ГРАЖДАНСКИЙ 12 страница

Англосаксонская юриспруденция традиционно разграничивает иски вещные («in rem»), примыкающие к вещным («quasi in rem») и личные («in personam»). Обособление вещных исков основано на идее распространения власти суда на любую собственность в границах его юрисдикции. Этот критерий был достаточно точным на тех этапах развития эксплуататорского общества, когда объектами права собственности преимущественно выступали физические предметы, расположение которых было легко установить. Но с усложнением экономического оборота критерий утратил ясность. В капиталистическом обществе немалую часть имущества составляют такие неосязаемые субстанции, как права требования и долговые обязательства разного типа. С точки зрения юридической они не занимают какого-либо пространства, определение их «местонахождения» в значительной мере базируется на фикциях. Соответственно число и удельный вес исков «in rem» сократилось, но они продолжают играть важную роль в ряде областей жизни.

Главной чертой исков «in rem» является то, что их формально предъявляют как бы непосредственно к вещи, постановленное решение фиксирует статус вещи и обязательно для всех лиц независимо от того, были они участниками процесса или нет. Наиболее широкое применение ныне эти иски находят при рассмотрении морских дел. В 1966 г. на споры, вытекающие из отношений по мореплаванию, распространен общий процессуальный режим. Но ФПГН были снабжены приложением из шести обширных статей, указывающих на особенности разбирательства некоторых категорий морских дел, включая вещные иски (ст. А ФПГП). Последние используются для реализации морского залогового права и в других предусмотренных законодательством случаях. Их рассмотрению по существу предшествует наложение ареста на судно, груз или денежные суммы. Извещение о ведущемся процессе и аресте имущества публикуется в газете, избранной по указанию суда (ст. С ФПГП).

К числу разновидностей вещных исков отнесены также требования о принудительном изъятии имущества, утверждении завещаний, конфискации вещей согласно уголовному или налоговому законодательству41. Порядок их рассмотрения имеет ряд специфических черт. Например, по делу United States v. 416. 81 Acres of Land было указано, что, поскольку право государства на изъятие частной собственности реализуется иском «in rem», к такому производству неприменима конструкция совершенно необходимого соучастия, и за не привлеченными к делу. владельцами земельного участка просто сохраняется право на компенсацию42. Нормативные акты штатов предусматривают различные другие категории вещных исков. К примеру, согласно § 175. 23 разд. 60 Свода законов Оклахомы, такими исками возбуждаются дела, связанные с конфликтами относительно доверительной собственности. Для федеральных судов подобного рода нормы законодательства штатов не имеют безусловной силы, и они определяют характер исков, исходя из своих убеждений по поводу их юридической природы43.

Иски второй группы, а именно квазивещные иски, имеют назначением определение судьбы имущества в связи с возникшим конфликтом между отдельными лицами. По таким делам законная сила решения распространяется исключительно на стороны. Наиболее актуальны две разновидности упомянутых исков. Во-первых, если требование о взыскании денежной суммы нельзя предъявить или нормально рассмотреть из-за нахождения должника за пределами юрисдикции данного суда или его уклонения от получения повестки, то надлежит использовать «quasi in rem» иск при условии наличия у должника на охватываемой компетенцией суда территории собственности, на которую можно наложить арест и затем продать для погашения долга. Во-вторых, этого же типа иски допустимы при аналогичной ситуации с той лишь разницей, что аресту подвергаются деньги или ценные бумаги, причитающиеся должнику с какого-либо третьего лица.

Иски личные составляют третью категорию, они доминируют в области споров из обязательственных правоотношений и рассматриваются по общим правилам судопроизводства. Следует заметить, что нет абсолютно строгого водораздела между личными и вещными исками. В некоторых случаях выбор формы защиты зависит от усмотрения истца, в других — практика не выработала единой линии и суды идут разными путями. Кроме конкуренции исков, возможно дополнение одного иска другим, причем основания обоих будут совпадать. Например, если по иску «in rem» вырученной от продажи имущества суммы не хватило для удовлетворения требования, ничто не мешает заявить иск «in personam» для получения оставшейся части.

4. Защита против иска и встречный иск

Проблема защиты ответчика от предъявленного к нему требования охватывает множество вопросов. Это естественно, так как свои процессуальные полномочия ответчик использует для достижения желаемых результатов на всех этапах производства, тем не менее, следует выделять главные методы и цели защиты, которые намечаются уже при зарождении процесса и затем в ходе его развития при наличии благоприятных условий могут быть реализованы с помощью конкретных действий.

