ДВЕСТИ СОРОК ЛЕТ СПУСТЯ 7 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 19Следующая ⇒

Я взяла зёрнышко и положила его под подушку.

Надеюсь, что проснусь раньше остальных.

Я закрыла глаза и погрузилась в сон. Мне снились лисы и Хроматические драконы, дышащие огнём.

Я слышала их рёв. Почти как наяву.

– Эндрю, просыпайся! – крикнул Том, и я сразу же открыла глаза. Схватила зёрнышко и положила в рот.

Дракон всё ещё ревел, как безумный.

Мою палатку осветил оранжевый свет. Крики доносились со всех сторон.

Я схватила свой лук и колчан со стрелами и вынырнула из палатки. Даже не успела надеть рубашку.

На многих форма горела, другие всячески уворачивались от драконьего огня.

Я побежала навстречу этому пламени. Со мной явно что-то не так.

Я увидела Фрэнка, оружие которого выпускало сети. Он лежал обгорелой грудой на этом самом оружии. Я оттолкнула его безжизненное тело и прицелилась на дракона в небе.

Они умны. И быстры.

Думай как дракон, Кэти.

Быстро и изобретательно.

Я прицелилась не прямо на дракона, а чуть дальше, и нажала на спусковой крючок.

Сеть вылетела и поймала дракона за лапы, связав их в воздухе.

Земля задрожала, когда дракон рухнул. Двое других улетели, сжигая всё по пути.

Мои руки задрожали. Солдаты вокруг ликовали.

Получилось. Я поймала своего первого дракона.

– Эндрю? – позвал Горан. Он был верхом на коне.

Я посмотрела на него.

– Где Фрэнк?

Я указала на тело.

– Мёртв, – произнесла едва слышно.

Горан перевёл взгляд на упавшего дракона.

– Отличный выстрел. Давай со мной.

Я снова ожила, и ноги вернули чувствительность. Горан помог мне взобраться на своего коня, и мы поехали к дракону.

– Я рад, что ты всё ещё жив.

– Нам никогда не победить в этой войне.

– Не теряй веры. Эта война длится уже не первый год. Мы не так невинны, как пытается заверить людей король.

Я уставилась на него, а он спустился с коня и пошёл к дракону, которого я только что подстрелила.

Я пошла за ним.

К тому моменту, как мы приблизились к дракону, вокруг уже собралась толпа. Дракон рычал, плюясь кислотой в каждого, кто подходил слишком близко.

Кислотник.

Горан внимательно рассматривал Ночного Злодея. Его глаза чуть было не вылезли из орбит, но быстро сменились прищуром, как только принц разглядел морду дракона.

Он схватил щит, когда кислота полетела в его сторону, и отразил его. Вот это рефлексы!

Горан заговорил на латыни. Хотела бы я понимать, что он говорит, но это слишком сложный язык для меня.

Меч возник из неоткуда и пробил череп дракона. У меня на глазах зверь издал последний рёв и затих.

Это был меч Тревора. Совсем спятил, кретин.

Горан бросился к нему и со всей силой врезал Тревору по лицу, а затем пнул в живот. Принц был настолько зол, что чуть было не убил парня. Ребята едва оттащили Горана от Тревора.

– Я мог выяснить, где они живут, тупорылый ты идиот! – выплюнул он в сторону Тревора.

– Как? Он же размером с дом! Он убил бы нас всех.

– Он был ранен. Есть способы заставить их говорить. Способы, о которых никто из вас не знает. Которым отцы учили нас с детства. Либо ты будешь следовать приказам, Тревор, либо немедля отправишься на передовую. Своеволия не потерплю. Уведите его с глаз моих.

– Да что за бред? Его мяса хватит нам на месяц, Горан!

Меня чуть было не стошнило: ведь я знала, что они могут превращаться в людей.

– Не говори о том, чего не знаешь или не понимаешь, – Горан был вне себя. Он развернулся и бросил горящую палатку поверх дракона.

