Роб Дж. Хайес «Город королей» 6 страница

- Что такое? – спросила Роза. Она стояла у входа в свою палатку, смотрела на стены города. Они выглядели сильными, неприступными. Она не знала, как они будут выглядеть, когда она разобьет их. Обломки под самым большим костром в истории Пустоши.

- Андерса не видно, миледи, - Мопс опустил взгляд. Бетрим спал внутри, хотел отдохнуть, пока мог, и Мопс слушался ее. – Генерал Верит вернулся.

- Веди его ко мне.

- Его и его людей осматривают в лазарете, миледи.

- Тогда веди меня к нему, - мягко парировала Роза.

- Эм… - Мопс посмотрел за Розу, искал того, кто мог сказать, что идти в лазарет было не лучшим выбором для женщины на таком сроке беременности. Но ему никто не мог помочь. Бетрим спал, Люсиль ушла за едой, и никто не остановил бы ее.

- Живо, Мопс, - Роза звучала грозно.

Мопс побелел и кивнул, отвернулся и повел ее к лазарету. Роза давно поняла, что своей воле можно подчинить флиртом или угрозой. Чем больше был ребенок в ней, тем больше она полагалась на угрозы. Редкие мужчины желали спорить с беременной женщиной.

Роза была удивлена, что в лазарете было полно людей, и не только раненых солдат генерала Верита. Многие койки были заняты солдатами Пустоши, некоторые стонали и держались за животы.

Люди двигались, занимаясь болезнями и ранами, многие носили повязки на ртах и носах.

Роза замерла на пороге. Она хотела войти до этого, но теперь замерла. Она ощущала в воздухе болезнь, и она не хотела передавать это ребенку, пока тот еще не родился.

Мопс заметил ее колебания и улыбнулся ей.

- Я приведу генерала наружу, миледи.

Роза кивнула и посмотрела на койки. Она подумала, что увидела Перна на скамье, на его груди были старые шрамы, давно зажившие, маленькая женщина перевязывала его правую руку.

Роза отвернулась от палатки. Лазарет находился в конце лагеря на вершине небольшого холма. Оттуда она видела на отряды. Их было много. Тысячи. Море палаток и лиц, солдаты занимались обычными делами, словно неприступный город не находился неподалеку. Она надеялась, что Брекович и Дроан смотрели на лагерь с высоких стен и боялись. Тысячи солдат могли пробить стены и перерезать глотки последним кровавым.

- Миледи, - генерал вышел из палатки лазарета. – Я как раз хотел идти к вам.

Он выглядел плохо, повязка обвивала голову, левая рука была в петле. Перн следовал за мужчиной, и хоть на его плечи был накинут белый халат, она видела новые раны, включая что-то на боку.

Перн всегда был загадкой для Розы. Он был обученным Хаарином – казалось странным, что он был вместе с Черным Шипом, и его отношения с Генри были ужасно интересными. Роза умела видеть признаки любви и похоти, и между ними что-то было, но они не поддавались этому.

- Я не нахожу себе места, - Роза изобразила игривую улыбку на рубиновых губах. Генерал посмотрел на ее рот, а потом ниже, на вырез на груди. Некоторые мужчины были предсказуемыми. – Докладывайте, генерал. Что вы нашли в тех пещерах?

- Троллей, миледи, и некроманта.

Роза невольно нахмурилась, ее маска соскользнула.

- Троллей? – она издала потрясенный смешок. – Тролли настоящие, - она взглянула на Перна, его обычно спокойное лицо было напряженным.

Генерал Верит вздохнул.

- Вы не знаете, как тут просто. Да, тролли настоящие. И ходячие мертвецы тоже. Друрры настоящие. Мелкие песчаные жители, которые носят лица людей, настоящие. А у вас в Пустоши проблема только в том, что люди ужасно обходятся друг с другом. Так было до этого. Теперь тут все, кроме песчаных жителей, а они вам точно не нужны.

Роза улыбнулась.

