ИСЦЕЛЕНИЕ ДУХОМ 7 страница

— Так что же ты, верный сын ислама, к муфтиям своим не идешь? Я ведь, по-вашему, неверный, хотя, конечно, извини, с нашей точки зрения ты вовсе нечистым считаешься.

— Э, батюшка, — говорит. — Иса (то есть Иисус по-арабски) пророк великий был и учил всех любить, а ты меня не чистым называешь.

(Надо же, — думаю, — грамотный какой! И Евангелие он читал, не поленился. )

—Ну что же, — говорю, — если ты веруешь во Христа как в Сына Божия, молись Ему и получишь просимое исцеление.

— Верую! — отвечает мулла.

— А я тебе как врач одно могу посоветовать: приложи сырое мясо к ноге, как компресс, и ходи с ним, чтобы нога не болела. А исцеление твое зависит от твоей веры в Господа Иисуса Христа. Он истинный врач душ и телес.

— Спасибо, батюшка!

— Не меня, а Христа благодари.

убежал довольный, говорят, исцелился, и было ему по вере его, хотя и нехристь.

— А другой раз, — вспоминал старец, — был у меня, не поверите, — языческий жрец. Я, признаться, думал, что та кие язычники на Руси давно перевелись, а тут нате! Потомственный жрец оказался! «Что ж, — спрашиваю, — кому поклоняетесь, кого за бога почитаете? » Оказалось, дуб почитают. Хороводы вокруг него водят. «И часто, — говорю, — у вас службы дубу справляют? » «Да, — отвечает, — один раз в месяц». — «Не густо... Не шибко-то вы дуба своего жалуете». Самое интересное, что жрец этот образованным человеком оказался, с высшим образованием, на работе в почете был, одно только, что беспартийный. И тут, надо же, раз в месяц вокруг дуба по ночам бегает! Был и такой случай. Приходит как-то одна молодая девушка и говорит: «Я сатанистка из Нижнего Тагила. Б нашей секте было совершено недавно человеческое жертво приношение. Я в этом участия не принимала, но выдать я их не могу, так как они меня убьют. Что же мне делать? » Я поговорил с ней, убедил ее, чтобы она покаялась. Сказал ей, что лучше переехать оттуда, если обманом не удастся от них отвязаться, обещал, что буду о ней молиться. А все начиналось с «невинных» увлечений западными фильмами.

Пишущий эти строки был свидетелем того, как отец Кирилл предсказал скорую смерть. Пришли к старцу дочь и мать. Дочь была больна туберкулезом. Поговорив с ними, батюшка отпустил дочь, а мать оставил наедине с собой. Ее подруга рассказала мне впоследствии об этом разговоре, поскольку я видел, какой эта женщина вышла от старца.

— Вы поздно пришли, — сказал отец Кирилл матери больной девушки, — она через полгода умрет. Ей надо готовиться по-христиански — тихо и мирно — отойти ко Господу. Не переживайте так сильно и не унывайте. Мы все будем за нее молиться, а дочь ваша будет в раю! Рано или поздно мы все покидаем этот мир. Лучше уйти туда чистыми, не успевшими много нагрешить. Дочь ваша молода, но безгрешных людей нет, болезнью своей она очистится от всех грехов. Нужно, чтобы она причащалась каждую неделю Святых Христовых Тайн, а когда она не сможет ходить, то необходимо будет причащать ее каждый день. Я сам пособорую Вашу дочь. А Вы приготовьте кислородные подушки, воз можно, она будет задыхаться перед смертью.

Поборов слезы, мать вышла от батюшки, который уже в кори-доре сказал им с дочерью: «Пока я здесь, в Екатеринбурге, приходите ко мне почаще». Позже я узнал от своей знакомой, что эта девушка, все осознав без лишних объяснений, строго исполнила указания отца Кирилла. Не знаю, говорила ли ей мать о предсказании старца, но болящая начала серьезно готовить себя к переходу в мир иной, «идеже несть ни болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная».

