ВОСПОМИНАНИЯ ЗАПАДНЫХ АПАЧЕЙ И ЯВАПАЕВ.

ВОСПОМИНАНИЯ ЗАПАДНЫХ АПАЧЕЙ И ЯВАПАЕВ.

РАССКАЗ МАЙКА БЕРНСА.

Много написано про индейцев белым человеком. Так много было сделано сообщений военными и другими специалистами о налетах и бойнях, совершённых красным человеком, и так мало известно индейских рассказов.
Следующий рассказ, переданный Майком Бернсом несомненно бросит свет не только на индейский взгляд на их борьбу с белым человеком, но также и на описание повседневной жизни индейцев. Это - жалкое повествование, изящное в своей простоте, - показывает глубокое чувство несправедливости индейца, пострадавшего от белого. Это красноречивая аппеляция к людям, которые отобрали его землю и ограбили его друзей и родственников.

За несколько дней до рождества 1872 года, в сотне с лишнем миль на северо-восток от современного Финикса, штат Аризона, скауты подразделения американских войск, находящегося в кампании против апачей, захватили индейского мальчика восьми или девяти лет от роду. Мальчик искал своего пропавшего дядю, который, кажется, просто бросил его ввиду приближавшихся врагов. Одинокий, замерзший, -мальчик ждал, когда его убьют, - ибо таков был метод синих мундиров. Вместо этого, тонто-апачи, - а это они были теми самыми скаутами на службе армии США, - приказали ему показать местоположения лагеря его людей, скрывающихся в каньоне Соленой реки (Солт-Ривер). Через несколько дней, - время, которое американским солдатам потребовалось, чтобы достичь через скальные массивы удаленной ранчерии, - Хумотья, или Мокрый Нос, стал сиротой: американцы обнаружили ранчерию куевкепэйя (куэвкепэйа) - членов одного из четырех многочисленных ответвлений племени явапаи. Сотня этих людей укрылась под скальным навесом в каньоне у Солт-Ривер, когда примерно 120 солдат и более сотни их союзников из индейских племен пима и марикопа, а также небольшой отряд проводников из апачей тонто, атаковали их. Солдаты нашли способ достать укрывшихся людей: они начали стрелять в свод пещеры, и пули рикошетом поражали их; также командир американцев, капитан Джеймс Бернс, приказал скатывать на защитников валуны, что громоздились сверху пещеры. Когда стрельба была остановлена, пима и марикопа добили раненых камнями и прикладами своих винтовок. Всего умерло более семидесяти семи куевкепэйа, и среди них отец Мокрого Носа, его младший брат с сестрой, тети, дяди, двоюродные родственники и дед. Это событие стало известно как Битва Пещеры, которую очевидец - офицер по имени Джон Грегори Бурк, назвал «самым сильным ударом, когда-либо нанесенным по апачам в Аризоне». Теперь эта битва носит название Бойня в Пещере Скелетов, так как атаковавшая сторона потеряла убитым лишь одного воина пима.

Куевкепэйа издавно кочевали по центральному плато Аризоны, к востоку от реки Колорадо, в основном живя за счет охоты и изготовления мескаля. Их относительное спокойствие и благополучие рухнули с прибытием американцев, которые в 1860-х годах начали против племен региона широкомасштабную войну. Все эти племена они называли апачами, хотя только восточные жители этой горной местности были настоящими апачами-атабаска. Куевкепэйа и их родственники толкепэйа были известны как апачи-мохаве и юма-апачи; тонто, - это явапаи, которые жили в области Могольон-Рим, в районе реки Верде и современного Пэйсона. После 1865 года, - то есть с началом шахтерского бума в регионе, - все они стали апачами, а все апачи являлись врагами и целями.

Майк Бернс- индеец апачи-мохаве, родился в Аризоне в 1864 году, - как он сообщает. Когда ему было, как уже было сказано, восемь или девять лет, он был захвачен капитаном Джеймсом Бернсом из роты G 5-го кавалерийского полка. Он воспитывался капитаном Бернсом до 1880 года, когда капитан из-за проблем со здоровьем собрался уехать на восток, но вскоре после начала путешествия умер в форте Уингейт, Нью-Мексико. Майк Бернс возвратился в Аризону, однако, стараниями генерала Уэсли Меррита был послан в Карлайл, где получил общее школьное образование. Затем он жил в резервации Макдауэлл в Аризоне и работал переводчиком в Федеральном Суде Аризоны.
Благодаря этой работе, автор был хорошо материально обеспечен, и у него нашлось время для сочинения данной рукописи, и тем самым внесения ценного вклада в историю аборигенов Аризоны.
