В газетах пишут что она датируется тридцатыми годами. Дело не срочное. А вот к берегам озера Дё‑ Монтань прибило человеческий торс и он очень хотел чтобы я его посмотрела как можно скорее.

В Северной Каролине никаких антропологических случаев не было.

Пит рассказал что с Бёрди и Бойдом все в порядке.

Кэти не звонила.

Райан тоже не звонил.

Я съела два пончика коробка которых у меня была припасена в кухне и включила CNN.

Тропический шторм Арман угрожает полуострову Флорида. Трое канадцев были арестованы за мошенничество в Буэнос‑ Айресе. От взрыва бомбы в Тель‑ Авиве погибли четыре человека. В железнодорожной катастрофе вблизи Чикаго было ранено около сотни человек, большинство не смертельно. Удача для юристов.

После этого я приняла ванну, вымыла голову, побрила подмышки и ноги, выщипала брови и намазала кремом все тело.

Гладкая и мягкая, я скользнула в кровать.

Мозг все еще работал, поэтому сон совсем не шел.

Клаудиа де Альда – жертва убийства. Патрисия Эдуардо все еще считается пропавшей, но в канализации найдены вероятно именно ее останки. Шанталь Спектер и Люси Джерарди живы и арестованы в Канаде.

Что же привело Люси и Шанталь в Монреаль? Как они там оказались не оставив ни единого следа здесь? Где они прятались и главное зачем? Связано ли тело из канализации с убийством Клаудии или это разные дела? Теория Гальяно о серийном убийце не подтвердилась? Кто сообщил о трупе Клаудии? Кто сообщил об этом семье Клаудии? Кто‑ то помог им перенести этот страшный удар?

Где Патрисия Эдуардо? Она ли найдена в канализации? И совершенно неуместный вопрос: кто позаботится о лошадях Патрисии? Кто позвонил Гальяно и сообщил о Шанталь? Я так была ошарашена новостями что даже не спросила кто это был.

Гальяно.

Я чувствовала себя как‑ то неловко, словно подросток которого мама застала за чем‑ то непристойным.

А как же Райан?

А что Райан?

Мы с Райаном виделись, да. Ходили ужинать, посещали музей, даже на несколько вечеринок сходили вместе, играли в теннис. Он даже уговорил меня на боулинг.

Были ли мы парой?

Нет.

Могли бы быть?

Жюри поставлено в тупик.

Так что же между нами? Мне он очень нравился, нравилась его целостность, мне хорошо было в его компании.

Тут в животе загорелся огненный шарик.

Я считаю его сексуальным до чертиков.

Что же так привлекает меня в Гальяно?

Шарик запылал.

Легкий в общении и бабник.

У нас с Райаном было нечто вроде соглашения. Ну, не соглашения, а скорее договоренности, молчаливой договоренности. Никто ничего не не спрашивает и не рассказывает. Такая политика срабатывает для Вооруженных Сил США, так что и с нами этот принцип работал. К тому же я ведь не собираюсь связывать себя с Гальяно!

Посмотри на это с другой стороны – сказала я себе. Ты ведь ничего не имеешь ни с Райаном ни с Гальяно. Так что и рассуждать не о чем.

В этом‑ то и проблема.

После еще получаса таких метаний, мое расстроенное либидо и я сама улетели в царство снов.

* * *

Из глубокого сна меня выдернул звонок телефона. В открытое, занавешенное окно пробивался тусклый свет.

Голос Доминик Спектер звучал взволновано.

– Вы слышали?

– Да.

Я глянула на часы – 7: 12.

– C'est magnifique[40]. Не воровство, конечно, а то что Шанталь в порядке.

Она говорила напряженно, и акцент слышался гораздо сильнее.

– Да, прекрасные новости, – поддержала я ее, а сама села в кровати.

– Oui[41]. Моя малышка жива.

– Вы не знаете ее еще в чем‑ нибудь кроме кражи в магазине обвиняют?

– Нет. Мы должны поехать и забрать ее оттуда.

Я не стала говорить что у судьи на этот счет могут быть другие мысли.

– Если это из‑ за наркотиков, то я найду другую программу реабилитации. Получше.

– Это правильно.

– Мы будем настаивать.

– Да.

– Вас она послушает.

– Меня?

Я вдруг совершенно проснулась.

– Mais, oui! [42]

– Я не собираюсь в Монреаль.

– Я заказала два билета на дневной рейс.

Видимо миссис Спектер была из тех кто не признает отказа.

– Я не могу сейчас уехать из Гватемалы.

– Но вы нужны мне!

– У меня здесь работа.

– Но я не смогу одна.

– Где мистер Спектер?

– Мой муж на сельскохозяйственной конференции в Мехико.

– Миссис Спек….

– Шанталь была вне себя от ярости в ночь когда убежала. Она говорила такие ужасные вещи. Она сказала что никогда больше не хочет видеть меня…

– Но, я уверена…

– Она может отказаться говорить со мной!

