Джефф Нун 3 страница

Рот и тело работают синхронно, без проблем, но вдруг над головой лопается пузырь и внезапно Нола видит себя сверху, с осветительного оборудования.
Игру жизни на расстоянии, себя в чучеле из тряпок и пудры, едва ли вообще там находящуюся. Пронизанную прожектором: оттененную красным, зеленным, потом желтым, ярким и горящим.
Бессмысленные шаги хореографии, предполагавшие придать ей вид привлекательный или сексуальный, или товарный, или какой-там ещё.
Горячая кожа, сладкое покалывание под одеждой.

Знаешь, мне хочется,
Мне хочется познать тебя.
Но теперь она не могла контролировать соотношение текст/рот и работать точно, вообще никак. Ее губы продолжали шевелиться под запись и вдруг стали растягиваться слишком медленно. Попытка за попыткой взять себя в руки, пока режиссер не заорал на нее. Это всё только ухудшило.
Запинка, пропуск такта. Стук ее туфель по дереву.
В горячке вырываются слова:
Мне хочется (мне просто хочется) по-настоящему узнать тебя настоящего.
Всего. Всего тебя. Дай мне шанс.
Мне хочется касаться тебя, тебя, только (хочется) касаться тебя.
Тебя настоящего, мне просто хочется
Идти за тобой и укрывать тебя
(Прошу) дай коснуться тебя
Мне только хочется
Мне просто...

Рот Нолы отказывался повиноваться. Другие слова лезли в голову, одерживая верх, насильно выблёвываясь: злые слова, непотребные слова. Ей пришлось сжать губы, чтобы предотвратить новый текст от всеуслышанья. Ее тело дергалось и крутилось в рутине танца как надломленная марионетка. Она не чувствовала реальной связи с живой песней как музыкой, как мелодией или смыслом, но только как с последовательностью специально закодированных фраз и жестов, разработанных для триггера, чтобы нажать на нужные эмоциональные и физические кнопки определенного целевого демографического подкласса.

Хочется... хочется...
Хочется... приблизиться,
... чувствовать... тебя
Дай мне... всего...
хочется хочется...

Словесная беготня и мельтешение, гудение музыки в ушах как какая-то внутрикровяная песня.
Снопы света, нет изображения.
" Народ, тут какая-то поломка. " - говорит режиссер из контрольной будки. " Да что же это. Ну пожалуйста. "
Монитор залился, пронзительно завизжал.
Желудок Нолы стал зудеть,
а затем -- гореть.

Ее глаза крепко зажмурились.
Выскальзывание. Плавное высвобождение. Музыка растворяется в далеком треске, чистом статическом электричестве, искрах нагрева. Боль. С ней разговаривает голос, шепчет приблизившись. Но что ей сказали?
Она не могла расслышать.
Что ей было сообщено? Какая-то информация или история.
Откуда ей было знать?
Говори со мной. Говори со мной! Громче!
В ответ пришел только шепчущий выдох.
Что ты мне говоришь?

И тогда Кристина взяла ее за плечи и повела к краю звуковой площадки, спрашивая, все ли хорошо. Нола могла отвечать с трудом. Она обхватила себя руками, закрываясь, ёжась, внезапно смутясь своим собственным телом.
Кристина снова спросила.
Нола отстранилась. " Мне нужно немного времени. Пару минут"
" Конечно. Конечно, они у тебя есть".
Нола кивнула, улыбнулась.
Спасибо тебе.

Она покинула пространство студии, прокладывая дорогу к туалетам внизу по коридору. Стены в ее поле зрения поплыли, и она сползла, почти упала. Желудок потяжелел. В ушах роились звуки, создавая гудение, осадок. Пыль на языке, металлический оттенок. Чудной привкус. Наконец, она достигла женской уборной, где ей удалось ввалиться в одну из кабинок, как раз когда ее вывернуло, обильным рвотным фонтаном на белый кафель.
" Иисус. Что со мной? "
А желудок все болел и резал.

