ИСЦЕЛЕНИЕ ДУХОМ 9 страница

Я, грешный, долго не женился. Не встречалась мне верующая девушка, а с неверующей не хотелось связывать судьбу. Я даже подумывал: уж не к монашеству ли призывает меня Господь? Спросил о своем пути у отца Кирилла. «Ты женишься, — твердо сказал он, — когда надо, я тебе сам скажу». Прошло года два-три, и вдруг в телефонном разговоре старец неожиданно сказал: «Тебе надо жениться». «А почему сейчас, батюшка? » — «Сынок, поверь мне, я гляжу немного вперед, тебе надо жениться». В декабре мой духовник отец Александр (по просьбе отца Кирилла) познакомил меня с прихожанкой своего храма, а уже к весне мы незаметно привязались друг к другу. Перед Пасхой отец Кирилл благословил меня сделать предложение моей невесте. После венчания я сразу же отослал ему нашу фотографию. Звоню в Ригу, спрашиваю: «Ну как? Какой она человек? » «Нормальный, — отвечает, — вы у меня на столе стоите, я за вас молюсь».

Но главное для меня чудо отца Кирилла — это то, что он не дал умереть моей жене и дочери. Первая беременность у моей супруги протекала с осложнениями. В связи с этим она несколько раз лежала в больнице. Я звонил в Ригу, батюшка, прослушав назначения, благословил довериться врачам. Несколько раз он говорил, что все будет хорошо. В больнице моя жена заболела гриппом. Грипп прошел, она выписалась, но болезнь дала осложнение — гайморит. Болезнь эта не приятная, но излечимая. У нас же произошел уникальный случай: вместе с кровью заражение попало в голову, и между мозгом и черепом образовался гнойник — абсцесс головного мозга. Жену стали мучить страшные головные боли, приступами поднималась температура до сорока градусов, и ее колотило так, что она не могла даже набрать номер телефона, чтобы позвонить мне на работу. Отец Кирилл сначала рекомендовал какие-то средства, а затем (когда вечером подобный приступ повторился) решительно велел вызывать скорую помощь. Его размеренный голос успокаивал, и я даже не думал ни о чем плохом. Нас повезли в районную больницу по месту жительства, но там жену почему-то не приняли, и мы поехали в городскую. Как потом оказалось, это случилось промыслительно. В районной не оказалось нужной современной аппаратуры, с помощью которой за тем и был обнаружен абсцесс.

В городской больнице долго не могли понять, что про исходит. Вроде, все в порядке, и вдруг приступ с высокой температурой. Приступы стали учащаться, жену помести ли в реанимацию. Представьте мое состояние, когда жена с восьмимесячной беременностью лежит в реанимации и не понятно, что с ней происходит! Слава Богу (отец Кирилл ни на минуту не оставлял нас), жену осмотрел профессор и, не установив ничего конкретного, все-таки рекомендовал сделать компьютерное исследование головы — томографию. Она-то и позволила врачам поставить страшный, но правильный диагноз.

В тот же день была операция. Что я тогда делал, я не осозна-вал. Ходил под дверями операционной, пытался молиться... Затем я позвонил из больницы родственникам, сказал им телефон отца Кирилла. Через какое-то время мне сказа ли, что они дозвонились до старца и он уже молится. Звонили в Ригу еще и мои друзья (как им стало известно, что идет операция, до сих пор не знаю). Келейник отца Кирилла ответил: «Да перестаньте же звонить! Отец все знает, и мы молимся». (Батюшка всех поднял на молитву. )

Слава Богу, операция прошла успешно. А ведь за ее положите-льный исход мне давали лишь сорок процентов! Жена быстро пришла в себя, самочувствие ее было стабильное, однако консилиум врачей, опасаясь ухудшений и возможности потерять ребенка, через сутки после нейрохирурги ческой операции решил искусственно вызвать роды. Надо было спасать уже ребенка. Батюшка благословил только в крайнем случае делать кесарево сечение. Впоследствии врачи мне пояснили опасность этого. При общем заражении крови такой большой полостной разрез мог бы не зажить и пришлось бы удалять матку. Что это значит для двадцати летней женщины — объяснять не надо. Но молитвами отца Кирилла все закончилось хорошо. У нас родилась дочь, хотя и измученная, требующая еще долгого лечения, но живая, без дефектов и пороков. И кто мне скажет, что это не чудо!

