Валентайн фон Гауд. Интермедия 4 страница

— Пора с этим заканчивать, — выдохнул Хассель, пропуская над головой рассыпающий искры клинок, и надрубая своим энергомечом треснутый шарнир, из которого потоком хлынула какая-то жижа. Увернувшись от потока гидравлической жидкости, инквизитор рассёк усиленным пси-зарядом лезвием одну из гусениц, и орк завертелся на месте, с лязгом и воплями. — Император с ним.

Клинок прошёл сквозь броню пирамидального шлема, поразив орочий мозг, и инквизитор, спеша, отделил туловище ксеноса от его шасси, слегка удивившись внутренней начинке и её высокому качеству. «Без механикус здесь не обошлось, — запомнил он мысль, собираясь вернуться к ней позже. — Работа тонкая, и вряд ли инопланетная…»

Соскочив с разбитого остова орка-сервитора, инквизитор сделал несколько шагов, и почувствовал, как на него накатывает свинцовой тяжестью усталость, словно копившаяся несколько недель, и теперь вынырнувшая изнутри. За мгновение до того, как инквизитор поднял взгляд, серые камни, вспыхнув на краткий миг светом, погасли, унося с собой часть сил псайкера. Он обвёл взглядом трибуны, на которых бесновались зрители, теперь метавшие вниз, на окровавленный песок, не гнильё и отбросы, но мелкие монетки и жетоны чёрного рынка. Увернувшись от крупной стальной монеты, Хассель осклабился, и обернулся к воротам, словно ожидая продолжения.

Райт замерла, дожидаясь, пока хозяйка арены покинет место окончательно. Она что-то шепнула вынырнувшему из тени высокому существу, чьи плавные движения и скрытая одеждами фигура напоминала эльдар. Внешности Энн не увидела. Существо сдержанно кивнуло и исчезло в тенях. На арене инквизитор как раз добил орка, и теперь в воздухе висел густой смрад кишок и смазки. Райт знала эти запахи. Благодаря работе с биологис и Селеной ей удалось поучаствовать в некоторых экспериментах. Доводилось даже вскрывать и изучать срощенного с механизмом человека, оставшегося почти невредимым в чертогах подстанции, где Энн нашла скудное сообщество порченых техно-жрецов механикус.

Райт хотела было последовать за женщиной, проследить за ней, но внимание привлекло нечто, блеснувшее под ногами. Она подняла с пола крошечный камешек голубого цвета. Он так и оставался прозрачным, и Энн пришла к выводу, что это, скорее всего, действительно топазы. Для верности она спрятала трофей в карман под бронёй, чтобы Селена провела анализы и выяснила это точно.

Инквизитор уже собиралась продолжить начатое преследование, когда у её горла замер острый и слегка изогнутый клинок. Нож в руке Эннифер вспыхнул свечением пси-силы, но тот, кто застал Райт врасплох, не собирался причинять ей вред.

— Леди инквизитор, — раздался у самого уха тихий, мелодичный голос, — если вы сейчас покинете это место, вы останетесь в живых. Моя работодатель жаждет уединиться с героем сегодняшнего представления, и не хочет, чтобы в самый ответственный момент вы навещали её с вопросами.

Энн осторожно переместила клинок поудобней в ладонь, замаскировав это за лёгким пожатием плечами и глубоким вдохом.

— На всякий случай, — ещё тише выдохнул невидимый противник, — я добавлю от себя кое-что. Чтобы вы осознали серьёзность происходящего и непререкаемость моих распоряжений.

Он хотел неуловимо быстро чиркнуть лезвием по коже инквизитора, но Энн подалась назад, направив всю силу своего дара в свой нож. Лезвие взметнулось вверх и преградило дорогу клинку незнакомца. Тот лишь тихо засмеялся и растворился в тенях снова.

Райт осмотрелась, проверив каждую щель не только зрением, но и своим даром. Никого не было. Она поспешно вернулась обратно в зал, уже не заботясь о скрытности. Если учредители знали о её присутствие, смысл в тайном перемещении терялся. Теперь оставалось дождаться окончания схватки.

