Гомилия 18.

Гомилия 18.

В отношении места Евангелия: «… истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то, и Сын творит подобным образом» (Ин. 5.19).

1. Евангелист Иоанн среди сотоварищей и соучастников своих, других евангелистов, получил особенный и исключительный дар от Господа (на Чьей груди он возлежал во время вечери (Ин. 13.25), показывая тем самым, что он испил из недр сердца Его более глубокие тайны), чтобы сказать о Сыне Божием то, что, пожалуй, может пробудить ревнивые умы незрелых людей, но не может заполнить их, пока те еще не способны к восприятию этих слов, некоторым же более крепким умам и достигшим более зрелого возраста он дает в тех словах нечто, чем они могли бы укрепляться и насыщаться. Вы слышали эти слова во время чтения и помните, откуда они. В самом деле, вчера было прочитано, что хотели «убить Его иудеи за то, что Он не только нарушал субботу, но и Отцом Своим называл Бога, делая Себя равным Богу» (Ин. 5.18). То, что вызвало неудовольствие иудеев, понравилось Отцу. Без сомнения, это нравится и тем, кто чтит Сына так же, как чтят они Отца; ибо если бы им это не нравилось, то они выразили бы неудовольствие. В самом деле на эту клевету их, порожденную или неведением, или злым умыслом, Господь не говорит ничего, чтобы они могли понять, но говорит то, благодаря чему они могли бы обеспокоиться, взволноваться и, возможно, обеспокоившись, стали бы искать Врача. Сказал же Он то, что должно было быть записано, чтобы и мы впоследствии могли прочесть. Итак, мы видим, что произошло в сердцах иудеев, когда они это услышали; давайте еще глубже рассмотрим, что происходит в нас, когда мы это слышим.

Ведь не рождались бы ереси и всякие превратные учения, пленяющие души и низвергающие их в бездну, если бы правильно были поняты Писания и если бы то, что понято в них не должным образом, не принималось бы бездумно и самонадеянно. Итак, возлюбленные, мы должны крайне внимательно вслушиваться в то, для восприятия чего мы еще незрелы. Мы должны хранить это спасительное правило в благочестивом сердце и со страхом Божиим, как оно и было записано. Давайте радоваться, словно пище, тому, что мы в состоянии понять сообразно вере, которой наполнены; в отношении же того, что мы не в состоянии еще понять, относительно этого спасительного правила веры, давайте перестанем сомневаться и на время отложим постижение прочитанного. То есть, если мы еще не знаем смысл чего-то, давайте все же не будем определять, хорошо ли и верно ли, не будучи уверены в этом.

И в отношении меня, братья, взявшегося говорить с вами, вы должны понять, кто я и за что берусь, ибо я, человек, взялся говорить о Божественных вещах, плотский — о духовном, смертный — о бессмертном. Также и меня, дорогие мои, пусть покинет тщетное предположение, если я хочу, обретя спасение, пребывать «в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины» (1Тим. 3.15). По мере своей беру я то, что подаю вам на стол; там, где открыто, я вкушаю вместе с вами, а где закрыто, там вместе с вами стучу.

2. Итак, иудеи возмутились и вознегодовали, хотя и справедливо, поскольку человек дерзнул сделать себя равным Богу, но потому, несправедливо, что не узрели в Человеке Бога. Они видели плоть и не находили Бога; они видели обитель и не признавали Обитателя. Та плоть была храмом (Ин. 2.19), Бог обитал внутри ее. Так вот, Иисус не плоть сделал равной Отцу, не внешность раба (Флп. 2.7) сделал равной Господу; Он сделал равным не то, что было сотворено ради нас. Ибо Кем был Христос, вы (ведь я говорю с католиками (catholici)), знаете, ибо вы правильно верите. Он не только Слово, не только плоть, но Слово, которое стало плотию, чтобы обитать с нами (Ин. 1.14).

