Копирова ть и распространять строго запрещено! 4 страница

– Занятий?

– Я студентка Нью Афинского университета.

Аид с любопытством посмотрел на нее и кивнул. После занятий тогда.

Они долго смотрели друг на друга. Как бы сильно она ни ненавидела его сейчас, было трудно не наслаждаться его видом.

– А как насчет твоего вышибалы?

– А что с ним?

– Я бы предпочла, чтобы он не помнил меня в таком виде, - сказала она, указывая на свои рога. Затем она наложила маскировку и немного расслабилась, находясь в своей смертной форме. Аид наблюдал за превращением, как будто изучал форму древней скульптуры.

– Я сотру его память о тебе... после того, как он будет наказан за свое обращение с тобой.

Персефона вздрогнула. – Он не знал, что я богиня.

– Но он знал, что ты женщина, и позволил своему гневу взять верх над собой. Значит, он будет наказан.

Аид сказал это как ни в чем не бывало, и она знала, что спорить бесполезно.

– Чего мне это будет стоить? - спросила она, потому что знала, с кем имеет дело, и только что попросила Бога Мертвых об одолжении.

Его губы дергаются.

– Умно, дорогая. Ты знаешь, как это работает. Наказание? Ничего. Его память? Одолжение.

– Не называй меня дорогой, - отрезала она. – Какого рода одолжение?

– Все, что я захочу. Для использования в будущем.

Она на мгновение задумалась. Что Аиду от нее нужно? Что она может ему предложить? Может быть, именно эта мысль заставила ее согласиться, или страх, что ее мама обнаружит, что она показала свою истинную форму. В любом случае, она сказала: – Договорились.

Аид улыбнулся.

– Я попрошу своего водителя отвезти тебя домой.

– В этом нет необходимости.

– Есть.

Она сжала губы и процедила: – Хорошо.

На самом деле ей не хотелось снова ехать на автобусе, но мысль о том, что Аид знает, где она живет, была тревожной.

Затем бог обнял ее за плечи, наклонился вперед и прижался губами к ее лбу. Движение было таким внезапным, что она потеряла равновесие. Ее пальцы запутались в его рубашке, чтобы не упасть, ногти задели кожу его груди. Его тело было твердым и теплым, а губы мягкими на ее коже. Когда он отстранился, она не смогла собраться с силами, чтобы рассердиться.

– Для чего это было? - спросила она тихим шепотом.

Аид сохранил эту приводящую в бешенство ухмылку, как будто знал, что она не может мыслить здраво, и провел пальцем по ее разгоряченной щеке.

– Для твоей же пользы. В следующий раз дверь откроется для тебя. Я бы предпочел, чтобы ты не выводила Дункана из себя. Если он снова причинит тебе боль, мне придется убить его, а хорошего огра трудно найти.

Персефона могла только представить.

– Владыка Аид, Танатос ищет вас...

Из потайной двери за его столом в кабинет вошла девушка. Она была прекрасна. Ее волосы были разделены пробором посередине и были красными, как пламя. Ее глаза были острыми, брови изогнуты, губы полными, сочными и красными. Все ее черты были заостренными и угловатыми. Она была нимфой, и когда она смотрела на Персефону, в ее глазах была ненависть. Именно тогда Персефона поняла, что все еще стоит рядом с Аидом, ее руки запутались в его рубашке. Когда она попыталась отстраниться, его руки крепче сжали ее.

– Я не знала, что у тебя гости, - натянуто ответила Минфа.

Аид не смотрел на девушку. Вместо этого он не сводил глаз с Персефоны. – Минутку, Минфа.

Первой мыслью Персефоны было—значит, это Минфа. Она была красива в том смысле, в каком Персефона не была—в том смысле, который обещал соблазнение и грех, и она ненавидела ревность, которую чувствовала.

Второй ее мыслью было: зачем ему понадобилась минута? Что еще он мог сказать? Персефона не видела, как Минфа ушла, потому что не могла оторвать взгляда от Аида.

– Ты не ответила на мой вопрос, - сказал Аид. – Почему ты используешь магию своей матери?