Энн развернула к себе первого попавшегося человека, который едва не врезал ей по лицу за такой манёвр.

— Какого хрена тебе надо? — недружелюбно осведомился он, ощупывая взглядом фигуру Райт. Та ответила мрачным взглядом.

— Какой тут главный приз? — спросила она.

— Чего? — не понял мужик, начиная звереть.

— За что дерутся на арене? — подойдя ближе и уперев в печень мужчины свой нож, повторила вопрос Энн.

— За ночь с Самой Прекрасной! За что же ещё? — Во взгляде человека читалось такое искреннее недоумение, что Энн только кивнула, отпуская его восвояси.

«Действительно, за что же ещё тут драться? Любой бы догадался».

Хассель был жив и даже относительно цел. Энн сощурилась, представляя, как бы помочь ему избежать участи любимого предмета игр на сегодня.

«А может, ему того и надо? Может, он знал?» — кольнула её предательская мысль. Райт загнала её подальше. Если и так, она об этом всё равно никогда не узнает.

Хассель, потушив лезвие, ждал, похлопывая мечом по сапогу. По виду инквизитора вряд ли можно было сказать, что он находится в хорошем настроении. Забрызганный кровью, смазкой и прочими биологическими жидкостями плащ, из-под которого виднелись пластины брони, изукрашенные таинственными знаками, и очень неприятное лицо только подтверждали это. Натаниэль сбросил излишек эмоций, и теперь с каждой секундой соображал всё яснее.

В его сознании совместились устроители гладиаторских боёв, разводившие орков где-то в пещерах подулья, сращение ксеносов с машинами, невозможное без механикус и магос биологис, и осколки кристалла. Инквизитор медленно подошёл к рассыпавшемуся камню, и пошевелил мелкие его частицы, выглядевшие словно обычное полистекло, которое вставляли в окна на верхних уровнях. Вдоль арены, вделанные в стену, поблёскивал гранями ещё с десяток таких же кристаллов. Они словно ускользали от прямого взгляда, и Хассель напряг зрение, стараясь смотреть и не смотреть одновременно. Когда-то этому трюку его обучил Кастор Кёрн, после того, как Натаниэль пришёл к нему за помощью — его псайкерский дар стал расти, а мастерства управиться с ним не хватало.

Пока Натаниэль тренировался различать камни, размышляя при том, является ли внезапная слабость в теле и вялость разума результатом влияния камней или нет, за воротами, наконец, обозначилось некоторое шевеление. «Видимо, кристаллы забирают силу постепенно, чтобы потом так же дозировано отдавать её», — решил Хассель, и временно выбросил из головы эту загадку.

Вышедший на поле высокий и худощавый мужчина в высокой изящной маске, выполненной из серебра и изображавшей морду неведомого хищного зверя, легко поклонился инквизитору, поднимая вверх меч. Хассель моргнул, сохраняя спокойное выражение лица, но внутри спешно мобилизовал все резервы и псайкерскую силу. Клинок блестел в тусклом освещении, как драгоценный кристалл, и Натан не мог понять, из какого материала он сделан, и является ли плодом рук человека… «Или ксеноса. — он вдохнул воздух, понимая, что с мечником такого класса справиться будет очень сложно. — Кристаллические клинки известны не первое тысячелетие, и никто не знает, откуда они появились. Он двигается, словно танцует. Излишне плавные движения, маска, скрывающая лицо, просторная в некоторых местах одежда… Эльдар? Но они псайкеры, рядом с которыми я или Кёрн выглядим мальчишками. А от него вообще нет фона, словно он — «пустой».

Хассель отсалютовал своему противнику — рано или поздно они сойдутся в поединке, это инквизитор понимал отчётливо, словно заглянул в оглавление проклятой Книги Судеб — мечом, и замер, опустив руку и отведя клинок чуть в сторону, чтобы не тратить время на замах.