Я повторяю относительно Слова то, что вам известно: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1.1). Вот равенство с Отцом. Но: «Слово стало плотию и обитало с нами» (Ин. 1.14). Отец больше этой плоти. Итак, Отец и равен, и больше, Он равен Слову и больше плоти; равен с Тем, посредством Кого сотворил нас, и больше той, которая была сотворена ради нас. Держитесь этого спасительного католического правила, знать которое вам следует прежде всего; постигнув его, не должна от него отмахиваться ваша вера, никакие доводы человеческие не должны исторгнуть его из сердец ваших. Давайте разберем то, что мы понимаем, а то, что, возможно, не понимаем из того, что следует усвоить из этого правила, отложим на время, пока не станем более зрелы.

Итак, мы знаем, что Сын Божий равен Отцу, ибо мы знаем, что и «в начале …. Слово было Бог» (Ин. 1.1). Почему же иудеи хотели убить Его? «За то, что Он не только нарушал субботу, но и Отцом Своим называл Бога, делая Себя равным Богу» (Ин. 5.18), видя плоть и не видя Слово. Так пусть же возразит им Слово через плоть и Обитающий внутри пусть скажет через обитель Свою, чтобы тот, кто сможет, познал бы, Кто пребывает внутри.

3. Что Он сказал им? И вот ответил им Иисус и сказал им, возмутившимся тем, что Он сделал Себя равным Богу: «истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего» (Ин. 5.19). Что ответили на это иудеи, не написано; возможно, они промолчали. Однако некоторые, кто хотел бы считаться христианами, не молчат и берут из этих слов некоторые, которые могут быть высказаны против нас. И это не должно быть оставлено без внимания как ради них самих, так и ради нас. Разумеется, еретики-ариане, говоря, что не через плоть, но прежде плоти Сын, Который принял плоть, меньше Отца и не принадлежит той же субстанции, что и Отец, воспринимают из тех слов повод для клеветы и отвечают нам: «Вы видите, что Господь Иисус, увидев, что иудеи возмутились тем, что Он сделал Себя равным Богу Отцу, добавил такие слова, чтобы показать, что Он не равен Отцу. Ибо, говорят они, поскольку иудеев возмутило против Христа то, что Он сделал Себя равным Богу, Христос, желая успокоить их возмущение и показать им, что Сын не равен Отцу, то есть не равен Богу, сказал те слова, как бы говоря: «Что вы гневаетесь? Что вы возмущаетесь? Я не равен Ему, ибо «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего». Так что Он меньше Отца, а не равен Ему».

4. В этом искаженном и превратном правиле сердца своего пусть еретик услышит нас, пока еще не порицающих, но как бы еще вопрошающих, и пусть он откроет нам, что он думает. Ибо я считаю, кто бы ты ни был (ибо мы говорим, как будто бы он присутствует тут с нами), что ты вместе с нами держишься того, что «в начале было Слово». «Держусь», говорит он. И того, что «Слово было у Бога»? И этого, говорит он, держусь. Тогда следуй далее и еще тверже держись того, что «Слово было Бог» (Ин. 1.1).

И этого, говорит он, держусь, но Тот Бог больше, а Этот Бог меньше. В чем-то от тебя уже попахивает язычником, а я думал, что говорю с христианином. Если есть больший Бог и есть меньший Бог, то мы чтим двух Богов, а не одного Бога. Почему, говорит он, разве и ты не говоришь о двух Богах, равных меж Собой? Я не говорю так, ибо я так разумею то равенство, что понимаю при этом нераздельную любовь, а если нераздельную любовь, то и совершенное единство. Ибо если любовь, которую Бог принес людям, сделала из множества человеческих сердец единое сердце и множественные души людей превратила в единую душу, как о верующих, испытывающих друг к другу любовь, написано в Деяниях апостолов: «было у них одно сердце и одна душа для Бога» (Деян. 4.32). Если же моя и твоя душа, когда мы одно и то же чувствуем и любим друг друга, становится единой душой, то насколько больше Бог Отец и Бог Сын — суть одно, будучи источниками любви!