Теоретический анализ показывает, насколько сложно вопросы защиты регламентированы американским процессуальным правом. Публикуемые труды о формах возражений ответчика изобилуют экскурсами в глубины истории, юристы США продолжают широко использовать старинные термины и формулировки, а главное, авторы исследований не склонны разрабатывать точные классификации способов защиты44. Недостатки доктринальных построений в значительной мере связаны с дефектами нормативного регулирования, хотя такие акты, как ФПГП 1938 г. и ЗПГП Н. -Й. 1963 г., внесли определенный порядок в эту сложную область процессуальных отношений. Они развили намеченную еще общим правом идею, согласно которой упущения истца в зависимости от их характера приводили либо к аннулированию производства, либо к вынесению решения об отклонении требования. Именно с таких позиций целесообразно изучать проблему защиты ответчика в американском гражданском процессе.

Статья 7 ФПГП запретила употребление старинных конструкций возражений против иска, имевших целью ликвидацию, приостановление, отложение производства или защиту по существу. Причиной запрета послужила чрезвычайная сложность применения этих конструкций вследствие их неопределенности, взаимного перекрещивания, напластования бесчисленного множества прецедентов. Аналогично положение в большинстве штатов. Но некоторые из них в той или иной степени сохраняют верность старым идеям.

В общей форме ст. 41 ФПГП указывает, что у ответчика есть полномочие ходатайствовать о прекращении разбирательства дела при несоблюдении истцом норм судопроизводства или предписаний суда. О разновидностях нарушений, которые могут привести к такому итогу, говорят ст. 12, 37, 41 и др. ФПГП. Более широкий, однако, не исчерпывающий перечень содержит § 3211 (а) ЗПГП Н. -Й. Эти нормы были ранее подвергнуты анализу при раскрытии понятия права на иск. Их нарушение создает для ответчика благоприятную ситуацию, он получает шанс одним ударом разрушить начатое против него дело.

Ходатайства, базирующиеся на перечисленных в § 3211 ЗПГП Н. -Й. обстоятельствах (неподведомственного дела, юридическая несостоятельность основания иска и т. д. ), с точки зрения допустимости представления доказательств и исследования фактов приравниваются к ходатайствам о вынесении решения в порядке упрощенного производства. И напротив, просьба о вынесении решения в суммарном порядке может быть подкреплена ссылками на любой из пунктов § 3211 ЗПГП Н. -Й. Так создается неопределенность, исчезает грань между прекращением производства и разбирательством спора по существу.

Если у ответчика нет шансов или желания оспаривать правомерность возникновения или продолжения процесса, он может поставить своей целью добиться вынесения решения об отказе в иске, т. е. прибегнуть к защите по существу, к возражениям материально-правового содержания, которые должны быть изложены в письменных объяснениях на исковое заявление. Англосаксонская юриспруденция разработала несколько форм такой защиты.

Первая из форм носит название отрицания («denial»). Ответчик прямо отклоняет или подвергает сомнению утверждения истца, причем те из них, которые не оспорены, считаются признанными и переходят в разряд бесспорных (ст. 8 ФПГП). Необязательно возражать против соображений юридического характера, например ссылок истца на правовые нормы или их толкования. Искусство защиты не в том, чтобы бездумно и категорически отрицать все без исключения заявления противника об обстоятельствах дела. Опытные адвокаты склонны концентрировать усилия на некоторых слабых местах или лишь одном уязвимом пункте основания иска. Они исходят из того, что при оспаривании даже единичного существенного факта и затем неудачном его доказывании истцом позиция последнего рассыпается как карточный домик. Бремя доказывания отрицания на ответчика не переходит.

Второй метод обороны более сложен, его именуют «признание и возражение» («confession and avoidance») или «позитивная зищита» («affirmative defence»). Здесь ответчик выдвигает и затем должен будет подтвердить доказательствами новые факты, имеющие юридическое значение для данного дела, т. е. способные привести к полному или частичному отказу в предъявленном иске (небрежность самого истца, уже состоявшаяся уплата долга, истечение срока давности и т. д. ) Согласно принципам американского процесса ответчику надлежит формулировать свои контрдоводы в первом же объяснении на исковое заявление под угрозой утраты возможности ссылки на них в дальнейшем45.

