|
|||
ХИМИК-СКЕЛЕТ И 17 страница– Угадайте, кто нас решил посетить? Михаил Ральфович! Ребров потрясенно уставился на вошедшего. Это был Мишган.
ГЛАВА XXVII
НА КАЖДОГО ЧЕРТА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ
На госте были надетые друг на друга две или три джинсовые куртки. Шею обматывал ярко-зеленый шарф. Смуглая, натертая декабрьскими ветрами физиономия, с плутоватыми ослепительно-синими глазами, блестела. Валентин подумал, что на фоне лощенного Игоря Федоровича Мишган выглядит настоящим бомжем. Впечатление еще больше усиливали кургузые грязно-аквамариновые, джинсы и черный пакет с выглядывающей бутылкой кефира. Если бы до сих пор Ребров не знал Михаила в образе уфимского неформала, он имел полное право поставить рассказы Риты о черном риэлторе под сомнение. Надежда Владимировна бросилась подвигать гостю свободный стул между цыганятами и Валентином. – Ой, а сосиски то мы ваши съели! Может быть, девочек отправить в магазин? Михаил, не сводя с Реброва насмешливого взгляда, властным жестом остановил хозяйку. – Ну, так мне щец бы простых с дороги. – Для мужчины суп жидковат будет. Может быть, все-таки, котлеток? – не унималась Надежда Павловна. – Щи да каша – пища наша. Сейчас поедим, косточки порастворяем, а потом, а потом… В ожидании угощения, гость весело разглядывал цыганят, время от времени загадочно посматривая на Валентина. – Как ваш спичечный бизнес? – спросила Рита Мишгана и прибавила, по всей видимости, не желая сказать резкость, только по одной уставновившейся привычки выражаться подобным образом. – Много несчастных доверчивых простаков утопили в деревенской грязи? Мишган достал из кармана полосатый носовой платок, тщательно протер поданную ложку, зачерпнул янтарного, дымящегося бульона. – А перца можно, дорогая? Люблю с перцем! Подай мне перец, – сказал он с невозмутимым выражением. Рита побледнела, если так вообще можно сказать о девушке с лицом чище свежевыпавшего снега. – Никакая я тебе не дорогая. Понял? А лапшу свою сервильную другим на уши вешай! Надежда Владимировна громко стукнула половником. – Рита! Алина печально вздохнула. – Это она перед молодым человеком выступает. Не обращайте на нее внимания, Михаил. Но, в самом деле, как съездили? Из последовавшего ответа, Валентин узнал о том, что Мишган придумал покупать спички, мыло, а также ходовую бакалею, большими партиями и развозить по глухим деревням, отрезанным от большой земли известным российским бездорожьем. Постепенно перед глазами Реброва вставала фигура исполинского деятеля. Хлебая суп, а потом расправляясь с сосисками, Мишган весело повествовал о прочих своих подвигах: – Народ просто легковерный пошел! Про банду Дедов Морозов слышали? Еще Ильф и Петров предупреждали: «у них холодные сердца, но жадные руки!» На днях ко мне мамаша одна обратилась. Решила порадовать детишек в новогоднюю ночь. Нашла в газете объявление, где услуги дедушки стоили на целых двадцать рублей дешевле. Долго номер набирала, наконец дозвонилась. А там голос женский, ласковый: «Ледовый дворец Деда Мороза слушает!» Оказалось, что за двадцатник агентство присылает только Деда Мороза, но если доплатить еще червонец, накинут еще Снегурочку – победительницу конкурса красоты «Мисс Уфа», а если клиент разорится на две сотни, тогда детишкам в подарок шоколадный набор московской фабрики «Красный Октябрь». Женщина просто обалдела и заказала аж три подарка. Через полчаса на пороге стоял представительный молодой человек. Он еще раз объяснил хозяйке, как, что и почем. Выписал квитанцию, получил деньги и был таков. Конечно, никакого Деда Мороза с внучкой-красавицей и подарками мамаша не дождалась. Но она, женщина сильная, попереживала и забыла про 250 рублей, вспомнив о них только через почти год, когда обворовали ее квартиру. Милиция заявление приняла и за сим – адью. Я конечно поинтересовался у мамаши насчет Деда Мороза. Я ведь про эту банду не в первый раз слышу. Под Новый год они народ дурят, а через какое-то время присмотренные квартиры обворовывают. – Интересно, а этот молодой человек случаем на тебя не работал? – спросила Рита. Лицо Алины покрылось пунцовыми пятнами. Мишган, потерев руки, принялся снимать верхнюю куртку. – Жарко-то как у вас здесь… А на оскорбления, юная леди, я не отвечаю. Надежда Владимировна цыкнула на Риту. – Сейчас же извинись перед Михаилом! Мишган, как платочком, помахал темной, мозолистой рукой. – Не надо, Надежда Владимировна. Я, хе-хе, знаете