5. Однако же обрати внимание на эти слова, которыми оказалось возмущено сердце твое, и вместе со мной вспомни, что мы нашли относительно Слова. Мы уже придерживаемся того, что «Слово было Бог» (Ин. 1.1). К этому я добавлю еще кое-что, ибо, сказав, что Оно было в начале у Бога, евангелист тут же добавляет: «Все чрез Него было сотворено» (Ин. 1.3), Я извожу теперь тебя вопросами, теперь я возмущаюсь тобой и спорю с тобой: только держи в памяти это, сказанное о Слове, что «Слово было Бог» (Ин. 1.1) и что «все чрез Него было сотворено». Услышь теперь слова, из-за которых ты пришел в возмущение ,так что заявил, будто Сын меньше Отца, ведь Он-де сказал: «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего» (Ин. 5.19). Да, Он так сказал.

Объясни мне, хотя бы кратко, следующее: ты, как я полагаю, думаешь, что Отец нечто творит, а Сын наблюдает, каким образом Отец творит, чтобы суметь Самому сделать то, что делает и Отец творящий. Ты говоришь словно бы о двух ремесленниках, об отце и сыне, как об учителе и ученике, так обычно отцы- ремесленники учат сыновей своих искусству своему. Смотри, я опускаюсь к твоему чувственному восприятию и размышляю теперь так, как и ты. Давайте посмотрим, приведет ли это размышление наше к успеху в соответствии с тем, что мы уже одинаково говорили о Слове и одинаково думали, что «Слово было Бог» и что «все чрез Него было сотворено». Итак, представь Отца в качестве ремесленника, изготавливающего некие вещи, а Сына — в качестве ученика, который «ничего не может творить Сам от Себя если не увидит Отца творящего» : он внимательно смотрит на руки отца, чтобы самому, предаваясь трудам своим, делать так же, как делал отец, когда он наблюдал за ним. Но Тот Отец все, что Он делает, желая, чтобы Сын внимательно налюдал за Ним и Сам бы делал подобное, - через что делает? Ну же, пришло время, чтобы ты обратился к твоему прежнему суждению, которое мы с тобой разбирали и которое принял вместе со мной, а именно, что «в начале было Слово и Слово было у Бога» и «что все чрез Него было сотворено» (Ин. 1.1, 3). Итак, утвердившись вместе со мной в том, что через Слово было все сотворено, ты вновь представляешь себе в душе через чувственный образ и детское понимание творящего Отца и внимающее Слово так, что, после того как сотворил Отец, будет творить и Слово.

Так что же? Бог творит без Слово? Ибо если Он творит что-то без Слова, то не все чрез Слово было сотворено. Ты разрушил то, чего придерживался. Если же все было сотворено через Слово, исправь то, что ты понимаешь превратно. Отец творил, и творил не иначе, как через Слово. Каким образом Слово внимает, чтобы видеть Отца, творящего без Слова то, что Слово будет творить? Все, что творил Отец, Он делал через Слово, иначе ложно следующее: «Все чрез Него было сотворено». Но: «Все чрез Него было сотворено» истинно. Возможно, тебе это кажется недостаточным? (Тогда Он добавляет:) «А без Него — ничто» (Ин. 1.3).

6. Откажись от этого чувственного восприятия и давай разберем, что означает сказанное: «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего» (Ин. 5.19). Давай рассмотрим, если мы достойны того, чтобы это постичь. Ибо я признаю, что это серьезная вещь и весьма трудная — увидеть Отца, творящего через Сына, не Отца и Сына, выполняющих Каждый Свою работу, но Отца, выполняющего всякое дело через Сына, так что ни одно деяние не совершается ни Отцом без Сына, ни Сыном без Отца. Ибо «все чрез Него было сотворено, а без Него- ничто» (Ин. 1.3), Когда это прочнейшим образом утверждено в основании веры, как понимать «видеть» в словах: «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего»? Ты, как я думаю, пытаешься узнать, как Сын творит; попытайся узнать прежде, как Он видит. Действительно, ведь что Он говорит? «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего». Обрати внимание на то, что Он изрек: «если не увидит Отца творящего». Сначала наблюдение, затем действие. Ибо Он видит, чтобы делать. Почему же ты пытаешься сразу же узнать, как Он творит, хотя не узнал прежде, как Он видит? Почему ты спешишь перейти к тому, что следует потом, оставив то, оставив то, что происходит прежде? Он сказал о Себе как о наблюдающем и творящем, а потом наблюдающем и творящем, а не как о творящем, а потом наблюдающем, ибо «ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего». Ты хочешь, чтобы я открыл тебе, каким образом Он творит? Открой мне, каким образом Он видит.