Сильно меня, да и всех нас, потрясла смерть отца Кирилла. Как горько и неожиданно это было! Но после первых воздыханий, слез и заупокойных молитв пришло осознание того, что он жив. Старец отошел к иной жизни в Пасхальные дни, когда вся наша Церковь возглашает: «Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? » Великим утешением для меня стали песочек с могилы старца, вывезенный из чужой Латвии, и соборное масло, освященное лично отцом Кириллом. Еще батюшка послал мне рушник, которым вытирал руки в алтаре. Но самыми радостными были вести о непрестанных чудесах на его могиле и, конечно, о его мироточащей фотографии, которую я, грешный, сподобился видеть и лобызать.

Я каждый день вспоминаю моего дорогого батюшку. Его молитва укрепляет меня, грешного. Помощь его чувствую во многом. Рушник старца я иногда кладу под головку моей второй дочери, когда она не спит и подолгу плачет. Помощь есть всегда, хоть и не явная, не мгновенная, но есть: дочь успокаивается и меньше просыпается по ночам.

Три года я очень тяжело переживал разлуку со старцем. И вот через три года после его блаженной кончины в течение каких-то двух месяцев наша семья стала непосредственным свидетелем благодатных чудес от отца Кирилла. Батюшка нас не забыл. У меня возникло ощущение, что у старца все эти три года были какие-то более важные дела. Сейчас же я словно вновь дождался приема и очутился в хорошо знакомой и такой родной «малосемейке» на Уралмаше.

Все началось 30 апреля 2001 года — в годовщину смерти старца. С утра была заупокойная литургия по архимандриту Кириллу, затем мы с женой и друзьями поехали на Пионерский поселок. Там духовные чада батюшки каждый год устраивают поминки. Мы вспоминали батюшку, смотрели записи на видеокассетах. В общем, дома мы с женой были только к вечеру и стали укладывать детей спать. Старшая дочь уснула быстро, а с младшей жена находилась в нашей спальне. Вдруг она позвала меня и показала на фотографию отца Кирилла. Это самая известная фотография батюшки, на ней он сидит с двумя крестами в монашеском клобуке. Когда эта фотография у нас появилась, мы закрыли ее пленкой и установили на буфете возле кровати. К своему великому удивлению, я увидел, что внизу снимка появилась прозрачная, густая, словно мед, жидкость. Она собиралась в струйку и стекала по батюшкиному пальцу (на той руке, ко торой он держит перчатку). Струйка проходила через весь палец, выходила за поле фотографии, и уже на прозрачном ее краю виднелась круглая капелька, похожая на светлый янтарь. Было видно, что след свежий и что он блестит. А все изображение отца Кирилла (грудь, плечи) было будто в янтарном налете. Сомнений не было — это мироточение (позднее присутствие следов мироточения на фотографии засвидетельствовал наш духовник отец Александр). Рядом с фотографией старца у нас стояла икона Царя Мученика Николая

II (копия известного мироточивого образа, написанного художником Павлом Тихомировым). Эта икона тоже стала мироточить вместе с фотографией батюшки. Мы с женой в великом благоговении поклонились мироточивому образу старца и иконе Святого Царя Мученика. Ка кое утешение нам, грешным! Государь и старец духовным образом показали свое единение во Христе! Невозможно наши чувства выразить словами!

Когда первые ощущения от чуда отхлынули, жена предложила посмотреть фотоальбом с похоронными фотография ми батюшки (нам его передала из Риги игумения Евфимия, келейница отца Кирилла). И вот буквально на глазах жены такая же фотография старца (только меньшая, размером десять на пятнадцать сантиметров) прямо в альбоме, через альбомную пленку, стала покрываться масляным налетом, а кое-где видимыми капельками. Батюшка, отец Кирилл, как тебя благодарить за такую милость и утешение? Позднее жена вспомнила, что в течение зимы она чувствовала в нашей спальне очень тонкое благоухание, как будто от ладана. Когда зайдешь в спальню, чувствуешь, а побыл немного — уже нет. И меня она спрашивала, не чувствую ли я. И вот все стало понятно 30 апреля.

