В Президиум Свердловского областного суда 7 страница

1.10.6 С более полным видео судебного процесса можно ознакомиться здесь: https://youtu.be/KAfzMKEQjQ0.

1.10.7 Вывод. Российское «законодательство» и особенно практика, устроены таким образом, что невозможно проверить и установить фактические обстоятельства, которые происходят за стенами «судов», где не ведется видеопротоколирование, хотя на комплексы «Фемида» были затрачены десятки миллиардов рублей и продолжают тратить миллиарды на «обслуживание» того, что разворовали председатели «судов». Представители Мафиозного режима в мантиях и мундирах окончательно Рехнулись от Безнаказанности и Вседозволенности и вполне уверены в том, что могут совершать любые преступления даже при ведущейся видеозаписи. То есть, это сборище Дегенератов вообще утратило человеческий облик и превратилось в идеальное орудие истребления своего собственного народа и уничтожения своей собственной страны, о чем я писал в статье «Враги народа» в сентябре 2000 г. (папка «Сентябрь2000» (https://clc.to/5-Mlvg)) Эти Нелюди вообще не отдают отчет своим действиям, поскольку являются реальными индуцированными Больными и именно они сделали из России Дурдом под открытым небом, что я объяснил в статье «Дурдом-Россия» в апреле 2002 г. (папка «Листовки» (https://clc.to/GBU7mg)).

1.11 В связи с тем, что Взяточник-Шизофреник незаконно лишил меня права на участие в исследовании доказательств и вообще осуществлял Произвол, а также «Право на предъявление иска или на подачу жалобы должно осуществляться с того момента, когда заинтересованные лица действительно могут ознакомиться с судебными решениями, которые возлагают на них обязательства или могут затронуть их права и законные интересы… » (§ 45 Постановления от 26.01.17 г. по делу «Ivanova and Ivashova v. Russia»), поэтому я предъявил ему иск на 10 миллионов евро, однако Шизофреник, злоупотребляя правом (п. 4 ст. 1, п. 1 ст. 10 ГК РФ, п.п. 1.3 – 1.11.4 заявления № 3097 (Заяв.3097-2ВновьОткрАкуз (http://clc.to/Txs8eg)), что должно быть предметом судебного разбирательства, так как «… обстоятельство злоупотребления какой-либо из сторон правом является имеющим существенное значение для разрешения дела обстоятельством, поскольку в случае установления такого обстоятельства судом подлежат применению правила п. 2 ст. 10 ГК РФ… » (Определение Верховного Суда РФ от 18.12.18 г. по делу № 5-КГ18-277), властью (§§ 166 - 167 Постановления от 28.11.17 г. по делу «Merabishvili v. Georgia») и должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ, п. 18 ППВС РФ № 19 от 17.10.2009 г.), что должно быть предметом проверки и оценки следственными органами (ст. 21, ч. 1 ст. 144 УПК РФ, Приказ «О едином учете преступлений» от 29.12.05 г., Определение КС РФ № 909-О от 25.04.19 г.), в нарушение п. 3 ст. 2, ст. 5, п. 1 ст. 14 Пакта, п. 1 ст. 6, ст.ст. 13, 17 Конвенции, ст.ст. 47, 54 Хартии, статей 2, 17 (часть 3), 18, 29 (часть 4), 45, 46 (части 1 и 2), 52, 53, 123 (часть 1) Конституции РФ с преступной целью лишения меня права на справедливое разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона в эффективных процедурах, не пожелал рассматривать иск.

