Послесловие автора. 14 страница

- Я не думаю, что это что-то меняет, - говорю я.

Хеллер качает головой. Он продолжает смотреть на ночное небо, и мне интересно, ищет ли он Годспид и хотел бы он, чтобы он никогда здесь не появлялся.

После того, как я завершаю свой обход, я подкрадываюсь к передней части колонии и первого здания, где живет Эми со своими родителями. Я заглядываю в окно комнаты Эми, но она еще не вернулась. Как долго они там были? Что-то пошло не так? Я не знаю, что наполнило меня таким большим страхом - мысль о том, что с ними что-то случилось, или мысль о том, что они просто наслаждаются друг другом так, что не могут беспокоиться о возвращении.

Что-то светится на другой стороне дома Эми. Я отступаю назад, подкрадываясь к окну, которое даст мне более четкое представление о том, что происходит.

- Мне надоела ложь, - говорит мать Эми, доктор Мартин. Я не мог согласиться больше. Я стою на цыпочках, пытаясь лучше услышать их разговор.

Голос полковника Мартина звучит искренне.

- Я только пытался следовать своим приказам.

- Ты и твои приказы. - Несмотря на раздражение, доктор Мартин звучит так, как будто понимает своего мужа. - Так вот что это значит?

Огни внутри здания смещаются, и я вижу что-то маленькое и плоское, что, кажется, блестит, не взирая на темноту… Я вслух вздыхаю, а потом хлопаю рукой по рту. Чешуя. Это тонкая плоская чешуя, которую я нашел в туннелях, как раз перед тем, как Крис вытащил меня.

- Кто бы мог подумать, что нечто подобное будет так ценно? - говорит мама Эми, удивляясь.

— Я думаю… - Полковник Мартин резко останавливается. - Что это было?

Я напрягаю свои уши и слышу, что заставило полковника Мартина остановиться. Шаги, с другой стороны здания.

- Вероятно, просто Эми возвращается, - говорит доктор Мартин. Свет тускнеет, когда полковник Мартин скрывает чешую.

Я мчусь как можно тише, огибая здание. Я подхожу как раз вовремя, чтобы увидеть как Крис и Эми повернутся лицом друг к другу. Я снова погружаюсь в тень.

- Спасибо, что сходил со мной, - говорит Эми. - И ты знаешь. Раньше.

Раньше? Раньше? Что случилось раньше?

— Не упоминай об этом. И… - Крис неловко движется. — И… - Он наклоняет голову к Эми, освещая глаза.

Мои пальцы сжимаются в кулаки, когда вижу красный. Я собираюсь оторвать голову этого чертового парня.

Эми отступает, изящно уклоняясь от попытки Криса.

- Друзья, помнишь? - мягко говорит она.

Мои руки ослабли. Я был таким дураком.

Половина губ Криса дрогнула от ухмылки.

- Да, - говорит он, - друзья. - Он смотрит, как она исчезает в здании. Но я могу сказать по тому, как он смотрит вслед за ней, что он сделает все, чтобы Эми изменила своё мнение.

45. ЭМИ.

На следующее утро я просыпаюсь задолго до рассвета. Пол твердый и холодный, но я не из-за этого не могла спать. Мне не нужен мой спальный мешок. Мне нужен Старший. Мои воспоминания прошлой ночи принесли мне мгновенную, глупую улыбку.

Я оттягиваю занавес стены своей палатки, когда слышу низкие голоса.

- Утро, солнце, - тихо говорит мама, когда они с папой замечают меня. — Хочешь кофе?

Я киваю, зевая, пока пробираюсь к столу. Мама погружает металлическую складную кружку в ведро с холодной водой, затем высыпает туда порошок.

- Почти как дома, - говорит папа, вытирая свою складную кружку, и берет свой «кофе». Он делает лицо, на которое я не могу не хихикать.

