Отступление 15 страница

Ксавьер глубоко вздохнул, собираясь с силами для последнего рывка, и послал мысленный импульс по всем связям, которые были установлены между его разумом и остальным миром. В глубине души какая-то его часть испытывала искушение попробовать переписать что-то глобально, вроде «возлюби своего соседа-мутанта, как самого себя», но этому соблазну было легко противостоять. Гроза любила повторять, что природа движется в собственном темпе, что некоторым вещам нужно учиться – и научиться – в своё время. Если насильно ускорить процесс, подделать результат, из этого не выйдет ничего хорошего.

Только что узнав на собственном опыте, что это значит, Ксавьер не испытывал никакого желания усугублять возникший хаос, а просто попытался его исправить.

В его послании было немного энергетики или личной благодати. Псионический аспирин. Ксавьер не мог избавить от физического воздействия волны Церебро, но, по крайней мере, мог облегчить остаточную боль. Жертвы будут помнить о ней, но больше не будут её чувствовать. Совсем наоборот. Они почувствуют себя гораздо лучше, будто просыпаясь на рассвете свежего и прекрасного дня, обещающего многие возможности. Обязательно хорошие.

Он протянул руку, снял шлем и разорвал прямой контакт с Церебро, услужливо завершившим процесс полного отключения. Шар исчез, будто его никогда и не было.

Вместе с ним исчезли и вихри Грозы, её глаза снова стали обычными, когда Ночной Змей взял её за руку. Поскольку воздух был сухим, не было никаких следов созданного ею ужасного холода, только остаточная прохлада.

Джина, должно быть, следила за ситуацией с помощью телепатии, потому что в тот момент, когда шлем покинул голову Ксавьера, дверь, блокирующая вход, широко распахнулась, унося с собой изрядный кусок стены.

В помещение нырнул Циклоп, но тут же поспешно попятился, когда новая серия взрывов глубоко внутри комплекса обрушила ещё один кусок потолка на вход, намертво блокируя его.

Комната затряслась, как мячик, потревоженный игривым щенком, и этот последний приступ оказался гораздо сильнее, чем она могла выдержать. Когда платформа и мостик начали угрожающе крениться, Ксавьер, не обращая внимания на риск, развернул своё кресло и двинулся к Джейсону. Молодой человек со своим гротескным обликом был похож на восковую фигуру. На его лице не было ни выражения, ни эмоций в глазах. Ксавьер посылал ему мысль за мыслью, но чем сильнее тянулся, тем сильнее Джейсон отталкивал его.

Он не хотел участвовать в том, что предлагал Ксавьер.

Массивная плита задела край платформы, и Ксавьер, подняв глаза, увидел, как большая часть верхней полусферы обрушивается на них. Он знал, что нужно делать, и рванулся вперёд, пытаясь схватить Джейсона или его кресло, хоть за что-то, в надежде создать цепочку физического контакта, которая позволила бы Ночному Змею – чьи способности он ясно видел в сознании Джины – телепортировать их всех подальше от опасности.

Джейсон не хотел этого. Дёрнув рычаги управления креслом, он отъехал в сторону, как раз когда огромные обломки рухнули на мостик.

Затем они все начали падать, когда платформа подалась вниз. Ксавьер почувствовал руки Грозы и что-то ещё, что, как он запоздало понял, было хвостом Ночного Змея, но не обратил на них внимания. Он всё ещё смотрел на истерзанное и теперь искалеченное подобие человека, и молился, чтобы тот, наконец, обрёл покой.

Следующее, что Ксавьер осознал после мгновения абсолютного страдания – о котором мысли Джины его не предупредили – он уже был в объятиях не только Грозы и Ночного Змея, но также и Скотта с Джиной и похищенных детей, сгрудившихся вокруг.

Глава

семнадцатая

Пока Магнето поднимался на борт и устраивался в кресле второго пилота, Мистика закончила процедуру запуска. Быстрое последовательное нажатие трёх кнопок было вознаграждено нарастающим воем двух реактивных двигателей, включившихся и набирающих обороты. Она проверила датчики, убедилась, что показатели на всех панелях в норме, и включила винты. Над их головами, над прозрачным потолком кабины, закрутились большие лопасти.