Настала ее очередь улыбнуться. – Владыка Аид, - сказала она, проводя пальцем по его груди. Она не была уверена, что заставило ее сделать это, но она чувствовала себя храброй. – Единственный способ получить от меня ответы — это если я решу вступить с тобой еще в одну азартную игру, а в данный момент это маловероятно.

Затем она взялась за лацканы его пиджака и расправила его, ее взгляд упал на красный цветок полиантеса в кармане его пиджака. Она посмотрела на него и прошептала: – Думаю, ты пожалеешь об этом, Аид.

Она коснулась цветка, и глаза Аида проследили за этим движением. Когда ее пальцы коснулись лепестков, цветок завял.

Глава V

Вторжение

Водитель Аида был циклопом.

Она постаралась не выглядеть такой удивленной, когда увидела существо, стоящее перед черным Лексусом снаружи Невернайт. Он не был похож на циклопа, изображенного в учебниках истории. Они были отвратительными существами. Этот человек был выше Аида с длинными ногами, широкими плечи и худощавым телосложением. Его глаза были прикрыты, но добрые, и он улыбнулся, увидев Персефону.

Аид настоял на том, чтобы проводить Персефону наружу. Она не горела желанием появляться на людях с богом, хотя и не была уверена, что эта мысль приходила в голову Аида. Он, вероятно, больше беспокоился о том, чтобы как можно скорее выпроводить её и немного отдохнуть... или что он там собирался делать, прежде чем она прервала его.

– Леди Персефона, это Антоний, - сказал Аид. — Он позаботится о том, чтобы ты благополучно добралась до дома.

Персефона подняла бровь, глядя на Бога Подземного Мира. – Я в опасности, милорд?

– Просто предосторожность. Я бы не хотел, чтобы твоя мать стучала в мою дверь, прежде чем у нее появится для этого причина.

«Теперь у нее есть на это причина», - сердито подумала она, и метка на запястье стала горячей. Она встретила его пристальный взгляд, намереваясь пронзить своим и выразить свой гнев, но ей было трудно мыслить. У Бога Мертвых были глаза, как у вселенной: яркие, живые, необъятные. Она потерялась в них и во всем, что они обещали.

Антоний отвлек ее от этих опасных мыслей. Ничего хорошего не выйдет из того, что Аид окажется интересным. Разве она уже не поняла этого?

– Миледи, - сказал Антоний, открывая заднюю дверцу машины.

– Милорд.

Она кивнула Аиду, повернулась и скользнула в черный кожаный салон.

Антоний осторожно закрыл дверцу и уселся на водительское сиденье. Они быстро выехали на дорогу, и ей потребовались всё самообладание, чтобы не оглянуться. Ей было интересно, как долго Аид стоял там, прежде чем вернуться в свою башню, —смеялся ли он над ее смелостью и неудачей.

Она уставилась на блестящий золотой браслет, закрывавший черную метку. В этом свете золото выглядело медным и дешевым. Она сняла его и осмотрела отметины на своей коже. Единственное, за что она могла быть благодарна в этот момент, так это за то, что метка была маленькой и в таком месте, где ее можно легко спрятать.

Создать жизнь в Подземном мире.

Была ли вообще жизнь в Подземном мире? Персефона ничего не знала о царстве Аида, и во всех своих исследованиях она никогда не находила описаний земли мертвых, только детали о местоположении, и даже они, казалось, противоречили друг другу. Она предполагала, что узнает об этом завтра, хотя мысль о возвращении в Невернайт, чтобы спуститься в Подземный Мир, наполняла ее тревогой.

Она застонала. Всё так хорошо начиналось.

Ты вернёшься, чтобы навестить Лорда Аида? - спросил Антоний, взглянув в зеркало заднего вида. У циклопа был приятный голос. Он был теплый и пряный.

– Боюсь, что да, - рассеянно ответила Персефона.

– Надеюсь, он тебе понравится. Наш Господин часто бывает один.

Персефоне эти слова показались странными. – Мне он не кажется таким одиноким.

Она подумала о ревнивой Минфе.

– Так всегда с Божественными, но, боюсь, он доверяет очень немногим. По-моему, ему нужна жена.

Персефона покраснела.

