Послесловие автора. 9 страница

С закрытым участком уборной, единственное, что я могу сделать, чтобы помочь - это работать с группой, укладывающей водопровод. Они уже создали простой насос в колонии, и теперь это всего лишь вопрос подключения трубы от него к озеру - нашему источнику пресной воды. Эта работа намного легче, и есть что-то нелепое в её однообразии. Мое тело сосредотачивается на том, чтобы тащить трубку и соединять кусочки, пока мой разум пытается решить тайны Центавра-Земли, странное молчание полковника Мартина.

- Мы пойдем вниз и поможем мужчинам прокладывать трубу с озера, - рассказываю я инженеру Земфрон, который руководит проектом.

Он хмурится.

- Полковник Мартин сказал, что туда никого не пускают.

Я поднимаю одну бровь.

- Там сейчас солдаты.

- Он имел в виду...

Он имел в виду, что ни один из моих людей не может находиться там. Никто из нас не может быть допущен в туннель.

- Если мы все будем работать вместе, мы закончим к ужину, - говорю я.

Солдат со словом КОЛЛИНЗ, вышитом на майке, делает шаг вперёд.

- Никому не разрешено ходить рядом с озером, - грубо говорит он.

- Почему бы и нет? - требую я.

- Небезопасно, - говорит Коллинз. Он не сдвигается со своего места, блокируя путь.

- Но мы будем с тобой.

- Не безопасно.

Я протягиваю руки, прося его перестать повторять.

- Я это понимаю. Но у вас там большой пистолет, и когда мы доберемся до озера, у нас будет по крайней мере полдюжины одинаково вооруженных солдат. Мы будем так же защищены, как и шаттл.

Коллинз снова качает головой. Я замечаю, как его челюсть сжалась, как он перехватывает свое оружие. Он будет драться со мной из-за этого?.

- Это запрещено, - говорит он.

- Запрещено? - Повторяю я, сужая глаза.

- Да. - Коллинз на самом деле выглядит немного нервным. Хорошо.

Я понижаю голос.

- Ты знаешь, кто я?

- Да, сэр. И если у вас есть проблема, я предлагаю вам поговорить с полковником Мартином.

- Я сделаю это, - хватаюсь я. Затем я обращаюсь к своим людям и кричу: «Ранний ужин!»

Все радуются и начинают возвращаться к развалинам. Но я просто стою там, на краю луга, который стал невысказанной границей, одна мысль занимала мой разум.

Что пытается скрыть полковник Мартин?

25. ЭМИ.

Я все еще смотрю на "Маленького Принца", когда мама врывается в здание, в котором я пряталась. Я быстро закрываю книгу, но она даже не замечает этого.

- Пришло время! - объявляет она с тем же волнением, что испытывают маленькие дети, когда по телевизору на Земле объявляют Рождество.

- Для чего? - спрашиваю я.

- Для науки! - говорит она в своем лучшем воплощении диктора кино. Я смеюсь и подсовываю "Маленького принца" под спальный мешок, который мы с мамой взяли с шаттла. Может быть, Старший прав – я не могу тратить все свое время на поиски подсказок, которых, возможно, и нет нигде, а сейчас у колонии, ключевые, тяжёлые дни.

Мама берет меня с собой к шаттлу, чтобы я помогла с исследованиями. Крис сопровождает нас для защиты, но сейчас между шаттлом и руинами так много людей, что я не могу не думать, что таланты Криса лучше использовать в других местах. В небе почти нет птерос, мы замечали проблески других мелких существ - размывание коричневого меха или темных перьев через ветви деревьев - шум рабочих и огромное количество людей здесь делают их незначительными.

Кроме того, у меня все еще есть пистолет. Папа дал мне кобуру, которая прикреплена к поясу вокруг моей талии.

