Заключительная. 11 страница

***

Две с половиной недели рутины – у Лены создавалось ощущение, что она просто влачит существование в ожидании…чего? Выпускного? Поступления? Ха, поступления… Поступление – это вообще отдельная тема. Родители, конечно, озабочены её будущим и уже звонили в несколько университетов по поводу её поступления, но Лене вряд ли это было надо. Из огня да в полымя – только у неё снимается один хомут в виде школы с шеи, как на неё тут же стремятся повесить новый. Но, с другой стороны, Третьякова не знала, что ей делать после того, как она закончит школу – и эта неопределенность определённо пугала её. И не так важно, что оценки её в школе в последнее время немного улучшились – это просто сказалось её вынужденное безделье – с Андреем она больше не виделась, благодаря стараниям Марата, а мама, приходя по вечерам с работы, постоянно пыталась вывести её на откровенный разговор, чтобы узнать, куда вдруг подевались все Ленкины друзья и чем вызвано такое её апатичное отношение к жизни. Ведь с тех пор, как они вернулись, она ни разу не увидела в глазах дочери живого интереса к жизни, ни одной искры. И для того, чтобы избегать подобных разговоров, ей приходилось врать, что она делает уроки. Точнее, сначала приходилось врать. А потом она действительно брала в руки учебник и делала попытку подготовиться к завтрашнему уроку – расстраивать постоянно уставшую маму не хотелось, заметно было, что она вымотана, и ей не хватало только новых расстройств от новых вызовов в школу. А в перерывах между бесцельными прогулками с Маратом, ленивым деланием уроков и игрой на гитаре она курила. И не просто курила, а буквально питалась сигаретами. Они стали ей необходимы, как воздух. Мама, кажется, замечала, что от дочери пахнет сигаретным дымом, но она ничего не говорила, радуясь, что дочь дома, в целости и сохранности, да ещё и уроки делать пытается. Ведь ещё каких-то три недели назад увидеть Ленку дома вечером, с четвёркой в дневнике и апатичным равнодушием и спокойствием в глазах и жестах, было для неё в диковинку.

Что-то в поведении дочери её беспокоило, и она в который раз корила себя, что не может просто собраться и поговорить с ней, поддаваясь на её отговорки.

Но сегодня она прислушиваться к Ленкиным: «Мам, я уроки делаю, не мешай», она не стала, и, постучавшись, вошла в её комнату, тем более, что сегодня для разговора был особенный повод.

- Лен, - позвала она, заставляя дочь вытащить из ушей наушники mp3-плеера.

- Да, мам, - нехотя отозвалась Лена, жалея, что в её руках сейчас нет учебника, который хотя бы просто своим наличием мог бы послужить слабой отмазкой от задушевной беседы.

- Я бы хотела поговорить с тобой, - мама присела на край её кровати, положила ладонь на её подогнутые под себя ноги, улыбнулась, и спросила: - Как твои дела?

- Всё кайфово, - небрежно отозвалась Лена, наматывая на кулак провод от наушников.

- Лен, не обманывай меня, пожалуйста. Ты себе не представляешь, как трудно понимать, что у тебя какие-то проблемы, и не знать, что именно у тебя стряслось. Лен, скажи, пожалуйста, почему ты такая? – Мать, поглаживая её голени, осторожно задала интересующий её вопрос.

- Какая «такая»? – С лёгким раздражением в голосе осведомилась Лена, но, заметив, что мать на самом деле переживает, сменила гнев на милость: - Просто устала, мам.

- Так отдохни, дочь, - вздохнула Светлана Валентиновна, обеспокоенно взглянув на Лену.

Та, в свою очередь, вздохнула в ответ и отозвалась:

- Ты не поняла, мам, - она обхватила руками колени и взглянула на мать. – Я устала от того, что происходит. От всего устала, понимаешь? Не от учёбы, не от людей, которые меня окружают, а от всего в совокупности, понимаешь? Достало всё. Я не знаю, что будет потом, я хочу чего-то нового сейчас, чего-то, что разбавит всю эту пресность. Я ответила на твой вопрос? – Она уже снова размотала намотанные на кулак наушники, планируя в ближайшем будущем их снова использовать по назначению.