- И армия, захваченная демонами. Поверьте, генерал, у нас есть свои проблемы. И я бы хотела увидеть этих троллей.

Генерал покачал головой.

- Вы нашли вход в город?

- Я послал людей. Нам нужно было помочь раненым. Мертвых нужно было сжечь. Я потерял некоторых из лучших в тех пещерах, миледи.

Роза кивнула. Они выпьют за павших до конца осады, и они уже потеряли слишком много друзей. Войны делали всех жертвами, и такой войны в Пустоши не было со времен Доро сотни лет назад.

- Что хотел Друрр?

Генерал Верит скривился.

- Некромантов не любят среди Друрров. Я и не слышал о таких. Думаю, кровавые руны делал он. Его попытка превратить вашу Пустошь в Землю мертвых. Что для некроманта лучше для поиска армии, чем бой, где обе стороны погубят себя?

- Надеюсь, вы сломали его планы, убив его?

Он утомленно пожал большими плечами.

- Мы убили гада и его троллей. Нашли вторую кровавую руну в пещере, из солдат в черной форме Тигля. Обе руны сломаны. Надеемся, магия не успела впитаться в землю. Я отправил разведку искать неподалеку третью руну. Но я не знаю, миледи.

Ребенок пнул ее, и Роза прижала ладонь к животу.

- Я хочу все равно напасть завтра, генерал. Как мы договаривались.

Генерал кивнул и вздохнул.

- Завтра я буду в лучшем настроении, чтобы отговорить вас от этого.

- Можете пробовать, - Роза улыбнулась, и он кивнул, лицо осунулось от усталости, и он казался намного старше. – Сузку, Генри хочет тебя видеть, полагаю. Она переживала. По-своему.

Не дожидаясь ответа, Роза повернулась и пошла так быстро, как позволяло ее положение. Мопс поспешил ее догнать и поравнялся с ней. Он не убирал ладонь со своего маленького меча, словно он мог защитить ее в случае атаки. От этой мысли Роза улыбнулась – скорее всего, она его защитит.

- Я еще не видел настоящего боя, - сказал Мопс, пока они шли.

- Я тоже, - призналась Роза. – Я уже хочу видеть, как падут те стены.

День 3 – Стены

Черный Шип

- …убийство. Проклятое убийство! – кричал Курт Верит.

- Скажите, генерал, разве война – не проклятое убийство? – возразила Роза.

- Убийство врага, да. Это же – убийство своих людей.

- И женщин, - ухмыльнулась Генри. Маленькая убийца часто спорила, когда никому не было дела.

- Есть способ пробить стены, не потеряв солдат? – продолжила Роза, игнорируя Генри. – Есть чудо, о котором вы не говорите, и которое позволит захватить город, никого не убив?

Курт зарычал и топнул ногой по ковру. Они все собрались в палатке, которую Бетрим называл палаткой приказов. Роза, Курт, Генри, Сузку, Андерс, Мопс и то, что осталось от капитанов генерала. Солнце только выглядывало из-за горизонта на востоке, и они уже говорили о войне. Курт не был рад бросать людей на стены Тигля в поисках трещины.

- Я так не думала, - с состраданием сказала Роза. – Так что, генерал, все равно все закончится кровью. Реками крови.

- Дайте больше времени, - возразил Курт. – Мы только прибыли. Мне нужно время оценить все варианты. Пещеры могут скрывать…

- Сколько времени, генерал? – спросила Роза. – Вы уже просили долгую осаду, и я уже сказала, что этого не будет. Эти стены рухнут через месяц или полгода? Что насчет солдат внутри? Всего, что будет, если мы проиграем в войне? Мы проигрываем с каждым мигом колебаний.

Курт покачал головой.

- Стены никуда не уйдут. И если этот бесполезный гад прав, - он махнул на Андерса, - им хватит еды на год или больше, если ее умно распределить. Их может одолеть болезнь, но на это нельзя рассчитывать. Дайте мне пару недель.