Мама всё время болтает о «множестве образцов для изучения нового мира». Чем больше мама рассказывает мне о том, как она хочет, чтобы у нее был образец птерос для вскрытия, тем больше мне хочется, чтобы я была со Старшим, говоря о том, о чем, возможно, намекал Орион.

Область криокамеры в шаттле уже была преобразована в научную лабораторию. В лотках, в которых когда-то были замороженные, теперь хранятся научные материалы. Несколько металлических панелей на полу и стенах отсутствуют, выставляя области хранения, которые скрывают микроскопы, горелки и другие научные инструменты. Некоторые из биологов уже готовят поход в лес, чтобы сделать слепки следов животных. Интересно, смогут ли они найти больше странных трехкогтистых отпечатков, которые Старший нашёл в наш первый день, и я разрываюсь между любопытством от того, что может быть этим существом, и страхом, что что бы это ни было, это было очень близко к шаттлу, где мы сейчас.

Я открываю дверь в генную лабораторию для моей мамы и Криса. Криокамера, в которой мы держали Ориона, пуста, высушена. Она выглядит зловеще, как будто ждет другую жертву, и я поворачиваюсь к ней спиной. Несколько других ученых уже находятся внутри - либо Кит, либо Старший, впустили их, или Старший снял защиту на биометрическом замке. Двое из них - доктор Энгл и доктор Адамс, которые оба работали с мамой годами, стоят перед огромными цилиндрами, которые поднимаются с земли рядом с теперь сломанной машиной Фидус.

Каждый из цилиндров содержит зародыши животных, которые ФФС считал самым полезным для нас в новом мире. Сельскохозяйственные животные, такие как коровы (обычные, а не странные гибриды, которые были на Годспиде), козы и свиньи. Хищники, в том числе дикие кошки, хищные птицы и лотки маленьких яичных пакетов, в которых, как я подозреваю, змеи или насекомые или что-то в этом роде.

Доктор Адамс использует специальный ковш для удаления плода из трубки. Доктор Энгл берет его у него, ставя маленькую фасолину, которая однажды станет лошадью, в специально разработанную трубу.

- Что это? - спрашиваю я, указывая на ряд из двадцати трубок, уже вставленных в инкубатор.

- Собаки, - говорит доктор Адамс. - Большие. Мы стремимся к выбору животных, которые могут быть использованы для работы, или, в худшем случае, для еды.

Я действительно не хочу думать о том, чтобы съесть собаку или лошадь, но маленькие тюбики из фасолиных плодов и не очень-то похожи на них. Мои глаза скользят к другой трубке, одна с желтоватым слизнем внутрь. Тот, в котором есть десятки крошечных клонов Старшего.

- Эми? - Говорит мама, оторвав меня от своих мыслей. Она разговаривала с доктором Энглом. - Ты можешь нам помочь?

Я пересекаю комнату до последнего ряда цилиндров. Крис внимательно следит за мной. Я не думаю, что он когда-либо был в генной лаборатории раньше, - он широко раскрыл глаза, принимая во внимание все.

- Эми, ты дружишь с этим лидером корабля. Ты хоть представляешь, что это? - спрашивает мама. Я думаю, что на мгновение она говорит о цилиндре с клонами Старшего, но доктор Энгл вместо этого указывает на насос Фидус.

- Да, - мрачно говорю я. — Я точно знаю, что это такое.

- Это похоже на водяной насос, - говорит доктор Энгл. - Но внутри есть следы химического вещества, которое мы не можем идентифицировать...

Фидус.

- Это ничего, - говорю я.

Но, конечно, это ученые. Скажи им, чтобы они оставили что-то в покое, и всё, что они захотят сделать, это тыкать в это палкой.

- Это был водяной насос, - продолжаю я, вздыхая. — Один из предыдущих лидеров использовал его для распространения наркотиков людям на корабле. Старший сломал насос и прекратил раздавать наркотики. Это довольно токсичный материал; Вы должны просто оставить его в покое.

Доктор Энгл выглядит еще более заинтересованной, чем раньше.