Светлана Валентиновна, чуть приподняв брови, облегченно вздохнула – если причина хандры её дочери заключается в том, что той лишь не хватает ярких красок, то тогда ей не о чем беспокоиться – ведь именно по этому поводу она и собралась поговорить с ней именно сегодня.

- Ответила, донь, - улыбнулась мама, - ну, тогда, я думаю, не долго тебе хандрить осталось.

- Что ты имеешь в виду? – недоверчиво прищурилась в ответ Лена, и её пальцы с зажатыми в них наушниками замерли на пути к ушам.

- Просто сегодня, когда ты гуляла с Маратом, звонил какой-то мужчина, который представился Сергеем Мильниченко, и сказал мне, что ждёт нас с тобой завтра во Дворце Культуры, он сказал, что ты знаешь, где это. – Наблюдая за реакцией дочери, мать продолжала расплываться в довольной улыбке: Лена, мгновенно опустив руки, бросила наушники на кровать.

- Сергей звонил? Нас с тобой? Он больше ничего не говорил? – Вот! Вот, чего ждала мать, глядя в глаза своей непутёвой дочери: в её глазах мгновенно вспыхнул такой долгожданный для материнского сердца огонёк.

- Говорил, - с наигранно скучающим видом отозвалась мама, наслаждаясь Ленкиным нетерпением. Выдержав паузу, она, наконец, сказала то, за что впоследствии её дочь обняла её так крепко, как не обнимала уже, пожалуй, многие месяцы: - Он сказал, что тебя приглашают гитаристкой в группу «Ранетки».

Глава 18.

Хмурое метро, отголоски какой-то шумной музыки, раздающейся из наушников стоящего по соседству парня – не очень приятная обстановка. Крепче обхватив стальные поручни, Лена в очередной раз обругала себя, что не взяла с собой mp3-плеер и теперь вынуждена слушать бред, который разносится из соседних наушников. Ну, ничего – поводов для плохого настроения всё равно недостаточно – ведь она едет на репетицию. Тем более, что у Сережи для них с девчонками, как он сказал, есть пара новостей, одна из которых – просто отличная. По поводу второй новости он ничего не сказал, но Лена почему-то чувствовала, что она не имеет особого значения, раз уж Сергей говорил по телефону таким бодрым голосом.

Никак не ожидая, что сможет научиться играть на басу всего за какой-то месяц, она, тем не менее, делала значительные успехи. Мало того, с девчонками они уже успели выступить на концерте в том же ДК, в котором находилась их репетиционная база, и записать в студии одну из написанных ещё до её прихода в группу песен, которая обещала стать их визитной карточкой. А ещё Сергей не уставал их удивлять – всего три дня назад он огорошил их новостью, что у них появился уникальный шанс будущей зимой поехать на музыкальный фестиваль в Лондон. Лене по-прежнему не верилось, что она попала в сказку, но в том, что её приход в группу был сродни чуду, она не сомневалась. Теперь она трижды в неделю летела на всех парусах в старенькое здание, для того, чтобы снова почувствовать всю прелесть собственной нужности, собственной значимости, всю прелесть работы в команде. Она была безумно благодарна Марату за то, что он притащил её на тот кастинг, за его светящийся взгляд, которым он смотрел в её теперь уже живые глаза. И всё, что она делала раньше (кроме футбола, разумеется) ей стало казаться таким незначимым, таким глупым, что ей иногда было даже немного стыдно за то, что она раньше вытворяла. Но некоторые воспоминания о своих бурных подростковых годах всё-таки по-прежнему вызывали у неё улыбку. Нельзя сказать точно, повзрослела ли она, наверное, просто ощутила на себе неведомое доселе чувство ответственности. Не верилось, что можно так измениться за какой-то месяц. Но, как ни крути, одна вещь в её поведении всё-таки оставалась неизменной – она продолжала активно курить, иногда даже чувствуя отвращение к сигарете. Странно, но это почти что невротическое желание прикурить почему-то неизменно ассоциировалось у неё с щелчком чёрно-серебристой зажигалки, которая была её вечной спутницей всё это время.