«Я не знаю своего возраста, так как индейцы не имеют записей рождения или смерти, и у меня нет родителей или родственников, которые могли бы мне сказать о том, когда и где я родился,
Все мои люди были убиты солдатами в бойне Кровавой (Скелетной) Пещеры на Солт-Ривер в 1872 году. Я был захвачен капитаном Джеймсом Бернсом и лейтенантом Томасом: командирами 5 кавалерийского полка. Мое индейское имя - Хо-мо-тай-я, или Мокрый Нос. Имя, данное мне на момент моего рождения, или когда я был маленьким ребенком. Вероятно, я родился летом, так как помню, как я разжигал огонь для приготовления мескаля. Это принято среди апачей, чтобы мужчина или женщина, мальчик или девочка, родившиеся летом, разжигали огонь для этого дела. Апачи верили, что тогда мескаль будет сочным и приятным на вкус. Если рожденный в другое время года будет зажигать огонь для мескаля, тогда его вкус не будет приятным и его трудно будет есть.
Я помню некоторые моменты из жизни моих людей. Обычно я ходил со своим дедом вокруг пещер на Солт-Ривер или в ближнем каньоне. Мой дед ставил ловушки, чтобы ловить кроликов, белок и птиц. Обычно мы устанавливали ловушки во второй половине дня, и на следующее утро приходили и забирали животных, попавших туда. Иногда койоты крали животных из ловушек. Тогда мы разбрасывали чертополох вокруг ловушек, и койоты боялись к ним подходить. Мы снимали шкуру с животных и жарили мясо на огне, или кипятили в воде, готовя суп. Это была наша обычная жизнь и мы были довольны этим. Женщины обычно ходили собирать травы или дикие цветы, которые имели семена, съедобные для нас. Главной же нашей пищей было мясо оленя.
Индейцы тогда имели больше еды, чем сейчас. Они не должны были покупать продукты для того, чтобы приготовить еду. Мы могли всякий раз ходить на охоту и убивать достаточно, чтобы обеспечить себя пропитанием. Теперь же ни один индеец не может убить оленя.
Ха-Ло, или Кролик - человек в возрасте 105 лет - говорил мне, что первые белые люди проходили через север Аризоны в 1847 году. Много индейцев находилось в лагерях на юго-востоке гор Брэдшое, и на всем протяжении они видели партии дорожных фургонов белого человека, которые проходили через страну. Обозы имели от 20 до 30 лошадей, которые тянули фургоны через каньоны и по холмам. В один из дней, четверо молодых воинов решили пойти в лагерь белых, чтобы посмотреть, что можно у них обменять на шкуры. Когда они подошли к лагерю, белые люди подъехали к ним на лошадях. Пожилые люди трясли руки индейцам, но молодые мужчины вели себя так, как будто они намереваются убить индейцев. Они подъехали ближе, держа пистолеты наизготовку, и начали стрелять по индейцам. Только один из индейцев убежал.
Ха-Ло сказал мне, что когда он был молодым и здоровым, то бегал так быстро, что мог поймать молодого оленя, и что он никогда не бегал так быстро, как в этот раз от белых людей. Через несколько дней после этой бойни, после того, как белые ушли, несколько индейцев пошли туда и обнаружили тела двоих индейцев, искалеченных до такой степени, что их невозможно было узнать. Затем они обнаружили кости и останки третьего индейца - заживо сваренного. Также Ха-Ло рассказал мне следующее: «Однажды воины взяли табун мулов и лошадей возле гор Билла Вильяма. Все мы были вооружены ружьями и пистолетами. Животные замедляли наш ход, и поэтому солдаты нас догнали. У одного воина сорвалось седло с лошади, и я остановился, чтобы помочь установить его. Когда мы это сделали, на соседнем холме появились солдаты. Они находились в полусотне ярдов от нас, и я стрелял по ним из ружья. Вероятно, я в кого-то из них попал, так как всегда стрелял точно. Нас было 25 человек из нашего лагеря возле Хоик-ха-ве-на - это индейское имя гор Билла Вильяма, покрытых кедром. Я - единственный теперь живущий, чтобы рассказать об этой борьбе с солдатами. Много индейцев ходило на реку Колорадо к индейцам чемеуэви, и те дали нам винтовки, пистолеты, порох и пули. Поэтому большинство из нас имели огнестрельное оружие; также мы были вооружены луками и стрелами. Я начал стрелять по солдатам, и они разбежались. Потом я догнал остальных индейцев, и мы подготовились к борьбе за наши жизни, больше не обращая внимания на лошадей и мулов. Солдаты оставили их лошадей на холмах и сражались с нами пешком. Они стреляли так быстро, что мы не могли поднять голов. Но некоторые из наших заняли позицию на верхе высокого холма, и когда солдаты подошли слишком близко к нам, то они дали залп по ним, отгоняя от нас. Солдаты держали нас там почти весь день, и двое наших мужчин были ранены. Когда нам все это надоело, мы поднялись все вместе, с теми, кто был на холме, и дали залп по солдатам. Один из наших на холме видел, как солдаты уходили. Они забрали с собой несколько мулов и лошадей, которых мы захватили в это утро. Бой продолжалась до четырех часов дня. После ухода солдат, мы обнаружили несколько лошадей на другой стороне холма. Всю ночь мы пели над двумя нашими ранеными товарищами. На следующее утро мы подходили к нашему лагерю в горах Билла Вильяма, и двое из наших пошли вперед в лагерь, чтобы сообщить о случившемся. Оба раненых выздоровели через некоторое время. Впоследствии они были убиты навахо, с которыми мы обычно находились в дружественных отношениях, торгуя с ними всякими вещами, меняя их на одеяла, которые были очень ценными в то время. Навахо часто проходили через нашу страну, перегоняя ворованные стада овец, и из-за этого индейские скауты, как и солдаты, часто нападали на нас и убивали невиновных, думая, что это мы занимаемся грабежом. Навахо крали овец из-за мяса и из-за шерсти, из которой они делали ковры и одеяла, тем самым, бросая вину на нас. Но нам не нужны были овцы. Белые много хорошего сказали о навахо, но те являлись одним из наихудших племен, и они были искусны в перекладывании вины на другие племена. Навахо приходили в окрестности Прескотта и убивали скотоводов, погонщиков и почтовых курьеров. Они это делали даже тогда, когда явапаи и другие находились в резервациях в Кэмп Верде и Коттонвуд.