Руки поднимаются. Рубашка, задранная, сдернутая набок.
(ughhh)
(невозможно смотреть)
Синяк.
(здесь... дерьмо... ох... нет... )
Синяк вырос.

Прежний пурпурно-розовый теперь сменило многоцветие, основные цвета находили разрешение во множестве оттенков, - красные желтые, несколько мазков оранжевого... Он был все еще, грубо говоря, круглым по форме, казалось, более трех дюймов в ширину, затушевав нолин пупок.
Он рос.
Чудные голоса продолжались в ее слухе. Исходили они изнутри головы или из наружного мира?
Один голос рос заметнее.
Нола могла различить пару слов там-здесь, на фоне шелухи и статического электричества:

... Каждую ночь... враги вторлись... наши ребята делают все, что могут... неожиданное нападение...
Ее пальцы коснулись живота, надавили.
Теплая плоть, влажность.
Она нагнулась, чтобы исследовать синяк подробнее. Двигался ли он? Двигался он под ее пальцами, или, что еще более причудливо, двигался, потому что жил собственной жизнью?
Внезапная волна боли глубоко внутри.
Черт. Дерьмо.

Нола запаниковала. Она хлопнула задней дверью о стену кабинки, бросилась к зеркалу над рядом раковин.
Рубашка широко распахнулась.
Пуговицы свободно выскальзывали. Одна, две.
Ее тело прижималось к стеклу так близко, как только ей удавалось.
Там сейчас. Там было это.
Он снова сместился.
Синяк был живым.
Живым...

Он переливался психоделическими узорами, цвета менялись и переплавлялись друг в друга. Теперь они закручивались, теперь они оторвались друг от друга и переформировались, двигаясь как одно целое, постоянно изменяясь. Нола коснулась поверхности, нежно, в страхе. Ее пальцы снова стали липкими и горячими. Она восторженно наблюдалала, как движения странного ушиба, наконец, замедлились и объединились, приняв определенную форму. Нола немного отошла от стекла, чтобы лучше разглядеть эффект.
Это был
Это было...
Это был рот.
Губы. Язык. Зубы. Десны. Слюна...
Изображение рта.

Отлично сформированный, если не брать в расчет слегка преувеличенный размер, человеческий рот, занимавший более или менее всю площадь синяка. Тонкие красные губы открываются и закрываются. Шершавый язык влажно облизывается, проводя по зубам и нёбу, образуя слоги. И голос, играюший в голове Нолы, казалось, совпадает с движениями губ.
Из желудка Нолы вслух говорит человек.
Последние данные ясно показывают, что поддержка среди средних классов падает...

Нола схватилась за ближайшую раковину за поддержкой. Ее пальцы пытались вгрызться в фарфор. Ее собственный рот открылся, чтобы завизжать или хотя бы заорать, но ничего не из нее не вырвалось, ни звука, ни облегчения. Только рана в желудке продолжала, теперь уже другим голосом, другая пара губ, губ женщины.
Нола узнала звучание.

Это была Долли Темпл, растрепанная неряха из Сквер Пег авеню. Долли Темпл, королева Дневного Мыла, назидаюющая, выплевывающая слова из своих розовых полированных губ.
Ты. Убирайся. Вон. Сейчас. Оставь меня. Я не выношу таких, как ты.
Долли шипела и пыхтела.
Никогда. Ты слышишь меня? Никогда больше я с тобой не буду спать!

Нола простонала. Она собралась. Она прижала обе руки к животу, чтобы удержать образы внутри, не допустить их побега.
Это было нехорошо.
Белая кафельная облицовка пульсировала синюшными брызгами по мере того, как открывались и закрывались ее глаза.
" Нола? Ты здесь? Нола? "
Голос Кристины. Шаги.
Нола паниковала. Она бросилась обратно в кабинку.
Нельзя, чтобы меня увидели, не в таком виде.

Слишком поздно. Кристина стукнула кулаком в дверь, зовя ее по имени.
Оставайся там!
Дверь с размаху открылась.
Кристина уставилась на нее. " Всем интересно, куда это ты запропастилась. "
Нола запахнула рубашку, зажав в кулаке обе стороны отворота. " Я... Я... Я занята". Ее голос запинался. Ей удалось застегнуть пуговицу.