Если ты не можешь открыть мне этого, я не могу того. Если ты еще не способен понять этого, то я еще не способен понять того. Итак, каждый из нас ищет ответ, каждый из нас стучит, чтобы каждый из нас удостоился получить его. Почему ты, словно бы знающий, порицаешь незнающего? Давай мы оба, являясь людьми незнающими — я в отношении деяния, ты в отношении наблюдения, - спросим Учителя, давай не будем по — детски спорить, находясь в школе Его. Все же мы вместе уже узнали, что « все чрез Него было сотворено» (Ин. 1.3). Итак, очевидно, что Отец не творит нечто особое, что видит Сын с тем, чтобы делать подобное. Но Отец то же самое творит через Сына, ибо Он все творит через Слово.

Как же творит Бог? Кто это знает? Я не говорю о том, как Он сотворил мир, но как Он сотворил твой глаз, благодаря которому, являющемуся плотью твоей, ты отличаешь видимое от невидимого? Ибо ты знаешь о Боге то, что ты привык видеть этими глазами. Но если бы можно было узреть Бога этими глазами, Он не сказал бы: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5.8). Так вот, у тебя есть очи тела для того, чтобы видеть ремесленника, но у тебя еще нет очей сердца, чтобы узреть Бога. Потому то, что ты привык видеть в ремесленнике, ты хочешь перенести на Бога. Оставь на земле земное, устреми сердце вверх.

7. Что же, возлюбленные? Мы будем растолковывать то, о чем мы задали вопрос: каким образом Слово видит, каким образом Слово наблюдает за Отцом, что для Слова «видеть»? Я не настолько дерзок, не настолько безрассуден, чтобы обещать раскрыть это в себе и вам: я не только знаю вашу меру, но знаю и свою. Потому, если вы не против, давайте я не буду задерживаться на этом, и мы продолжим чтение и посмотрим, как чувственные сердца оказались смущены словами Господа; оказались настолько смущены, что не могут пребывать в том, чего они придерживаются. Пусть будет вырвано (не знаю, что), словно игрушка у детей, посредством которой они увлекаются к дурному, чтобы им, когда они станут более зрелы, можно было привить полезное, чтобы они могли, ползающие пока по земле, идти к преуспеянию. Встань, ищи, вздохни, скорби, стучи в закрытые двери. До тех же пор, пока мы не будем беспокоиться, не будем жаждать, не будем вздыхать, мы будем перед всеми разбрасывать жемчуг, либо сами будем искать хоть какие-то жемчужины.

И вот, возлюбленные, я хочу пробудить жажду в сердцах ваших. Добрые нравы ведут к познанию, один род жизни переходит в другой род жизни. Одна жизнь — земная, другая жизнь — небесная. Одна жизнь — скотов, другая жизнь — людей, иная жизнь — Ангелов. Жизнь скотов исполнена земных желаний, ищет только земное, погружена в это и подчинена этому. Только жизнь Ангелов небесная. Жизнь людей — средняя между жизнью Ангелов и скотов. Если человек живет по плоти, он сравним со скотом; если живет по духу, приобщается к Ангелам. Когда ты живешь по духу, в самой этой ангельской жизни узнай, мал ты или окреп. Если ты еще мал, то Ангелы говорят тебе: «Укрепляйся, мы едим хлеб, ты насыщайся молоком, молоком веры, чтобы пришел ты к пище понимания».