В 1865 году индейцы мохаве жили на реке Колорадо. Они были первыми индейцами, которые встретились с белыми. Мохаве были у них консультантами и скаутами в одноименном форте (Мохаве ). Некоторые из них посещали горных индейцев, известных, как апачи-юма. Они жили западнее гор Брэдшое, и находились в дружественных отношениях с индейцами реки Колорадо - юма и мохаве. Апачи-юма понимали их языки и язык явапаев. Один раз мохаве послали к ним своих бегунов, чтобы пригласить их вождей в форт Мохаве для мирного собрания. Около 35 человек пришло в форт, где их позвали в большой дом. Там все они были убиты. Через некоторое время их племя пришло в дружественный индейский лагерь возле форта Мохаве, чтобы узнать о судьбе своих людей, и там они узнали, что солдаты их убили. Через некоторое время солдаты вышли из форта и направились вниз по реке Колорадо. Индейцы провели собрание и решили устроить засаду на солдат, среди которых находился уполномоченный по индейским делам Лейхи. Тут прибыл один из бегунов и сказал, что Лейхи и солдаты находятся между Дэйт-Крик и Кирклэнд. Индейцы спрятались на обочине за кустарником. Впереди в повозке ехали Лейхи, погонщик, переводчик и один человек на лошади. Лейхи увидел индейцев и сказал им, чтобы они не стреляли, так как он хотел говорить с явапаями и горными людьми о мире. Один из индейцев ответил ему, что Лейхи заключает с индейцами ложные договоры о мире. По крайней мере три мирных делегации индейцев ходили в форт Мохаве и не возвратились. Лейхи теперь приглашал явапаев, чтобы те пришли в форт Мохаве для получения еды и одежды. Но индейцы убили его, двоих белых с ним и одного индейского переводчика из форта Мохаве. С ними был еще один индеец, но он оказался из наших людей, и мы решили сохранить ему жизнь. Оказывается, он был одним из тех, кто прежде ходил в форт Мохаве. Он был пленен и вынужден был идти с белыми.

С этими солдатами из форта Мохаве был ещё один случай. Трое индейцев находились на охоте и натолкнулись на небольшой лагерь солдат. Не думая, что те могут им навредить, они согласились пойти с ними в основной лагерь солдат. Когда они почти пришли, появились другие солдаты. Неожиданно они выстрелили и убили двоих индейцев, а третьего взяли в плен. Через некоторое время другие индейцы пришли в этот лагерь солдат и увидели этого заключенного. Солдаты сказали им, чтобы пришли все индейцы для разговора и заключения договора. Эти индейцы вернулись и сказали своим, что видели одного из их пропавших людей у солдат, и что солдаты хотят говорить с ними. Многие из индейцев согласились пойти по той причине, что хотели вернуть своих пропавших родственников. Что из этого получилось, вы знаете.
Через несколько лет Таллака -паи-уа из юма-апачи, которые жили возле Кэмп-Дей-Крик, где стояли три роты солдат, часто приходил в этот пост, как и другие молодые индейцы, чтобы работать на кухне или рубить лес. За эту работу они получали еду и одежду. Многие из них выучили английский язык. В 5-6 милях ниже по ручью находилась хижина, в которой жили двое белых мужчин. Они продавали виски солдатам. Некоторые солдаты уходили туда и отсутствовали по 2-3 дня. Командиры тогда угрожали смертью тем индейцам, работавшим у поста, полагая, что индейцы убивают солдат. Но, в конце концов, пропавшие солдаты приходили, и оказывалось, что они просто заблудились и не могли найти дорогу к посту.