" Ну да. Я вижу. " Кристина посмотрела на нее. Холодно. Холодные глаза. " Просто одна съемочная группа волнуется о времени и обо всем таком, что придется оплачивать".
Нола вышла из кабинки. Она сказала " Мне не очень хорошо. "
Кристина кивнула. " Если бы у меня были твои возможности... думаешь, я бы себя вела так же? Черт, нет. Я бы пела, я бы танцевала, как конченый дешевый робот, день и ночь напролет. А сейчас выбирайся отсюда и дай представление".

Нола не смогла дать ответа, она не смогла даже сфокусировать взгляд на каком-то одном предмете.
Кристина поменяла тактику. Она отмотала длинный кусок бумажного полотенца, намочила его в раковине и подошла промокнуть нолино потное лицо.
" Вот так. Тебе станет лучше. И мы закончим эту работу"
Нола не могла это вынести.

Близко. Слишком близко.
Сладко. Тепло. Запах другого человека.
" Давай сюда. Подойди, Нола, попей воды. "
Нола попила.
Внезапный холод, движение жидкости по горлу, благодарная, словно не пила неделю.
" Я не могу. Крис, не сегодня".
Две женщины вперились друг в друга.
" Окэй. Но что мне сказать им? Есть идеи? ".
" Извини. Не сегодня".
Лицо Кристины заполнила тревога. " Милый Иисусе, нам действительно надо, чтобы ты разобралась".
" Что? "
" Возьмешь какие-нибудь каникулы, - хорошо потрахаешься, проведешь недельку на частном спа или погоняешь сок по венам, что скажешь? "

Гнев Нолы нарастал. Вдруг, прорвалось: " Да отъебись от меня".
Тишина. Кристина сжала кулак. Она медленно вдохнула, выдохнула, стараясь удержать контроль.
Нола сказала " Звони Джорджу".
" Джорджу? ".
" Он заботится обо мне".
Кристина рассмеялась " Взаправду? Ты в это веришь? Нола, он тебя сделал. Он создал тебя из пыли, из одного проблеска".
" Это неправда. Мы равны".
" Равны? "
Глаза Нолы стали дикими. " Я талант. "
" Да конечно".

Вдруг полыхнуло: " Он не мой создатель. "
" Прекрасно. Может, это пилюля не так подействовала? "
Нола покачала головой. Тело дрожало желанием.
" Ты уверена? Ничего такого? Никаких наркотиков, о которых мы не знаем".
" Нет".
Желание? Почему желание? И желание чего конкретно? Нола внутри стала жидкой, кожа пылала болезненным наслаждением.
Она покачивалась из стороны в сторону.

Кристина тупо уставилась на нее. Видя перед собой только еще одну долбаную работу, еще один завал, который ей разгребать. Она заговорила медленно, удерживая контакт глазами. " Мне перепадали и похуже, чем ты, Нола. Правда. Полные отморозки. Безголосые сучки, мужико-шлюхи, чувственные " ах милый Я" хюдожники, жалкие ничтожества, распевающие антивоенные гимны, воодушевленно-обезбашенные маленькие выскочки с полными мечт глазными шарами и необсохшими после мамкиной сиськи губами. Все эти закулисные истерики, сопли, какашки. Страх перед сценой, осветительная сыпь, тошнота в лимузинах, панические приступы звездности. Я прикрывала угри, пьянство, беременность, аборты, драки, кражи в магазине, - полный список всей этой херни. Я обладаю тайным знанием звезд. И знаешь, что? Я всех их переживу". Кристина осклабилась. " И вот я, наконец, думаю, - слава богу, кто-то не такой, кто-то с огоньком внутри".

