Консерваторы 6 страница

* * *

Часа через три — после того, как мадам Помфри была с удобством устроена в крепости, снабжена большим числом успокоительных средств и познакомлена с Тибби, местным домовым эльфом — они пустились в путь. Ни Гарри, ни Снейп не желали задерживаться в навязчиво гостеприимной крепости ни одной лишней минуты. Глубокой ночью они повторно достигли Кастл-Рок-Черч, отпустили лодку, и Гарри по своей воле подошёл к Снейпу, обнял его покрепче, готовясь аппарировать. Ожигающие прикосновения Снейпа и узнаваемый запах всё так же дурили голову, заставляли кольцо сверкать. Но Гарри знал, что в этих объятиях ему ничего не угрожает.

«Я не собираюсь вас умолять...» — эти слова глубоко засели в сердце Гарри. Он понимал, что собственная гордость не позволит Снейпу перейти невидимую черту. Не позволит нарушить правила игры. Не позволит предать.

Наивное мнение? К сожалению, других гарантий, кроме слова слизеринца, не было. Но Гарри Снейпу верил.

С громким хлопком они исчезли в одном месте, чтобы появиться в другом.

Пирс под ногами сменился твёрдой землей. Гарри удивился — Снейп ошибся в расчётах, они оказались довольно далеко от Норы, в глубине запущенного сада.

Старые деревья лениво шелестели листьями. На небе сияли звёзды. Одуряюще сладко пахли цветы. Романтичными трелями заливалась какая-то пичуга. Вдалеке ухали совы. Было тепло. И очень тихо: ни шума моря, ни свиста ветра, ни барабанной дроби надоевшего дождя.

Через десять минут пешей прогулки Гарри начал понимать — что-то не в порядке. Ещё через пару минут Гарри окончательно убедился — Норы на своём месте нет.

Глава 22. Разве моя забота не стоит хотя бы тени улыбки на вашем прелестном лице?

Гарри беспокойно кружил по знакомой вытоптанной полянке между жимолостью и жасмином. Резко остановившись, он забормотал:

— Нора. Где Нора? Куда она делась? Что тут вообще происходит?!

Старый каштан с большим дуплом — «Да, тот самый. Точно, он. Я не ошибся!» — ответа не дал. И Гарри повернулся к своему молчаливому спутнику.

— Норы нет! — взволнованно сообщил он и ткнул пальцем куда-то между кустарниками. — Здесь должна быть Нора! Что-то случилось, сэр! Надо что-то делать, сэр!

Холодный лунный свет стёр с всегда бледного лица Снейпа последние краски. И если бы не живые чёрные глаза на хмуром сосредоточенном лице, и если бы Гарри не знал точно, кто перед ним, то решил бы, что видит не человека, а...

«...призрак, сотканный из сизых теней и лунных ниток... Что за муть лезет в голову?» — и Гарри раздражённо дёрнул прядь волос. Больно стало до слёз, зато призрак Снейпа превратился в просто Снейпа.

Прийти в себя Гарри помог и сам профессор, проронивший пару-тройку слов, приправленных изрядной долей сарказма:

— Как всегда, констатируем очевидное, мистер... Гарри.

— Но здесь же что-то случилось! А вдруг с ними что-то плохое произошло? А если они нуждаются в помощи? Надо что-то делать, сэр! — возмутился Гарри. Он даже протянул руки, собираясь вцепиться в мантию невозмутимого профессора и хорошенько потрясти его... и отступил в самый последний момент, вразумлённый тяжёлым взглядом.

— Думать, не отвлекаясь на ваши эмоциональные выкрики, много удобнее, — тихо произнёс Снейп, вытаскивая волшебную палочку.

Гарри тут же замолчал. Не проронив больше ни звука, он смотрел, как Снейп накладывает заклинания.

Порыв ветра пронёсся в зашелестевших кронах деревьев. Мелодичная птичья трель сменилась глухим совиным уханьем. Первой сове откликнулась другая, третья...

«Что-то сов здесь многовато», — подумал Гарри, с беспокойством наблюдая за манипуляциями Снейпа.

В ночной тиши раздалось хлопанье крыльев летящей птицы. Через пару секунд показалась и она сама. Сделав несколько кругов, сова уселась на нижнюю ветвь каштана и громко заухала. Пергамент, привязанный к птичьей лапе, белел в полутьме, и Гарри поспешил отвязать письмо. Довольно ухающая сова не стала дожидаться платы и сразу же поднялась в воздух.

— Сэр, письмо! Вдруг это от них!

Сломанные печати хрустнули, Гарри отбросил ненужный конверт, развернул свиток. Подошедший Снейп вызвал Lumos.