О, дайте мне Валиум!

– Можно я вам перезвоню позже?

– Пожалуйста не бросайте меня. Мне нужна ваша помощь! Шанталь нужна ваша помощь! Вы единственная кто знает обо все нашей ситауции.

– Я посмотрю что можно сделать, – это все что я могла придумать на данный момент.

Я выскользнула из‑ под одеяла.

Чего это посол не спешит быть рядом со своей женой и дочерью? Женщина явно была сильно расстроенной.

А будь я в такой ситуации, вела бы я себя по‑ другому? Возможно, но не обязательно.

Я потащилась на кухню, засыпала кофе в кофеварку, добавила воды. Вытащила один пончик и съела его пока мистер Кофе выпускал свои пары.

Я смогу повидать Райана.

Я рассыпала по столу сахар и стала собирать его кончиком пальца.

ЛаМанш хочет чтобы я осмотрела торс с озера Дё‑ Монтань. Говорил что дело срочное. Я вспомнила Чупан‑ Йа, и кости, лежащие на столах в лаборатории Фонда. Эта работа такая важная, но жертвам уже почти два десятка лет. Быть здесь также необходимо как помощь ЛаМаншу? Без Карлоса и Молли Матео и так зашивался. Справится ли он без меня пару дней?

Я налила себе кофе и добавила молока.

Мысленно вспомнила тело в овраге и почувствовала знакомую печаль. Клаудиа де Альда, восемнадцать лет. Затем вспомнила кости из канализации, и меня захлестнула волна вины.

И отчаяния. Чем усердней мы с Гальяно брались за дело, тем дальше были от ответов.

Мне нужно совершить что‑ то конкретное. Хочу узнать все о кошачьей шерсти.

Я взглянула на часы – 7: 40.

И еще вот что. Справилась ли Ферейра?

В коробке оставалось два пончика. Сколько же это калорий? Миллион или два? Но к завтрашнему дню они просто задубеют.

Поездка в Монреаль займет всего несколько дней. Я помогу миссис Спектер и Шанталь понять друг друга и вернусь к жертвам из Чупан‑ Йа.

Я все‑ таки доела пончики, выпила свой кофе и пошла в ванную.

В восемь я позвонила в Монреаль и попросила соединить с лабораторией ДНК. Когда к телефону подошел Роберт Ганье я описала ему ситуацию с телом из канализации, а также свою просьбу. Он сказал что все возможно, только если я сама привезу образец.

Я позвонила Миносу. Он пообещал приготовить образец кошачьей шерсти в течении часа.

Далее я сделала звонок в городской морг. Доктор Ферейра сделала все как я просила.

Я позвонила Сюзане Джин на один из заводов Королевской Корпорации в Сент‑ Хьюберт и сказала ей то же самое что и Ганье. Она согласилась что моя идея может сработать.

Потом я позвонила Матео. Он сказал что дает мне столько времени сколько нужно.

То же сказал и Гальяно.

Я прекратила звонки и пошла к выходу.

Ну что ж, госпожа посол, раз вы такой путешественник, то надеюсь вы с компаньоном, пересечете границу Гватемалы.

* * *

Анжелина Ферейра как раз работала с телом из аварии, когда я вошла в лабораторию. На столе лежал труп мужчины, голова и руки были совершенно обуглены, а живот раскрыт как фантасмагорический рот на картинах Бэкона. Патологоанатом стояла рядом и нарезала печень на подносе. Она не глядя на меня, по‑ прежнему орудуя большим широким ножом, произнесла:

– Одну минуту.

Ферейра ближе нагнулась к разрезам, отслоила три образца и кинула их в контейнер для образцов. Кусочки ткани утонули в жидкости и присоединились к собратьям из легких, желудка, селезенки, почек и сердца.

– Вы каждого вскрываете?

– Пассажирам был сделан внешний осмотр. Это водитель.

– Оставили напоследок?

– Большинство так обгорело что мы просто не знали который из них водитель. Его вчера только нашли.

Доктор сняла маску и перчатки, вымыла руки и пригласила меня следовать за ней в разворачивающиеся двери. Мы прошли по темному коридору прямо в маленький офис без окон. Отперев поцарапанный металлический шкаф, доктор вынула коричневый конверт.

– Радиолог из Центральной больницы кое‑ чем обязан мне. Так что пришлось воспользоваться.

– Спасибо.

– Стащила череп во вторник, как только Лукас ушел. Не хотелось бы чтобы кто‑ то узнал об этом.

– От меня никто не узнает.

– И хорошо что стащила.

– Что вы имеете в виду?

Ферейра достала из конверта один из снимков. Там было шестнадцать снимков компьютерной томографии, на каждом пятимиллимитровый кусочек черепа из канализации. Просматривая на свет снимки она указала мне на светлое пятно на девятом фото. На следующих снимках пятнышко увеличивалось, меняло форму, а потом исчезло. На четырнадцатом снимке пятна как не бывало.

