Эпизод 2. Эпизод 3. Эпизод 4. Эпизод 5. Эпизод 6. Эпизод 7. Эпизод 8. Эпизод 9. Эпизод 10

Эпизод 2

Сидеть без дела на открытом месте Андрей не хотел. Поэтому осторожно спустился вниз и начал осматривать окрестности грота, где скрылась странная компания. Не заметив ничего подозрительного, подобрался поближе, раздумывая, что лучше: сразу проникнуть внутрь или подождать вечера? Заросли кустарника надёжно скрывали его от постороннего взора. День впереди предстоит длинный, вряд ли неизвестные будут всё это время находиться внутри. Никаких сумок с припасами у них нет, разве что при себе, только в накидке много не спрячешь, так, на пару переходов. Следовательно, кто-то выйдет раздобыть еды. Тут-то можно будет его рассмотреть. А дальше — по обстоятельствам.

Не успел Андрей обдумать эту мысль, как в проёме грота появилась фигура и, глядя точно в то место, где скрывался Андрей, произнесла на языке рарогов с непонятным акцентом:

— Не нужно прятаться, встречный. Мы рады тебе. Выходи.

«Вот ведь… — подумал Андрей с досадой. Никогда не стоит считать себя хитрее противника». Однако выходить не спешил, а спросил из-за укрытия:

— Кто вы? И почему скрылись от света?

— Я Кар-Э-Вен, продолжатель искателей истины. Мы даём обет молчания и светоотрицания ради оно-дга-нэ-перте.

Последнее выражение было для Андрея не знакомо. С определённой натяжкой его можно было перевести как «делающие шаг навстречу вечности». Какая-то неизвестная секта? А идут, очевидно, к Восточным горам. Переговариваться издали глупо, да и всё равно его присутствие раскрыто. Что ж, придётся идти на прямой контакт. Андрей поднялся из кустов и, не торопясь, спустился вниз. Опасности никакой не чувствовалось. Скорее наоборот. Чувствовалось спокойствие и умиротворённость. Однако расслабляться не стоит.

Фигура сделала приглашающий жест рукой и откинула капюшон.

— Проходи. Назови себя. Ты одет рарог, но не он.

— Да. Это так, — Андрей решил, что притворяться не стоит. В конце концов, у него в запасе есть ещё легенда. — Я Анд-Рей, горный дий. Нас ещё зовут следоглядами.

— Хм, не слышал это. Но пусть будет так.

Андрею показалось, что в голосе собеседника проскользнули нотки недоверия. Мол, не хочешь говорить правду — дело твоё. Теперь вблизи он мог рассмотреть незнакомца внимательнее. Не молодой, но и не старый кладянин с круглым бритым лицом, бесцветными впавшими глазами и широким носом. К какому же роду его отнести? Не алфен и не фанагр. Может, опп? Но их кожа темнее.

В гроте, притулившись к стенам, дремали ещё семь фигур, закутанных в накидки. Они даже не пошевелились, когда Андрей зашёл внутрь и присел недалеко от входа.

— Это искатели. Послушники, — сказал Кар-Э-Вен. Он опустился на колени с другой стороны. — До конца перехода они молчат. Говорить могу только я.

— Так вы сеймуки?

— Мы не любим так называние. Мы не одинаковы отщепенцам, которые живут в Пропащем углу. Мы не признаем мастеров из Чёрного Города. У нас свой путь. Путь нам указывают делающие шаг навстречу вечности.

— Мне кажется, я что-то слышал про них. Мудреники! Это они?

На лице Кар-Э-Вена расплылась снисходительная улыбка.

— Это алфенское слово. Но пусть будет так. Я вижу, ты хочешь меня спросить много. Ты можешь ждать до полудня. Я хочу делать немного сна. Затем говорю всё, следует знать тебе. Ибо наша встреча неслучайна.

Андрей кивнул. Он не был уверен, что в точности понял собеседника, иногда использовавшего слова из языка алфенов и ниобов, но рассчитывал уточнить позднее. Теперь торопиться ему было некуда.

***

До заката Андрей успел узнать много нового. Продолжатель имел обет, согласно которому он должен был найти восьмерых желающих постичь истину. Их надлежало привести в заранее оговорённое место в Восточных горах. Там делающие шаг навстречу вечности должны были выбрать того, кто сильнее всех желает знать истину. Избранные удостаивались личной встречи и могли задать любые вопросы. Обычно из группы такой чести удостаивались один-два послушника. Редко — три. Остальные могли выбирать — или возвращаться домой, или ожидать на месте в надежде, что им когда-нибудь дадут возможность задать вопрос.

Судьба избранных тоже была разной. Кто-то, разочаровавшись в ответах, возвращался к прежней жизни. Кто-то становился отшельником, весь остаток жизни обдумывающим полученные ответы. Некоторые оставались на месте в надежде на вторую встречу. А некоторые становились продолжателями, как Кар-Э-Вен. Он долгих пять лет бродил по Алфении и Опойе в поисках желающих узнать истину. И вот теперь его миссия близка к завершению. Андрей, слушавший внимательно, спросил, почему здесь только семь послушников. На что продолжатель ответил, что один послушник был слишком слаб, не вынес тягот пути и покинул нас.

— Умер? — попробовал уточнить Андрей. Но Кар-Э-Вен ответил твёрдо:

— Покинул.

Это было неудивительно. Согласно правилам, как рассказывал продолжатель, чтобы очистить дух перед встречей с делающими шаг навстречу вечности, нужно питаться только подножной пищей, молчать и передвигаться ночью. Если учесть, что миссия могла продолжаться несколько месяцев, выдержать такой поход могли бы немногие. И судя по всему, решившиеся на него были уверены, что дело того стоит. Андрей не совсем понял статус этих самых делающих шаг… То ли это местные жрецы, то ли представители неизвестного продвинутого племени, но авторитет у них был как у живых богов. Они не отрицали веры в Предков, но в то же время не считали обязательным поклоняться им. Судя по словам Кар-Э-Вен, время для них не имело значения. И они были единственными властителями и хозяевами всего окружающего мира. Правда попытки Андрея понять, как осуществляется это владение, успеха не принесли. То ли мешал языковой барьер, то ли Кар-Э-Вен не очень хотел об этом говорить. Зато он много и охотно рассказывал о необходимости истинного знания, которое можно получить только в Восточных горах.

Постепенно Андрей стал склоняться к мысли, что ему самому стоит посетить этих местных жрецов, которым так доверяют местные. Доверяют, но и побаиваются. Андрей даже вспомнил одну поговорку, которую слышал у рарогов, но до сей поры не понимал: «Лучше схватится за лезвие меча, чем пойти в Восточные горы». Кар-Э-Вен посетовал, что истину знать хотят немногие. Ещё меньше тех, кто знает, что с ней делать. Куда как проще жить по старым заветам. Но знанию нельзя научить насильно, истину можно познать только добровольно. Поэтому он и стал продолжателем. Вот уже третий раз он ведёт послушников на встречу. Первый раз ему пришлось искать почти десять лет, второй раз — девять. Четвёртого, наверное, и не будет. За это время пятерым его ученикам удалось встретиться с делающими шаг навстречу вечности. И один тоже стал продолжателем. Это неплохо.

Андрей неназойливо спросил собеседника об отношении к тлегалпам. И Кар-Э-Вен откровенно ответил, что жители Тленга совсем не приспособлены к исканию истины, ибо слишком вещелюбивы. Бывал он в Тленге в свою первую миссию, но ни одного желающего не нашёл.

— А кто же лучше? — спросил Андрей.

И Кар-Э-Вен ответил, что, скорее всего, алфены, потом жители гор (рароги, верзовиты… неважно) и, может быть, чирквады. Да уж больно они равнодушные. Но для делающих шаг навстречу вечности неважно, какого рода ищущий истину. Главное — иметь внутренний огонь.

Спросил Андрей и о том, как Кар-Э-Вен умудрился заметить, что за ними наблюдают. И что означает его фраза «наша встреча неслучайна». Продолжатель объяснил, что после того, как один из послушников покинул их, было видение о том, что скоро группа пополнится встречным охотником. Иначе и быть не могло, группа всегда состоит из девяти искателей.

— Стало быть, наша встреча была предопределена? — посмеиваясь, спросил Андрей. — А если я откажусь?

Кар-Э-Вен ответил в том духе, что, конечно, можно и отказать, тогда придётся искать ещё одного послушника. Да только видно, что не откажется. Видно, как огонь в нём горит. Вот только не понятно, что за огонь. Но тут уж делающим шаг навстречу вечности решать.

Только есть одно требование. Прежде чем идти на встречу, следует отринуть всё, что связывало тебя с родом, и пройти обряд посвящения. Это значит очиститься прахом Предков. Про этот обряд Андрей слышал. Полностью раздетого кладянина клали в неглубокую импровизированную могилу, прикрывали дёрном и присыпали песком и золой, имитируя погребение заживо. Продолжалась эта процедура несколько минут и не шла ни в какое сравнение с похожими психологическими экспериментами, которые когда-то проводились на Земле. Андрея больше беспокоило другое — необходимость лишиться браслета-передатчика и всех средств защиты, которые придётся оставить здесь. Но выбирать не приходилось. В конце концов, идти до указанного места, по словам Кар-Э-Вена, оставалось не более руки ночных переходов. Там, может быть, удастся разузнать больше информации. А уж обратно можно будет вернуться быстрее. Конечно, придётся попоститься. Всё-таки рацион искателей скуден, но несколько недель протянуть получится.

Эпизод 3

Путь от грота, где Андрей оставил всё своё имущество, получив взамен накидку ушедшего послушника, до неприметной расщелины занял ровно четыре перехода. Чем это место выделялось среди других в Восточных горах, определить было невозможно. Но Кар-Э-Вен велел остановиться здесь и ждать.

Свои запасы Андрей честно разделил между всеми и последние несколько дней питался только тем, что удавалось перехватить на ходу: горсть орехов, ягоды, плоды с невысоких скрюченных деревьев, корневища сладкого стебленоса. Кар-Э-Вен предложил напиток из собственной баклажки, поддерживающий силы, но Андрей отказался. Кто его знает, из чего он сделан и как подействует на организм проникателя.