Ещё одной вещью, которая почему-то ничуть не удивляла Лену, но очень удивила Марата, было то, что она, едва получив приглашение в группу, резко захотела научиться играть в бильярд. Марат, который в этом деле кое-что смыслил, по выходным зависал с ней в бильярд-клубе, обучая азам игры в русский бильярд. И, как результат – к середине мая она

играла довольно неплохо.

- Итак, как я вам уже говорил, у меня для вас две новости, - потирая руки, заговорил Сергей.

- Хорошая и не очень? – Предположила с улыбкой Женя, подперев кулаком бок.

- Именно, - легонько улыбнувшись, добавил продюсер. – Начну, если позволите, с хорошей.

Все пятеро кивнули. Лера, сидящая за установкой, привычно поправила волосы барабанной палочкой.

- Хорошая, нет, даже отличная, новость заключается в том, что…вашу песню взяли в качестве саундтрека к молодежному сериалу! – Мильниченко победно вскинул подбородок.

- Да ла-а-адно, - будто по договорённости, хором протянули девчонки, мгновенно напрягшись. В глазах Жени застыло удивление, Леры и Ани – восхищение, Наташа ошарашено приоткрыла рот, а Лена просто молча крепко сжала в ладонях гриф гитары. Такой новости точно никто не ожидал.

- Когда ты успел?! – воскликнула Лерка, улыбаясь во все тридцать два.

- А зачем, ты думаешь, я так торопил вас с записью сингла? На концерте в ДК, где вы играли две недели назад, присутствовал один из продюсеров канала СТС, который искал какую-нибудь свеженькую молодежную группу для ненавязчивой раскрутки в обещающем быть популярным сериале. – Сергей сложил руки на груди и усмехнулся.

- Обалдеть, - заговорила, наконец, Лена, поборов внутренний ступор. – И что теперь?

- А теперь за нами – запись ещё двух синглов, причём в очень сжатые сроки, так как съёмки сериала начинаются через неделю, а недостающие треки мы должны предоставить как максимум, через месяц.

- Месяц на два трека? Маловато, - покачала головой Аня, складывая руки на груди, - тем более, что мы даже не знаем ещё, что именно будем записывать.

- С одним треком я определился, - ответил Сергей, присаживаясь на диван, - это будет «Она одна».

Женя удивлённо вскинула брови.

- Не удивляйся, - усмехнулся Сергей, - просто суть в том, что ваши треки будут фоном на дискотеках в сериале, поэтому нужно что-то зажигательное. Второй трек – который я уже отдал и благодаря которому вас утвердили, это недавно записанный сингл «Мы - ранетки». Ну, а третий трек должен соответствовать тематике сериала. Он пойдёт в качестве основного саундтрека.

- И какова же тематика сериала? – Поинтересовалась Третьякова, убирая гитару с колен и закидывая ногу на ногу, при этом как-то недоверчиво улыбаясь.

- Суть в том, что сериал – о Суворовском училище, а именно, о кадетах, которыми стали поступившие туда ребята. Сериал об их судьбах, о трудностях переходного возраста, ну, и всё в подобном роде, - махнув рукой, усмехнулся Мильниченко, заметив, как криво усмехнулась Третьякова – о трудностях переходного возраста она знала не понаслышке.

- Отлично, - снова подала голос Женька, - то есть, нам ещё и песню новую писать надо? – Прищурила левый глаз она, - Нет, не то, чтобы я против, я очень даже за, - тут же примирительно улыбнулась она, - просто времени маловато как-то.