– Я нашла кое‑ что в решетчатой кости, подумала что это будет интересно. А после вашего утреннего звонка, пошла еще раз взглянуть на череп. Останки испарились.

– Как?

– Кремированы.

– Через неделю? – я была поражена.

Ферейра кивнула.

– Это стандартная процедура?

– Как видите, нам не хватает места. Даже при нормальных обстоятельствах мы не можем позволить себе роскошь хранить неизвестных в течение долгого времени. Эта авария автобуса вообще поставила нас в критическое положение. – Она понизила голос. – Но две недели это необычно.

– Кто приказал?

– Попробовала узнать, но никто не в курсе.

– И бумаги, конечно же, пропали, – предположила я.

– Лаборант клянется что положил приказ в папку регистрации, сразу после кремации. Но нигде бумагу найти не могут.

– Какие‑ нибудь теории?

– Есть.

Она протянула мне конверт.

– Да поможет нам бог!

* * *

В 12: 57 я сидела в первом классе «American Airlines» и летела в Майами. Рядом сидела Доминик Спектер и стучала по подлокотнику наманикюренными ноготками. Снимки томографа от доктора Ферейры лежали в моей сумке, которая стояла в ногах. Там же лежали образцы кошачьей шерсти.

Пока мы ехали в лимузине и проходили по аэропорту госпожа Спектер без умолку говорила. Она описывала Шанталь, вспоминала детские анекдоты, выдвигала теории о том из‑ за чего у ее дочери проблемы, сочиняла планы по ее спасению. Она болтала как диджей между выступлениями, словно боялась тишины.

Поняв что разговор для нее это нервная разрядка, я и сама вставила пару фраз. Однако ей обратная связь была не нужна и словарный поток продолжился без моего участия.

Она замолкла наконец только когда самолет побежал по взлетной полосе. Она поджала губы, откинулась на сидении и закрыла глаза. Когда мы оторвались от земли, она вынула из сумки глянцевый журнал и принялась листать его.

Разговорный поток повторился пока мы пересаживались в Майами, а затем также истощился пока мы летели в Монреаль. Подозревая что моя знакомая просто боится летать, я все же была благодарна за эти минуты тишины.

У путешествия с женой посла были свои преимущества. Когда наш самолет приземлился в 10: 38 нас встретили мужчины в костюмах, быстро провели через таможню и к одиннадцати мы уже сидели в очередном лимузине.

Миссис Спектер сохраняла молчание пока мы проезжали Сентервиль, въезжали в Гай, затем повернули направо на рю Сте‑ Катерин.

Может у нее просто кончились слова, или она разговаривала про себя. Возможно возвращение домой так на нее повлияло. Молча мы слушали Роберта Шарлебуа «Я вернусь в Монреаль».

Мы смотрели на огни пробегающего мимо города и через пару минут уже подъехали к моему дому. Водитель вышел из машины.

Когда я забирала свою сумку, миссис Спектер схватила меня за руку. У нее оказались очень холодные руки.

– Спасибо вам, – почти неслышно произнесла она.

Я слышала как открылся и закрылся багажник.

– Рада помочь.

Она глубоко вздохнула.

– Вы не представляет как вы помогаете.

Дверца с моей стороны открылась.

– Дайте знать когда мы сможем повидать Шанталь. Я пойду с вами.

Я положила свою руку на ее, она сжала и поцеловала ладонь.

– Спасибо, – сказала она и тут же выпрямившись добавила: – Помощь Клода нужна в доме?

– Я справлюсь.

Клод довел меня до входной двери, подождал пока я найду ключи. Я поблагодарила его, он кивнул в ответ, поставил рядом мой чемодан и вернулся в лимузин.

И снова я наблюдала как миссис Спектер уезжает в ночь.

Глава 15

В семь утра я уже колесила по нижней дороге Монреаля. Надо мной город только просыпался и готовился к новому дню, вокруг меня, в туннеле Вилле‑ Мари, все было серым, как и мой сегодняшний пасмурный настрой.

В Квебеке наступила редкая для весны жара. Когда я приехала сюда ближе к полуночи, то термометр в патио кажется показывал все восемьсот градусов по Фаренгейту, а внутри дома и все девятьсот жары.

Кондиционер оказался совершенно равнодушным к моему желанию поспать в прохладе. Десять минут щелканья по кнопкам, резких высказываний и ударов по его железным бокам не привели ни к чему. Злая и потная, я в конце концов пооткрывала все окна в квартире и завалилась в постель.

Правда мальчишки на улице явно были не в курсе что мне для сна нужны тишина и покой. По крайней мере дюжина этих весельчаков толпилась на пятачке возле пиццерии, всего в десяти ярдах от окна моей спальни. Возмущенные крики на них совершенно не действовали, а также и угрозы и проклятия.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