1.11.1 В связи с чем напоминаю, что «... Государства-участники "несут ответственность за все свои действия, влияющие на положение в области прав человека, независимо от того, находятся ли лица, затронутые этими действиями, на территории указанных государств или нет" (…)» (п. 8.5 Решения КПП от 26.07.13 г. по делу «М.Э.Н. против Дании»). «Возмещение должно непременно охватывать весь нанесенный ущерб и включать реституцию, компенсацию, а также меры, призванные гарантировать невозможность повторения нарушений, при обязательном учете обстоятельств каждого дела (…)» (п. 13.5 Решения КПП от 15.11.16 г. по делу «Эннаама Асфари против Марокко»). «… средство правовой защиты должно быть эффективным как в теории, так и на практике, и оно должно давать возможность либо предотвратить или пресечь предполагаемое нарушение прав человека, либо достаточным образом компенсировать негативные последствия имевшего место нарушения. Обязанность убедить Европейский Суд в том, что средство правовой защиты являлось эффективным, лежит на государстве-ответчике, утверждающем, что соответствующее средство исчерпано не было (…)» (§ 27 Постановления от 18.09.14 г. по делу «Avanesyan v. Russia»). С учетом того, что Взяточник-Шизофреник Ушаков В.И. со своими Подельниками без надлежащей мотивировки для достижения своей преступной цели цинично нарушили мое право на доступ на доступ к Правосудию, защищаемое статьей 6 Конвенции (…), «Соответственно, статья 13 Конвенции требует предоставить заявителю внутригосударственное средство правовой защиты в виде возможности обратиться во внутригосударственный орган власти для того, чтобы этот орган вынес решение по его жалобе и распорядился выплатить ему соответствующую компенсацию (§ 28 там же). … При рассмотрении подобных дел суды Российской Федерации не могут предоставить средство правовой защиты, поскольку у них нет возможности рассмотреть по существу жалобу на нарушение Конвенции, выразившееся в том, что вмешательство в осуществление заявителем права … не было "предусмотрено законом", и, более того, у них отсутствует возможность присудить соответствующую компенсацию (…)» (§ 33 там же).

Более подробно это объяснено в п. 1.2.4 Заяв№3114ВерхВновьОткрЗоя (https://clc.to/clANdg), Заяв.№3040п.1.17Компенсация (http://clc.am/gGElYA), и п.п. 9.13.1 – 9.13.6 Доказательства7 (https://clc.to/z0BkBw).

1.11.2 В данной части важным является то, что национальное законодательство должно соответствовать Пакту и Конвенции и отвечать «качеству закона» и «верховенству права», что психически здоровым кратко объяснено в п. 1.3.2 искового заявления № 3116 и более полно в Заяв.№3040п.1зак-во4 (http://clc.am/iG5IrA). Если оно не отвечает этим требованиям, то суд праве это установить и принять решение на основании норм, имеющих большую юридическую силу (ч. 3 ст. 5 ФКЗ «О судебной системе РФ»). При этом следует иметь ввиду, что «… принцип верховенства права, один из фундаментальных принципов демократического общества, присущ всем статьям Конвенции (…). Принцип верховенства права подразумевает, inter alia, что во внутригосударственном законодательстве должна существовать мера правовой защиты в отношении произвольного вмешательства публичных властей в осуществление прав заявителей, гарантированных Конвенцией (…). …» (§ 156 Постановления от 17.05.15 г. по дел «Karacsony and Others v. Hungary»). «При толковании Конвенции необходимо учитывать ее особый характер как договора о коллективной гарантии прав человека и основных свобод (…). Таким образом, предмет и цель Конвенции как правового акта, обеспечивающего защиту прав человека, требуют, чтобы ее нормы толковались и применялись таким образом, чтобы сделать ее гарантии реальными и эффективными (…). Кроме того, любое толкование прав и свобод, которые гарантируются, должно соответствовать "общему духу Конвенции - правового акта, целью которого является обеспечение и развитие идеалов и ценностей демократического общества" (…)» (§ 87 Постановления от 07.07.89 г. по делу «Soering v. United Kingdom»). Однако, в нарушение ст. 15 Пакта, ст. 7 Конвенции законодательство не отвечает требованиям качества закона и верховенства права, поскольку не позволяет добиться реализации целей п. 3 ст. 2 Пакта, ст. 13 Конвенции, то есть рассмотрения обращений Жертв по существу ставящихся вопросов и пресечь произвольное вмешательство властей при осуществлении фундаментальных прав. То есть на практике существующее законодательство не устанавливает пределы дискреционных полномочий Бандитов в мантиях и мундирах и не устанавливает их ответственность за совершаемые преступления в отношении подконтрольного Бандитам населения.

То, что российское «законодательство», то есть "гебистский режим Путина" и "кремлевских воров" (§§ 27 – 29 Постановления от 03.02.11 г. по делу «Igor Kabanov v. Russia») не отвечает принципам «качества закона» и «верховенства права» объяснено опять-таки в Заяв.№3040п.1.17Компенсация (http://clc.am/gGElYA). Также «… Правительство, утверждающее о неисчерпании национальных средств правовой защиты, обязано убедить … в том, что национальное средство правовой защиты было эффективным в теории и на практике в рассматриваемое время, то есть, что оно было приемлемым, способным обеспечить компенсацию для жалоб заявителя и предлагало разумные шансы успеха (…). Доступность любого такого средства правовой защиты должна быть надлежащим образом определена в законе и на практике (…), и аргументы Правительства будут отчётливо более весомыми, если будут приведены примеры из национального прецедентного права (…)» (§ 42 Постановления от 17.02.15 г. по делу «Guseva v. Bulgaria»). «… обязательство государства по … Конвенции не может считаться выполненным, если механизмы защиты, предусмотренные внутренним законодательством, существуют только в теории: прежде всего они должны эффективно действовать на практике, что предполагает незамедлительное рассмотрение дела и без неоправданных задержек (…)» (§ 41 Постановления от 09.10.18 г. по делу «A.K. v. Turkey»).