— Теперь будем ждать, — сказал продолжатель и добавил, словно уловив мысленный вопрос Андрея, —делающие шаг навстречу вечности уже знать наше здесь. Они подадут знак готовности. Нужно время понять достойного встречи. Самого.

Андрей поудобнее устроился в скальной выемке и попробовал собрать воедино полученные за последнее время факты. Итак, получается, что предварительная информация о наличии неизвестной секты в Восточных горах получила подтверждение. Пока неясно, что это за таинственные делающие шаг навстречу вечности. Как бы их покороче для отчёта назвать… Ничего другого, кроме как «жрецы», в голову не приходило. Ладно, пусть будут для простоты жрецы, функционал у них похож. Пока непонятно, почему они не покидают свои кельи и как поддерживают существование. Кар-Э-Вен говорил, что тут сосредоточение некой силы и в другом месте жрецам не выжить. По крайней мере, так понял Андрей. Если убрать мистику, то можно предположить, что кельи связаны с подземными пещерами, в которых можно разместить целый город. Как предполагал Эйден Баден-Госс, такие пустоты в горах Клада не исключительны. Перед местными всегда показывается один жрец. Тот самый или другой, никто сказать не может, поскольку лица своего они не показывают. Поскольку продолжается всё это достаточно долго, можно предположить, что это разные жрецы, просто воспринимаемые местными как одно существо. Возникает вопрос: если это некое продвинутое племя, выбравшее себе место обитания вдали от всех, то почему оно выбрало такой странный способ общения с другими жителями? Андрей никак не мог избавиться от мысли, что этот способ удивительным образом напоминает одну из старых стратегий, разработанных в своё время на базе: отобрать несколько вменяемых кладян, дать им современные знания и посмотреть, как они будут менять этот мир. Естественно, этот план был чисто теоретическим и никогда не рассматривался как реальная стратегия. Но в принципе… Если предположить, что некое племя неким фантастическим образом продвинулось вперёд в понимании сути вещей, то какой у них вариант сохранить и распространить своё знание? Нужно спрятаться, чтобы избежать гонений и ассимиляции чуждыми племенами. Нужно создать вокруг себя ореол таинственности и недоступности, по возможности постараться выключиться из общего культурного поля. И пытаться находить своих сторонников среди местных. Ну да, звучит как бред. Но всё же?..

Теперь вопрос: как включить в эту систему таинственных тёмных личностей, о которых здесь никто не слышал, а вот в Тленге они засветились минимум раза три? И очень сильно похоже, что связаны они с Чёрным Городом, про который тоже ходят разные слухи. Кар-Э-Вен подтвердил, что там тоже сборище сеймуков. Но не простых отступников, отрицающих Предков. Кар-Э-Вен употребил термин, который можно перевести как «мастер». То есть некто, кто занимается изготовлением разного рода вещей. Материальных вещей. Можно даже сказать изобретатель. Получается очевидное противопоставление материального духовному. «Гм, а не слишком ли я зафантазировался? — подумал Андрей. Две тайные фракции на Кладе у нас под носом ведут борьбу за развитие местного общества. Причём так, что мы до сих пор не смогли заметить этой борьбы. И не заметили бы, если бы не перешли на полевое внедрение».

Андрей ещё некоторое время подумал над этой теорией, прикидывая, какие у неё могут быть подтверждения. Потом решил, что данных пока ещё мало. Значит, надо подождать, посмотреть, как будут развиваться события.

***

Поскольку миссия похода была завершена, запрет на молчание перестал действовать. Некоторые послушники, как и Андрей, уединились в укромных местах, другие скучковались вместе. Развели костер и вели неторопливую беседу. Незаметно подобравшись поближе и прислушавшись, Андрей уловил алфенское наречие. Похоже, трое были точно алфенами, а вот четвёртый не угадывался.

— …вот и я так говорю.

— Что ж, значит, теперь ждать? И сколько?

— А сеймуки их знают. Бывает, и сразу определят, а бывает, и две пары рук тут просидеть можно.

— Ты-то откуда знаешь?

— Так не первый раз хожу.

— Да ты что?! И как?!

— Да никак… Третий раз! Ни разу меня эти мудреники не позвали. Да мне и не надо. Потом вернусь к себе, наплету что-нибудь необычное. А что, бабам нравится!

— А ежели вот сейчас выберут, что у них спросишь?

— Да уж придумаю. К примеру, что такое красота и почему она так нравится всем? И детям, и взрослым. И бабам, и мужикам. Не суть ли это огонь, от Предков даденный?

— Ну ты и баламут однако. Огонь — это знания! Известное дело… А красота что? Что алфену красиво, то тлегалпу — срам.

— Да не спорьте, братцы. Вот ты лучше расскажи, чего хотел бы узнать?

— Я-то? Я бы хотел узнать, как можно высоко-высоко в небо подняться и оттуда на окрестности смотреть. Я вот два раза пытался, и ничего у меня не получилось.

— Та это тебе не к мудреникам надо. Это тебе в Чёрный Город дорога. Они там всё придумывают да мастерят.

— И не уговаривай. Раньше бы пошёл. А сейчас, говорят, появился там какой-то хозяин. Законы свои ввёл. С тлегалпами якшается. А я тлегалпов как-то не очень…

— А правду говорят, будто у него око есть всевидящее?

— Да кто ж знает… Разное говорят.

— А вот я слышал, собирает он со всех краёв к себе пришлых умельцев. Вот кто в чём мастеровитее, то к нему, да-а…

— Вот ты и спроси у мудреника, что это за хозяин такой?

— Не-не, чего попусту спрашивать? Это дело не наше. Пусть там у себя за Быстрой водой сидит.

— А я вам говорю, не будет он вечно там сидеть. Знаете же, как тлегалпы на нашу Алфению зарятся? А ну как в Чёрном Городе понаделают мечей-саморубов да тлегалпам раздадут?

— Да байки всё это… Все знают, что самое железо в горах у рарогов. Потому и зарятся, да только зря. Ну а коли напасть, то Предки нас не оставят. Даром что ли тлегалпов за рекой поселили.

— Я слышал, они сами те места выбрали. По Древнему Уговору.

— То дела старинные, нам неведомые…

Андрей слушал внимательно пустопорожнюю беседу дорвавшихся до общения алфенов. Упоминание всевидящего ока и мечей-саморубов ему не очень понравилось. Может, придумывают. А может, и видели что. Опять слухи про хозяина. И ничего конкретного. Но слухов на пустом месте не бывает. Надо бы попробовать расспросить поподробнее.

Но ничего такого сделать Андрей не успел, потому что появившийся Кар-Э-Вен позвал его к себе.

— Ты. Выбран для говорения. Иди прямо. Там увидишь. Помни, как я тебе давал учение.

Андрей поднялся, кивнул и пошёл туда, куда указывал продолжатель. Расщелина постепенно сужалась, превращаясь в узкий проход между скал, поросших неприятным фиолетовым мхом. «И ведь не узнают, где я пропаду, если что…» — мелькнула мысль. Подавив внезапное желание повернуть назад, Андрей сделал несколько шагов вперёд и вошёл в небольшой, чуть выше его роста, тоннель, ведущий в глубь горы. Темнота внутри не мешала идти — пол был гладким, а раскинув руки, можно было легко коснуться стен. «Как-то быстро всё произошло. Не к добру. Но раз уж решился, придётся идти до конца».

Эпизод 4

Идти пришлось достаточно долго. Андрей интуитивно насчитал около десяти тысяч шагов. Наконец стены тоннеля раздались, и Андрей почувствовал, что начинает спускаться в центр большой внутренней полости. В какой-то момент ему показалось, что он идёт по движущейся платформе. Впрочем, это ощущение быстро прошло, когда Андрей понял, что находится в некой выемке. Видимо, это был конец пути. Оставалось стоять и ждать, когда появится тот, с кем можно будет поговорить.

Постепенно абсолютная темнота стала рассеиваться, уступая место полумраку. Андрей огляделся, пытаясь оценить величину пещеры, но это ему не удалось. «Не меньше ста метров в диаметре. Явно не естественная. Ребята старались. И где этот делающий шаг..? Почему заставляет ждать бедного охотника? »

Когда глаза Андрея окончательно привыкли к полумраку пещеры, он увидел в метрах десяти перед собой на возвышении худую фигуру среднего роста в балахоне с капюшоном, полностью скрывающим лицо.

— Зачем ты пришёл? Отвечай, — раздался низкий глухой голос. Слова, звучавшие на языке рарогов, были чётки и отрывисты.

— Я хочу получить знание, — ответил Андрей, как его учили.

— Зачем тебе знание? Отвечай.

Андрей помедлил с ответом, делая вид, что задумался.

— Не знаю, — наконец ответил он, полагая, что выдержал необходимую паузу.

Стоящая перед Андреем фигура никак не отреагировала. Казалось, она изучает избранного гостя. Или просто пытается смутить его молчанием. Андрей терпеливо ждал, исподволь оглядывая пещеру. Не затем же он столько времени шёл сюда, чтобы попадаться на дешёвый спектакль.

— Это правильный ответ. Многие приходящие сюда думают, что знают, зачем им нужно знание. Они ошибаются. Знание — это свет. Он может показать дорогу, а может и ослепить. Ты понимаешь, о чём я говорю? Отвечай.

— Да, понимаю, — Андрей продолжал придерживаться этикета. Он никак не мог подробно рассмотреть своего собеседника. И это немного нервировало.

— Это хорошо, потому что тогда половина знания тебе уже доступна.

В пещере начало заметно светлеть. Андрей никак не мог определить источник этого света. Но он был явно не с поверхности. Люминофоры какие-нибудь?

— Что же ты хотел знать в первую очередь? Отвечай.

— Как устроен наш мир? И-и... и как мы тут появились?

— О, да. Это хорошие вопросы, — в голосе фигуры прозвучала лёгкая ирония. — Но ты и сам знаешь ответы на эти вопросы. Не так ли? Отвечай.

— Ну, я знаю то, что мне рассказывали мои прародители. Но мне кажется, истина не такая. Не такая простая.