«Мистеру Гарри Джеймсу Поттеру, лично в руки, Нора, Оттери Сент-Кетчпол, Девон, Великобритания

Дорогой мистер Поттер!
Мы были счастливы узнать из «Ежедневного Пророка», что вы выздоровели. Это такая радость для всех нас. Вы — Герой! Наш освободитель! Победитель! Мы все перед вами в неоплатном долгу! Именно вы своим подвигом подарили нам будущее!
Хотя Министерство постаралось наладить нашу жизнь, всё же именно вам, дорогой мистер Поттер, мы все обязаны нашим счастливым сегодня и, надеюсь, не менее счастливым завтра.
Примите наши самые искренние пожелания всяческих благ и самые тёплые поздравления с выздоровлением и помолвкой.
Мы все надеемся, что ваш брак с многоуважаемым мистером Снейпом будет счастливым, и вы обретёте в супруге заботливого и нежного друга и любимого человека на всю жизнь.
Будьте счастливы, дорогой мистер Поттер!
Вы этого, несомненно, заслуживаете!
Передайте наши поздравления с помолвкой мистеру Снейпу.
С глубочайшим уважением,
Ирма МакДугалл и сыновья,
Бокстед-Холл, Бэри Сент-Эдмунд, Суффолк, Великобритания

P.S. Мы будем безмерно счастливы, если, оказавшись в наших краях, вы с супругом окажете нам честь визитом. При случае, просим вас посетить нашу скромную ферму по разведению гиппогрифов! Двери Бокстед-Холла всегда открыты для вас! Сердечно приглашаем вас с супругом в гости».

— Слава вновь нашла своего героя, — глубокомысленно заметил Снейп и ухмыльнулся.

— Сэр! Я вовсе не просил...

Бровь Снейпа поползла вверх, демонстрируя нарочитое удивление. Смятый пергамент захрустел в руке Гарри.

— Здесь, вообще-то, речь идёт о двух героях! Так что это и вас касается, сэр! Слава нашла нас обоих!

Гарри продолжил бы возмущаться и дальше — ухмылка на губах Снейпа колола ехидством и насмешкой — не появись рядом ещё одна сова. Через пару мгновений кружащих птиц стало трое. Мешая друг другу и оглушительно хлопая крыльями, совы заняли места на той же ветке старого каштана и недовольно заухали, пытаясь привлечь внимание Гарри и потеснить соперниц — каждой хотелось вручить письмо первой.

Пока он принимал свитки и конверты у клекочущих и ухающих почтальонов, шум, издаваемый птицами, всё нарастал. Гарри сражался с особо хитрым узлом на лапе последней совы, когда его плеча коснулись.

— Гарри! У нас проблемы!

Едва он справился с узлом и обернулся, как все вопросы отпали сами собой. Огромная туча кружащих в воздухе птиц заслонила звёзды и луну. Похоже, каждая из них собралась добиться внимания Гарри. И немедленно. Совы оглушительно ухали, хлопали крыльями и норовили спикировать вниз, к удобной ветке старого каштана. Неудачно. Они мешали друг другу: все попытки заканчивались стычками, летящими перьями, яростными «воплями».

— Уходим! — скомандовал Снейп, обнимая Гарри.

— Но как же Нора?

— Нет времени! Стой смирно!

И они аппарировали. Потом ещё и ещё раз.

Снейп отпустил его у северных ворот Хогвартса. Голова Гарри кружилась, он покачнулся, но упасть ему не дали.

— Что с вами? — подхвативший его Снейп тотчас принялся водить вдоль тела Гарри волшебной палочкой. — Вас расщепило? Где болит? Да говори же, Гарри!

Сражаясь с подступающей тошнотой, Гарри зашептал:

— Всё нормально.

Как видно, ему не поверили. Снейп резко толкнул подбородок Гарри вверх, уставился в заслезившиеся от яркого света Lumos’а глаза.

От рывка Гарри замутило ещё больше.

— Да всё нормально, сэр, — прошептал он, жмурясь и отворачиваясь. — Просто... мы много аппарировали.

Снейп тотчас отпустил его, попытался отступить — так что Гарри пришлось мёртвой хваткой уцепиться за ускользающую опору. Хриплый вдох, короткий рваный выдох, и сильные руки обняли Гарри за плечи.

— Запрокинь голову. Закрой глаза. Дыши глубже.

Гарри так и сделал. Привалившись спиной к Снейпу, он старательно дышал. Что угодно, лишь бы победить навалившуюся слабость и не умереть от стыда. В отличие от него, Снейп в обморок падать не собирался, правда ведь? Так почему же он такой слабак? Прямо девчонка!

— Вы сможете самостоятельно идти, Гарри?

Вопрос Снейпа вызвал лёгкую панику. Гарри представил, что значит сказать «нет» — либо его обездвижат и левитируют, что крайне унизительно, либо понесут на руках... что ещё хуже!

— Да, да, конечно, я сам, я смогу, сэр! — торопливо заговорил он, вырываясь из кольца поддерживающих его рук.

На подкашивающихся ногах Гарри направился вперёд, к воротам. Шаг, два, три, его качнуло, Гарри вцепился в ажурную решётку обеими руками: только б удержаться, лишь бы не упасть. Фырканье Снейпа настроение Гарри не улучшило.

Вторая створка ворот бесшумно распахнулась.