Существующие в России средства правовой защиты не является эффективным, поскольку они существует только в теории, но не имеют никакого отношения к практике. Можно написать тысячу обращений в разные инстанции и ни одно из них не будет рассмотрено по существу, хотя «… необходимо, чтобы существовало внутригосударственное средство правовой защиты, позволяющее компетентному органу власти той или иной страны рассмотреть по существу жалобу на предполагаемое нарушение Конвенциии соответствующим образом загладить причиненный этим нарушением ущерб. … средство правовой защиты в любом случае должно быть "эффективным" как согласно законодательству, так и на практике, в частности, в том смысле, что власти государства-ответчика не должны своими действиями или бездействием создавать необоснованные препятствия для его использования (…). … » (§ 179 Постановления от 23.02.17 г. по делу «de Tommaso v. Italy»). Существующие в России органы власти делают всё возможное и невозможное, чтоб не рассматривать ставящиеся перед ними вопросы и поэтому вопросов больше, чем ответов, а предлагаемые органами власти средства являются иллюзорным. «… также должно быть принято во внимание, что фактическое препятствие может нарушать Конвенцию точно также, как и юридическое (…) (§ 98 Постановления от 19.02.09 г. по делу «Andrejeva v. Latvia»). … процессуальные нормы направлены на то, чтобы обеспечить надлежащее отправление правосудия и соблюдение принципа правовой определенности, и что заинтересованные лица вправе ожидать, что данные нормы будут соблюдаться (…). Этот принцип применяется в обоих направлениях: не только по отношению к участникам судебного разбирательства, но также по отношению к национальным судам» (§ 99 там же). А то, что в России «… средства правовой защиты, предусмотренные внутригосударственным законодательством, теоретическими и иллюзорными, а не практическими и эффективными…» уже было установлено, например, в § 288 Постановления от 04.12.15 г. по делу «Roman Zakharov v. Russia».

1.11.3 Однако, так как Бандиты причиняют вред и принуждают работать и объяснять смысл их преступных действий и принимаемых решений, поэтому мне должна быть осуществлена компенсация по факту написания данного заявления, что более подробно объяснено в п.п. 2 – 2.6 искового заявления № 3117 (Иск№3117Ирина3Верх (https://clc.to/Husu8Q)). Данное заявление составляет 69 страниц. Делаем нехитрые расчеты (п.п. 2.2 – 2.2.1 иска № 3117) и получаем: 11 342 465,64 долларов США.

1.11.4 Вывод. Так как существующий КоАП РФ не содержит четкой регламентации исследования доказательств, а Взяточников-Шизофреников в маниях незаконно освободили от ответственности за совершаемые ими преступления (ст.ст. 210, 300 УК РФ), поэтому Взяточники-Шизофреники наделили себя правом лишать Жертв возможности участвовать в исследовании и оценке доказательств, что в результате ведет к Абсурду, параноидной Шизофрении, Коррупции и полному уничтожению законности. Как следствие всего этого интеллектуальные Дегенераты заполонили госучреждения и кроме как высасывать бюджетные деньги ничего не могут. Полчища Паразитов, то есть Саранчи опустошают всё вокруг, оставляя после себя горы Дерьма во всех смыслах.

Однако, поскольку Полчища Паразитов в мантиях и мундирах причиняют вред, поэтому за этот вред как Паразиты, так и их Хозяева должны платить, их должны увольнять с занимаемых должностей и конфисковывать не только их имущество, но и имущество их ближайшего окружения, как явного, так и латентного.