Завтрак - обезвоженные пайки в упаковках, маркированных ФФР. Порошкообразные яйца смешиваются с водой и печеньем, которое больше похоже на крекер. Интересно, сколько обезвоженных упаковок у нас есть. Землерожденные использовали их экономно - и вне поля зрения кораблерожденных, которые делились своими пайками.

Папа макает своим «бисквитом» в свой «кофе», как всегда делал, завтракая на Земле.

- Что ж, - говорит мама, стряхивая крошки с рубашки, - я в лабораторию.

При упоминании этого, я думаю о том, что обнаружила вчера вечером, с Крисом. Слова вертятся на кончике моего языка, но в последний момент я прикусываю язык. Я не готова сказать им это. Пока не готова. Сначала я хочу сказать Старшему.

Папа смотрит на улицу, затем говорит маме: «Криса здесь нет. Я провожу вас в лабораторию. Эми, ты собираешься?»

Я – нет... но я следую за ними, чтобы попрощаться, как только солнца начинают подниматься. Вокруг слышатся признаки других пробуждений, мягкой болтовни и перетасовки, когда люди приветствуют новый день. Удивительно, как быстро мы вошли в эту роль колонистов. Как быстро мы сделали это своим домом.

Я улыбаюсь.

И тогда лес взрывается.

Папа действует первым - он толкает нас с мамой на землю, покрывая головы своими массивными, сильными руками. Воздух жарко горит над лесом, а земля под нашими ногами - сплошной камень, пронзительно грохочет и трясется. Я могу слышать крики паники, которые эхом отдаются в моем собственном сердце, когда я склоняю голову, задаваясь вопросом, где находится Старший. Высокий звон пронзает мои барабанные перепонки, и я не знаю, происходит ли это от взрыва или это признак того, что мои барабанные перепонки разорвались.

Облако вздымается над лесом, скрывает солнце и бросает тень на всю колонию. Куски камней и целых деревьев падают с неба, как град. Большие куски падают в лесу, но даже здесь, в колонии, грязь и обугленные остатки деревьев грохочут по асфальту.

- Что, черт возьми, только что произошло? - ревет папа. Военные начинают собираться вокруг него, как тут другой, более мелкий взрыв прорывается, как афтершок, сотрясая оставшиеся верхушки деревьев.

Я не могу оторвать глаз от этого. Большая, черная, покрытая шрамами земля.

Прямо там, где раньше был шаттл.

46. СТАРШИЙ.

Военные пытаются остановить меня, но, не стреляя в меня или не связав меня, не могут. Как только взрыв прекращается, и я понимаю, что случилось, я бегу из колонии в сторону шаттла. Эми каждое утро была в лаборатории со своей матерью. Каждое чертовое утро. Если бы она была там сегодня утром — мое сердце ударилось о мою грудную клетку, мои глаза горят. Она не могла быть.

Я догоняю полковника Мартина и его целевую группу, прежде чем они достигнут леса.

- Где Эми? - спрашиваю я, задыхаясь от паники.

Полковник Мартин смотрит на меня, как будто он не понимает моих слов.

- Эми?

- Да, она в порядке?

- Эми в порядке. Она не здесь.

Мои ноги подкашиваются от этих слов. Спасибо звездам! Полковник Мартин пробирается мимо меня, не утруждая себя тратой времени, чтобы отправить меня обратно в колонию, и я решаю последовать за ним к месту взрыва. Мы движемся вперед, едкий запах дыма жжет наши носы и разъедает глаза.

Мы продолжаем идти плотной группой, я в центре. У всех, кроме меня, есть пистолет, и они используют оружие, как глаза, всегда указывая вперед.

Когда мы достигаем зоны взрыва, дым вздымается вокруг нас, что делает его почти непрозрачным. Мои глаза слезятся, пока мы пробираемся вперед, и я никогда не был более благодарен за ветер, чем когда он разбавлял дым, делая мир снова видимым. Деревья - всего лишь обугленные, почерневшие палочки в земле. Сама земля кусковая, как только что вспаханная почва, но выжженная и омраченная.