- А вот это уже не ваши заботы, девчонки, - улыбнулся продюсер, - тем более, что текст я уже набросал.

И снова коллективный вздох удивления.

- Интересное кино, - усмехнулась звонкоголосая Лерка, - какие же мы всё-таки шустрые!

Но в чувство всех мгновенно привела до этого молчавшая Наташа:

- А вторая новость?

Теперь Сергей немного грустно вздохнул.

- У нас с вами небольшая реорганизация.

- Что ты имеешь в виду? – Приподняла брови потерявшая былую веселость Лера.

- Теперь яблок стало на одно меньше, - безрадостно усмехнулся Мильниченко. И, увидев недоумевающие взгляды девчонок, которые, кажется, и не заметили отсутствия недостающего звена сегодня на репетиционной базе, он добавил: - Алина покинула группу.

- Э-э-э…интересно, - впав в ступор, протянула Женька, отлепив спину от стены.

- И как теперь? – поджав губы, поинтересовалась Аня чуть надломленным голосом. Эта новость явно застала её врасплох.

Одна Лера, кажется, не была особенно расстроена этой новостью. Да и по лицу Лены не было заметно расстройства по этому поводу – С Алиной, в отличие от других девчонок, с которыми она на удивление быстро сумела найти общий язык, ей сблизиться совершенно не удалось, так как та довольно редко посещала репетиции, и Третьякову, как бы глупо это ни звучало, раздражал тот факт, что та просто стоит у микрофона с болтающимися вдоль туловища руками, не занятыми игрой ни на каком музыкальном инструменте.

- Так же, как и раньше, - тут же придал лицу беспечное выражение Сергей, подбадривая девчонок, - просто Алина не приняла всерьёз то, чем мы занимаемся, и предпочла уехать с родителями на ПМЖ в США. Так что, дорогие мои, вас теперь пятеро, - Поджал губы он, - Не считая меня, разумеется, - Теперь он уже улыбался. – Отныне все партии Алины на себя возьмёт Лера. Фактически она и будет основной солисткой. – Он взглянул на довольную Козлову, и теперь Лене стала окончательно понятна причина Леркиного не-расстройства по поводу ухода главной вокалистки. Нетрудно было догадаться, что Лера, каждый раз исполняя вокальную партию за отсутствующую на репетиции Алину, втайне грезила о том, что когда-нибудь она сможет назвать себя полноценной вокалисткой, без противной приставки «бэк». Репетиция в тот день прошла в более оживленном ритме, в воздухе так и витал аромат приближающегося успеха, а в то, что этот успех не заставит себя долго ждать, каждая из девушек искренне верила всей душой.

***

С ума сойти – не успел он вернуться из Дивноморска, как его пригласили на очередной кастинг. За неделю до окончания съёмок ему снова позвонили из Москвы. Он, конечно, слышал об этом проекте кое-что, но, честно сказать, участвовать в нём не планировал, тем более, что роль ему предлагалась второстепенная, если не сказать третьестепенная. Однако прибыть на пробы на следующий же день после приезда в столицу пообещал, мотивируя это тем, что нужно использовать любые шансы, особенно учитывая то, что сериал ориентирован на широкий круг телезрителей, а не просто на слезливых домохозяек, пристально следящих за похождениями Хуана Педро и непорочной беременностью Лауры Эсмеральды.

Едва его нога ступила на твёрдую землю, он с удовольствием вдохнул чувствуемый даже в воздухе над посадочной полосой запах родной столицы.

Дальнейший день плыл, как в тумане – пустая, по-прежнему противно пахнущая квартира, поспешно брошенные в гостиной вещи и крепкий сон, накативший на него, едва его голова коснулась подушки.