Много на нас пролилось чудес за время после батюшкиной кончины! О некоторых я даже и не упоминаю. Бывает так: с утра попросишь у отца Кирилла благословения на рабочий день, и «неожиданно» все удачно сложится.

Я свидетельствую о чудесах, которые видел, также свидетель-ствую о том, что произошли они по молитвам нашего дорогого пастыря архимандрита Кирилла. Он жив и помогает нам. Святость его для нашей семьи бесспорна. Не знаю, доживу ли я, но верю, что в свое время и Церковь земная прославит старца. Дивен Бог во святых своих!

Об архимандрите Кирилле я впервые услышала от отца Владимира Елисеева, который много рассказывал о своем духовном отце. По милости Божией и благодаря отцу Владимиру я вскоре встретилась со старцем и имела возможность часто видеться и беседовать с ним. Все встречи, а их было много, я воспринимала как праздник. Настроение у меня всегда было приподнятое, радостное, улыбка не сходила с лица. Все беседы исходили от самого батюшки, он рассказывал о жизни в Прибалтике, о людях. Я задавала вопросы редко, поскольку знала, что отец читает мысли. Он и без того ведал о том, что меня волновало. В этом я убедилась при нашей первой встречи в Риге.

В 1987 году мы приехали по его приглашению в Ригу. Когда мы вошли в усадьбу, нас встретила монахиня Анна и провела в дом для гостей, чтобы мы отдохнули с дороги. Через некоторое время отец Кирилл пригласил отца Владимира. Они долго беседовали у озерка. Я маялась, ждала, читала, ходила по дворику, где было много цветов, в основном тюльпаны и розы. Волнения мои начинали расти. Я взяла молитвослов и стала молиться в трапезной. Окно было открыто, белоснежные шторки слегка колыхались от ветра. Было очень тихо, красиво и необычно. Мне казалось, что я нахожусь где-то за границей. И вдруг я услышала голос: «Не молись! Сейчас увидимся». Я подбежала к окну

— никого, выбежала во дворик, отец Кирилл и отец Владимир беседовали также у озерка в метрах двадцати от меня. Я удиви-лась, а через пять минут я уже знакомилась с батюшкой. По наивности я сразу спросила, кто это сказал мне в окно. А отец улыбнулся и ответил: «Не спрашивай». С первых минут нашего общения я сразу почувствовала его заботливое отношение ко мне. Он поинтересовался, как прошел полет до Москвы и поездка в Ригу. Надо сказать, что с железнодорожными билетами тогда были сложности и мы было отчаялись, но за тридцать минут до отхода поезда Москва—Рига нам предложили два билета. Отец Кирилл сам рассказал нам об этом, как будто присутствовал там. Когда я его спросила: «А как Вы узнали, Вы же не были с нами? » — он ответил: «Я был там духом. Для духа нет преград». И в этом я убеждалась не раз.

Последующие беседы носили разнообразный характер: батюшка был эрудитом во всех отношениях. Зная мой интерес к искусству, музыке и кино он рассказывал интересные истории из жизни великих людей и своей. У него бывали знаменитые художники, музыканты, ученые, историки. Известный иконописец архимандрит Зенон посещал отца Кирилла и расписал иконостас его домашнего храма, иконы которого были воистину настоящими произведениями искусства. Рассматривая убранство дома (который был построен по проектам самого отца Кирилла), нельзя было не удивляться простоте и красоте убранства комнат. Во всем чувствовался очень тонкий вкус настоящего художника. Отцу Кириллу нравились два направления в искусстве: западноевропейское (интерьеры комнат, архитектура дома и сада) и древнерусское (иконы и живопись). Несколько картин в доме были подлинными (работы Репина, Ярошенко, Саврасова). Батюшка ценил изящную посуду, которую очень часто дарил. Как-то, показывая тарелку, он спросил меня: «Какой век? » Я с видом знатока задумалась, на что отец Кирилл спросил: «Нравится? » Услышав утвердительный ответ, тотчас подарил ее мне. Я с радостью и удивлением подумала: как он узнал, что она мне понравилась? Отец будто читал мои мысли: только подумаешь, а он уже об этом говорит.