Как-то некоторые индейцы увидели других индейцев в горах, одетых иначе, чем индейцы у поста. Командир поста сказал индейцам, чтобы они принесли головы чужаков. Но те были хитрыми, и ушли еще дальше в горы. Однако индейцы юма- апачи окружили маленький военный отряд апачей и убили четверых из них, и принесли их одежду в пост. Солдаты им не поверили, что они убили кого-то из апачей, и командир поста стал угрожать, что будет приходящих к посту индейцев запирать и сажать на цепь. Но индейцы у Кэмп-Дэйт-Крик хотели только мира с солдатами.
Наконец, те двое белых, что продавали виски солдатам, не уследили за огнем и сгорели вместе с хижиной. Тогда солдаты схватили несколько индейцев, чтобы пытать их и узнать, кто совершил поджог и убийство.
Они не видели никаких знаков, указывающих на то, что это совершил какой-нибудь военный отряд. Индейцы ходили на разведку далеко в горы, но не нашли никаких следов. Однако командир поста не верил им, и думал, что это сделали юма- апачи. Он созвал всех индейцев под предлогом заключения с ними договора.
Большое предательство было совершено на индейцах мохаве- апачи. Об этом рассказал мне индеец по имени Кванга-кута-ма, или Куриная Шея. Это имя он носит по сей день.
Около места, которое мексиканцы называли Сьерра-Анчес, а теперь находится дамба Рузвельта, располагались несколько лагерей апачей-мохаве. Мы - мохаве, называем эти горы - Много Разных Скал. В этих лагерях жили тонто-мохаве, и их земля простиралась вдоль Мазатзал, Бассейна Тонто и в Сьерра-Анчес. Когда созревали фрукты, они приходили их собирать в долину Солт-Ривер. В этот раз, как и всегда, они расположились лагерем в долине между горами и Фиш-Крик (Рыбный Ручей). Лагеря располагались в четырех местах, в нескольких милях друг от друга, и средний, находящийся чуть выше остальных, был самым большим. Это был лагерь вождя Дел-ше, или Дела-ша. Некоторые охотничьи партии искали оленей, другие ловили кроликов и крыс. Все они были вооружены тогда луками и стрелами. Они оставляли без страха свои лагеря, так как никому не вредили, за исключением воровства лошадей.
Однажды несколько охотников пришли и сказали, что видели вооруженных всадников внизу в долине. С ними были пима и марикопа, которые сказали им, что все индейцы в этой стране должны прийти в солдатский лагерь без оружия, а взамен им было гарантировано, что никто к ним не пристанет, и что солдаты имеют дружественные намерения. Когда все охотничьи партии возвратились, были посланы гонцы в другие лагеря. Некоторые из индейцев были за заключение договора, говоря, что они устали прятаться в холмах и всегда быть настороже, боясь, что враги застанут их врасплох. Эти люди хотели покоя и отдыха, а также мира со всеми. Некоторые индейцы пошли в главный лагерь и сообщили там о солдатах, пима и марикопа, с которыми были два тонто- апачи. Марикопа послали этих двоих убедить тонто- мохаве прийти для переговоров и получить много еды и одежды. Один из этих двоих пришел затем в один из лагерей тонто- мохаве и сказал, что всё это ловушка, и солдаты всех пришедших к ним убьют. Этими двумя тонто- апачи были тесть и зять. Оба они носили рубашки из оленьих шкур, украшенные медными заклёпками.Тем не менее, многие из наших мужчин желали идти вниз, но главный вождь Дел-ше встал на скалу и крикнул, чтобы все сели. Затем он сказал, что было бы глупо идти к солдатам; что пима и марикопа, с которыми они встретились и говорили о дружбе, всегда были их врагами, и они рады будут, если солдаты всех нас убьют. Он сказал: «Я остаюсь там, где стою». Затем подошёл старик, которого не было в лагере два дня, и спросил, в чем проблема? Люди рассказали ему о последних новостях, а также сообщили, что трое из его сыновей ушли с группой других индейцев к солдатам. Одна из женщин стала уговаривать этого человека поесть, но он сказал: «Мне не нужна еда, я собираюсь идти туда, где мои сыновья, и умру вместе с ними до того, как солнце взойдет над холмами, поэтому нет нужды есть». Когда же ему сказали, что ушедшие на совет с солдатами не взяли с собой никакого оружия, он воскликнул: «Те люди мои враги, и я пойду вниз с луком и стрелами и буду защищать себя. Наши люди, которые ушли вниз без оружия - глупые, - такие же глупые как дети».
