Уилбур Смит 8 страница

Прошел месяц с тех пор, как я летал в последний раз, и, хотя поначалу я был неуверен, мои руки начали вспоминать, и все встало на свои места. Я был в воздухе уже несколько часов, и теперь пришло время приземляться, поэтому я развернул самолет, нацеливаясь на аэродром Истерплаат, расположенный к югу от Милнертон-Бич.

Я начал спускаться. Я проделывал это уже сотни раз, и до сих пор все мои спуски были безопасны. Внизу аэродром становился все больше и больше. Я проверил свои панели: я был устойчив на девяноста милях в час, идеальная скорость для того, чтобы пересечь ограждение и приземлиться.

Внезапно возникло ощущение, будто самолет одновременно отбросило назад и вперед, словно его выдернула из воздуха какая-то невидимая рука. Моему ржавому мозгу потребовалось слишком много времени, чтобы составить ответ, но я знал, что произошло. Я попал в сдвиг ветра - откуда ни возьмись, встречный ветер со скоростью 40 миль в час накатил на самолет. В одно мгновение моя скорость снизилась до 50 миль в час, почти вдвое меньше прежней. Самолет больше не летел. Он падал с неба.

Инстинкты взяли верх. Они велели мне отступить, каким-то образом поднять самолет в воздух - но это было неправильно. Единственный выход из этой ситуации - выжать полный газ, опустить нос, продержаться в воздухе достаточно долго, чтобы не упасть слишком низко.

Говорят, что в такие моменты секунды длятся часами. Но это не то, что я чувствовал, когда схватился за рулевую колонку, и я боролся, чтобы исправить траекторию самолета. Было ли у меня достаточно высоты, чтобы восстановиться, не зависело от меня. Теперь это было невозможно контролировать. Я хотел бы узнать достаточно скоро.

Земля вздыбилась слишком внезапно и слишком быстро. Неподвижное шасси " Сессны" коснулось взлетно-посадочной полосы один раз, поднялось, коснулось снова и снова. Неровный спуск заставил самолет развернуться. Я снова направил джойстик вправо от нас. Затем мы понеслись вниз по взлетно-посадочной полосе, шасси наконец-то коснулись земли, скорость уменьшилась, и я позволил себе роскошь глубоко дышать.

Каким-то образом, по счастливой случайности или по милости Божьей, мне удалось благополучно приземлиться.

Через некоторое время самолет остановился. Выйдя на взлетно-посадочную полосу и почувствовав, что воздух теперь неестественно спокоен, я оглянулся на " Сессну", стоявшую там с неподвижно вращающимся пропеллером, как будто ничего не произошло. Я уставился в небо, которое уже не выглядело таким бурным, как несколько минут назад. И я тут же решил, что мои полетные дни закончились. Я не хотел идти тем же путем, что мой друг с ранчо, когда я был мальчиком, или как Дэвид Морган, или бесчисленные пилоты, чьи крики о помощи превратились в пустые помехи, когда они разбились где-то в африканском буше. Полет не был похож на вождение автомобиля, что-то, что может быть поднято и опущено по желанию. Я летал раз в месяц - но если вы не летали два или три раза в неделю, ваши реакции начинали притупляться. Ваши руки и пальцы должны реагировать инстинктивно. Вы должны осознавать окружающий вас мир в трехстах шестидесяти градусах. Когда в воздухе что-то идет не так, это происходит очень быстро. Второго шанса нет.

Я достаточно долго испытывал свою удачу. С этого момента, если бы я захотел летать, я бы нанял самолет, нанял профессионального пилота, чьи чувства были отточены ежедневным полетом на самолете. Если бы я хотел приключений в небесах, я бы испытал их на страницах своих книг. Ибо впереди было еще много интересного, и уже начали формироваться идеи для романа Кортни, действие которого разворачивается в небе над раздираемой войной Францией, - в нем будет изображена скорбящая французская красавица Сантен де Тири, потерявшая возлюбленного в очередном пожаре в кабине самолета и оказавшаяся на негостеприимном африканском побережье Скелетов.