Отрицания и возражения, являясь двумя разновидностями защиты материально-правового характера, имеют общую черту: они порождают споры о фактах и необходимость их доказывания. Но бывают, и не так уж редко, ситуации, когда у ответчика нет замечаний по основанию иска. Тождественна ли эта позиция признанию искового требования? Практика свидетельствует, что зачастую нет. Разногласия относительно конечного результата процесса продолжают существовать, только они перемещаются из области фактов в сферу права. Невозможность удовлетворения иска ответчик мотивирует юридическими аргументами, давая иную, чем его противник, правовую квалификацию фактам основания притязания. Таково содержание понятия возражений правового характера.

Было бы неверно расценивать защиту юридического плана как более легкую по сравнению с другими формами возражений. Д. Карлен констатирует: «Уже само по себе отыскание подлежащего применению закона — трудная и отнимающая много времени операция. Органическая неопределенность законодательства... не единственная причина этого. Другой такой причиной является форма прецедентного права»46. Назвав ужасающие цифры уже имеющихся и ежегодно публикуемых решений, автор заключает: «... американское прецедентное право все разбухает и разбухает, и возникает опасение, не рухнет ли оно вот-вот под собственной тяжестью. И все же не видно никакого просвета»47. Таким образом, отбор благоприятных для стороны норм и их толкование, особенно по сложным делам, может произвести лишь квалифицированный юрист или даже узкий специалист, глубоко изучивший отдельные институты материального права.

К числу форм защиты ответчика против иска американская юриспруденция относит также зачет. Суды ныне допускают зачет как встречное требование ответчика к истцу независимо от его фактической и юридической связи с рассматриваемым иском. Федеральный апелляционный суд 7-го округа по одному делу заметил, что субподрядчик, возмещающий убытки за несвоевременное исполнение договора, имеет право на зачет сумм, затраченных на устройство дорог по распоряжению подрядчика к возводимому жилому массиву при военно-воздушной базе в штате Индиана, даже если такого строительства контракт не предусматривал48.

Поскольку основой зачета может служить иное правоотношение, чем то, которое является предметом заявленного иска, на зачет распространяются нормы института давности. Правда, американские исследователи, ссылаясь на английский прецедент 1850 г., указывают, что если срок давности закончился после начала дела, то зачет в этом процессе можно использовать, ответчику нужно лишь своевременно выдвинуть его в своих возражениях49.

Строго говоря, зачет нельзя безоговорочно относить к числу методов защиты. При одновременном удовлетворении и иска и зачета размер взыскиваемого с ответчика будет, конечно, уменьшен или даже сведен к нулю. Но ведь такой итог свидетельствует о проигрыше ответчиком дела. Сокращение же размера платежа достигается в результате реализации самостоятельного правомочия.

Итак, с требованием о выплате ущерба от деликта вполне совместим зачет, основанный на договорных отношениях сторон. Не исключены другие комбинации соотношений этих категорий. Но есть одно условие: зачет способен погасить взыскание, добиться же присуждения с истца чего-либо в свою пользу ответчик с помощью зачета бессилен. Здесь необходим встречный иск.

Встречный иск (counterclaim) американские юристы кратко определяют как самостоятельное требование, которое ответчик заявляет против истца в уже начатом процессе. Для совместного рассмотрения объединяются направленные друг против друга притязания, вместо двух раздельных производств ведется одно, что позволяет распутать весь узел противоречий между конфликтующими субъектами, экономит средства, время, энергию суда и участников процесса. В отличие от отрицания или возражения, используемых для пассивной обороны, встречным иском ответчик реализует собственное право, это — наступательное оружие. По сравнению с зачетом содержание встречного иска не лимитировано содержанием иска первоначального. Встречный иск, гласит ст. 13 ФПГП, может иметь или не иметь целью частичное или полное отклонение требований противника, характер и объем защиты по такому иску ответчик формулирует свободно, не будучи связан позицией инициатора процесса. Аналогичны нормы законодательства штатов.

Практике известно множество примеров разностильных контрпритязаний. Компания по производству стекла начала дело о взыскании с контрагента стоимости партии зеркал. Заказчик заявил встречное требование о компенсации убытков от нарушения тайн частного бизнеса путем сообщения о задолженности многим лицам и злонамеренного опорочения его прав на ряд имущественных объектов угрозой наложить на них арест, затормозившей продажу данных объектов50. Очевидно, что нельзя безоговорочно располагать встречный иск в одном ряду с такими способами защиты, как отрицание и возражение.

Одержанной по встречному иску победе может сопутствовать удовлетворение также и первоначального иска. Законодательство учитывает это обстоятельство. Согласно ст. 8 ФПГП, если участник процесса ошибочно назвал свои возражения встречным иском или наоборот, суду надлежит исходить из существа, а не наименования представленной бумаги.

