ВЕРОЯТНОСТЬ РАЗУМА 22 страница

Сливаясь вместе, реки энергии образовали круговое цунами, ринувшееся разом во все стороны. Вслед за цунами пришел океан, чей уровень непрерывно рос, поднимаясь все выше и выше. Перекатываясь ревущими волнами, он исторгал и бесчисленные рукава, проедавшие небо и землю Пирокластической Локализации. Оплот лурианцев, некогда сокрытый Безвестностью, превратился в плазменный ад, где каким-то чудом все еще витали испарявшиеся добровольцы. От них остались одни лишь бесплотные контуры — облачка, расползавшиеся на миллионы ярких искорок, однако они все еще держались. Им НАДО БЫЛО держаться, пока свирепый океан энергии растворял материю Локализации вместе со всеми ее обитателями.

Счет шел на мгновения, когда распад всего сущего достигнет необратимой стадии. Поддерживая друг друга, лурианцы практически слились со структурой Дверей, позволяя ей функционировать до последнего. И они выполнили свою задачу. Они успели заметить, как обратились в ничто крылатые орды и бегущие монстры; наблюдали, как целые регионы разваливаются на части, взмывая вверх или проваливаясь в бездну; увидели, как сворачивается горизонт, искривляясь в невообразимом катаклизме; стали свидетелями пространственной аннигиляции, в которой существование чего угодно становилось в принципе невозможным. Затем все накрыла жестокая всепоглощающая вспышка. Прокатившись до самой Пустоты, она и оставила после себя только Пустоту, а затем исчезла и сама, растворяясь завитками иссякавшей энергии.

Пирокластическая Локализация была уничтожена. Аппаратура Института уверенно фиксировала всякое отсутствие активности — само собой, после того, как она вновь обрела возможность что-либо фиксировать. Ее чувствительность, намеренно выкрученная на самый грубый уровень, перестала улавливать данные еще до глобальной аннигиляции. Наблюдаемый фон превратился для нее в сплошной белый шум, без всякой возможности что-нибудь в нем разобрать. Затем, по мере того, как энергетический распад шел на убыль, а его эхо снижалось до слабых отголосков, показатели ожили вновь. Вскоре аппаратуре вернулась и чувствительность. Старательно просканировав пространство, она не заметила в нем ни малейших признаков жизни. Точнее сказать, не заметила вообще ничего, как и полагалось в истинной Пустоте.

Что ж, это была победа. Учитывая обстоятельства, праздновать ее никто не собирался. Кто же будет поднимать бокал шампанского за то, что потушил пожар в собственном доме? Тем не менее, лурианцы приободрились и заулыбались, поскольку имели на это полное право. Они достойно вышли из ситуации и вынесли надлежащий урок. Плохой опыт — тоже опыт, и впредь он позволит избегать настолько опасных ошибок, способных привести к уничтожению Колыбельной Локализации. Да, лурианцы улыбались, но их улыбки потускнели, когда Институт колыхнул слабый толчок. А затем толчок повторился, став куда ощутимее и сильнее. Аппаратура, только что фиксировавшая нулевую активность, ожила, моргая индикаторами и проворно двигая стрелками. И вдруг она показала очередной энергетический пик, по силе сопоставимый с недавним вторжением. Вот только на сей раз он шел не из Пирокластической Локализации или хотя бы Колыбельной. Он исходил из самого Института!

Загудела сирена, наполняя короткими, тревожными звуками залы и коридоры. Ошеломленно переглянувшись, лурианцы силились уразуметь, что вообще происходит. Перегрузка? Нет, уж точно не после потери львиной доли мощности. Нарушения в энергетической цепи? Повреждения на центральном узле? Вот это вполне возможно! Сгорая от беспокойства, часть лурианцев бросилась проверять критически важные структуры, не дожидаясь показаний техники. Другая же проявила больше терпения, пожирая глазами неторопливо моргавшие приборы. И вот — результат!

— Быть того не может… — прошептал кто-то.

Побросав все дела, лурианцы массово переместились в зал Рефлектора — туда, куда недавно наведывались сестры, отвлекая от себя внимание. Однако на сей раз те были не при чем.