Мы все разбежались по сторонам, когда его кислотное дыхание встретилось с огнём. Пламя взвилось ввысь, и дракон сгорел. В воздухе пахло жареной птицей.

– Всех раненых в главную палатку. О них позаботятся Ласточкокрылые.

Он даже не взглянул на меня, проходя мимо, слишком расстроенный, чтобы волноваться о мнении окружающих.

Он вёл себя не так, как обычно. Хотела бы я знать, что сейчас творится у него в голове. Какие ужасы он видел ещё ребёнком. И я была права насчёт того, что он предвидел эту войну задолго до её начала.

Что он имел в виду, когда сказал, что мы не такие уж невинные жертвы, как пытаемся показать?

Я никогда прежде не убивала дракона. Да что там – я и представить не решалась, как могу подстрелить такого зверя, до этой самой ночи.

Что он имел в виду, говоря, что мы вовсе не невинны?

Я бросилась обратно к своей палатке, надеясь, что кошель с зёрнами не пострадал. Он всё ещё был закопан, я достала его и привязала к поясу. А затем вернулась к другим, чтобы помочь раненым добраться до главной палатки и закопать мёртвых.

Нас осталось всего несколько сотен, тогда как было не меньше тысячи.

Утром снова начались крики, когда люди заметили в небе двух драконов.

– Отставить! – выкрикнул Горан. – Это Ласточкокрылые.

Их чешуйки сверкали так ярко на солнце, что я не могла на них смотреть, но почувствовала их приземление.

Какие же они большие.

Горан ждал их с заранее приготовленной одеждой. Один из них преобразился прямо у меня на глазах из огромного серебряного зверя в красивую женщину. Горан накинул на неё мантию. Она поймала мой взгляд.

Она даже не улыбнулась мне. Словно бы чуяла, что я подстрелила дракона, что я тоже причастна к его смерти.

Она расцеловала Горана в обе щеки, тогда как её спутник превратился в мужчину.

Он тоже взял мантию у Горана, и они вдвоём направились к главной палатке.

– Они могут принимать человеческий облик? – спросил меня Том.

– А Тревор хотел съесть убитого.

Том вздрогнул.

– Стоп, те тоже превращаются в людей?

– Они все драконы, Том. Суть одна, пусть даже одни злее других.

– Твою ж мать. А вдруг они среди нас? Как драконы узнали, что мы здесь?

– Хороший вопрос. Будь бдителен и не доверяй кому попало, – ответила я и поспешила к палаткам, чтобы успеть собрать побольше вещей.

Нам нужно как можно скорее передислоцироваться. Что-то мне подсказывает, что Зеба скоро будет здесь.

Краем глаза я увидела, как Ласточкокрылые исцеляют пострадавших.

Простым прикосновением.

Их ладони и волосы начинали светиться, а через несколько секунд все раны и шрамы уже исчезали.

Вскоре я уже откровенно пялилась. А вот Горан был привычен к этому зрелищу.

Сколько раз он уже видел, как они это делают?

Он повернул голову и заметил потрясение на моём лице.

– Эндрю, иди сюда. Я хочу познакомить тебя с Конни. Она моя хорошая подруга.

Подруга? И с Альбертом она тоже дружила?

– Эндрю, – я осторожно протянула руку. Девушка улыбнулась и встала.

– Ты не пострадал?

– Вроде нет, – ответила я. Но она всё равно коснулась моего лица, и я почувствовала лёгкое покалывание, словно мой лоб преображался.

– Готово.

Я дотронулась до своего лба. Даже не знала, что меня задело.

– Горан рассказал мне о том, что ты сделал сегодня. Как тебе это удалось?

Я пожала плечами.

Она улыбнулась.

– У тебя отличные инстинкты – сразить дракона с первой же попытки.

– Это почти то же самое, что стрелять из лука. Надо просто хорошо прицелиться.