- Какие наркотики? - спрашивает она. — Разработали ли они их сами? От какой-то болезни или это предназначалось для рекреационных целей?

Мама обрезает доктора Энгла.

- У нас нет времени на такое, Мэдди, - твердо говорит она. В конце концов, она является ведущим ученым группы. - У нас есть другая работа, требующая нашего внимания.

Доктор Энгл неохотно кивает и идет помогать доктору Адамсу. Мама берет большой мешок с мешками для специальных ящиков для образцов и передает его мне. Мы почти вышли из лаборатории, прежде чем замечаем, что Криса нет с нами. Я возвращаюсь к нему и вижу, что он все еще стоит перед насосом Фидус, нахмурившись, как будто это головоломка, которую он не совсем понял.

- Пойдем! - Зову я, и он следует за мной. Он усмехается над моим волнением, и я не могу не заметить, что его нос морщится, когда он улыбается.

- Что? - спрашивает Крис, и только после этого я замечаю, что смотрю на него.

- Ничего, - говорю, краснея.

Мама стоит на мосту, закрывая свои глаза от солнца, и улыбка играет на ее губах, когда она наблюдает за нами.

- Я хочу собрать как можно больше образцов, - говорит она. - Мне кажется увлекательным, что многие растения похожи на земные; Я бы хотела сделать некоторые генетические последовательности и определить, насколько они близки. И, конечно, если есть шанс поймать какое-либо животное, мы должны это сделать. - Глаза ее сияют; Я никогда не видела ее такой взволнованной. — Мы установили ловушки в окрестностях, и, как вы знаете, некоторые из других ученых ищут следы, но было бы здорово увидеть что-то в своей естественной среде обитания!

Мы с Крисом следуем за мамой по трапу и в лес. Она идет в противоположном направлении от руин, надеясь, что менее разрушенные участки дадут больше шансов на дикую природу. Крис держит перед собой винтовку с мощным прицелом, и я замечаю, что у него есть не только два пистолета (один на поясе, один в плечевой кобуре), но также он несет гранаты, ножи и мачете - и это только то, что можно увидеть.

- Эми! - Зовёт мама. Я уклоняюсь от деревьев, чтобы добраться до нее. Она вытаскивает фиолетовый струнный мох с одного из деревьев, и я вручаю ей один из маленьких кувшинов для образцов из сумки, которую я ношу.

- У нас есть уже несколько таких образцов, доктор Кард хочет посмотреть, сможет ли он воспроизвести нейротоксин, но я хотела бы извлечь клетки для более тщательного изучения.

- Это, - я невозмутима, — так захватывающе.

Мама вручает мне банку.

- Кто знает, что может рассказать нам ДНК этого маленького парня!

Я украдкой смотрю на растение. И хотя я знаю, что оно разворачивается цветком размером, как моя ладонь, прямо сейчас это не более чем пурпурная нить.

Мама возобновляет работу, очищая от мха и лишайника кору, потом кладёт в банки.

- Только один небольшой участок, и представьте себе, какое разнообразие жизни! - трещит она.

Я пытаюсь увидеть мир глазами мамы, как будто каждая вещь содержит в себе новое открытие, но потом я останавливаюсь.

Страшный, влажный, хлюпающий звук ползет по краям дерева.

Сразу же, Крис ступает передо мной, доставая свою винтовку одним движением. Мама застывает, ее глаза стреляют сначала ко мне, а затем к пистолету Криса.

Треск. Скрежет, как будто что-то тяжелое на сухих листьях.

Мое сердце так сильно бьется, что я чувствую, как оно стучит по моей грудной клетке. Что-то там, и оно большое.

Всё, что я хочу сделать, убежать, но Крис тихо проносится вперед, его винтовка поднята и готова. Я опускаю сумку для образцов на землю как можно тише. Моя потная рука вытаскивает пистолет. Я позволяю себе в один момент почувствовать пистолет, тяжелый металл в ладони, его силу, а затем я беру его правильно, обеими руками, одним пальцем на спусковом крючке.