— А как же Нора? Думаете, с ними всё в порядке, сэр? — пробормотал Гарри. Ноги дрожали, перед глазами плыло, собственная слабость злила неимоверно. Передохнуть бы, хоть чуточку...

— Жить в окружении такого количества сов — приятного мало. Думаю, они скрыли дом чарами Хранителя. Завтра вы сможете встретиться с младшей миссис Уизли, тогда и узнаете подробности. Хотя нет, завтра — суббота. В любом случае, отложим выяснение этих вопросов на утро. Вам необходимо отдохнуть. И не спорьте со мной. Сейчас мы пойдём в замок. Вам уже лучше, Гарри? Вы можете идти? Или...

— Да, сэр, мне лучше. Лучше. Я пойду сам! — Гарри попытался улыбнуться непослушными губами.

Снейп лишь покачал головой и протянул ему руку.

— Пойдёмте.

Путь к замку показался Гарри невыносимо долгим. Ноги заплетались, его мутило, голова шла кругом — из-за слабости, из-за прикосновений Снейпа. Тот сначала вёл Гарри за руку, потом приобнял за плечи, поддерживая и помогая идти. Вернее, тащиться черепашьим шагом. А дорога всё никак не кончалась...

Гарри не сразу осознал, что сидит на ступенях главного входа в замок, а Снейп поит его кисловатым зельем из кофейной чашки. Гарри даже не мог вспомнить, как ему удалось добраться сюда. Руки и ноги противно тряслись. Внутри было холодно и пусто. Мешанина из полутеней и цветовых пятен, вертящаяся перед глазами, отступила, и Гарри, окончательно смутившись, отвёл взгляд от лица низко склонившегося к нему Снейпа. Рядом с ними в развевающемся на ночном ветру фирменном хогвартском полотенце стоял вытянувшийся по стойке смирно домовой эльф с большой бутылью в руках.

— Хорошо, Винки. Верни зелье в больничный шкаф и приготовь постель во второй спальне. Немедленно, — приказал Снейп, вручая пустую чашку эльфу.

— Слушаюсь, Хозяин, — пискнула Винки и с хлопком исчезла.

Гарри попытался встать, но Снейп остановил его.

— Не стоит переоценивать свои силы, Гарри. Вы год провели в коме. Ваше недомогание естественно.

— Будь вы на моём месте... Не думаю, что вас бы это утешило, сэр, — буркнул Гарри.

Снейп лишь усмехнулся.

— Вероятно. Но будь я на вашем месте — вы не узнали бы, что это меня расстраивает.

К тому времени, как Снейп предложил ему подняться наверх, Гарри успел основательно замёрзнуть и вдосталь налюбоваться холодным светом далёких звёзд.

Замок встретил их посапыванием и похрапыванием многочисленных портретов, почти бесшумным полётом лестниц, тусклым светом немногочисленных факелов, уютной тишиной и полутьмой. Хогвартс спал.

Спит замок или нет, встречает его кто-то или нет, для Гарри было неважно. Главное — он вернулся сюда, вернулся домой. Только сейчас он понял, как сильно соскучился по Хогвартсу. Гарри захотелось обойти весь замок, подняться на Астрономическую Башню, спуститься в подземелья, зайти на кухню к эльфам, напиться горячего шоколада, съесть чего-нибудь посущественней... Только вот он вымотался так, что желание упасть и уснуть на любой горизонтальной поверхности успешно конкурировало и с радужными мечтами, и с бурчащим от голода животом.

Вскоре уставший, измученный, засыпающий на ходу Гарри мечтал только и исключительно о кровати. С мягким матрацем, подушками. С белоснежным бельём. С алым пологом. О хорошей удобной кровати... Дубовой желательно.

«Зачем дубовой? — возразил он себе, зевая. — Можно и не дубовой. Любой! Лишь бы туда упасть и хоть немного поспа-а-ать...»

— А где я буду спать, сэр? В гриффиндорской башне? — спросил Гарри у Снейпа, неторопливо шагающего по ступенькам впереди.

Лестница, по которой они поднимались, неожиданно поменяла направление, и Гарри схватился рукой за перила, пережидая тряску.

— Спальни Домов закрыты на лето. Вы переночуете в своих комнатах, — и Снейп потянул Гарри за собой в один из тёмных коридоров. Под наколдованным светом из волшебной палочки профессора они пошли чуть быстрее.

Гарри сладко зевнул. Своих комнатах... Звучало многообещающе. В его комнатах, где бы они ни были, обязательно должна быть кровать.

— А они... эти свои комнаты... они у меня есть, сэр? — Гарри немного подотстал, и вопрос прозвучал довольно громко.

Тишину немедленно разорвал зычный рык:

— Кому это не спится?.. Негодяи! Спокойно поспать не дадут! Кто это шляется по коридорам достославного Хогвартса глухой ночью? Эй! Отвечайте, разбойники, к вам обращаюсь!