- У нас нет пары недель, генерал. Может, нет и пары дней. У нас заканчивается еда и выпивка, как и плата для солдат. Мужчины легко скучают, генерал, поверьте. Долгая осада сократит наши ряды, а их… Им некуда идти. Неделя, и моя армия будет скучающей, голодной и готовой собрать все и уйти к своим семьям. Через неделю те гады в Тигле закроют все дыры в их защите. Даже если мы сможем продержать осаду долго, как-то выдержать и заморить их голодом, как это закончится? Нильс Брекович не позволит им всем просто умереть там. Он – опытный военачальник, верно?

- О, да, - сказал Андерс. – Потому отец много раз побеждал в боях. И он опытный воин. Он как-то сам одолел слона. Мечом. Это было зрелище для мальчика пяти лет.

- Молчи, Андерс, - сказала Роза.

- Лучше бы он вывел армию к нам, - Курт звучал подавленно, его возражения лишились пыла. Бетрим сожалел ему. Он много раз спорил с Розой, и он мог сосчитать те разы, когда победил, на трех пальцах своей ладони, и еще остались бы не загнутые.

Роза покачала головой и вздохнула.

- Я не могу дать вам время, генерал. Кровавые приходят в себя от потерь за прошлый год. Они подавлены, их почти не осталось, но если мы не покончим с ними сейчас, через год, боюсь, мы будем сидеть за стенами города и надеяться на спасение. А стены Чейда не такие прочные, как тут. Лестницы и таран построены?

- Ага, - сказал Бетрим. Он сам следил за работой. Он не знал, как строить лестницу, но отряды работали лучше, когда кто-то с властью стоял рядом и выглядел важно. – Огромные штуки. Не хотелось бы самому на них лезть.

- Тогда мы нападем сегодня, - решила Роза. – Хватит спорить, генерал, придумывайте план.

Это положило конец. Роза выиграла еще один спор. Она прошла и рухнула на стул с подушками, застонав, пару минут искала удобное место. Другие помахали на прощание и пошли искать занятия. Андерс по пути пил из бутылки. Мопс ждал у входа в палатку пару мгновений, но Бетрим махнул ему уйти.

- Уверена? – спросил Бетрим, глядя на рисунки защиты Тигля. Он не знал, как нападать на город, но видел ловушку, где они могли погибнуть.

Роза вздохнула.

- Прошу, Бетрим, не сомневайся и ты.

Бетрим повернулся, его жена выглядела утомленно. Он даже видел несколько морщин на ее лице, у глаз. Было странно видеть ее такой уставшей, обычно она это не позволяла.

Бетрим подошел ближе и опустил ладонь на ее плечо. Было что-то в Розе, что он увидел в первый раз в борделе в Горьких Источниках. Она была сильнее, чем кто-либо еще из тех, кого он встречал, умнее многих и беспощаднее хохочущей собаки с раненой добычей. Она поднялась из ничего. Из шлюхи стала управляющей городом, а теперь почти звала себя королевой. И она тащила Бетрима за собой весь путь. Он не бросался словами о любви, это казалось глупым в Пустоши, но он был уверен, что сделал бы все ради Розы, если бы она попросила. Даже бросился бы на неприступные стены Тигля.

- Я не сомневаюсь. Я уверен, что ты умнее из нас двоих, и если кто и может сделать невозможное, это ты. И если ты говоришь нападать, мы нападем. Просто… Курт думает, что это не лучшая идея. Он немного знает о войне.

Роза фыркнула.

- Он немного знает о бое. Вряд ли он знает настоящую войну. Половина сражения – платить всем, кормить и обувать в новые сапоги, при этом пытаясь править империей, привыкшей жить по своим правилам и не знающей, как работать вместе.

Бетрим ждал, Роза притихла.

- Мы уже получили Пустошь. У этих гадов один город. Они там заперты, прячутся. Никто не будет спорить, если мы бросим их гнить, вернемся в Чейд и родим ребенка.