Мама качает головой, но затем останавливается, понимая, что нужно, чтобы я и Крис вооружились. Она следует за мной, когда мы движемся глубже в лес, и Крис оглядывается назад, сигнализируя ей глазами.

Из темного леса просачивается пронзительный звук.

Мы близки.

Шелест. Определенно животное.

Я наступаю на ветку, которая громко трескается, и вокруг опускается неестественная тишина. Животное, чем бы оно ни было, услышало нас.

Крис отодвигает ветку.

И тогда мы видим.

Доктор Гупта, точнее, то, что осталось от доктора Гупты – лежит на лесной подстилке. Птерос, намного меньше, чем тот, что напал на Старшего, взмахивает головой, глядя на нас, как будто с любопытством.

Он выгибает длинную шею, используя свои пильные зубы, чтобы вырвать кусок плоти доктора Гупты. Кровь и кожа прилипают к клюву птерос.

Доктор Гупта мигает.

Он жив - он жив, и он чувствует - он может чувствовать - как птерос ест его.

Он жив.

Птерос снова склоняет голову к еде. Ужасный хрустящий звук вторит всему лесу, поскольку птерос разрушает бедренную кость доктора Гупты. Птерос качает головой, беспокоясь о ней, как собака о кости, пока нога не опустится.

Маленький звук, стон, почти заглушенный звуком хрустящих костей, ускользает от потрескавшихся губ доктора Гупты.

Крис и я, оба стреляем одновременно.

Моя первая пуля попадает птерос в крыло, вырывая кусок тонкой мембраны. Птерос бросает ногу доктора Гупты и смотрит на нас. Он открывает клюв – пена и кровь капают из его рта – и кричит.

Я снова стреляю.

Грудь птерос распахивается. Он падает на землю. Его кожаные крылья проваливаются, и он мертв - я знаю, что он мертв, но я все равно стреляю в него, прямо в череп.

Я тяжело дышу, когда опускаю оружие, запах пороха смешивается с металлическим запахом крови. Я смотрю на Криса и вижу, что он смотрит на доктора Гупту.

Я понимаю, что это был не тот птерос, в которого он целился, когда нажал на курок.

Маленькое круглое отверстие просачивается кровью вниз от черепа доктора Гупты.

26. СТАРШИЙ.

Я не могу пробраться мимо военных, чтобы увидеть озеро, пока на улице еще светло. И даже если бы я хотел осмотреть туннель, я бы не смог. Полковник Мартин установил тяжелые металлические панели над обрушившейся землёй, и его люди уже соорудили уборные. Полковник Мартин действовал быстро, чтобы спрятать наше открытие, точно так же, как он пытается скрыть от нас озеро.

Но я думаю, что знаю, как могу раскрыть хотя бы некоторые его секреты.

Мой первый инстинкт - найти Эми, я даже не рассказал ей о том, что я нашёл кристаллическую чешую, но я пытаюсь выяснить, что скрывает полковник Мартин, и у него наверняка будут подозрения, если я отведу её подальше от матери.

Я прохожу мимо Кит по дороге, вымощенной через центр колонии.

- Не забудь позаботиться о себе, - говорю я ей, когда она одержимо проверяет список пассажиров, который мы составили после того, как Лорин исчезла.

- Я бы могла сказать то же самое о тебе. Как ты себя чувствуешь после обвала туннеля? Я видела, что ты продолжил работать после этого, на трубах. Тебе не следовало это делать.

- Да, продолжил, - говорю я. Я не могу просить своих людей сделать работу, которую не буду делать сам.

Кит поправляет белый лабораторный халат, который она получила от ученых с Земли, и я заметил, что ее карманы переполнены мешочками, большинство из которых бледно-зеленого цвета.