— Ну что же, пришедший. Тогда я скажу тебе так: ваш мир — это такая же маленькая крупинка в безбрежном и необъятном пространстве, как и наша. И появились вы тут, спустившись с неба на летающих кораблях. Ну что, принесло тебе это знание пользу? Отвечай.

— Принесло, — Андрей не подал вида, что шокирован ответом. — Но у меня появились новые вопросы.

— Думаю, что ты хочешь узнать, не одни ли вы здесь находитесь? Отвечай.

— Да. И это тоже.

— Так вот, вы здесь не одни. А теперь иди. Ты узнал всё, что собирался. Хотя сам этого до конца не осознаёшь. Но для каждой истины — своё время. Если ты раскроешь все свои внутренние силы, ты получить нужные ответы. Прощай.

В пещере начало постепенно темнеть, пока, наконец, не наступила полная тьма. Через несколько секунд за спиной Андрея вспыхнули мерцающие огоньки, указывающие на выход.

Обратный путь из пещеры почему-то занял гораздо меньше времени. И вывел Андрея совсем в другую расщелину. «Видимо, теперь, чтобы добраться до группы искателей, придётся немало поплутать по окрестностям. Но так ли это важно? Гораздо важнее добраться до грота с браслетом и снаряжением. Джафар, поди, ищет. Но что я ему скажу? Я и сам не до конца понял, что увидел».

***

Путешествие по Алфении Глеб сперва воспринимал как необходимую и неизбежную работу. Чего нельзя было сказать про Борду-Ройо. Серьёзный с виду воин весь поход развлекался, как ребёнок. Поразмыслив, Глеб пришёл к выводу, что так и должно быть. Это естественно для кладянина — наслаждаться каждым свободным днём, будучи не обременённым никакими посторонними обязательствами. В радость было даже попасть под проливной дождь, который тут бывал реже, чем в горах. А уж выслеживание раненого стрелой борового трескуна превратилось в забавное приключение. Вдоволь полазили по гротам, которыми изобиловала центральная часть равнины. В одном удалось найти заброшенную разработку каменной соли. Набили мешки достаточным количеством. Часть соли впоследствии выменяли на легкие штаны из гайла в одном из селений алфенов. Их посещали нечасто, а исключительно по необходимости. Однажды Глебу удалось искупаться в небольшом пруду. Борда в воду не полез. Она показалась ему холодноватой, до дна он не доставал, и, как все жители Клада, плавать не умел. Так и сидел на берегу, творя обережные знаки. В другой раз наткнулись в глухом лесу на изрядный каменный столб, испещрённый непонятными знаками. Глеб попробовал было изучить его, да быстро — понял самому не разобраться. Возможно, помог бы Лода или кто из старейшин, да где ж его было взять.

Пересекая многочисленные и непохожие территории, Глеб иногда жалел, что не может зафиксировать всё то многообразие природы, которое попадалось им на пути. Расспрашивать Борду смысла не было никакого, да он бы и не понял смысла классифицировать встречающиеся объекты. Дерево и дерево, животинка и животинка, что тут рассуждать? Разве что на предмет съедобности и доступности. В конце концов, Глеб тоже расслабился и начал получать удовольствие от беспечного пересечения Алфении.

Однажды шутки ради даже попробовал оседлать бычка, чтобы проехать так некоторое время. Бычок оказался на редкость спокойным и послушным, чего нельзя было сказать про Борду-Ройо. Он вдруг стал серьёзным и начал объяснять, что не дело так животину тиранить. Если уж ты идун, то и ходи на двух ногах. Так Предки заповедали! А они не цепуны древесные, что веселья ради катаются на спинах хрюкальников. Одно дело, когда катают мальца, спрадаты такое любят. Другое дело — взрослый идун, известный герой по прозванию Крангригге. А в чём отвага-то? Доброго бессловесного быка верхом оседлать. А ну как бык не добрым окажется и сам на Глебу влезть захочет? Тогда он, как есть тангодр, ему препятствовать не станет.

Глеб понял, что дал маху, и тему свернул, обратив всё в шутку. Но Борда ещё целый день был хмур и задумчив. Развеяла его только стычка на выходе из котловины с группой наглецов, решивших поживиться добром нечаянных путников. Правда, стычки как таковой не получилось. Боевого опыта местные разбойники не имели и резво разбежались, как только поняли, с кем связались. Борда опять стал весел и приветлив, чему Глеб порадовался так же, как и тому, что никого не убил.

Эпизод 5

Андрей проводил время в чирквадской деревне на самом краю Восточных гор. Нужно было дождаться сезонного периода восточных ветров, чтобы пересечь Опойю и как можно быстрее добраться до берега Квары. Переправиться через неё и отправиться к Чёрному Городу, чтобы проверить распространяющиеся слухи про местного Хозяина.

После общения со Жрецом Андрей быстрым маршем добрался до грота с оставленными вещами. Послал краткое сообщение Джафару, передохнул немного и заново попытался найти следы группы искателей. Но тут его подстерегла неудача. Он был уверен, что нашёл то самое место, в которое всех изначально привёл Кар-Э-Вен, но там никого не оказалось. Расщелина закончилась тупиком. Андрей прождал целый день и две ночи в надежде на какой-либо знак, знаменующий продолжение разговора со жрецом. Но его не последовало. Видимо, весёлый Тонка-Крон оказался прав, когда предупреждал, что поговорить со жрецами можно только один раз в жизни. Ещё он рассказывал про своего соплеменника, который в юности тоже ходил на Истинную Встречу, не получил нужных ответов и до сих пор живёт где-то поблизости, ожидая второго шанса. Можно было бы попытаться найти его, если сезон ветров немного задержится…

Ещё примерно месяц Андрей исследовал Рваную равнину, пытаясь найти следы и приметы, которые помогли бы найти или паломников, или искателей, или ещё один вход в подземелье жрецов. Но, похоже, истратил всю свою удачу. Искатели — ладно, пришли и ушли, но таинственные оно-дга-нэ-перте должны же как-то ещё общаться с внешним миром? Что-то пить и есть, в конце концов. Так же и с паломниками. Если они обустроили тут себе жилища, то должны были бы оставить человеческие следы, легко распознаваемые издалека. Но следов не находилось.

На обратном пути к поселениям чирквадов Андрей наткнулся на караван торговцев, не торопясь возвращавшихся с того берега. Про искателей и чужестранцев они не знали ничего, зато много рассказали о том, что на том берегу, в четырёх переходах, под Низинным лесом появилось новое селение, жителям которого благоволит некий Хозяин. Судя по всему, постоянное селение появилось не больше, чем год назад. Скорее всего, в конце первого лета после провала. Вероятно, Вахит с Мином должны быть уже где-то рядом с этим районом. Было бы неплохо перехватить их там. По крайней мере, это будет интересней, чем просто сидеть у чирквадов. Джафар с Яном такое путешествие не одобрят, но кто кроме нас разберётся, что вообще творится на Кладе?

Тонка-Крон не дождался своего нового приятеля, но велел передать, что когда-нибудь обязательно найдёт Анд-Рея. Подготовкой катанки к новому путешествию пришлось заниматься самостоятельно. На её починку и запас походной еды Андрей использовал два универсальных лезвия знаменитой горной ковки, пригодных как для бытового топора, так и для оружия. Конечно, пришлось поторговаться. Изначально скуповатые и неуступчивые чирквады давали еды, которая могла не портиться месяцами, на три дня. Но после дружеского спора, продолжавшегося с перерывами три дня, договорились на руку. Этого должно было хватить с запасом при наличии попутного ветра и лёгкого хода. Иначе для пересечения Опойи пешком в этом месте пришлось бы потратить полмесяца с лишним. Вдобавок Андрей выменял на самоцветы из грота немного местных тёртых выдержанных ягод, пригодных для приготовления алкогольного напитка, весьма ценящегося тлегалпами. Его он собирался использовать для переправы реки. А вот для прохода через Постылую степь до Города придётся придумать что-то ещё.

Поскольку больше с Андрея взять было нечего, чирквадам он стал неинтересен. Слухами они брезговали, а просто так болтать без цели и выгоды не считали нужным. Так что пока Андрей был предоставлен самому себе, набираясь сил для управления катанкой и анализируя информацию, полученную в процессе визита к жрецу.

Собственно, анализировать было нечего. Ответы на заданные вопросы порождали ещё больше вопросов. Судя по всему, жрецы принадлежали к неизвестной проникателям расе, живущей в своём замкнутом мире. Никем и ничем они, конечно, не правили, но удивительным образом обладали правильными сведениями о строении окружающего пространства. И, похоже, могли читать или улавливать мысли. По крайней мере, никак иначе Андрей не мог интерпретировать их короткий разговор. Также можно было предположить, что Джафар уже установил с ними контакт и решился на розыгрыш. Ну да. Это было бы весело, но не в данной ситуации.

А вот что означала фраза «вы здесь находитесь не одни»? Это было интересно. Если предположить, что жрец использовал семантику рарогов, то это было предупреждение о том, что на Кладе присутствуют ещё люди, подобные Андрею. Иначе выходило, что здесь есть ещё кто-то, кроме людей и кладян. Кроме того, слово «находитесь» можно было перевести и как «делаете свою работу».

***

Путешествие Глеба с Борда-Ройо подходило к концу. К начинавшемуся концу лета они добрались до юго-восточной границы Алфении. Тут Глеб планировал оставить Борду-Ройо с бычком и припасами, а самому в одиночку пойти на Рваную равнину искать паломников. Остановились на ночь в ложбинке с рощицей, отложив расставание на утро. Развели огонь, перекусили по-быстрому. Борда был задумчив. Вроде как хотел спросить что-то, да не решался. Глеб это почувствовал.

— Гнетёт тебя что-то, Борда-Ройо. Так ты не печалься. Хорошо мы пошастали с тобой. А теперь мне другая забота предстоит.

— Так я не печалюсь, Глеба. На всё воля Предков. У тебя своя забота, у нас своя.

— Неужто за бычка всё обижаешься? Так я не со зла...