- Кровавые – порча Пустоши. Если мы оставим хоть одного живым, они вернутся и уничтожат все, что мы пытаемся построить. Тигель – гниющая рана, которую нужно отрубить. Я обещала народу, что избавлю их от страданий из-за кровавых, и я это им дам. Я обещала себе.

Бетрим отошел на шаг и прислонился к шкафу с выпивкой. Поверхность была не самой стабильной, но он любил, чтобы что-то было за спиной. Некоторые принимали его за дурака, решали, что он не был умным, потому что не учился и выглядел ужасно, но Бетрим ощущал правду в историях, и он думал, что Роза рассказала ему не все.

Он скрестил руки и посмотрел на нее одним глазом.

- Хочешь рассказать, что у тебя против них?

- Нет.

Для некоторых на этом разговор закончился бы, но Бетрим женился на Розе и провел пару лет, помогая ей разбить кровавых в Пустоши. Он заслужил объяснения, и он мог быть упрямым, когда чего-то хотел.

- Жаль. Потому что никто из нас не выйдет из палатки, пока ты не расскажешь. И Курт не поведет никого на город без твоего жуткого взгляда. Да, вот так.

Роза закатила глаза и улыбнулась ему.

- Но рассказ тебе – это просто горячий воздух, - она поднялась со стула, голос стал ниже. Она шагнула к нему и сжала его член через штаны. – Я могу ртом сделать кое-что интереснее, хм?

Бетрим стал тверже от мысли об этом, но не давал ей отвлечь его. Не в этот раз. Он прижал ладони к ее плечам и мягко надавил. Роза сначала боролась, но сдалась, закатив глаза и вздохнув.

- Ладно, - она плюхнулась на стул и была рада, что уже не стояла. – Хотя бы принеси мне выпить.

Бетрим налил пару кружек эля, Роза начала рассказ:

- Ты знал, что я на пару лет старше своего брата, Свифта?

Бетрим не думал толком о возрасте Розы или Свифта. Если честно, он был рад, что козел был казнен и закопан. Бетрим не хотел, чтобы он вернулся.

- Я помню ночь, когда он был зачат, - продолжила Роза. – Мне было три или четыре года, я бегала по борделю мамы. О сексе узнаешь в раннем возрасте в борделе.

Бетрим кивнул.

- Видел парочку. Твоя мама была не так плоха.

- Точно, - согласилась Роза. – Прибыльное место, но тогда в Горьких Источниках были богатые клиенты, и моя мама не позволяла другим шлюхам работать в городе. Многие дамы, желающие развлечь тем местом, оказались рассеченными за это.

Бетрим скривился, и Роза кивнула.

- Однажды вечером явился кровавый лорд. Грегор Хост, немного пьяный и румяный от купания в источниках. Помнишь козла, уверена?

Бетрим пожал плечами.

- Лично его не встречал. Я был снаружи, разбирался с демонами, когда Арбитр прижал его к столу его же утварью. Слышал, как он кричал. Уверен, все в Хостауне слышали тот визг.

Роза улыбнулась.

- Мысли о том, что его пытал Арбитр Инквизиции, греют мое сердце. Я надеюсь, Грегор умер в ужасе и боли.

- Что он сделал? – спросил Бетрим.

- Сначала переспал с моей матерью. Но, думаю, это ты уже знал. Он заплатил ей, тут я ничего не скажу. Трахнул ее, заплатил ей, поместил гада в ее живот. Свифт был не таким плохим. Он был милым ребенком, но избалованным всеми шлюхами. И он возомнил, что был и красивым. Он, будучи бастардом кровавого лорда, решил, что был лучше всех нас, - Роза улыбнулась, но без веселья, а хищно. – После этого он собирался уходить, моя сестра смотрела на него. Она еще ни разу не видела кровавого лорда, как и все мы. Мы видели мэра города, и, хоть он вел себя забавно и наряжался в кружева, он был простолюдином с деньгами. Хост был другим. То, как он шел, как он пах, как он вел себя, будто все и всё принадлежали ему.

- У тебя была сестра? – спросил Бетрим. Роза ее не упоминала, и, видимо, была причина.