Зато следующий день был полон сюрпризов. Встретив на пробах множество знакомых лиц, он с радостью пообщался со многими ребятами, с которыми ему довелось работать в «Солдатах». Сергей Арланов, режиссёр запланированного проекта, на пару с генеральным продюсером телеканала инструктировали оператора.

Пробы прошли более чем удачно, несмотря на всю измотанность, которая сквозила в каждом взгляде Виталия. Видимо, будучи уверенным, что усталость в его глазах пройдёт до начала съёмок, продюсер утвердил его на роль, на которую он, собственно, и претендовал.

Ещё утром пообещав себе, что сегодня после кастинга он уж точно поедет в мебельный магазин, Виталий с чистой совестью после утверждения на роль направился в самый центр Москвы, абсолютно чётко представляя себе то, что он собирается приобрести.

Ходя вдоль стоявших в огромном зале в ряд диванов, он претенциозно рассматривал их, а малахольная девица в белой блузочке под горло маленькими шажками носилась за ним следом, старательно растягивая губы в приветливой улыбке.

- А вот этот как вам? – указала она на шикарный коричневый агрегат с атласными подушками и острыми краями сидения.

- Ну, я ведь сказал, что мне нужен твёрдый диван, - раздражённо сделал он акцент на слове «твёрдый».

- Но ведь мягкий гораздо комфортнее, - мягко возразила девушка, сцепив худенькие пальчики в замок на уровне живота.

- Я не ясно выражаюсь? – как можно мягче постарался донести основную мысль Виталий, постепенно выходя из себя, но пытаясь держать себя в руках – видимо, это сказывалось перенапряжение.

- Ну, что Вы, - улыбка девушки потеряла и до того сомнительную естественность, - Просто я не уверена, есть ли в нашем магазине вариант, который удовлетворял бы выказанным Вами предпочтениям и в цвете, и в мягкости. Подождите минутку, - она, холодноватым взглядом смерив хамоватого клиента, развернулась и направилась к главному менеджеру, который, судя по его виду, был вряд ли старше той же девушки. Нетерпеливо закатив глаза и сложив руки на груди, Виталий, чувствуя себя просто последним грубияном, угрызений совести, однако, не почувствовал. Удивительно, как меняет человека элементарная эмоциональная неудовлетворённость.

Девушка, пошептавшись о чём-то с главным менеджером, жестом указала на него, Виталия, и парень, взглянув в сторону стоящего между розовым диваном и софой с атласными подушками мужчину, округлил глаза, смерил ледяным взглядом недовольную девушку и, ничего ей не объясняя, лично направился к Виталию.

- Я в курсе того, что вам необходима модель, которой в нашем магазине в наличии нет. Не в моих правилах, конечно, оправлять покупателей к конкурентам, - парень многозначительно улыбнулся, - но я могу Вам подсказать, в каком магазине есть подходящий вашим требованиям вариант.

Виталий удивленно посмотрел на молодого человека, расцепил сцепленные на груди руки и спросил недоверчиво:

- И чем обязан?

Молодой человек оглянулся на стоявшую неподалёку от кассира девушку-консультанта и, снова немного нерешительно посмотрел на мужчину.

- Можно Ваш автограф? – Виталий едва удержался, чтоб не рассмеяться – сейчас этот парнишка выглядел так, будто совершает что-то противозаконное, и ему стало почти жаль его.

- Давайте, где расписаться, - былая раздражительность куда-то исчезла, наверное, туда, где таилось ранее заглушаемое понимание того, что каждый – живёт своей жизнью. Кто-то играет в кино, кто-то работает в магазине мебели, вынужденный каждый день надевать наверняка осточертевшую голубую рубашку с бэйджиком, кто-то – учится в школе…

Не факт, что каждого из них устраивает такая жизнь, но и не факт, что изменив в своей жизни что-то, они жили бы лучше, чем сейчас. Не лучше ли поэтому оставить всё как есть? Довериться разводящей по разным углам судьбе, может быть, станет легче? Может быть, тогда его перестанут, наконец, изматывать навязчивые сны?