— Нет, Глеба, не в бычке дело, — виновато ответил Борда-Ройо. — Я давно заметил, что ты чудной. По первости никак не мог понять, что же в тебе особенного. А потом смекнул — парень ты взрослый, а ведёшь себя как малолетник. Вроде оружием владеешь изрядно, а прикидываешься неумёхой.

— Разве это плохо? — Глеб в замешательстве не знал, как реагировать на исповедь Борды.

— Да не плохо, а то странно, что будто за другого себя выдаёшь. Я и не знаю, как сказать… — Борда замялся, подыскивая слова. — Стараешься уж так на рарога походить, будто сам себя не любишь. А у нас испокон веку, если ты алфен, то и гордись, что алфен, если тангодр — будь тангодром. Ну не суждено мне было родиться рарогом, что ж мне горевать теперь?

Глеб молчал, не зная, что сказать. А Борда продолжил:

— Сперва подумал я — тлегалпских ты. Пришёл секреты наши узнать. Пошёл к Кваде-Гё, всё ему поведал, совета спросил. Думал, вот узнаешь, да перед битвой и сбежишь. Но не сбежал ты, в первых рядах бился. Так яро да истово, что я уж и сомневаться стал. А потом подумал, может, после битвы сгинешь? И опять не угадал. Остался ты. Решил я, что может ты сеймук, да попробовал тебя испытать.

— Это ты про Ниуху?

— Про него. Только зовут его по-другому. Давнишний мой знакомец, алфен. Уж извини, Глеба, обманули мы тебя. Но не поддался ты. Заступился за меня.

— А где ж Ниуха этот, или кто он там, так бороться научился?

— Так я и научил. Поддался, конечно. Это наша дедовская забава. Предками нашими дадена. В бою, конечно, меч со щитом сподручнее. Но для увеселения сгодится. Ниуха тем и живёт. Весельник он, народ веселит.

— Ясно, — протянул Глеб, хотя ему было решительно непонятно, куда может вырулить разговор.

— Вот, а потом ты вдруг начал мне что-то говорить про лазутчиков и что тебе идти надо. За Ниухой. Тут я и опять заволновался. Но виду не подал. А тихонько за тобой направился. Слышу, говоришь ты с кем-то на непонятном языке. И голос чужой тебе отвечает. А у меня вся кожа — как иголками истыкана. И такой страх меня взял, что чуть обратно не поворотил. Однако потом всё стихло, да и мне легче стало. Дай, думаю, загляну к тебе. Ежели демон ты, то там и останусь навечно, а ежели нет…

— Так, стало быть, не демон?

— Вот уж не знаю теперь. Демон — иной. А ты живой, настоящий. Подумал я, что были раньше такие ведуны, что видели то, чего нет. А потом под твердь ушли. Замудренивают они молодых да любопытных и к себе в пещеры ведут. И тебя заморочили. Опять думал, сбежишь от меня. А ты со мной вернулся. Так кто же ты, Глеба? И что замышляешь?

— Ни против тебя, ни против рарогов ничего худого не замышляю, — откровенно сказал Глеб. — А нужно мне своих здесь найти. Более ничего открыть не могу.

— Своих — это следоглядов что ли? Которые за Глубокими горами живут?

— Ну… да.

— Эх, Глеба. Вот и Андрей говорил, что следогляд он, горный дий. Для рарогов оно, может, и так. А тангодры сызмальства знают, что никого за Глубокими горами жить не может. Смертный край там. День-два ещё пройти можно, да только назад не вернёшься, там в белом песке и останешься. Мне прадед рассказывал, что его деды ещё пытались туда ходить, да никто назад не вернулся.

«Ну да, — подумал Глеб. — Девять километров для местных — это запредельная высота. А белый песок, наверное, снег? Как-то мы не до конца додумали…» А вслух сказал:

— Так, может, потому и не вернулся, что диев нашёл?

— Может, и так. А всё равно кто-то бы да и вернулся. Только не возвращался никто ни на моей памяти, ни на памяти моего прадеда. А тут вас сразу двое! Да оба справные воины. Хотя и с чудинкой.

— А вот скажи, Борда-Ройо, почему ты об этом никому не рассказал?

— Так я рассказал. Воеводе нашему, Кваде-Гё и рассказал про все твои странности. А он мне и ответил, что все идуны разные, у каждого своя чудинка, так уж устроено. Вот хотя бы братьев его взять… А уж Одд-Бро — он совсем особенный. А ещё сказал, что не головой смотреть надо, а нутром чувствовать. Если кто Предков чтит, законы наши не нарушает и нутро ему не противится, тот и хороший. А если беспокоишься, не сеймук ли, так спросить можно. А коли сам не хочешь спрашивать, попросить можно другого.

— И что ж ты теперь будешь делать? — спросил Глеб после небольшой паузы.

— Сейчас-то? Спать буду, раз не хочешь мне ничего рассказать. И ты спи… Утренний бычок здоровее вечернего. А поутру снарядим тебя как следует. Раз уж ты собрался уходить.

— Так, Борда-Ройо, я не совсем ухожу. Веришь ли мне, что вернусь? Хочешь ли этого?

— Врать не буду, придружился я к тебе. Вижу, места наши тебе нравятся. А вот когда ты вернёшься?

— Это правда, горы наши мне по сердцу. И в Алфении душа отдыхает. А когда вернусь, пока не знаю. Жди меня здесь до середины зимы. А коли вдруг не вернусь к сроку, возвращайся в горы.

— Так и сделаю, — ответил Борда, повернулся на другой бок и довольно быстро засопел.

А Глебу не спалось. Он всё думал о том, что, может быть, все эти потуги на секретность, вся эта стратегия проникновения — чепуха? Если простой воин раскрыл проникателей, что уж говорить про других? «Это же естественно, что мы не можем знать всего, мы совершаем ошибки. И наше счастье, что эти ошибки не мешают нам выполнять нашу работу. Вот только Джафару об этом знать не следует. Не поймёт. Неизвестно, как отреагирует. Может быть, потом… как-нибудь».

Эпизод 6

Отчёт Глеба о путешествии по Фаюмской котловине:

Ну что об Алфении можно сказать теперь, когда мы почти у конца пути? Мы не встретили здесь ни одного геотермального источника. Во всех реках и ручьях вода относительно холодна. Население в целом настроено к рарогам доброжелательно, и многие владеют нашим языком. С охотой у Борды-Ройо пока не задалось, отчасти потому, что мы не имели достаточно времени, чтобы сидеть в засаде, но следов дикой живности было обнаружено немало. Почти в каждой речке Борда-Ройо успешно ловил местных ракообразных, которых мы варёными поедали в тот же день. Однажды по пути мы набрели на разработку каменной соли, которая, видимо, идёт по сезону, потому что ни одного живого мы здесь не встретили. Только выводок бигунцов, напоминающих наших ланей, был вспугнут нами за лизанием солёных камней. Спустившись в грот, мы запаслись кристаллами соли.

В целом стоит сказать, что алфены, гестоны и фанагры различаются между собой весьма условно и говорят на том языке, который мы называем алфенским, по причине географической близости к рарогам именно этого племени. Сами местные свой язык называют «цис нгиурбэ» — «наша речь». Температурный перепад на равнине и в котловине заметен гораздо менее, нежели в горах, и потому местные жители потребляют гораздо меньше мясных продуктов. Обычный алфенский ужин — это тушёный горох с капустой. Причём сорт капусты зависит от места произрастания, а горох используют свежий, потому термической обработки он вообще не требует. Отрадой было мне обнаружить в этой местности широко разросшийся аналог топинамбура, который мы не преминули использовать по прямому назначению. Борде-Ройо плод понравился, и он собрался использовать его в приготовлении киселя. Вообще, насколько удалось установить, за летний сезон местные жители снимают два урожая злаковых культур и излишки могут потратить по своей нужде. Потому я не удивлён, что они производят из известных им плодов и ягод фруктовый самогон или настойку крепостью примерно восемь-десять процентов. Эту настойку здесь в обычае предлагать добрым гостям на десерт.

Я должен для полной картины описать один примечательный случай. Точно не удалось установить, чем он был вызван. Уже при подъёме из котловины мы подверглись нападению группы разбойников неясной племенной принадлежности. Группа числом в дюжину ждала нас на приметном месте, на тропе, в вечернее время. На приветствие они не ответили и схватили за повод моего бычка. Разбойники пытались навредить нам, используя дубины и подобие болы — южноамериканское изобретение индейцев, верёвку с камнями на концах, которая у нас использовалась для спутывания ног бегущей антилопе. Здесь свою болу разбойники использовали в качестве удавки, но, видимо, опыта у них было мало. Как бы то ни было, Борда-Ройо сразу невзначай уронил двоих и выхватил косоруб. Затем пришлось выхватить косоруб и мне. Я исполнил с косорубом «пляску отложенной смерти». И даже рассёк верёвочный доспех, который был надет на одном из них. После чего разбойники поспешно должны были ретироваться. Хочу добавить, что во время инцидента я никого не убил.

Такая ложка дёгтя в бочку мёда прекрасной Алфении. В дальнейшем мы успешно поднялись из котловины, и здесь, в ложбинке с рощей, я оставил Борду-Ройо и своего бычка, предварительно уговорившись с Бордой, до какого срока он меня подождет, а затем неспешно отправится обратно, если меня не будет. Я же отправился на Рваную равнину в поисках паломников.

***

Если Алфения в центральной и юго-восточной части была населена не очень плотно, то на Рваной равнине, прозванной так из-за обилия оврагов, буераков и балок селений фактически не встречалось. Места здесь были в общем и целом неплохие, но при наличии более плодородных регионов практически неосвоенные. Если и попадалось жильё, то либо заброшенное, либо временное. Тем страннее оказалось наткнуться на отшельника, не отказавшего в гостеприимстве незнакомцу.

— Так вы сеймук? — с удивлением спросил Глеб.

— Да, мы — сеймук, — с усмешкой ответил собеседник. — Но лучше обращаться ко мне на «ты».

— Хорошо, — ответил Глеб, — я постараюсь.

— Так что привело рарога в наши края? Обычно они избегают общения с такими, как мы, — после этих слов старик демонстративно поплевал в разные стороны.