Но это была история для другого дня. Сейчас я никогда еще так не радовался тому, что жив.

ЭТА ГОЛЛИВУДСКАЯ ЖИЗНЬ

Голливуд пришел ко мне в самом начале моей карьеры. Как только права на печать " Когда пируют львы" были проданы Чарльзу Пику в Heinemann, права на экран были выбраны. Стэнли Бейкер - самый известный сегодня по роли в блокбастере " Зулу “ - должен был сыграть Шона Кортни, а Питер О'Тул - Даффорда Чарливуда, лучшего друга и партнера Шона по ”золотым полям". Тем временем к работе над сценарием привлекли историка и сценариста Джона Преббла, а меня пригласили в качестве технического консультанта. Съемки планировались в Южном Трансваале и Натале, но ни один фильм так и не был снят. Права на все мои другие романы тоже были конфискованы.

Двумя годами ранее, в 1969 году, я познакомился с продюсером Майклом Клингером. Известный сегодня как самый успешный независимый продюсер в Великобритании в 1970-х годах, он был унижен в некоторых кругах - британский критик Шеридан Морли назвал его “не более чем ярким актером, пародирующим Луиса Б. Майера”, - но он не был дураком, он знал фильмы, и он любил мою работу. Сын польских евреев-эмигрантов в Лондоне, Клингер вошел в киноиндустрию через два принадлежащих ему стриптиз-клуба в Сохо. По сути, он начинал как продюсер мягкой порнографии, но разбогател, выпустив культовый классический фильм " Get Carter", один из величайших британских гангстерских фильмов всех времен, в главной роли Майкл Кейн и написанный и поставленный блестящим Майком Ходжесом. Он купил права на " Крик Дьявола", купив " Золотую жилу" еще до того, как она была опубликована, и обеспечив себе опционы на " Орла в небе", " Глаз тигра" и даже " Птицу солнца". Только первые два когда-либо снимались, по иронии судьбы " Золотая жила" перед " Криком дьяволу"

Только когда я сдавал Хейнеману свой третий роман " Звук грома", я получил свой первый оригинальный заказ в мире кино, когда ко мне обратился продюсер, чтобы написать сценарий любимого всеми фильма сэра Перси Фитцпатрика " Джок из Бушвельда". Впервые опубликованная в 1907 году, она была правдивой историей путешествий автора с Джоком, его стаффордширским бультерьером, в 1880-х годах, когда он прокладывал себе путь через Бушвельд в Трансваале (тогда Южноафриканская Республика). Это было мое любимое детство, мемуары, напоминающие рассказы моего деда о том времени, когда он был транспортным гонщиком, и я ухватился за эту возможность. Следующие несколько месяцев я работал над сценарием вместе с дочерью сэра Перси Сесили Нивен, а киноимпресарио изПретории Эмиль Нофаль начал просматривать собак на роль Джока. После долгой тяжелой работы из проекта так ничего и не вышло. Это была моя первая дегустация непостоянства природы кино.

В 1968 году экранизация одного из моих романов попала на экран. Летом того же года " Темное солнце" была выпущена под названием " Наемники", сохранив свое первоначальное название только в американском релизе. Книга все еще была запрещена в Южной Африке, но фильм, снятый режиссером Джеком Кардиффом, сразу же поднял волну за свои сцены насилия и пыток. Род Тейлор, грубый австралийский актер, сыграл Брюса Карри; великолепная Иветта Мими блистала в роли Мадам Шерман Картье, переименованной Клэр для фильма, в то время как легенда НФЛ Джим Браун, только что сыгравший свою роль в " Грязной дюжине", был невероятно правдоподобным сержант-майором Руффо. Хотя действие происходило в Конго, фильм был снят на Ямайке, с интерьерами, снятыми на студии Borehamwood в Лондоне.