Ровно через полгода, как и предсказывал отец Кирилл, испове-довавшись и причастившись Святых Христовых Тайн, девушка тихо и мирно, словно уснув, отошла ко Господу. Не понадобились даже и кислородные подушки. О такой тихой и безмятежной кончине Церковь ежедневно молится в своих молитвах о роде христианском.

Отец всячески скрывал свои духовные дары, прикрываясь шутками и юродством. Некоторые люди, судившие о нем поверхностно, воспринимали его как чудака-весельчака. Б своей чудаковатости отец Кирилл напоминал преподобного Нектария — великого Оптинского старца, келейником у которого в течение многих лет был преподобный Севастиан Карагандинский — духовный отец батюшки. Как и старец Нектарий, отец Кирилл был человеком великого ума, глубокого смирения и вместе с тем огромного интеллекта. И точно так же, как и преподобный Нектарий Оптинский, наш батюшка имел тягу к юродству. А оно, как известно, не всеми воспринимается одинаково. Отец Владимир Елисеев рассказывал мне, как один владыка сильно невзлюбил отца Кирилла и часто бранил его, не стесняясь в выражениях. На что старец отвечал владыке земными поклонами, говоря: «Простите и помолитесь». Однажды в алтаре архиерей чуть было не побил отца Кирилла, который знал только, что кланяться со словами: «Простите и помолитесь». Обессиленный от ругани епископ, удивляясь смирению батюшки, не доуменно произнес, словно прозрев от своего исступления: «Э, да ты, кажись, юродивый! »

Как в первый, так и во второй свой приезд отец Кирилл просил меня заходить к нему почаще, чтобы забирать не которые продукты. Всякий раз отец нагружал мне полную сумку. Я сначала отказывался, но бывшая тогда на послушании у старца матушка Аркадия мне наказала: «Все, что отец дает, бери и не отказывайся — это благодать. Отказываться нехорошо». Отец Кирилл постоянно раздавал нуждающимся приносимые ему посетителями деньги и продукты. Хотя я и не говорил этого, старец чувствовал, что с деньгами у нас плохо, поэтому без подарков мы от него не уходили.

Однажды мы с женой отправились к батюшке и по дороге заглянули в магазин. Таня сказала, что очень хочет кофе, но денег на него у нас не было. Вздохнули, купили минеральной воды для отца Кирилла и пошли к нему. Приходим, а он нас на кухню зовет и приговаривает: «Что бы вам дать? Что бы вам благословить? — а сам улыбается. — Сейчас, по годите, подумаю. А, вот, возьмите! » — и достает из шкафчика большую банку кофе. Мы так и ахнули. «Угадал? » — ве село спросил он. Счастью нашему не было предела.

Надо сказать, что не от всех посетителей старец принимал приношения. Иной раз находились злоумышленники, которые, занимаясь колдовством, специально подкладывали старцу «заряженные» продукты, но он быстро узнавал таковые и не брал их, а, перекрестив, выбрасывал на помой ку или сжигал.

К отцу Кириллу приходило много молодежи, некоторые благословлялись на монашество. Зачастую он давал им неожи-данные ответы. Помышлявшим о монашестве батюшка говорил о спасении в миру, а тех, кто хотел спасаться в миру, благословлял на монашество. Правда, таких людей было совсем немного. Как Господь открывал, так старец и говорил. Одного моего одноклассника отец Кирилл особо отметил, сказав, что ему нужно учиться в духовной семинарии, а после в академии. Впоследствии, через несколько лет, этот человек стал монахом, а затем и настоятелем мужского монастыря 2. Другому моему другу — вдовцу, помышлявшему о монашестве, — старец предсказал, что он женится. Тому это показалось совершенно невозможным. Он остался в недоумении и, кажется, с недоверием отнесся к словам отца Кирилла. Но прошло пять лет, и пророчество исполнилось: друг мой действительно женился и был счастлив.

2 Речь идет об игумене Варнаве (Аверьянове), настоятеле Свято-Успенского Далматовского мужского монастыря.