— Я не совсем рарог, — Глеб решил, что в данном случае следует воспользоваться изначальной легендой.

— Отчего ж? Ты одет как рарог, оружие у тебя как у рарога, говоришь как рарог... Хотя, если ты снизошёл до разговора со мной, значит... Так кто же ты?

— Я дий, горный дий. Ещё нас называют следоглядами.

— Следогляды?.. — старик задумался. — Нет, не слышал. Но это неудивительно. Удивительней считать, что ты всё знаешь, послушав, как выросшие дети с седыми волосами пересказывают столетние сказки. Так что же ты хочешь от меня?

— Я ищу здесь своих соплеменников. Возможно, алфенам они бы показались странными.

— Нет, я давно не видел в этих краях странных людей. Но я мог бы поговорить с тобой. Если ты не возражаешь. Можешь задавать мне вопросы, если тебе интересно.

— Мне было бы интересно... — Глеб замялся, подбирая понятные собеседнику слова, — узнать... как вы представляете себе Мир. И Свет.

— А. Мир, свет — это всего лишь слова. Что с того, что я наполню их каким-то своим содержанием? Почему ты решил, что поймёшь то, что я могу тебе поведать?

— Я постараюсь.

— Да. Я вижу, что ты не рарог. Учтивости и скромности тебе не занимать.

— Я молод. У меня всё впереди. Хочу найти правильный путь.

— Так, значит? Ну что ж, тогда постарайся понять для начала, что нет правильных и неправильных путей. Есть только наш выбор и ответственность, которую мы за него несем. Ты понимаешь, про что я говорю?

— Думаю, что да.

— Хм... Думать — занятие полезное. Куда лучше, чем просто верить.

— Но вера необходима в некоторых делах.

— Для многих недостойных высокого знания, вечный удел которых копаться в грязи и глине, да, может быть. Но для понимания мира знание важнее. Ещё важнее осознание границ этого знания.

— Разве знание не абсолютно?

— О-о-о, нет, мой юный друг. Надеюсь, ты позволишь мне тебя так называть?

Глеб кивнул. Он пытался сделать лицо попроще и не выдавать своих эмоций, но не знал, как это выглядит со стороны. Собеседника, впрочем, это не слишком волновало.

— Вот все говорят Предки, Предки... — рассуждал старик, — а это ведь были самые обычные существа. Не лучше и не хуже нас с тобой. Просто так случилось, что они оказались первыми созданными в нашем мире.

— Как это — созданными? — Глеб постарался, чтобы его вопрос выглядел удивлённо и наивно.

— Мало кто знает, что когда здесь появились Извечные, то они первоначально создали жрецов для охраны нашего мира. А потом уже, чтобы населять это мир, создали предков всех кладожителей. И уж от них стали рождаться настоящие мирожители. Затем Извечные исчезли, никто не знает куда. Может, ушли за окоем, может, в иную туаргну. И было это так давно, что в памяти поколений стёрлось, что было в самом начале. Что Предки — самые обыкновенные наши прародители. А не какие-то всемогущие сущности.

— Но наши старцы говорят другое, — робко возразил Глеб.

— Ваши старцы говорят то, что им удобно. Потому и гоняет таких, как я, по миру. Им важно спокойствие и неизменный порядок. Вот состаришься и поймёшь.

Старик помолчал, а потом добавил:

— Или не поймёшь, а решишь начать искать ответы своим умом. Тогда добро пожаловать в сеймуки!

— В сеймуки мне пока рано, — поразмыслив, ответил Глеб. — Но если одни говорят правду и другие говорят правду, то как понять, кто из них говорит настоящую правду?

— Во-от, а говоришь рано, — усмехнулся старик. — Сомнение — это то, с чего следует начинать. Скажи-ка мне, не приходило ли тебе в голову, что могут быть случаи, когда правдивы обе правды?

— Да, но... Если подумать... — Глеб старался добросовестно играть роль наивного юноши, но уже начинал уставать от псевдофилософской болтовни старика. — Наверное, такое может быть, если один видит меньше, чем другой. Например, с высокого дерева можно заметить что-то такое, что незаметно от основания.

— Разумно. Я смотрю, у тебя голова не только для того, чтобы волосы носить.

— Так где же найти такое дерево, с которого можно разглядеть сотворение Предков Извечными?

— Есть такое место. Если ты знаешь про Город у Чёрных скал, на юге, то это то самое место.

— И что же там? То самое место, откуда распространились наши народы?

— Нет, оно южнее, ближе к началу Большой Воды.

— Так что же?

— Сходи — узнаешь. Я вижу, ты не до конца мне поверил, но мне это и не важно. Сходи сам и проверь. Только так ты сможешь получить знание, а не веру.

— А вы... Ты там был?

— Был, но давно. Говорят, сейчас там всё изменилось. Но это не относится к тому знанию, которое тебя интересует.

«Ещё как относится! » — подумал Глеб.

Эпизод 7

Глеб передвигался по Рваной равнине, плохо понимая, что он должен найти. Сложно спасать того, кто не хочет себя спасти. Не будешь же в каждого встречного спрашивать про странных людей с неба? Так и сам странным прослывёшь. А это значит конец заданию. Да и встречных последнее время не попадалось.

В принципе задание Глебу нравилось. И местность нравилась. Конечно, с горными пейзажами не сравнить. Нервировало только отсутствие понимания, как проводить поиски. Никакой опыт из прошлого помочь тут не мог. Вот если бы найти зацепку, подсказку какую-нибудь.

Остановившись к вечеру для ночлега в удобной ложбинке, Глеб натаскал туда мягких веток для подстилки, сухостоя для костра и продолжал напряжённо думать, что ему может помочь в этой ситуации. Есть не хотелось. Глеб кинул в рот пару кусочков сыра лишь бы что-то пожевать. Огонь уже почти догорел, в голову ничего не приходило. Вот был бы он таким же умным, как Юрген. Или хотя бы таким же опытным, как Андрей… Хотя стоп. От пришедшей в голову идеи Глеб чуть было не подскочил. Хрономираж! Смешно, конечно, а вдруг? Почему бы и не попробовать. Может быть, у него раньше не получалось потому, что он не чувствовал Клада, как Андрей? Но теперь-то ситуация другая.

Глеб улёгся поудобнее и попытался сосредоточиться. Попробовал представить катер, спускающийся на планету, людей в нем. Что они должны были ощущать? Плохо, что он не знал, как они выглядят. Может быть, тогда было бы проще. Внезапно Глебу представилась бывшая жена. Будто бы она где-то здесь, рядом. И просит о помощи. Глебу стало неуютно. Причём тут жена? Она далеко, в другой жизни и другом пространстве. А здесь Клад. И паломники, которых надо найти. Глеб попытался сфокусироваться на поисках места возможной посадки, но женский образ никак не выходил из сознания. Будоражил память и возбуждал чувство вины.

Да что ж это такое?!

Глеб попробовал осознать, откуда появились эти чувства, и вдруг явственно увидел и катер, и людей вокруг него, носящих какие-то тюки, и местность… Незнакомую, но явно кладскую. Уж в этом-то Глеб мог быть уверен точно. Его даже охватил озноб, то ли от напряжения, то ли от радости. Полдела сделано. Оставалось найти похожую местность. Может быть, там и будут паломники. Или хотя бы их следы. Но причём тут бывшая жена?

***

— Вы понимаете, что нарушили закон, основанный на директиве Космосовета? — жёстко сказал Глеб.

— Мы не признаём мирские законы и живём по заповедям Господа Нашего Вседержителя.

«Тупой фанатик! — подумал Глеб и грязно выругался про себя. Он нашёл это поселение в овраге, затерянное среди холмов на востоке Рваной равнины, случайно. Если бы не словоохотливый селянин, которому, видимо, было скучно, и он долго объяснял незнакомому путнику особенности здешней местности, хотя и не очень хорошо понимал его язык, Глеб прошел бы мимо. Несмотря на то, что географию местности он помнил неплохо, это были крупномасштабные картинки, плюс-минус километр.

Поселение паломников состояло из нескольких землянок, покрытых сверху дёрном, и было совершенно не заметно сверху. Даже пройдя рядом с оврагом можно было ничего не заметить.

— Но вы понимаете, что я обязан сообщить о вашем присутствии? — говоря это, Глеб незаметно положил руку на кинжал. Кто его знает, что может прийти на ум этому человеку.

— Делайте, что должны. Я не собираюсь ограничивать ваши права, — устало ответил сидящий перед Глебом человек. — Нас осталось мало. Эта проклятая планета забрала почти всех.

— На что же вы надеялись?

— Мы живём не надеждой, а верой.

— И к чему привела ваша вера? К гибели людей? Получается, ваша вера убила их.

— Вера не может убивать. Придут другие.

Глеб покачал головой. Похоже, этот человек не знал о провале Клада и о том, что других не будет. Но говорить ему об этом пока не стал.

— Сколько вас было изначально?

— Восемнадцать человек. Двенадцать паломников и... ещё шесть последователей, которые присоединились по дороге. Я был против. Но братья решили брать всех. В конце концов, если Господу угодно... — человек закашлялся и не смог закончить фразу.

— Но теперь-то вы понимаете, что ваше решение было ошибкой?

— Нет, у Господа не бывает ошибок. Если он решил, что мы должны нести на эту планету свет его знаний, то никакая жертва не может быть напрасной. Я сожалею лишь о том, что мы не смогли выполнить его волю.

— У вас не было шансов на выживание, вы же знали, что местная биомасса почти не усваивается. Не говоря уже о том, что большая её часть просто вредна. Даже и не знаю, как вы продержались тут столько времени.

— Мы собирались использовать пищевой синтезатор. Ещё у нас были препараты для переваривания местной пищи, специальные лекарства, но они закончились. Кстати, у вас нет спорамина?

— Откуда? Он же давно снят с производства. Могу поделиться артемиссином, только вам лучше дождаться врача со станции.