Тотчас захныкал младенец, и усталый женский голос пожаловался:

— Ох, крошка! Ты опять проснулся. Я же тебя только укачала, — и женщина принялась плаксиво отчитывать громогласно возмущающийся портрет: — Сэр Арчибальд, замолчите немедленно! Вы опять разбудили маленького Хьюго! Ну как же так можно, сэр?! Я больше так не могу! Я буду на вас жаловаться нашему дорогому Аргусу, и уверена — он обязательно перевесит вас отсюда. Желательно на чердак, грубиян вы несносный! Чурбан вы неотесанный! Ну кого вы ругаете? Нет здесь никого!.. Тише-тише, мой маленький. Мамочка тебя сейчас укачает...

— Ох, леди Анна! — приглушённый рокот сэра Арчибальда стал удивительно нежен. — Вы так жестоки к старому солдату. А я лишь хотел позаботиться о вашем сне и спокойствии малютки. Как всегда не угодил. Эх! Разве моя забота не стоит хотя бы тени улыбки на вашем прелестном лице?.. О, не обижайтесь, моя прекрасная леди. Я не вынесу жизни в ссылке... Я не вынесу жизни без вас, моя милая Анна.

Плач ребёнка стих, и леди что-то ответила, но они ушли от выясняющей отношения парочки уже далеко, что Гарри не разобрал её слов, только услышал, что голос женщины стал как будто теплее и любезнее.

— Так что с моими комнатами, сэр? — спросил Гарри как можно тише. — Я и не подозревал, что они у меня есть...

— Вы должны были вселиться туда сразу после помолвки. Но ваши друзья убедили меня, что для начала, пока вы не адаптировались к изменениям в своей жизни, вам будет лучше провести время с ними. Я выполнил их просьбу и позволил вам жить в Норе. Но после свадьбы, во время учебы в Хогвартсе вы будете постоянно жить здесь.

С этими словами Снейп остановился у парочки знакомых горгулий. Произнесённое шёпотом «Феликс Фелицис» заставило их отпрыгнуть, освобождая проход. Знакомая лестница отвезла наверх, в маленький холл перед кабинетом директора. Гарри уже сделал несколько шагов в привычном направлении, как к его предплечью на мгновение прикоснулась горячая ладонь.

— Не сюда, — вполголоса произнёс Снейп. — Идите за мной.

Другая дверь привела их в большую гостиную с камином. Не дав Гарри осмотреться, Снейп подтолкнул его к одной из двух лестниц.

— Здесь находятся ваши комнаты, — Снейп поднялся первым. — Кабинет, спальня и ванная комната.

Гарри сейчас был не в силах оценивать интерьеры. Всё, что он видел, так это кровать с красным балдахином, сверкающую белоснежным бельём в мерцающем свете полудюжины свечей.

Как щенок, повинующийся поводку, Гарри потянулся к исполнившейся мечте, расстёгивая пуговицы у горла.

— Подождите!.. Да остановитесь же, Гарри!

— Да, сэр, — глаза у Гарри слипались от усталости, но он развернулся, оставив полурасстёгнутую мантию в покое.

Снейп чему-то усмехался, но Гарри было не до разгадок причин этого веселья. Ему действительно хотелось спать.

— Винки! — позвал Снейп, и с громким хлопком в центре комнаты появился домовой эльф.

— Гарри, возьмите Винки за руку, — Гарри подчинился, — и повторяйте за мной... Готовы?

— Да, сэр, — промямлил Гарри, заставляя себя не спать. А кровать, такая близкая и недоступная сейчас, одним своим видом манила, звала, пела чарующую колыбельную.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, — чётко проговорил Снейп и сделал паузу...

Через пару минут домовой эльф был наделён правом принимать почту за волшебника.

— Я и не знал, что это возможно, — сонно пробормотал Гарри, вновь поворачиваясь к призывно сверкающей белыми простынями постели.

— Вы же не думаете, что все письма Главе Визенгамота или Министру принимаем мы с лордом Малфоем лично?

— Я как-то об этом не задумывался, сэр.

— Меня это не удивляет, — Снейп направился к выходу из комнаты. — Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи, сэр, — пробормотал Гарри в сторону закрывшейся двери.

Гарри еле хватило сил, чтобы раздеться. Не прошло и минуты — стоило голове коснуться подушки — как он уже спал сном праведника. Последней отчётливой мыслью было намерение поблагодарить Снейпа за всё, что тот сделал...

* * *

Лучи солнца отчаянно сражались с плотным пологом, закрывающим постель от нескромных глаз. Рассеянный, но непобеждённый свет настойчиво пробивался сквозь алую ткань. Бельё розовело насыщенно, ярко, словно зардевшаяся девушка. Или смущённый юноша. Такой, как...

Гарри, залившись краской жгучего стыда по самую макушку, откатился в сторону от только что появившегося на простынях влажного пятна. Тяжёлый сорванный вдох, и потянутое дрожащей рукой одеяло прикрыло невольный грех. Гарри всё никак не мог отдышаться. Сердце гулко колотилось, кровь билась в висках, шее, запястьях и в этом... предателе. Губы пересохли, и Гарри был вовсе не против, чтобы кто-нибудь утолил его жажду, целуя так же страстно, как в стирающемся с каждым судорожным вдохом сне...