Взявшись одной рукой за ручку управления, другой за рычаг «шаг-газ», Мистика уже собиралась взлететь, но вдруг толкнула Магнето локтем и дёрнула подбородком влево. Он проследил направление её взгляда и быстро нашёл фигуру парня, стоящего на опушке леса и бесстрастно наблюдающего за подготовкой вертолёта к вылету. Двигалась только его правая рука, открывающая крышку зажигалки «Зиппо» и закрывающая её снова и снова, размеренно, как метроном.

Мистика посмотрела на Магнето, гадая, какое решение он примет.

Он наблюдал за парнем, наверное, с минуту, пока Мистика не напомнила ему, что пора уходить. Чем дольше они здесь оставались, тем больше риск попасть под рушащуюся плотину. Это совсем не хорошо.

Словно угадав её мысли, Магнето кивнул и рукой поманил парня.

Тот продолжал стоять.

Джон вспоминал Бостон, вспоминал, как выглядел Бобби Дрейк, стоя на трапе «Чёрной Птицы» и уставившись на дом и родителей так, будто прощался с ними навсегда. Из собственной семьи он ушёл давным-давно и уже забыл о ней, так что ему было наплевать на чувства товарища. Он считал их совершенно надуманными. Теперь же, оказавшись перед аналогичным выбором, Джон почувствовал, что его цинизм и презрение словно бросили ему в лицо. Он знал, что если сейчас уйдёт от Ксавьера, пути назад не будет. Ничего уже никогда не будет прежним. Дружбе, которую он завёл, вероятно, придёт конец. Шельма…

Какое ему до неё дело, честное слово? Ради бога, девчонка сохнет по Бобби, что говорит о полном отсутствии вкуса! Эта пара неудачников просто создана друг для друга, и оба они идеально подходят Ксавьеру. Джон Аллердайс никогда не станет таким, как они. Пиро создан для большего.

Он сунул зажигалку в карман и направился к открытой двери вертолёта.

Улыбка Магнето, которую он увидел, поднявшись на борт, оправдала все ожидания. Он сделал правильный выбор.

Когда вертолёт поднялся над деревьями, и Мистика устремила его к ближайшей линии гор, Пиро ни о чём не жалел. Люди Икс его больше не волновали. Он не верил, что им грозит опасность. В конце концов, у них была «Чёрная Птица» – и тут он расплылся в злобной мерзкой ухмылке – конечно, при условии, что Анне с Бобби хватит сообразительности отправить эту штуку на выручку. Безусловно, это означало бы нарушение правил, неподчинение приказу Грозы. На самом деле Пиро не думал, что они на это способны. Но эта мысль его совершенно не беспокоила.

Гроза шла впереди, жалея, что в туннелях недостаточно воздуха, чтобы создать ветер, способный унести их всех. Комплекс не выглядел таким уж огромным, но теперь туннели казались бесконечными. Как бы они ни спешили, Гроза знала, что это займёт слишком много времени.

Ночной Змей шёл следом, неся Ксавьера на руках, будто наставник Людей Икс почти ничего не весил. Бедняга Курт не выглядел счастливым, вероятно, потому, что ему было не совсем удобно передвигаться на двух ногах. Он мог бы гораздо быстрее скакать вверх ногами по потолку на четвереньках.

Затем шли дети, Скотт и Джина замыкали шествие. Она обнимала его одной рукой за плечи, чтобы снять тяжесть со сломанной ноги.

Когда Гроза подумала, что таким придётся бродить вечно, они добрались до погрузочной площадки. За последние несколько минут сильных взрывных толчков больше не ощущалось, но было ясно, что вместо них будет кое-что похуже. Пыль и мелкие обломки сыпались со всех сторон.

План состоял в том, чтобы уйти тем же путём, каким пришли: через массивные двойные двери в дальнем конце погрузочной площадки, а затем по водосбросу к лесу и, в конечном итоге, к «Чёрной Птице». Это не займёт много времени, потому что в тот момент, когда они окажутся снаружи, Гроза планировала подняться в воздух и быстро вернуться к спрятанному самолёту Людей Икс. Всего несколько минут, и они покинут это ужасное место.

Десять минут, молилась она любому божеству, которое захотело бы услышать, – это всё, что им нужно. Максимум, пятнадцать минут. Не так уж трудно сделать это, верно? Эй, они только что спасли мир, это должно стоить небольшой передышки от судьбы.