— Хорошо, — безразличным тоном ответил собеседник и потёр пальцами виски. Казалось, он совершенно не рад неожиданному спасению и мыслями находится где-то далеко. — Мы пытались выращивать собственные растения…

— Растениям тоже нужен специальный грунт. Также и ПАС может использовать не любое сырьё для синтезирования пищи. А приём препаратов способен только облегчить переваривание, тем более их нужно использовать комплексно. Фактически, чтобы выжить на Кладе, нужно быть специалистом во многих областях. Или... или чрезвычайно везучим человеком.

— У нас были специалисты. Но один заболел и быстро умер. Мы даже не поняли от чего, хотя горячо молились. Второй пропал среди холмов. Мы не смогли его отыскать.

— Сколько же вас осталось?

— Пятеро. Меня вы уже знаете, двое второй день молятся в соседней дернушке. Наше сестра собирает в окрестностях хворост. Здесь ещё женщина. Она присоединилась к нам последней, говорила, что ей очень нужно с нами, чтобы найти мужа, который её бросил. Ей совсем плохо, третью неделю ничего не ест и практически не пьёт.

— Женщина? — в груди Глеба шевельнулось предчувствие. — Разрешите посмотреть?

— Конечно, я вас провожу.

Они вышли из землянки. Глеб ещё раз оглядел лагерь паломников. Везде царило запустение. Ну да, начинали они с размахом. Только ничего не смогли довести до конца. А теперь осталось только молиться.

— Я думаю, вас нужно срочно отсюда эвакуировать. У нас есть станция в горах. Там вам окажут помощь. А дальше... Дальше решим. По обстоятельствам. Полагаю, ваш бог не будет против такого решения.

Человек, не торопясь шедший следом за Глебом, молчал. Возможно, он понимал всю безнадежность своего положения. Или у него просто не осталось сил для возражения.

Подошли к землянке. Глеб спустился внутрь и откинул матёрчатый полог. Высота была небольшая, приходилось стоять, склонив голову. В дальнем углу продолговатого помещения на куче тряпья лежала на спине женщина, укрытая одеялом. Глеб подошёл поближе. Женщина казалась смутно знакомой.

Она повернула голову и пристально посмотрела на Глеба. Глаза её наполнились слезами.

— Ты! Наконец-то я нашла тебя! Ты наш мессия, ангел-избавитель. Ты нас всех спасёшь!

Человек, стоящий чуть за спиной Глеба, осенил себя тайным знакомкрестным знамением:

— Господи! Ты явил нам чудо!!

Эпизод 8

Джафар в очередной раз пересчитывал модель социальной структуры Клада, меняя то один, то другой параметр. И всё время получался один и тот же результат: никаких изменений в структуре произойти не могло. Какой бы ни был инцидент, всё равно он достаточно быстро нивелировался в среде с течением времени. Этому способствовал не только жизненный уклад кладян, но и протяжённые расстояния и отсутствие оперативной связи. Да, информация на Кладе распространялась небыстро. И пока не было причин подозревать, что эта ситуация изменится в ближайшем будущем.

С одной стороны, это могло считаться положительным результатом. Значит, ни действия проникателей, ни присутствие паломников на планете ни на что не повлияло. С другой стороны, по отчётам получалась картина, что некое влияние присутствует. Причем влияние субъективное, вызванное чье-то волей. «Будь я простым проникателем, я бы тоже заинтересовался, — подумал Джафар. — Но с точки зрения наших текущих задач было бы лучше отозвать всех проникателей. У Клада своя история, у нас теперь своя».

От Вахита уже месяц не было вестей. По всем раскладам он уже должен быть в Чёрном Городе. Мин должен следовать за ним, если всё идёт по плану. Но и от него давно не приходило сообщений. Нужно дождаться от них сигналов. Андрею, конечно, за реку соваться не следует. По крайней мере, пока. Кто его знает, что там творится. Сообщество сеймуков непредсказуемо как раз из-за своей разнородности.

В зал управления неслышно зашёл Юрген. И остановился на пороге. Джафар уловил движение у двери и повернулся, задавая немой вопрос. Его интересовало, получилось ли разобраться с проблемой нестабильности передатчиков.

Юрген покачал головой и виновато развёл руками.

— Совсем ничего? — Джафар сделал приглашающий жест, показывая, что сейчас он не занят.

— Как бы да… Могу сказать, что ресурс внутренней батареи — десять тысяч стандартных часов. На это время и рассчитано оптимально-гарантийное время работы. Потом батарея переходит в режим самозарядки от тепла тела. Здесь уже мы можем рассчитывать на стабильную работу передатчика только в идеальных условиях. Ну или близких к идеальным. Многое зависит от таких факторов, как окружение материалами, местоположение и расстояние до реципиента, частоты использования, да хотя бы от магнитных бурь.

— Десять тысяч… Это же много?

— Чуть больше года. Учти, это стандартный земной год. А на Кладе год в полтора раза больше.

— Я понял, о чём ты, — медленно сказал Джафар. — Андрей ушёл в середине прошлого лет. Вахит и Мин — через месяц. А сейчас уже конец лета.

— Да. Браслет работает в режиме самозарядки. И довольно давно. В условиях активной среды ему нужно значительное время, чтобы набрать необходимую энергию для передачи сообщения. И поправить тут я ничего не могу. Там все жёстко зашито. Проще разработать новый передатчик, но это время. Даже не могу сказать сколько. В наших-то условиях.

— Значит, мы фактически потеряли возможность оперативного управления, — мрачно подытожил Джафар. — Выходит, Вахит, Мин и Андрей действуют на свой страх и риск. Глеб, кстати, тоже получается в зоне риска. Он уже почти год там. Если б знать заранее…

— Я не думаю, что всё так трагично. В конце концов, у нас есть ещё аппаратура на орбитальном блоке.

— Я думал об этом. Можно попробовать перенаправить и вывести его на более низкую орбиту так, чтобы он по максимуму показывал район Постылой степи в ущерб остальным районам. Детализация, правда, будет слабовата. И камер у нас осталось мало.

— А почему такое плохое изображение в том районе?

— Не знаю, мы его не исследовали. Видимо, какие-то аномалии препятствуют нормальной работе камер. Мы ведь несмотря на тридцать лет наблюдений знаем про Клад очень мало.

— Странно. За столько лет?

— Почему же? Просто не форсировали исследования. Думали, у нас ещё масса времени. А тут вот так вот…

Внезапно раздавшийся сигнал вызова отвлёк Джафара от тягостных раздумий. «О, это Глеб! Очень вовремя. Надо ему всё рассказать о проблемах».

Но рассказывать пришлось Глебу. И про нахождение лагеря паломников, и про то, что им срочно необходима помощь, и про то, что никаких контактов с местными жителями им завести не удалось. Он ещё не успел рассказать про женщину, которая была так похожа на его жену, и что пока не нашёл Андрея, а Юрген уже сообщил, что связался с Яном. Десантный катер скоро вылетит.

***

Андрей быстро двигался на запад, к Быстрой воде, уже достаточно умело управляя катанкой. После небольшого опыта получалось размышлять о своём, одновременно держа курс. Сезон восточных ветров начался почти вовремя. Андрею удалось и поохотиться, и отдохнуть, и даже найти одного из Ожидающих. Того самого, про которого говорил Тонка-Крон.

Старик ютился недалеко от ущелья Каменных Языков в небольшой пещерке, переоборудованной в келью. Жил собирательством и тем, что приносили редкие просители. Иногда знахарствовал в ближайшем селении чирквадов, где его и нашёл Андрей. Напроситься на встречу удалось легко: две тушки корнеедов да котомка сладких ягод. Старик ел мало, один раз в день, перед заходом светила.

Понимания эта встреча не принесла. Нет, старик говори много и охотно, но всё не по делу. То норовил поучать молодёжь, давая абстрактные советы, то рассказывал истории из своей молодости, обильно сдобренные нравоучительными намёками. Андрей слушал внимательно, не перебивая и только иногда редкими фразами направляя течение разговора. Под вечер, когда пришла пора принимать еду, старик, удовлетворённый почтительностью Андрея, совсем расслабился и предложил тому стать его учеником. Пришлось вежливо отказаться, ссылаясь на поручение родичей.

— Жаль, жаль. Ты смышлёный парень, не чета нынешнему поколению. Я бы мог многому тебя научить. Например, Невидимому Взгляду, позволяющему видеть то, что скрыто пеленой времени. Или рассказал бы тебе про иерархов, истинных владельцев нашего мира. Вот ты знаешь, как устроен наш мир?

Андрей кротко вздохнул и начал излагать историю про Предков и Героя Войны, который разрубил твердь Изначальной Скалы, откуда и появился на свет окружающий мир.

— Чепуха! — раздражённо прервал его старик. — Глупые сказки. Мир наш сотворён давно сам по себе. И таких миров много. Но они невообразимо далеки друг от друга. И везде живёт кто-то живой. Только иерархи могут путешествовать между мирами силой своей мысли. Ты знаешь что-нибудь про иерархов, повелителей пространства?

Андрею пришлось признаться, что никогда про них не слышал.

— Так я и знал! Никому не интересно высшее знание, всем бы только повеселиться, почесать языком, набить свой живот да потискать красивую жёнушку… Да-а-а… Так о чём это я?

— Об иерархах, — подсказал Андрей. — Кто это такие? Я был у делающего шаг навстречу вечности. Мы зовем их жрецы. Это он?

— Как ты сказал? А-а, забавно. Ты был у жреца. Что ж, похвально, воображаю, что ты у него спросил… Нет, жрецы не иерархи. Жрецы — это… Жрецы. Иерархи сильнее их в… во столько раз, во сколько ты сильнее мелкой букашки. Ты даже не заметишь букашки. А букашка не заметит тебя и никогда не поймёт твоих устремлений.

Андрей с глубокомысленным видом покивал головой.

— Когда-то жрецов здесь было много, и у них были уммы. Ты, небось, и не знаешь, что это такое? Уммы — это что-то вроде наших Предков. Они научили жрецов всему, чему могли. А потом появились иерархи. И пожрали всех уммов. Тогда-то и ушли жрецы из нашего мира в глубь гор. И научились не умирать. Тогда почти все иерархи покинули наш мир. А те, кто остались, создали наши роды. Для того, чтобы питаться.