– И попасть точно в цель, – добавила она. Мне не понравилось, каким тоном она это сказала. Словно бы намекала, что я знала, как это сделать. А мне на самом деле просто повезло.

– Приятно познакомиться, Эндрю. Постарайся не умереть, – улыбнулась она и пошла к следующему пациенту.

– Как они узнали, где наш лагерь?

– Не знаю. Помнишь, я рассказывал тебе об их второй ипостаси? У меня смутное подозрение, что драконы есть среди нас, Эндрю. Будь осторожен.

Я кивнула.

– Мы переедем?

– Да, иначе они снова нападут. И можешь мне поверить, они знают все наши ловушки. Они также понимают, что мы не сможем сделать новые или переместить старые за день.

– И как же мы их заберём?

– Никак. Отправимся в горы и разобьём новый лагерь. Осталось только дождаться указаний короля.

Я кивнул.

– Я могу чем-то помочь?

– Ты уже достаточно сделал. Иди отдыхай. Мы отправимся ближе к сумеркам.

– Лучшее ли это время?

– Да, лучшее. Поверь мне. Я знаю, что делаю.

– Это был тот самый Ночной Злодей, убивший принца Альберта?

Горан мотнул головой.

– У того зверя был шрам на голове и белые чешуйки только вокруг носа.

АЛЬБЕРТ

Констанс вернулась. Она получила весточку от Горана и письмо.

– Насколько все плохо?

– Очень, у них осталось около ста пятидесяти человек из полутора тысяч, – слезы навернулись на ее глаза.

– Горан?

– Он невредим. Тебе нужно найти этих идиотов, Ал. Они только ухудшают положение восстания.

– Они уменьшают армию моего отца, Констанс.

– Они еще совсем юные. Ты знаешь, что новобранцы Горана – это молодые парни и совсем мальчики.

– Мальчики?

– Твой отец потребовал призвать по мужчине из каждого дома, неужели ты думал, что он спросит их возраст? – она умчалась, как будто действия моего отца были моими.

Я вскрыл письмо Горана.

Он отступал с выжившими новобранцами в горы. Те, в которых мы обычно ночевали летом.

Я хорошо знал эти горы.

Эндрю был одним из выживших, и он сбил дракона. Но сумасшедший идиот по имени Тревор убил его до того, как Горан смог поговорить с ним, чтобы дать ему понять, что если он хочет сражаться в этой войне, то лучше делать это со мной, а не против меня.

Я закрыл глаза.

“Я пытаюсь завербовать нескольких, – писал Горан. – Эндрю не идиот, Ал, он видел Зебу, она взяла у него немного мяса. Не наказывай ее, но убедись, что в следующий раз ее накормят”.

Я догадался, к чему он клонит. Она проголодалась, а охотиться особо не умеет, потому что я всегда кормил ее едой с нашего стола. Мне придется тренировать ее получше.

Он написал, что объяснил Эндрю действия Зебы тем, что, мол, она раньше принадлежала мне, а сейчас передает сообщения моего отца. Тот купился, но, вероятно, скоро узнает, что здесь замешано что-то еще. Он задавал много вопросов о Хроматических драконах, и это хорошо, но Горан полозревал, что Хроматический дракон убил кого-то, кого он любил. Его ненависть к ним была очевидна. Надо постараться изменить его отношение, прежде чем раскрыть ему правду.

“По какой-то причине ему очень интересно, каким человеком ты был. Может быть, ты станешь ключом к завоеванию его доверия. Будем надеяться. Он принесет большую пользу на нашей стороне”.

Я сжег письмо и молча сидел, думая о том, как тяжело Хроматическим драконам, которые отказывались выбирать чью-либо сторону, делать все это ради нашего дела.

Погибло полторы тысячи юношей и мальчиков. Среди них мог быть Горан или даже этот Эндрю.

Горан очень им восхищался.