Защищённый уровень «Даров Омниссии» застонал и вздохнул, будто живой организм, в который вторглось нечто чужеродное. По судну пробежала лёгкая дрожь, почти незаметная никому, кроме сервиторов, зафиксировавших это событие, бесстрастно передавших отчёт магосу. Селена взвилась в воздух, как отпущенная пружина, расколотив своим механодендритом стойку с пробирками в закрытой лаборатории. Она издала долгую тираду на чирикающем бинарном коде, от которой стоящие рядом биологис отшатнулись и порхнули прочь, спеша занять отведённые безопасные места и не вылезать оттуда, пока всё не закончится. Селена взглянула на дверь, толстая броня которой как раз расходилась, обнажая щель между створками, куда просачивались два отряда сервиторов. До скитариев им было далеко, но даже они сейчас были куда лучше, чем ничего. Чирикнув приказ, Селена бросилась прочь, окружённая своими помощниками. По дороге на неё вывалился отряд наёмников леди Райт.

— Что случилось? Планшеты взорвались предупреждениями, двери заблокировало! — передёргивая затвор стаббера, спросил Мон. Селена оценивающе посмотрела на скалящегося Салливана.

— Тогда как вы выбрались? — подозрительно сощурилась магос. Улыбка Салливана стала шире.

— Только попробуй сказать, что ты что-то взорвал на моём судне, — зашипела Селена. Лука состроил оскорблённый вид.

— Чего сразу я? Это он, — Лука кивнул на Ландау. Наёмник смутился.

— Магос, мы ничего не взрывали, нас просто не было в каютах.

В глазах Селены заблестели искорки пожара. Генри быстро добавил, стиснув зубы:

— Магос, ваше судно мы не повредили. Если вам интересней допрашивать нас, мы останемся. Но, возможно, вам будет интересно разобраться с проблемой на судне, пока мы ещё можем?

Селена щёлкнула механодендритом, признавая первоочерёдность приоритетов Ландау. Но от задуманной экзекуции в отношении лишнего груза на своём корабле не отказалась. Они бросились вниз, к защищённому отсеку, по дороге захватив кадианцев, которых Селена, поддавшись логическим доводам Ландау, выпустила из заблокированных комнат. Гламор Фейринг на сообщение о мобилизации не отозвался, и Салливан, отпустив в его адрес скабрёзную шуточку, довольно заулыбался, юркнув в проход, темнеющий впереди.

Райт пыталась пробиться поближе, но толпа, почуявшая близящееся окончание вечера, сомкнула ряды так плотно, что не могла бы пропустить и мышь. Эннифер решилась выйти из галдящей массы и поискать другой проход. Он просто обязан был тут быть. Иначе не бывает. Незнакомый звук привлёк её внимание, и инквизитор замерла, прислушиваясь. Этим звуком было отсутствие любого звука. Люди замолчали так резко, что Энн просто оглушила навалившаяся тишина. Она скользнула в сторону, пробралась за ограждением и пропустила несколько поворотов, попав за арену, рядом с комнатой, где ожидали выхода очередные бойцы. Сейчас комната была пуста. В дрожащем от напряжения воздухе разносился едва слышимый хрустальный перезвон, словно отголосок далёкой речи неизвестной расы. Эннифер с трудом удалось взять под контроль эмоции и не рвануть вперёд, прорубая себе дорогу. Она успокоилась усилием воли, снова почувствовала себя собой и быстро пошла к арене с той стороны, откуда обычно появлялись служители и рабы. Парочка из них встретилась ей на дороге, но Энн просто обездвижила их и оставила на песчаной насыпи напольного покрытия.

Она отдёрнула занавеску как раз в тот момент, когда Натаниэль отошёл и опустил оружие. Райт чувствовала его усталость, но не могла ничего сделать. Его противник, тот самый человек, или ксенос, стоявший напротив, картинно поклонился, блеснув маской на лице. Он посмотрел прямо туда, где стояла Райт, едва заметно качнув своим лезвием в её сторону. Райт почему-то подумала, что на конце него должна была остаться капля крови. Она прикоснулась к шее, машинально проведя ладонью по коже. Рука оказалась чиста. Он не задел и не поранил её.