Некоторым моим знакомым, помышлявшим о монашестве, но оказавшимся впоследствии неготовыми к нему, батюшка провидчески сказал: «А вы, друзья, как не садитесь, а все в монахи не годитесь». Меня же отец Кирилл предостерегал от чрезмерной поспешности в духовном делании:

— Не спеши, чадо, быстро воспарить ко Господу, а то опалишь крылышки и разобьешься. Поспешишь — людей насмешишь. Хочешь сразу Иисусовой молитвой заняться, а сам утреннее и вечернее правило толком не можешь исполнить! Читай обязательно одну главу из Апостола, одну главу из Евангелия каждый день и Псалтырь не забывай. Все правила читай вслух, поскольку, не имея навыка в устной молитве, невозможно научиться молитве умной. Когда молишься вслух, бесы не могут к тебе приблизиться, поскольку боятся имени Божия, тобой произносимого. Они боятся даже простого произнесения имени Господа нашего Иисуса Христа, а горячая молитва их обжигает. Пришли как-то к отцу Кириллу казаки из Нижнего Тагила при всем, как говорится, параде. Старец глянул на них и воскликнул: «Какие красавцы! Вот только возьмут и весь этот парад по тюрьмам-то и раскидают, придет время». Казаки делились с отцом своими переживаниями по поводу событий 3—4 октября 1993 года 3. На все их недоумения и множество «почему? » отец Кирилл ответил стихами: «Не будь на то Господня воля, не отдали б Москвы! »

3 В эти дни в Москве состоялся расстрел Верховного Совета РФ, обернувшийся массовым кровопролитием.

Во второй свой приезд старец пробыл в Екатеринбурге почти полгода. За это время много людей побывало в его «келий» — уралмашевской «малосемейке». Сколько дивных бесед и наставлений произнес отец Кирилл в этот период!

После одной из бесед мы долго не расходились, а многочисленные посетители все продолжали спрашивать батюш-ку то об одном, то о другом. Отец Кирилл благословил меня «похозяйничать» на кухне: «Алеша, келейниче, распоряжайся там. Пусть народ чай попьет». Помню, как мне было радостно от того, что старец назвал меня «келейниче». Часто бывая у отца, я на самом деле исполнял некоторые его поручения.

Как-то раз у меня появился помысел такого рода: «Общаюсь со святым человеком и сам потихоньку святым становлюсь». Б тот же самый день я был у старца, к которому у меня возник один вопрос. Народу, как всегда, было много. И вот, рассказав батюшке суть дела, я попросил: «Отец Кирилл, помолитесь об этом». На что он ответил, причем говорил нарочито громко, чтобы как можно больше людей услышало его слова:

— Что ты ко мне пристал? «Помолитесь, помолитесь... » Сам молись, ведь ты же «святой».

Я чуть было не сгорел от стыда. Старец говорил это с такой иронией, что всем присутствующим сразу стало понятно, какой я «святой». Господь открывал отцу Кириллу все наши помыслы, а он смирял нас, научая основам духовной брани, которую враг рода человеческого ведет против людей при посредстве лукавых, высокоумных и нечистых помыслов. Старец учил нас смирению своим личным примером, а иногда рассказывал поучительные истории из собственной жизни.

Однажды батюшка сказал нам как бы между прочим, но с особенной жалостью в голосе: «Жалко, жалко мне вас... И за что это вам такое выпало... Бедные вы мои... » Я, не понимая, о чем он говорит, спросил его: «Что это Вы, отец Кирилл, говорите? Ничего ведь особенного с нами не случилось. Скор би наши не особо тяжкие». Старец, словно встряхнувшись от своих внезапно нахлынувших мыслей, отвечал как ни в чем не бывало: «Да нет, ничего, ничего, это я так... » Теперь, спустя многие годы после той встречи, я, кажется, начинаю понимать, что слова эти не были случайными, а были, скорее всего, пророчеством, которое отец Кирилл не захотел произнести полностью.