Андрея уже клонило в сон от фантазий старика, но он нашёл в себе силы изобразить на лице неподдельный ужас.

— Да-да, бойся. Это нормальное чувство. Но пока ты жив, тебе ничего не грозит. Видишь ли, иерархи не питаются, как мы, грубой пищей. А когда ты умрёшь и приобщишься к сонму Предков, вот тогда за тобой и придут. И чем более славен ты будешь для своих потомков, тем слаще будешь ты для иерархов. И ещё чувствую я, что иерархам понадобилось больше пищи, а значит, ждут нас неспокойные времена.

Андрей постарался показать на лице глубокую задумчивость, смешанную с озабоченностью.

— Ты, верно, устал. Иди себе по делам. Кстати, ягоды были вкусными. Будет желание поговорить — приноси ещё.

— О да, мудрейший, да продлятся твои дни без печали и забот, — ответил Андрей. — Я постараюсь заглянуть к тебе на обратном пути и принести заречных яств.

— Ах, пустое. Не думай про меня много. Но если принесёшь корни улиска, то заходи в любое время.

Сейчас, заново осмысливая эту встречу, Андрей пытался найти в ней зерно истины. Конечно, будь у него больше времени, расспросил бы и про иерархов, и про жрецов, и про невидимый взгляд, сильно напоминающий управление хрономиражами. Но нужно было торопиться. Сезон восточных ветров невелик, три-четыре дня, этого должно хватить, чтобы пересечь Опойю обратно. Только бы катанка выдержала. Идти две недели по безлюдной полупустыне Андрею не улыбалось. А просить помощи у проникателей на станции не хотелось. Кроме того, его сильно беспокоило, что в последних хрономиражах он никак не мог увидеть ни Вахита, ни Мина.

Эпизод 9

Глеб второй день находился в прибрежном селении ниобов. Здесь река делала плавный разворот и периодически выносила на пологий берег свои дары. Образовавшийся естественный затон мог бы служить основой для организации крупного города, но до такого местная цивилизация пока не дошла. Окрестному племени ниобов вполне хватало даров реки и окружавшего затон перелеска. Если подняться выше по реке и отойти чуть на восток, можно было наткнуться на небольшие распаханные участки. Там тоже жили ниобы, но уже вперемешку с оппами и осевшими здесь тлегалпами. Видимо, туда и придётся двинуться, если Андрей не появится.

Когда прилетевшие катера забирали оставшихся в живых паломников, Глеб коротко переговорил с Джафаром, покинувшим станцию ради такого экстренного случая. Он подтвердил, что от Вахита давно не было известий. Его торговая миссия переправился через реку: формально наладить торговые отношения, а на самом деле узнать, как добраться до Города. Не вышел последний раз на связь и Мин, который должен был встретиться на месте с Вахитом. Зато камеры отследили пересекающую южную часть Опойи песчаную лодку. И не было никаких сомнений, кто это мог быть. Местные жители не настолько сумасшедшие, чтобы в одиночку пускаться в многодневный переход по Южной Опойе.

Теперь было очевидно, что искать Андрея в отрогах Восточных гор смысла нет. Надо перехватывать его где-то у реки. Но пешком за ним было бы уже не успеть. Поэтому Глеб упросил Джафара подкинуть его ночью на лёгком катере в предположительную точку встречи, пока десантный перевозит паломников на станцию.

Джафар качал головой, думал, оценивал риски, но, в конце концов, согласился. Сложившаяся ситуация его не сильно радовала, но других вариантов не было. Паломникам нужна была немедленная помощь, а найти Андрея и передать ему новый браслет и новые инструкции мог только Глеб. Так что теперь он был там, где, судя по его предположениям, должен был пройти его старый приятель.

Помещение под навесом около главной площади селения, служившее и своеобразной таверной, и рынком, и местом времяпровождения, свободного от забот населения, в данный момент было сравнительно пусто. Поэтому Глеб спокойно и не напрягаясь контролировал окрестности. Если он правильно помнил географию района, то именно здесь и должен был появиться Андрей, чтобы попытаться найти перевозчика на тот берег. Не самая востребованная услуга, учитывая нелюбовь ниобов к быстрой воде и отсутствие на той стороне селений. Зато здесь переправиться можно будет незаметнее, чем севернее, где гораздо больше тлегалпов. Или южнее, где течение становится слишком быстрым.

Расслабившись из-за того, что долгое время ничего не происходит, Глеб задремал. Очнулся, когда понял, что слышит знакомый голос, расспрашивающий хозяина о возможности переправы. «Вот соня! Всё сделал правильно, а под конец чуть всё не испортил». Глеб не торопясь поднялся и, подождав, пока закончится беседа, ненавязчиво нарисовался перед Андреем.

— Глеб, ты?! — изумился Андрей шёпотом.

— Где-то это я уже слышал, — небрежно ответил Глеб на языке рарогов.

— Что ты тут делаешь?

— Тебя ищу. Джафар с Лексом с ног сбились. Но вот я и… подрядился, — широко улыбнулся Глеб.

— Что значит сбились? Я же регулярно посылаю отчёты. Тебе их разве не передавали?

— Передавали пару раз. Собственно, поэтому я и здесь.

— Ничего не понимаю, — Андрей выглядел немного озадаченным. — Ты должен был заменить меня в качестве наблюдающего у рарогов. Я же послал подробные инструкции. А тут ты что делаешь?

— Новые инструкции получил. Здесь тебя ищу. Точнее, уже нашёл… товарищ командир, — Глеба просто распирало от удовольствия чёткого выполнения поставленной задачи. Но Андрей, похоже, не разделял его радости.

— Почему новые? А зачем же тогда Джафар... А-а…понятно…

— Что понятно? Ты о чём вообще?

— Погоди, давай присядем, я второй день на ногах.

Они нашли подходящий закуток в тенёчке, и Андрей устало привалился к стене, с наслаждением вытянув ноги. Так они сидели некоторое время молча. Глеб, понимая, что торопиться некуда, не хотел форсировать разговор.

— Спасибо, что не задаёшь вопросов. Я их не люблю, — наконец сказал Андрей. — Значит так, возвращайся к рарогам. Джафару передай, что у меня всё в порядке.

— Так уж и в порядке? Передатчик в твоём браслете дохлый, я вот новый принёс. И столько ещё всего рассказать должен…

— Не части, — устало произнёс Андрей, принимая новый браслет. — За передатчик спасибо. Но мне здесь нужно закончить то, что начал.

— Есть новое распоряжение. Я как раз должен ознакомить тебя…

— Я в курсе ситуации, но решение буду принимать сам.

— Так я не против, теперь, когда мы вдвоём….

— Нет, Глеб, я не собираюсь использовать тебя. Ты нужен совсем для других дел.

— Для каких это? — Глеб почувствовал, что начинает закипать от бесцеремонности друга, но ещё сдерживался.

— Возвращайся к рарогам, — спокойно по слогам повторил Андрей. И в этом спокойствии было что-то от обречённости. — Ты должен вести наблюдение у них.

— Я не могу просто сидеть и вести наблюдение! Я воин.

— Никакой ты не воин, — устало произнёс Андрей и запрокинул голову. — Точнее, ты такой же воин, как я охотник. Я, наверное, виноват, что не проконтролировал твоё внедрение. Твоё место у рарогов, а не тут.

Глеб слушал и не верил своим ушам. Перед ним сидел его друг, но говорил как посторонний человек. Не мог же он измениться за несколько месяцев?

— Андрей, постой, — Глеб постарался придать своему голосу максимум доброжелательности, — чтобы ты ни задумал, просто пойми, что это лучше делать вдвоём. Раз уж ты меня подключил.

— Да, я тебя подключил, чтобы была замена у рарогов. Это важно, — несмотря на тихий голос, Андрей говорил твёрдо и чётко. — Переход в Чёрный Город — это опасная миссия. Неизвестно, что меня там ждёт. Извини, мне нужно отдохнуть.

Глеб не знал, как дальше вести диалог. Поэтому он помолчал, а потом сказал:

— Андрей, Вахит с Мином пропали.

— Знаю, — ответил Андрей с закрытыми глазами.

— Откуда?.. Андрей? — Глеб опять попытался привлечь внимание друга, но тот, кажется, не слышал его. — Откуда ты это знаешь? Ты связывался со станцией? Или… что? Андре-эй?!

Внезапно Андрей отвалился от стены и очень пристально посмотрел на Глеба. И взгляд этот не сулил ничего хорошего. Глеб видел это взгляд только один раз. Когда совсем давно спросил друга, что будет, если он не сможет стать проникателем. Если бы это взгляд мог материализоваться, наверное, он бы плавил металл.

— Послушай, стажёр, — жёстко произнёс Андрей изменившимся голосом, — ты что, не понял? Отвали. Мы не в Карпатах. И мне нужно отдохнуть и поспать.

Глеб встал и, не глядя по сторонам, пошёл по дороге. Обида и злость душили его. Ну почему, почему Андрей так поступает? За кого он принимает его? Не драться же с лучшим другом! И где, в захолустье Клада! Ещё и про последний тренировочный бой на Земле вспомнил. Забавная коллизия. А может, вернуться? Скрутить его, вызвать катер… Или ещё раз поговорить? Ну я ему ещё покажу!

Резко развернулся, но у стены уже никого не было. «Ну и кто он после этого?! » — с досадой подумал Глеб, чувствуя, как всё тело наливается ожесточённой решимостью.

Оббежав окрестности и не найдя Андрея, Глеб устало привалился в том же закутке. Куда воину тягаться с охотником в прятках. И что теперь делать? Мысли путались оттого, что всё пошло не по плану.

— Друг, — внезапно раздался у него над ухом странный говор. — Говорят, ты нам можешь помочь?

Глеб поднял глаза и оглядел спрашивающего. Обычный пахотник. Но почему «друг»? Ах, да! Язык ниобов немного похож на язык рарогов. Формально просто вежливое обращение, если вдаваться в филологические тонкости, то сокращение от слова «другой», что рарог может воспринять и буквально.

— Кто говорит? — Глеб постарался сказать вежливо, но в то же время непреклонно.

— Говорят, ты нам поможешь, — угодливо продолжал пахотник.