ли, привык к оскорблениям. Но, думаю, мои дела значат больше слов. Валентину давно не стало никакого дела до Лизы и ее тайн. Но он не мог простить Горбуну потерянного времени. Если бы не его аферы, он бы давно был с Ритой. А то, что Горбун являлся обычным проходимцем, пытающимся восполнить свой физический недостаток слежкой за влюбленными, мелкими интригами и мошеннической жизнью, теперь только злило Реброва. Охваченный предвкушением грядущего счастья с черноокой гурией, он не хотел замечать как самонадеянно, вызывающе звучит его голос: – А вы только с беззащитными женщинами и детьми дело имеете? А как клиентов потенциальных находите? Наверняка еще объявления расклеиваете, вроде «Семейный доктор коммунальных и финансовых наук решит все ваши проблемы!» Мишган смерил Валентина немигающим взглядом. – Объявление – это информация, а изворотливые и хитрые умы всегда могут найти ей применение. Вот, послушайте одну прелюбопытную историю на сей счет. Мужик дал в газету объявление о продаже японской видеокамеры. Позвонил один клиент, второй, третий. Узнав цену, все как-то сникали, семь лимонов не шутка, брат, и вдруг – энергичный гражданин. Поинтересовался моделью, годом выпуска, характеристиками. Цена тоже не отпугнула. Встречу назначили в доме покупателя. Камеру гражданин рассматривал придирчиво, попросил разрешения поснимать: посмотреть, мол, хочу, как работает. Так, снимая, ходил по комнатам, завернул на кухню, потом вышел в коридор, задержался у входной двери. Потом как-то само собой получилось, что дверь квартиры захлопнулась, а ее хозяин с камерой остался за ней, на лестничной клетке. «Не волнуйтесь, сейчас открою», – успокоил хозяин квартиры. Прошло минут десять – тишина, как в заднице у бегемота. Мужик-продавец в недогадках. Наконец минут через двадцать в замке поворачивается ключ, и на пороге появляется пожилая женщина. «Наконец-то! А хозяин где?» У женщины челюсть, как каретка в кассовом аппарате бдынц: «Какой хозяин? Я и есть хозяйка!» Владельцу навороченной камеры поплохело. Стали выяснять, что к чему. Оказалось, пенсионерка сдала квартиру на пару часов какому-то мужику для свидания с бабой. А деньги мужик заплатил вперед. Так-то. Рита аж затряслась от смеха: – Так ты еще альфонс?! Пока происходил диалог между Михаилом и сестрами, цыганята все это время ластились к гостю, выпрашивая конфеты. Изображая щедрого покровителя, Мишган не брезговал театральными штучками. Во время рассказа Алины ему пришло в голову выгрести из карманов монеты и начать избавляться от мелочи. Кучка монет росла на столе. Костя и Андрей не сводили жадных глаз с нее. Несколько раз протягивали паучьи ручки, но Горбун всякий раз жестоко бил по ним: «Не спешите, мыши!». Наконец он откинулся на спинку стула, сделал барский жест: «Берите этот мусор!». Однако тут произошло непредвиденное. – У вас что, самоуважения никакого нет?! – закричала на цыганят Рита. Те, уже начавшие растаскивать мелочь, опешили. Похоже, с ними еще никто так не говорил. А Рита продолжала: – Разве не видите, он вас, дурачков, испытывает. Клюнете на подачку или нет! Мишган хмыкнул. – Их мать итак на подачку живет. Гришаня первым возмутился. – Она на гадания живет или ворует. А на подачку люляйки только живут. Уфимский цыган настоящий никогда на подачку жить не будет! Горбун, поняв, что его выходка не удалась, вдруг жадно кинулся к мелочи и стал торопливо распихивать ее по карманам. – Как хотите. Самому пригодится. Валентин скривился от омерзения к мелочности Мишгана. Подумать только, Надежда Владимировна и Алина верили этому ничтожному насекомому! Неожиданно Гришаня, пошептавшись с Костей, вынул из-за пазухи две аккуратно сложенные газетные заметки и быстро протянул Рите. Все произошло так быстро, что Горбуну стоило больших усилий скрыть охватившее его волнение. Девушка, развернув первую заметку, пробежала ее взглядом. Валентин увидел, как зажглось от радости ее лицо. – Мама, Алина, вы мне не верили, а теперь полюбуйтесь на доказательства! Надежда Владимировна рассердилась на не шутку. – Рита, что это такое?! Ты привела этих мальчишек с улицы, Михаил им хотел помочь, а они у него из карманов бумаги вытаскивают. Ты знаешь, как это называется? Воровство! И еще, бессовестные, гордятся этим. Какой ужас, в нашем доме! Девушка, ничего не говоря, передала бумагу сестре. – Тебе-то уж мама поверит. Прочти, что там написано! И, пожалуйста, вслух. Алина, еще с недоверием в голосе, принялась читать.