Выскочив из Дверей, лурианцы увидели рядом с Ядром алую фигуру. Обернувшись, та окинула их пронзительным, торжествующим взглядом, а затем резко свела руки вместе, будто хлопнула в ладоши. Оберегающие контуры рухнули, испустив лучистое излучение. Оставшись без защиты, Ядро свободно вращалось, удерживаемое лишь хрупким электромагнитным полем. Закричав на все голоса, лурианцы ринулись вперед, на ходу как-то пытаясь предотвратить грядущую катастрофу. Но не успели. Боясь зацепить Ядро, они не могли пустить в ход всю свою мощь, чем и воспользовалась Сибер'юния. Раскатисто захохотав, она сделала шаг. Всего один, но это был шаг внутрь Ядра! В следующее мгновение его пространственную структуру разнесло на куски, а вместе с ней разнесло и весь зал, повышвыривав оттуда лурианцев как худых котят. Куда отбросило Сибер'юнию, было совершенно неважно, поскольку Рефлектор — этот самый надежный и ценный оберег Института — оказался необратимо поврежден.

Сибер'юния задумала это с самого начала, разыграв свое противостояние с врагом как по нотам. Прекрасно сознавая, что ее Локализация вскоре будет обнаружена, она даже не сомневалась, какие именно меры предпримут лурианцы. И она постаралась подкинуть им приманку пожирнее, чтобы их зубы основательно в ней увязли. Пространственное сжатие — о, Сибер'юния овладела им в совершенстве, находясь в заключении миллионы лет. Пирокластическая Локализация, перенесенная из тюремного Смещения, была поистине необъятна, наполненная легионами самых разных существ. Лурианцы, уцелевшие после ловко подстроенного взрыва, физически не могли с ней совладать. Во всяком случае, быстро. Своевременно отправленный десант убедил их, что ждать у моря погоды явно не стоит. И они поступили так, как должно, решив не церемониться и не тянуть кота за хвост, а уничтожить враждебную Локализацию единовременно и целиком. Вот только Сибер'юния именно этого и ждала, заведомо зная, откуда именно они возьмут энергию и как ее транспортируют.

Огромные Двери, специально возведенные для передачи мощи из центрального узла, не могли быть ограничены никакими фильтрами допуска. Учитывая пространственное возмущение, разлагавшее практически любую структуру, они там просто не работали. Таким образом, формально через них мог переместиться кто угодно. Нет, лурианцы не забыли про Сибер'юнию. Они не считали возможным, что у нее хватит сил и могущества пройти там, где не смог бы пройти никто из них. Пройти в этом встречном потоке, способным сжечь и растворить что угодно. Сибер'юния бы и не прошла, если бы предварительно не собрала у лурианцев массу их энергии. Той самой, которую они растратили на транспликаторов. Эта энергия послужила ей защитной оболочкой. Всего на несколько мгновений, когда обрушился купол Безвестности, но их ей вполне хватило. К тому моменту аппаратура Института была не в состоянии засечь единичное перемещение, поскольку ее оглушил нараставший катаклизм. Соответственно, мимолетное появление Сибер'юнии лурианцы просто не заметили. Они заметили его позднее, когда Сибер'юния сокрушала защиту Рефлектора.

Даже ослабленный, центральный энергетический узел по-прежнему представлял слишком крепкий орешек. Сибер'юния не забыла, что произошло в прошлый раз, и успела разобраться в секретной технологии лурианцев. Пока на страже стоял Рефлектор, уничтожать узел было совершенно бессмысленно. Тот воспрянет будто феникс из пепла, и начинай все сначала. Поэтому Сибер'юния сперва уничтожила Рефлектор. Едва это произошло, лурианцы утратили всякую возможность избежать прямого ущерба, то есть подменить реальность и восстановить все как было, словно сохранение из компьютерной игры. Теперь, что бы ни произошло, это произойдет необратимо и навсегда. И именно теперь Сибер'юния находилась в наилучшем положении, нежели когда-либо, пребывая в каком-то шаге от окончательной реализации своего замысла. Замысла, который лурианцы, хоть и поздно, но думали, что разгадали. Однако думали они так ровно до тех пор, пока Институт не сотряс очередной удар. Не просто удар — ожесточенный обстрел, заставивший его содрогнуться до основания.