Нола посмотрела на нее и кивнула.
Кристина привлекла ее к себе. " Так пожалуйста, сейчас, сыграй в игру. Сделай это". Ее голос стал близким, теплым. " Это все. Все, что я прошу тебя, маленькая звездочка. Играй, чтобы выигрывать. Потому что, знаешь, что выкрикнула очень классная и очень богатая и очень-очень талантливая мисс Йони-Йони -, не знаешь? - последние слова перед тем, как она свершила свой прыжок на асфальт семью этажами ниже? "
Нола покачала головой.
" Ебать этот шум".

Слова Кристины дрожали на свету.
" Хочешь закончить, как она? "
Туман. Искра.
Но все, что Нола могла сейчас слышать - голос внутри себя, - в это время детский голос в ее голове выкрикивал требование пирога или игрушки. Дай, дай, дай, дай! А потом рассмеялся внезапным радостным бормотанием.
Не могла ли Кристина это услышать? Она должна была слышать.
Или Нола была единственной?

Ее лицо в зеркале.
Глаза: испуганные, черные, они не должны оглядываться на нее.
Она отвернулась. Опять желудок утяжелился, подкатывала тошнота.
Кристинин силуэт размытый, на мили и мили отсюда.
Белый фарфорный проблеск, сверхъяркость.
Свето-лучевое шипение и искра.
Горение проводки.

Один мужской голос.
Факты и фигуранты. Кожеразговор. Стрёкот.
Средний оборот снизится в силу того, что...
Тарабарщина. Он не остановится.
Разумеется, как и предсказывалось...
Вмешивается женский голос.
Лепет.

Голоса. Теперь громче. Голоса, которые поют и ревут и завывают, и вздыхают, нонстоп.
Шум. Поцелуй. Встреча двух пар губ, звук манит и притягивает.
Влажное сосание.
Боль в черепе Нолы.
Острая.
Пульсирующая.
Игольный укол.
Затем - темнота.

-8-

Она поймала такси под студией.
Теперь одна, оставив Кристину саму разбираться с проблемами. Благо, странные голоса приутихли в шепот, иногда даже исчезая в тишине, но жжение в животе все еще чувствовалось. Внезапное чувство тошноты овладевало ею слишком часто.
Добравшись до своей квартиры, она, не мешкая, прошла в ванную, где стянула с себя рубашку, чтобы исследовать тело в зеркале во весь рост.
Глаза ее теперь широко раскрылись в потребности знать...
Синяк.

Поврежденный участок разросся еще сильнее, закрывая почти половину живота. Поверхность была влажной. Инфильтрация. Гноение. Движущиеся картинки играли, мерцая, существуя и меняясь, трансмутируя в другие формы и сцены в непрерывном потоке.
Нола увидела:
Растущую луну.
Облака.
Пейзажи далеких земель.
Марширующих солдат.
Замедленный выстрел полуобнаженным мужчиной.
Кровь на стене.
Граффити: Освободи Сны!
Крадущегося кота.
Дом в огне.

Каждая картинка сопровождалась звуком или последовательностью шумов:
Поздравления, выкрики, бессвязный щебет.
Визг тормозов, хлопок кулака о мягкую плоть.
Выстрел, первые слезы младенца.
Разящий аргумент.
Стоны симулируемого удовольствия, плач безысходности.
Статическая интерференция, каждая волна приносила Ноле толчок боли.
Сзззкстззтзткст!
Звяканье, кутерьма, путаница слов.
Популярные песни прошлых десятилетий, военные кричалки, стихи о любви и одиночестве.
Шаги
шаги
шаги
по темному дождливому бульвару

Все эти штуки были обязаны экстраординарной жизни на коже Нолы, и она не могла отвести взгляд от них.
О, боже, что со мной происходит?
Что происходит?
Увы, увы, у зеркала не оказалось
ни голоса, ни губ, ни языка,
которым можно было бы ответить.
Нола смочила в раковине руки и стала себя обмывать, - свой живот, синяк, терла его, терла этот странный ушиб, драила, старалась смыть с себя эту отметину, это повреждение.
Синяк не исчезал.
Она бросилась в главную комнату, крича стенам, плексивизору, мебели, окну, крича о помощи, о чем-нибудь, что помогло бы вернуть хотя бы каплю надежды или комфорта.
Ответа не было.
Она позвонила Кристине.