Исторически главной тенденцией развития в США института встречного иска было постепенное расширение возможностей предъявления таких исков, ликвидация ограничений, требовавших их связи с первоначальными исками. Лейтмотивом служила идея достижения экономии за счет разрешения одновременно всех конфликтов между участниками дела. В итоге развитие дошло до установления двух разновидностей встречных исков.

Нормы ст. 13 ФПГП обязывают ответчика предъявить встречный иск (compulsory counterclaim), когда он вытекает из той же сделки или события, что и первоначальный иск, и для его разрешения но нужно привлекать новых лиц, находящихся за границами компетенции суда. Правило не действует, если ответчик уже заявил соответствующее требование и по нему ведется другое производство или если речь идет о контрпритязании лица, которое само не подпадает под юрисдикцию данного суда, но на его имущество наложен арест.

Разновидности принудительных встречных исков многочисленны. Покупатель взыскивает с поставщика неустойку за нарушение договора, а поставщик с покупателя — стоимость неоплаченного товара51. Поскольку основанием требования федерального правительства об изъятии у частного владельца земельного участка служит постановление министерства внутренних дел, владельцу надлежит оспаривать это постановление с помощью встречного иска52. Просьба врача оплатить счет за услуги наталкивается на заявление пациента о компенсации вреда от неправильного лечения.

Примеры кажутся ясными, но лишь при поверхностном наблюдении. Практика создала замысловатые конструкции вокруг понятий «сделки и случаи» («transactions and occurences»), которые должны составлять совпадающие основания первоначального и встречного исков. Совпадение может быть лишь частичным, не пространственным и временным, а логическим, причем для обнаружения логичности нужно мысленно прикидывать, насколько значительным было бы дублирование затрат сил и времени при раздельном разбирательстве взаимных притязаний.

Столь расплывчатые критерии, равно как и исходная норма о принудительных встречных исках, таят сюрпризы для малосведущих в юридических тонкостях. Наибольшая опасность сводится к тому, что бездействие ответчика означает утрату им права возбуждать соответствующее требование в новом процессе. Строго говоря, принуждение ответчика заявлять встречное требование противоречит принципу диспозитивности буржуазного гражданского судопроизводства, объявляющего каждого полновластным хозяином собственных прав. Это породило разногласия среди американских теоретиков относительно справедливости подобного рода норм. Но преобладает мнение о целесообразности концентрации в едином производстве взаимосвязанных друг с другом споров между его участниками. Здесь положительный эффект якобы превалирует над возможными отрицательными последствиями53.

Однако в данном вопросе аналогичную с федерацией позицию занимают лишь некоторые штаты (Калифорния, Миннесота и др. ). Нормативные акты большинства штатов, включая Нью-Йорк (см. § 3019 ЗПГП Н. -Й. ), обязательных встречных исков не предусматривают, т. е. любые свои требования к истцам ответчики по личному усмотрению заявляют в уже начатом или самостоятельном доле. В федеральном же процессе это — вторая группа встречных исков, они не вытекают из сделок и событий, составляющих основу первоначальных исков (ст. 13 ФПГП).

В конечном счете для американского судопроизводства характерна широкая допустимость встречных исков, поскольку законодательство никаких конкретных предписаний о необходимости их связи с требованиями истца не формулирует. Эту концепцию теоретики расценивают как наиболее современную и удобную, сохранившиеся в некоторых штатах, например в Массачусетсе, формальные ограничения сочувствия не вызывают54. Американские органы юстиции рассматривают и разрешают встречные иски по обычным правилам судопроизводства. Но есть и особенности.

Федеральные суды, исходя из созданного Верховным судом США в 1926 г. прецедента, распространяют свою власть на любые встречные иски, которые ответчики должны предъявлять. Здесь действует механизм так называемой дополнительной компетенции. Напротив, встречный иск второй группы суд принимает, если требование ответчика отнесено к ведению данного суда правилами о подсудности.

Стороны по встречному и первоначальному искам Необязательно будут тождественными. Например, при соучастии часть ответчиков может заявить встречный иск только одному или некоторым истцам. Более того, разрешено по этим искам в качестве ответчиков привлекать наряду с первоначальными истцами также лиц, которые ранее в процессе не были. Притязание к таким лицам, строго говоря, встречным называть неправомерно. Субподрядчик истребует от подрядчика вознаграждение за исполненную работу, подрядчик же выступает с контрпретензией об убытках из нарушения контракта, обращенной к субподрядчику и его гаранту55. Если дело начато доверительным собственником или иным лицом, защищающим чужие интересы, встречный иск возможен против выгодоприобретателей или других реально заинтересованных субъектов, но не против номинальных истцов по их собственным обязательствам.