Роза кивнула.

- Близняшка. Анемона. Помню, она дразнила, что я была старше, потому что первой выползла из нашей матери. Я даже не помню ее лица, как и голоса. Помню, мы были близки, не разлей вода. Хосту не понравилось, как Анни смотрела на него. Все всегда говорили, что он был немного сумасшедший, но… Он избил ее до смерти в борделе на глазах у всех. Просто схватил кружку со стола и… ударил ее… и бил ее… - Роза шмыгнула, большая слеза покатилась по ее щеке.

Бетрим видел, как она плачет, раньше, в начале беременности это случалось часто. Но не так. Это было горе. Он знал ее долго, они многое пережили, но такой настоящей он ее еще не видел. Он пересек расстояние между ними и скривился, опускаясь на колено. Он сжал ее ладошку своей большой мозолистой рукой и сжал. Роза шмыгнула снова и через пару минут взяла себя в руки. Она вскоре заставила слезы остановиться.

- Грегор Хост пробил череп моей сестре кружкой пива, потому что она смотрела на него, - Роза посмотрела на Бетрима, и он видел огонь в ее глазах. Огонь, который почти напугал его. Но Черный Шип не боялся грозных взглядов, даже от своей жены. – Никто не поднял пальца, чтобы остановить его. Все просто смотрели. Даже моя мать. Мать Анни. Я не понимала тогда. Не осознавала, что происходило. Я помню, что спрашивала маму об этом позже. Она сказала забыть об этом. Сделать вид, что этого не произошло. Что Анемоны не было. Потому что никто ничего не сделает. Никто не поможет. Если бы они попытались, Хост убил бы и их. Мы были просто шлюхами. Анни была ребенком, и жизнь в Пустоши дешевая, - гнев сдавил ее голос. – Такие люди Пустоши для кровавых – дешевые, ничего не стоящие. А кровавые для людей Пустоши – диктаторы и деспоты. Он убил ее, Бетрим. Даже не медлил, просто… - слезы снова стояли в ее глазах. – Это не просто Хост. Все кровавые семьи такие. Все ведут игру, но мы для них ничто. Хуже объедков, которые они скармливают псам.

Бетрим не знал, что сказать. Не знал, мог ли что-то сказать. Роза была права, жизнь была дешевой в Пустоши, и кровавые сохраняли это так, потому что только их жизни тогда были достойными. Несколько лет назад это не было бы важным для Черного Шипа, но теперь было важно. Он не знал, влиял так на него ребенок, хоть он еще находился в матери. Было неправильно, что ребенок делал мужчину лучше. Бетрим точно не сделал своих родителей лучше.

Роза шмыгнула и вытерла глаза.

- Я не хочу, чтобы наш ребенок родился в мире, где еще живы кровавые, Бетрим. Я хочу дать ей новую Пустошь, свободную и единую. Она не заслуживает расти в страхе из-за того, что гады, считающие себя лучше, могут с ней сделать, если захотят. Я не дам ей так расти.

Бетрим покачал головой и сжал ладонь Розы. Он думал, будет ли их ребенок, когда вырастет, так уже умело манипулировать им, как его мать.

- Тогда нам нужно разбить те стены и убить кровавых. Потому что, милая, ты вот-вот родишь.

Генри

- Мы готовы делать это? – спросила Генри. Ей не нравилось, как выглядели стены и люди на них. Что-то нужно было сделать с луками. Генри не любила стрелы даже до Свифта. От одной мысли об имени гада ее нога заболела там, где он разрезал ее.

- Похоже, - сказал Шип, борясь с круглым щитом. Он позволил Мопсу помочь прицепить щит к его руке.

Он выглядел так неловко, как Генри себя ощущала. Она не знала, что делать со щитом и ненавидела шлем, который ей дали. Она любила, когда могла двигаться и видеть, а это плохо получалось в кольчуге, в которую ее запихали.

- Есть повод? – спросила Генри. Она не хотела отступать, но если Шип отступит, ей хватит этого повода. Только из-за него она так собой рисковала. Было сложно следить за его спиной в лагере.