Если ты еще жаждешь грязных удовольствий, если твой ум еще пленен обманом, если ты не избегаешь лжи, если приумножаешь обманы клятвопреступлениями, то сердце твое, столь грязное, только и смеет произнести: «Открой мне, как Слово видит», - как если бы я мог открыть, как если бы я уже понимал. В свою очередь, если мне чужды такие нравы и я, несмотря на это, далек от того понимания, то насколько же отягчен земными желаниями тот, кто даже не увлечен тем устремлением к вышнему! Есть большая разница между отвращающимся и жаждущим и, опять же, есть большая разница между жаждущим и наслаждающимся. Если ты живешь, как скот, ты отворачиваешься. Ангелы же наслаждаются. Но если ты не живешь, как скот, то не отвращаешься, напротив, ты чего-то жаждешь и пока не получаешь, но благодаря самой надежде ты положил в себе начало жизни Ангелов. Укрепи себя, усовершенствуй себя, и ты получишь это не от меня, но от Сотворившего и меня, и тебя.

8. И все же Господь не оставляет нас. Он хочет, чтобы мы поняли изречения Его: «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего», что Отец не творит нечто особое, что видит Сын, а Сын не творит что-то другое, после наблюдения за творящим Отцом, но что Отец и Сын творят одно и то же. Ибо Он продолжает и говорит: «ибо, что творит Он, то и Сын творит подобным образом» (Ин. 5.19). Не после того, как Тот творил, Сын другое творит подобным же образом, но все, «что творит Он, то и Сын творит подобным образом. Если Сын творит то, что творит Отец, то Отец творит через Сына. Если через Сына Отец творит то, что творит, то Отец не творит одно, а Сын другое, но одни и те же деяния принадлежат Отцу и Сыну.

А каким образом то же самое творит Сын? И то же самое, и подобным образом. И чтобы вдруг не подумалось, что Сын творит то же самое, но по-другому, Он говорит: «то же и подобным образом». Ведь как может быть «то же самое» и не «подобным образом»? Вот вам пример, который, как я полагаю, вам не трудно будет понять. Когда мы пишем письмо, сначала его творит сердце наше, а уж потом рука наша. Ведь почему все же диктуете, ели не потому что прежде все это осмыслили? То, что я сказал, понятно и для всех нас является очевидным. Письма рождаются сначала в сердце нашем, затем телом нашим: рука служит сердцу, которое правит, но одно и то же письмо творит и сердце, и рука. Разве сердце творит одно, а рука другое? Хотя рука делает то же самое, что и сердце, но не подобным образом. Ибо сердце наше творит письмо умозрительно, а рука — зримо. Смотри, насколько они творят одно и то же по- разному.

Поэтому Господу было бы недостаточным сказать: «что творит Отец, то и Сын творит», не добавив: «подобным образом». Ведь вдруг ты будешь понимать это таким же образом, как понимаешь, что сердце творит одно и рука то же самое, но иным образом? Поэтому Он добавил: «то, и Сын творит подобным образом». Если Он то же творит и подобным образом творит, проснись, пусть оскорбляется иудей, пусть хранит веру христианин, пусть будет изобличен еретик: Сын равен Отцу.

9. «Ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам» (Ин. 5.20). Вот, смотри, Он «показывает». Кому Он «показывает»? Конечно, Наблюдающему. Мы возвращаемся к тому, что не могли раскрыть; каким образом Слово может видеть. Смотри, человек сотворен через Слово, но человек имеет глаза, имеет уши, имеет руки, различные телесные органы и различны обязанности органов. Не может один член тела то, что может другой. И тем не менее благодаря единству тела глаз видит и для себя, и для уха, а ухо слышит и для себя, и для глаза. Неужели мы должны полагать, что в Слове происходит нечто подобное, поскольку все через Него было сотворено? Писание говорит в псалмах: «Образумьтесь, бессмысленные люди! Когда вы будете умны, невежды? Насадивший ухо не услышит ли? И образовавший глаз не увидит ли?» (Пс. 93.8-9).