Нет! Нет! Конечно же, он был бы против! Но кожа стала настолько чувствительной, что прикосновений к постельному белью хватило, чтобы тихонько застонать от желания ощутить, как чьи-нибудь руки — или губы — ласкают грудь и спину, ноги и... А скользнувшая по сжавшимся соскам ткань пододеяльника заставила Гарри хрипло выдохнуть и выгнуться: маленькие и тугие, словно пуговички, они сладко и болезненно ныли. Неловкое движение, и натянувшаяся ткань — показавшаяся ужасно грубой — надавила на предательский орган...

Гарри откинулся на подушки, слегка сгибая ноги в коленях. Спать голым оказалось не лучшей идеей. Вот к чему это привело! Ладонь правой руки оставалась неприятно липкой, стыдно влажной. Но куда проще вытереть руку об уже и так испачканное бельё, чем забыть, как невероятно здорово было касаться себя — гладкого, твёрдого, горячего, жадного, пульсирующего.

«О боже! Это не должно было произойти!» — бессильный гнев душил Гарри, бесполезные удары кулаком о матрац не помогали.

— Пффф... Уффф... — удовлетворённый матрац покорно поддался. Он был на юношу вовсе не в обиде. Такой нежный, неистово страстный, горячий... И стонал этот мальчик так сладко, так трепетно, что... Уф! Да подушки-подружки ему обзавидовались! Как же парень выгибался, вжимаясь в его мягкие покровы с каждым толчком всё сильнее, всё требовательнее, всё тверже. Это потом он себе рукой стал помогать. А сначала-то всё ему, матрацу, доставалось. Но и когда парень стал себя поглаживать... Уф! Смотреть на спящего мальчика было истинным удовольствием. Ножки развёл, пальцы тонкие деликатно так скользят, нежно, а сам раскраснелся-то как, разгорячился — чисто печка, а уж вспотел-то как и пахнет так сладко, пряно, дышит хрипло, губку розовую закусил, потом раз язычком по ней и стонет жалобно... Уф! Уф! Как же всё-таки этот мальчик стонал! Как стонал! Ну прям сосновое бревно в огне студёной ночью! А другой-то рукой, словно сучьями, за простынь ухватился — чуть до дыр не изорвал. Бедная аж затрещала...

Матрац был в восторге. Уф, какой у него хозяин! Вот же повезло, так повезло! Это тебе не семейная пара — сто лет в постылом браке. Какой всё-таки горячий мальчик! Просто милашка! Служить ему будет чистое удовольствие. А если и не совсем чистое, то от такой нечистоты ни один матрац отродясь не отказывался... И матрац со вздохом истинного удовольствия поёрзал на месте, подстраиваясь под все впадинки и выпуклости беспокойно ворочающегося на нём молодого тела: «Уф-фф… какие гладенькие и упругие выпуклости! Так бы и поцеловал каждую!»

Грудь Гарри болела. Раньше с ним такого никогда не происходило. Сдавшись, он аккуратно откинул одеяло, стараясь ненароком не задеть чувствительные соски. Коричневые кружки, увенчанные круглыми тёмно-коричневыми комочками — тугими, словно камешки, — болезненно ныли. Гарри прикоснулся к правому, пытаясь осторожными поглаживаниями расслабить судорожно сжатые мышцы. Больно — тонкая кожа неприятно натягивалась от прикосновений, и Гарри решительно облизал пальцы и попробовал вновь. Несколько минут поглаживаний привели к тому, что соски немного расслабились, сам он стал дышать как-то хрипло, а одеяло у его бедёр приподнялось вверх.

— Вот проклятье! — прорычал Гарри.

Задёрнутый полог кровати тут же распахнулся, впуская внутрь ослепительно яркий солнечный свет. Гарри рывком сел на постели, натягивая одеяло повыше.

— Доброе утро, Молодой Хозяин, — пропел тонкий голосок. Довольная Винки одарила Гарри широченной улыбкой и сделала книксен.

— Молодой Хозяин желает завтрак в постель? Винки выбрала всё самое вкусное для Молодого Хозяина, — сообщила коротышка, направляя к Гарри парящий поднос с кофейником, молочником, сахарницей, ложками, чашками, блюдцами, горячими круассанами... В общем, на увесистом подносе не было и дюйма свободного места.

— Э-ээ... — сказал Гарри.

— Хозяин приказал Винки заботиться о своём наречённом, — гордо проинформировала сияющая от радости Винки. — Винки такая счастливая! Ведь теперь Хозяин будет не одинокий. Теперь Хозяин будет весёлый. Теперь Хозяин будет довольный...