- Отрядам так лучше. Видеть, что один из нас тоже в этом с ними. Курту нужно отсидеться и заняться важными делами, а Роза сейчас не может сражаться. Значит, остаюсь я, да?

- И я. Я не дам тебе умереть тут одному, - Генри плюнула в грязь, и Бетрим толкнул ее легонько в плечо, жутко улыбнулся. Они были в ситуациях хуже. Были и выходили из них с новыми шрамами. Так говорила себе Генри. Она не могла прогнать ощущение, что так плохо еще не было.

- Впервые в таком? – спросил солдат с румяным лицом. Его темные волосы были с проседью, глаза окружали морщины.

- Иди ты! – прошипела Генри и оскалилась мужчине, чтобы он отвернулся. Она была на грани ужаса, и какой-то дурак улыбался ей, будто был счастлив тут, и она не хотела такое терпеть. - Помнишь, как был бессердечным гадом, который переживал только за себя? – спросила Генри у Шипа. Она нервничала, переминалась с ноги на ногу, не могла остановиться.

Шип рассмеялся и попытался почесать ожог, чуть не ударил себя по лицу щитом.

- Да, я помню, что всегда переживал за тебя, сумасшедшая. Даже после того, как ты пырнула меня, - он толкнул ее еще раз, она отшатнулась и улыбнулась ему.

- Ага. У тебя всегда была слабость к женщинам, которые пускали тебя в себя.

- С таким лицом, как мое, ты можешь меня винить? – слова были правдой, но спор был вымученным. Они скрывали страх.

Рожок зазвучал вокруг, казался тихим, к нему присоединился другой, громче. Атмосфера немного изменилась, и Генри ощущала, как беспокойство стало нервозностью. Она ощущала это сама, была рада, что была низкой. Она не видела за гадами перед ней. Она не увидит смерть.

- Мы идем? – спросил Шип. Он был новичком тут, как она.

- Еще нет, - сказал капитан Потерянный. Он был рад стать капитаном стражи Шипа, и он и его пятьдесят человек получили задание оберегать Черного Шипа в самом кровавом конфликте Пустоши.

Мысль о красной крови успокоила Генри, как всегда. Она любила цвет, ощущение, запах, даже немного вкус. Она провела много лет, пронзая разных людей, пытаясь узнать, как разные люди истекали кровью, и была ли их кровь красной. Оказалось, внутри все люди были одинаковыми, как бы ни смотрелись снаружи.

- Мы поддерживаем таран, - продолжил капитан Потерянный. – Наш отряд будет двигаться и защищать их, когда первый отряд начнет падать.

Шип кивнул. Он не знал, что делал, это видел любой глупец. Им не было места в бою, тем более, на передовой. Они были преступниками, не солдатами. Их простили, но они этого не заслужили.

- Черт! – выругалась Генри и не смогла скрыть дрожь в голосе.

- Еще не поздно отступить, - сказал Шип.

Генри видела Мопса за ними, испуганного, как она. Кто-то стал стучать по щиту снова и снова, к нему присоединились многие другие. Вскоре Генри оказалась посреди какофонии. Она не знала, как это влияло на людей на стене, но это придавало смелости солдатам вокруг них. Генри видела пару парней, у которых еще волосы не стали расти на бубенцах, а они шутили с взволнованным видом. Они точно еще не видели настоящего боя. Они еще не видели, как те, кто был им дорог, истекают кровью. Еще не ощущали страх, когда ситуация была не под контролем, и лишь удача спасала от смерти.

- Черт! Что происходит? – кричала Генри поверх грохота, стукнула Шипа по руке.

Он посмотрел на нее, а потом вверх.

- Первые идут вперед. Стремянки у стен. Большой таран движется. Мы скоро пойдем следом, да?

Ещё рожок зазвучал поверх криков и звуков смерти. Генри слышала его поверх вопля мужчины с поразительными легкими.