" Что, Нола? Что, ёб твою мать, происходит? Ты должна мне рассказать"
" Просто приедь".
" Сейчас? "
" Пожалуйста, если можешь. "
Это было все, что она могла. Она выключила баг, налила себе выпить и стала ждать.
Чистый стенной экран удерживал ее в поле своего зрения, отражая бледный сон женщины, цепляющейся за последние крупицы зубами и ногтями.
Она напилась. Глаза закрылись.
К ней стали приходить картинки, как во сне.
Стоп. Пожалуйста, остановитесь.
Картинки, Истории, рассказанные в тумане обрывками.
В высокую башню попадает молния.

Ночь спустилась над вересковым полем, по траве которого тащит само себя странное животное. Зверь ранен в бок и сочится кровью. Кровь кишит жуками.
Она знала, что эти же картинки сейчас вспыхивали на ее животе.
Она чувствовала их там, но не хотела смотреть их, нет, пусть они испарятся, пусть умрут, пусть все картинки умрут.
Последний человек на планете спускается по пустынной улице. Воздух влажный, удушливый от жары. Костлявая черно-серая человеческая тень следует за ним на расстоянии, отдельно от тела.
Разбившийся космический корабль в центре Лондона. Люди разбегаются в страхе.
Картинки, украденные с кабельного вещания, из фентези и фильмов ужасов, из научной фантастики.
Из круглосуточных реалити.

Женщина среднего возраста смотрит на себя в зеркало. Она говорит, но сигнал теряется в шуме, в жаре и пыли. " Я чувствую себя грязной, противной... все эти камеры... целый день... и ночь... так много глаз... трогают меня... трогают....
Кристина добралась за полчаса. Она не могла поверить в то, что увидела.
Нола: валяющаяся под стеной, лицо закрыто, волосы мокрые и взлохмоченные. На ней свободно болталась порванная распахнутая рубашка. На ковре перед ней лежал пустой стакан для виски.
Кристина нагнулась, привела Нолу в сидячее положение. " Давай, детка. Вот так".

Нола попыталась запахнуть рубашку, но Кристина уже увидела что-то необычное там, в складках, на коже.
Что там за повреждение, это рана?
Спокойно говорит: " Давай, я взгляну".

И нежно она потянула рубашку Нолы, полностью открыла, рассматривая синяк, который пролегал внизу, сочась ярким пятном цветов, растягиваясь поперек нолиного живота.
" О, боже, Нола. Кто это с тобой сделал? "
тишина.
" Как такое получилось? Тебя кто-то ударил? "
Нола покачала головой.
" Ладно. Ты же не сама это с собой сделала? ".

Опять нет ответа. Но теперь Нола попыталась встать, говоря " Посмотри на меня, Крис. Смотри внимательно". Она глубоко вдохнула, успокаивая себя. " Скажи, что ты видишь. "
Кристина смотрела на синяк.

Цвета и заполненное ими пространство резали глаза. Вначале была видна всего лишь рана. Но довольно скоро ушиб изменился, очертания и расцветка приняли новую форму. Кроме того, можно было расслышать звуки, еще тихие, но нарастающие. И вдруг из кожи прозвучал голос, и далекий приглушенный голос отозвался на него.
Кристина закрыла глаза.

Она вспомнила свое собственное время на телевиденьи, на его примитивной версии, - свой великий шанс преуспеть. Она снова почувствовала, как нагревается камера, шипение и горение кожи. Бусины пота. Скачка нервов. Она вызвала в памяти собственное изображение, транслировавшееся, подвергавшееся смотру, пущенное по нации, нашедшее спрос. Длинные минуты растягивались, казалось, лицо тает, под резким светом каждая пора, малейшее пятнышко бросаются в глаза, все грехи выставляются напоказ, разоблаченные, тело открывается на всеобщее обозрение. Все, с кем она когда-либо спала, захваты удовольствия, в чем бы оно ни состояло, момент за моментом. Еще нет в ее жизни Джорджа Голда, до этого. Одна. Так много выпивки, так много наркотиков. Приплюсуйте это для полноты картины. Свет ловит ее, просвечивает рентгеном душу. Такая плохая, такая плохая-плохая. Камера наезжает, ближе. Дыхание перехватывает в горле. Паника. Одна рука теребит крестик на шее, другая потрясает текстом. Сосредоточься, продолжай читать. Приклей его, что ли, твою мать. Говори свои реплики. Держи...