Когда батюшка говорил о духовном, его можно было слушать часами. Время (три часа и больше) пролетало быстро, незаметно и радостно. Когда отец Кирилл приезжал к отцу Владимиру в Кушву помолиться, то после литургии я услышала лучшую в моей жизни проповедь о Царице Небесной. Была необычная тишина, все слушали, затаив дыхание. После проповеди к старцу стали подходить люди и задавать разные вопросы. Многие встречались с ним впервые, а другие, узнав о его приезде, съезжались в Кушву. У отца было много монашествующих духовных чад, и всех он принимал с трепетной любовью, утешая и помогая ласковым словом и добрым советом. Многим он оказывал и материальную поддержку.

Я была очевидцем различных встреч батюшки с людьми, которые шли и ехали к нему нескончаемым потоком. Отец Кирилл благословил меня присутствовать и записывать советы, рецепты, пожелания и имена всех приходящих. Имея прекрасное образование и навыки в медицине, отец давал наставления в лечении травами.

Запомнились мне две женщины, мать с дочкой, которые потеряли близкого человека, пропавшего без вести (полгода его никто не мог найти, но они не теряли надежду). Они показали старцу фотографию пропавшего. Отец Кирилл внимательно посмотрел на нее, задумался, прикрыв глаза, и спросил: «Он не приехал из леса? » Женщины ответили: «Да, с охоты! » «Ваш муж и отец жив, он в данный момент находится в избушке с глухонемым человеком», — сказал им батюшка. Женщины обрадовались и через некоторое время действительно нашли пропавшего в избушке у глухонемого лесника. Обратилась к отцу Кириллу женщина — мать пропавшего без вести солдата. Показав фотографию сына, она спросила: «Жив ли он? » Отец Кирилл ответил: «Домой не вернется, но по вашей вере... — молитесь! » Когда женщина ушла, он сказал: «Жаль ее, сын-то убит» — и молитвенно перекрестился. Вопросов к батюшке было много: духовные, мирские, но в основном о здоровье. И каждому вопрошающему отец Кирилл давал ответ. Кому-то он благословлял иконы, кому-то святую воду, освященное масло, просфоры, свечи. Никому не отказывал в добром совете и благословении. Богослужения отца Кирилла проходили всегда в праздничном духовном состоянии. Служба протекала чинно и неторопливо. Чтение и пение всегда было четкие. Голос у батюшки был звонкий, чистый и очень певучий. Проповеди были мудрыми, но доступными для каждого. Некоторые проповеди были о почитании и любви к Божией Матери, к Которой сам отец Кирилл относился с великим благоговением. Рассказывал он и о дивном заступлении Пресвятой Богородицы, о том, как Она помогала ему, владыке Иосифу и старцу Севастиану в ссылках.

В одну из поездок к отцу Кириллу в Ригу у меня было очень тревожно на душе. После того как мы благословились у батюшки, он спросил: «Как здоровье у мамы? » Я отвечаю: «Бодрое, она проводила и благословила меня в дорогу». А он говорит: «Не волнуйтесь и не пугайтесь, она сейчас в реанимации, ей сделали операцию». Я усомнилась. Когда дозвонились, то сын подтвердил, что маме сделали операцию. Отец Кирилл успокоил, что, несмотря на преклонный возраст, все пройдет удачно и она поправится. Все так впоследствии и было.

Вместе с мамой мы иногда бывали на службах отца Кирилла, соборовались у него. Батюшка предсказал точное время (через несколько лет) маминой кончины. И все, что происходит сейчас, — сбывается согласно пророчествам старца. Отца нет рядом, но все идет своим чередом.

В ту пору, когда служил у нас владыка Мелхиседек, отец Кирилл предсказал, что архиерея переведут, а в нашей епархии будут еще двое владык с именем «Побеждающий» (в переводе). Половина пророчеств сбылась...

Отец Кирилл относился ко всем с любовью, всех любил, каждый человек для него был особенным миром. Он всегда учил любить ближнего. У отца были необычайно добрые, с искоркой, глаза — золотисто-коричневые, они смотрели прямо в душу. Батюшка часто улыбался и сразу же располагал к себе любого человека. Мне, да и всем, кто его видел, казалось, что мы знаем друг друга давно, много лет.