- Это для нас, - сказал капитан Потерянный. – Маршируйте близко. Держитесь вместе. Щитами закрывайтесь от стрел.

- Черт! – выдохнула Генри, их группа пошла вперед, почти двести человек со щитами. Она едва видела дальше Шипа, Мопса и ветерана с румяным лицом, который старался не ловить ее взгляд.

Генри подняла щит над головой и шагала с другими. Было странно темно под деревянным укрытием. Странный покой охватил ее. Они шли вперед, сапоги хлюпали грязью. Крики и звуки смерти были далеко. Тут все было простым. Держать щиты и двигаться.

- Что делать там? – крикнул Шип.

- Что будет нужно, - отозвался капитан. – Поддерживайте таран, защищайте других. Щиты не опускайте. Настоящий бой начнется, когда мы пройдем врата.

Генри пыталась поймать взгляд Шипа, но козел смотрел вперед, хотя он ничего не видел за щитами. Она взглянула на Мопса, но парень смотрел на землю, глаза были большими и яркими в тусклом свете. Блестели лихорадочно. От страха. Генри признала, что парень был умнее, чем выглядел.

- Черт! – она споткнулась и чуть не упала, схватилась за другого солдата и пошла дальше. Она заметила тела на земле. Некоторые истекали кровью из ран от стрел, другие были затоптаны. Все были мертвы. Убить человека было просто, хотя некоторые умирали проще других.

Что-то ударило по ее щиту со стуком и силой, Генри скривилась.

- Черт! – ее голос дрожал. Она верила, что они были близко для стрел, значит, близко к вратам, так что могли умереть. Вскоре у стен будут горы тел.

Одно дело – умереть в бою, другое – одному или среди людей. Было что-то другое в смерти безымянным трупом среди пары тысяч таких. Генри не хотела умирать, и она не хотела умирать так. Ее решение пойти с Шипом было безумным.

Больше стрел сыпалось на них, стучало по щитам, некоторые проникали. Генри увидела, как упал румяный ветеран, древко торчало из его горла, попало между частями брони. Выстрел был удачным, а бедняге не повезло. Она быстро потеряла его из виду, другой солдат появился справа от нее, закрыл дыру, прикрывая ее. Это был худой мужчина с выпирающим подбородком и тонкими усами. Генри не знала, умрет он следующими или она.

- Черт! – прошипела она под нос и шагала дальше.

Тела под ними попадались все чаще. Некоторые лежали на других. Все больше стрел стучало по их щитам, и Генри видела больше павших вокруг себя, дыры в стене щитов появлялись чаще.

Мужчина перед ней упал с воплем. Она не видела его рану, споткнулась, наступила на его спину и перешагнула, закрыла место, которое он занимал. Другие сдвинулись за ней.

Ее рука уставала. Еще пара минут, хотя они казались часами, и ей уже было сложно держать щит над собой. Генри не была слабой, но она не привыкла к этой работе, и только ее упрямство и решимость не умирать заставляли ее держать дрожащую руку над головой.

- Вперед! Живо! Шагайте! К тарану! – Генри не знала, чьи были приказы. Не знала, стоило ли их слушаться. У нее не было выбора. Солдаты давили вокруг нее, стали двигаться быстрее, а потом побежали.

Она заметила стены, пока ее толкали вперед. Они были близко, стены нависали над ней. Она видела людей на стенах, они склонялись и выпускали стрелы в них. Много стрел. Генри поправила щит, другая стрела попала по щиту. Генри шагала дальше.

Большое бревно с оковами из железа, покрытое стрелами, двигалось над ее головой. Она прошла мимо мужчин, тянущих за веревки, защищенных товарищами. А потом оказалась у деревянного тарана, почти прижатая к нему весом людей за ней. Таран стонал, пока двигался к вратам.

Таран содрогнулся. Земля под ней дрожала. Генри дрожала, чуть не выронила щит. Сила удара, казалось, могла выбить ее зубы, она стиснула челюсти, чтобы не откусить язык при следующем ударе.