Дело было не только в названии, которое менялось при переходе со страницы на экран. Психопат-кокни Барроу Уолли Хендри - который убивает Руффо прежде, чем Карри убивает его в последний момент - стал нацистским военным преступником по имени Хайнлайн, вольно основанным на реальном Конго - наемнике Зигфриде Мюллере, который был печально известен тем, что носил свой железный крест, завоеванный во время Второй мировой войны, на своей униформе. В немецкой дублированной версии фильма Карри сам стал немцем. Переименованный в Вилли Крюгера, он превратился в переводе в офицера вермахта, который столкнулся с Хайнлайном из-за его фанатичного нацизма. Немецкая версия также вырезала сцену, где Хайнлайн убивает двух конголезских детей из соображений приличия, что было удивительно, учитывая, что персонаж должен был быть нацистом.

Фильм был одним из самых жестоких в свое время, но не более жестоким, чем книга, и не более жестоким, чем то, что на самом деле происходило в Конго, вероятно, самом жестоком конфликте Африки в то время и, безусловно, одном из самых кровавых. Даже режиссер позднее признал, что насилие, происходящее в Конго, было гораздо хуже, чем когда-либо могло быть изображено на пленке. В своих исследованиях они сталкивались с такими ужасными зверствами, что это вызывало у них тошноту.

" Наемники", возможно, и были известны своими сценами, но они вдохновили более позднее поколение кинематографистов. Мартин Скорсезе описал этот фильм как одно из своих “грешных удовольствий”, в то время как Квентин Тарантино использовал несколько треков из партитуры в своем фильме " Бесславные ублюдки" и даже сыграл Рода Тейлора в эпизодической роли Уинстона Черчилля.

Когда " Наемники" вошли в кинотеатры, я заканчивал свой четвертый роман, самостоятельный триллер " Крик Дьявола". Он был основан на потоплении Кенигсберга - германского императорского флота в реке Руфиджи - районе современной Танзании, куда я часто ходил охотиться и где, как мне запомнилось, я охотился на своего первого слона. " Крик дьявола" был снят в фильме, вышедшем в 1976 году. Его героев - пьяницу американского охотника на слонов Флинна Патрика О'Флинна и томного английского переводчика Себастьяна Олдсмита - сыграли голливудские легенды Ли Марвин и Роджер Мур. То, за чем они охотились - или, по крайней мере, за чем охотился Флинн, - это бивни слонов в дельте Руфиджи. В этой истории только одно стоит между Флинном и его призом: психованный немецкий комиссар, который правит этим районом с невероятной жестокостью, как будто это его личная вотчина. Их вендетта должна отойти на задний план, поскольку искалеченный немецкий военный корабль " Блюхер" стоит на якоре в той же дельте, ожидая ремонта, и британские власти вынуждают Флинна и Себастьяна совершить дерзкий рейд, чтобы уничтожить корабль, прежде чем он даст Германии непревзойденное преимущество в войне за Восточную Африку.

До этого, однако, вышел мой пятый роман " Золотая жила" и фильм, который он породил - " Золото", вышедший в 1974 году. " Золотая жила" покорила списки бестселлеров, продав более 100 000 экземпляров в твердом переплете, и Майкл Клингер упорно трудился, собирая капитал для производства фильма. MGM купила права более чем за 30 000 фунтов, и я был завербован для написания сценария фильма еще за 10 000 фунтов, плюс я получил долю прибыли от фильма - все это звучало для меня великолепно. К тому времени, когда роман был опубликован, Клингер собрал большую часть капитала в размере 1 000 000 фунтов стерлингов, в котором он нуждался, от спонсоров в Южной Африке, но апартеид уже не в первый раз поднял свою уродливую голову. Роджер Мур согласился сняться в главной роли рода Слейтера, но еще до начала съемок глава Ассоциации кинематографистов, телевидения и Союзного технического Союза (ACTT) Алан Саппер объявил, что его союз не позволит нам снимать в Южной Африке, его принципиальная позиция против зла апартеида. Роджер был членом этого союза, и, если он пойдет дальше, Союз внесет в черный список все его будущие фильмы.