Нормативные акты предписывают ответчикам излагать содержание встречного иска параллельно с объяснениями по существу иска первоначального. Упущение чревато неблагоприятными последствиями: заявленный позднее иск рассмотрен не будет. Это суровое правило смягчают некоторые исключения. Суд наделен дискреционной властью позволить исправить ошибку, если она вызвана оплошностью, невнимательностью, извинительной небрежностью тяжущегося или если так нужно поступить для обеспечения справедливого отправления правосудия. Равным образом суд может разрешить ответчику подать встречный иск, если требование возникло или было приобретено ответчиком уже после составления им первоначальных объяснений (ст. 13 ФПГП).

Отсутствие условия о необходимости связи между направленными друг против друга притязаниями еще не означает безоговорочного рассмотрения американскими судами любых встречных исков. По соображениям удобства для предотвращения возможного ущерба, сокращения сроков и издержек суд может разъединить первоначальный и встречный иски. Тогда каждому из них будет посвящено отдельное производство (ст. 13 и 42 ФПГП, § 603 и 3019 ЗПГП Н. -Й. ). При совместном рассмотрении контрпритязаний допускается вынесение раздельных решений: одного — по первоначальному иску, другого — по встречному (ст. 13 и 54 ФПГП). Прекращение производства по первому из них не влияет на рассмотрение второго. Если первоначальный иск подлежит разрешению по нормам права справедливости, а встречный — по нормам общего права, ответчик может настаивать на разбирательстве заявленного им требования с участием жюри.

Институт встречного иска оказывает влияние на сроки давности. Согласно § 203 ЗПГП Н. -И., встречный иск считается поданным с момента вручения противнику копии соответствующей бумаги. Но давность по нему не будет пропущена, если она не истекла ко времени предъявления первоначального иска. Встречный же иск, основанный на той же сделке или событии, что и первоначальный, можно возбудить, даже когда давностный срок по нему истек к началу процесса. Однако размер удовлетворения здесь не должен превышать суммы взыскания по иску первоначальному.

Сходной линии придерживаются федеральные суды, хотя практика не вполне последовательна и единообразна. Более стабильно положение, если ответчиком по делу выступают США, федеральное учреждение или должностное лицо. Применительно к этим субъектам § 2415 разд. 28 Свода законов США устанавливает, что для их встречных требований, основанных на сделках и событиях, лежащих в основании исков первоначальных, давностных сроков вообще не существует. Если такие тождественные элементы отсутствуют, встречное притязание, даже погашенное давностью, допустимо, но будет иметь лишь силу зачета. Налицо еще одна иллюстрация привилегированного положения американского государства в гражданском судопроизводстве.

А как обстоит дело в отношении других государств? Буржуазная юстиция уже давно ведет наступление на известный международному праву принцип судебного иммунитета иностранного государства, согласно которому национальные суды не полномочны рассматривать исковые требования к суверенной стране без согласия ее компетентных органов. Эти атаки особенно усилились после Великой Октябрьской социалистической революции и выхода на интернациональный рынок Советского Союза, действующего на основе монополии внешней торговли. Расшатывание упомянутого принципа идет с помощью доктрины так называемого функционального иммунитета с ее главным тезисом: «... поскольку иностранное государство совершает сделки внешней торговли, оно тем самым в отношении подобного рода сделок и связанного с ними имущества отказывается от иммунитета и „ставит себя в положение частного лица" ... иностранное государство, выступающее в качестве коммерсанта, может быть привлечено к суду на общих основаниях; его имущество на тех же основаниях может быть объектом взыскания... »56.

Законодательство и практика отдельных буржуазных стран достигли разных рубежей на пути к отказу от ранее поддерживавшихся ими. устоев межгосударственных контактов. Американская практика испытывала существенные колебания. Но 21 октября 1976 г. конгресс США утвердил закон о судебном иммунитете иностранных государств, статьи которого инкорпорированы в разд. 28 Свода законов США (§ 1602—1611). Этот закон целиком отразил концепцию функционального иммунитета, попутно объявив ее утвердившимся принципом международного права. «В соответствии с международным правом, — гласит § 1602, — государства не освобождаются от юрисдикции иностранных судов в том, что касается их коммерческой деятельности, и на их коммерческое имущество может быть обращено взыскание во исполнение судебных решений, вынесенных против них в связи с их коммерческой деятельностью». Из § 1605 вытекает еще ряд исключений из судебного иммунитета иностранного суверена (споры о собственности, полученной в нарушение международного права, о находящемся на территории США недвижимом имуществе, завещанном или подаренном иностранному государству, о причинении вреда гражданину или имуществу, о причинении вреда гражданину или имуществу должностными лицами или работниками иностранного государства при исполнении ими своих обязанностей и некоторые другие).