– Уверена, Лорд Аид не заинтересован в том, чтобы остепениться.

– Ты удивишься, узнав, чем интересуется Бог Мертвых, - ответил Антоний.

Персефона не хотела знать про интересы Аида. Она уже чувствовала, что и так знает слишком много, и ни один из них не был хорошим.

Персефона наблюдала за циклопом со своего места на заднем сиденье. Ей было интересно, как это чудовище оказалось на службе у Бога Подземного Мира, поэтому спросила.

– Мои сородичи были освобождены из Тартара троицей после того, как нас поместил туда Кронос, - ответил он. – И поэтому мы отплатили за услугу, время от времени служа Зевсу, Посейдону и Аиду.

– В качестве водителя? - она не хотела, чтобы прозвучало так отталкивающе, но это казалось черной работой.

Антоний рассмеялась. – Да, но наш вид также великие строители и кузнецы. Мы создавали дары для троицы и будем продолжать.

– Но прошло столько времени. Вы, должно быть, уже отплатили им за их благосклонность?

– Когда Бог Мертвых дает тебе жизнь, это милость, которая никогда не будет отплачена.

Персефона нахмурилась. – Не понимаю.

– Ты никогда не была в Тартаре, так что я не ожидаю, что ты поймёшь, - он сделал паузу и добавил. – Не пойми меня превратно. Мое служение Аиду-это мой выбор, и из всех богов я рад служить ему. Он не похож на других Божественных.

Персефона действительно хотела знать, что это значит, потому что из того, что она знала об Аиде, он был худшим из Божественных.

Антоний доехал до ее квартиры и вышел с водительского сиденья, чтобы открыть ей дверь.

–О, тебе не нужно-я сама могу открыть дверь.

Он улыбнулся. – Рад служить, леди Персефона.

Она начала просить, чтобы он не называл ее так, но потом поняла, что он использовал ее титул, как будто знал, что она богиня, но на ней была маскировка.

– Как ты...

– Лорд Аид назвал тебя леди Персефоной, объяснил он. – Я тоже буду.

– Прошу, в этом нет необходимости.

Его улыбка стала шире. – Думаю, вам следует привыкнуть к этому, леди Персефона.

Он закрыл дверь и склонил голову. Персефона вошла в свою квартиру в оцепенении. Этот день был долгим и странным благодаря Богу Мертвых.

Никакой передышки, потому что Лекса стояла на кухне, когда Персефона вошла и набросилась на нее.

– Э-э, чей Лексус высадил тебя перед нашей убогой квартирой?

Она хотела солгать и заявить, что кто-то из работы подбросил ее, но знала, что Лекса не поверит этому-она должна была быть дома два часа назад, и ее лучшая подруга только что наблюдала, как шофёр буквально проводил ее.

– Что ж, ты никогда в это не поверишь, но.. это Аида.

Хотя она и могла признаться в этом, но не была готова рассказать Лексе о контракте или метке на запястье.

Лекса уронила кружку, которую держала в руках. Персефона вздрогнула, когда она упал на пол и разбилась.

– Ты что, шутишь?

Персефона покачала головой, когда потянулась за метлой, Лекса последовала за ней.

– Как... Аид? Бог мертвых Аид? Владелец Невернайт Аид?

– Да, Лекса. Кто же еще? - раздраженно спросила Персефона.

– Как? Почему?

Персефона начала подметать керамические осколки.

— Это для моей работы, - формально это не было ложью. Она могла бы назвать это расследованием.

– И ты познакомилась с Аидом? Видела его во плоти?

Персефона вздрогнула при слове " плоть", вспомнив случайное появление Аида.

– Да.

– Как он выглядит?

Персефона отвернулась от Лексы и схватила совок, пытаясь скрыть яростный румянец, заливающий ее щеки.

– Подробности. Выкладывай!

Персефона протянула Лексе совок, пока подметала разбитую кружку. – Я... не знаю, с чего начать.

Лекса улыбнулась. - Начни с его глаз.