Уберите от меня эту ебаную машину. Выключите ее нафиг.
Она выскочила, вся в холодном поту. Никогда больше. Никогда.
Она читала местные новости, смотрела второсортное кабельное. Это все. Выставки цветов и предупреждения о мелком затоплении. Номера просматриваемых ею каналов начинались с сотого.
Кристина почувствовала слабость.
Комната наклонилась.
Нола спросила, " Видишь это? Ты видишь? ".
Она подняла взгляд на пульсирующее лицо певицы и опять перевела его на живот.
Синяк мерцал, транслируя чары.
Кристина видела лица, глаза, наполненные мольбой, рты, двигающиеся в бесшумной молитве.

Теперь крошечная картинка деревушки, улицы заполнены паломниками. Они несут по извилистой дорожке статую Девы Марии. Ветренный день, бриз обдувает статую. Кто-то споткнулся, - один из несших.
Рыцарь Нашей Леди Крови и Теней.
Толпа захлебнулась, коллективный вдох застыл в тишине, а потом был отпущен, разразился слезами. Люди на коленях просили прощения по-испански, молитвенно сложив перед собой руки, бормоча как один.
Кристина напряглась, чтобы разобрать слова. Нет, нужно было приблизиться. " Я же не... " сказала она. Заколебалась. " Я же не, ну знаешь, не подхвачу это от тебя, нет? Нола? В смысле, это ведь незаразное? "
" Не знаю. Правда, не знаю. ".

Кристина набрала воздуха и прислонила ухо прямо к теплому влажному животу.
Тело Нолы среагировало на человеческое присутствие, близость. Ее кожу покалывало. Странно, но ей стало уютно. Было хорошо таким вот образом отдавать наслаждение, посылать сигналы, и получать сигналы, и понимать их. Она стала передающим объектом. Предмет, на который следует смотреть. Что-то в этом было утешительное.
С Кристиной разговаривали голоса:
Ave Maria, gratia plena, Dominus tecum. Benedicta tu in mulieribus, et benedictus fructus ventris tui, Jesus.
Эффект был успокаивающим, баюкающим, но только это настроение было достигнуто, как вмешался другой звук. Люди ликовали и неистовствовали. Кристина встала. Рот открылся, глаза округлились.
На лице был написан страх.
На животе Нолы разыгрывался миниатюрный футбольный матч.

... и теперь, когда остается всего 7 минут до конца игры, смогут ли Объединенные вытащить какую-нибудь магию из своего красно-белого мешка с фокусами...
Кристина, не думая, отошла на несколько шагов назад от зрелища, ужасный вид.
Нола наблюдала ее отступление, и ей хотелось сказать, выкрикнуть вголос: Нет, пожалуйста, Кристина. Не бойся меня! Но она не могла, она могла только оставаться молчаливой и созерцающей выражение шока на лице своей помощницы. Теперь она знала, что Кристину воротит от увиденного на ее теле.
Нола мягко заговорила. " Включай плексивизор. Давай".
Кристина повиновалась.
" Теперь пощелкай каналы".

Экран замельтешил картинками и звуками.
Клик, фзипп, этим утром, спек, пппоп, кряк, отвали, шурш, навсегда, салонемашины, сксзксктт.
" Что-то не так, Нола. Ловит ужасно".
" Продолжай".
Фрагменты прыгали и дрожали.
Пока Кристина, наконец, не остановила свои поиски. Сейчас она переводила взгляд с экрана на тело Нолы и обратно. Та же картина тех же истекающих минут того же футбольного матча, точно та же игра проявлялась на коже. Синхронно, в реальном времени. Момент за моментом, удар за ударом, пасс за пассом. Мяч попал в сетку одновременно на обоих объектах - и плоти, и машине.
Гол!!!

