Эпизод 15

Ещё один день пути не принёс ничего нового. Глеб постарался пройти как можно больше на север, пока светило не зашло в зенит. Потом нашёл тень за большим валуном и с облегчением растянулся на песке. Хотя это был не совсем песок, а скорее какая-то мелкая галька. Откуда она здесь? Думать об этом сил не было. Глеб в очередной раз принялся мучить браслет, пытаясь послать сообщение. Для удобства снял его с руки, чтобы удобнее было работать в голографическом меню. Без толку!

«Вот ты тупой аппарат! Как ты не понимаешь, что мне надо связаться с базой? Никакой от тебя пользы. Надоел! » Глеб усмехнулся, представляя, как это выглядит со стороны. Если сигнал не уходит, значит ничего не поделать. Он знал, что при его навыках шансов разобраться в мудрёном устройстве нет. Но старался заняться хоть чем-то, чтобы не поддаваться унынию. Покрутив браслет в руках, Глеб вздохнул и засунул его в поясной карман. Так делать, конечно, нельзя. Но какой смысл таскать бесполезное устройство на виду? Глеб помассировал свободное запястье. Глубоко вздохнул. Вот сейчас переждём пару часиков полуденную жару и двинемся в путь.

Оглядывая от нечего делать доступный кусок неба, Глеб вдруг заметил странное туманное пятнышко, неподвижно висящее на одном месте. Оно то пропадало, то появлялось вновь. Так могла себя вести только равномерно вращающаяся камера наблюдения. Но отчего она так низко? Или сломалась, или Джафар решил пренебречь стандартными инструкциями? Ну а кто сказал, что в исключительных ситуациях нужно им следовать? «Так или иначе, но меня он заметит», — решил Глеб и неожиданно почувствовал себя лучше. Выходит, жизнь налаживается!

Когда местное светило обогнуло валун, отдохнувший Глеб решил продолжить путь. Покрутил головой, но камеры не обнаружил: наверное, увели в другое место. Но это неважно. Главное — добраться до места, которое называлось Высокой Ямой, и найти Андрея. Судя по обещаниям, там должны найтись жители. А стало быть, и еда с водой. Может быть, даже удастся искупаться. Или хотя бы помыться.

Незаметно для себя Глеб перешёл на лёгкий бег, закинув руки на лежащий на плечах дротик. Теперь, когда у него практически не осталось запасов, нужно двигаться быстрее. День-два в этой пустоши ещё протянуть можно, а вот потом начнутся проблемы. Впрочем, о них думать не хотелось. Глеб был уверен, что движется в правильном направлении, и это придавало ему сил.

Ближе к вечеру на выжженной почве обнаружился помёт мешконосов и следы погонщиков, делавших тут небольшую остановку. Судя по отверстиям, раскидывали шатёр. Глеб поднажал и за перевалом заметил две фигуры, неторопливо бредущие за животным. Окликнул незнакомцев, но они повели себя странно. Вместо того, чтобы дождаться Глеба, наоборот ускорили шаг и попытались оторваться.

Светило уже клонилось к закату, и Глеб не стал нагонять случайных попутчиков, хотя мог это сделать без труда. Судя по всему, это местные жители торопятся в своё жилище. И жилище это где-то недалеко. Переждём ночь, а утром будет проще наладить контакт.

***

Из отчёта Тони:

Мне выдался относительно интересный день, когда я не был занят привычным делом. Я в составе нашей сельской общины в количестве двадцати четырёх мужчин и восьмерых подростков сооружал новую хибару (так я называю местные дома). Хибара была по местным меркам довольно широка и кругла в диаметре. По тому, как решил глава общины, в почву вбиваются крепкие колья. Затем к этим кольям с помощью сырых буйволовых кишок крепятся стены из плетня. Можно обойтись бечёвкой или сыромятными ремешками, но по древней надёжной технологии без кишок не обойтись. Раз я сказал о кишках, можно перейти к буйволам, на которых обыкновенно пашут в Оппойе. Они заметно мельче быков-тангра и не имеют такой коричневой шкуры, однако буйволиц доят, и в целом они более покладисты и миролюбивы. По привычке оппов, если в общине какое-либо животное серьёзно повредило конечность, за лучшее считается это животное забить ради мяса для всей общины. Только в такие периоды оппы питаются говядиной и получают ценные кости для разных инструментов. Например, я при работе с глиной пользуюсь лопаткой буйвола для замешивания продукта, и такие лопатки гончары обыкновенно гордо носят на поясах во всех местностях Оппойи.