Проникнуть к своей цели было недостаточно. Оставшись в одиночестве против множества врагов, Сибер'юния не могла противостоять им в открытом бою. Колыбельная Локализация принадлежала лурианцам. И пусти она в ход свои навыки трансформации — те будут нивелированы быстрее, чем успеют принести ощутимую пользу. Не успев подняться, ее армии окажутся уничтожены, а сама она — обнаружена и обезврежена. Ситуация казалась безвыходной, но только не тогда, когда под рукой имелся громадный ресурс. Ресурс, созданный самими лурианцами. Оставаясь предсказуемыми, они предсказуемо же защитили Колыбельную Локализацию армадой машин. Иными словами, синтетических объектов, выполнявших приказы из единых центров управления, которые прозорливая Сибер'юния отлично умела взламывать по своему усмотрению.

Формально, лурианцы не допустили просчета. Находясь вне Колыбельной Локализации, Сибер'юния никак не могла подчинить себе роботов. И даже очутившись в Институте, ей потребовалось бы время, чтобы изучить обстановку и предпринять необходимые шаги. Вот только она их уже предприняла. Заранее, направляя вместе с десантом не только черный дождь, но и бдительно сканирующие Глаза. Они действительно собирали информацию, а передали ее как раз тогда, когда их хозяйка объявилась в стенах Института. Передали со всей Локализации, поскольку, ничем себя не выдавая, притаились во мхах и речушках, лесах и болотах. В то же мгновение армии машин перешли под контроль Сибер'юнии.

* * *

По длинному коридору бежали прыткие твари. Перескакивая на стены и потолок, они ловко избегали встречного огня, изрыгаемого защитной установкой. Стоявшая перед проемом Луча, она реагировала на любое движение, выстреливая ему навстречу заряды атомного распада. Их было недостаточно, чтобы навредить инфраструктуре Института или лурианцу, однако любой мутант разлетался на обгорающие клочья. Во всяком случае, недостаточно ловкий, чтобы избежать ее интенсивного обстрела, а ловкость помноженная на численность приносила свои плоды. Неся потери, но продвигаясь, чудовища не добрались до установки нее совсем чуть-чуть. Появившись из Двери, лурианец смел их легким взмахом руки, очистив коридор до противоположного конца. Затем снова исчез, спеша в другое место, где требовалось его присутствие. А там уже вздымалось пламя жгучего пожарища.

Заволакивая машинный зал, едкий дым скрывал подступавших чудовищ и вносил разлад в работу техники. Особенно неистовствовали Светляки, наскоро прозванные так за свой внешний вид и деяния. Раскрывая жучиный панцирь, они раскалялись изнутри и быстро махали крыльями, распространяя вокруг нестерпимый жар. От него занималось все, что только могло гореть. Их естественным врагом была вода, но ее еще требовалось пролить. Очередной взмах руки — и Светляков окутало шипящее облако пара, сопровождавшееся хлопками. Не выдерживая давления, они лопались как перезрелые плоды, опадая в пламя оплавленными ломтями. Затем настал черед огненных муравьев, сгрызавших все на своем пути. Возле каждого из них лурианец создал крошечную горошину, работавшую по принципу Черной дыры. Одно мгновение — и тела муравьев захрустели, перемалываясь неумолимым сжатием. Еще мгновение — и вот их безжизненные останки затянуло внутрь горошин, тут же развеянных все тем же лурианцем. Погасив пламя, он оставил после себя автоматическую, неуправляемую удаленно турель, неуправляемого извне пожарного робота, и поспешил дальше.

Транспортные узлы, состоявшие из круглых, наполненных Дверями комнат, переходили из рук в руки. Отбивая их одну за одной, лурианцы то и дело какую-нибудь теряли, и там тут же начинали распространяться полчища тварей. Они лезли во все Двери подряд, видимо не имея какой-то конкретной цели, а просто создавая хаос. И это им вполне удавалось. Стараясь пресечь их экспансию, лурианцы, фигурально выражаясь, были вынуждены гоняться за тараканами, ослабляя защиту против слонов. А не гоняться они не могли, поскольку пресловутые " тараканы", предоставленные сами себе, довольно быстро превратят Институт в дырявый сыр. На этом фоне усилия " слонов" выглядели вполне успешными. Они работали таранами и штурмовиками, пробивая рукотворные заслоны лурианцев. Турели и роботы, эффективно уничтожавшие небольших чудовищ, не успевали отразить громоздких броненосцев, выводивших оборонительную технику из строя. Не стоило забывать и о ходячих бомбах, намеренно кидавшихся в энергетические заслоны. Щиты и барьеры гасли, а в образовавшиеся бреши тут же устремлялись оравы тварей и начинали крушить Институт, уделяя особое внимание его наиболее уязвимым объектам. Непосредственно лурианцам они противостоять не могли, только это, увы, мало что меняло, и по очень простой причине.