Персефона вздохнула. Было так интимно-описывать Аида, и часть ее хотела держать его при себе. Она прекрасно понимала, что описывает только смягченную версию бога, потому что ей еще предстояло увидеть его в его истинном облике. За этой мыслью последовало странное предвкушение, ей не терпелось познать Бога в его Божественности. Будут ли его рога такими же черными, как глаза и волосы? Свернутся ли они по обе стороны его головы, как у буйвола, или поднимутся в воздух, делая его еще выше?

– Он красив, - сказала она, хотя даже это слово не отдавало ему должного.

Дело было не только в его внешности, но и в его сущности. – Он... властный.

– Кое-кто влюблен.

Самодовольная ухмылка на лице Лексы напомнила Персефоне, что она слишком сосредоточена на том, как выглядит бог, и недостаточно на том, что он сделал.

– Что? Нет, нет, послушай, Аид красив. Я не слепая, но я не могу мириться с тем, чем он занимается.

— Что ты имеешь в виду?

Персефона напомнила Лексе о том, что они узнали от Адониса в Невернайт.

– Ну, ты могла бы спросить об этом Аида.

– Мы не друзья, Лекса.

Они никогда не станут друзьями.

Тогда Лекса по-настоящему разволновалась. – Оу, а что, если ты напишешь про него? Ты могла бы расследовать его сделки со смертными! Какой скандал!

Было бы скандально—не только из-за содержания, но и потому что Персефона подумывала написать статью о боге, что очень немногие люди делали из-за страха возмездия.

Но Персефона не боялась возмездия, ей было все равно, что Аид бог.

– Похоже, у тебя есть еще одна причина посетить Аида, - сказала Лекса.

Похоже, так оно и было, и разве Аид не предложил ей легкий доступ? Когда прижался губами к ее лбу, сказав, что это для ее же блага. Ей не придется стучать, чтобы снова войти в Невернайт.

Она улыбнулась.

Бог Подземного Мира определенно пожалеет о встрече с Богиней Весны—и она с нетерпением ждала этого дня. Она тоже была Божественной. Хотя у нее не было собственной силы, она может писать статьи, и, возможно, это делает ее идеальным человеком для разоблачения его. В конце концов, если с ней что-нибудь случится, Аид познает гнев Деметры.

По дороге на занятия в Нью-Афинский университет Персефона остановилась, чтобы купить несколько браслетов. Поскольку ей придется носить метку Аида до тех пор, пока она не выполнит их контракт, она хотела соответствующим образом дополнить свои наряды аксессуарами. Сегодня на ней была груда жемчуга, классический штрих, дополняющий ее ярко-розовую юбку и белый костюм.

Ее каблуки застучали по бетонному тротуару, когда в поле зрения появился университет. Каждый шаг означал, что время шло, а это означало, что час, минута, секунда приближали ее возвращение в Невернайт.

Сегодня Аид заберет ее в Подземный мир. Она не спала всю ночь, обдумывая, как ей выполнить их контракт. Она спросила, не хочет ли он, чтобы она посадила сад, и он пожал плечами—это один из способов, сказал он. Что это должно было означать, и какими еще способами создать жизнь? Разве не поэтому он выбрал это место? Потому что у нее не было сил выполнить задание?

Она сомневалась, что Лорд Аид хотел, чтобы в его пустынном царстве были прекрасные сады. В конце концов, его интересовало наказание, и, судя по тому, что она слышала и видела от него, он не хотел, чтобы Подземный мир был местом для мира и цветочков.

Несмотря на то, как она злилась на себя и Аида, ее эмоции были противоречивы. Она была одновременно заинтригована и нервничала спускаться в царство бога.

Но больше всего она боялась.

Что, если она потерпит неудачу?

Нет, она закрыла глаза от этой мысли. Она не могла облажаться. Сегодня вечером она увидит Подземный Мир и составит план. То, что она не могла вызывать ростки из земли с помощью магии, не означало, что она не могла использовать другие методы. Методы смертных. Ей просто нужно быть осторожной. Понадобятся перчатки—или она убьёт каждое растение, к которому прикоснется, и пока сад будет цвести, она поищет другие способы выполнить контракт.

Или разорвать его.

Она мало что знала об Аиде, кроме того, что ее мама и смертные говорили о боге. Он был скрытным, не любил вторжений и средства массовой информации.