Причитания о будущем счастье Хозяина продолжались так долго, что Гарри заскрежетал зубами. С другой стороны, Гарри мог поблагодарить добрую Винки — радостные разглагольствования о том, что не только магия холодными ночами будет греть постель Хозяина, весьма эффективно справились с возбуждением. Никаких других желаний, кроме как срочно заткнуть пищащего домового эльфа и не менее срочно посетить ванную, у Гарри не осталось. Он решительно отпихнул парящий поднос, задребезжавший чашками, ложками, блюдцами.

Винки прервала свою радостную песнь и строго нахмурилась.

— Хозяин приказал Винки проследить, чтобы Молодой Хозяин позавтракал, — сообщила она и погрозила Гарри пальцем. — Винки будет следить. Винки слушается своего любимого Хозяина. Винки никогда не подведёт своего дорогого Хозяина. Винки совсем не хочет, чтобы Хозяин уволил её! Чтобы Хозяин дал Винки одежду!

Поднос вернулся на место. Кофейник взлетел, и тоненькая струйка ароматного чёрного напитка потекла в маленькую чашку.

— Всё, как любит Хозяин, — пропищала заботливая Винки. — Раз Хозяин любит, значит, и Молодой Хозяин будет любить.

Выбраться из постели Гарри не успел — ноги словно налились свинцовой тяжестью. Не иначе добрая Винки постаралась.

— Ты не будешь мне указывать! Отпусти меня сейчас же! — заорал Гарри. Сдвинуться с места оказалось непосильной задачей.

Губы эльфа обиженно задрожали. В огромных голубых глазах засверкали слёзы. Маленькое уродливое личико скривилось, словно от боли. Винки залепетала, заламывая руки:

— Винки слушается только Хозяина. Винки послушный эльф. Винки должна позаботиться о Молодом Хозяине. Молодой Хозяин должен позавтракать, принять ванну, одеться, посмотреть бумаги, встретиться с Хозяином. Винки знает, что нужно Молодому Хозяину. Винки заботится.

— Так нельзя поступать! — кричал Гарри, пытаясь дотянуться до волшебной палочки. Но тумбочка стояла слишком далеко, у него ничего не получалось. — Отпусти меня! Винки, отпусти меня! Пожалуйста!

Расстроенная малышка запричитала тоненьким дрожащим голоском, всхлипывая от огорчения:

— Винки должна позаботиться о Молодом Хозяине. Молодой Хозяин такой худенький. Молодой Хозяин такой маленький. У Молодого Хозяина видны ребра...

Гарри поддёрнул одеяло повыше.

— Молодой Хозяин так громко стонет во сне...

Гарри мучительно покраснел.

— Это всё от голода. Да, да. Это потому, что Молодой Хозяин плохо кушает. А вчера Молодой Хозяин забыл поужинать. Винки должна проследить, чтобы Молодой Хозяин хорошенько поел. Молодому Хозяину надо хорошо есть, чтобы быть здоровым и красивым. Чтобы Хозяин его крепко любил...

Гарри уже готов был взвыть.

— Да поем я! Поем! Только отпусти меня! Мне в туалет нужно!

— Ой! — Винки хлопнула себя по губам. — Винки сильно виноватая, — она всплеснула руками и бухнулась перед Гарри на колени. — Ой, как сильно Винки виноватая!.. — завыла она.

Гарри уже готов был выступить с мелкой поганкой хором.

— Прекрати рыдать! И оставь свои уши в покое! Просто отпусти меня и всё!

— А Молодой Хозяин пообещает Винки хорошо кушать? — в огромных голубых глазах, уставившихся на Гарри, стояли слезы. Худенькие плечи тряслись.

— Да, обещаю! — рявкнул Гарри.

Тяжесть, придавившая ноги к матрацу, исчезла. Вот только вылезти из постели голышом на глазах у вмиг успокоившегося и просиявшего от счастья эльфа было решительно невозможно. Гарри потянулся за волшебной палочкой. Одно заклинание (спасибо за науку профессору МакГонагалл), и сдёрнутая с подноса салфетка превратилась в большое полотенце. Гарри поспешно «оделся». Дверь ванной хлопнула, отсекая заботливый взгляд разлюбезной Винки.

А вот от болтовни хозяйничающего в спальне эльфа отгородиться было не так легко.

— Винки приготовила завтрак Молодому Хозяину. Винки приготовила ванную Молодому Хозяину. Винки следила, чтобы Молодой Хозяин хорошо спал, и его никто не беспокоил. Винки прогнала всех гостей вон. Винки постирала и почистила одежду Молодого Хозяина. Винки сложила одежду Молодого Хозяина в шкаф. Винки собрала всю почту Молодого Хозяина. Винки сложила письма в кабинете Молодого Хозяина. У Молодого Хозяина много почты. Такая большая коробка. И ещё маленькая коробка. Только одна вредная, глупая, плохая птица не отдала письмо Винки. Винки отправила её в совятню...

К моменту выхода из ванной Гарри, вовсе этого не желая, оказался в курсе всех многочисленных занятий Винки. Зато ему наконец стало понятно, почему маги-эльфовладельцы не любили и не терпели их. Выносить беспрестанную болтовню и настырную заботу было очень и очень тяжело. Гарри предпочел бы выполнить все обязанности Винки сам, только бы не слышать её разглагольствований. Особенно это относилось к последнему пункту.