По описаниям он казался человеком, который легко бы мог стать охотником на драконов, и я согласился с тем, что от него будет много пользы на моей стороне, в моем деле. Я надеялся, что он прислушается, когда узнает, что никто из нас не умер, что мы сами участвуем в восстании.

Оставалось только надеяться и молиться о лучшем.

ГЛАВА 14

КЭТИ

Семь месяцев прошло с тех пор, как мы разделились на небольшие группки.

Мейз был в моём отряде, наряду с Гораном и другими.

Я уже давно не видела Тома и Крейга.

Мы передвигались днём, разведывали местность и разбивали лагерь на ночь.

Сражались при необходимости.

Большинство восставших драконов были в человеческом облике, но они пользовались своими способностями: огнём, снегом, кислотой и молниями.

Убивать их было непросто, и мы теряли одного-двух солдат при каждой стычке.

Драконы отделывались царапинами. Я ранила нескольких. Горан требовал, чтобы я не жалела их, знал, что я могу убить выстрелом, но что-то в глубине души мешало мне это делать.

С тех пор, как он рассказал мне, что эта война давно назревала, меня одолевали смешанные чувства.

Мне казалось, будто я предаю наследие Альберта, и каждый раз мне хотелось пнуть себя за это. Я слишком размякла. Эндрю стал таким же мягкосердечным, как Кэти.

Мы нашли убежище в пустой пещере, и сегодня дежурила я.

Горан рассказал мне, что это драконья пещера. Она достаточно велика, чтобы вместить как минимум троих.

Я пыталась представить, какой была жизнь до всей этой войны из-за чьей-то жадности. Войны за земли, за территории...

Да, внутри меня шла отдельная война.

Если они могут превращаться в людей, то мы можем с ними договориться.

– Привет, – ко мне подошёл Горан и сел рядом.

– Привет. Прости за...

– Нет, это ты меня прости. Я всё время забываю, что ты новичок. Пускай ты отлично стреляешь из лука – возможно, даже лучше кронпринца, – он усмехнулся, – но ты не убийца. Тебе не рассказывали с самого детства о том, как всё обстоит на самом деле.

– Почему так? Почему нам не рассказывают об этом? О том, что они могут принимать человеческий облик.

– Из-за невежества, может быть. Не знаю.

– Как много тебе известно?

Горан улыбнулся.

– Альберт придумал названия их видам, точно так же как это сделал его отец в своё время с Металлическими драконами.

– Правда? – улыбнулась я.

– Ага. Кислотника он называл Ночным Злодеем.

Я рассмеялась.

– А потом этот Злодей убил его. Интересно, если бы он знал о том, какая судьба его ждёт, стал бы давать имя своему убийце?

– Хочешь узнать названия остальных?

– Нет, мне и так сложно их убивать. Пожалуйста, давай обойдёмся без имён, – Горан внимательно посмотрел на меня. Я вздохнула и добавила: – Знаю, ты не это хотел услышать. Но прежде я убивал только ради еды и относился с глубочайшим уважением к тем, кого лишал жизни. Мой опекун учил меня убивать только при необходимости, а не ради забавы.

– Мы убиваем, чтобы выжить, Эндрю.

– Прости, что считаю любую жизнь ценной, Горан. Хотел бы я быть как ты.

– Нет, поверь мне, ты не хотел бы. Я завидую тебе.

– Нечему тут завидовать.

– Ошибаешься. У тебя был тот, кто любил тебя, раз научил уважать всё живое, а не выборочно.

– А у тебя нет? – выпалила я. Последовало молчание. – Прости, я забылся, тебе необязательно отвечать.

– Нет, всё в порядке. Я доверяю тебе, Эндрю, а со мной это бывает нечасто. Тех, кому я доверяю, можно пересчитать по пальцам одной руки.

– Тогда я польщён.

Он выставил перед собой руку ладонью вверх, и та побелела, над ней закружились белые снежинки, формируя шар, который Горан бросил в костёр.

Я, не отрываясь, смотрела на то место, где только что огонь поглотил снежок.