Уфимский Квазимодо
В тот вечер Оксана собиралась купить продукты к праздничному столу. Решила поменять доллары. Однако в ближайшем обменнике продать валюту, не имея паспорта, ей не разрешили. К готовой расплакаться девушке подошел молодой паренек. «Девушка, я приезжий, с Украины, хотел бы купить доллары». Оксана знала, что доллары на улице лучше не продавать. Но парень не отставал – попросил показать, чем новые стодолларовые банкноты отличаются от старых. Мол, в обменном пункте с ним никто разговаривать не хочет. А брать с рук, не зная отличий, опасно. Они отошли к окну, и Оксана, достав из сумки банкноту, стала объяснять новшества и не заметила, как рядом появился горбатый мужчина с мобильным телефоном в руке. Он представился сотрудником Управления по борьбе с незаконным оборотом валютных ценностей и, попросив оставаться на местах, стал что-то докладывать по телефону. Как ни странно, девушку совершенно не смутило, что работник правоохранительных органов страдает явно выраженным физическим недостатком. Воспользовавшись паузой, «житель Украины» вырвал из рук Оксаны деньги и бросился из магазина. Поняв, что ее ограбили, Оксана заголосила на весь магазин. Прибывший наряд милиции задержал горбуна. Уфимский Квазимодо пытался оправдаться, что, якобы к нему на улице подошел неизвестный и попросил помочь. Вручив горбуну одеколон, флакон которого был сделан в виде мобильного телефона, мужчина предложил разыграть его жену, которая якобы требует денег на развод. «Сыграешь роль милиционера, пока я буду с ней разговаривать, а когда она испугается, скажешь ей, чтобы больше с мужем не ругалась. И все. Деньги твои». Украденные доллары Оксане так и не вернули, а незадачливого горбуна привлекли к уголовной ответственности – за мелкое мошенничество.
Когда Алина кончила читать, Мишган рассмеялся. – Не все горбуны воры и мошенники! А заметку эту из «Версии» я для себя сохранил, чтобы, так сказать, знать врага в лицо. Надежда Владимировна не выдержала. На этот раз она накинулась на ни в чем не повинную Алину. – Боже мой, что за глупый фарс вы здесь устраиваете! Как вам, негодяйки, вообще перед человеком не стыдно? Вы думаете, откуда у нас сосиски, мясо? Михаил ведь нарочно не хотел при вас мне продукты давать! Алина укоряюще посмотрела на Риту. – Сестренка, в самом деле, глупость какая-то получается. Михаил же ясно сказал, что он помогает людям, ну, как нам. А мы тут уличить его в несуществующих пригрешениях пытаемся… Первым чувством, охватившим Валентина, было чувство досады. Неужели Алина и ее мать настолько слепы? Но тут чувство дежавю охватило Валентина. Пару лет назад его судили в спортзале общаги за якобы похищенные из кармана одногруппника Алмаза деньги. На самом деле, это была глупая пьяная подстава. В душе Валентина шевельнулось что-то вроде сочувствия. «Может все это показалось Рите, и Мишган никакой не мошенник? Почему, в самом деле, ему не быть уфимским Робин-Гудом?» – Можно мне? – спросил Валентин, увидев, как Рита собирается зачитать другую заметку. Когда Ребров принялся читать, присутствующие услышали следующее:
Чародей-горбун
Постоянные читатели нашей газеты, наверное, уже в курсе, что в Уфе орудует мошенник-горбун. Очередная криминальная история с участием легендарного персонажа уголовной хроники, повторилась на днях в Орджоникидзевском районе города Уфы. На восьмом году счастливой семейной жизни Татьяна К. пришла к печальному выводу: супруг изменяет. Муж стал являться за полночь, а вскоре вообще заявил, что подает на развод. Решимость Татьяны К. воспользоваться услугами модного нынче психоаналитика быстро остудила воистину астрономическая цена одного сеанса. Не помогли строгие посты и молитвы в церкви. С отчаянья Татьяна К. сходила в домовый костел, но и это не помогло. Подруге Тани легко удалось убедить отчаявшуюся женщину попытаться развеять чары при содействии черной магии. «Приворот на 200%», «Вечный приворот» – такими объявлениями нынче пестрят многие газеты. Однако подруга заявила, что полагаться на случай в таком деликатном деле нельзя, и дала адрес авторитетного чародея, практикующего