Ему действительно не понравится то, что она запланировала на сегодня, и внезапно у нее возникла мысль—может ли она настолько разозлить Аида, чтобы он освободил ее от этого контракта?

Персефона прошла через вход в Нью Афинский университет. Это был набор из шести колонн, увенчанных заострённым камнем. Оказавшись внутри, Персефона оказалась во внутреннем дворе. Перед ней возвышалась Библиотека Артемиды, здание в стиле пантеона, которое она с удовольствием исследовала на первом курсе.

В кампусе было легко ориентироваться, так как он был расположен как семиконечная звезда - библиотека была одной из семи точек.

Персефона всегда проходила центр звезды, которая была Садом Богов, акром земли, полным любимых цветов олимпийцев и мраморных статуй. Хотя Персефона много раз ходила по этому пути на занятия, сегодня она чувствовала себя по-другому. Сад был угнетающим, цветы, как враги, их запахи смешивались в воздухе—густой аромат жимолости смешивающий со сладким запахом розы—донимал ее чувства.

Неужели Аид ожидал, что она вырастит что-то настолько грандиозное? Неужели он действительно приговорит ее к пожизненному заключению в Подземном мире, если она не выполнит его просьбу в течение шести месяцев?

Она знала ответ. Аид был строгим богом. Он верил в правила и границы, и он установил их вчера, даже не опасаясь угрозы гнева ее матери.

Персефона прошла мимо бассейна Посейдона и возвышающейся статуи обнаженного Ареса со шлемом на голове и щитом в руке. Не единственная статуя обнаженного бога в саду. Обычно она не задумывалась об этом, но сегодня ее взгляд был прикован к большим рогам на голове Ареса. Ее собственные казались тяжёлыми под маскировкой, которую она носила. Когда она переехала в Нью Афины, до нее дошли слухи, что рога-источник Божественной силы. Персефоне хотелось, чтобы это было правдой. Теперь дело даже не в том, чтобы обладать силой. Речь шла о свободе.

– Просто Мойры выбрали для тебя другой путь, мой цветок.

Деметра говорила, что магия Персефоны никогда не проявлялась.

– Какой путь? - спросила Персефона. – Нет никакого пути, только стены твоей стеклянной тюрьмы! Ты прячешь меня, потому что тебе стыдно?

– Я оберегаю тебя, потому что у тебя нет силы, мой цветок. Есть разница.

Персефона все еще не была уверена, какой путь решили для нее Мойры, но она знала, что может быть в безопасности, не будучи заключенной в тюрьму, и она предположила, что в какой-то момент Деметра согласилась, потому что позволила ей уйти-хотя и на длинном поводке.

– Мама, - сказала она.

Рядом с дочерью появилась Деметра. На ней был человеческий облик. Не то, как она часто выглядела. Не то чтобы Деметра не любила смертных—она всегда защищала своих последователей, просто знала свой статус богини. Смертная маска Деметры не так уж сильно отличалась от ее Божественного облика. Она сохранила те же гладкие волосы, те же ярко-зеленые глаза, ту же сияющую кожу, но ее рога были скрыты. Она выбрала облегающее изумрудное платье и золотые каблуки. Для посторонних она выглядела умной, деловой женщиной.

– Что ты здесь делаешь? - спросила Персефона.

– Где ты была вчера? - Голос Деметры был резок.

– Звучит, как будто ты уже знаешь ответ. Так почему бы тебе не рассказать мне?

– Не относись к этому с сарказмом, моя дорогая. Всё очень серьезно—почему ты была в Невернайт?

Персефона попыталась унять бешено колотящееся сердце.

– Откуда ты знаешь, что я была в Невернайт?

Видела ли ее нимфа?

– Неважно, откуда я узнала. Я задала тебе вопрос.

— Это для работы, мама. Сегодня мне тоже надо вернуться.

– Ни в коем случае. Нужно ли мне напоминать тебе, что условием твоего пребывания здесь было держаться подальше от богов. Особенно Аида.

Она произнесла его имя как проклятие, и Персефона вздрогнула.

– Мама, я должна это сделать. Это моя работа.

– Тогда ты уволишься.

– Нет.