– Теперь ты знаешь.

– Ничего не понимаю... Ты владеешь магией?

Он покачал головой.

– Это не магия.

– А что тогда?

– Снег.

– Снег, – тупо повторила я. – И как ты это сделал?

– Я заболел, когда мне было где-то шестнадцать. Думал, что помру, но оклемался. И после этого обнаружилось, что я могу создавать снег из ничего.

– Так у тебя есть сверхспособность?

Он кивнул.

– Как и у снежника. Но я не дракон. У меня в роду никогда не было драконов. Я понятия не имею, как это произошло, но это произошло.

– Вот почему твой отец так к тебе относится.

– Это одна из причин.

– А какая ещё?

– Я не так идеален, как Гельмут.

– Поверить не могу. Это какой-то бред.

– Ты про моего отца или про мою способность?

– Нет, про королей в целом. Почему они даже не попытались заключить союз с Хроматическими драконами? Если те могут превращаться в людей.

– Ты видел, что эти " люди" делали и на что они способны?

– Они боятся своих человеческих форм, но у них нет проблем с отключением своих драконьих форм. Я на это не куплюсь. Они подвергают своих людей опасности, и им на это наплевать. Короли должны быть храбрыми, править мозгами, а не мускулами.

– Согласен. Как ты думаешь, почему я пытаюсь узнать их местоположение?

Я посмотрела на него.

– Ты хочешь провести переговоры?

– Предложить перемирие. Ты думаешь, я хочу, чтобы бойня продолжалась? Я потерял трёх своих лучших друзей, одним из них был парень, с которым я делил утробу своей матери. Я устал от всего этого, Эндрю. Я хочу мира.

Повисло молчание. У Горана была своя цель.

– Знаешь, почему Ал выбрал для них имена? Потому что это была его мечта. Жить в мире. Он столько раз предупреждал своего отца, что скоро начнётся война, что ему нужно изменить свой образ жизни, но тот не слушал. Даже смерть единственного сына не заставила его прислушаться. Ничто не поможет.

– Альберт тоже хотел мира?

Он улыбнулся.

– Как и Гельмут, и Калеб. Это была одна из тех вещей, которые они хотели изменить, когда станут королями. Теперь это моя задача. Я никогда не хотел править.

– Говорят, что тот, кто меньше всех хочет править, больше всего этого достоин.

Горан снова усмехнулся.

– Хотел бы я, чтобы это было правдой. Он считает мой дар злом. И верит, что мне судьбой предназначено стать злодеем.

– Я не верю в этот бред. Ты можешь управлять снегом. Это не делает тебя злодеем. Только твои намерения определяют, хороший ты или плохой. Никак иначе.

Он посмотрел на меня.

– Ты говоришь прямо как Ал.

Я хмыкнула.

– Вряд ли я когда-нибудь стану таким, как он. Я даже не знал, что он был таким. Честно говоря, я всю жизнь недолюбливал членов королевских семей. Считал, что они думают только о себе.

– А теперь?

– Жизнь показала, что всё бывает не так, как кажется на первый взгляд.

– Так часто бывает, Эндрю. Почему бы тебе не пойти поспать? Завтра будет долгий день, после которого, надеюсь, мы сможем вернуться на базу.

Я кивнула, пожелала ему спокойной ночи и пошла к своему спальнику. Положила в рот ещё одно зёрнышко и закрыла глаза.

***

Прошло ещё два года.

Нас с Мейзом прикрепили к другому отряду. Ему исполнялось шестнадцать лет, и я приготовила ему пирог на костре.

Поверить не могу, что мне скоро стукнет девятнадцать.

С Гораном мы почти не виделись. Он занимался обучением новой группы.

Для меня он стал отличным другом, и каждый раз, когда в наш лагерь приходил новый солдат от Горана, он приносил мне письмо.

При каждой встрече принц рассказывал мне о своём детстве вместе с Альбертом, Гельмутом и Калебом.