В Риге около батюшки хлопотали маленькие старушки (монахини): Михаила, Рафаила, Мария, Николая. Все они были настолько любвеобильны и смиренны, добрые, радостные, как будто не из мира сего, — истинные небожители. Невозможно было быть другим около нашего горячо любимого старца.

Навсегда останется в памяти последняя встреча с отцом Кириллом — проводы на железнодорожном вокзале. Батюшка не любил расставаний, любил встречи. Он благословил всех провожающих: отца Владимира, матушку Евфимию, меня, грешную, и других. Один из духовных чад зашел в вагон. Мы стояли на платформе, слезы застилали глаза, было тревожно. Начинался день, утро выдалось холодное. И вот в окне вагона из-за шторки появилось лицо отца Кирилла. Он улыбнулся всем, перекрестил и исчез так же неожиданно. Вдруг появилось солнце, все сразу оживилось, все повеселели. Мы ждали. Поезд стал медленно отходить и увозить нашего батюшку навсегда. Солнце светило, на душе было спокойно. Я верю, что отец Кирилл всегда останется для нас солнцем (его имя в переводе означает «солнце») и осветит наши грешные пути, когда мы (духовные чада) будем нуждаться в этом!

Последний телефонный разговор с батюшкой состоялся дня за три до его кончины. Я позвонила поздравить с праздником Святой Пасхи. Отец Кирилл очень обрадовался, поздравил меня, пожелал духовной радости, передал благословение и поклон всем чадам Богом спасаемого города Екатеринбурга. Начал говорить, что очень болен, почти не ходит. Опасается домашних. Мне сказал ласково: «Людочка, запомни: всяк человек ложь». Я начала его утешать, что он обязательно поправится и приедет. Как-то само собой вырвалось: «Владыка Святый, благословите! » На что он печальным голосом ответил: «Рано меня так называть». После этого разговора на душе было радостно и тревожно. Слезы полились из глаз, тогда я не поняла почему. Теперь знаю: отец Кирилл простился. Это были последние его наставления, благословения, последние ласковые слова старца. Однажды Великим постом я получила письмо от своей мамы, где она просила меня приехать, поскольку была сильно больна, а сестры мои жили далеко и не могли постоянно быть при ней. Я пошла к отцу Кириллу за благословением на поездку. Прихожу к отцу, а он и говорит: «Сестры пусть позаботятся о твоей маме, а тебе ехать не на до». Я думаю: «Как же я к маме не поеду? Ведь каково ей, ста рому человеку, без меня? » Стою и плачу. А отец Кирилл все то же говорит: «Не надо тебе ехать, сестры позаботятся». Сказал — и пошел в соседнюю комнату помолиться. Через некоторое время приходит, а я все плачу. «Все плачешь? » — говорит и снова ушел. Я подошла к матушке Арсении и ей давай плакаться: «Как же я не поеду к больной матери? » А сама думаю: «Но ведь нельзя же ослушаться духовного отца! Все-таки старец есть старец. И слово его — закон». Вот прошло время, и я узнала, что произошел террористический акт и в том поезде, в котором я собиралась ехать к маме, погибло много людей. Господь открыл это старцу, и, послушавшись его, я спасла свою жизнь. Когда я рассказала о катастрофе отцу Кириллу, он сказал мне: «На твое место сел другой». Мне было страшно это слышать, и я долго не могла опомниться. Ноги у меня подкосились, так что даже домой меня пришлось везти на машине. Я благодарила Бога, что Он посыла-ет таких пастырей, как отец Кирилл. Слово таких людей для нас должно быть законом. Отец Кирилл еще сказал мне: «Господь подарил тебе жизнь».