в Нижегородке. Колдун оказался… горбуном. В любом другом случае столь явно выраженный физический недостаток очевидно бы насторожил женщину, но только не в этот раз. Наоборот, Татьяна К. решила, что «это божий человек». Новоявленный Квазимодо сразу заявил: «Похоже, ваша проблема разрешима, но одним сеансом не обойтись. Мне нужна его фотография и что-нибудь из личных вещей, носовой платок, например». Взяв за первый сеанс 50 долл., чародей сообщил, что коварная разлучница работает в фирме мужа бухгалтером, разведена, имеет сына от первого брака, однако прежнюю страсть супруга к Татьяне вернуть можно. Вторая встреча с колдуном оказалась более содержательной. Используя весь свой богатый арсенал – черные свечи, нарисованные мелом пентаграммы и хрустальный шар, чародей сообщил, что в сознании неверного супруга вот-вот произойдет переворот и через пару дней все наладится. Остается только кое-что подкорректировать и подсыпать мужу в чай или кофе приворотное зелье. Улучив момент, Татьяна выполнила указание, однако вечером супруг вообще не пришел ночевать. Зато знаки внимания ей стал оказывать... владелец магазина, в котором Таня работала продавцом. Домогательства его стали настолько навязчивыми и наглыми, что Татьяна не удержалась и залепила патрону звонкую пощечину. А в итоге лишилась не только любимого мужа, но и работы. Видимо, чародей что-то напутал.
P.S. Редакция газеты просит читателей обратить внимание на особую примету горбуна-прохиндея: татуировку на кисти правой руки в виде морского якоря.
Эффект последней фразы превзошел ожидания. Все, словно по команде, уставились на смуглую от загара кисть Мишгановской руки. Улика была настолько очевидна, что горбун даже не попытался спрятать ее. Гришаня и Костя сияли довольными улыбками. Еще бы, им светило явное вознаграждение за раскрытие пробравшегося в семейное гнездо мошенника! Алина больше не смотрела на сестру как на умалишенную. Что касается Надежды Владимировны, то женщина явно была сбита с толку. В сильном волнении она попросила дать ей взглянуть на газетные вырезки. Печатное слово произвело на нее сильнейшее впечатление. – Михаил, поясните, – произнесла Надежда Владимировна холодеющим голосом, в котором причудливо смешались мольба и разочарование. – Может быть, я задаю неправильный вопрос, но почему у вас такая же татуирова, как у описанного персонажа статьи? Это, наверное, чтобы настоящего преступника поймать? Рита не выдержала. – Мама, ты вообще что ли сдурела?! Ты разве не видишь, что этот негодяй настолько обнаглел, что даже забыл о том, что газетная заметка может выдать его с головой! – Она посмотрела на Алину. – А ты что, сестренка молчишь? Поддержи меня, а то я точно уйду от вас, если вы такие дураки и ничего не понимаете! – Я прекрасно теперь все понимаю, – сказала Алина. Неизвестно, как бы повернулись дальше события, если бы Мишган не пробормотал: – Ну все, конец тебе пришел, маленькая дрянь! Лицо Алины посуровело. – Михаил, не смейте разговаривать в таком тоне с моей сестрой. Это приличный дом, а не ночлежка какая-нибудь. Лучше скажите, это все, выходит, правда? Вы все время обманывали нас?! Мишган искренне возмутился и так оттолкнул от себя тарелку с недоеденным супом, что она чуть не полетела на пол. – Сплошное вранье! Эта юная леди с самого начала была настроена против меня, вообразила фиг знает что в своей головушке, напридумывала злодея. Вы бы лучше, родные, почитали, какие рассказики она пишет. Вот это точно клиника. С такой больной фантазией какого хочешь честного человека оклеветать можно. Если бы я был тот самый чародей-мошенник, я бы, конечно, пострался свести татуировку. Сейчас это в любом салоне сделают так, что следа не останется. Ну и, в крайнем случае, я бы, выходя на дело, использовал перчатки. Надежда Владимировна окончательно растерялась. Но тут Рита выскочила из кухни и меньше чем через минуту влетела с тетрадкой. Она буквально швырнула ее в лицо Мишгану. – Ты ведь копался в моих вещах? Ну так читай! Уголки тонких губ Горбуна подернулись зловещей улыбкой. – Так, сама напросилась? Ну что ж, тогда… – Он сложил брошюрки