Мы останавливаемся, когда видим шаттл.

Элегантные гладкие линии шаттла были разорваны на три секции. Мост - самый дальний, но наименее поврежденный, как будто ребенок схватил его и бросил в деревья. Остальная часть шаттла разделилась пополам, крышу разнесло, как распускающийся цветок, сделанный из обгоревшего, жженого металла.

- Разделитесь. Ищите жертв. Ищите преступников. Ищите доказательства, - приказывает полковник Мартин.

Земля прямо под шаттлом - почерневший, сожженный песок, который был превращен в стекло ракетами челночной посадки - треснутые и разбитые, маленькие бусины обугленного стекла уже не несут в себе солнечного света. Интересно, произошел ли взрыв из-за разлома стекла или инопланетяне использовали его, чтобы запустить взрыв.

Я стараюсь не обращать внимания на пустую оболочку шаттла. Эти рваные металлические края и сожженные остатки. Крио-камеры разгромлены, стекла окон разбиты и разбросаны повсюду. Генетическая лаборатория разделилась почти ровно пополам. Эмбрионы животных с Сол-Земли исчезли. Я вижу, что тяжелые цилиндры треснули, просачиваясь желтым гупом и маленькими бобами плодов на сожженную землю. Инкубаторы - ученые начали делать лошадей и собак - сожжены до хрустящей корочки.

Большая часть наших продуктов питания была там. Незаменимое оборудование. И - осознание поражает меня, как удар в последней картине Харли, последней, которую он сделал для Эми. Эми принесла ее с собой, но держала в шаттле. Для безопасности. Теперь здесь ничего, кроме пепла.

Я спотыкаюсь и почти падаю на металлическую пластинку. Двукрылый орел и слово Годспид выгравированы с одной стороны. Табличка шаттла. Из-за ожогов она стала неразборчивой.

Это было не так много, но шаттл был моим последним связующим звеном с Годспидом. Это был последний кусок корабля, который у меня был. Последний остаток места, которое я считал домом.

И теперь он исчез.

Я переворачиваю табличку с именем ногой. Под ней - идеально искривленный кусочек стекла.

Я осторожно подбираю его. Как только оно выходит из-под обломков, я вижу, что это шар. Я ничего не помню в шаттле такой сферической формы.

Свет просачивается прямо через него, и я вижу закрученное жидкое золото внутри. Солнечная энергия.

Дерьмо.

- Полковник Мартин? - Нервно зову я.

Один из военнослужащих смотрит на меня. Когда он видит, что у меня в руке, он кричит полковнику Мартину и мчится за ним.

Шар в моей руке примерно такого же размера, что и моя голова, но я могу сказать, что он сделан из более тонкого стекла, чем куб Эми. Я не сомневаюсь, что он сломается - это чудо, что оно уже не сломалось.

- Сынок... - полковник Мартин ругается, когда видит меня. - Зачем ты это поднял?

- Я не знал, что это было… - Говорю я. Мои руки вспотели, заставляя меня держать стеклянный шар еще крепче.

- Положи… мягко… мягко… - говорит полковник Мартин. - Отойдите все назад.

Краем глаза я вижу, как все остальные нервно двигаются назад, ища укрытие. Я встаю на колени, пытаясь положить стеклянный шар как можно более аккуратно. На дюйм выше земли я колеблюсь. Мое лицо меньше, чем в футе от стеклянной бомбы, такого же типа, который, должно быть, использовался, чтобы взорвать весь шаттл.

- Осторожно, - взывает полковник Мартин.

- Я знаю, - огрызнулся я.

Стеклянный шар мягко звенит, когда касается земли.

Я отступаю. Он переворачивается на несколько дюймов. Все замирают, но шар останавливается, как только достигает уровня земли.

Как только я оказываюсь за деревом, полковник Мартин вытаскивает пистолет из своей кобуры и прицеливается в шар. Он нажимает на курок.