Натаниэль тоже бросил взгляд в ту сторону, куда только что смотрел его противник.

«Лорд Хассель», — решилась на сигнал Энн.

— Ты не против? Я составлю тебе компанию, — послышался позади женский голос. В воздухе разлился приятный свежий аромат парфюма, кружащий голову и навевающий приятные дремотные воспоминания.

— Не оборачивайся, прошу тебя. Не порти всё своим глупым догматизмом. И тогда мы обе посмотрим на прекрасного мужчину, сумевшего победить грязных ксеносов ради любви дамы.

О котором из двух мужчин говорила женщина, Энн не знала. Но она знала одно: человек в маске будет драться до конца. И даже если Хассель захочет сейчас сдаться, уступая возможность благосклонности дамы своему противнику, тот этим не удовлетворится. Он бросил вызов, он должен драться.

Инквизитор устал, он уже выдержал три боя с превосходящими силами, не спал, выпил амасек и почти не ел. Энн замерла, натянутая, как струна, судорожно соображая, как поступить и остаться после этого в живых.

— Глупость имеет последствия, не правда ли? — со смехом в голосе продолжила женщина позади. Райт попыталась медленно обернуться.

— Ну-ну, — цокнув языком, сказала женщина, — моя охрана быстрее и их больше.

Из теней выступили четверо личных охранников своей Самой Прекрасной. Энн резко качнула головой, словно от обиды, и с удовлетворением ощутила, как длинные концы её ленты перевалились через плечо, оказавшись спереди, а не позади.

Хассель услышал сквозь лёгкий звон в ушах, как его позвал голос, подозрительно напоминающий голос дознавателя. Когда носящий маску повернул лицо в сторону, инквизитор тоже бросил короткий взгляд туда же. «Дознаватель?» — послал он ответный сигнал, заметив небольшое оконце, темневшее в стене. Пси-энергия словно впитывалась в толстое одеяло, и он не был уверен, что Энн, если она действительно была там, получила ответ. «Она могла направиться вниз, неважно с какой целью, — подумал Натаниэль. — Может быть, за тем же, что и я, может — за чем-то другим… Она свободный человек, насколько может быть свободен инквизитор Ордо Ксенос, конечно».

Его противник, словно получивший невидимые инструкции, начал двигаться. Но инквизитор не чувствовал никакого колебания психических полей. Их словно не было, а сила псайкера, направленная вовне, немедленно поглощалась чем-то. «Кристаллы, — подумал Хассель, — пассивная подпитка кристаллов! Они собирают псионическую и психическую силу. Не потому ли тут стало рождаться меньше псайкеров? Или они не перестали рождаться, но не доживают до прихода апробаторов и Чёрного Корабля, выпитые этими камнями? Император…»

Инквизитор понял, что находится в щекотливом положении. Усталость, навалившаяся на него, могла исходить от камней, незаметно отнимавших силу. Использовать дар в полную мощность означало добровольно отдать неведомому противнику самого себя и, по сути, сдаться.

Фехтовальщик с кристаллическим клинком продолжил обходить Хасселя, который поворачивался за ним. Нападать носящий маску не спешил, и Натан тоже. Напавший первым проигрывает в большинстве школ меча, к какой бы расе не принадлежали основавшие их.

— Человек умён, — мелодичный голос прозвучал странно знакомо. Примерно так говорили эльдар с мира Ультвэ, когда Кёрн совершал туда паломничество в поисках силы. Натаниэль готов был поклясться, что этот странный мечник хотел сказать сначала «Мон’Ки», но потом передумал. — Но не слишком прозорлив. Время работает против тебя.

— Как и против тебя, чужак, — так, чтобы чувствительные уши ксеноса расслышали, произнёс инквизитор. — Жадная Сука ещё не дотянулась до твоей души?