- Черт! – ее голос был пронзительным даже для ее ушей.

Вокруг нее мужчины и женщины умирали, падали от стрел, падали в ров. Генри слышала крики, стук стрел по щиту, пока она пыталась держать его над собой, склоняясь у тарана.

Таран двигался снова, его медленно оттягивали мужчины за веревки. Кто-то рыдал. Всхлипы звучали слабо и жалобно. Таран ударил снова по вратам, она вытерла слезы со своих глаз, закричала на мерзавцев, которые сыпали на них смерть.

Роза

Пост управления, как его звал генерал Верит, был чуть приподнятым гамаком с видом на лагерь и поле боя внизу. Со своего места они видели атаку. Роза видела стремянки у стен, странные сооружения у основания держали их на месте у стены. Она видела солдат, мужчин и женщин, которые поклялись биться за нее. Они взбегали по стрелам, защищаясь щитами от града стрел.

Генерал не был рад тому, как все проходило, и это был плохой знак, ведь атака только началась. Роза потеряла счет времени, но вряд ли прошло больше нескольких минут.

Таран был у огромных ворот Тигля. Его оттягивали и били по большой двери. Она слышала грохот даже тут. Внизу был Бетрим.

Роза назвала его дураком, когда он сказал, что пойдет на передовую. Она все еще так думала, но это не изменило его решение. Порой Бетрим верил в свою репутацию Черного Шипа, верил, что был не убиваемым. Роза надеялась, что сегодня он не узнает, что это не так. Она все-таки любила мужа, и она знала, что он защитит их ребенка всем, чем мог, включая жизнь. Он не был хорошим или сносным, Черный Шип делал то, за что его могли повесить. Но он был верен Розе, и это делало его полезным.

- Всегда так? – спросила она.

Они слышали грохот боя даже издалека, и Роза видела, как мужчины и женщины падали в гуще атаки. Порой она видела, как падали ее люди в последних рядах. Порой она видела, как защитники Тигля падали со стен. Лучники были с обеих сторон конфликта. Роза любила лучников. Порой было хорошо видеть, как человек умирает, вблизи, но иногда было приятно смотреть, как они падали вдали. Жизнь угасала не в личном сражении.

Генерал вздохнул.

- Хотелось бы, чтобы было лучше.

Великан выглядел впечатляюще, сидя в броне на коне, глядя на бой внизу. Было что-то в том, как он держался, в напряжении на его лице. Роза видела, что он хотел в бой. Курт Верит был рожден для войны и боя. Выращен в крови и закален постоянными войнами Пяти королевств, где бились кланы на севере и мертвецы на юге.

Генерал полез в сумку на седле, вытащил зеленый флаг. Он поднял его в воздух и помахал им пару раз. Мгновения, и отряды на южной стороне стены придвинулись к вратам, поддерживали уменьшающееся количество солдат, которые пытались взбираться по стремянкам.

- Мы теряем слишком много. Мы даже не добрались до стен, а там потеряем еще тысячу жизней.

Роза перевела взгляд с генерала на бой внизу и улыбнулась.

- По моим подсчетам, останется еще двадцать тысяч, генерал. Количество – великое оружие людей. Количество денег для покупки империи. Количество ладоней для завоевания той империи кровью. Количество кораблей, чтобы править морями. Количество фермеров, чтобы прокормить мир. Количества выигрывают бои. И…

Генерал Верит с горечью рассмеялся.

- Это простой взгляд, миледи. Я видел, как один человек бился с сотней. Я видел, как сотня бились против тысячи. Количество побеждает в бою деньгами, но не всегда в боях кровью. Мы теряем по десять солдат за одного их солдата, и мы не можем терпеть такое.

- Что вы предлагаете, генерал?

- Отступить. За пару недель я смогу построить башни. Защищенные от лучников, достаточно высокие, чтобы забраться на стены. Мы сможем исследовать пещеры. Там был Друрр, он мог использовать троллей, чтобы прокопать проход в город и захватить его. Мы можем построить орудия…

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