на столе и взял первую попавшуюся. – Вот, полюбуйтесь только на название: «Индиго». Итак, начало: «Меня зовут Индиго. Я – убийца не по найму, а по зову души. День начался хорошо. Рано утром замочила из «Ижа» продажного депутата из Сибая. Он в пьяном виде изнасиловал 14-летнюю соседку. Дело, как водится в суверенном Башкортостане, прикрыли, ибо насильник быстренько вступил в правительственную партию. А своих не выдают. Прокурор взял дело под контроль. Есть же еще честные люди! Утром его застрелил в глазок двери киллер. Так что с моей стороны это было просто обычной вежливостью. Накануне вечером, положив пистолет в сумочку, я отправилась на банкет по поддельному журналисткому удостоверению. Если бы я была парнем, к моим документам несомненно придрались. На банкете было много мужиков с пузами-пачками. Мне следовало только пару раз пройтись, чтобы попасть в поле зрения негодяя. Я сразу поняла, что он сексуальный извращенец. Начал шептать мне на ухо разные гадости. Но я все вытерпела и даже не на шутку завелась от того, что очень скоро вышибу недоноску мозги. Но ситуация чуть не вышла из-под контроля, когда этот боров навалился на меня. Пришлось стрелять через подушку… Через неделю пять негодяев подкараулили меня на школьном дворе. Они преспокойно затащили меня в здание заброшенного спорткомплекса и долго, изощренно насиловали. Я не сошла с ума только потому, что как можно тщательнее запоминало лицо, запах каждого, чтобы потом выследить и лишить жизни фантастическим образом». Горбун поднял торжествующий взгляд, но Надежда Владимировна, не глядя на него, произнесла. Голос ее дрожал от негодования. – Как вы вообще до этого додумались, Михаил, до такой мерзости? Девочка все искренне написала. Пусть ужасно как всегда в своей манере, но я всегда знала, что у нее добрая душа. Валентин увидел мелькнувшую в глазах Мишгана растерянность. Горбун явно не ожидал столь позорного и быстрого разоблачения. Однако, как всякий истинный мошенник, он попытался в последний раз заморочить голову людям. Голос его приобрел самую искреннюю интонацию. – Надежда Владимировна, вы не понимаете, это клиника! Если я сейчас дальше начну читать, вы за голову схватитесь! Вот, как насчет рассказика, – он быстро перелистнул, – под названием… «Изнасилованный бутылкой»? Здесь про мужика, который не так посмотрел на начальство, за что его изнасиловали в отделении милицией бутылкой из-под шампанского! Голос Алины металлически зазвенел. – Я бы тоже убила этого негодяя! А то, что наши законы написаны преступниками и для преступников – это ни для кого не секрет! – Убирайся, плохой, плохой дядя! – подал голос Костя. Это был конец. Горбун, который до сих пор сохранял надежду оправдаться, вдруг понял, что по стечению обстоятельств лишился разом заработанного доверия. Валентин чувствовал, как его буквально распирает от отвращения. Если бы Мишган, как в сказке, превратился в гадкое пресмыкающееся и уполз, мой герой совсем бы не удивился такой метамарфозе. Однако торжество Валентина и Риты было омрачено совершенно нелепой и странной выходкой Горбуна. Оплеваный гость, больше не предпринимая попыток оправдаться, встал с каменным лицом. В проеме кухни он обернулся и покачал головой. – Проклята твоя любовь, – сказал он, устремив на Валентина тяжелый взгляд. – Ты еще, парень, не знаешь, какой ждет тебя страшный сюрприз. Только не подумай, непричем здесь я. Короче, как говорили древние римляне, barbarus hic ego sum, quia non intelligor ulli. Когда входная дверь захлопнулась за Горбуном, из груди Алины вырвался взох облегчения. – Сестренка, что это было? Как будто нас… заколдовали с мамой! Взгляд Риты упал на черный пакет. Она затряслась от гнева, как будто в пакете было взрывное устройство. – Он специально свои тухлые продукты забыл! – А можно мы их с собой возьмем? – спросили цыганята. На губах Риты заиграла брезгливая улыбка. – Не берите. Сейчас он сам прискачет за своим барахлом. Такие люди ничего не оставляют. И действительно. Раздался требовательный звонок. Алина отперла дверь. Горбун крысой шмыгнул в кухню, схватил жадно пакет и был таков.