Так или иначе, но через час он уже спокойно ехал домой, будучи уверенным, что выбранный им диван доставят к вечеру.

Глава 19.

Последние дни июня яркими красками манили в пестреющие зеленью парки, по которым как раз сегодня гуляли празднично разодетые выпускники.

Виталий ехал по светлым улицам столицы на новенькой серебристой «Митсубиси», пользуясь законным выходным перед завтрашним отъездом в Тверь на съёмку очередного блока сцен со своим участием.

Заметив краем глаза статного молодого человека с яркой лентой поперёк широкой груди и чуть полноватую хорошенькую девушку в красивом платье, ему вспомнилось, что сегодня в столице проходят выпускные вечера для одиннадцатиклассников. И одиннадцатиклассниц. Шальная мысль, неподвластная голосу разума. Не удержался и свернул в сторону, абсолютно противоположную собственному дому.

***

- От всей души поздравляем выпускников нашей школы, пусть ваши судьбы сложатся так, как этого хотите вы, - вещал директор школы, положив руку на сердце и по-отечески улыбаясь счастливым выпускникам.

Лена стояла в окружении одноклассников, во втором ряду, временами ловя на себе тёплые взгляды матери, стоявшей в толпе родителей, подбадривающе улыбалась ей, сжимая в руках синенький с серебристыми буквами аттестат и почётную грамоту лучшей спортсменки школы.

Вот и конец её мучениям. Школьные годы позади, а значит, позади все эти размолвки с учителями, позади сумасшедшие глупости, которые она вытворяла, пытаясь доказать каждому обитателю школы, что голыми руками её не возьмёшь. Улыбнувшись собственным мыслям, Третьякова обернулась – позади её класса стояли девчонки, к которым она уже так привыкла. Они пришли поздравить её в этот день, и, стоя где-то позади столпившихся у начерченной белым мелом линии с надписью «11 «Б» старшеклассников, что-то оживлённо обсуждали, иногда бросая взгляды в сторону высокой блондинки в красном платье с разрезом до ушей. Усмехнулась.

«Тоже мне, борцы за целомудрие», - подумалось ей, и она снова обратила уже порядком скучающий взгляд на сооружённую в школьном дворе сцену.

Поздравить старшеклассников вышли беззубые бывшие первоклассники, которые теперь гордо именовали себя второклассниками и читали поздравительные четверостишия со сцены.

Потом на сцену вышел ансамбль эстрадного танца, и старшеклассники, переминаясь с одной ноги на другую, разве что не зевали от затянувшегося поздравления.

Виталий успел как раз на вручение аттестатов. Влажными ладонями сжимая неизвестно зачем купленный букет – сообщать о своём присутствии на этом празднике юности он абсолютно не планировал, он встал подальше в самом конце толпы родителей, благо рост и так позволял ему видеть всё, что происходит на линейке. Напряжённо всматриваясь в толпу выпускников, он пытался найти в множестве лиц одно-единственное. Нашёл и на мгновение задержал выдох, непроизвольно любуясь увиденным – рослая, самая высокая из девушек своего выпуска, идеально прямые светлые, уже без рыжинки, волосы, всё тот же острый подбородок, всё та же лучистая улыбка, которую он мог разглядеть даже стоя в десятках метров от неё.

- Соломатин Алексей, - отрапортовала с улыбкой в микрофон одетая в тёмно-синее платье учительница, и молодой человек в костюме цвета шампанского направился на сцену за выстраданным документом о среднем образовании, и, получив его, сдержанно улыбаясь, спустился обратно.

- Третьякова Елена, - едва услышав знакомое имя, он снова напряг зрение, сосредоточившись на светлой фигурке, вышедшей из-за расступившихся в первом ряду одноклассников.