1.12 Также по постановлению Взяточника-Шизофреника мы видим, что в нем не отражены доводы защитников. То есть, традиционно мы видим, что Взяточник-Шизофреник Ушаков В.И. сфальсифицировал (Jian v. Romania (dec.), № 46640/99, 30.03.04 г.) в вынесенном постановлении обстоятельства, имеющие существенное значение для дела и привел неполную, следовательно, вводящую в заблуждение информацию (§ 72 Постановления от 17.04.14 г. по делу «Lyubov Stetsenko v. Russia»), чем традиционно совершил, как минимум, преступления, запрещенные ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 294, ст. 315 УК РФ. Взяточник-Шизофреник практически перечеркнул права, гарантированные статьей 6 Конвенции и лишил их самой сути, что и является «вопиющим отказом в правосудии» (§§ 62 - 65 Постановления от 15.06.17 г. по делу «Phillip Harkins v. United Kingdom»). Однако он обязан был не просто отразить доводы стороны защиты, но он же обязан был их еще и опровергнуть. Поэтому «… В соответствии со статьей 24.1 КоАП РФ задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений. Согласно статье 26.1 КоАП РФ в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении выяснению подлежат наличие события административного правонарушения, виновность лица в совершении административного правонарушения и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. … В нарушение требований статей 24.1 и 26.1 КоАП РФ соответствующие доводы судьями нижестоящих судебных инстанций опровергнуты не были. … Изложенным доказательствам и доводам … судебными инстанциями оценка не дана. Таким образом, при рассмотрении данного дела об административном правонарушении требования статей 24.1 и 26.1 КоАП РФ о выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, соблюдены не были. Доказательств, бесспорно свидетельствующих о том, что осуществляемая … деятельность …, в ходе производства по настоящему делу добыто не было. В силу положений частей 1 и 4 статьи 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица… » (Постановление Верховного Суда РФ от 20.07.15 г. по делу № 41-АД15-3).

1.12.1 Поскольку доводы стороны защиты по ключевым вопросам отражены в постановлении, рассмотрены и опровергнуты Шизофреником не были, поэтому им нарушен принцип презумпции невиновности. Так как доводы стороны защиты существовали на момент вынесения решения суда и эти доводы имели существенное значение для дела и могли повлиять на само решение, поэтом дело должно быть пересмотрено в процедуре вновь открывшихся обстоятельств, то есть процедуре, прямо предназначенной для данного вида правоотношений (п. 1 выше) и п.п. 1.2 – 1.2.1 заявления № 3120.

1.12.2 Что касается вопроса фальсификации доказательств, то традиционно напоминаю, что «… власти не могут правомерно выдвигать доводы, которые не рассматривались в национальных судах (…)» (§ 47 Постановление от 29.05.18 г. по делу «OOO KD-KONSALTING v. Russia»). При этом, фальсификация доказательств является явным и характерным злоупотреблением правом, демонстрирующим недопустимое поведение (Jian v. Romania (dec.), № 46640/99, 30.03.04 г., § 67 Постановления от 01.07.14 по делу «S.A.S. v. France). «… нерассмотрение судом первой инстанции заявления о фальсификации доказательства, является существенным процессуальным нарушением, непосредственно способным повлиять на рассмотрение возникшего между сторонами спора (…)» (Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 13.06.17 г. по делу № СИП-280/2016), что более полно объяснено в п.п. 9.8 – 9.8.5 Заяв.№3040п.9Док-ва6 (http://clc.am/_Lg2YA). «… Для принятия законного и обоснованного судебного акта, необходимо провести проверку по заявлению ответчика о фальсификации истцом ключевых доказательств по делу. Проверка такого заявления требует исследования и оценки доказательств и может быть сопряжена с назначением судебных экспертиз…» (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 04.08.17 г. по делу № А82-5601/2016), что также подтверждено в § 31 Постановления от 20.09.16 г. по делу «Nichifor v. Moldova». «Законность и обоснованность этих решений в полной мере зависит от достоверности положенных в их основу доказательств. Поэтому не может оставаться в силе решение, вынесенное на фальсифицированных фактических данных» (Определение Верховного Суда от 11.01.06 г. по делу № N 66-о05-123, тоже в §§ 11, 31, 32 Постановления от 20.09.16 г. по делу «Nichifor v. Moldova»), что также объяснено в п. 1.2.8 искового заявления № 3117 (Иск№3117Ирина3Верх (https://clc.to/Husu8Q)).

1.12.3 Вывод. «Законность и обоснованность этих решений в полной мере зависит от достоверности положенных в их основу доказательств. Поэтому не может оставаться в силе решение, вынесенное на фальсифицированных фактических данных» (Определение Верховного Суда от 11.01.06 г. по делу № N 66-о05-123, тоже в §§ 11, 31, 32 Постановления от 20.09.16 г. по делу «Nichifor v. Moldova»).