Если же Слово образовало глаз, ибо все сотворено через Слово, и если Слово насадило ухо, ибо все насаждено через Слово, то мы не можем говорить «Слово не видит», «Слово не слышит» без того, чтобы не получилось нарекание со стороны псалма: «бессмысленные люди! Когда вы будете умны?» Итак, если Слово слышит и видит, то слышит и видит Сын. И все же неужели мы должны искать у Него в различных местах уши и глаза? Неужели одним местом Он слышит, другим видит, и ухо Его не может того, что может глаз, а глаз не может того, что может ухо? Не всецело ли Он зрит и не всецело ли слышит? Может быть, так всецело, даже не «может быть», но истинно так; между тем как Его способность видеть и Его способность слышать отличаются от присущих нам. Видеть и слушать одновременно — едино в Слове. Не так, что способность слышать в одном месте, а видеть — в другом, но, слыша, Он видит, а видя, слышит.

10. Но мы, по-другому слышащие и по другому видящие, откуда это знаем? Мы возвращаемся к себе, если мы не отступники, которым сказано: «Возвратитесь, отступники, к сердцу своему» (Ис. 46.3). Возвратитесь к сердцу! Почему вы уходите от себя и пропадаете? Почему вы ходите путями одиночества? Вы, блуждая, ошибетесь, возвратитесь. Куда? К Господу. Но это требует много времени. Сначала вернись к сердцу своему, ты ушел от самого себя, ты самого себя не ведаешь и спрашиваешь, кем ты создан. Возвратись, возвратись к сердцу, унеси себя от тела: тело твое — обиталище твое. Сердце твое ощущает также посредством тела твоего, но тело твое — не то, что сердце твое; оставь тело твое и возвратись к сердцу твоему. В теле своем ты найдешь в одном месте глаза, в другом — уши, разве ты не найдешь этого в сердце твоем? Неужели в сердце своем не имеешь ты ушей, о которых Господь говорил: «кто имеет уши слышать, да услышит» (Лк. 8.8)? Неужели в сердце не имеешь ты очей, о которых говорит апостол: «просвещенные очи сердца вашего» (Еф. 1.18)? Вернись к сердцу, узри там то, что, возможно, ты чувствуешь о Боге, ибо там — образ Божий.

Во внутреннем человеке обитает Христос, во внутреннем человеке ты обновляешься для образа Божия, в образе своем познай Создателя его. Узри, как все телесные чувства сообщают внутрь сердца то, что они чувствуют снаружи. Узри, сколь многих служителей имеет один внутренний император и что он еще может совершать в себе даже без тех служителей. Глаза сообщают сердцу о белом и черном; уши сообщают тому же сердцу о благозвучном и неблагозвучном; ноздри сообщают тому же сердцу об ароматном и зловонном; вкус сообщает тому же сердцу о горьком и сладком, осязание сообщает тому же сердцу о гладком и шершавом; сердце сообщает самому себе о справедливом и несправедливом. Сердце твое и видит, и слышит, а также судит о прочем, воспринимаемом чувствами, и распознает то, что телесные чувства не сообщают ему, - праведное и неправедное, плохое и хорошее. Покажи мне глаза, уши, ноздри твоего сердца. Различно то, что сообщается твоему сердцу, но в нем нет различных членов.

В плоти твоей ты посредством одного органа слышишь, посредством другого видишь; в сердце твоем ты посредством его одного видишь и слышишь. Если это образ, то насколько могущественнее Тот, Чей это образ! Итак, Сын слышит и Сын видит. Сын и есть само видение и само слушание: «слышать» для Него — значит существовать, и «видеть» для Него — значит существовать. Для тебя «видеть» - не значит существовать, ибо ты можешь дальше существовать, даже если утратишь способность видеть, также ты можешь дальше существовать, даже если утратишь способность слышать.