Почти полностью уничтожен судебный иммунитет применительно к встречным искам. Если иностранное государство начало в американском суде гражданское дело, то к нему можно предъявить встречный иск: а) в отношении которого государство не имело бы иммунитета, если бы он был заявлен самостоятельно, или б) вытекающий из сделки или действия, служащих основанием первоначального иска, или в) в пределах, в которых встречный иск не претендует на компенсацию, превышающую по сумме или отличающуюся по характеру от того, чего добивается иностранное государство.

Разительный контраст между этими новеллами в США, носящими явный отпечаток дискриминационных тенденций по отношению к социалистическим и развивающимся странам, и законодательством СССР очевиден. Статья 61 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик безоговорочно устанавливает, что предъявление иска к иностранному государству, обеспечение иска и обращение взыскания на имущество иностранного государства, находящееся на территории СССР, могут быть допущены только с согласия компетентных органов соответствующего государства. Для встречных исков нет никаких изъятий. Все это полностью соответствует закрепленным ст. 28 и 29 новой Конституции СССР 1977 г. принципам ленинской внешней политики мира, широкого международного сотрудничества, уважения суверенитета, добросовестного выполнения обязательств, мирного сосуществования государств с различным социальным строем.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Критический анализ классовой природы процессуального права, судебной практики, теоретических юридических концепций в США позволяет сделать общие выводы и наметить некоторые тенденции развития форм американского судопроизводства. Главный вывод состоит в том, что стратегические задачи юстиции крупнейшей империалистической державы, т. е. охрана капиталистической собственности и системы хозяйства, угодного господствующей верхушке правопорядка, идеологическая обработка населения, в принципе остаются постоянными. Иначе механизм буржуазного правосудия перестал бы отвечать своему назначению. Но методы его работы могут изменяться под влиянием общих закономерностей жизни эксплуататорского общества, а на более коротких отрезках времени также под воздействием соотношения классовых сил, усиления или спада демократических движений, внешнеполитических событий.

Обзор источников права позволяет констатировать, что в США большую роль в регулировании судопроизводства играют подзаконные нормативные акты, а именно различного типа правила, творцами которых выступают судебные инстанции, прежде всего Верховный суд США. Это отражение характерного для эпохи империализма роста удельного веса делегированного законодательства.

Прецедентное право отступает на более скромные позиции, создание им каких-либо новых и оригинальных институтов гражданского процесса ныне исключено. Однако было бы глубоким заблуждением умалять силу прецедента как средства восполнения пробелов в законодательном регулировании судопроизводства (например, в сфере доказывания) и толкования изданных актов. Причудливое сочетание консерватизма и поразительной гибкости, характерное для прецедентного метода нормотворчества, возможность использования той или другой из указанных черт исходя из конкретной обстановки делают его удобным и эффективным орудием реализации целей американского правосудия.

Дробление процессуального права на федеральное и отдельных штатов, разнообразие регламентов, установленных для судов одинакового назначения (например, судов первой инстанции), - черты, многократно увеличивающие сложность судопроизводства с вытекающими отсюда неблагоприятными последствиями для граждан, лишенных возможности нанять адвоката и лично ведущих свои дела. Но эти черты американского процессуального права, конечно, не затрагивают его сущности и внутреннего единства, которое обеспечивается общими принципами судопроизводства, зависящими в конечном счете от экономического базиса.

Изучение изменений, осуществленных в процессуальном праве в США накануне и после второй мировой войны (ФПГП 1938 г., ФПД 1975 г., ЗПГП Н. -Й. 1962 г. и т. п. ), позволяет заметить расширение власти судей при рассмотрении ими гражданских дел. Но в США это расширение идет главным образом по линии увеличения количества ситуаций, при которых судьи разрешают возникающие процессуальные вопросы по своему дискреционному усмотрению, руководствуясь туманными критериями «справедливости», «разумности», а не точными указаниями нормативных актов.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 10 111213 14 Следующая ⇒