Профсоюз актеров Equity поддержал Роджера, возмущенного тем, что любой другой профсоюз будет угрожать существованию одного из его членов. Последовало противостояние, доминирующее в заголовках британских газет. Майкл Клингер искал решение и попросил Саппера предложить альтернативное место. “А как насчет Уэльса? - сказал Саппер. Майкл отметил, что угольные шахты Уэльса сильно отличаются от африканских золотых приисков, и, кроме того, ландшафты влажного и ветреного Уэльса были совершенно неуместны. Вполне вероятно, что финансисты фильма очень быстро откажутся от проекта.

Было много дискуссий и еще больше плохой прессы, прежде чем Саппер, наконец, смягчился, проинструктировав членов своего профсоюза самостоятельно принимать решение о том, снимать ли в Южной Африке. Наконец-то можно было начинать производство. Собралась замечательная команда, каждый из которых был полон решимости бросить вызов расистским решениям и работать в гармонии с южноафриканцами, будь то черные или белые. В фильме работало много местных южноафриканцев, и на съемочной площадке никогда не было проблемы апартеида. " Золотая жила" - это история без явного политического подтекста, действие которой разворачивается в индустрии, которая, как показали мои личные исследования, не разделена по расовому признаку. Тем не менее, было резкое напоминание о политической системе Южной Африки, которая беспокоила актеров: в десять часов вечера каждый вечер завывала сирена, указывая на начало комендантского часа. После этого времени ни одному чернокожему работнику не разрешалось выходить на улицу - ситуация, которую многие в актерском составе и команде находили невыносимой, и напоминание о том, что глубоко укоренившийся расизм Южной Африки коснулся каждого уголка жизни.

" Золотая жила" как роман ускользнул от южноафриканских цензоров, но " Золоту" - фильму было не так легко пройти. В фильме Роджер должен был разделить романтическую сцену с Сюзанной Йорк, которая играла персонажа Терри Стайнер, в ванной. Эта сцена была частью оригинальной книги, с героиней и героем, болтающими и развлекающимися в ванне, но первоначально она была написана из сценария фильма. Режиссер, Питер Хант, перечитал книгу еще раз, и сцена ему так понравилась, что он вернулся к ней. То, что было пропущено цензурой в печати, вызвало их гнев на экране. Они настаивали на том, чтобы она была удалена из Южноафриканской версии фильма.

Роджер блистал как Род Слейтер и, как и я, серьезно относился к своим исследованиям, уходя глубоко под землю в шахты Баффельсфонтейн и Рандфонтейн, где снимался фильм. Он был целеустремленным лидером, едва поморщившись, когда подхватил отравление мышьяком от воды в шахтах - болезнь, которая сделала его соски зелеными, что побудило его быстро посетить врача. Роджер даже работал бесплатно в течение последних трех недель съемок, когда плохие условия на шахте означали, что съемки придется перенести на озвучивание в Лондоне.

Когда " Золото" наконец было выпущено, критики разделились. " Звезда Йоханнесбурга" считала это триумфом, предсказывая великие дела, которые она сделает для города на мировой арене. " Лос-Анджелес Таймс" писала, что фильм “это все, что люди имеют в виду, когда говорят о фильме. Его герой героичен, его героиня красива и по-кошачьи сексуальна, его злодеи возмутительно злодейственны, его персонажи раздражающе колоритны. У него есть размах, масштаб, неожиданность. В нем больше ударов, чем в 15-раундовом бою, и больше кукурузы, чем в Канзасе. Это путешествие по Южной Африке и увлекательное аудиовизуальное эссе о добыче золота. ”