11. Считать ли нам, что мы достучались? Зажглось ли в нас что-то, посредством чего мы могли бы отчасти понять, откуда к нам приходит свет? Я полагаю, братья, что, когда мы говорим об этом и когда размышляем, мы уже укрепляемся. И когда мы укрепляемся, а собственное бремя наше вновь возвращает нас к привычным вещам, мы подобны людям, страдающим нагноением глаз, когда они тянутся к тому, чтобы увидеть свет, прежде совершенно не имея возможности видеть, и начинают мало-помалу благодаря заботе лекарей вновь обретать зрение. И когда врач хочет узнать, насколько продвигается лечение, он пытается им показать то, что они хотели видеть, но не могли, будучи слепы. Когда же острота и обоих глаз уже бывает восстановлена, они выводятся на свет; узрев же его, они некоторым образом отвращаются от его сияния и отвечают лекарю, показавшему этот свет: «Я уже прозрел, но я не в силах смотреть». Как тогда поступает лекарь? Он возвращает больного в привычную обстановку и использует мазь, чтобы пробудить желание смотреть на то, на что больной не мог смотреть, так чтобы благодаря самому желанию смотреть он полнее исцелился. И если для восстановления здоровья применяются некие жгучие мази, то он мужественно сносит это, так что, воспламененный любовью к этому свету, говорит себе: «Когда же случится так, что я увижу окрепшими глазами то, что не мог видеть слабыми и больными глазами?» Он донимает лекаря и просит, чтобы он излечил его.

Так вот, братья, если вдруг нечто подобное произошло в сердцах ваших, то, если вы хоть как-то воспламеняете сердце свое к созерцанию Слова и если, прикрываясь от света Его, обращаетесь к привычным вещам, молите Врача, чтобы применил Он жгучие мази, заповеди справедливости. Существует то, что ты увидел, но ты не можешь смотреть на это. Прежде ты не верил мне, что существует то, что ты сейчас увидел; но теперь ты по какой-то причине поднялся, приблизился к свету, устремил взор, сжался и убежал прочь. Ты точно знаешь, что существует то, что ты увидел, но ты не способен видеть его. Так вот, лечись. Какие есть мази? Не лги, не нарушай клятву, не прелюбодействуй, не кради, не обманывай. Но ты привык к этому и с некоторой болью отвращаешься от привычного образа жизни, этот отказ жжет, но лечит.

Ведь я говорю тебе прямо, из страха за себя и за тебя: если ты перестанешь лечиться и не будешь заботится о том, чтобы обрести способность наслаждаться тем светом при слабости очей твоих, то ты будешь любить тьму, будешь оставаться в темноте и, оставаясь в темноте, будешь низвергнут в тьму внешнюю: «там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 22.13). Если ничего не породит в тебе любовь к свету, то породит страх перед болью.

12. Сказанного мной, как я думаю, достаточно. Однако я не завершил еще евангельского чтения. Но если бы я сказал об остальном, то перегрузил бы вас, а я боюсь, как бы не оказалось утраченным то, что уже было найдено. Так что, возлюбленные, пусть этого будет достаточным для вас. Я остаюсь должным, и не сейчас но всегда, пока я жив, ибо ради вас я живу.

Однако же, живя благочестиво в этом мире, утешьте нашу жизнь немощную, полную страданий, опасностей: не опечаливайте нас и не губите нас дурными нравами вашими. Ибо если бы мы, негодуя по поводу вашей дурной жизни, бежали от вас и отделились от вас и больше не пришли к вам, то разве не стали бы вы сетовать и говорить: « Если мы больны, ты должен позаботиться о нас, если немощны, ты должен навещать нас»? Так вот, мы заботимся о вас и навещаем вас, но пусть не случится с нами то, что вы слышали у апостола: «боюсь, не напрасно ли я трудился у вас» (Гал. 4.11).

⇐ Предыдущая 18 19 20 21 222324 25 26 27 Следующая ⇒