— У меня её нет, — засмеялся ксенос, подтверждая подозрения инквизитора: обычный человек не расслышал бы слов Хасселя. Голос эльдара изменился, теперь в нём сквозила скука. — Ты мне наскучил, мон’ки. Ты умрёшь быстро, но болезненно.

— Почему быстро, раз тебе так нравится боль? — тянул время инквизитор, нашаривая свободной рукой свой нож, вложенный в короткие ножны на поясе. — Или ты любишь, когда тебе её причиняют?

Из-под маски донеслось полное злобы шипение.

— Человек хорошо сражался, — смог справиться с собой ксенос, — и это невозможно не признать. Но человек умрёт.

— Так не тяни, — Хассель криво улыбнулся, почувствовав, как в пальцах, коснувшихся рукоятки ножа, изукрашенной тонкой вязью знаков, закололи иголочки вливающейся в тело свежей энергии. — Или ты мастер только поговорить?

Энн ждала удобного момента. Всего через один переход она заметила выход на арену. Для того, чтобы оказаться на песке, нужно было спуститься, почти скатиться под уклон и оказаться в нише на уровне ног. Из этой ямы обычно выкатывались рабы, которые собирали останки по частям, а ещё выбегали некрупные звери, веером рассеивающиеся по манежу. Для затравки зрителей, как говорится. Райт, пожалуй, тоже пролезла бы в эту дыру, даже в доспехе могло бы получиться. Женщина за её спиной увлечённо следила за началом схватки. Бойцы переговаривались, обменявшись парой фраз, и это, кажется злило хозяйку. Она жаждала увидеть боль, наслаждение ею, экстаз победы и осознание поражения. За спиной Энн тихо зашуршало платье, после чего оно упало на пол, полностью обнажив тело хозяйки. Райт поднесла руку к ленте и коснулась её пальцами. Позади послышались звуки, сдавленные стоны, шуршание и позвякивание брони. Энн не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что там происходит. Женщина не тратила времени даром, прибегнув к ласкам одного из своих охранников. Оставалось ещё трое. Высокий худой противник Хасселя продолжал кружить рядом с инквизитором. Райт даже не обратила внимания на унизительное определение её «дознавателем», оставив ярость на потом.

Эннифер наблюдала за поединком, от которого зависело куда больше жизней, чем кто-то мог бы представить. Худощавый кружился и танцевал, поигрывая лезвием, и весьма походил на эльдар. Энн уверилась в этом, когда он, оказавшись совсем близко от стекла оконца, перед которым она стояла, дёрнул заострённым ухом, словно прислушиваясь к чему-то. И к чему именно, Энн знала. Он слышал, что происходило за спиной. К наслаждениям присоединился ещё один охранник, и теперь рядом с инквизитором оставались только двое. Энн собрала всю свою силу, чтобы не подчиниться волнам экстаза и удовольствия, витавшим вокруг, проникающим в сознание, вытаскивающим на поверхность самые насыщенные картины прошлого. Весьма определённые картины, учитывая обстоятельства, в которых участвовал Хассель. Энн закрыла глаза всего на мгновение. А когда открыла, увидела, что эльдар прижимает инквизитора, загнав его в угол. Энн ударила локтем в подбородок одному из охранников, одновременно с этим выбросив в сторону второго сорванную с волос ленту. Райт вложила в импульс сконцентрированную злость и всё желание, которое просто витало в воздухе. В одной руке, удобно лёгши в ладонь, тут же появился нож. Вторая держала ленту, наматывая её на ладонь круговыми движениями запястья.

Энн добила первого ударом в горло, тут же обмотав ленту вокруг шеи второго и швырнув его с разворота в образовавшуюся кучу позади неё. Охрана, надо отдать ей должное, не стала полностью разоблачаться, видимо, предусмотрительно нося костюмы, позволяющие заниматься любовью, не лишаясь одежды. Женщина осталась лежать, с улыбкой наблюдая за начавшейся схваткой. Энн улучила момент и бросилась к низкой яме. За стенами громоподобно взревели зрители, что могло значить либо смерть одного из участников, либо серьёзное ранение.