Другие были не в таком восторге. Критик " Нью-Йорк Таймс" Винсент Кэнби предположил, что первая сцена была снята через бокал бренди, потому что режиссер Питер Хант был " смущен содержанием фильма и пытался скрыть его”, в то время как “Уолл-Стрит Джорнал" была немного менее осуждающей - по словам их критика Джой Голд Бойен, фильм потерпел неудачу, потому что " он слишком долго задерживается на чувствах, сексе и южноафриканских декорациях и поэтому теряет быстрый темп, столь важный для этого типа фильмов. " Когда он вышел в США, ожидания упали настолько низко, что фильм должен был стать частью двойного полнометражного фильма.

Я посетил съемочную площадку и с удовольствием провел время с Роджером Муром и Сюзанной Йорк. Я думал, что Сюзанна Йорк была такой же милой, как и они. Когда она трагически умерла от рака костного мозга в 2011 году, Лондонский Телеграф вспоминал ее как " голубоглазую английскую розу с фарфорово-белой кожей и купидонскими губами, которая олицетворяла чувственность качающихся шестидесятых. ” Мы все познакомились на съемках, и однажды вечером мы вместе гуляли по городу в ночном клубе в Йоханнесбурге, и я пригласил Сюзанну потанцевать. Мы танцевали некоторое время, становясь все ближе и ближе, и я подумал, что это будет моя счастливая ночь... А потом, примерно в половине первого ночи, у ее плеча появился Роджер и сказал: “Хорошо, Сью, моя девочка. Я думаю, нам пора спать, завтра надо снимать фильм. Давай. " - И он взял ее за руку и повел прочь. Это было одно из величайших разочарований в моей жизни. Я был так близок к тому, чтобы возненавидеть Роджера Мура - если вообще можно ненавидеть такого милого парня.

•••

Относительная неудача с " Золотом" не остановила Майкла Клингера, но и не отпугнула Роджера Мура. Он должен был вернуться через два года, когда на экран вышла киноверсия " Крика Дьявола".

Тем временем был запущен единственный оригинальный сценарий фильма, который я когда-либо писал и который в конечном итоге попал на экран. " Последний лев" позже обрел вторую жизнь, когда я разобрал его историю для своего романа 1989 года " Время умирать". В фильме снялись Джек Хокинс, Карен Спайс и Дэвид Ван дер Уолт, а режиссером выступил Элмо Витт, рассказав о смертельно больном американском миллионере, который отправляется в Африку в последнюю экспедицию, чтобы выполнить свою жизненную цель - выследить льва.

Когда пришло время снимать " Крик Дьявола", Питер Хант вернулся в режиссерское кресло, и на этот раз к Роджеру присоединился легендарный голливудский актер Ли Марвин. Как бывший морской пехотинец, часть элитной группы, которая была выброшена в тыл японцев во время Второй мировой войны, Ли был идеальным выбором, чтобы изобразить восставшего Флинна Патрика О'Флинна.

Хотя действие романа происходило в Восточной Африке, съемки фильма должны были проходить на Транскейском побережье Южной Африки. И снова, еще до начала производства, британская киноиндустрия была вооружена тем, что они видели, как США потворствуют политике апартеида Южной Африки, работая в стране. Профсоюз ACTT вынес решение против Клингера и его компании за съемки фильма " Золото", фактически запретив их членам работать в Южной Африке. Если они не сдвинутся с места, ему придется ехать в Рим, чтобы нанять техников.

В конце концов производство было запущено, и вся команда сбежала в Порт Сент-Джонс в устье реки Умзимвубу в Транскее. Съемочная группа размещалась в маленьких домиках с видом на море, но идиллическая обстановка мало способствовала смягчению враждебной политической обстановки. Местный мэр дал понять, что, если группа устроит вечеринку и пригласит каких-нибудь “черных”, то нас вышвырнут из города.