Я часто ходила к отцу Кириллу и помогала ему в уходе за его многочисленными больными пациентами. Стоило только переступить порог отцова дома, и ты становился совершенно другим. Нет такого человека, который бы это не подтвердил. К отцу приходило много раковых больных: кого он так исцелял, а кого посылал на операцию. И всегда говорил им: «Поставьте свечечку святой Ксении Петербуржской, молитесь ей». Однажды на Новый год я позвонила отцу Кириллу, чтобы поздравить его. У отца 1 января (по новому стилю) день рождения. Поздравила его, получила в ответ благодарения, а потом попросила отца, чтобы он мне сказал что-нибудь в утешение и назидание. Как ребенок просила, по-детски так. И он мне сказал просто и кратко: «Будь с Богом, а не с людьми». Слова эти так глубоко врезались мне в душу, что до сих пор я, вспоминая их, утешаюсь, будто снова слышу отца.

Каждый день, который я проводила с отцом Кириллом, был для меня эпохой добра. Старец мог молчать, ничего не говорить, и в то же время он мог делиться с людьми каким- то внутренним добром. Все и всегда было в поле его зрения, и все были окутаны благодатью Духа Святого, потому что отец всегда молился и без молитвы не был никогда. Однажды я как-то сказала ему: «Ой, отец Кирилл, я ведь все на Вас свалила! Все свои хлопоты и нужды, а сама все кружусь как будто». На что отец мне ответил: «Вот и хорошо! »

Как-то раз выдалось у нас жаркое лето, а я была сильно больна (врачи намекали на то, что у меня рак). Самое про хладное место в доме у отца Кирилла было в трапезной, я там и лежала. Лежу и думаю: «Раз мне так плохо, то отец мне, наверное, и не говорит, что у меня рак». Лежу с этой мыслью и унываю. Прошел день... Я проснулась рано утром, часа в четыре. Обычно в это время после молитвы отец Кирилл выходил на улицу. И вот слышу я его голос, выхожу, а батюшка смотрит на меня и говорит: «у тебя больше нет болезни». Я вспомнила свои вчерашние мысли, и мне стало так легко, так радостно, что от сердца сразу отлегло.

Помню, я шла по улице. Было воскресенье, светило солнце, был легкий морозец, и всюду лежал снег. Хорошо так было, я шла по улице одна и читала девяностый псалом. И вдруг, откуда ни возьмись, вылетает машина и со всего маху сбивает меня. Я пролетела примерно метров десять. Когда очнулась, то почувствовала, что у меня ноги не действуют. Рядом никого, вокруг одни сугробы. Не помню, как очутилась в больнице. Оказалось, что у меня перелом таза, порваны сухожилия на ногах и очень сильное сотрясение мозга. На десятый день после травмы отец Кирилл забрал меня из больницы к себе в дом. Еще через пять дней я встала на ноги. На службу меня носили на руках. И вот однажды я стояла на службе, как вдруг у меня упал костыль, на который я опиралась. Костыль грохнулся об пол, да с таким не приятным звуком! Отец Кирилл был в это время в алтаре. Я подняла костыль, а он у меня хлоп — и снова на пол. Я даже съежилась от неприятного чувства. Снова наклонилась за костылем, а отец Кирилл из алтаря строго так крикнул мне: «Брось палку! » Я в недоумении: «Как же я до клироса дойду? » И на свое удивление дошла! Так с того дня и стала ходить без палки. Поправилась, бегать стала. Носилась по этажам! Все люди удивлялись мне, ведь с такой травмой, в лучшем случае, через год начинают самостоятельно ходить. А я через пятнадцать дней на ноги встала и в течение со рока дней полностью исцелилась. Вот такие чудеса творил отец Кирилл! Царство ему Небесное и вечная память!

Отца Кирилла я при жизни не знала. Первый раз услышала о нем от матушки Евфимии. Когда мы познакомились с ней, у моей мамы были большие проблемы в семье. Ее второй муж метался между всеми религиями, хотя он с мамой был обвенчан. И вот у него начался такой период, что он стал погуливать по женщинам. Мама моя была в неописуемом горе. А когда у нее горе — горе и у меня. Матушка Евфимия сказала тогда: «Идите к отцу Кириллу на могилку. Он при жизни всем помогал и вымаливал людей за одну ночь. И все было хорошо». Я тогда особенно не верила, но подумала: «Ладно, пойдем к отцу Кириллу, может быть, он и поможет». Мама моя согласилась. Постояли мы на могилке, поплакали, помолились, как могли. Приходим домой... Через какое-то время приходит ее гулена-муж и говорит в недоумении: «Я не понимаю, что со мной произошло, но меня почему-то снова потянуло сюда, к вам». От богатства вернулся (та женщина богатая была и многое ему обещала). Я, конечно, сразу поняла, что все это случилось по молитвам старца. С тех пор я стала сильно почитать отца и все время обращаться к нему за молитвенной помощью. Иногда бывает плохо на душе, голова болит, путаница всякая лезет. Подойду, помолюсь на могилке, и все как рукой снимет. Становится легко-легко, и снова жить хочется.