Двери были распахнуты настежь, и когда они пересекали широкое пространство погрузочной площадки, дети с восторгом обсуждали разбитые и обгоревшие обломки, мимо которых проходили; Арти и Джубилейшен Ли помчались вперёд, не обращая внимания на окрик Грозы: «Стойте! »

В воздухе чувствовался привкус, который ей не нравился, плюс низкочастотный гул, напомнивший об огромном стаде антилоп гну в африканской саванне, внезапно бросившихся в паническое бегство, давя друг друга. Гроза почувствовала в вихрях и течениях воздуха вокруг входа и за его пределами ярость, от которой у неё по щекам пошли желваки, и она бросилась вперёд, закричав на всё помещение так, что все обернулись. Её голос был похож на раскат грома:

– Я сказала: стойте!

Так они и сделали, прямо у подножия пандуса, ведущего к дверям. Когда Гроза догнала их, сбив с ног и заключив в объятия, подсказки, которые давало подсознание, прорвались в разум, и её почти захлестнула лавина отчаяния. Воздух за этими дверями, сжатый почти до состояния твёрдой массы, нёсся вперёд на переднем крае воздушного тарана, под напором волны давления от гидравлического удара, которая толкала его вниз по водосбросу. Это и создавало эффект давки в паникующем стаде. Затворы плотины были открыты. Водосброс был затоплен.

Гроза увидела, как Джина отодвинулась от Скотта и встала у подножия пандуса, стиснув зубы, и воздух перед ней заколебался. Рыжие волосы зашевелились без малейшего дуновения ветра, и Гроза поняла, что подруга собирается использовать все свои телекинетические способности против невообразимой массы воды, спускающейся в эту огромную воронку. Даже если бы ей удалось выиграть время, чтобы выбраться с погрузочной площадки, почти наверняка пожертвовав собственной жизнью, им всё равно пришлось бы искать другой выход из комплекса. И если водосброс затоплен, должно быть, сама плотина была повреждена. Как только она рухнет, спустив всё озеро Алкали в долину, никакая сила на Земле – и уж точно никакая из тех, что были доступны сейчас Людям Икс, – не спасёт их.

Комнату заполнил громкий скрежет, и все сначала предположили, что это как-то связано с надвигающимся потоком, грохотавшим, как мчащийся поезд. Потом дети и даже Гроза с Джиной подскочили, когда двойные двери захлопнулись.

– Поверьте, – услышали они голос Логана. – Туда не надо.

Все повернулись и увидели его недалеко от стены, с кулаком, плотно прижатым к искрящемуся распределительному щиту на уровне груди.

Затем ещё более оглушительный грохот сотряс помещение, сбив с ног большинство мутантов и заставив площадку содрогнуться так сильно, что это было похоже на настоящее землетрясение. Двери слегка прогнулись от удара, и вода хлынула из центрального шва как из пожарного шланга под высоким давлением.

Снакт!

Логан убрал когти, и дети, которые никогда не видели, как он ими пользуется, а только слышали от Шельмы (и не верили), смотрели в безмолвном благоговении.

– Все здесь? – спросил он. – Все в порядке?

Глаза подсказали ему ответ на первый вопрос, чувства – на второй, и он сосредоточился на Джине.

Она не дала ему возможности сказать ни слова, просто повернулась лицом, чтобы показать свои пострадавшие глаза, и сказала:

– Мы в порядке, Логан.

Пальцы её руки переплелись с пальцами Скотта. Дело было не только в том, что она опиралась на Скотта для поддержки, это был язык тела, тянущегося именно к нему. Даже в этих ужасных обстоятельствах эта непринуждённая близость была очевидна и красноречиво говорила об их отношениях и истинной глубине чувств.

– Пожалуйста, – сказала Джина Логану с мягким сочувствием и мольбой о понимании, не имевшими ничего общего со словами, которые она произносила, – помоги Профессору.

Он кивнул и позволил Циклопу унести её. Она сделала свой выбор.

Гроза наблюдала за ним, прекрасно понимая, что только что произошло и как он себя чувствует. Логан не пытался изображать храбрость или что-то вроде того. Его чувства были такими же естественными и природными, как и у Джины; он никогда не стыдился их. И то, что она выбрала Скотта, не означало, что Логан будет заботиться о ней меньше.

– Идём, – сказал он всем, может быть, немного грубее, чем собирался. Взрослые предпочли этого не заметить. – Есть другой выход.