— ...Винки сменила испачканное бельё на постели Молодого Хозяина.

Проклятье! День начался просто «замечательно».

— Завтрак, Молодой Хозяин! Молодой Хозяин обещал Винки всё съесть!

Ох, книззлова печёнка! И сам книззл в придачу!

* * *

Ни утром, ни днём встретиться с профессором Гарри так и не довелось. По слухам тот провёл день, разрываясь между Министерством, недовольным его длительной отлучкой, и школой, требующей перед началом учебного года пристального внимания. Пока Гарри бродил по замку и болтал с его обитателями, Снейп сидел в Министерстве. Когда Гарри направился прогуляться по окрестностям, Снейп устроил педагогический совет, где сверх программы выступил Аргус Филч, доложивший о готовности или скорее неготовности Хогвартса к началу нового учебного года.

О крайне эмоциональном выступлении директора на тему «Когда вы спать ложитесь, вам тоже мой приказ нужен?» Гарри во всех подробностях узнал на обеде в Большом Зале. Рассказ начала профессор МакГонагалл — с лихорадочным румянцем на щеках и нервно подрагивающей шляпой, потом к разговору присоединился заикающийся профессор Флитвик, затем то рыдающая, то хохочущая профессор Трелони, больше привычного звенящая своими многочисленными браслетами, а под конец — хрипло орущий и скрежещущий кривыми жёлтыми зубами смотритель Филч, защищающийся от нападок персонала на свою персону не всегда вежливым и благородным образом. Профессору МакГонагалл даже пришлось заткнуть разгневанному матерщиннику рот Silencio, за что тот невероятно на нее разобиделся и ушёл, весь сгорбившись, безмолвно жалуясь возмущённо мяукавшей миссис Норрис на старых мымр.

Так что, в отличие от остальных обитателей замка, Гарри провёл чудесный день. Пусть тот с самого утра и не заладился, зато потом... Как же здорово было шагать по коридорам и лестницам Хогвартса, заглядывать в классы, болтать с портретами и привидениями. А как ему обрадовался сэр Николас! Он положительно не хотел Гарри отпускать и явно пытался заболтать до смерти. Так что Гарри даже пришлось сбежать на улицу. О чём он совершенно не пожалел.

Гарри гулял по опушке Запретного Леса, дышал свежим воздухом, гонял рыжих стрекочущих белок. Добрёл до стадиона, и мадам Хуч позволила ему где-то с час полетать на метле. Пятичасовым чаем Гарри угостила Лаванда Браун — новая хозяйка разросшейся и преобразившейся в небольшой двухэтажный домик сторожки Хагрида (уехавшего, как оказалось, на постоянное место жительство во Францию, к мадам Максим). Долгий разговор и печальные воспоминания привели их к белой гробнице, возле которой похоронили всех погибших в Великой Хогвартской Битве. И Гарри, хоть и не мог сдержать слёз, глядя на могилы Дамблдора, Люпина, Тонкс, старшего Криви и других ребят, всё же был рад возможности побыть здесь, с ними.

А потом он вернулся в замок, чтобы поужинать со всеми и поговорить о старых и новых делах, о неоднозначной политике Министерства и прошедшей, как оказалось, в прошлом году школьной реформе. А затем вновь отправился бродить по замку, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Гарри размышлял о том что, как бы всё ни повернулось, что бы ни произошло, а старый Хогвартс остаётся собой, никто не в силах разрушить его, лишить надежды на лучшее будущее.

Вот так и случилось, что весь день Гарри прошёл под знаком часа, проведённого сразу после завтрака в своём кусочке Хогвартса. Съев много больше обычного под подбадривавшие его вопли чуть что начинающей рыдать Винки, Гарри смог осмотреться в своих «апартаментах». Комнаты ему очень понравились. В высокие восточные окна светило солнце, и убранство помещений, залитых ярким утренним светом, показалось Гарри удивительно приятным и уютным.

Небольшая спальня с уже знакомой удобной кроватью с ало-золотым балдахином, тумбочкой и просторным шкафом для одежды. Возможно, слишком просторным шкафом: столько вешалок и полочек, а одежды у Гарри не так уж и много. На полу — коричневый мохнатый, будто медвежья шкура, ковёр. За дверью — маленькая чистая ванная, туалет, душ. И кабинет — красивый, уютный, светлый. Рабочий стол, стулья, кресло, несколько больших шкафов, заполненных книгами. Учебники за все годы в школе поджидали свою будущую жертву за стеклянными дверцами. Письменный набор из полированной бронзы. Ученические перья. Кипы чистых пергаментов...

Не то чтобы Гарри так уж ценил учебники, перья, шкафы да ковры, но всё здесь кричало о том, что его ждут, что о нём готовы позаботиться, что о его удобстве и уюте кто-то заранее подумал. И он этого кого-то знал.