В его рассказах они были не королевскими отпрысками, а обычными людьми, как я или Мэгги.

Многие города и деревни пали за эти два года, в том числе и Диссельдорф.

Только Эйкенборо и Алкадин держались до последнего.

Когда эта война закончится, людей просто не останется в живых.

Завтра мы собираемся вернуться на базу, и молва о том, что происходит в городах, снова дошла до нас.

Я скучала по дому. Скучала по маме, папе, брату, даже сёстрам и, конечно же, Мэгги. По ней я скучала чуть ли не больше всех.

Я даже скучала по своей девчачьей жизни. По прежней Кейт.

Когда эта война закончится?

Я много думала о Горане.

Постоянно молилась за него и надеялась, что он сможет построить будущее, где люди и драконы будут жить в мире и гармонии.

Я узнала от него, что в Пейе обитают и другие существа. Русалки и перевёртыши.

Интересно, может ли Зеба быть кем-то из них? Она слишком умна для лисицы, но Горан говорит, что даже если она и может превращаться в человека, то она сама об этом не в курсе, поскольку он ни разу не видел её обращений.

Я проглотила ещё одно зёрнышко и закрыла глаза, когда на дежурство встал Эбен.

Я всегда старалась не размыкать глаз во время его дежурств, потому что он любил заниматься кое-чем неприличным, когда думал, что все спят.

Забавно, что у меня ни разу не возникало потребности потрогать себя там. Я делала это только, когда ходила пописать и нужно было прицелиться. Ничего не " вставало", как это описывал Эбен.

Видимо, в этом плане я всё ещё оставалась женщиной.

Я скучала по жизни в женском теле.

Рано утром мы отправились на базу.

До неё был день пути, и мы добрались поздно вечером.

У меня было вяленое мясо фазана, которого я подстрелила в прошлом месяце, и я протянула кусочек Мейзу, пока мы шли.

Лук висел на моём плече, колчан со стрелами – на другом, а спальный мешок – на спине.

Мне было нужно немного. Я делала охотничьи ловушки из веток, а костёр разжигала при помощи камней. Мои навыки выживания в дикой природе существенно улучшились, и я не знала, смогу ли вновь привыкнуть к городской жизни.

Мы слушали, как Зак и Эбен в очередной раз болтают о женщинах. Как правило, о груди и промежности.

Мерзкие разговоры, но, когда живёшь как мужчина, привыкаешь.

У Эбена были дикие фантазии о том, что бы он сделал с той, которая бы согласилась уединиться с ним. Меня бросило в дрожь, и я была безумно благодарна, когда Рубен сказал им заткнуться, пригрозив разбудить спящих чудовищ.

Мы все усмехнулись на это. Остаток пути прошёл в относительной тишине.

Мы добрались до базы на закате, и я увидела Горана, стоящего у моей палатки.

Мейз побежал к нему навстречу. Принц потрепал его волосы.

– Ты уже почти взрослый, – отметил Горан.

– На днях исполнилось шестнадцать.

– Горан, – поприветствовала я.

– Эндрю, – он обнял меня, а когда отстранился, на его лице появилось угрюмое выражение. – Я приехал, как только услышал.

– О чём?

Его лицо превратилось в маску.

– Как долго ты отсутствовал?

– Девяносто дней, а что?

– Так ты не знаешь?

– Чего не знаю? – мне не нравилось, как это звучит.

– Тебе лучше пройти за мной, – сказал он. Мейз остался стоять у своей палатки.

– Горан, что происходит?

– Наедине, Эндрю.

– Это касается Эйкенборо, да?

Он остановился.

– Горан!

Он кивнул.

– Я думал, ты уже знаешь.

– Когда?

– Десять дней назад.

– Что произошло?

Я думала, что рухну в обморок прямо перед ним.

– Драконы напали. Город ещё стоит. Его не постигла участь Диссельдорфа, но жертв было много.

– И женщины? И дети?