Стеклянный шар разлетается, энергия внутри него взрывается, мгновенно ослепляя меня. Мигая, я смотрю на повреждение.

Все, что осталось, - двухфутовый кратер.

Полковник Мартин идет вперед, нахмурившись. Он выругался, длинно и громко.

- Вот так, ребята, - говорит он. - Теперь вы видите, с чем мы сражаемся. Продолжайте смотреть и будьте осторожны.

Они расходятся.

Полковник Мартин подходит ко мне.

- Это доказывает, что это - говорю я, - работа инопланетян.

Он не отвечает.

- У нас есть оружие, которое может противостоять подобному?

Он поворачивается к останкам шаттла.

- Если бы мы это сделали, они бы ушли.

Черт. Он прав. Шаттл располагал арсеналом. Единственное оружие, которое у нас осталось, - это то, которое несут мужчины.

- Хорошо, что это случилось так рано, - говорит полковник Мартин. - В противном случае могли быть массовые потери.

Эми. Эми проводила почти каждый день в генной лаборатории, со своей матерью. Я закрыл глаза, и я увидел ее во время взрыва, как и в ту же секунду, когда взорвались бомбы – ее поймали посреди корабля, когда бомба взорвалась и начала сжигать все до неузнаваемости.

- Мы должны что-то сделать, - говорю я, эмоции заставляют мой голос разрываться, как края шаттла.

Полковник Мартин смотрит мне прямо в глаза.

- Я знаю.

Раньше я думал, что предупреждение Ориона о том, что мы станем рабами, было большой возможностью, но я начинаю верить, что полковник Мартин решил превратить нас в солдат вместо этого.

47. ЭМИ.

Я проталкиваюсь через толпу, ожидая, когда отец и его люди вернутся. Но папа не выходит из дымящегося леса.

Идёт Старший.

Когда мои глаза встречают его, мы мчимся друг к другу. Старший стискивает меня в объятиях так сильно, что я задыхаюсь.

- Что случилось? - спрашиваю я, когда он наконец отпускает меня.

- Твой отец хочет, чтобы я вывел всех.

- Вывел? Куда?

Он выглядит мрачным.

- Сооружение..

Я почти замираю от удивления.

- Но папа…

Старший пожимает плечами.

- Он сказал, чтобы все туда пошли.

- Зачем?

Он стреляет в меня непостижимым взглядом.

- Я не знаю.

Все становятся всё более озабоченными, так как Старший собирает нас всех вместе и уводит от леса мимо озера. Как только сооружение попадает в поле зрения, нервная энергия делает нас всех такими же горючими, как бомбы, которые разорвали шаттл.

Крис стоит возле коммуникационного здания.

- Что происходит? - спрашивает он Старшего, когда мы приближаемся. Он выглядит усталым и грязным.

- Не знаю, - говорит Старший. - Разве полковник Мартин тебе не сказал?

- Всё, что он сказал - встретиться с вами здесь.

Папа выбегает из леса, за ним следуют люди, которых он взял с собой на взрыв. Он не говорит, пока не дойдет до Старшего, мамы и меня. Он немного удивился, увидев Криса, но не прокомментировал это, нажимая большим пальцем на биометрический замок. Когда там мигает «ЧЕЛОВЕК», дверь открывается. Он просит Старшего присоединиться к нему, но я иду прямо за ним, дерзко глядя на папу и не позволяя ему исключить меня. Когда я прохожу через дверь, следом идет мама, а затем Крис. Папа открывает рот - я думаю для того, чтобы выгнать нас, но с видом поражения он просто закрывает дверь.

- Что это, Боб? - Требует мама, когда дверь захлопнулась за нами. Через большие стеклянные окна я вижу, как папины военные направляют людей на дальнюю сторону комплекса, прямо у асфальта.

- Мария… - начинает папа.

Мама выглядит так, как будто ей бы очень хотелось ударить папу.