Рук катастрофически не хватало. Рук — то есть лурианцев. В стенах Института творилось нечто немыслимое. По залам и переходам шныряли стаи чудовищ, а критически важные узлы подвергались ожесточенной и непрерывной атаке. И это уже не говоря об атаке извне. Дальнобойная артиллерия била не переставая. Хуже того — била артиллерия тяжелая. Обсерватории, призванные испепелять транспортные и десантные корабли, нацелили свои объективы на Институт и жалили его с горных вершин. Обыкновенно стойкий, он легко выдержал бы даже такое пекло, вызывавшее свирепый распад всего и вся, но только не тогда, когда центральный энергетический узел сильно ослабел. Да, Институт держался, но его состояние ухудшалось и начинало вызывать серьезные опасения. А обсерватории старались не в одиночестве.

Гигантские орудия, доселе несущие дежурство на холмах, дружно развернули стволы и принялись неистово палить по сердцу Колыбельной Локализации. К ним присоединились и орудия поменьше, изначально предназначенные для средней дистанции, когда вражеские корабли либо снизились, либо уже высаживают из трюмов полки и технику. В сравнении с тяжелой артиллерией, они наносили не такой громадный урон, но их было много. Очень много!

Не отставали и полусферы региональных крепостей. Там, где им позволяла местность, они направляли ее жало на Институт и выстреливали по нему злобно жужжащие лучи. Если же не позволяла — сперва они ее прожигали, оставляя оплавленные дыры в холмах и дымящиеся просеки в лесах, а потом палили в образовавшуюся брешь.

На сей раз Извлеченные были предоставлены сами себе. Лурианцы просто физически не могли им помочь, сосредоточившись на выживании Института. Лишь иногда кто-то из них появлялся, чтобы отвести наиболее критическую угрозу, но это происходило достаточно редко. В том числе потому, что подобная угроза редко и возникала.

Машины, призванные оборонять Колыбельную Локализацию, обратились против своих создателей, однако на всякую мелочевку не разменивались. Ожесточенно расстреливая Институт, они не атаковали обычных живых существ, пока те не атаковали их. Извлеченные усвоили это довольно быстро. Придя в ужас от происходящего, они попробовали поскорее устранить новую угрозу, однако разбились о нее как волна о камни. Армада роботов создавалась не для того, чтобы ее вот так запросто могли сокрушить те, кто лурианцами еще даже не был. Призрак былых эпох, она предназначалась для глобальных сражений, и ее мощи вполне хватило бы чтобы испепелить всю окрестную жизнь. К счастью, ничего подобного не произошло.

Сибер'юния не воевала ни с Извлеченными, ни с их творениями, и вовсе не по доброте душевной. Она не растрачивала огневую мощь почем зря, концентрируя ее на ненавистном Институте. Именно поэтому воинства Извлеченных не понесли тяжелые потери, и тем паче не были уничтожены. Успев отступить, они перегруппировались, собираясь драться до конца. Тогда-то и стало ясно, что орудия уже не берут их в прицел, танки не преследуют, истребители не атакуют, а рядовые роботы не обращают никакого внимания. Повторная вылазка подтвердила эту догадку.

Машины проявляли агрессию только тогда, когда на них нападали, и эта агрессия немедленно прекращалась, едва живые войска отступали. Самоходная боевая башня никак не реагировала на орла, пока тот мирно сидел на ее куполе, и тут же активировала поражающие контуры, стоило тому клюнуть ее внешние сенсоры. Проползая целыми бригадами, танки невозмутимо подвозили ящеров и осьминогов, но только пока те не начинали саботаж, забивая их дула и блокируя поворотные механизмы. Летающие машины яростно расстреливали все, что движется, но тут же теряли к цели всякий интерес, если цель не пыталась повредить их каким-либо способом.

Исключением оставались только региональные крепости. К ним в принципе никого не подпускали, превратив полторы-две мили окружающего пространства в выжженную мертвую зону. Видимо, машины поступали так исключительно из стратегических соображений, чтобы заведомо избежать какой-нибудь досадной случайности. Штурмовик, взорвавшийся оттого, что в его заборник угодила попавшаяся навстречу живность — это одно, а вышедший из строя командный центр — совсем другое.