Только один человек вышел живым из последовавшей бойни. Он был еще жив около трех лет назад, и когда умер, ему было больше ста лет. Он получил тогда три пулевых ранения, но в дальнейшем излечился от ран. Он мне и рассказал об этом деле. Его звали - Тот У Кого Тощая Женщина. Затем его назвали - Несущий Немного Муки. Ему дали это имя в агентстве Сан-Карлос, где индейцы получали пайки, состоящие из сахара, кофе, фасоли и муки. Он получал пайки только для себя и жены, поэтому они были маленькими, и он получал небольшой мешок муки. Этот человек находился в первой группе, которая пошла встречать солдат. Солдаты дали ему два ведра и указали идти к ручью, чтобы он принес воду. Он это сделал дважды. Затем пришли еще индейцы, и этот человек обратил внимание на то, что солдаты, лежащие как бы на отдыхе, прячут под их одеялами оружие. Затем он увидел сигнал с холмов, означавший, что солдаты окружают пришедших к ним индейцев, а также обратил внимание на то, что пима и марикопа не расседлывают своих лошадей. В следующий раз, когда он пошел к ручью за водой, то остался там в 150-ти ярдах от места, где была усажена вся толпа индейцев. Две длинных полосы длинной материи были растелены на земле, чтобы индейцы сели на них. Некоторые солдаты открыли пакеты с табаком, а некоторые с ситцем, чтобы раздавать это индейцам. Пима и марикопа подошли ближе, чтобы наблюдать за происходящим. Несущий Немного Муки так рассказывал: «Я сидел за скалой, размером с человека, с другой стороны ручья, и за соседним камнем увидел спрятанное копье. Один из индейцев из левого ряда встал и пошёл к ручью. Он направлялся к холмам мимо моей скалы, когда солдат догнал его и стал тащить его обратно. Индеец упирался, и солдат потянулся за пистолетом. Тогда индеец выхватил нож и, опираясь на плечо солдата, всадил его ему в горло. Солдат упал на спину, и пистолет самопроизвольно выстрелил. Пима, марикопа и солдаты начали стрелять в индейцев, которые теперь пытались бежать, но залпы лились в них почти непрерывно. Меня никто не видел, хотя я все видел, высунув голову из-за скалы. Один из наших был застрелен, и кто-то из пима или марикопа прикончил его выстрелом в голову. Затем этот пима побежал к соседнему камню, а другой наш человек схватил лежащее там копье. Копье было выбито пулей из его руки и он побежал прочь в поросший густым кустарником скалистый овраг. Я тоже побежал туда, упал под куст и покрыл себя листвой, притворившись мертвым. Там я пролежал до темна, а потом пошел к нашему лагерю. Он оказался покинутым, и там были уничтожены вещи тех, кого считали мертвыми. Моя семья тоже уничтожила мои вещи и ушла дальше в горы. Все индейцы находились под руководством большим вождя Дел-ше, и ниже по ущелью, там, где проходила дорога, они устроили засаду. Дел-ше послал несколько молодых мужчин наблюдать за солдатами, и велел сообщить, когда они соберутся уходить домой. Перед полуночью солдаты переходили через ручей, и индейцы из ущелья слышали стук копыт их лошадей. Дел-ше сказал нам, чтобы мы подползли ближе к дороге и спрятались за кустарником и скалами, в нескольких ярдах от неё. Некоторые воины в конце ущелья должны были дать сигнал, когда последний из солдат вступит в ущелье. Когда арьергард солдат вошел в ущелье, индейцы начали стрелять. Апачи имели только луки и стрелы, но каждый их выстрел был точным. Мы никогда не узнали, сколько мы убили, но убитых и раненых было очень много. Троих солдат мы захватили в плен. Как я говорил, с солдатами, кроме пима и марикопа, находились два тонто - апачи, которые были одеты в рубашки и брюки из оленьей кожи. Они тоже погибли, и позже было обнаружено, что с них снята вся одежда. Старый человек, который с луком и стрелами пошел в лагерь солдат за своими тремя сыновьями, долго держался против солдат, пима и марикопа, стреляя в них из лука. Когда стрелы кончились, он побежал на другую сторону холма, но был ранен пулей в затылок почти на вершине. Он был вне досягаемости пуль, но один из пима или марикопа подбежал к нему и добил его. Некоторые индейцы позже говорили, что зря он пошел за своими сыновьями, так как их все равно убили бы.