Закончу про хибару. Потом стены из двойного плетня густо промазываются глиной. Затем из кольев и плетёных щитов сооружается крыша, затем на крышу укладывают дёрн с травой и тщательно поливают. Хибара готова. Пройдёт неделя, схватится дёрн, просохнет глина, и можно въезжать.

Ещё один момент, на который я бы хотел обратить внимание. У трёх племён Оппойи вера в Предков сочетается с верой в персонифицированную троицу. Это Гейбра — ответственный за урожай и вселенскую радость. По жизни не надо быть хмурым, чтоб не гневить Гейбру. Это Танкли — великая Мать всего сущего. И Схат — ответственный за тепло и свет, бог местного светила. Я слышал упоминания о том, что у оппов были и древние боги. И каждый имел свою функцию. Получается, что в процессе широкого расселения по Оппойе земледельцы-оппы утратили веру в прежних богов. Почитаемы только эти трое. И оппы могут отличать своего от чужого, упоминая о данных конкретных Предках. Хотя в общем они не очень набожны, я не заметил каких-то особенных ритуалов. Если же кто-то проповедует своё, оппы с интересом выслушают и спокойно уйдут, неся в себе свою троицу. К любым провокациям они останутся безучастны. Это интересная тема, и она показывает, как мало мы знали о внутренней жизни Клада.

Что касается отношения местных жителей к приречным конфликтам, то этот вопрос в общем их не интересует. Хотя я и слышал рассуждения о том, что наступают лихие времена, это больше обывательские разговоры. Но я, зная истинное положение дел, должен сказать пару слов о железе. Здесь это редкость, и на северо-восточной границе Оппойи мне приходилось видеть большую глиняную печь странной формы. Мне сказали, что там плавят железо, и этим занята конкретная крупная община, больше семи десятков человек. Топоры, ножи, крючья, косы, серпы — всё это бережно хранится у главы каждой общины, а в быту по необходимости общинники используют медь и точёную кость. Специализированного боевого оружия мне пока видеть не доводилось. Я располагаю медным ножом и костяной лопаткой. Пока это всё.

Да, и ещё… Привожу поговорки, которые ходят в среде оппов о чирквадах и ниобах: «Ниоб говорит быстро и непонятно, будто сыпет зерно в мешок», «Мысль чирквада скоро его не настигнет».

***

Высокая Яма оказалась селением, расположенным около старого полуразрушенного вулкана. Собственно то, что это бывший вулкан, знал только Глеб, знакомый с географией Клада. Для местных жителей это была просто диковинная гора с левосторонним провалом. Дальше за ней начинался Низинный лес, взбиравшийся к широкому плато, на котором был расположен Тленг. От селения по кромке леса шёл путь, позволявший добраться к реке. И далее либо наверх, в Тленг, либо через переправу в Опойю.

Удобное место, странно, что оно раньше никак не использовалось. Андрей ни разу не упоминал о нем. А стало быть, оно появилось относительно недавно. Глеба порадовало, что он успешно выполнил часть задачи. Но оставалось ещё найти тут Андрея. А может быть, и Вахита с Мином. Если они не успели пройти встречным курсом ранее. После многодневного перехода это казалось лёгкой задачей. Единственное, что беспокоило — незнание местных диалектов, но Глеб полагал, что в крайнем случае удастся найти какого-нибудь торговца, владеющего северным наречием. На этом своеобразном перекрёстке их должно было быть много.

Глеб добрался к поселению задолго до полудня и вот уже битый час бродил по селению, больше напоминавшему лагерь беженцев или большой табор. Нужно было найти местного старейшину, напомнить про кладское право гостя да разузнать, не было ли тут последнее время алфенских купцов али охотника с севера. Но ничего похожего на центральную площадь ниобов или логово общего сбора у рарогов не попадалось. Глеб попытался заговорить с местным, но они отмахивались, едва заслышав непонятный язык. Никому не было дела до одинокого незнакомца.