- Это тот комплекс, о котором вы мне говорили? Почему ты не сказал мне, что он настолько продвинут?!

- У меня были указания.

- Указания! К черту указания! Я твоя жена!

Папа пересекает комнату и хватает маму за руки.

- Мария, позволь мне объяснить.

Она вырывает руки из его хватки и всплескивает ими.

- Отлично! Объясни!

Папа вздыхает.

- Это соединение было построено первой колонией с Земли.

Мама открывает рот, чтобы что-то прокричать, но молчит.

- Первая колония столкнулась… с проблемой. Инопланетяне. Очень умные, агрессивные инопланетяне. Они убили всех в первой колонии. И ясно, что, поскольку мы приземлились, они намерены сделать то же самое с нами.

Мама снова открывает рот, но папа поднимает руку, чтобы заставить ее замолчать.

- У нас возникли проблемы с установлением контакта с Землей, но вчера вечером мой технический специалист выяснил, как усилить сигнал. Мы смогли отправить одно сообщение, и мы получили ответ.

- Вы отправили? - Это Крис – шокированный Крис. Папа улыбается ему, и я не могу не задаться вопросом, знают ли они оба, военные, что-то, чего не знаем мы.

- Мы смогли рассказать Земле, что мы высадились и подверглись нападению со стороны местного населения. И Земля прислала ответ.

Папа поворачивается к панели сенсорного экрана в коммуникационном отсеке и включает его. После прокрутки меню он выводит блок текста на экран, затем отступает. Мы все толпимся вокруг, чтобы увидеть.

Сообщение получено.

«Помощь будет оказана; по оценкам TOA - пять дней.

Станция содержит жизнеобеспечение для пятисот человек

и оружие для устранения угрозы».

Мы все обращаем внимание на разные вещи. Крис спрашивает папу об оружии, которое достаточно велико, чтобы «устранить угрозу». Мама спрашивает о станции. Старший спрашивает о том, какую помощь посылают.

А я? Я остановилась на главном. Сообщение получено. Папа говорил с Землей… и Земля ответила. Я вздохнула с облегчением.

- Вот все, что я знаю, - говорит папа, отступая от Криса, Старшего и мамы, когда они забрасывают его вопросами. - Под комплексом есть автоматический шаттл, и он предназначен для доставки грузов и людей на космическую станцию над планетой и обратно. Она не достаточно велика, чтобы удержать всех нас, но мы отправим наиболее уязвимых, самых слабых членов колонии, тех, кто не может сражаться. И несколько военных, оружейных специалистов, которые могут проверить все оружие, которое ФФР отдал в наше распоряжение.

- Что это за оружие? - Немедленно спрашивает Старший. Крис молча наблюдает за нами, его лицо непроницаемо.

- Пришло сообщение с инструкциями о том, как дистанционно взорвать оружие из коммуникационного отсека, но мне не нравится, как мало информации нам предоставил ФФР. Я попрошу, чтобы мои люди рассказали нам больше, после того, как они осмотрят его.

У остальных еще много вопросов, в основном об оружии, но у меня есть только один.

- Когда?

Слово прорезает хаос, и все неподвижно слушают ответ папы.

- Сейчас.

48. СТАРШИЙ.

Эми так сильно сжала мою руку, что мои пальцы немеют, когда полковник Мартин использует усилитель голоса, чтобы объяснить ситуацию окружающим, - что мы не были первыми людьми, которые приземлились на Центавра-Землю, что они были убиты инопланетянами, которые хотят убить и нас.

Небо – безоблачно голубое, воздух – мягкий и спокойный, деревья – яркие, но никто этого не замечает. Они всё еще видят темно-серый дым, они всё еще слышат взрыв. Я внимательно наблюдаю за лицами моих людей, когда полковник Мартин говорит им, что они будут переведены на станцию. Я сразу могу сказать, что некоторые из них - многие - рады это слышать. Они хотят безопасности, и для них жизнь в космосе безопасна. Они не могут дождаться, чтобы отправиться на станцию. Это не будет Годспид, но это будет лучше, чем эта планета. По крайней мере, для них.