У Синотеи хватило ума оперативно разобраться в происходящем. Во всяком случае, на уровне действий и последствий. Отозвав свое озерное воинство, она стояла на высокой скале, испытывая противоречивые чувства. Башенные орудия, выстроенные по периметру ее владений, и прежде не особо радовали глаз, а теперь и вовсе производили удручающее впечатление. Часть из них дымилась, развороченная обитателями озера, но только часть. Другая, существенно превосходящая, вела интенсивный огонь, обратив стволы в сторону Института. По берегам также дымились и сломанные танки, только оптимизма это ничуть не прибавляло. Это была лишь малая доля бронированной техники. Явившись на подмогу другим роботам, она развернулась, едва только в ней отпала надобность, и скрылась в лесу. И она явится вновь, едва Синотея велит своему войску атаковать очередное синтетическое чудовище. Чудовище, которых особо и не убывало. На пляжах и отмелях озера валялись их многочисленные обломки, его глубины напоминали стихийную промышленную свалку, а они как сновали по всему региону, так и снуют. Один лишь Фигги уничтожил с дюжину истребителей — вон они торчат хвостами вверх, уткнувшись в белоснежный песок, или тлеют, рухнув на скалы, только что с того толку? Там, в небе, они носились многими тысячами, и это только в районе озера.

Снова вздохнув, Синотея скоординировала Радужных рыбок, оказывавших живительную помощь пострадавшим. Она прекрасно сознавала, что переломить ситуацию ей не по силам; понимала, что вся созданная ей жизнь будет уничтожена, если она вновь пойдет в атаку и станет биться до конца. Борьба была слишком неравной. К сожалению, она прекрасно понимала и то, к чему приведет и ее невмешательство. Безопасность озера, которое машины вроде бы не трогали, была только временной. От лурианцев Синотея знала, чего добивается Сибер'юния. Если она уничтожит центральный энергетический узел, вся Колыбельная Локализация перестанет существовать. Так что же прикажете делать?..

— Хороший вопрос, — негромко сказала возникшая рядом Элайя.

Синотея аж подпрыгнула от неожиданности, крутанув коралловым трезубцем. Увернувшись от его водяной струи, способной разрезать диамант, лурианка шикнула, призывая не привлекать к себе внимания. Хоть и не атакуя озерных обитателей, машины сохраняли бдительность, выискивая потенциального противника. Почуяв лурианку, их дула уже начали обращаться на высокую скалу, нашаривая приоритетную цель, но вскоре успокоились и вернулись назад.

— Разве вам не надлежит быть в Институте? — хмуро осведомилась Синотея. — Как мне кажется, все складывается не лучшим образом.

— Вам не кажется, — подтвердила Элайя. — К сожалению, мои коллеги этого еще не поняли. Их разум ослепила гордыня. Ощущая мир с позиции высших существ, она просто не позволяет им признать поражение и обратиться за помощью.

— К кому? К нам? Сомневаюсь, что из этого выйдет толк, — горько заметила Синотея. — На сей раз все очень плохо. Моих сил не хватит даже на то, чтобы освободить от машин мой собственный регион. Выступив единым фронтом с другими Извлеченными, единым фронтом мы будем и уничтожены.

— Так и есть, — кивнула Элайя. — Вы, безусловно, отсрочите падение Института, но оно все равно состоится, а ваша жертва окажется напрасной.

— Тогда о какой помощи вы говорите?! — в сердцах бросила Синотея, осветившись желтым и красноватым светом не очень-то дружелюбных эмоций.

— То, что я сейчас вам предложу, моим коллегам может показаться изменой, — помедлив, произнесла Элайя. — Возможно, так покажется и вам, но выхода у меня нет. Если ничего не предпринять, катастрофа неизбежна, поэтому я вынуждена рискнуть и положиться на ваше доверие.

— Даже так? — немного растерялась Синотея. — И в чем же ваше предложение заключается? — помолчав, добавила она, придя к выводу, что за спрос денег не берут.

— Я надеюсь собрать достаточно добровольцев, чтобы выступить против Института, — сообщила Элайя, глядя ей прямо в глаза.

Синотея охнула. Затем, вскинув трезубец, приняла откровенно угрожающую позу.