Как-то раз, находясь на приеме у старца, я услышал, что кто-то из посетителей тихо назвал его владыкой. Я находился тогда в недоумении, тем более что в нашей епархии ходили слухи о том, что отец Кирилл — «катакомбный» епископ. После того как батюшка остался один, я подошел к нему с вопросом:

—Отец Кирилл, какой у вас сан?

Архимандритом был, даст Бог, архимандритом и ум ру, — ответил старец. Я все же не унимался и продолжал свой допрос:

— А почему Вас владыкой называют?

— А мало ли кому что на ум придет, — юродствуя, отвечал батюшка. — Как-то письмо получил, в котором ко мне обращались: «Ваше Святейшество! »

Удовлетворенный ответом, я отстал с расспросами и только после кончины отца Кирилла узнал о том, что он действительно был тайным епископом.

Март 1995 года был последним месяцем пребывания старца в Екатеринбурге. На первой седмице Великого поста в маленькой квартире на Уралмаше собрались около полусотни человек — духовных чад батюшки. Отец Кирилл в этот день совершал сразу три Таинства: Исповедь, Соборование и Причастие Святых Христовых Тайн.

Исповедь проходила на кухне. Народ толпился в коридоре и в комнате. Даже теперь, спустя годы, отчетливо помню свои ощущения того дня. Накануне отец сказал нам, чтобы мы вспомнили и записали на бумаге все грехи, которыми грешили с семилетнего возраста. Особо тяжкие грехи нужно было исповедать сугубо, называя конкретно, как и чем согрешил. Помню, как я волновался перед этой исповедью, душа трепетала так, словно стояла пред вратами Страшного Суда. Когда я предстал перед отцом Кириллом с огромным списком своих грехов, то он, взяв в руки мои рукописи, быстро взглянул на них и снова отдал их мне со словами: «Сам читай. Ты грешил — ты и кайся. Читай вслух и кайся, а я буду молиться». И я стал читать. На некоторых моментах я чувствовал, что краснею от стыда. Но лучше гореть от стыда, чем в геенне огненной. А старец будто специально останавливался на тех местах, где я читал особо тяжкие грехи, и, наставляя меня, говорил мне строго: «Ни в коем случае так больше не делай! »

После Исповеди началось Соборование. Масло у отца Кирилла было необычайно вкусное. Несмотря на духоту (из-за большого количества народа), все прошло достойно и чинно. По окончании соборования батюшка причастил нас Преждеосвященными Дарами и после этого наконец-то присел. Некоторые присутствующие сразу же стали дони мать отца своими вопросами, но он сказал им: «Подожди те немного, дайте мне хоть чуть-чуть побыть со Христом». Лицо его в тот момент словно светилось. Взглянув на своих уставших духовных чад, старец достал банку с солеными огурцами и принялся угощать всех подряд. Огурцы мне показались такими вкусными, что я подумал тогда: «Вкусней этих огурцов ничего на свете нет! » Батюшка угощал всех и приговаривал: «Кушайте, мои хорошие, а то, небось, шибко проголодались». Съев один огурец, я насытился, как после сытного обеда. После того как отец Кирилл закончил угощение, народ стал понемногу расходиться (батюшка в этот день собирался постричь в рясофор одну женщину и попросил всех удалиться). Последний раз мы очно благословлялись у старца, в последний раз поцеловали его благословляющую руку.

Мог ли я тогда подумать, что это будет последняя моя встреча с отцом!

В ту пору мы с женой жили в очень сырой квартире, и отец Кирилл переживал за нас: сырость могла вредно сказаться на здоровье нашего будущего ребенка, да и на нашем тоже. «Хотя бы на второй этаж, — говорил батюшка, — что бы было сухо и тепло. Я помогу вам с квартирой». Словам старца суждено было сбыться позднее. А пока мы, получив духовное утешение от отца Кирилла, пошли к себе домой, благодаря Господа за данную нам благодать.