Но многие из них отказываются от этой идеи. И это придает мне смелости.

- Когда придет помощь с Земли, - взывает полковник Мартин через громкоговоритель, - у нас будет несколько вариантов. Те, кто находится на станции, смогут сразу сесть на следующий межзвездный корабль.

Все в замешательстве, и полковник Мартин быстро разъясняет.

- Назад на Землю. У вас будет возможность вернуться на Землю.

Это уже совсем другое. Многие из моих людей недовольны этим. Если отправиться на станцию означает, что они должны лететь на Землю, они гораздо более неохотно делают это. По крайней мере, эта планета принадлежит им; Земля же – определенно нет.

Я выхожу за пределы коммуникационной комнаты, чтобы помочь контролировать толпу. Как только я это делаю, мои люди бросаются на меня, как хищные птицы.

- Они не могут заставить нас уйти! - Крикнул мне один из бывших грузоотправителей. — Эта планета – наш дом, и они не могут заставить нас уйти!

- Это для нашей безопасности! - отчеканил другой человек.

- И для наших детей, - говорит его соседка.

- Не безопасно нигде! - кричит фермер. - Можно быть здесь, как там.

- Мы не можем доверять ФФР!

- Сол-Земля не позаботится о нас!

- Но мы не можем оставаться здесь!

- Достаточно! - Я кричу так громко, как могу. Я хватаю усилитель голоса у полковника Мартина. — Никто вас не заставляет уходить! - Я кричу в него, и этого достаточно, чтобы заглушить толпу. — Но если вы хотите уйти - это возможно.

Кто-то кричит из центра толпы: «Что будешь делать ты?»

- Я? - говорю я в усилитель голоса. Мои слова звучат хрупко, исходя из гаджета, и я еще раз хочу, чтобы вай-ком все еще работали. Полковник Мартин нахмурился. - Я остаюсь здесь.

Приветствия и крики протеста вырвались из-за толпы. Они уже делят себя между теми, кто хочет остаться, и теми, кто хочет идти. Я не могу не чувствовать себя триумфально в числе тех, кто не заботится об опасности, кто готов бороться, чтобы претендовать на то, что принадлежит им.

- Тишина! - Полковник Мартин кричит в усилитель голоса. Толпа оседает, но они все еще взволнованно бормочет. Полковник Мартин переключается на радио у его плеча, давая указания военным, затем он заходит в комнату связи к панели управления. Я смотрю, как он нажимает на ряд кнопок и циферблатов. Снаружи грохочет земля, и толпа кричит, думая, что это еще один афтершок предыдущего взрыва. Эми и ее мать мчатся к окну здания, впервые за долгое время Эми отошла от меня.

Снаружи асфальтовая взлетно-посадочная полоса сдвигается, открываясь как откидная дверь на пару гидравлических подъемников. Из-под нее раздаётся дробный звук. Я смотрю, с открытым ртом и широко раскрытыми глазами, когда из земли поднимается шаттл. Похожий на большой самолет-истребитель с жирным, словно беременным брюхом под гладкими крыльями. Луковичная нижняя часть шаттла открывается, когда она катится вперед на асфальт, выставляя сотни вертикальных коробок размером с человека. Панель закрывается, оставляя только шаттл и взлетно-посадочную полосу.

Полковник Мартин сказал, что это автоматический шаттл, предназначенный для использования сигналов самонаведения, чтобы летать прямо до станции и обратно к сооружению здесь, но все, о чем я могу думать, это, может ли он совершить полёт до Годспида, и смогу ли я спасти моих людей, все еще находящихся на Годспиде. Я думаю, что по размеру и форме он должен парить как самолет, пока не достигнет атмосферы, а затем сдвинуть свои ракеты вниз, чтобы достичь орбиты.