Деметра выглядела ошеломленной, и Персефона была уверена, что за все свои двадцать четыре года она ни разу не сказала матери «нет».

– Что ты сказала?

– Мне нравится моя жизнь, мама.

– Персефона, тебе не обязательно жить этой смертной жизнью. Ты меняешься.

– Отлично. Этого я и хочу. Хочу быть собой, что бы это ни значило, тебе придется это принять.

Лицо Деметры стало холодным, как камень, и Персефона знала, о чем она думает: «Я не должна принимать ничего, кроме того, чего хочу я».

– Я прислушалась к твоим предостережениям о богах, особенно об Аиде. Чего ты боишься? Что я позволю ему соблазнить меня? Доверься мне, мама.

Деметра побледнела и прошипела: – Это серьезно, Персефона.

– Я говорю серьезно, мама.

Она посмотрела на часы. – Я должна идти, а то опоздаю на занятия.

Персефона обошла маму и вышла из сада. Она чувствовала, как взгляд Деметры обжигает ей спину.

Она была уверена, что пожалеет о том, что вступилась за себя.

Вопрос был в том, какое наказание выберет Богиня Плодородия?

****

Занятия прошли в размытом потоке яростных заметок и монотонных лекций. Обычно Персефона была внимательна, но у нее было много забот. Разговор с матерью гложит ее изнутри. Хотя Персефона гордилась тем, что может постоять за себя, она знала, что Деметра может увести ее щелчком пальцев обратно в стеклянную оранжерею. Она также думала о своем разговоре с Лексой и о том, как могла бы начать поиски материала для своей статьи. Она знала, что интервью будет необходимо, но ей не хотелось снова находиться с ним в замкнутом пространстве. Она все еще чувствовала себя не в своей тарелке за обедом, и Лекса это заметила.

– Что случилось?

Персефона обдумывала, как сказать подруге, что ее мама шпионит за ней. Наконец, она сказала: – Я узнала, что моя мама следила за мной. Она... вроде как узнала о Невернайт.

Лекса закатила глаза. – Неужели она не понимает, что ты взрослая?

– Не думаю, что моя мама когда-либо считала меня взрослой.

И она не надеялась, что когда-нибудь будет, о чем свидетельствовало ее прозвище Кора.

– Не позволяй ей расстраивать тебя из-за того, что ты развлекаешься, Персефона. Определенно не позволяй ей мешать тебе делать то, что ты хочешь.

Но все было гораздо сложнее. Повиновение означало, что она могла остаться в мире смертных, и именно этого хотела Персефона, даже если это было не так легко.

После обеда Лекса пришла с Персефоной в Акрополь, утверждая, что хочет увидеть, где она работает. Персефона подозревала, что ее подруга хотела взглянуть на Адониса, и получила его, потому что он перехватил их, когда они проходили мимо стойки регистрации.

– Привет, - сказал он, улыбаясь. – Лекса, верно? Рад снова тебя видеть.

Боги. Она ни капельки не могла винить Лексу за то, что она попала под чары Адониса. Этот человек был очарователен, и ему помогало то, что он был удивительно красив.

Лекса усмехнулась. — Я не могла поверить, когда Персефона сказала мне, что работала с тобой. Какое совпадение.

Он посмотрел на Персефону. – Это был определенно приятный сюрприз. Знаешь, как говорят, земля круглая, а?

– Адонис, на минутку? - крикнул Деметрий с порога. Все посмотрели в его сторону.

– Иду! - крикнул Адонис и оглянулся на Лексу. – Рад тебя видеть. Давайте все как-нибудь сходим куда-нибудь.

– Осторожнее, мы словили тебя на слове, - предупредила она.

– Я надеюсь.

Адонис ушел, и Лекса посмотрела на Персефону. – Скажи мне, он так же красив, как Аид?

Персефона не хотела насмехаться, но сравнивать было не с чем. Она также не собиралась произносить громкое «Нет»

Но она это сделала.

Лекса подняла бровь и улыбнулась. Она наклонилась и чмокнула Персефону в щеку. – Увидимся вечером. Да, и не забудь проследить за Адонисом. Он прав—мы должны пойти куда-нибудь вместе.