Нет, Элайя не свихнулась. Она не перешла на сторону общего врага и вообще не собиралась ускорять падение Института Моделирования Разума. Она собиралась ускорить этот процесс в сознании лурианцев, ибо когда те окончательно поймут, что дело дрянь, хвататься за соломинку станет поздно. Для этой цели Элайя и рассчитывала привлечь наиболее доверенных Извлеченных, обладавших достаточно высоким развитием и возможностями.

Согласно плану, им требовалось создать лишь видимость того, что вскоре произойдет на самом деле. Создать до того, как кризис окажется необратимым. Группа Извлеченных, возглавляемая Элайей, займется симуляцией бурной деятельности, не причиняя Институту реального вреда. Она станет не выводить его узлы из строя, а захватывать и отключать, имея возможность реанимировать их в любой момент. Это же касалось и производственных площадей, и лабораторий, и даже залов с Юнисанциумами, которые не должны были пострадать, чтобы вся работа Института не пошла прахом. Отступая, лурианцы будут защищать центральный энергетический узел до последнего, а затем, оказавшись перед лицом неизбежности, подумают об альтернативных вариантах. И, стараниями Элайи и Извлеченных, подумают об этом не слишком поздно. Оценив истинное положение вещей, лурианцы уже не откажутся от помощи и станут более лояльны к переговорам.

Синотея просветлела. Она уже не хотела шарахнуть по лурианке из трезубца, да и озерное воинство успокоила, которое собиралось попробовать ее на зуб.

— Захватывая Институт, на самом деле мы его спасем? — уточнила она, расставляя для себя все точки над i.

— Именно так, — подтвердила Элайя. — На эту мысль меня навело поведение машин. Сибер'юния не растрачивается на то, что не оказывает ей сопротивления. Захваченные нами объекты, отключенные и выведенные из эксплуатации, перестанут представлять для нее всякий интерес. Согласитесь, что это гораздо лучше, нежели их выведут из эксплуатации ее творения, то есть уничтожат необратимо и навсегда. Мы создадим у моих коллег иллюзию тотального поражения, но раньше, чем оно подлинно наступит. И тогда, как по мановению волшебной палочки, нам удастся вернуть очень и очень многое не хуже Рефлектора.

— План хорош. Сложен, опасен, но хорош, — поразмыслив, кивнула Синотея. — Вот только смущает меня в нем один нюанс.

— Какой? — осведомилась Элайя.

— А что, собственно, изменится?! — вплеснула руками Синотея. — Допустим, мы своего добьемся: лурианцы прозреют, согласятся, и-и-и? На что они согласятся? Кого мы можем позвать на помощь? Вы сами сказали, что Извлеченные лишь отсрочат уничтожение Института, а больше тут никого и нет!

— А вот это уже предоставь мне, — очень серьезно произнесла Элайя.

— Но я должна знать! — пытливо воскликнула Синотея, испытывая целую бурю эмоций.

— К сожалению, вам придется мне довериться. Вам — и всем тем, кто согласится к нам присоединиться, — твердо сказала Элайя. — Если мои коллеги вдруг узнают, что я задумала, они абсолютно точно примут ошибочное решение. Решение, о котором даже не успеют пожалеть.

Воцарилась тишина, если не считать грохота паливших орудий, жужжания истребителей и гула далеких взрывов. Мимо озера чинно двигались соединения машин. Шахматными кластерами шагали боевые роботы. Танковые подразделения ползли сомкнутыми бронированными черепахами. Самоходные башни щерились грозными стволами, то и дело выплевывая снопы молний и огня. Вдали раздался яростный треск, напоминавший разряд высвобожденного электричества. Целого миллиона разрядов, слившихся в унисон. То активировались Стратуроны, расставленные по периметру Института. Стирая подступавшую армаду, они стирали ее вместе с Локализацией.

— Что мне надо делать? — отбросив всякие колебания, с готовностью осведомилась Синотея.

Положение становилось все тяжелее. Ошеломленные масштабом бедствия, лурианцы частично возвращали себе контроль над роботами, но именно что частично, да и ненадолго. Фактически, за синтетическую армаду велась непрерывная борьба. Захватив соединения машин, Сибер'юния не собиралась расставаться со своей добычей, прекрасно понимая, что враги попробуют забрать ее обратно. Каналы управления и связи превратились в своеобразное невидимое поле боя. Визуально же это выражалось в том, что одни группировки роботов внезапно атаковали другие. Тогда между ними завязывалась ожесточенная борьба, иногда охватывавшая целые регионы. Однако перевес был на стороне Сибер'юнии, причем перевес очевидный и критический. По части взлома она справлялась куда лучше закосневших в добродетели лурианцев. Подготовка и прекрасный тактический расчет позволяли ей действовать на упреждение, отчего попытки ее врагов носили слабый и непродолжительный эффект. Не успев нанести друг другу достаточно серьезный урон, машины снова переходили в атаку на Институт. А эта атака становилась тем интенсивнее, чем больше их стягивалось со всей Колыбельной Локализации.