Шел Великий пост, и я понял тогда, что пост — это праздник, но не для тела, а для души. Вообще, все мои встречи с отцом Кириллом проходили, в основном, Великим постом, да и само время Святой Четыредесятницы связано у меня с памятью старца. Вскоре после этой, последней, встречи с нами батюшка уехал обратно в Ригу. Все мы надеялись, что он, как и предполагалось, вернется к нам насовсем, но Промысл Божий судил иначе.

Когда отец Кирилл уехал в Ригу, то общение с ним мы продолжали по телефону.

У одного моего знакомого дочь связалась с наркомана ми. Все попытки остановить ее опасное увлечение заканчивались большими скандалами. Несчастная девушка пристрастилась к наркотикам и стала часто убегать из дома. Психика у нее нарушилась основательно, поведение стало непредсказуемым — временами она буквально кипела от злобы, никого не слушая и ничего не воспринимая. И вот однажды, после очередного скандала, родители обнаружили на столе записку дочери со словами: «Меня не ищите, я покончу с собой». Горю родительскому не было предела: они стали метаться, звонить в милицию, в морг, в скорую помощь. Везде тишина, а времени после ухода дочери прошло уже много. Моя мама, будучи учителем этой девочки, посоветовала ее родителям позвонить отцу Кириллу и дала им его рижский номер телефона. Номер набрался на редкость быстро, старец взял трубку сам. Несчастные родители поведали ему о случившемся. Выслушав их, он сказал: «Я сейчас буду молиться, и если Господь примет мои молитвы, то дочка ваша скоро придет». И что же, ровно через полчаса — звонок в дверь. Блудная дочь со слезами покаяния вернулась в родительские объятия. Такова была молитва батюшки. Воистину, для него не было расстояний!

Отец Кирилл имел дар познания воли Божией. Собственно говоря, таково и есть настоящее старчество, которое в наши дни встречается уже крайне редко.

Своему духовному чаду отцу Виталию Кондратову на вопрос о старчестве батюшка ответил: «Не всякий молящийся есть старец, но всякий старец — молящийся. Есть старцы по званию, а есть по призванию». Сам он, по смирению своему, не любил, когда его называли старцем.

В тот момент, когда отец Кирилл отвечал на вопросы, он никогда не говорил от себя, но сообщал людям только то, что открыл ему Господь. Перед тем как ответить, батюшка молился и только после этого отвечал.

Служение старчества продолжалось по телефону. Бывало, отец Кирилл чуть живой, лежа с телефонной трубкой на плече, из последних сил продолжал духовное окормление своих духовных чад, непрестанно молясь о них Господу. И как скоро исполняема была молитва старца!

Шло время... Мы с женой ожидали рождения ребенка. И вот, когда супруга была уже в роддоме, я позвонил в Ригу дорогому старцу. Он, находясь от нас на огромном расстоянии, давал советы, словно был рядом, и окормлял не только как священник, но и как лечащий врач. Жена долго не мог ла разродиться, а положенные сроки подходили к концу. Когда я набрал рижский номер отца Кирилла, то сразу услышал его голос, что само по себе было редкостью. Иной раз можно было дозваниваться часами, а тут батюшка подошел сам. Голос его был тревожен: «Беги, сынок, быстрей в больницу, торопи врачей. Почему они ничего не делают? Беги, а то потом будет поздно! » Слова старца ошеломили меня, и я пулей вылетел из квартиры. Слава Богу, я поспел вовремя! Оказалось, что врачи, несмотря на то что ребенок давно уже должен был появиться на свет, оставили жену в родовой, а сами пошли пить чай. Что ж, тот день медперсонал нашего роддома запомнит надолго! Прорвавшись через все кордоны, я вбежал в кабинет заведующего отделением, который, выслушав мою вдохновенную речь, поспешно спустился в операционную и принял все необходимые меры.

Господь, по молитвам отца, устроил все как нельзя лучше. В момент родов я молился всем своим существом. Мне показалось тогда, что каждая клеточка моего организма была в напряжении и молилась. Когда на свет Божий появился мальчик, то я уже знал, как его назвать. Не помня себя от радости, я побежал звонить в Ригу.