— Что тут, Хорус меня побери, происходит?! — закричал Ландау, пытаясь переорать вой и свист ветра варпа, взявшегося из ниоткуда. Стоящий в креплениях огромный кристалл пульсировал, светился голубым и вот-вот должен был разорвать скобы и плотные зажимы, удерживающие его на месте. Всё помещение было изолировано, но печати чистоты и охранные заклинания начинали плавиться, стекая по адамантиевым пластинам вместе с железными клёпками повсюду. Символы магоса Улиториса, которыми были дополнены стандартные знаки и символы, нагрелись, светясь белым, но оставались на своих местах, яркими буквами и пиктограммами продолжая гореть среди чёрно-бурого месива громыхающего металла. Кристалл подрагивал, завывая на низкой ноте, от чего у людей сочилась кровь из носа, ушей и глаз, а сервиторы то и дело натыкались друг на друга. Магос Селена, засевшая за пульты управления в защищённой командной комнате рядом с хранилищем, пыталась понять, что происходит.

— Генри, крепы не выдержат! — прокричал в ответ Мон, пытаясь перебороть нарастающий поток колдовского ветра, треплющего его одежду и относящего слова прочь. Ландау кивнул, борясь с порывами маленького урагана рядом с хранилищем. Что творилось в самом хранилище он даже боялся представить.

Селена смотрела на пульсирующий кристалл, по экранам ползли столбцы данных, а ауспекс внезапно начал выдавать какую-то тарабарщину, обнаружив поблизости невидимый корабль механикус и нечто непонятное, словно дырку в космосе. Селена перенастроила приборы ещё раз, ауспекс замолчал и, кажется, вообще отключился. Зато сканирование хранилища показывало наличие поблизости от кристалла квазисущностей, пытающихся прорваться из имматериума в реальное пространство, будто продирающиеся сквозь поле Геллера при путешествии через варп.

Серебряная Маска напал первым. Его клинок высек сноп искр из пластин брони инквизитора, чтобы потом столкнуться с мечом, окутанным сиянием энергополя, и взвизгнуть, отлетая в сторону. Хасселю показалось, что в его бок ударила кувалда, настолько сильным было лёгкое на вид касание клинка ксеноса, и он постарался разорвать дистанцию, изучая противника и стараясь определить слабые места.

С тем же успехом можно было пытаться поймать ветер, или опередить молнию — сухощавое тело чужака, казалось, перемещается в пространстве быстрее мысли, оказываясь ближе и ближе, затем следует тонкий удар, нащупывающий слабину в броне инквизитора, или оставляющий небольшие порезы на теле. Взмахи клинка Натаниэля или вязли в изящных блоках, отводимые в сторону, или пропадали впустую, завершаясь в воздухе.

Сам себе инквизитор напомнил того орка, которого выпустили против него в начале вечера. «Или ночи? Неважно, — Хассель стряхнул пот со лба, и взялся за рукоять двумя руками. — Да, он изящнее, быстрее и сильнее меня. Но не совершенен. Никто не совершенен, кроме Императора. Рано или поздно, но ты ошибёшься».

И тогда в дело будет пущен нож, подаренный ему Гламором. Клинок инквизитор бережно хранил, применяя только в самый тяжёлый момент. К сожалению, после каждого применения короткий молочно-белый нож приходилось переосвящать, но это казалось очень малой платой, и дисциплинировало.

Клинки стали сшибаться чаще, и несколько ударов инквизитору удалось отвести в сторону, а один из его выпадов разрубил верх маски, не нанеся вреда, но, судя по всему, выведя ксеноса из равновесия. Тот усилил натиск, и сменил тактику, перейдя с коротких тычков на полновесные рубящие удары, шедшие на разной высоте один за одним. Хассель стал отступать, понимая, что одного такого соприкосновения достаточно, чтобы остаться без ноги или руки, и позволил чужаку загнать себя в небольшой закуток арены, между двумя колоннами, поддерживающих стены и часть трибун. Он знал, как выглядит — измочаленный, израненный, уставший и едва способный поднимать клинок.