- Нам нужно отучить их от Фидуса, - мрачно говорю я, и хотя Кит кивает в знак согласия, она добавляет мягким голосом: «Но не сейчас».

Я оставляю её за работой, чувствуя себя виноватым, что больше не помогаю. Выяснение того, что полковник Мартин не договаривает мне, куда важнее – я не могу позволить себе, чтобы ложь и обман управляли колонией так же, как они управляли Годспидом.

Я поднимаюсь ко второму уровню домов, построенных на склоне горы, и рад видеть, что мои люди расположились немного дальше, увеличивая личное пространство для каждого. Но на третьем же уровне никого, кроме меня. Я останавливаюсь, глядя на несколько пустых зданий, задаваясь вопросом, что же заставило строителей покинуть свои дома. Вымерли ли они – птерос могли убить их - или они двигались дальше? И как они сделали здания, которые так идеально подходят для нас? Это настоящая тайна – ошеломляющая мысль – о которой никто не хочет говорить.

Не осознавая этого, я добрался до края руин. Последние несколько зданий, наиболее близкие к вершине горы, - это всего лишь обломки. Они выглядят так, как будто были разрушены какой-то силой. Эта мысль не дает мне покоя.

Интересно, что Эми сделает из этого открытия. Вероятно, попробует найти связь с ним в «Маленьком принце».

Я начинаю взбираться по камням. Солнце садится, небо становится все темнее и темнее, а воздух – прохладнее. Если я собираюсь найти то, что ищу, мне нужно сделать это, пока на улице еще светло.

Я нахожу след, который ведет меня дальше по маленькой горе. Или, может быть, я обманываю свой разум, думая, что это тропа - в лучшем случае это просто путь, используемый животными. Я должен держаться за меловые, желтоватые камни и лохматые ветви деревьев, когда я поднимаюсь все выше и выше, борясь со стороной маленькой горы.

И затем я достигаю вершины скалистого плоскогорья.

Теперь это больше похоже на гору, чем раньше; Я задыхаюсь, мышцы ног болят. Черт, я не знаю, как Эми может наслаждаться этим.

Я смотрю вверх и вниз. Это самая высокая точка на планете, на которой я был. На мгновение ужас охватывает мое сердце. Я так близок к небу и так открыт на скалистом утёсе, что птерос легко бы мог наброситься и унести меня. Но потом мои глаза скользят по пейзажу, раскинувшемуся передо мной, и я забываю о своем страхе. Теперь я вижу яснее, чем когда-либо.

Именно по этой причине я хотел попасть сюда.

Воздух становится холоднее, когда что-то пролетает над головой, бросая на меня тень. Моя кровь резко леденеет. Однако, когда я осмеливаюсь посмотреть наверх, всё, что я вижу – облака, а не птерос.

С того места, где я стою, слева от меня находится колония, а подальше от нее, в темном лесу, шаттл, который торчит, как указательный палец. Я вижу шрам, который создала наша посадка, выгоревшее пятно, которое, кажется, блестит и почти светится в угасающем свете. Мой взгляд проследовал по краю леса, двигаясь вправо, ища то, что мне нужно.

Озеро.

Не вижу причин, чтобы полковник Мартин скрывал его. Озеро как озеро, точно такое же, как на Сол-Земле, ничего больше. Это идеальный круг, возможно, милей в диаметре. Один край граничит с горами, другой край бледно-желтый, там такая же песчаная почва, которая составляет всю поверхность этой планеты. Вода неглубока вдоль береговой линии - бледного цвета, но озеро становится все глубже и темнее, пока центр не становится почти чёрным. Оно выглядит почти как глаз, смотрящий на меня. Интересно, насколько оно глубоко. Свет солнца блестит на поверхности, и кажется, что озеро подмигивает мне.