«Ты молился, я чувствовал, — сказал мне отец Кирилл. — И я поставил на молитву всех своих монахинь». Я спросил, можно ли назвать сына в честь него. Он, смеясь, ответил: «Ну что ж, пусть еще один Кирюшка по земле бегает». Надо отметить, что за все то время, что я знал батюшку, он впервые сказал мне, что я молился. Немного раньше, когда я отвозил жену в роддом, я позвонил ему и обмолвился, что буду еще молиться сам. Старец мне ответил тогда: «Что ты все заладил, что будешь молиться? Молиться — это мое дело, а ты врачей хороших ищи! » И я понял, что такое молитва, понял, что значит просить и умолять Господа! Это когда все обращено к Богу: ум, сердце, все тело до последнего мускула. Все существо человеческое напряженно просит о пощаде и милости. Спаситель наш Господь Иисус Христос молился за грешный род человеческий даже до кровавого пота. Святые отцы Церкви говорят, что молитва — это труд. И уж осо-бенный труд — вытаскивать из ада погибшие души. Отец Кирилл, молясь за всех, этим трудом был занят постоянно.

30 апреля 1998 года в Екатеринбурге было пасмурно, падал мокрый снег, весна снова уступила место зиме. Утром мою жену разбудил телефонный звонок. Плачущий голос нашей знакомой сообщил о кончине дорогого батюшки. Помнится, я не поверил тогда этому скорбному известию. Все было так неожиданно для нас! Мы рассчитывали еще повидаться с отцом Кириллом, да и он, вроде бы, говорил о том, что собирается переезжать в Россию, но, видимо, Богу было угодно забрать старца к Себе. 30 апреля в тот год был четвергом второй от Пасхи седмицы, то есть батюшка почил ровно через день после Радоницы. Примечательно то, что духовник отца Кирилла — старец Севастиан Карагандинский — отошел ко Господу на Радоницу, а преподоб ный старец Нектарий Оптинский почил сразу после Пасхи 29 апреля (по новому стилю). Многие подвижники Оптиной пустыни уходили в Селения Праведных именно в эти ближайшие дни после Великого поста и Светлого Христова Воскресения.

30 апреля Церковь празднует память великих святых Русского Севера — преподобных Зосимы Соловецкого и Александра Свирского. В этот день Святой Царь Мученик и Страстотерпец Николай взошел на Екатеринбургскую Голгофу. Сей же день стал днем памяти достойнейшего приемника Оптинского старчества — архимандрита Кирилла (Бородина).

Мой духовник отец Александр Никулин свидетельствовал о том, что за две недели до смерти отец Кирилл сказал ему по телефону: «Дорогой мой батюшка, России я больше уже не увижу».

В последние месяцы перед своим уходом в мир иной старец особенно сильно страдал как телесно, так и душевно. Вообще говоря, вся жизнь его была мученичеством за Христа. Уподобляясь Спасителю, старец не противился убивающим тело, души же не могущим убити /Мф. 10: 28/. Похороны отца Кирилла я видел позже — на видеокассете. Несмотря на то что многие духовные чада по благословению старца покинули «свободную» Латвию, желающих проститься с пастырем было много. Батюшка похоронен в Риге на кладбище Иоанно-Предтеченского храма. На этом же кладбище покоятся и другие подвижники, прославившиеся своей святой жизнью и многими чудотворениями. Могила отца Кирилла находится недалеко от могилы другого старца — отца Иоанна Журавского, перу которого принадлежат дивные наставления о молитве. Матушка Евфимия рас сказывала мне о том, что после похорон от могилки отца Кирилла исходило дивное благоухание. Временами оно чувствуется и теперь.

Сразу же после кончины отца начались многочисленные исцеления на его могиле. Старец продолжал и продолжает творить чудеса, что неоспоримо свидетельствует о его дерзнове-нии предстательствовать за нас у Престола Вседержителя.