Стратуроны стреляли все чаще. Первый раз они шарахнули по роботам для острастки, как бы в качестве предупреждения. Но разве можно было напугать бездушную материю? Она только и отреагировала, что перестроением, однако своих намерений не изменила. Стягиваясь громадными кольцами, танки палили по Институту как сумасшедшие. Среди них там и тут возвышались боевые башни, служившие своеобразными ориентирами подразделений. Источником огневой мощи они тоже служили, внося свою лепту в уничтожение защитных контуров. Над ними реяли звенья истребителей, а мимо Института то и дело проносились штурмовики, сбрасывая бомбы и торпеды. Именно мимо, вдоль и по касательной, поскольку все, что оказывалось над Институтом, немедленно испепелялось. Во всяком случае, пока. Испепелялись и подступавшие армады роботов, но редко и словно неохотно. Лурианцы не горели желанием избавляться от врагов Колыбельной Локализации вместе с самой Локализацией. Именно поэтому они использовали Стратуроны только тогда, когда альтернативы не оставалось. С другой стороны, те все равно не были панацеей, и избавить от всех бед не могли, особенно тогда, когда множество этих бед бушевало в самом Институте.

К великому потрясению лурианцев, они начали терять уже не отдельные помещения и участки, а целые крылья зданий и даже этажи. Прежде схватка протекала с переменным успехом, когда часть Института постоянно переходила из рук в руки. Ликвидируя атакующих, лурианцы возвращали себе контроль над потерянными зонами и худо-бедно приводили их в порядок. Однако ситуация внезапно изменилась.

Первым исчез доступ в лабораторию. В Институте их была тьма-тьмущая, но речь шла про ту самую, где исследовались и разрабатывались прототипы новых Юнисанциумов. Ее наработки были бесценны, причем о некоторых не знали даже в Источнике, и вдруг она взяла и отключилась. Отправленные туда лурианцы даже не смогли попасть внутрь, так как Дверь вышла из строя, а прямые физические переходы оказались заблокированы. Пройти через Смещение также не удалось — изолированная лаборатория попросту никого не пустила. В иных обстоятельствах лурианцы обязательно изыскали бы способ вернуть себе доступ, пусть даже для этого пришлось бы пробить несколько стен и потолков, но у них хватало других забот. И одной из них стала потеря насосной станции.

Название происходило от рода деятельности, никак не связанного с водой или иной жидкой субстанцией. Этот узел не производил энергию и не перерабатывал ее, а лишь концентрировал и направлял. Подключенный к центральному источнику, он запитывал часть транспортных комнат и несколько многоярусных залов, обеспечивая их бесперебойное функционирование. И вдруг он внезапно отключился, хотя вражеские орды к нему вроде бы не приближались? Десант? Лазутчики? Никто не знал. Множество Дверей, в мгновение ока выведенных из эксплуатации, существенно испортили лурианцам логистику, лишив их нескольких привычных маршрутов. Залы же, в свою очередь, лишили их двух опорных точек, позволявших эффективно удерживать наседавших чудовищ. Теряясь в догадках, лурианцы попытались вернуть себе контроль над станцией и всем, что она питала, но были вынуждены отложить эту затею.

Серия взрывов, сотрясших Институт, вывела из строя множество различной аппаратуры. Отказывая повсеместно, она лишала его защитников фигуральных ушей и глаз, позволяя захватчикам проникать практически неконтролируемо. В приближенном смысле, лурианцы теперь не знали, кто где находится, и в каком состоянии. Потеря того или иного узла становилась им известной лишь при личном посещении, и только оно же позволяло узнать о том, что там, собственно, происходит. Само собой, мириться с таким положением вещей лурианцы не собирались. Перераспределив силы, они занялись ремонтом и сумели вернуть часть техники в строй. Тогда же они и уразумели, что более не контролируют около половины Института.

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