Белые были введены в заблуждение пима и марикопа, которые жили в долинах Хила и Солт Ривер, и являлись злейшими врагами апачей. Эти пима и марикопа всегда говорили белым, что апачи плохие и кровожадные люди, живущие в горах и спускающиеся оттуда только тогда, когда хотят что-то украсть или кого-то убить. Пима и марикопа очень долго были врагами апачей. Методом пима являлось подкрадывание к апачам ночью и разможжение их голов во сне, все равно кому - мужчинам, женщинам или детям. Много апачей были убиты таким способом. Обычно это происходило в середине зимы. После убийства жителей, пима сжигали лагеря. Однажды марикопа убили молодую пару, которая только что вступила в брак. Они оставили мертвых лежать так, как будто они спали друг с другом, раздетыми догола. Ясно, что после такого любой человек выберет известный путь. Апачи из оружия имели только луки и стрелы. Стрелы они делали из веток, с небольшим острым камнем на конце, и далеко они не летели. Самый длинный выстрел равнялся 150-ти ярдам, и он не мог нанести много вреда. Иногда стрелы изготовлялись из тростника, что растет возле воды. Заготовки были определенной длины для тех случаев, для которых должны были использоваться, а также должны были соответствовать размеру лука. Требовалось много мастерства, чтобы изготовить стрелу. Тростник сначала срезали, затем высушивали, а затем нарезали по необходимой длине. У одних мужчин были длинные руки, а у других короче, и индейцы обычно устанавливали размер стрел в соответствии с длиной их рук. Затем стрелы передавались старому человеку, у которого имелся небольшой синий камень длиной около четырех дюймов и около двух дюймов толщиной. На каждой стороне камня делались небольшие углубления в толщину стрелы и в длину всего камня, с небольшим гребешком между двумя углублениями. Этот камень подносили затем к огню для нагрева, но он не должен был перегреваться. Затем его клали на большой камень, и человек начинал тереть заготовку вдоль углубления, и когда попадался сучок, он тёр посредине гребешка для его удаления и выпрямления ветки. При этом человек прищуривал один глаз и смотрел вдоль стрелы, выискивая оставшиеся дефекты. Все это действие продолжалось до тех пор, пока стрела не становилась ровной и прямой. Владелец стрел имел наготове много перьев. В основном использовались перья черного ястреба, но каждый человек хотел иметь перья орла, если мог получить их. Орлов было трудно поймать. Обычно находили гнездо и забирали оттуда молодого орла. Когда он подрастал, у него выщипывали перья, а через некоторое время перья вновь вырастали. Так же поступали и с ястребами. Когда человек использовал птиц таким образом, он должен был хорошо заботиться о них и хорошо их кормить. Другие индейцы приходили к этому человеку и покупали у него перья. У индейцев существовала легенда, в которой говорилось, что орел забирает индейцев в свои горные владения, чтобы кормить своих птенцов, и также, что орел управляет ветром. Ещё там говорилось, что большой орел- отец, снижаясь с гор в мрачную туманную погоду, не забудет поймать человека и унести к себе домой. Шаманы всегда имели перья орла на их головах.
Нельзя думать, что небольшая прямая палка ранит или убьет кого-нибудь, или, что небольшой плоский камень принесет вред. Маленькие зеленые сорняки, растущие под тенью определенных деревьев, перерабатывались в яд, а затем накладывались на наконечник стрелы. Теперь стрела была готова. Если изучить колчан полный стрел, то мы увидим, что наконечники стрел покрыты черно-голубой мазью. Это и есть яд. Я часто слышал, как солдаты говорили, что после боя с нами, если кто-то из них был ранен или даже поцарапан отравленной стрелой, эта часть тела распухала, становясь похожей на большую мозоль, а затем как бы сгорала. Это всегда заканчивалось смертью, так как у белых не было никакого противоядия. Также яды делали из насекомых. Еще индейцы ловили змей, отрезали им головы и выдавливали из-под клыков яд. Много пауков были ядовиты, а также сорняки, росшие в изобилии вокруг. Также индейцы брали желчь оленя, прикрепляли к палке и закапывали в землю. Они держали это там 2-3 дня, до тех пор, пока желчь не загнивала до такой степени, что индейцы не смели прикасаться к ней. Потом человек брал палку, относил ее на некоторое расстояние от лагеря и прислонял к дереву. Всех предупреждали, что никто не должен ходить там вблизи и трогать эту палку. В течение нескольких недель желчь становилась сухой и жесткой, похожей на каменный уголь, и тогда её заворачивали в тряпку. Когда индейцы хотели это использовать, то натирали его камнем в небольшой сосуд с водой, концы стрел окунали туда и клали сохнуть.
Наконечники изготавливались из жесткого кремня, который нагревали на огне, а затем обрабатывали до нужной формы и размера. Лук делали из шелковицы, которую срезали в определенное время года, выбирая ствол без сучков. Чтобы он был жестким и упругим, его обжигали и закапывали неглубоко в мокрую землю. Затем заготовку сгибали и строгали под размер и форму, какую владелец пожелает. Для тетивы использовали длинное и прочное сухожилие оленя или лошади. Во время налетов индейцы обматывали вокруг талии дополнительную тетиву, чтобы использовать ее в случае порчи первой.