В январе 2001 года я наконец-то посетил могилу отца Кирил-ла, где познакомился со многими духовными чадами нашего дорогого старца. Больше всего меня поразил рас сказ одной рабы Божией, у которой по молитвам батюшки исцелился от недуга пьянства муж. Бедная женщина устала от постоянных запоев своего супруга, которого из-за пьянства уже хотели уволить с работы. Но вера в молитвы старца не осталась безответной. В то самое время, когда несчастная женщина молилась со слезами на могилке отца о спасении своего мужа, он спал дома после очередной пьянки. Вдруг он внезапно проснулся совершенно трезвым и увидел, как дверь комнаты открылась. На пороге стоял отец Кирилл в багровом подряснике, совсем как живой. Старец строго посмотрел на него и, показывая на недопитую бутылку, сказал: «Вот это допьешь и больше пить не будешь! » Испуган-ный Аллоизий (так звали бывшего пьяницу), зная, что старца уже нет в живых, с покаянным чувством и душевным трепетом бросился к отцу Кириллу в ноги. Подняв голову, он увидел, что батюшка исчез.

С того самого момента Аллоизий решительно бросил пагуб-ный недуг. Он начал ходить в храм, семейная жизнь понемногу наладилась, да и на работе все сложилось наилучшим образом.

После таких случаев становится ясным, что старцы не умирают — они просто переходят в духовный мир, откуда помощь их еще более ощутима. Нужно только крепко верить и молиться. Общение же с батюшкой идет уже на другом уровне — на уровне духа.

Через некоторое время после кончины отца Кирилла несколько его давних духовных чад, почувствовав себя осиротев-шими, поехали на остров Залит к известному всему православ-ному миру старцу — отцу Николаю (Гурьянову) (ныне покой-ному), чтобы попросить его стать их духовником. Отец Николай в ответ на эту просьбу ответил так:

— Что вы ко мне пришли, у вас ведь свой старец есть, к нему и обращайтесь, он выше меня!

—Так ведь, батюшка, отец Кирилл-то умер, — возразили ему.

— Он не умер, он у Бога и оттуда вас окормляет и молится за вас, — сказал старец Николай.

Вскоре я убедился в истинности его слов. Сухая и теплая квартира на втором этаже, с которой обещал нам помочь отец Кирилл, неожиданно «подвернулась» нам на сороковой день после кончины старца. Хозяйка квартиры согласилась продать ее с большой рассрочкой, без процентов и без учета постоянно растущего в том году курса доллара. Эта покупка стала для нашей семьи настоящим чудом! Отец выполнил свое обещание, но только пребывая уже в мире ином. Воистину начинаешь осознавать, что смерти нет, а есть лишь небольшая разлука между людьми этого и того света, где нет ни болезней, ни печалей, ни воздыхания, но жизнь бесконечная.

Временами просишь старца: «Батюшка Кирилл, помоги! » И поверьте, помощь приходит незамедлительно. Кто верит в заступничество святых, не сомневайтесь, призывайте в мо литвах ваших отца Кирилла. Как помогал он страждущим, живя на земле, так поможет, и пребывая ныне в Обителях Горних, в Селениях Праведных! Нужно только верить. Вечная твоя память, достоблаженне отче наш Кирилле, приснопоминаемый!

Духовного опыта у меня почти не было. В книгах я читала, что христианину нужно обязательно иметь для спасения духовного отца. Сердце мое горело искренним желанием духовно окормляться, тем более что вопросов у меня возникало много, но ответа на них я так и не могла ни от кого получить. Молилась, просила Господа, Пресвятую Богородицу о своем желании. И вот чудо: был Великий пост, в день Благовещения я по шла после работы в храм на всенощную и встретила там свою духовную сестру. Она мне и говорит, что идет после службы к прозорливцу — архимандриту Кириллу, прибывшему из Риги к нам в Екатеринбург. Он уже неделю как принимает. У меня от радости и удивления сильно забилось сердце: «А мне можно с вами? » — «Поехали». Я ей сказала, что деньги у меня есть и мы поедем на такси, только спросила, можно ли взять с собой двоих — мою родную сестру и ее подругу. И вот мы вчетвером прибыли на ту квартиру, где принимал отец Кирилл.