В то время как объяснение полковником Мартином ситуации и мои слова мало что сделали, чтобы заставить толпу снаружи успокоиться, присутствие шаттла заставляет замолчать всех.

Раньше это были просто слова. Но теперь это реальность.

Авто-шаттл представляет собой множество путей. Некоторые уйдут, и мы их больше никогда не увидим. Они отправятся на Сол-Землю, целую отдельную планету, и они больше не будут частью нашей колонии.

Полковник Мартин продвигается вперед. Используя военных для подсчета, он решает, кто из «мирных жителей " должен войти в шаттл первым. Беременным женщинам поручают уйти, а трудоспособным мужчинам остаться, но семьи и друзья не хотят быть разделенными. Они отступают или отказываются разделяться, в то время как другие, более жаждущие пойти, занимают свои места.

Сортировка, кто поедет, и кто останется, кажется, займет вечность. Наконец, людей отправляют на шаттл. Маленькие вертикальные ящики, которые я заметил ранее, выстроились в брюхе авто-шаттла, каждый из которых предназначен для одного человека.

- Они выглядят как автоматические стойки, которые используют химчистки, - говорит Эми, - писклявое, нервное хихиканье...

Первые люди входят. В центре каждой коробки торчит маленький выступ, похожий на велосипедное сиденье. Ремни опускаются на сундук и талию каждого человека, прикрепляя их к ящику, прежде чем тонкая прозрачная пластиковая дверь запечатает их внутри.

- Понимаете? - Полковник Мартин взывает к группе нервных кораблерожденных, когда он загружает первый отряд ученых с Земли в авто-шаттл. - Нечего бояться.

После того, как первый ряд отдельных отсеков заполнен, следующий падает автоматически. Мои люди двигаются вперед нервно, не решаясь доверять другому кораблю, которого они не знают.

Подобно тому, как некоторые из моих людей приближаются к авто-шаттлу, я замечаю, как другие медленно отделяются от группы, отступая назад. Их глаза продолжают смотреть влево, мимо деревьев и озера, где находятся руины. Где их дом.

Проходят часы, прежде чем шаттл оказывается загружен. Эми стоит рядом со мной, наблюдая, на ее лице нечитаемое выражение. Я касаюсь ее руки, но она отталкивает ее. Тревожное чувство, которое я не могу определить, начинает сжимать желудок. Она… она не могла подумать о том, чтобы оставить меня, правда? Когда в ракетах осталось два места, полковник Мартин перестает принимать добровольцев. В моих ушах рев. Что-то не так, но я не могу точно понять. Полковник Мартин подходит к коммуникационному зданию, где стоим я, Эми и ее мать. О, нет. Он протягивает руку матери Эми.

- Пора, - говорит он, кивая. Они оба обращаются к Эми: «Пора идти», - говорят они ей. И тогда я понимаю: они хотят отправить Эми обратно.

49. ЭМИ.

Я знала, что это случится.

Как только папа начал говорить о том, кто останется и кто пойдет, я знала, чего он ждал от меня.

Они хотят, чтобы я ушла.

Я смотрю на Старшего. На его лице появляется выражение, полное ужаса, когда он понимает, что хочет сделать папа.

- Эми. - Голос папы суров. - Давай.

Я колеблюсь.

- На этот раз я не даю тебе выбора. Ты отправляешься в авто-шаттл. - Он останавливается и смотрит мне в глаза. — Это для твоей же безопасности.

Я шагаю вперед.

Старший издает звук, как будто его душат, и он бросается ко мне, но я уже вне его досягаемости.

Все звуки на фоне вокруг меня исчезают, когда я приближаюсь к массивному авто-шаттлу. Я знаю, что я должна делать, я просто не знаю, как. Я вижу людей внутри их отдельных транспортных ящиков, смотрящих на нас сквозь прозрачный, толстый пластик, который запечатывает их внутри. Маленькие ящики не выглядят удобными, но путешествие будет недолгим. Просто короткое путешествие на орбиту, затем на космическую станцию. Через несколько дней прибудет еще один корабль, и он заставит всех ждать возвращения на Землю.