Он кивнул. Мои глаза наполнились слезами, плечи задрожали. Горан крепко обнял меня.

– Я постараюсь разузнать побольше. Сейчас восстанавливают стены, чтобы обезопасить тех, кто остался в живых. Проверяют оружие. Второй атаки не последовало, и нескольких дней хватило, чтобы восстановиться. Прошло четыре дня, но врагов пока не видно. Король послал своих драконов, чтобы защитить Эйкенборо.

– А мой опекун? О нём что-нибудь известно?

– Не могу сказать точно. Но я выясню.

Я кивнула.

– Мне жаль. Я договорился, чтобы вас с Мейзом вернули на базу. Мне нужен лучник, который будет тренировать новобранцев. И я полагаю, что они научатся быстрее, если кто-то примерно их возраста расскажет всё о войне.

Я снова кивнула.

– Я могу что-нибудь сделать для тебя? – предложил Горан.

– Разузнай про моего опекуна, пожалуйста.

– Я попрошу выяснить. Посмотрим, что удастся узнать.

Я развернулась и направилась к своей палатке.

Забравшись внутрь, я рухнула на спальник и плакала, пока не отрубилась.

Перед этим только съела ещё одно зёрнышко, зная, что ночью уже не проснусь.

Следующие несколько дней я жила в неизвестности.

Я ненавидела извиняющийся взгляд Горана каждое утро, но набиралась терпения.

На пятый день мы отправились на его базу.

Моё сердце болело, инстинкты не работали. Я даже не заметила летящую стрелу, пока она не пронзила мой бок.

Последнее, что я увидела перед отключкой, – это руки, поднятые Гораном, заморозившие лес вокруг.

– Держись, Эндрю, ты только держись, – услышала я, и затем всё потемнело.

Когда я очнулась, боли не было. Я находилась в палатке вместе с Гораном.

Он смотрел на меня сквозь прищур.

– Что слу... – я зажмурилась, потому что услышала не голос Эндрю, а свой собственный.

– Не хочешь объяснить, каким образом на месте Эндрю оказалась девушка с той же самой раной?

На глаза набежали слёзы.

– Что ты собираешься сделать?

Он не ответил.

– Ладно, признаюсь: мой отец был болен, а король не желал ничего об этом слышать. Я не могла допустить, чтобы он ушёл на войну, поэтому мой друг-дракон помог, как никто другой не смог бы. Он дал мне зёрна, на которые наложены драконьи чары. Я стала Эндрю, чтобы сражаться вместо отца.

– Ты лгала мне.

– У меня, чёрт возьми, не было выбора, Горан!

Он закрыл глаза.

– Я всё тот же человек, только с другими половыми органами.

– С другими половыми органами, значит. А зовут тебя как?

– Это уже не имеет значения. Я понимаю, что это измена, и… – я вздохнула. – Это всё неважно, так что делай, что должен.

Он хмуро посмотрел на меня.

– А именно?..

– Вели отрубить голову, повесить – мне без разницы. Моя семья всё равно, скорее всего, мертва, поэтому нет никаких вестей. Весь мой обман был зря, так что делай, что нужно. Тем скорей я присоединюсь к своим близким.

Повисла тишина, которую прервал смех Горана.

– Ты с ума сошла?

Я уставилась на него.

– Ты самый смелый человек, которого я когда-либо встречал. Мне плевать, женщина ты или мужчина. Ты приносишь армии неоценимую пользу. Вот только заранее прошу прощения, если наши отношения с этого дня немного изменятся, Эндрю.

Я улыбнулась, и он кинул мне мой кошель с зёрнами.

– Другие, возможно, не поймут, но я не выдам твою тайну. Уж точно не мне тебя судить. Обещаю, что не скажу об этом ни одной душе.

– А Мейз?

– Он не видел. Я отправил его охотиться на фазанов. Билл, ласточкокрылый, был слегка шокирован, но тоже поклялся, что сохранит твой секрет. Так как же тебя зовут на самом деле?