Я провел много времени на съемках фильма " Крик Дьявола". Роджер привез с собой свою очаровательную жену-итальянку Луизу. Она была типичной итальянкой: пылкой, страстной и шумной. Она пугала меня. Но именно с Ли Марвином я скоро подружусь. За кадром он производил такое же впечатление, как и на экране, доминируя на съемочной площадке своим образом Флинна О'Флинна. Его магнетизм перед камерами был сопоставим с его диким рвением в реальной жизни. Он был непредсказуемым, буйным персонажем, наказанием для всех, его жизнь была такой же яркой, как и у любого из персонажей, которых он играл на экране.

Легенда гласила, что когда Ли выпивал слишком много, его глаза становились красными. Роджер почти пал жертвой последствий красноглазой изменчивости Ли во время центральной части фильма - великолепно жестокого и кровавого кулачного боя между Себастьяном Роджера и О'Флинном Ли. Бой был замысловато спланирован, порядок заблокирован и отрепетирован так, что каждое движение было закреплено, но когда действие было вызвано для первого дубля, Роджер увидел, что глаза Ли покраснели. Что бы он ни пил в своей гримерке, это подтолкнуло его к краю - теперь он был пьян и явно думал, что ввязался в настоящую драку. Это стало одной из самых потрясающих сцен драки на пленке, кулаки Ли свистят мимо носа Роджера, когда он отчаянно пытается уйти с дороги, как подлинный образ одного разъяренного человека, пытающегося уложить другого, какой вы когда-либо видели.

Любовь Ли к водке во время съемок приводила ко всевозможным неожиданным забавным происшествиям. Однажды Ли нес ребенка, игравшего дочь Роджера, и чуть не уронил ее. На самом деле ребенок не был девочкой - мы не могли найти ее в Порт-Сент-Джонсе, поэтому нам пришлось довольствоваться маленьким мальчиком. В этой сцене О'Флинн должен был нежно поднять ребенка в первый раз, воркуя над ним, Но Ли забыл поддержать его голову, и он чуть не упал в грязь. А потом мальчик, который визжал, как ураган, внезапно обмяк и затих, как будто заснул. Сначала все удивлялись, что Ли оказывает на ребенка такое волшебное, успокаивающее действие, но причина была проста - Ли обдал мальчика водочными испарениями, мгновенно одурманив его.

В другое время, подстегиваемый алкоголем, переполнявшим его организм, кураж Ли граничил с опасностью. В сцене, снятой в Национальном парке Крюгера, куда мы отправились снимать О'Флинна в роли браконьера слоновой кости, слон был застрелен дротиком с транквилизатором, чтобы, проснувшись, мы могли заснять Ли и Роджера, притворяющихся, что стреляют в него. Когда слон проснулся, дезориентированный и полный ярости, как это иногда бывает, Роджер и остальные актеры - включая Яна Холма, который играл немого слугу О'Флинна и оруженосца Мохаммеда - повернулись и побежали прямо к машине, прежде чем их мог затоптать этот негодующий и очень большой слон. Обезумев от выпитого, Ли стоял на своем. Не обращая внимания на то, что его ружье было заряжено холостыми патронами для фильма, он думал о себе как о Великом Белом охотнике и хотел сразиться со слоном в одиночку. Слон в конце концов отошел, как они делают, когда видят винтовку.

В другой раз, снова наслаждаясь выпивкой, Ли лишил трудолюбивого каскадера его ежедневного гонорара, выполнив рискованный трюк самостоятельно. По словам местных жителей, река Умзимвубу кишела акулами, и сценарий требовал, чтобы персонаж Ли переплыл реку к обломкам " Блюхера" на противоположном берегу. План состоял в том, чтобы Ларри Тейлор, опытный каскадер, сделал дубль для Ли, и единственными кадрами, которые нам понадобятся в воде, были его прыжки в воду и начало плавания. Затем Ларри брал инициативу на себя и продолжал остальную часть сцены. И все же, как только Ли оказался в воде, сказалась его старая морская подготовка. Не обращая внимания на крики режиссера и команды, он неудержимо рванулся вперед, прокладывая себе путь через реку, пока не добрался до самого дальнего места крушения. Разгневанный Ларри Тейлор снова надел рубашку и умчался прочь. Он был, пожалуй, единственным человеком в истории, который проиграл дневную зарплату пьяной браваде легенды, которой был Ли Марвин.