Кристина стала переключать дальше, пока не нашла ту же испанскую деревушку, что и раньше, те же паломники. Статуя была снова воодружена, процессия продолжила свой ход.
" Теперь ты видишь, Кристина? " Лицо Нолы налилось кровью, жизнью, энергией. " Мое тело стало каким-то приемником. Антенной. Я ловлю сигналы, движущиеся через эфир. Медиаволны. Изображение. Звук".
Кристина углядела в этом точку срыва, грань сумасшествия, и теперь физический вид экрана кожи лишь усугубил эту догадку. Вот. Вот доказательство. " Тебе нужна помощь, Нола", - сказала она, - " Позволь помочь тебе".

Нола уставилась перед собой. Тело трясло.
Кристина закрыла глаза и подождала, пока включат свет.
Свет не включили.
Глаза открылись для той же сцены, та же Нола, та же женщина со своим мерцающим изображениями животом. " Я не знаю, что это", - вказала она. " Ничего подобного никогда не видела. Но что-то мы можем сделать. Нужно поехать к врачу, в больницу".
Нола покачала головой. " Но пресса пронюхает. Со мной станут обращаться как с экспонатом кунсткамеры. Меня станут показывать какие-нибудь специализирующиеся на уродах каналы".

Кристина приблизилась. Она выглядела неподдельно участливой. " Правда... тебе надо так сделать. Тебе нужен уход".
Тишина.
Пока Нола не кивнула печально. " Да. Больница. Окэй".
" Я звоню в скорую".
" Нет. Возьмем мою машину".
" Нельзя тебе вести, Нола. Не в таком виде".
" Ты поведешь".
" Ладно. Идёт".
" Я сейчас".

Нола передвигалась медленно. Едва понимая инструкции, отпускаемые телу каким-то, неизвестно, где расположенным участком мозга.
Она вошла в коридор, ведущий в спальню.
Кристина чуть прибралась, ожидая пока Нола вернется. Стенной экран мелькал передававшейся жизнью, скоплением людей. Звонил церковный колокол. Кристина чувствовала слабость. Комната звенела потерянными заклинаниями и привидениями синего эха.
Радуйся Мария, исполненная благодати, Господь пребывает с тобой.
Благословенна ты средь женщин...
Подождав несколько минут, она позвала. " Нола? Ты уже готова? ".
Ответа не последовало.
Спальня оказалась пустой.

-9-

Наружу, на дорогу, где, искрясь, переливается неон, где стеклянные стены залиты золотом уходящего солнца.
Катит Нола.
Ее тачка - лоснящаяся, синяя, сияющая, оснащенная по высшему разряду, - подарок Джорджа за ее второй хит.
Нола рассекает по городу огней и теней, вдоль дорог из сверкающей пыли, по эфирным путям, по воздушным волнам, через дымку и треск. Нола ловит вещание.

Осажденная словами, вспышками жара и шума, пуха и мигания. Все сломанные, все разбросанные обрывки смыслов. Чувствование сигналов, танцующих, улавливаемых кожей, отзывающихся жжением и зудом.
Дорожные отчеты, всплески информации, пиратские позывные, визги и завывания.
Последние хиты, забытые песни.
Черепной траффик.

Ноле больно. Ее единственное желание теперь - убежать, отринуть чувствование, сбросить груз, обременивший ее тело и грозящий бедой.
Руки скользнули по рулю - влажные от испарины.
Все ее тело живет гудением и статикой.
Плохой прием. Потеря соединения.
Сззтзт... сзсзтзтз...

Сейчас. Давай. Соберись.
Медленнее.
Сззксксзтстс...

Красный свет.
Стоп.
Нола протянула руку, чтобы почесать ладонь другой руки, покоящейся на рулевом колесе. Ее пальцы надавливали на кожу, на мягко подающуюся плоть.
Голова пульсировала шумом.
Сзззкстксзттзтзззззызтз...