Водосброса было недостаточно, чтобы спасти положение или хотя бы замедлить процесс разрушения. Совсем наоборот. Внезапный чудовищный прорыв воды произвёл на подземный комплекс такой же эффект, как и предыдущие взрывы. Везде, где была слабая переборка, везде, где затворы оставались открытыми, везде, где дверные проёмы проваливались, вода врывалась в базу Страйкера, ещё больше подмывая фундамент самой плотины.

Первая паутина трещин начала раскалывать поверхность плотины, крошечные разломы тянулись вверх от первоначального пролома под землёй в машинном зале. Они не выглядели особенно впечатляющими, пока не стало очевидно, что вода может просачиваться через них только в том случае, если они простираются до самого озера. Это означало, что трещины проходят более чем через десять метров железобетона.

И снова в игру вступили неумолимые законы физики и гидродинамики. Вода прорывалась через отверстия под огромным давлением, под напором всей тяжести озера длиной и шириной в милю сразу за плотиной и глубиной в сотни футов. Эта вода разрушала бетон, просачиваясь сквозь трещины. С каждой секундой, по мере разрушения самой стены плотины, трещины расширялись. Воды просачивалось всё больше. Большая часть плотины оказалась подмыта. Напор воды увеличивался, тем самым ускоряя процесс.

Во всех смыслах и отношениях, пусть Люди Икс ещё не знали этого, у них не было времени.

Достаточно далеко от комплекса, но всё же ниже плотины, команда вышла из эвакуационного туннеля Страйкера. Логан указал им через гребень холма на вертолётную площадку, и Гроза поспешила вперёд, чтобы подготовить машину к взлёту.

Они нашли её на опушке леса уставившейся на пустую площадку.

– Логан?

– Сукин сын, – прорычал он и бросился через поляну.

Они догнали его там, где он оставил Страйкера. Логан стоял на коленях возле тела, постукивая вытянутым когтем по цепям, так плотно обхватившим горло Страйкера, что тот был почти обезглавлен. Никто не нуждался в объяснениях, но он всё равно произнёс:

– Магнето, – и снова, с мрачным и убийственным выражением: – Этот сукин сын!

– После того, что он сделал, Логан, – тихо сказал Ксавьер, – неудивительно, что он не захотел встретиться со мной или с кем-то из Людей Икс.

– Чарли, ты не понимаешь, – прорычал Логан.

– Как скажешь.

Логан посмотрел вверх и кругом, потом назад в сторону плотины, улавливая сигналы, которые могли воспринимать только его обострённые чувства. Но не только его, потому что Гроза тоже смотрела.

Они вместе начали подниматься по склону, намереваясь добраться до вершины холма и своими глазами убедиться в настигающей катастрофе. Что делать дальше, оставалось только гадать.

Наконец из плотины стал выпирать кусок облицовки размером больше товарного вагона. Балки и арматура удерживали его на месте в течение нескольких секунд, пока поток вырывающейся воды превращался в бушующий смерч, но нагрузки выходили далеко за пределы воображения проектировщиков. Сталь треснула, как лопнувшие струны, и многотонный кусок бетона закружился на гребне новообразованного водопада так же легко, как плоский камень скользит по поверхности спокойного озера. Он взлетел в воздух под небольшим углом и разбился об одну из насосных станций с силой хорошей бомбы.

Вслед за ним трещины шириной с проезжую часть пробежали по всей поверхности плотины, быстро достигнув гребня, так что следующий участок разрушения затронул значительную часть стены. Один обвал вызывал следующий так же неумолимо, как падающий ряд домино, так что к тому времени, когда Гроза и Логан, с неугомонным Арти позади, достигли вершины холма, откуда открывался беспрепятственный обзор, плотины практически не осталось.

Только неисчислимые миллиарды галлонов воды, с грохотом несущиеся по долине прямо к ним.

– Что это? – задыхающийся Арти не верил своим глазам.

– Озеро Алкали, – ответил Логан. – Целиком.

Затем повернулся к Грозе и требовательно спросил:

– Скольких ты сможешь унести? – она не была уверена, что и сказала. – А как насчёт этого эльфа, как его там? Скольких он может унести, как далеко запрыгнуть? А Джина, её телекинез может создать какую-нибудь лодку? – торопливо говорил он, держа Грозу за руку; Арти, на сей раз державший рот на замке, пристроился под его другой рукой, пока Логан тащил её вниз по склону. У них оставалась, быть может, минута, чтобы действовать, и он не собирался тратить её впустую.