ГЛАВА XXVIII
РИТА-ФИЛОСОФ
С уходом Мишгана как будто спали чары. Надежда Владимировна некоторое время стояла неподвижно, а потом провела рукой по лицу. – Боже, Боже, что это было! Алина бросилась на шею Рите. – Малыш, прости меня! Я тебе до последнего не верила! Рита молча, но с торжествующей улыбкой приняла покаяние. И тут последовал целый водопад излияний. Надежда Владимировна вспоминала одну странность Горбуна за другой: «однажды он пришел в солдатской шинели, сказал, что один курсант ему должен был, вот он у него шинель взял; я тогда дура была, сразу не поняла, что честные люди чужих шинелей даже за долги не берут», «потом странная эта история с торговлей спичками: я слышала по радио, что те, кто по деревням бакалею развозят, становятся жертвой преступников». Алина добавляла эпизоды: «где мои мозги были? Он ведь ни разу нас к себе домой не пригласил, никогда не говорил, где живет. Так только жулики ведут себя». – Мама, дай что-нибудь мальчишкам за то, что они помогли разоблачить мошенника, – сказала Рита. Надежда Владимировна было взялась отрезать половинку буханки, но Рита так сердито посмотрела на нее, что женщина, вздохнув, достала несколько мятых рублей. Цыганята, довольные, удалились. – Знаете, вообще-то это я цыганят подговорил, чтобы они вывели на чистую воду мошенника! – соврал Валентин. – Мне эта идейка пришла после того как я их в деле видел. Шустрые ребята. А опытного жулика могут только цыгане и провести. Ребров был вполне доволен собой. Но им не владела традиционная деликатность русских людей. Он был представителем нового тщеславного и тщедушного поколения. Глаза Риты сузились. – Уж не хочешь ли ты сказать, что там, в магазине, все нарочно подстроил? О, да ты настоящий демон в душе, а не слабовольная медитирующая доходяга! Мама, Алина, посмотрите, вот герой нашего времени! Валентин ощутил, как кухня наполняется флюидами благодарности, любви, восхищения. Если бы в этот момент кто-нибудь приделал ему крылья, он бы взлетел. Что такое восхищение мужчин? Ничто. Но когда тобой искренне восхищаются женщины… А тут Валентином восхищались две бесподобные близняшки (он снова понял, как они похожи друг на друга, Алина и Рита) и их мать. Рита шепнула Реброву: – Пойдем со мной. Войдя в свою комнату, девушка закрыла дверь на ключ, а потом достала из ящика стола… наручники. Валентин прыснул в кулак. – Откуда они у тебя? – Михаил оставил. Однажды приперся, играл с ними, а потом – забыл. У него на самом деле часто так бывает с памятью, наверное, его раньше ловили за мошенничества и били по голове. Но ты послушай: он потом вспомнил о них, приперся, а я сказала, что ничего такого не находила. Ребров пожал плечами. – Зачем они тебе? Глаза Риты полыхнули черным огнем. Девушка стала медленно подходить к нему, потряхивая наручниками. – А ты как думаешь? Конечно, для того, чтобы приковать тебя к кровати и изнасиловать! Валентин сглотнул слюну. Рита, описав пальчиком в воздухе изяшную дугу, щелкнула его по носу. – Ага, попался?! Нет, конечно. Эти наручники мне были нужны для вдохновения. Разве вся наша жалкая и никчемная жизнь не оковы? Давай проанализируем наше животное существование. – Зачем ты говоришь на такие странные темы, когда вроде бы надо… – удивился Ребров. Рита тряхнула волосами. – Ага, ты ждешь от меня обычной реакции глупой курицы? Типа думал, я пригласила тебя в комнату, чтобы мы сидели тут на кровати, а ты меня тихонечко обнимал и целовал в ушко? Мол, ничего нам теперь не угрожает, горизонт чист, негодяй, изгнан? – Совсем нет. – Ага, покраснел, значит я вижу – совсем да. Валентин не стал запираться. С недавних пор он научился не только ловко строить интриги, но и прямо выражать свои чувства, когда отпадала надобность в хитростях. – Ты… вообще, любишь меня? Рита отвернулась к окну. Она