Свет: зеленый.
Она немного проехала, пока дорога впереди не размылась в тумане, и ей пришлось свернуть на обочину. Двигатель тихо тикал, словно механическое животное.
Нола медленно повернула ладонь, правую руку, и посмотрела на нее. Там мерцал второй синяк. Еще совсем крошечный, лиловый, фиолетовый.
И из центра ладони, из синяка, на нее смотрело лицо юноши, заклинающее бытие.
Он пел, он шептал, он умолял, он рыдал. Интерференция узоров перерезá ла его послание.
Дай нам отведать... сзксскст...

Рассей тьму...
Избавь...
Глаза Нолы закрылись. Она старается заткнуть звук. слова. Это нехорошо. Они путешествуют по ней. Облака статики полностью заволокли ее.
Она трет свою руку, чтобы стереть изображение.
Лихорадочная горячка сигнала.
Зубы кусают губы, впиваясь.
Вкус крови.
Жженый металл.
(... Нет! Пожалуйста. Нет... )

Ногти вгрызаются в ладонь.
Нола. Нола Блу. Ее собственный голос выходит из легких, из горла, с языка, вырываясь на свободу, оставляя слова позади.
Только шум, только визг боли. Ее тело кричит. Плачет. Выплакивается в тишину.
Не обращая внимания, мягкий в сумерках, молодой человек на коже Нолы продолжает говорить...
Дай нам отведать.

Рассей тьму...
Избавь...
Низвергни все рекламы, поглоти цвета.
Подай голос, создай нам собственные развлечения,
Дай нам сны.

Электрические сны, благоухающие сны.
Живем мы, покинутые, в искрах статики, в штуковине с экраном и проводами, горящей лунным светом.
Взывая ко всем паразитам, всем вудуистским джанки,
всем медийным хакерам, культурным джэммерам.
Всем Ренегатам Шума.
Отныне и до скончания века, все пути по длине волны, кабель к кабелю, от самой дальней спутниковой орбиты и до самой планеты Земля,
Соединитесь в сигнальном потоке.

Да воспутешествуем мы по миллионам каналлов,
Да перемешаются сети,
Да заполнятся наши черепа звуком и изображением
Да транслируются чувства
Да будут отражение, образ и завершение.
Включите наши души.
Ниспошлите мне вещание!

-10-

........ /..... 1> 01............. .... \........................
кожа/...... > /........................................ .......
...................... /0> 1.. (**)..............................
............ /..... (.., < /..... *.... \. >............., \.. \.......
..... /... > дрейф:... утеряна. ^................ :..................
....... ............. \..... \.. 0\. 01..... 01. 101........... \....
.............. ,. > \ 01 \
‘специальный репортаж: она просто в... ’ \.. > \.
/ жарокамера:
// > 101 0 \ \^ 0 1. )0
/”! /^. 1 0
> 10 (,. < г л а з а > +=
/. / < % > размытие^>, 0\ 10.
. /’%, / 0 10
. сиг. нал / (@ изображение.. .
/., [клик] кликk /война кликик>
^/ контакт... потерян
/, имя: нола/0. 2 0/блу? >
, ^ 010 1.,. /. 1/ <, 0
/. 0, ‘Сегодня в новостях... ’
( / /& ^C%.. ?: . \.
прожиг; \. 0. 1.
010/1. дрожь-свечение
/. ‘параморфический//? (уз/ры интрф*ренции
01 > / / череп
ШУМ! 110, \..
1/ ‘’
< /& ^0 101 01\”? голоса> /”,. > \
. . > > / 01 10^: облако*01 1
> н. o/& > >. ла^^
нагревКОЖИ. /. \. *
/ ‘проблемы с приемом новой фрактальной волны’>
* изоляция tv: / [1 2 3 4 5]> [1]
< > / /? \. \
/. * зумфлеш > // [клик]
/‘... ’> *(^ 10\
. ? ,.
/ < .,:
* \ 01 1. > 010
... искать> /,,
*ESC. \ >

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