Удивившись тому, что не задумался, во что она одета, когда увидел её в толпе выпускников, просто-напросто неотрывно вглядываясь в её улыбающееся лицо, он только теперь обратил внимание на её наряд: она, разумеется, выделялась из всех – в отличие от остальных выпускниц, которые то и дело перебирали складки на юбках пышных платьев, она была одета в ослепительно белый костюм. Всё-таки, горбатого могила исправит, она даже тут не стала изменять своим принципам - ну и как после этого можно просто молча пройти мимо этой притягательно своевольной девушки? Он позволил себе изучить её фигуру более пристально, чем когда-либо: обтягивающие бедра тоненькие белые брючки, замысловато скроенные книзу, полупрозрачный топ, едва просвечивающий спортивный живот, и распахнутый пиджачок, хотя бы наличие которого внушило Виталию необъяснимое спокойствие.

Лена направилась к сцене. Мужчина, словно пытаясь как можно крепче запечатлеть в памяти её, такую живую и радостную, просто провожал её взглядом, краем уха улавливая слова похвалы, которые исходили от директора, когда он вручал ей грамоту лучшей спортсменки школы. Вернувшись в строй бывших учеников, Лена, даже не взглянув на аттестат, с ухмылкой помахала им кому-то, родителям, наверное.

Не верилось, что он пришёл сюда. Не верилось, что спустя долгие месяцы он снова увидел образ, так часто произвольно всплывающий из подсознания куда-то в самую глубь мыслей. Нет, он не думал о ней всё время, пока был на съёмках у моря, он просто слишком неожиданно и некстати вспоминал её, когда слышал какие-то наводящие фразы, когда видел, как набивают мяч ребята на поле, когда ел суши с Мариной, грациозно подносящей ко рту идеально скрученный ролл, когда она ему снилась, наконец! И каждое воспоминание почему-то сказывалось на нём хуже, чем если бы его мучили постоянные мысли.

Список выпускников подошёл к концу через три фамилии. На сцену вышли первоклашки, чтобы прочитать стихи. Подумав, что пора бы отсюда смываться, во избежание провала собственной конспирации, Виталий взглянул на потемневшие от влажности его ладоней листки внизу букета. Взглянув на сцену, прищурился, как бы оценивая всплывшую в мозгу идею.

Лена, услышав первые звуки музыки, под которую должен был начаться зажигательный «ча-ча-ча», вздохнула, взглянула на скучающего Марата и решила присоединиться к стоявшим позади девчонкам. Протиснувшись сквозь кучку одноклассников, она вышла, наконец, из этого «порочного круга» и махнула рукой обыденно одетым девчонкам. Те с улыбками быстрым шагом подошли к ней и по очереди обняли, поздравляя с выпуском.

- Ленка! Как же я тебе завидую, - протянула Анька, и, посмотрев на Лену огромными карими глазищами, улыбнулась.

- Не поверишь, я сама себе завидую, - хрипловато усмехнулась рослая Третьякова, которой тоненькая ритм-гитаристка едва доставала до плеча.

- Верим, - улыбнулась Лерка, потрепав Лену по плечу, - теперь-то разгуляемся! Простора для творчества будет «у-ух»!

- Ага, только родители ещё не в курсе, что поступать я буду через год, - хмыкнув, поджала губы Ленка, поглядев на свои белые туфли-мокасины.

Оживлённую беседу прервал звонкоголосый шкет-второклассник, держащий за спиной букет, который не могла скрыть его узкая детская спина, невоспитанно перебив собирающуюся сказать что-то Леру:

- Ты – Лена? – Спросил он у Третьяковой, которая, услышав, что гном в штанах на чёрных подтяжках и с бабочкой под подбородком обращается к ней, удивлённо уставилась на него и ответила:

- Ну, я. – Вопросительно приподняла одну бровь.

- Вот, - парнишка достал из-за спины огромный букет из крупных кремового цвета роз и протянул его ничего не понимающей девушке.