Это – мы все, упаковывающие себя в коробки и возвращающиеся в космос – кажется мне бегством.

Мне это не нравится – это как если бы инопланетяне победили. Они не хотели нас здесь видеть, и они смогли прогнать нас с их планеты.

Я чувствую себя бессмысленной, когда мы останавливаемся перед транспортными ящиками. Краем глаза я вижу Старшего. Он выглядит так, как будто его ударили.

Мое сердце болит за него. Я даже не сказала ему, что планировала сделать. Но сейчас уже слишком поздно.

- Я пойду первой, - говорит моя мама, шагнув вперед. Папа кивает в знак согласия. Мама смотрит на него с выражением, которое я не могу прочитать. — Позволь мне кое-что сказать Эми. - Когда он не двигается, она добавляет: «Это девчачьи разговоры».

Папа отступает.

Я смотрю в сверкающие глаза мамы. Я думаю о словах, которые я должна ей сказать, и о том, как должна разбить ей сердце. Я дотягиваюсь до шеи, вытаскивая маленький золотой крестик, который три месяца назад взяла из грузового отсека.

- Это твое, - говорю я. — Мне жаль, что я взяла его. - Я начинаю расстёгивать защелку.

Она касается крестика, вдавливая его в кожу на моей груди.

- Оставь, - говорит она. - Я знаю, что он у тебя, с тех пор, как ты потеряла сознание из-за цветов. Теперь он твой. Моя мать отдала его мне, и теперь я отдаю его тебе.

- Мама, я не могу…

Она кивает, и я думаю, она понимает, что я не могу сказать.

Что я не могу сделать.

Она отходит от меня, улыбаясь, ее глаза слезятся. Затем папа привязывает ее к транспортной коробке и закрывает.

Он поворачивается ко мне.

- Я не пойду, - говорю я.

Я делаю шаг назад к толпе, к Старшему.

- Что ты сказала? - Папа уже злится.

- Я не пойду. - В моем голосе ни капли сомнения.

Папа движется вперед, его глаза горят.

- Ради него? - яростно спрашивает он, указывая на Старшего через мое плечо. - Ты бросаешь свою семью ради него?

- Нет, - говорю я, и ответа достаточно, чтобы потрясти моего отца еще больше. - Я не останусь ради него. Но я и не пойду за тобой.

- Я заставлю тебя уйти, - говорит папа, хватая меня за руку. Он дергает меня на несколько шагов ближе к авто-шаттлу, прежде чем у меня появится шанс отдернуть руку.

- Ты можешь попробовать, - говорю я, отступая на несколько шагов. - Но я буду сражаться с тобой каждый шаг, и я найду способ вернуться сюда.

- Ты возвращаешься на Землю! - кричит папа. - Ты идешь туда, где безопасно!

Я смеюсь, звук горького смеха звучит некрасиво.

- Нигде не безопасно. Ты хочешь знать, что я узнала за три месяца, когда я проснулась, а вы нет? Что это в значительной степени так.

Папа выглядит так, как будто я дала ему пощечину.

- Ты идешь, - говорит он. - Мы все. Я пойду, как только миссия здесь закончится. Мы собираемся быть семьей. Вместе.

- Вы были готовы бросить меня однажды, - говорю я.

- И что? Теперь ты готова бросить нас?

Слова прорезались во мне, заставляя мое сердце кровоточить. Но я отступаю снова, подальше от авто-шаттла. Я смотрю за папино плечо, на маму в ее транспортном ящике. Она снова улыбается мне и произносит три слова. Хотя я не могу их услышать, я знаю, что она говорит – я люблю тебя. Я прикасаюсь к золотому крестику на шее и говорю ей то же самое.

Затем я отворачиваюсь от отца и ухожу.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