Гарри сидел за новым столом, разбирал большую коробку с сотнями писем, полных пожеланий им обоим счастья в будущей семейной жизни, а на сердце становилось всё теплее и теплее, всё радостнее. Вдруг ему показалось, что счастливое будущее возможно. Что обязательно настанет тот день, который он без сомнений, искренне назовёт счастливым: окружающий мир и его законы станут справедливее и честнее, рядом с ним будут его друзья, а ещё... Гарри надеялся, что и у него появится близкий человек, любимый и родной, тот, кому можно доверить всего себя, без остатка.

И неважно, что в настоящем так много пока нерешённых проблем. Если есть к чему стремиться, если полон желания, если хватает и своих сил, и поддержки других, то всё обязательно получится. Главное, не сдаваться и упорно работать над достижением цели.

Гарри не боялся ни тяжёлого труда, ни возможных препятствий. Он верил, что победит. Ему надо было во что-то верить.

Глава 23. Гарри, а ты и правда готов жить со Снейпом?

— Приятель, мне тут Гермиона такое сказала... — взволнованный голос Рона ворвался в бывшую спальню близнецов вместе со скрипом распахнувшейся двери.

О чём «таком» рассказала Рону Гермиона, Гарри знал. И если бы Рон не отправился воскресным утром на работу, то тоже уже был бы в курсе, а Гарри избежал бы очередного раунда обсуждения «такой» новости.

Подавив досаду, Гарри поздоровался.

— И тебе привет, дружище, — промямлил Рон, аккуратно прикрывая дверь и прислоняясь к ней спиной.

Не нужно было быть Трелони, чтобы предсказать, о чём сейчас пойдёт речь. Гарри подавил тяжёлый вздох: увы, но Рон никогда не отличался особой понятливостью.

— Так это правда, — лицо Рона, наблюдающего за тем, как Гарри неторопливо собирает свои немногочисленные пожитки, недоумённо вытянулось. — Но, Гарри, я и не думал, что ты... это... захочешь переехать к Снейпу так скоро. Я думал, ты будешь жить с нами до свадьбы... ну... то есть считал, что тебе у нас нравится... что тебе с нами хорошо.

Гарри неуверенно улыбнулся и пожал плечами.

Объясняться ужасно надоело, как и уверять всех — и Снейпа, и мистера Уизли с супругой, и Гермиону — о том, что «в Норе ему было очень хорошо», когда как раз таки хорошо ему здесь и не было. Но Гарри не мог оскорбить приютивших его людей никому ненужной откровенностью о том, что он здесь, в семейном гнезде Уизли, чувствовал себя... лишним?

Нет! Гарри хотелось быть справедливым. Он знал, что к нему здесь старались относиться как можно лучше: пытались поддержать, проявить внимание и заботу, дать почувствовать себя, как дома. Только вот не получилось. Он всё равно ощущал себя чужаком, временным жильцом, гостем, задержавшимся на ночлег, которому «завтра» предстояло отсюда уйти. Он это знал, все это знали.

Для Гарри «чувствовать себя, как дома» вовсе не было комплиментом гостеприимству хозяев. Дома — это у Дурсли. Другого дома у Гарри никогда не было. О наверняка счастливых временах жизни с родителями в Годриковой Лощине у него не осталось даже воспоминаний. Фамильный особняк Блэков на площади Гриммо служил лишь временным пристанищем — Гарри не успел там пожить достаточно долго, чтобы ощутить стены «оплота чернокнижников» хоть немного своими.

По-настоящему хорошо, уютно, легко Гарри чувствовал себя только в Хогвартсе. «Как дома», — сказал бы тот, кому есть с чем сравнивать. Стоило Гарри снова попасть в старый замок, пройтись по нему, вдохнуть его запах, прикоснуться к древним стенам, пообщаться с его обитателями, пробыть там совсем недолго, как осознание, что ему предстоит вернуться в Нору, жить там, ожидая возвращения друзей с работы, чтобы за весь долгий день пообщаться хоть с кем-нибудь, кроме кур и миссис Уизли... Нет! Ну уж нет! Гарри не собирался оставаться в Норе ни одного лишнего дня, когда его ждал Хогвартс!

Тем более что теперь у Гарри появились свои комнаты — кусочек своего Хогвартса, почти свой дом. «Почти» было таким маленьким и слабым, что Гарри предпочёл его не замечать. Так же как и беспокойства о том, каким образом ему удастся наладить отношения со своим единственным соседом.

Снейп, которого взволнованный предстоящим разговором Гарри поджидал в общей гостиной с самого раннего утра, похоже, совершенно не удивился принятому решению. Профессор лишь спросил: понимает ли Гарри последствия своего выбора? Гарри коротко ответил: «Да», — и безропотно согласился со всеми дополнительными условиями: соответствующим будущему супругу главы Хогвартса поведением и усиленной подготовкой к началу учебного года. Так или иначе, но ему всё равно пришлось бы вскоре этим заняться — отлынивать от своей части договора со Снейпом Гарри и не думал. Так что он нашёл выставленные требования вполне с<

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