долго молчала, а потом заговорила далеким, словно вещающим из другого мира, голосом. – Как глупы и ничтожны люди, когда начинают рассуждать о высших идеях, о справедливости, честности, как мои мама и сестра. Они думают, что если избавились от одного мошенника, сразу на всем свете наступит мир и любовь. Но это не так. Жизнь это бред Бога. Когда высшее существо, создавшее звезды, выздоровеет, то известный нам мир прекратит свое существование. Предположим, все будут сыты, все будут ходить в любимом шмотье. Или, вот, даже если люди будут всемогущи и бессмертны, разве станут они от этого счастливее? Нет, не думаю. Они будут кончать собой со скуки, а потом, опять со скуки, сделаются беспомощными и смертными. Больше всего, поэтому, не стоит верить чувствам. Они несомненное зло. Есть только ум, который и приближает нас к познанию темных сторон жизни. Есть только один путь спасти мир – целиком подчинить свои чувства разуму, а потом вообще отказаться от чувств, как от греха. И тогда, если мир станет самостоятельно разумным, он будет как организм, который сам себя вылечил. И Богу не придется принимать таблеток или прибегать к трепанации черепа. Может быть, после этого мы уцелеем. – Бог? – попытался подыграть Рите Ребров. – А он разве существует? – Пусть это будет Природа с большой буквы. Ведь говорят, что Мать-природа сердится на нас. Ты должен понять меня, как человек науки. У Валентина нехорошо засосало под ложечкой. – О чем ты говоришь? Я не совсем понимаю… – О том, что я с детства была дикой и погруженной в изучение темных сторон жизни. Однажды, когда я только перешла в вашу школу на Суворова, мы с сестрой поспорили. Это была та пора, когда в пионерских лагерях девушки-девятиклассницы завивали волосы бесконечно днем, красили губы и ждали на ночь своих женихов. – На что поспорили? – попытался пошутить Валентин, потому что ему стало нехорошо от таинственных речей Риты. – На то, что моя жизнь не будет похожей на ее. Но как будто нарочно, все складывалось дальше так, что у меня самостоятельно ничего не получалось! Куда я ни сунусь, оказывается, что у сестры лучше все. И приходилось идти к ней и заниматься тем, чем занимается она. Вот, взять даже этих противных зверюшек! Черт бы побрал ее кружевное белье и «Доброту»! Ребров тоскливо вздохнул. – Ты и в прошлый раз говорила, что тебя никто не понимает… – Так теперь я пытаюсь объяснить, что на знакомство с тобой меня Алинка и спровоцировала! – вскипела Рита. Валентин почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. – Как это? – Она набросилась как-то на меня в своей издевательской манере, после того как я заявила, что мне остается только в двоечника вроде вашего Милославского влюбиться. Но я объяснила ей, что я если влюблюсь, то только сознательно, потому что меня задолбали инстинкты. Надо жить разумом. И вот я долго выбирала, приглядывалась. – И… почему выбрала меня? – Потому что ты показался мне такой, какой в книгах. В жизни таких никогда девушки не выбирают. Самая дебильная песенка «Браво» о том, что девушки должны любить простых романтиков, а не домашних мальчиков. Да что за чушь! Все домашние мальчики – трогательные романтики, одинокие, с книжками сидят, мечтают о великих свершениях, смелы, благородны, умны. А вот у всяких моряков и простых летчиков – интересы как у морковок на грядке. А ты мне, после долгих подглядываний, показался потенциальным аристократом духа. В остальном мне было на все плевать. Радость засияла в глазах Реброва. – Так ты меня любишь! Рита смущенно, потом протестующее замотала головой, заломила руки. – Ах, ты никак понять меня не можешь! Я тебя, возможно, полюбила, а ты вдруг взял и… изменился, стал нахрапистым таким. Я была сегодня шокирована твоей расчетливостью. Ты вдруг стал таким же… как обычные парни.
|
|||
|