Созвездие Золотые Пиастры - Еж, Вира, Снусмумрик

Где в космосе низ, а где верх?

Этим вопросом ежедневно задавался капитан " Дикого Орвуда", небольшого космического транспортника, модели УКС-ТЗ/1421, Бертеульф Горга.

И каждый раз, вставая с койки в своей каюте, убеждал себя, что там, где " пол". Так проще.

Сделав зарядку, умывшись и прополоскав рот марсианским кьянти, Горга направился в главную рубку. Вся команда уже была в сборе, а по рубке разносился потрясающий аромат кофе.

– Вот нахлебники, встанут ни свет, ни заря, лишь бы кофе задарма попить, – проворчал капитан, широко зевая. Всем было известно, что Бертеульф не отличался ни щедростью, ни склонностью к меценатству. Да что там говорить, он был настоящим жмотом. Начиная от смены носков раз в неделю, заканчивая чисткой зубов раз в месяц. Единственное, на чем он никогда не экономил – это усы и борода. Усы Ульфа были священны. На уход за ними он не жалел ни сил, ни денег. При этом усы оставались седыми, а борода козлиной, но попробовал бы кто-нибудь сказать это вслух. Ульф был уже не молод, но дух его был крепок. Те, кто был знаком с Горга, это знали и предпочитали помалкивать.

– Что у нас на повестке дня, лодыри? – не то чтобы капитан действительно считал членов команды лодырями, но он был старше, опытнее, жаднее и всегда немного навеселе, поэтому позволял себе некоторую фамильярность.

– Ладно, сам озвучу. Дела вот какие, – Ульф отпил из фляжки кьянти, довольно сощурился и продолжил, – мы перехватили сигнал бедствия от исследовательской станции " Маяк-1" в созвездии Золотых Пиастров. Связь с ними была потеряна давно, и тут вдруг нате. Шлют сигнал. Думаю, о созвездии все слышали, хотя бы раз за свою никчемную жизнь? Правильно, это совершенно кошмарное место с неоправданно романтичным названием! – капитан восторженно потёр руки. – Все понимают, что это значит? Да-а, по глазам вижу, что понимаете. Количество желающих туда лететь и спасать непонятно кого и непонятно от чего стремится к нулю. И это хорошо! – темные глаза Бертеульфа загорелись диким огнем азарта, и он бессознательно покрутил ус. – Для нас это хорошая возможность разжиться неплохим оборудованием для корабля и возможность подзаработать на продаже того, что мы там найдём. А найдём мы там немало, сами знаете, как нынче укомплектованы исследовательские станции. Готов заслушать ваши мысли, хотя откуда они у вас могут взяться, если с утра в ваших желудках плещется кофе. То ли дело в моём!

Капитан дико расхохотался, и засунув в рот сигару, стал крутить на панели управления все рычажки подряд и нажимать на все цветные кнопки, со словами:

– Раздери Альдебаран эту посудину! Где тут прикуриватель? – после чего, оглядев своих товарищей, а команда и состояла именно из старых приятелей Горга, которые не только могли его терпеть, но даже находили некоторое удовольствие в его обществе, снова расхохотался. – Я пошутил, расслабьтесь. Я не курю. Бросил, уже минут пять как, – пояснил капитан, засовывая сигару во внутренней карман жилета, такого затертого, что кажется в нем ходил ещё его прадед.

Будучи единственной женщиной на любимой посудине Ульфа, Офелия иногда чувствовала себя андроидом-служкой при двух баринах. Именно ей приходилось заниматься вопросами хозяйства и питания, в том числе и готовкой пресловутого кофе, из-за чего приходилось вставать раньше остальных, чтобы успеть навести собственный марафет и совершить утрене-кухонные ритуалы. Сейчас же Стилфорд недовольно поджимала пухлые губы и удобнее располагалась в своем любимом пуфике, почти утопая в его мягком синтетическом нутре. Она аккуратно поддерживала кружку под донышком, чтобы не расплескать бодрящий напиток, и, лишь окончательно устроившись, удостоила капитана взглядом.

– Учитывая, что этот кофе закупаю и готовлю я, то не тебе жаловаться, Ульф, – фыркнула женщина и пригубила упомянутый напиток. – И вообще, сколько раз я тебе говорила, что начинать утро с алкоголя – прямая дорога к циррозу печени и слабоумию? Первое я на глаз определять не умею, а второе уже расцветает во всей красе! Что еще за созвездие Золотых Пиастров? Впервые слышу такое бредовое название. Может, сам придумал, а, старый хрыч?

На самом деле, Лия просто была не слишком сильна в космической географии, да и вообще не особо ей интересовалась – она актриса, а не пресловутый штурман, чтобы знать какие там есть в космосе созвездия, скопления, галактики и прочее. Для этого существовал ИИ, такой же старый, как и кэп, но все же способный еще обновлять свои системы, что не раз и не два спасало жизни горе-пиратов. Взгляд женщины рассеянно устремился к голографическому окну над капитанским креслом, где как раз отображался индикатор установки свежих обновлений – 79%. " Раньше загрузка занимала меньше времени", – отстраненно подумала она, возвращаясь к успевшему захмелеть Бертеульфу.

– Хотя, не это важно. С какого рожна нам лететь на какую-то станцию, про которую никто слыхом не слыхивал, да еще в созвездие, которое ты сам назвал " кошмарным"? Давай подробности, Горга, я не полечу за мифическим оборудованием и такими же мифическими деньгами.