– А как же ты? – спросила Гроза у Логана.

Тот презрительно фыркнул. Он мог позаботиться о себе сам, даже во время столь сильного внезапного наводнения.

Спастись было можно – это должно было быть так; все они знали, что любой другой исход совершенно неприемлем. Им не нужно было уходить далеко, только подальше от фронта волны.

Как раз в этот момент на поляну обрушился сильный ветер. Было слишком рано, чтобы воздушная волна, идущая впереди потока, достигла их, и этот ветер сопровождался пронзительным рёвом мощных реактивных двигателей, которые работали явно не в лад.

* * *

«Чёрная Птица», скользя, а порой задевая верхушки деревьев, боковым ходом мчалась к ним. Самолётом изо всех сил пыталась управлять бледная и испуганная Шельма. Все дисплеи вокруг вспыхивали красным и выдавали зловещие сообщения, как текстом, так и голосом, что управление большим реактивным самолётом производится не должным образом и вообще неправильно. Она ничего не могла с собой поделать и кричала в ответ с усилившимся от волнения южным выговором:

– Я делаю всё, что в моих силах! Отстаньте!

Они не слушали. Продолжали болтать о скорости, полётной конфигурации, температуре двигателя, давлении в гидравлической системе, опасном сближении с землёй, выпуске шасси. По крайней мере, последнее предупреждение имело смысл. Шельма ударила по большому рычагу на передней панели, точно так же, как это делали Гроза с Джиной, и была вознаграждена глухим стуком стоек, выпадающих из ниш. К сожалению, это также нарушило баланс и аэродинамику самолёта, создав дополнительное сопротивление, которого она не ожидала и не знала, как с ним справиться.

Одна из основных тележек шасси зацепилась за крону ели, и сопротивление развернуло самолёт вокруг оси и завалило его на крыло. Шельма попыталась компенсировать это, крутя штурвал и прибавив газу, но перестаралась, поэтому самолёт, едва выровнявшись, сразу же соскользнул в плоский штопор, с которым не смогли справиться вертикальные двигатели. К счастью, самолёту оставалось падать всего около двадцати метров – не так уж много для машины, длина которой вдвое больше.

Пока все внизу разбегались подальше, «Чёрная Птица» сделала около половины оборота – Шельма благоразумно сбросила газ до нуля – перед падением. Это была жёсткая посадка, и единственным спасением стало то, что приземление было в глубокий снег, а не на промёрзшую землю. Ещё лучше было то, что участок голой земли, в который передняя кромка левого крыла погрузилась полностью, был совсем не твёрдым. Именно здесь упал Пиро под ударом первой волны Церебро. Его дикая вышедшая из-под контроля сила растопила весь снег на три метра и более вокруг. Вся эта вода впиталась в землю и превратилась в грязное болото.

Хорошая новость: крыло избежало существенных повреждений.

Плохая новость: как и любая машина, застрявшая в грязи, оно тоже увязло быстро.

Когда все вокруг осторожно высунули головы, чтобы убедиться, что всё в порядке, главный люк «Чёрной Птицы» открылся, и появился Бобби Дрейк.

– Чего вы ждёте? – крикнул он. – Плотина рухнула, нам пора! Скорее!

Первой вошла Гроза с Джубили и другими детьми. Пока остальные поднимались следом, она пошла в кабину.

Шельма не отпускала рычаг и сидела неподвижно, стуча зубами, бледная, как волосы Грозы, убеждённая, что обрекла всех на гибель.

Гроза на мгновение задумалась, она не могла позволить себе взъерошить волосы девушки.

– Ты отлично справилась, Шельма. Я так горжусь тобой.

* * *

Сзади Циклоп помог Джине сесть на одно из пассажирских сидений, но когда протянул руку, чтобы пристегнуть ремни, она отмахнулась.

– Я справлюсь, – сказала она и без малейших затруднений пристегнулась. Циклоп быстро взглянул на остальных, чтобы убедиться, что они делают то же самое, затем последовал за Грозой в кабину. Шельма не двигалась.

Он присел на корточки и взял её за плечи.

– Всё в порядке, – сказал он. – Мы с Грозой всё уладим. Садись назад и пристегнись.

Судорожно отпустив ремень безопасности, Шельма вскочила с кресла, стараясь не задеть Циклопа с Грозой, и, проскользнув мимо них, бросилась к ожидающему её Бобби Дрейку.