После завершения съемок актеры и съемочная группа разошлись в разные стороны. В последний раз Ли кричал " ура", когда, пересаживаясь на другой самолет в Римском аэропорту Фьюминчино по пути домой, его окружили фанатичные японские туристы, которые хотели взять у него автограф, и, опять же с выпивкой в венах, он каким-то образом впал в посттравматический стресс, вызванный воспоминаниями о его военной службе в Японии, и выбежал из аэровокзала, крича как баньши.

Примерно восемь лет спустя, когда фильм был снят и ушел, я смог догнать Ли в Австралии. Я приехал ловить гигантского марлина вдоль Большого Барьерного рифа, и случайно Ли тоже оказался там. Это был незабываемый опыт. Мы замечали огромные серповидные плавники марлина с расстояния в полмили. А потом мы двигались туда. Приманкой, которую мы использовали, был пятифунтовый тунец. Я с благоговением наблюдал, как марлин видит наживку, а затем нападает на нее, яростно размахивая огромным клювом. Как только рыба почувствует крючок, она взбесится, удилище выгнется дугой, а огромная катушка завизжит. Держась за лодку, я принимал всю силу ярости рыбы на свои ноги, в то время как марлин вспыхивал на поверхности моря, как ракета, запущенная с подводной лодки, танцуя и двигаясь хвостом по волнам.

Мы с Ли проводили дни на рифе, а по вечерам, когда возвращались, веселились в порту. В последний день я выловил черного марлина весом 1012 фунтов и длиной четырнадцать футов. Они повесили его в порту, и меня распирало от гордости. Я только что получил членство в легендарной " Международной ассоциации рыболовства Тысяче-фунтовый клуб" из-за этого. Ли вернулся на берег примерно через час. Он услышал о моем улове и неторопливо подошел к причалу, чтобы взглянуть.

“Неплохо для новичка, - протянул он. - А теперь иди и посмотри на настоящую рыбу. . . " Мы пошли туда, где была привязана его лодка, и там на палубе лежал абсолютно чудовищный экземпляр марлина весом 1200 фунтов.

- Не обращай внимания, сынок, - сказал Ли. - Позволь мне угостить тебя выпивкой, и ты сможешь поплакать в свой стакан. ”

В тот вечер я научился не пытаться пить вровень с Ли Марвином. Это была еще одна игра, в которой я тоже был настоящим новичком.

" Крик дьявола" был гораздо лучше принят критиками, чем " Золото". Ли Марвин получил восторженные отзывы за свою роль пьяницы О'Флинна, а Роджера похвалили за то, что он проявил такое же добродушное остроумие, как и в фильмах о Джеймсе Бонде. И все же " Крик Дьявола" должен был стать последним большим фильмом, снятым по одной из моих книг. Я был вовлечен в сценарий с самого начала своей карьеры, и даже когда вышел " Крик Дьявола", мне платили за написание сценария для " Орла в небе". Но мне становилось все более неуютно в мире кино. Однажды меня вызвали на конференцию сценаристов, что было для меня новым опытом, поскольку я всегда думал о писательстве как об одиночном, целеустремленном занятии. И вот я здесь, в комнате, где дюжина людей высказывают свое мнение, изо всех сил стараясь, чтобы их голоса были услышаны, и каждый из них пытается направить рассказ в другое русло. Продюсер, стоявший во главе зала, призвал собравшихся к тишине.