Россыпь бледно-розовых точек проносится сквозь воду. Рыбы какого-то вида, но не быстрые, дрожащие вспышки цвета, как Кои из пруда на Годспиде. Эти рыбы небольшие с моей точки зрения, но я предполагаю, что на самом деле они полутораметровые или даже больше, с еще более длинными усиками или щупальцами - дрейфующими за ними. Они разворачиваются и сворачиваются, разворачиваются и сворачиваются, когда плывут под поверхностью, но затем вся группа из них резко бросается вправо, более внезапно, чем я считал это возможным.

Я напрягаю глаза, двигаясь ближе к краю скалистой вершины горы. Что такого опасного в озере, что полковник Мартин чувствует, что это нужно держать в секрете?

Далеко, далеко за озером находится еще один лес из более темных и высоких деревьев. И кроме того: горы. Гора, на которой я стою, - это не более чем крошечный холм по сравнению с этими зубчатыми бегемотами, поднимающимися с земли. Они образуют горизонт, который я не видел ранее.

Этот мир такой громадный. И реальный. И теперь я часть его.

Что-то мерцает - что-то между озером и лесом. Я не могу разобрать - слишком далеко, да и деревья перекрывают это, но что-то отражает свет освещающих солнц в идеальном уголке, чтобы я мог видеть с моей точки зрения.

И тогда я понимаю: это не озеро, которое полковник Мартин не хотел, чтобы я или кто-либо ещё нашел. Это было около озера. То, что он нашел в первый же день, но с осторожностью упоминал об этом снова.

Зонд.

27. ЭМИ.

Пистолет в моей руке всё еще тёплый, когда я с открытым ртом смотрю на Криса.

- Я должен был, - говорит он, его странные глаза умоляют меня понять.

И я понимаю. Может быть, если бы не три месяца, что я прожила на Годспиде, я бы не смогла отнестись к этому с пониманием, но я знаю, что доктор Гупта пережил худший кошмар, и он не смог бы оправиться от такой травмы. То, что сделал Крис, было милосердием, и это было правильно... И это была самая смелая вещь, которую я когда-либо видела.

Я хватаю свой пистолет и шагаю вперед. Мышцы рук Криса напряжены, но его руки дрожат, когда я беру его пистолет.

- Спасибо, - говорю я ему, надеясь, что он увидит искренность моих слов.

Впервые после того, как пули покинули наши пистолеты, я думаю, что его глаза действительно сосредоточены на чем-то, кроме искаженного тела доктора Гупты. Крис обхватывает меня своими массивными руками, отчего я затаиваю дыхание, он сжимает меня, как будто я его судья и спаситель в одном лице.

Мама шагает вперед, и господин Крис неохотно освобождает меня. Она носит тихую, мерную маску ученого над паническим ужасом в глазах. Она всегда так делает; Если она не может справиться с чем-то, что случилось с ней как с человеком, она скрывается за ролью академика. Мама берет на себя инициативу пойти обратно в шаттл, отправляя больше военных и рабочих туда, где мы были, попросив их принести оба тела в генную лабораторию, прежде чем погрузиться в себя. Она доносит известие о смерти доктора Гупты ученым сдержанным тоном, затем начинает расчищать пространство для вскрытия доктора Гупты и птерос.

Она избегает моего взгляда на все это.

Внутри генной лаборатории она позволяет себе один глубокий, судорожный вздох.

С другой стороны двери мы слышим, как тела заносят в шаттл. Слышатся восклицания ужаса от птерос – и я думаю, он был маленьким, – и вопли печали от искалеченного тела доктора Гупты. Большинство людей не видели останков Лорин или Джулианы Робертсон.

Мама смотрит на меня, и в ее глазах я вижу страх.

Я понимаю: ей нужна маска учёного, ей нужна оболочка доктора Марии Мартин, чтобы отделить себя от того ужаса, что она видела.

Мы все должны найти способ отделиться от этого.

Я поворачиваюсь к Крису. Он носит вину своего убийства, как мантию. Он не скрывает этого. Может быть, он просто не может. Мое сердце замирает, когда я смотрю, как он расправляет плечи, когда он ставит одну ногу перед другой.