Циклоп занял её место и на мгновение поёжился, обнаружив, что покрытая овчиной спинка сиденья была настолько ледяной, что он почувствовал это даже через утеплённую униформу. На рычаге тоже виднелся тончайший налёт инея, который он привык находить везде, где побывал Бобби Дрейк.

– Какого чёрта, – пробормотал Циклоп, затем отодвинул беспокойство на задний план, чтобы разобраться с ним позже. Он не стал тратить время на дополнительные приготовления, а начал экстренный запуск. Двигатели стали услужливо разгоняться…

…и замолчали.

Циклоп запустил их снова, Гроза осторожно работала с рычагами газа, оба следили за дисплеями, как голодные ястребы, чтобы убедиться в том, что на этот раз питание не пропадёт.

– Стартовые ускорители четыре и шесть вышли из строя, – доложила Гроза. Это случилось не из-за того, что сделала Шельма, а из-за ракеты ВВС, сбросившей их с неба.

– Мы всё ещё можем взлететь, – отозвался Циклоп.

– Если бы мы были на ровной земле, то да. Но мы крепко застряли, а ускорители, которые нужны, чтобы освободиться – именно те, которые сейчас подвели. Не хватает энергии, чтобы вытащить нас из земли!

– У тебя есть идея получше?

Гроза передвинула рычаги газа, и огромный самолёт задрожал. Увидев, как по воздуху к ним приближается куча древесных стволов, Гроза рефлекторно втянула голову в плечи и облегчённо вздохнула, когда они, не причинив вреда, пронеслись мимо. Поток вырвал их и понёс вперёд. Оставалось всего лишь несколько мгновений до того, как мутанты окажутся в воде. Сейчас или никогда.

Ксавьер почувствовал волнение детей и телепатией рассеял их страх. Если это действительно конец, он сделает всё, чтобы для них это прошло мирно и безболезненно.

Ночной Змей сжимал чётки и шептал самые искренние молитвы, какие только знал.

Джина закрыла свои многострадальные глаза и нашла то место внутри себя, где слышалась небесная песня. Сейчас, как никогда прежде, эта сила была необходима. Мысленно она снова поднялась из пепла творения и широко раскинула руки, превратив их в крылья огня и славы и желая, чтобы «Чёрная Птица» смогла взлететь, чтобы её друзья, которых она любила больше собственной жизни, выжили.

На погрузочной площадке базы закрытые двери и навесной потолок, наконец, поддались под натиском последней, самой ужасной, массы воды. Потоки хлынули во все коридоры, как голодные гончие в погоне за оленем.

Далеко внизу Юрико Ояма неподвижно лежала в своём адамантиевом коконе на дне резервуара. Комната была большей частью разрушена, но там было множество резервных систем, и это означало, что некоторые мониторы оставались активными. Протезы, заменившие большую часть организма Юрико, имели собственный специальный набор датчиков, и хотя изображения на экранах были дрожащими и пронизанными помехами, было очевидно, что она всё ещё жива.

Впрочем, это не имело значения. Заключённая в адамантиевую оболочку, она была совершенно неспособна двигаться. Она никуда бы не ушла, даже если бы захотела.

Несколько мгновений спустя, когда волны наводнения достигли этой части комплекса, этот вопрос отпал. Стены разлетелись от стремительного удара, а за ними, в свою очередь, обрушился весь потолок. В мгновение ока лаборатория заполнилась водой, «Оружие Икс» оказалось погребено под сотнями тонн стали, камня и земли.

В другом месте то же самое произошло и в камере Церебро.

Снаружи лавина воды высотой в сотни футов безжалостно рассекала долину ниже озера Алкали, уничтожая все следы комплекса, построенного под плотиной. Волна давления воздуха, предшествующая ей, заставила деревья толщиной в метр согнуться почти вдвое за те несколько секунд, которые потребовались воде, чтобы добраться до них и сломать, как хворостинки. Туман брызг и пена поднимались над передним краем волны, частично скрывая ужасную ярость явления и опустошение, которое оно вызвало.

Прямо на его пути, всего в нескольких секундах от гибели, лежала «Чёрная Птица».

Нет, сказала Джина самой себе. Это отрицание стало для неё не только символом веры, но и самой непреодолимой, неукротимой силой природы.

В кабине Гроза с Циклопом удивились, когда переключатели и управление заработали сами по себе. На их глазах самолёт пошёл на вертикальный взлёт.