Отец Кирилл был действительно прозорливым старцем. Господь в молитве все ему открывал. Очень часто он спасал меня от всяких бед и напастей! Как-то раз у меня тяжело заболела родная сестра, и мне нужно было срочно к ней ехать. Я пошла к отцу Кириллу за благословением на дорогу. Пришла к отцу, а он мне говорит: «Езжай на две недели, не дольше, а то потом война в Москве начнется». «Вот это да, — думаю, — хорошие дела! » Говорю отцу Кириллу: «Отче, меня же не отпустят на работе». А отец отвечает: «Отпустят, отпустят». И на самом деле, на мое удивление, меня без проблем отпустили.

Поехала я через Москву, а у меня российской валюты совсем немного осталось, остальное в латвийских деньгах. Приезжаю в Москву, подхожу на вокзале в кассу, и оказывается, что у меня российских денег не хватает, а латвийские латы никто в Москве брать не хочет. Я в обменный пункт пошла, а там и знать не знают, что это за латы такие. Спрашиваю у кассира, где можно поменять, а она ничего мне вразумительного ответить не может. Я сильно огорчилась. Вдруг из очереди подходит ко мне один мужчина и говорит: «Покажите мне Ваши деньги, я у Вас их куплю». И купил, выручил меня. Просто чудо! Приезжаю я к сестре, говорю ей, что побуду у нее всего две недели, потому как отец духовный меня так благословил. Сестра обиделась и отвечает: «Тебе кто важнее — духовный отец или я? » Я ей отвечаю: «Духовного отца ослушаться я не могу». Побыла у сестры две недели и уехала обратно в Ригу. Прихожу к отцу Кириллу, а он мне: «Ну как съездила? » А сам смотрит на меня так пронзительно, что я все сразу поняла: в дороге его молитвы мне помогали. Ведь отец Кирилл как только отправляет куда человека, так и следит за ним всю дорогу. И Господь посылает нужных людей за молитвы отца.

Прошло несколько дней, и в Москве начался переворот 1. Я, как только это узнала, пошла к отцу Кириллу со словами: «Ну и чудотворец же Вы, отец Кирилл! » Совсем неразумная тогда была! Какие только глупости отцу ни говорила! Теперь мне стыдно за это.

Один раз у меня была больная (я работаю медсестрой), которой я не могла попасть в вену иглой. Женщина была грузная, так что вену у нее найти было очень трудно. Дело было в пятницу... Я просто отчаялась, а потом взмолилась отцу Кириллу: «Отче Кирилле, помоги! » И надо же, у меня все получилось. Прихожу через день к отцу Кириллу, у него много людей было на приеме. Только зашла, а он мне: «Ну что, ты звала меня в пятницу? » Я онемела, ведь я никому ничего не говорила и не звонила отцу. А потом поняла: старец все видит и знает о своих чадах.

К отцу Кириллу ходило очень много людей, и он раздавал всем продукты. Вот однажды он спрашивает: «А Марии продукты да ли? » А я рядом стою и говорю: «Отец Кирилл, я разве за продук-тами к Вам хожу? » Он в ответ посмотрел на меня сурово: «Пятьдесят поклонов! » Я опомнилась, стала сокрушаться, тут же эти поклоны и сотворила. Отец Кирилл из алтаря тогда вышел и сказал: «В следующий раз пятьсот поклонов будет! » Когда надо, старец был строгим.