Порядок решения этой проблемы объяснен в Постановлении КС РФ № 30-П от 21.12.11 г. и … ВновьОткрОбст3 (https://clc.to/fd3OFg).

1.13 Ярко выраженный Уголовник Ушаков В.И. для достижения преступной цели привлечения заведомо невиновного Кузнецова В.А. к административной ответственности сфальсифицировал доказательства и когда не привел в постановлении имеющие существенное значение доказательства, которые приводили свидетели защиты. Уголовник скрыл в постановлении ответы стороны защиты на вопрос: «Какое впечатление на вас оказало задержание Кузнецова?». Практически все свидетели высказали единодушное мнение о том, что впечатление было тяжелое и задержание Кузнецова В.А. было явно незаконным и безосновательным, поскольку он никаких противоправных действий не совершал, а всего лишь, ссылаясь на законы, говорил о нарушенных правах. То есть, согласно смысла доводов стороны защиты, Кузнецов В.А. и его единомышленники были задержаны только за то, что Кузнецов В.А. просил пристава и полицейских действовать в рамках закона. Фактически, действия Бандитов были направлены на то, «… чтобы вызвать у жертв чувства страха, подавленности и неполноценности, способные оскорбить и унизить их, и, возможно, сломить их физическое и моральное сопротивление" (…). …» (§ 100 Постановления от 07.07.89 г. по делу «Soering v. United Kingdom»), что является бесчеловечным и унижающим достоинство обращением, запрещенным ст. 7 Пакта, ст. 3 Конвенции, ст. 4 Хартии, ст. 21 Конституции РФ и по факту чего должно быть начато эффективное и незамедлительное расследование, поскольку «… компетентные органы должны действовать добросовестно и незамедлительно и возбуждать по собственной инициативе расследования, которые могли бы, во-первых, установить обстоятельства, при которых произошел инцидент и любые недостатки в системе регулирования, и, во-вторых, выявлять органы государственной власти и должностных лиц, причастных к делу. Кроме того, должен существовать определенный контроль за следствием или его результатами, чтобы обеспечить прозрачность как на практике, так и в теории…» (§ 80 Постановления от 30.04.14 г. по делу «Tikhonova v. Russian»). «… власти … должны исполнять свои обязательства, принимая все меры по их собственной инициативе и демонстрируя, что они приняли все доступные им необходимые меры для обеспечения получения доказательств. Любой недостаток расследования, который препятствует установлению личности ответственного лица, несет риск несоответствия этому стандарту (…)» (§ 89 Постановления от 23.04.15 г. по делу «Khava Aziyeva and Others v. Russian»). «… Делая выводы на основании поведения властей государства-ответчика в вопросе получения доказательств (…), … предстоит оценить обстоятельства жалобы на основании доступной информации в свете имеющихся предположений» (§ 96 Постановления от 15.11.07 г. по делу «Kukayev v. Russia»). «… нежелание органов власти обеспечить оперативное и тщательное расследование жалоб на жестокое обращение со стороны подозреваемых в уголовном правонарушении являлось системной проблемой по смыслу статьи 46 Конвенции… » (§ 62 Постановления от 14.03.17 г. по делу «Barysheva v. Ukraine»).

Изложенное более полно объяснено в п.п. 1.5.2 – 1.5.6 искового заявления № 3117 (Иск№3117Ирина3Верх (https://clc.to/Husu8Q)).

То, каким должно быть расследование достаточно полно объяснено в Постановлении ЕСПЧ от 20.11.18 г. по делу «Samesov v. Russia».

1.13.1 И ни в какие ворота не лезет Бред Больного: «Доводы защиты на неправомерное применение к Кузнецову насилия со стороны сотрудников полиции подлежат проверке в уголовно-процессуальном порядке, о чем им подано заявление в прокуратуру Свердловской области». Но если к данным правоотношениям должны применяться процедуры уголовного судопроизводства, то к этим правоотношениям неприменимы процедуры административного судопроизводства, поскольку в этом случае невозможно правильное разрешение дела и, соответственно, невозможно вынесение законного решения, в связи с чем мной было заявлено ходатайство о приостановлении производства по делу до разрешения правомерности действий сотрудников полиции и пристава в рамках уголовного судопроизводства.