Поняв, кто причина этому, Циклоп повернулся в кресле и с явным беспокойством в голосе позвал:

– Джина?

Он потянулся к ремню безопасности, но Гроза положила руку на его плечо, останавливая. Это был единственный выход.

Джина подняла обе руки, лицо было устрашающе безмятежным, не выдавая убийственной концентрации воли и усилий, которых это требовало от неё. Глаза Ксавьера сузились. Он не мог получить доступ к разуму Джины, чтобы точно определить, что происходит, или как-то помочь. Энергия, которую она излучала, создавала вокруг её мыслей хаотическое поле, не похожее ни на что, с чем Профессор когда-либо сталкивался, и в которое не мог проникнуть.

По приказу Джины заработали стартовые ускорители. Мысленно просмотрев схему самолёта, она направила часть сознания, чтобы взглянуть непосредственно на проблему, улыбаясь про себя тому, насколько проще было делать эту работу таким образом, чем руками.

Больше не надо протискиваться через невероятно маленькие отверстия и получать порезы и царапины от своенравных металлических выступов. Джина определила проблему и с помощью телекинеза исправила её.

Двигатели послушно взревели на полную мощность.

– Стартовые снова включены, – сказала Гроза Циклопу, хватаясь за рычаги управления. Он занялся рычагами газа, переведя их на полную аварийную мощность, одновременно настороженно следя за соответствующими индикаторами.

Конечно, всё было не так просто. Джина мысленно скользнула под корпус, где крепко застряло крыло. Напомнив себе извиниться позже, она выдернула рычаги из рук Циклопа и снова выключила питание, чтобы свести к минимуму риск повреждения корпуса. К своему восторгу, она обнаружила, что ещё одним преимуществом такой работы было то, что можно выполнять несколько задач одновременно со скоростью мысли, так что ей набегающая волна казалась застывшей на месте, как одна из ледяных скульптур Бобби.

Фантомными плечами она упёрлась в корень крыла, поставила фантомные ноги на землю настолько твёрдо, что оставила настоящий отпечаток, и применила силу почти так же, как Циклоп, двигая рычаг газа. Джина призывала силу из этого волшебного места внутри себя и наслаждалась небесной песней, которая окутывала её, когда она объединяла воображение с волей и находила место, где нет границ.

Улыбка на её настоящем лице, как и на призрачном, когда крыло оторвалось от земли, была такой лучезарной, словно она наблюдала за рождением самой первой звезды на небе. Двигатели взревели, гравитация прижала всех на борту к сидениям, когда Гроза набрала высоту, мчась впереди набегающего потока под крутым углом вверх, что дало им время подняться над гребнем волны. В то же время она вызвала встречный ветер, чтобы создать ещё большую подъёмную силу для крыльев.

В задней части самолёта Логан стоял у открытого люка, наблюдая, как долина всё дальше и дальше уходит вниз. Молния, настойчиво сверкавшая у него над головой, была многозначительным намёком от Грозы, чтобы он закрыл дверь. Но Логан не обращал внимания.

Вдруг он резко оглянулся, как будто почувствовал, что кто-то стоит рядом с ним, и медленно обвёл взглядом пассажирский отсек самолёта, пока глаза не остановились на Джине. Она не ответила, но Логан знал, что она знает, что он смотрит на неё. Он подозревал, что Джина знает очень многое и способна на гораздо большее, чем кто-либо из них мог себе представить. Ей нужен кто-то сильный, чтобы идти рядом. Логан бросил быстрый взгляд на правое кресло пилота. Циклоп для этого очень подходит. Джина заслуживала самого лучшего, и если она решила, что Логан ей не подходит, он, чёрт возьми, позаботится о том, чтобы тот, кого она выбрала, был достоин её.

Он усмехнулся и оглянулся на то, что раньше было озером Алкали. Уровень воды упал более чем наполовину, хотя, если повезёт, наводнение со временем и расстоянием пойдёт на убыль и города внизу по реке уцелеют. Возможно, стоит предложить Чарли, чтобы Люди Икс помогли.

Потом его настроение испортилось. Страйкера больше нет, благодаря Магнето. Какие бы секреты он ни хранил, теперь они были потеряны для Логана. То же самое касалось и базы. Если прошлое действительно было прологом, как говорил Шекспир, то всё, что теперь осталось у Логана, – это книга, полная пустых страниц.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 19 202122 Следующая ⇒