После смерти отца Кирилла я стала ходить к нему два раза в день на могилку. Разговаривала с ним, как с живым, не верила, что его уже нет. Прихожу — благословляюсь, ухожу — снова благословляюсь. Все ему говорю, молюсь и плачу, потому как знаю, что он здесь, рядом. У меня появились в одно время болезненные раны на ногах, колготки прилипали к ранам, было очень больно. Я помолилась на могилке и пошла домой. Стала душем обливаться, смотрю на ноги, которые только что были в язвах, а ноги чистые стали, ни одного рубца, ни одной ранки, и ногам легко! Я ахнула. Это было на первой неделе, как мы похо-ронили старца. Прошел месяц... Я хожу к отцу на могилку каждый день, да по два раза. Бывало, темно уже, кладбище закрывают, а я все стою и с отцом разговариваю. И вот прихожу как-то домой... А я, как с кладбища приходила, сразу же шла к фотографии отца Кирилла (вроде бы как отчитаться перед ним). Молюсь, смотрю на портрет, а он весь в капельках, буквально весь, а с руки так и вовсе обильно течет. Я ничего не поняла, думаю: «Маслом что ли растительным облили? Что же это такое, отче, тебе и мертвому покоя не дают, кто же это сделал? Кто мне портрет испортил? Чем тебя облили? » Стою и плачу. Пытаюсь фотографию от стекла отделить, чтобы протереть, а она не отлепляется. Смотрю: это не масло, а вроде как мед, липкое такое. Сделала тампон из марли и стала протирать фотографию. Промокаю, промокаю, а оно все не кончается. Столько было, что пришлось много марли потратить. Потом чувствую, вроде бы запах такой приятный от портрета исходит. Заканчиваю протирать и вдруг случайно порвала край фотографии. Опять плачу: «Надо же, еще и портрет порвала, недотепа! » На следующий день у меня снова портрет весь в масле. Завернула снимок и понесла его в церковь. Показываю отцу Амвросию, а он как воскликнет: «Да это же миро! » Я говорю: «А разве фотографии мироточат? Ведь только иконы мироточат». «Мироточат даже картинки святых на газетной бумаге», — ответил отец Амвросий.

Проходит три месяца, встречаю раба Божия Виктора, а он мне и говорит: «У вас фотография мироточила? И у нас так же замироточила! » Месяцев через восемь приезжает благочестивая семья раба Божия Вадима из Валмере, тоже чада отца, и тоже спрашивают меня: «Мария, у Вас так мироточила? » Я говорю: «Да! И у Вас замироточила фотография? » Вадим отвечает: «Да, и у нас. Такое вот чудо! » Слава Богу! Вечная память отцу Кириллу!

Со мной произошел чудесный случай исцеления на могилке отца Кирилла. Один раз я работал в гараже, машина стояла на эстакаде (над ямой). А я был перед капотом у стены. Вдруг, не знаю почему (возможно, я что-то не так сделал, видимо, упал упор), автомобиль покатился на меня. Я не успел отскочить, и машина всей своей массой ударила меня в грудину и в плечо. Боль была адская, я слышал, как хрустнули мои кости. Еле выбравшись из-под эстакады, я обнаружил, что левая моя рука почти не поднимается, малейшие движения вызывают страшную боль. С трудом я сел в машину, руль мог крутить только правой рукой, а левой получалось удерживать его внизу. Я очень огорчился, поскольку денег на лечение у меня не было, а в «свободной Латвии» за все надо платить. В таком горестном состоянии я поехал на могилку к отцу Кириллу. Приезжаю, а время было уже позднее, и на кладбище никого не было. Подошел к кресту, стал молиться. И вот чувствую, будто кто-то меня наклоняет к земле, а я, как резиновый, не сгибая ног, всем телом ложусь на могилу. Меня словно сильным магнитом потянуло. Получилось, что я лег вдоль могилки головой к кресту. Потом меня снова что-то обратно вверх подняло. На душе стало так радостно и тепло, что я, получив духовное утешение, поцеловал крест, забыл о своих скорбях и пошел к машине. Сел за руль, стал разворачиваться и, махнув левой рукой, вдруг вспомнил, что у меня была травма. Но страшной боли больше не было. Я еще махнул рукой, подвигал плечом — никакой боли. Все кости разом стали на место. Отец Кирилл чудесным образом исцелил меня.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