— Человек готов умереть? — Эльдар снял маску. Вместо характерного удлинённого худого лица с непривычным рисунком мускулатуры на инквизитора смотрел череп, с которого содрали кожу. Глазные яблоки вращались в орбитах благодаря хитроумным устройствам из тончайших золотистых проволочек и драгоценных камней. Влажная желтоватая кость блестела, покрытая чёрными кровеносными сосудами, пульсировавших в такт биению вставленного в лоб ксеноса ярко-синего ромбовидного камня.

— Нет, и не собираюсь, — скривился от отвращения инквизитор, тем не менее, не ощущая признаков варпа или Хаоса. — А вот тебе советую.

— Как знаешь, — освежёванный эльдар поднял клинок в атакующую позицию.

— Знаю. Как инквизитор Ордо Ксенос, — улыбнулся Хассель, одним движением вырывая из ножен метательный нож, ускоряя своё движение пси-силой, и телекинезом разгоняя лезвие.

Клинок вошёл точно во вспыхнувший синим камень, взорвав его.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Светящийся и дрыгающийся в креплениях кристалл замер, потускнев и став похожим на серый камень, по которому пробежала тонкая трещина, расколов его надвое. Ветер стих, оставляя после себя развороченные дверные крепления, полустёртые рунические надписи на хранилище, искорёженные крепления и зажимы на кристалле и ошеломлённых людей.

— Что это было? — спросил сержант Шоттер у своих людей. Те только пожали плечами в ответ. Лейтенант Вестер поджал губы и шагнул к комнате магоса. Касркины держали в руках оружие, в любой момент готовые открыть огонь по чему угодно. Рядом с ними стояли, вращая головами из стороны в сторону наёмники инквизитора Райт.

— Нулевая опасность, система переключена в ждущий режим, — раздался голос Селены.

— Какого чёрта это значит? — недружелюбно поинтересовался Мон, поглядывая на остальных.

— Да Император его знает, — пожал плечами Салливан, — но я бы для верности взорвал всё к чертям.

— Тебе дай волю, ты всё судно бы взорвал, — буркнул Мон в ответ. Лука просиял:

— Так я о том и говорил!

Ландау и Мон переглянулись, заметив, как на них нехорошо поглядывают кадианцы.

— Всем покинуть зону хранилища, — снова послышался усиленный голос Селены, — у нас есть дела поважнее ваших домыслов. Остальные в ожидании уставились на вокс-решётки под потолком, словно те могли что-то пояснить.

Энн выбралась на свет арены как раз в тот момент, когда нож инквизитора попал в цель. Яркая вспышка ослепила Райт, и она упала на колени, закрывая лицо руками. Зажатая в руке лента блеснула в отсветах вспышки, отражая свет множеством серебристых пластин. По залу прокатился гулкий рёв, посетители вскочили с мест, волной выплёскиваясь на арену внизу. Немногочисленные оставшиеся на местах судорожно пытались теперь пробиться к выходу. В зале началась резня, никто никого не хотел выпускать живым. Те, кто не входили в касту причисленных, безжалостно уничтожались. Инквизитор, пошатываясь и пытаясь сфокусировать зрение, добралась почти до Хасселя, когда кто-то, прыгнувший сверху, преградил ей путь своей спиной. Натаниэль не видел этого, он тоже протирал глаза от света, опустив оружие и стоя боком к прыгуну. Рука с болтером поднялась, направляя оружие на Хасселя. Энн взмахнула рукой, посылая в полёт свою ленту почти наугад. Чёрно-серебристая молния обвилась вокруг запястья мужчины с болтером, отводя её в сторону. Не сильно, но достаточно, чтобы сбить прицел. Ракета ушла в толпу, уже наваливавшуюся на ограждение и пытавшуюся проломить его всем весом.

В этот момент верхние уровни, служащие арене крышей, словно слизнул огромный зверь. Куски камня посыпались вниз, давя всех подряд. Энн успела укрыться под небольшим каменным навесом рядом с колонной. В зал начали втекать, стреляя во всё движущееся, Арбитрес. Завыли сирены, арена наполнилась запахами крови, желчи и пота. Крики умирающих, проклятия ещё живых… Во всей этой суматохе Энн потеряла из виду Хасселя.