Мама встает и подходит к двери лаборатории, глядя, как тело доктора Гупты переносят в крио-комнату.

- Первое, что мы делаем, это токсикологический анализ. Доктор Гупта был жив, но у него не было реакции на то, как птерос... Птерос съедал его. - Голос ее трескается над словом. — Мы должны выяснить, почему.

- Один из фиолетовых цветов, что вырубили меня? - спрашиваю я.

Мама качает головой.

- Цветы не были раскрыты, и они не выделяют нейротоксин, если не расцветают. Кроме того, доктор Гупта в определенной степени был бодр и даже мобилен. Когда тебя вырубили, Эми, это было похоже на то, как будто бы ты была в коме.

Наконец помощники положили тело доктора Гупты на один из металлических столиков, возможно, на тот самый, где лежал Орион, когда он умирал. Птерос слишком большой для одного стола - нам нужно сдвинуть четыре стола вместе, чтобы удержать его, и даже тогда его крылья и ноги свисают сбоку.

- Мы должны сообщить об этом полковнику Мартину, - говорит один из военных. - Он должен знать.

Мама тихо кивает.

- Я сразу начинаю вскрытие, - говорит мама.

Мужчина удивленно смотрит на маму.

- Очевидно, что убило его, не так ли?

Мама слабо улыбается ему.

- Тем не менее, я сделаю вскрытие. Пожалуйста, покиньте помещение.

Брови мужчины поднимаются еще больше на приказ мамы, но он поворачивается, чтобы уйти. Крис начинает следовать за ним.

- Можешь остаться, - говорит мама. Она смотрит на меня, и в ее взгляде возникает вопрос. Я киваю. Я тоже остаюсь. Увидев это вместе, она не чувствует, что кто-то, кроме нас, сможет хорошо помочь со вскрытием.

Двери в ген-лабораторию закрылись, оставив нас в покое с двумя телами: один - останки человека, а другой - вонючий труп монстра, который пожирал его.

Мама снова вздыхает, но на этот раз ее дыхание не дрожит.

- Принеси мне этот поднос, - говорит она, указывая на тот, который она приготовила на столе у стены. Я беру его и направляюсь к ней.

Трудно смотреть на останки доктора Гупты, но не так сложно, как раньше, когда он был жив. Я пытаюсь забыть его пустой взгляд. Выражение его лица было таким... пустым. . И хотя он не выказывал боли, все ухудшается ещё больше от мысли, что он чувствовал, но не мог выразить.

Мама берет иглу из вакуумной пробирки и тщательно располагает ее над сердцем доктора Гупты. Я стараюсь наблюдать, как она собирает образцы из тела, но вскоре я отступаю, утыкаясь лицом в плечо Криса, пока мама работает.

- Я собираюсь сделать иммуно анализ, - объясняет мама, отходя от тела и пересекая лабораторию с подносом образцов. - Это не о многом нам скажет; Мы можем только протестировать на наркотики и химикаты с Земли, и я не знаю никаких наркотиков, которые... Влияют на человека так, как повлияли на доктора Гупта.

Это означает, что она не знает никаких лекарств, которые позволяли кому-то оставаться неподвижным, но в сознании, пока его едят живым.

- Тогда зачем беспокоиться об этом? - спрашивает Крис. Он стоит вплотную позади меня, и я должна признать, что мне приятно, что он здесь.

Мама удивлена вопросом.

- Потому что мы должны попробовать.

Она поворачивается к сумке, в которой хранятся несколько образцов, которые она вывела на улице, прежде чем мы нашли доктора Гупту. Я не знаю, кто вернул сумку маме, но всё же она здесь.

- К счастью, у нас есть генератор аналита, - продолжает мама, как будто разговаривая с классом студентов-химиков. - Итак, все, что мне нужно, это образец, - она вытаскивает одну ниточку фиолетовых цветов из банки, - а затем я смогу сделать анализ для проверки крови доктора Гупты.