Когда Лекса ушла, Персефона поставила свою сумку на стол и пошла готовить кофе. После обеда она чувствовала себя уставшей, и ей требовалась вся ее энергия для того, что она собиралась сделать.

Когда она вернулась к своему столу, Адонис вышел из кабинета Деметрия.

– Итак, насчет этих выходных, - сказал он.

– В эти выходные?

– Я подумал, что мы могли бы пойти на Испытания, - сказал он. – Ну, знаешь, с Лексой. Я приглашу Аро, Ксереса и Сивиллу.

Испытания представляли собой серию соревнований. Те, кто участвовал в соревнованиях, надеялись представить свой край в предстоящем пятиборье. Персефона никогда не была там, но она видела и читала репортажи в прошлом.

– О... Ну, вообще-то, прежде чем мы это обсудим, я надеялась, что ты мне кое в чем поможешь.

Адонис просиял. – Конечно, в чем дело?

– Кто-нибудь здесь когда-нибудь писал о Боге Мертвых?

Адонис рассмеялся, но тут же осекся. – О, ты серьезно?

– Вполне.

– Я имею в виду, это довольно сложно.

– Почему?

– Потому что не похоже на то, что Аид заставляет этих людей играть с ним в азартные игры. Они делают это добровольно, а затем сталкиваются с последствиями.

– Это не значит, что последствия правильны или даже справедливы, - возразила Персефона.

– Нет, но никто не хочет оказаться в Тартаре, Персефона.

Это, казалось, противоречило тому, что Деметрий говорил в её первый день—что Нью Афинские Новости всегда ищут правду. Сказать, что она была разочарована, было бы преуменьшением, и Адонис, должно быть, заметил это.

– Послушай... если ты серьезно, я могу прислать тебе все, что у меня есть на него.

– Ты сделаешь это?

– Конечно, - сказал он с усмешкой. — При одном условии-ты дашь мне прочитать статью, которую напишешь.

У нее не было проблем с отправкой Адонису своей статьи, и она приветствовала отзывы, поэтому сказала: – Договорились.

Адонис отправил.

Вскоре после того, как он вернулся к своему столу, она получила электронное письмо с заметками и голосовыми записями, подробно описывающими сделки, которые бог заключил с несколькими смертными. Не все, кто писал или звонил, были жертвами Аида, некоторые были семьями жертв, чьи жизни были прерваны из-за проигранной сделки.

В общей сложности она насчитала семьдесят семь различных случаев. По мере того как она читала и слушала, из интервью вырисовывалась общая нить.

Все смертные, отправившиеся к Аиду за помощью, отчаянно нуждались в чем-то, в деньгах, здоровье или любви. Аид согласился бы исполнить все, о чем попросит смертный, если бы они выиграли у него в игре на его выбор.

Но если они проиграют, то окажутся в его власти.

И Аид, казалось, наслаждался, предлагая невозможный вызов.

Через час Адонис зашел проведать ее.

– Находишь что-нибудь из этого полезным?

– Я хочу взять интервью у Аида, - сказала она. - Сегодня, если это возможно.

Она чувствовала нетерпение—чем скорее она опубликует эту статью, тем лучше.

Адонис побледнел. – Ты хочешь... что?

– Я бы хотела дать Аиду шанс высказать свою точку зрения, - объяснила она. Все, что Адонис имел об Аиде, было с точки зрения смертного, и ей было любопытно, как бог видит сделки, смертных и их пороки.

– Знаешь, до того, как я напишу свою статью.

Адонис пару раз моргнул и, наконец, нашел нужные слова.

– Так нельзя, Персефона. Ты не можешь просто появиться в божьем месте и потребовать аудиенции. Есть... есть правила.

Она подняла бровь и скрестила руки на груди.

– Правила?

– Да, правила. Мы должны отправить запрос его пиар менеджеру.

– Запрос, в котором, я полагаю, будет отказано?

Адонис выглядел смущенным.

– Послушай, если мы пойдем туда, по крайней мере, мы можем сказать, что пытались связаться с ним для комментариев, но он нам отказал. Я не могу написать эту статью, не попытавшись, и я не хочу ждать.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