Вокруг стоял гомон, текла жизнь, подчинённая неизвестному распорядку. Пробираясь между импровизированных жилищ, собранных на скорую руку из веток и кусков ткани, Глеб пытался приметить знакомые лица, хотя бы алфенские, однако кругом были только тлегалпы с боттогалпами. В один момент ему показалось, что он заметил смутно знакомый профиль. И Глеб даже сообразил, что высокий статный боттогалп напоминает ему смотрителя станции передового слежения. Но откуда ему здесь взяться? «Не перегрелся ли я на свету? Был бы Андрей, растолковал бы мне, что тут и как. Или я всё-таки его неправильно понял? Но дорога в Чёрный Город тут одна. Хорошо ещё, что Джафар за мной наблюдает».

Устав бродить без толку, Глеб решил всё-таки подойти к одному из шатров из козьей шерсти, выглядевшему поприличней остальных. Похоже он принадлежал знатному купцу-тлегалпу. Хозяин стоял рядом, равнодушно взирая на окружающих. Сперва он никак не мог взять в толк, что нужно от него пришлому бродяге. Но потом в его глазах мелькнул интерес, и купец крикнул что-то вглубь шатра. На крик выскочил довольно симпатичный худосочный тлегалп и на дикой смеси алфенского и оппского попытался выяснить у Глеба, что тому надо, если он не лицекрут или весельник, чтобы развлекать честных хозяев.

Глеб повторил просьбу, на что толмач замахал руками и ответил в том смысле, что тут ничего просто так не дают. Но могут обменять что-нибудь ценное. Например, меч или дротик? Но оружие Глеб менять отказался. Попробовал предложить кристаллы соли, заварную траву. Но это не устроило уже купца. Зато, похоже, ему понравилась кружка. Глеб медлил, обшаривая походную сумку. Кружка ему была дорога. А что ещё есть? Нашлась тряпочка из гайла и кисет с палочками для чистки зубов. Купец заинтересовался было, но когда Глеб показал, для чего они нужны, закатил глаза и демонстративно поковырял в зубах пальцем. А вот когда Глеб раскрыл мешочек с тёртыми сушёными пьяными ягодами, в глазах купца блеснуло любопытство. Он взял кисет, понюхал и что-то коротко сказал толмачу. Тот разъяснил, что могут дать полбурдюка воды, не больше. Глеб и на это был рад. По правде говоря, ему уже надоела эта комедия напополам с пантомимой. Да и самодовольство купца начинало раздражать. Хотя Глеб понимал, что тлегалп у себя дома, это он здесь пришлый. Причём не особо презентабельно выглядевший после многодневного перехода.

Получив воду, Глеб пошёл в обратном направлении, примериваясь, где бы можно было устроиться на отдых. В ногах правды нет. И подумать нужно, что делать дальше: ждать Андрея или самому выяснять, как добраться в Чёрный Город. Тут ему на глаза попался давешний толмач, который, похоже, шёл за ним следом. Заискивающе улыбаясь, он показал, как чистит у себя в зубах.

— А, так тебе это надо? — Глеб достал палочки. — А ты мне что?

Толмач часто закивал головой и протянул полураскрытый кисет, из которого шёл странный запах.

— Что это за бурь? Что с этим делать?

Толмач попытался подобрать слова, потом изобразил руками большой котёл, «налил» туда воды, показал, как разводит костёр и высыпает в котёл содержимое кисета. Затем довольно уморительно начал мешать в котле, пробовать и гладить себя по животу.

— Похлёбка, что ли?

— Пахлюпка, да. Вкусно.

Тут Глеб сообразил, что ему напоминает бурая смесь в кисете. Пеммикан! Люди в древности пользовались им в длительных переходах. Только запах какой-то странный. Не животный, а скорее растительный. Водоросли какие-то, что ли?

— Ладно, годится. Давай меняться.

— Хорошо. Ты думать менять оружие приходи. Крутить лицом, веселить — тоже приходи. Два дня ждать. Потом уходить.

— Подумаю, подумаю. И тебе не хворать.

⇐ Предыдущая 63 64 65 66 676869 70 71 72 Следующая ⇒