Крис хмурится.

- Я думал, вы сказали, что не верите, что цветок может быть наркотиком для доктора Гупты?

Мама не останавливается, когда она устанавливает тест.

- Я не верю в то, что не могу доказать.

Через несколько минут машина с иммуноанализом подает звуковой сигнал, и я отвлекаюсь, когда мама анализирует отчет на экране.

- Нет... - говорит она, нахмурившись.

- Что? - спрашиваю я, когда Крис приближается к нам.

- Это не имеет смысла, - говорит она.

- Что именно?

Мама нажимает кнопку, и из машины вылезает маленькая бумажка. Она читает это снова, и на ее лице появляется недоверие.

- Доктору Гупте был введён генно-модифицированный материал, - бормочет она. - Незадолго до его смерти, достаточно недавно, так что он всё еще в его крови.

- Генно-модифицированный...?- Говорит Крис, его голос затихает на вопросе.

- Материал генетической модификации, - говорит мама. - Разработаный на Земле.

28. СТАРШИЙ.

Я жду до темноты.

- Старший? - говорит Эми. Я поправляю рюкзак, наполненный снаряжением, которое я собрал только сегодня. Я стою на цыпочках, всматриваясь в ее окно.

Она сделала себе что-то вроде кокона, используя натянутые палатки для создания стен внутри здания. Интересно, откуда взялись шатры - вероятно, у Земных больше ресурсов, но они не хотят делиться.

- Что ты сказала, Эми? - Голос - мать Эми – звенит через палаточные стены.

Эми смотрит на меня удивленными глазами и затем отводит взгляд: «Ничего, мама!»

Она смахивает спальный мешок с ног и бросается к окну.

- Что ты здесь делаешь? - шепчет она. — Комендантский час.

Я знаю - патрульный полковника Мартина всей колонии пытался доставить мне неприятности, пока я пробирался сюда.

Эми закрывает книгу, которую читала – «Маленький принц».

- Я пойду к зонду, - прошептал я. - Твой отец что-то скрывает, и я собираюсь выяснить, что.

Она хватает меня за запястье.

- Не надо, - говорит она, в ее голосе такая тревога, что я боюсь, что ее мать снова услышит.

- Я должен.

- Это опасно. - Её глаза блестят, что напоминает мне о слухах, которые я слышал в колонии, - что они нашли другое тело в лесу, одно из земных.

- Я должен, - повторяю я. - Я не думаю, что твой отец доверяет мне, и он не говорит мне всю правду.

- Папа не…

Я прервал ее.

- Он показал тебе кристаллическую чешую, которую я нашел?

Эми хмурится.

- Чешую?

Я описываю это для нее, рассказывая про случай в тоннеле. По её удивлённому взгляду я могу сказать, что полковник Мартин утаил от нее открытие так же, как от всех.

- Мы не можем позволить себе быть в неведении, - говорю я. - Мы должны знать, что происходит.

Эми кусает губу, затем кивает.

- Я пойду с тобой.

- Я надеялся, что ты это скажешь. - Я усмехаюсь. Эми отходит от окна, хватая свой пистолет и кобуру с земли и оборачивает ее вокруг талии, прежде чем надеть вторую майку. Она использует обе руки, чтобы подтянуться на оконный выступ, затем качается ногами и бесшумно падает на землю рядом со мной.

- Каков план? - шепчет она, когда я отвожу ее от руин.

- Следовать по водопроводу к озеру, затем отправиться обратно в лес. Я думаю, что зонд где-то там, или, по крайней мере, что-то там есть такое, что полковник Мартин не хочет, чтобы мы его нашли.

Эми хмурится, когда мы убегаем от колонии.

- Знаешь, может быть вполне обоснованная причина, по которой папа оставил зонд за пределами. Он не Старейшина. Это не Годспид.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