– Кейт. Друзья зовут меня Кейт.

– Что ж, Кейт, на мой взгляд, ты просто невероятная девушка, – он вздохнул. – Чёрт, если бы король позволил женщинам воевать, я бы выкинул этот кошель куда подальше, но поскольку я ещё не король, можешь хоть объесться.

– Мне достаточно одного зёрнышка в день, – я открыла кошель.

Горан вышел, и я положила зёрнышко в рот.

Голова закружилась, и покалывающее ощущение было сильнее, чем прежде. А затем всё прекратилось, и я вновь стала Эндрю.

Горан не шутил, когда сказал, что отныне наши отношения изменятся.

Он пытался объяснить, почему обеспечивал мне возможность помыться в одиночестве и тому подобное. Не из-за того, чтобы я, не дай бог, узнала, как выглядят голые мужчины, а для того, чтобы я хоть немного отдохнула от пенисов.

Я была ему благодарна за это.

Также он хотел узнать всё обо мне – и не ту лапшу, которую я вешала всем на уши, а настоящую меня.

Мы обучали новобранцев, а после тренировок исполняли новые поручения.

Зеба прибегала несколько раз в год.

Мы провели Рождество в лесу, скучая по своим семьям.

Мейз и я с упоением слушали рассказы Горана о том, как отмечали Рождество во дворце Тита. Когда он договорил, несколько секунд стояла тишина. Мы с Мейзом переглянулись и одновременно воскликнули: " Зажрались! "

Горан рассмеялся на этот упрёк.

На следующий день всё снова полетело к чертям.

Мейза подстрелили. Он был мёртв.

Горан перекинул меня через плечо, потому что я застыла, как парализованная, а тело Мейза оставил лежать там.

Принц смыл кровь с моих ладоней. Кровь Мейза. Очнувшись, я оттолкнула Горана.

– Как ты мог бросить его там? Это же Мейз!

– Прошу, успокойся.

– Мы должны вернуться за ним и похоронить как подобает!

– О нём позаботятся, не переживай, – Горан слегка встряхнул меня. – Всё не так, как кажется, Кейт, – тихо добавил он. – Доверься мне. Пожалуйста.

– Что?

– Ты мне доверяешь?

– Ты знаешь ответ. Что значит " о нём позаботятся"?

– Долгая история. Я расскажу тебе её, но нам надо уходить. Здесь небезопасно.

Я кивнула, и мы выбрались из воды, убегая в тёмный лес.

Этой ночью мы спали под деревом.

Горан миллион раз спросил, проглотила ли я зёрнышко и всё ли в порядке.

Я не хотела разговаривать. Он даже не дал мне возможности попрощаться с Мейзом.

Утром мы молча пошли в лагерь.

Он вздохнул и бросил взгляд в мою сторону.

– Я в порядке, – опередила его вопрос.

– Пора рассказать тебе правду.

– Правду о чём?

– О моей роли в этой войне.

Я прищурилась, но продолжила идти.

– Я не совсем тот, кем ты меня считаешь.

– В каком смысле?

Он вздохнул, его желваки выступали из-под кожи.

– Моё дело – благое, Эндрю.

Почему он не назвал меня Кейт?

– Я должен знать, можно ли тебе доверять.

– Доверять?

– Да, доверять. Ты отличный солдат, вот только... – он посмотрел вглубь леса и затем опустил глаза в землю, перед тем как вновь посмотреть на меня. – Ты сражаешься не на той стороне.

ГЛАВА 15

АЛЬБЕРТ

Я получил весточку от Горана.

Он собирался привести Эндрю. Мальчик Мейз, всюду тенью следовавший за Эндрю, не собирался идти с нами. Я получил снотворное от Маркуса. Он использовал свою драконью магию, чтобы заколдовать стрелу, которой я собирался выстрелить в мальчика. Он не будет дышать, и его сердцебиение ослабнет на некоторое время.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