«Ох уж эта привычка ниобов говорить в неопределённо-личной форме…» — подумал Глеб, но встал и спросил ещё раз:

— Думаешь, я свободен? Что делать надо?

— Заступиться за нас. Не задаром, плату сам назначишь. Сказал, Галат не обидит, — с этими словами пахотник протянул Глебу левую руку ладонью вверх, что являлось признаком добрых намерений.

«Ай, красавец! — подумал Глеб. — Но как он ухитрился ниоба на меня направить? Пока я тут буду разбираться, Андрей уже успеет переправиться. А там где его ловить? »

Внезапно Глебу пришла в голову неожиданная мысль. Может быть, Андрей опасается камеры наблюдения и специально постарался отвязаться от неожиданно появившегося спутника максимально грубо, но кинул подсказку в виде напоминания из прошлого? В Карпатах-то как раз было похожее задание. Это выглядело разумной версией. И если доверять Андрею, тогда… Тогда получается совсем другое дело! Известно, куда он направляется. Коли так, разберёмся не торопясь. Глеб внимательно посмотрел по сторонам и сказал, обращаясь к ниобу:

— Ладно. Веди. О плате потом скажу. Она будет невелика.

Эпизод 10

Идти пришлось долго. Сперва вышли из селения, потом петляли между засеянных полей и огородов, пока, наконец, не подошли к небольшому лесному массиву, расположенному у подножья одинокой скалы. На опушке леса стояли крытые соломой хижины ниобов. Глеба пригласили в одну из них, где за вечерней трапезой поведали о сути дела.

В район местообитания одного из родов ниобов пришли из-за реки несколько семей тлегалпов и заявили свои права на часть территории — довольно неплохой долинки, недавно очищенной ниобами от деревьев. В качестве доказательства предъявили закопанный там клад, состоявший из ржавых лезвий и каких-то тряпок. Якобы поколение назад был уговор, что это место со временем отойдёт к новым поселенцам, предок которых оказал ниобам «неоценимую услугу». И проблема была в том, что никто из ниобов не мог подтвердить истинность этой истории. А просто так отдавать чужакам приглянувшуюся им местность ниобам было не с руки. Тем более они имели на неё свои виды. От другой территории тлегалпы отказывались, настаивая на выполнении условий договора.

Напрямую отказать тлегалпам ниобы не могли и, посовещавшись, предложили обратиться к Хранителю традиций, который проживал неподалёку. Тлегалпов это устроило. Но и Хранитель не смог разрешить этот спор, в котором у обоих сторон не было существенных доказательств. Поэтому предложил провести Правильный поединок, который как раз должен был состояться завтра утром. А поскольку настоящих воинов у нибов нет, то не соблаговолит ли многоуважаемый рарог защитить бедных пахотников за любую цену, которая будет им по силам?

Глеб оглядел селян, с надеждой смотревших на него, и сказал:

— Я выйду на правильный бой. Но мне надо перейти на тот берег. Вы должны мне помочь.

Ниобы зашушукались, потом один из них ответил Глебу:

— Мы согласны. Если победишь, дадим тебе еды в дорогу. Нам нет дела до твоих забот за рекой, но места там неблагоприятные.

— Это моё дело, — просто ответил Глеб.

Теперь оставалось провести ночь. Отказавшись от размещения в хижине, Глеб выбрал для ночёвки отдалённый сарайчик, мотивировав это тем, что ему нужно поговорить с Предками, дабы как следует подготовиться к поединку. На самом деле ему нужно было связаться со станцией. Правда, что говорить и как объяснить сложившуюся ситуацию, Глеб пока не знал. Собравшись с духом, он всё-таки активировал передатчик браслета и вкратце пересказал события последнего дня.

— Двойственная ситуация, — после продолжительного молчания ответил Джафар. — Не подумай, что я тебя виню, просто мне нужно было лететь с тобой. Значит, ты полагаешь, что Андрей твёрдо намерен добраться до Чёрного Города?

— Да, и мне нужно…

— Погоди. Когда ты говоришь поединок должен состояться?

— Рано утром.

— Плохо. За десять часов я в тот район камеру не смогу подогнать. Я бы посоветовал тебе отказаться от поединка и уходить прямо сейчас.

— А как я через реку переправлюсь, чтобы Андрея догнать? Да и обещал я…

— Обещание — это хорошо, но мне нужен активный посредник до той поры, пока я не пойму, что происходит на том берегу. Меня сильно беспокоит инициатива Андрея, а ещё больше — отсутствие связи с Вахитом и Мином.

— А что, есть основания для беспокойства?

— Как раз нет. Всё тихо, никаких инцидентов. И это меня беспокоит сильнее всего.

— Ну, Джаф, — попытался успокоить собеседника Глеб, — это понятное состояние. Вы там переживаете за нас. Но здесь причин для тревоги и волнений нет.

— Я ценю твои ощущения, но ты не совсем в курсе, что тебе предстоит завтра.

— Насколько я понимаю, некая версия судебного поединка в условиях Клада. Разомнусь с каким-нибудь местным борцуном. Не думаю, что он меня сможет чем-то удивить.

— Если бы речь шла о простом деле, я бы не беспокоился. Но тут замешены тлегалпы. Наверняка они всё спланировали заранее. Пробрались сюда несколько дней назад, прикопали мешок с барахлом, потом пришли и начали настаивать на законах Предков. Такое уже бывало в Алфении, но там с ними даже разговаривать не стали. Ниобы, видать, похлипче…

— Думаешь, серьёзный поединок будет?

— Почти уверен. Визуальных данных у нас нет, но есть сведения, что когда-то давно были распространены ритуальные поединки особым оружием. Боевой серп, чем-то напоминающий древнеегипетский хопеш.

— Хопеш? — немного взволнованно повторил Глеб. — Но какой смысл?

— Я же говорю — поединок ритуальный. Наши исследования не застали использования этого оружия. Да и самих таких поединков не было уже, наверное, поколения два, если не больше. Так вот, если тлегалпы это всё придумали, то они уверены в успехе. Возможно, у них есть какой-то любитель данного боевого искусства.

— Да вырублю я этого любителя косорубом!

— Нет, Глеб, не всё так просто. Там поединок должен идти по ограниченным правилам. Сейчас, подожди, я найду в базе инфу.

Джафар замолчал на несколько секунд, а потом продолжил:

— Бойцы обязаны биться ритуальным оружием, раздетые по пояс, и не использовать никакие подручные средства, также запрещены удары ногами и головой. Это всё, что мы знаем. Наверняка есть и ещё какие-то условия, нарушение которых приведёт к поражению.

— Древнее боевое искусство? Любопытно, — медленно протянул Глеб. — Но знаешь, я как-то не намерен отступать. Если ты прав насчёт плана тлегалпов, то я прямо-таки желаю их план нарушить. Тем более теперь, когда я предупреждён.

— Ох, Глеб, ты ещё более упрямый, чем Андрей. Главное, не убей там никого.

— Не беспокойся, бить буду аккуратно. А потом пойду искать Андрея. На этот раз он от меня не скроется.

— Надеюсь, ты всё рассчитал правильно. Тогда удачи! И не забывай выходить на связь.

— Хорошо, — ответил Глеб и откинулся на охапку душистого сена. «Тлегалпы, конечно, ребята сущехитрые, да и мы тоже не вчера с гор спустились. Как говорили наши предки, утро вечера мудренее. Ночи на Кладе длинные. Завтра и разберёмся».

***

Глеб проснулся затемно, намереваясь размяться и подготовиться к поединку. Но его надеждам не суждено было сбыться. Не успел он сделать пары упражнений, как пришёл один из ниобов и, нисколько не удивившись, что поединщик уже готов, знаками показал, что нужно следовать за ним.

По дороге в глубь лесного массива Глеб ухитрился наскоро ополоснуть лицо в ручье да перекусить вчерашним куском лепёшки с сыром. Расспрашивать нелюдимого ниоба смысла не было, да он и не стремился общаться. Шли довольно долго, пока впереди не забрезжил просвет, едва различимый в лучах встающего светила.

Посреди деревьев, почти у самой скалы, на вытоптанной поляне Глеб увидел каменное сооружение, функциональность которого сходу определить затруднился. Находившийся рядом с ним кладянин непонятной Глебу родовой принадлежности представился как Хранитель Традиций. Он более сносно говорил на языке рарогов. И объяснил выбранному поединщику, что, согласно древней воле Предков и пред их невидимым взором, вот на этой полянке сейчас нужно будет провести особый бой на ритуальном оружии.

Глеб молча покивал головой. Он до последнего надеялся, что Джафар окажется не прав и всё закончится обычной рукопашной без оружия. Будь здесь более опытный проникатель, он мог бы попробовать уладить конфликт посредством переговоров. Но Глебу местная специфика была не знакома, а когда не полностью уверен в совершаемых действиях, лучше всего делать именно то, что умеешь.

Глеб знал немало различных видов холодного оружия, но владел не всеми. Такого ему в руки брать не приходилось. Впрочем, местное оружие походило на древнеегипетское лишь отчасти. Больше всего оно походило на обычный сельскохозяйственный серп, правда, больше раза в два, сделано было из какого-то медного сплава и заточено с обеих сторон. Особенно хорошо было наточено острие серпа.

Хранитель подробно рассказал Глебу о правилах поединка, отдельно выделив, что при любом нарушении бой останавливается и проигравший подвергается немедленному изгнанию, как нарушивший волю Предков. Также будет считаться проигравшим тот, кто не сможет встать на обе ноги после троекратного вопроса. Атаковать можно только стоящего на ногах противника. И только рукой. Или её продолжением, которым является ритуальный серп. Запрещается использовать любые другие подручные средства. Предки видят всё.

Были и другие правила, которые Глеб слушал вполуха, ибо они повторяли основные или же относились к мифологии. Стратегию боя он уже практически придумал, оставалось только увидеть противника. За этим дело не стало. Поляна постепенно наполнялась зеваками, ожидавшими интересного зрелища. Развлечений в этих краях было немного.

⇐ Предыдущая 58 59 60 61 626364 65 66 67 Следующая ⇒