Инквизитор, успевший прикрыть глаза, отделался тёмными пятнами, выжженными на сетчатке, и слезами, катящимися градом помимо его воли. Вспышка безумия, охватившая трибуны, заставила Хасселя выругаться, и он едва заметил пролетевший мимо болт, взорвавшийся в беснующихся за ограждениями людях, расшвыряв обрывки тел и создав плотную завесу из кровавых капелек, медленно оседавших в плотном воздухе.

Припав к земле, Натаниэль наклонился над телом эльдара, чтобы убедиться в его смерти. Свод черепа, скалившегося ему в лицо, словно испарился, но глазной механизм по большей части уцелел, и инквизитор осторожно отделил голову от тела, завернув её в обрывки одежды ксеноса. После этого его меч исчерпал заряд, и стал бесполезен.

Хассель достал болтер, продёрнув затвор, и приготовился к рывку наверх, когда взорвалась крыша арены. Уворачиваясь от падающих вниз кусков перекрытий, инквизитор искал глазами мелькнувшую возле колонны женскую фигуру, но не мог обнаружить. Пси словно умерло, он не чувствовал даже аур людей, спускавшихся сверху на тонких тросах. Чёрные доспехи, закрытые шлема и тяжёлые дробовики в их руках, а также слаженность действий свидетельствовали, что на вечеринку прибыли Адептус Арбитрес. Достав инсигнию из внутреннего кармана, Хассель распрямил плечи, и опустил болтер дулом вниз, ожидая, пока кто-нибудь приблизится к нему на расстояние прямой видимости.

Энн очнулась от того, что кто-то вежливо, но настойчиво тряс её за плечо.

— Леди инквизитор? — спросил человек в зелёной униформе у Райт. — Вы меня слышите? С вами всё в порядке?

Энн кивнула, опознав в солдате одного из своих наёмников, отлепилась от колонны и пошла с ним туда, где стоял Хассель. Кажется, его звали Лука. Или Мон?

«Селена, как всегда в своём репертуаре, озаботилась вызовом первой попавшейся подмоги. Наверняка, Лотар внёс свою лепту». Они уже давно договорились: если Райт не посылает условного сигнала через определённый промежуток времени, магос ставит на все конечности местные силы правопорядка. В этот раз подмога подоспела как раз вовремя, и Энн с удовольствием заметила, что среди чёрных мундиров и бронежилетов Арбитрес мелькает форма наёмников Ландау.

Гостей вязали пачками, уводя или расстреливая на месте, если те оказывали сопротивление или пытались открыть огонь по прибывшим. Понемногу силы правопорядка покинули арену. Миниатюрный вокс Райт затрещал и подал сигнал жизни, когда она уже подошла к Хасселю.

— Инквизитор Райт, вы живы? — поинтересовалась Селена с каким-то излишним любопытством. Словно ей уже давно не терпелось получить труп Эннифер для вскрытия и изучения. Энн привыкла к этому, не обращая внимания на тон магоса Селены.

— Всё в порядке, Селена, мы все живы. Благодарю за помощь, она оказалась как раз кстати.

— Без проблем, — отозвалась механикус, отключая связь. Райт нагнулась, снимая с руки мертвеца свою ленту, и закрепила её на поясе под плащом.

На Хасселя было невыносимо смотреть. Его держала на ногах только злоба и упрямое стремление держать ситуацию в своих руках. Синие глаза Хасселя встретили Райт с уже привычной ей неприязнью. Впрочем, взгляд быстро превратился из яростного в непонимающий. Энн очень хотелось ударить Натаниэля прямо при свидетелях, но ей пришлось сдержаться. Не к лицу ей уподобляться милорду инквизитору в силовом решении проблемы. К тому же, он был её наставником. Когда-то... Но это унизительное «дознаватель»...

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