Сначала не было враждебности к белым, но после нескольких боен в предгорьях, все белые считались врагами. Индейцы собрались на совет войны и решили, что пришло время войны с белыми. Иногда индейцы ходили в форт Макдауэлл. Обычно они ходили туда, чтобы приобрести выброшенные вещи, в основном ношенную одежду. Солдаты выходили с ружьями и стреляли по ним, и иногда убивали всех, а люди в индейском лагере потом удивлялись, почему никто из их родственников или друзей не возвращается. Однажды несколько индейцев пришли в лагерь солдат ниже шахтерского лагеря. Солдаты схватили этих мужчин, отрезали им головы, а трупы сожгли. Некоторые из индейцев, видевшие это со стороны, после ухода солдат пошли туда и не смогли найти тел своих родственников, обнаружив только кости в золе.
Итак, индейцы пошли в горы Пинал, а также к Сьерра-Анчес возле Солт-Ривер, где теперь дамба Рузвельта, а затем в Бассейн Тонто, и созвали совет войны. Там был лагерь, в котором находилось много воинов, оставшихся в живых после боен предшествующих лет. Они провели совет, и решили вести войну против всех пима и марикопа, а также любых белых людей и солдат, которых могли встретить.
Затем 35 мужчин под предводительством Дел-ше отправились на дорогу от Флоренции к форту Макдауэлл. Несколько человек наблюдали с холма, и увидели три фургона и много солдат, идущих за фургонами, и несколько человек перед ними. Не было ни холмов, ни скал, где индейцы смогли бы спрятаться, и они были вооружены луками и стрелами. У нескольких были копья. Вождь сказал, что они не должны бояться, а должны быть мужчинами и бороться как подобает мужчинам, мстя за несправедливости, нанесенные им солдатами и другими белыми.
Итак, они наблюдали за фургонами и считали солдат. Скоро наблюдатели пришли и сказали, что шесть солдат находятся впереди фургонов и восемь позади, и ещё трое сидят в трех фургонах. Вождь сказал, чтобы они возвратились и убедились, что нет других солдат в фургонах. Бегуны снова пересчитали солдат и убедились, что в фургонах только трое, а также сообщили, что на фургонах нет покрытия и в них запряжены мулы. У индейцев имелись только три старых ружья. Было сказано, что владельцы ружей станут стрелять первыми. Наконец, они услышали стук копыт, а затем увидели передних солдат и фургон. Солдаты приближались к индейцам. Мужчины, имеющие ружья, выстрелили первыми, затем другие начали стрелять из луков по лошадям и в солдат. Четыре солдата свалились с лошадей, но другие поскакали назад, и им вдогонку полетели стрелы. Солдаты, идущие позади фургонов, начали стрелять, но индейцы, имеющие ружья, перезарядили их и дали залп по ним. Несколько солдат бежали, и индейцы недолго преследовали их, а затем вернулись, боясь наткнуться на каких-нибудь других солдат. Возвратясь к месту засады, индейцы насчитали четырех мертвых солдат и двоих мертвых погонщиков. Один из погонщиков бежал. Индейцы забрали мулов, сняли одежду с солдат и забрали двадцать ружей и несколько пистолетов. Они выбросили на землю всё, что находилось в фургонах. Это были пустые мешки из под муки, кофе, фасоли и сахара. Единственные вещи, кроме одежды и оружия, которые они захватили, были табак и пустые мешки. Из животных, кроме мулов, им достались две лошади. Индейцы сожгли фургоны и возвратились в свой лагерь. При возвращении было большое ликование из-за того, что воины вернулись живыми и победоносными. На следующий день, обеих лошадей и всех мулов зарезали и разделали для еды. Старики удивлялись, почему воины не взяли скальпы мертвых белых, но те сказали, что у тех почти не было волос, и не за чем было резать скальпы.
Через три дня пришли несколько бегунов и сказали, что в 20 милях от лагеря есть много солдат. Старики и дети спрятались на плоскогорье выше лагеря, на случай атаки. Большинство индейцев поднялись на большую скалу, нависающую над лагерем. У кого имелись ружья и пистолеты, остались ждать солдат. Там было глубокое и скалистое ущелье с ручьем внутри него, и солдаты должны были пересечь его, прежде чем достичь лагеря. Солдаты не видели индейцев, и едва вступив в лагерь, слезли с лошадей и стали готовиться сжечь его. Индейцы выстрелили по ним, и солдаты разбежались. Затем солдаты дали несколько залпов в том направлении, откуда стреляли индейцы, при этом не видя их самих. Сколько-то солдат было убито, другие поторопились уехать на лошадях. На следующий день индейцы пришли в лагерь и обнаружили в нём много крови и двух мертвых лошадей. Еще индейцы нашли два ружья и пистолет. Я был уже небольшим парнем, но помню это событие, и место, где все происходило. После этого тонто- апачи разделились. Одни ушли к Солт-Ривер, другие в горы Пинал, ещё другие дальше вверх в Сьерра-Анчес. С этого времени солдаты уже не могли спокойно убивать индейцев. Это случалось только тогда, когда индейцы не имели достаточно оружия для защиты. Когда же индейцы были вооружены как солдаты, винтовками, заряжающимися с казенной части, пистолетами, имели боеприпасы, то солдаты ничего не могли с ними поделать и часто уклонялись от боя. Но когда индейцы имели только луки и стрелы, и если стрелы уже были израсходованы, солдаты получали хороший шанс. Если бы все индейцы имели огнестрельное оружие, то поселения белых не появились бы так быстро и индейцы не стали бы военнопленными, и не поселились бы в резервациях против их желания.