- Джентльмены, - начал он, обращаясь к редакторам сценариев, - нам предстоит проделать огромную работу, чтобы разобраться в этом недоразумении. . . ”

Я сидел в углу комнаты и внимательно смотрел на него. В тот момент я усвоил очень важный урок. В мире кино писатель не стоит на вершине Олимпа, как в мире романов, он находится на самом дне среди беспозвоночных, самый последний в пищевой цепочке. Это было началом конца моих отношений с Голливудом.

Пришло время подвести итоги. Я наслаждался богатством и вниманием, которые приходили с заключением дьявольского пакта с Голливудом, но мне не всегда нравилось смотреть фильмы, снятые по моим книгам. Мне нравились некоторые персонажи в фильмах, но ни один из них не был тем, кого я себе представлял, когда писал. Персонажи моих романов казались мне настоящими людьми. Я всегда жил с ними в течение таких долгих, напряженных периодов моей жизни. Я развил их и их семьи, я знал, как они выглядят, как они говорят, как они будут реагировать в любых возможных обстоятельствах. Между писателем романов и его читателями существуют прямые, ничем не стесненные отношения, честность, если хотите. Когда зритель смотрит фильм, он видит продукт работы многих людей, сотрудничество между актерами и режиссером, бесчисленными продюсерами, кинематографистами, художниками по гриму, сценографами, осветителями и многими другими. Но когда читатель садится за книгу, это просто я рассказываю историю, а читатель воссоздает ее в своем воображении. При переходе со страницы на экран всегда теряется что-то важное, какое-то доверие. Это было весело, пока длилось, но этот мир был не для меня.

После " Крика Дьявола" прошло пятнадцать лет, прежде чем мои работы вернулись на экран. В последующие годы мои романы будут выбираться и вновь открываться, но только в 1991 году " Пылающий берег", один из моих поздних романов Кортни, появится на экране в качестве телевизионного фильма " Гора бриллиантов". Еще позже " Дикое правосудие", " Седьмой свиток" и " Охотники за алмазами" обретут новую жизнь в виде телевизионных мини-сериалов, но я уже давно перестал принимать активное участие в постановках. И по сей день не принимаю. У меня никогда не возникало проблем с продажей прав на мои книги другим людям - я уже несколько раз продавал некоторые права, - но, с точки зрения писателя, лучший вариант - продать права, взять деньги и надеяться и молиться, чтобы не было снято ни одного фильма, который мог бы разрушить твою работу.

•••

Один из уроков, преподанных мне моим издателем Чарльзом Пиком, состоял в том, что я должен писать от чистого сердца, писать только то, что действительно хочу писать. В последние годы мне казалось, что я отошел от этого идеала. Соблазны Голливуда, когда я видел своих героев на экране в исполнении кумиров того времени - Роджера Мура, Ли Марвина, Майкла Кейна и других - развращали меня. Как бы я ни гордился своей " Золотой жилой", " Криком Дьявола" и " Охотниками за алмазами", я понимал, что они были плодом молодого писателья, слишком сильно влюбленного в экран. Подсознательно я гнался за мечтой о голливудском обожании и чувствовал, что начинаю писать не романы, а сценарии к фильмам. Это был тонкий конец клина, потому что тогда я стал бы писателем по найму, тем, кому режиссер и продюсер сказали бы, что писать. Голливуд - это турбо-силовая машина, которая работает лишь изредка. Это может быть захватывающе, когда все компоненты собираются вместе, но часто ваша работа разрывается на части, ваш кредит забирается, проект стопорится в аду разработки - и вы остаетесь с ведром сожаления и ушибленным эго. Вдобавок ко всему, я побывал на множестве съемочных площадок, чтобы узнать правду о так называемой “романтике” кинопроизводства - они обычно смертельно скучны. Там не так много происходит, и если вы не являетесь одним из главных движущих сил и шейкеров, вам нечего делать, кроме как много сидеть и говорить глупости.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