Пока ехали, я много вспоминала уже раскаянных и нераскаян-ных грехов. Сокрушалась слезно, но тайком. Сердце мое так рвалось туда! Мне казалось, что я не дождусь этой встречи, скорее бы его увидеть! В то же время у меня было и чувство страха: «А вдруг он меня не примет, такую грешную, хоть бы добрый был». Сердце мое билось, как перед каким-то важным экзаменом.

Пришлось немного подождать. Наконец-то! Дверь открылась, и вышел отец Кирилл — приветливый, радостный. У меня отлегло от сердца — слава Богу, добрый! Увидев нас, старец воскликнул: «Ой, кто это у нас? Такие красавицы пришли, и откуда же такие красавицы? » у меня как камень с души свалился, а он попросил послушника, чтобы тот принес томатного сока два стакана и по кусочку хлеба перекусить его чадам из Петербурга — на дорожку, для подкрепления сил. Вскоре они вышли, поклонились отцу Кириллу в ноги и, получив благословение, ушли. Тут он снова обратился к нам: «Входите, красавицы». Мы уселись кто где, молчим. А отец Кирилл спрашивает: «Ну, с чем по жаловали? » И на меня смотрит: «Что у тебя? » Я молчу, в голове все смешалось. Надо сказать, что я работала массажи-сткой, труд этот очень тяжелый, и я постилась по мере сил. Несколько раз слышала от знакомых прихожан, что массаж делать грех. Я думала: если это действительно грех, то отец Кирилл мне скажет, и я брошу это занятие. Мы приехали к батюшке 7 апреля, в Благовещение, а 5 апреля у меня был день Ангела, и мы его отмечали на работе. Не дождавшись моего ответа, отец Кирилл начал сам: «Ну что, были у тебя на работе два дня назад от меня? Знаю, где ты работаешь и кем! » Я в глупом недоумении думаю: «Как это были у меня на работе, кто был, какой смысл интересоваться мною? » А старец продолжает: «Я знаю о тебе все, мне доложили, были от меня у тебя два дня назад на работе, поняла? И ты с ними пила».

Я говорю: «Да, батюшка, пила, грешная» (хоть и выпи ла немного). Но до меня стало доходить потихоньку, что оправдываться я не буду, поскольку чем больше мы себя осуждаем, тем лучше для нас, тем более сказанное про меня старцем — чистая правда. Отец Кирилл сказал мне: «Беги оттуда». Потом он стал говорить что-то на отвлеченные темы, рассказывал притчи и вдруг обернулся снова ко мне: «Беги оттуда, — теперь уже строже, — поняла? » Я все еще ничего не понимаю — в голове сумбур, недоумение. И в третий раз, уже совсем грозно: «Беги оттуда, ты ходишь по лезвию ножа! Поняла? » Последние слова: «Ты можешь умереть от нагрузки» я с испугом, но восприняла. Все сказанное было ответом на мои вопросы, разрешения которых я искала два года. А он снова говорит: «Я бы тебя не принял, но сердце у тебя доброе».

Эти слова на меня так сильно подействовали, что из моих глаз покатились потоки слез от осознания греховного состояния моего существа.

При массаже я принимала разный контингент людей, отдава-ла всю свою энергию до остатка, а затем много болела. Особенно часто у меня появлялись карбункулы, которые приходилось вскрывать хирургическим путем. Сколько я страху натерпелась! А теперь вот сижу, грешная, но счастливая: получила наконец нужный мне ответ, да еще от такого великого человека! А в том, что он великий, я нисколечко не сомневалась.

Затем отец Кирилл сказал, что мне предстоит операция, которой не избежать: «Это по грехам твоим». Я утвердительно кивнула, сознавая, сколько я согрешила и что если и будет мне, то поделом. Но он ласково успокоил меня: «Все будет хорошо». А я внутренне уже была готова к этому.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