- Эт что? – Она, разумеется, и сама прекрасно поняла, что ей протягивает мальчуган, зрение её, слава Богу, пока не подводило, но ей нужно было заполнить чем-то ту паузу, пока её мозг судорожно придумывал этому презенту разумное объяснение.

- Цветы, чё, сама не видишь? – Закатил глаза мальчишка. – Бери, тётенька, говорю, тебе передали.

Сердце гулко ударилось где-то в районе гортани, наверное, именно от этого и надломился её голос:

- Кто? – быстрый, как яркая вспышка молнии, вопрос. Руки сами потянулись к букету, пальцы сами сомкнулись на гладких, очищенных от шипов стеблях, покрытых зелёными листьями.

- Да дяденька один, - пожал плечами младшеклассник, явно собираясь смыться с горизонта как можно быстрее. Он уже было развернулся, чтобы уйти, но непривычно взволнованная Лена рукой остановила его за плечо, поинтересовавшись глуховатым от сухости в рту голосом:

- Какой дяденька? Как он выглядел? Говори, малой! – Девчонки удивлённо переглянулись. Та пуленепробиваемая и стальная Лена, к которой они успели привыкнуть, куда-то пропала на несколько долгих секунд.

- Я не помню! Чего ты ко мне привязалась? – Звонко возмутился мальчишка, - на машине он красивой уехал.

Машина!

- Какая машина? «Тойота»? – Она, присев, поравнялась с почти что напуганным её бурной реакцией мальчиком. Тот лишь глупо захлопал глазами. Ну, разумеется, откуда ему знать, что такое «Тойота», а что такое «Девяносто девятая», например. – Забудь, - прикрыла на долю секунды глаза она, собираясь с мыслями, и уже более спокойным голосом спросила: - Чёрная?

- Нет, серебряная, - поджал пухловатые губы мальчик и, воспользовавшись тем, что Третьякова от недоумения ослабила хватку, по-быстрому смылся с её глаз.

- Ле-е-ен, что это было сейчас? – Насупив брови, поинтересовалась Лерка, - какие цветочки обалденные! Ленка, у тебя что, есть ухажёр?

- Ничего не понимаю, - пробормотала Третьякова, не обратив внимания на вопрос любопытной ударницы, неосознанно зарывшись носом в роскошные цветы, чувствуя, как в душе просыпается что-то, давно засыпанное песком времени.

Глава 20.

На следующий день, несмотря на то, что Лене было совершенно не до репетиций, она покорно качалась в метро из стороны в сторону, направляясь на базу.

Выпускной прошёл, как в тумане. Всё, что происходило на нём, не имело абсолютно никакого значения для постоянно ищущей кого-то взглядом девушки. Марат не раз спрашивал у неё, кого она пытается высмотреть в темноте за забором, который ограждал уютный ресторанчик, в котором проходило празднование выпускного. Она лишь отмахивалась и тут же переводила взгляд на что-нибудь другое, потягивая из высокого бокала сладкое шампанское.

Создавалось ощущение, что ею двигает паранойя – ей казалось, что он – везде. Даже несмотря на то, что его нет, ей казалось, что он – где-то рядом, несмотря на то, что он уехал не на чёрной «Тойоте», она всё равно печёнкой чувствовала, что это именно он передал ей этот потрясающий букет. Не стесняясь, зная, что в ресторане находится мама с остальными счастливыми родителями, она стояла на крыльце и пыхтела, как паровоз. Перестала курить она только тогда, когда ничего не поминающий Марат взволнованно выхватил у неё из рук пятую сигарету.

- Эй, ты чего? – Она в возмущении подняла брови и попыталась забрать у стоящего рядом друга дымящуюся сигарету.

- Нет, это ты чего? – недоуменно переспросил Марат, выбрасывая окурок на землю и затаптывая тлеющий огонёк.

- А что я? Со мной всё кайфово, - поджала губы с равнодушным видом Ленка, взглянув на свою обувь, и снова переведя взгляд на зажжённый фонарь.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