Однако, в любом случае «… Лица, нарушающие статью 7 в форме побуждения к совершению запрещенных действий или отдачи приказа об их совершении, или проявления терпимости к их совершению, или собственно совершения таких действий, должны нести ответственность. Следовательно, лица, отказавшиеся выполнять приказы, не должны подвергаться наказанию или какому‑либо неблагоприятному обращению (п. 13 Замечаний КПЧ общего порядка № 20). Статью 7 следует рассматривать в сочетании с пунктом 3 статьи 2 Пакта. В своих докладах государства‑участники должны указывать, каким образом их правовая система на практике гарантирует незамедлительное прекращение всех действий, запрещенных статьей 7, равно как и возможность соответствующего возмещения ущерба. Во внутреннем законодательстве должно быть признано право подачи жалобы в отношении неправильного обращения, запрещенного статьей 7. Жалобы должны расследоваться безотлагательно и беспристрастно компетентными органами с целью обеспечения эффективного использования данного средства правовой защиты. Доклады государств‑участников должны содержать конкретную информацию о средствах правовой защиты, имеющихся в распоряжении жертв неправильного обращения, и о процедурах, которых должны придерживаться податели жалоб, а также статистические данные о количестве жалоб и результатах их рассмотрения (п. 14 там же). … Амнистии обычно несовместимы с обязанностью государств проводить расследование таких деяний, гарантировать свободу от таких актов в пределах своей юрисдикции, и обеспечивать, чтобы они не повторялись в будущем. Государства не могут лишать лиц права на эффективное использование какого‑либо средства защиты, включая компенсацию и такую полную реабилитацию, которая может оказаться возможной» (п. 15 там же).

1.13.2 Также, «… Особенно важное значение для выполнения общего обязательства по скорейшему, тщательному и эффективному расследованию утверждений о нарушениях прав с помощью независимых и беспристрастных органов имеют административные механизмы. Непринятие государством-участником мер для проведения расследования утверждений об имевших место нарушениях само по себе может стать отдельным нарушением Пакта. Важнейшим элементом права на эффективное средство правовой защиты является прекращение длящегося нарушения (п. 15 Замечаний общего порядка КПЧ № 31 [80] от 29.03.04 г.). … В тех случаях, когда в результате расследований, о которых говорится в пункте 15, вскрываются нарушения некоторых признаваемых в Пакте прав, государства-участники обязаны обеспечить привлечение к судебной ответственности лиц, виновных в нарушении указанных прав. Как и в случае непроведения расследования, непривлечение к ответственности лиц, виновных в совершении таких нарушений, может само по себе стать отдельным нарушением Пакта. Эти обязательства возникают, в частности, в случае нарушений, признаваемых уголовными, будь то по внутреннему или международному праву, таких, как пытки и сходное с ними жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение (статья 7), казни без надлежащего судебного разбирательства и произвольные казни (статья 6) и насильственные исчезновения (статьи 7 и 9 и, зачастую, статья 6). Кроме того, важным фактором, ведущим к повторению нарушений, может служить проблема безнаказанности лиц, виновных в совершении таких нарушений… В тех случаях, когда совершаемые нарушения представляют собой часть широко распространенных или систематических нападений на гражданское население, эти нарушения положений Пакта являются преступлениями против человечности (см. Римский статут Международного уголовного суда, статья 7). В силу этого в тех случаях, когда государственные должностные лица или государственные служащие совершают нарушения признаваемых в Пакте прав, о которых говорится в настоящем пункте, соответствующие государства-участники не имеют права освобождать лиц, виновных в совершении этих нарушений, от личной ответственности, как это имело место в ряде случаев применения амнистии (см. Замечание общего порядка № 20 (44)) и имевших ранее место случаев предоставления иммунитета и освобождения от наказания. Кроме того, никакое должностное положение не может служить оправданием для того, чтобы лица, которые могут быть признаны виновными в совершении таких нарушений, пользовались иммунитетом от привлечения к юридической ответственности. Следует также устранить и другие препятствия на пути установления юридической ответственности, такие, как ссылки на исполнение приказа вышестоящего начальника или чрезмерно короткие сроки давности в тех случаях, когда такие сроки применяются. Государствам-участникам надлежит также оказывать друг другу помощь в привлечении к судебной ответственности лиц, подозреваемых в совершении нарушений Пакта, которые являются наказуемыми в соответствии с внутренним или международным правом (пункт 18)… право на эффективное средство судебной защиты может при определенных обстоятельствах потребовать от государств-участников обеспечения и осуществления временных или промежуточных мер для недопущения продолжения нарушений и принятия мер по возмещению в возможно кратчайшие сроки любого вреда, который мог быть причинен такими нарушениями (п. 19 там же).

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