В последующие годы, в верхних областях страны, за горами Мазатзал, много индейцев объединились и вели неослабевающую войну на западе страны. Они ходили на юг от гор Брэдшое за город Викенбург. В одном случае, возле какого-то ручья, они встретили и убили четверых белых и забрали все их вещи. Один мохаве- апачи обнаружил среди этих вещей одеяло навахо, которое у него было на момент одной бойни, когда он вместе с другими своими людьми приходил на совет с белыми, пима и марикопа. Он был одним из спасшихся бегством, и бросил свое одеяло, чтобы было легче бежать. Затем пришли другие индейцы и сказали, что они убили двоих мексиканцев. Еще один военный отряд, некоторые из его участников шли босиком, отправился на север и вышел на дорогу, ведущую к Прескотту. Там они встретили шестерых белых мужчин на лошадях. Индейцы убили четверых, а другие двое бежали в сторону Прескотта. Индейцы обнаружили, что двое из убитых одеты в одежду из оленьих шкур и мокасины, что раньше носили двое убитых тонто-апачи. Однажды наши люди атаковали каких-то людей, одетых как индейцы, и всех их убили. Это оказались белые калифорнийцы, которые занимались грабежом под видом индейцев. Многие несправедливости против индейцев были сделаны первыми белыми, которые пришли в нашу страну, и многие из них являлись добровольцами из Калифорнии. Ни один из индейцев не был ни ранен, ни убит, во всех этих событиях, и они решили возвращаться домой.
Пима и марикопа были первыми, кто встретил белых в Аризоне, и они были дружественны каждому белому. Много раз, по ночам, они вырезали апачей, а затем бежали, даже если их было 300-400 человек.
Апачи называли пима воронами, потому что, убегая, те подпрыгивали как вороны, увертываясь от стрел или пуль. Они были очень смелыми, когда наталкивались на несколько старых мужчин, женщин и детей. Я думаю, что пима и марикопа самые трусливые индейцы на юго-западе. Апачи стояли на своей земле и сохраняли свои дома и семьи в течение многих лет, переходя от одной горы к другой, исчезая с глаз своих врагов, убивая некоторых неосторожных солдат и крадя несколько лошадей. Из-за этого их назвали кровожадными. В жизни человека всегда наступает время, когда сама обязанность защиты его самого и его семейства навязана ему, и он при этом перестанет быть человеком, если не будет защищать себя, свою семью и свой дом от врага.
Я - индеец апачи, - и говорю теперь, и буду говорить всегда, что апачи являются смелыми людьми. Они всегда были немногочисленны и предпочитали быть уничтоженными, чем подвергаться несправедливости и плену. Они сопротивлялись, пока не была выстрелена последняя стрела и сломан последний лук, и у них остались только руки для борьбы. Тогда они стали просить убить их, потому что не могли видеть свою страну, отнятую у них.
Не только солдаты были нашими врагами. С солдатами приходило много индейцев. Это пима с марикопа, а также юма-апачи, мохаве с реки Колорадо, уалапаи и навахо. Ещё были мексиканцы и добровольцы из Калифорнии. Солдаты, которые стояли в форте Макдауэлл, Кэмп-Дэйт-Крик, Викенбурге, Дель-Рио, форте Уиппл, Кэмп-Верде, Кэмп-Рено, форте Томас, Кэмп-Грант, в фортах Апачи, Боуи; Лоуи, около Тусона; в фортах Уачука, Юма и Мохаве, - тоже были врагами индейцев и боролись против апачей. Были тысячи белых людей для борьбы с апачами, но они должны были нанимать много тысяч индейцев, чтобы те провожали их в страну апачей и помогали им их выслеживать, а также, чтобы показывать им пути к водоемам. Если солдаты не имели помощи других индейцев, то у них ничего не получалось в борьбе с нами. Тогда единственным путем у них были уговоры, чтобы мы заключали мир и встречали солдат без оружия, и когда индейцы приходили в лагерь солдат, те вероломно их захватывали. Солдаты не любили охотиться в лесу, порой они даже не могли найти воду для себя и своих жи<

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