Офелия дернула плечом, выражая весь свой скептицизм, и сделала большой глоток, слегка обжигая язык. Она с гордостью считала себя разумом их команды, потому как справедливо полагала – мозг капитана давно замариновался в спирту, а потому не способен трезво оценивать шансы на успех и вообще рациональность некоторых авантюр. Жадность порой толкала Ульфа на такие безумства, что Стилфорд все поджидала день, когда на собственных висках таки останется след седины, а комплектация тела резко уменьшится. Все их аферы были полны риска, в разной степени, но все же неизбежно, и сейчас женщина пыталась понять по довольному хохоту Горга насколько опасным может быть задуманное им дело.

Где в космосе утро? Где в космосе вечер? Никто не может знать наверняка, пока сам себя не убедит.

Этим утром Сашка Володин едва проснулся, едва выбрался из кровати, едва умылся и едва не прикончил себя. Раскалывалась голова. В последнее время на него нашла странная ностальгия – каждый день на «Диком Орвуде» начинался для него с воспоминаний о беззаботной земной жизни. Конечно, находясь на Земле энное количество времени назад, он даже предположить не мог, что в будущем назовёт свою земную жизнь беззаботной. Теперь он романтизировал свои юные годы. Он тосковал по студенчеству с его бесконечным неврозом. По короткому сроку, когда он, выпустившись из университета, пытался устроиться в жизни. По матери, с которой не виделся уже тысячу лет. По прекрасным земным девушкам, в которых бесконечно влюблялся. По друзьям, с которыми приятно глупил. Сашка Володин был очень сентиментальной личностью, и члены экипажа «Дикого Орвуда» явно догадывались об этом, хотя все годы, что они бороздили космос вместе, он держал себя очень сдержанно.

Сейчас он, одетый в свой плотный рабочий металлизированный костюм, слабо вяжущийся с домашней атмосферой утренней рубки, сидел за столом в неполном лотосе и с очень злым лицом. В последние дни он несвоевременно и очень-очень сильно корил себя за то, что позволил судьбе сложиться именно так. Досаднее всего было то, что он знал: он может никогда больше не увидеть земного заката.

– Доброе утро, – сухо произнёс Сашка, намазывая синтетический джем на такой же синтетический хлеб. – Как спалось, Ульф? По твоему тону кажется, что отлично. Лететь в созвездие Золотых Пиастров – это самоубийство, дружище. Надеюсь, ты помнишь об этом. Если помнишь и всё ещё собираешься, то я, конечно, с тобой.

За годы сотрудничества с Ульфом и Офелией Сашка привык к тому, как очевидно электризовался воздух, когда эти двое оказывались рядом. Поначалу он пытался мирить их. Со временем понял, что электричество между ними – ни что иное, как своеобразная дружеская любовь, и стал помалкивать.

– Я сколько раз говорил тебе, милая Офелеия, что это марсианский кьянти? Виноградники северной части Большого Каньона, два года выдержки. Какой цирроз, какое слабоумие? К тому же хоть раз ты видела, чтобы я надрался вдрызг? Не-ет. Я всегда в состоянии легкого обаяния. Чтобы вам же, оболтусам, легче жилось в моем обществе. Все для вас! Не благодарите.

Ульф задумчиво покрутил ус, сдвинул назад черную широкополую шляпу, с которой, как и с жилетом, не мог расстаться ни за какие коврижки, и не удержался от поучений.

– Эх, Офелия, с таким скепсисом, как у тебя, трудно будет найти вторую половину. Так и будешь летать с нами до седых волос на этом корыте, девочка. Где азарт молодости, где жажда приключений, мечты о баснословном богатстве, легкость духа? Где, я вас спрашиваю? Все-то они по полочкам разложат, все-то им надо просчитать, чтобы, не дай Галактика, что-то пошло не по плану. Скучно живете, товарищи. Скучно! А вот Сашка – молодец! Ну, молодец же! Ладно, Казанова, просвети нашу неопытную молодежь по поводу созвездия Золотые Пиастры. Ученье свет, как говорится, а не ученье – черная дыра, – и кэп расхохотался. Горга вообще любил смеяться над своими шутками, и его не волновало, смешно ли кому-то еще.

Казанова, как Ульф ласково именовал Искусственный Интеллект " Дикого Орвуда", был его надежным товарищем на протяжении более тридцати лет. Горга считал Казанову своим другом и ни за что не стал бы менять его на более новую конфигурацию. Компьютер был настроен так, чтобы его речь не выглядела бездушной речью машины. Выражался Казанова порой, как самый обычный человек. Ульф всегда сам, с особой любовью устанавливал ему обновления, которые Искусственный Интеллект не мог загрузить, и даже вручную забивал карты новых звездных путей. С появлением Александра делать это стало проще, потому что юнец (а для Ульфа все, кто младше пятидесяти, были юнцами) был настоящим гением. За что Горга его очень уважал, хоть иногда и не подавал виду.

– Во-первых, созвездие Золотых Пиастров – это созвездие, которое находится на расстоянии двух тысяч световых лет от кандидата на звание гиперновой – гипергиганта Эта Киля, – начал вещать приятным баритоном Казанова. – Во-вторых, единственный корабль, экипаж которого хоть что-то знает об этом созвездии, – это " Маяк-1", связь с которым была потеряна буквально сразу после посадки. Куда конкретно сел корабль неизвестно, как и неизвестно то, с чем им пришлось столкнуться на подлете. По данным, которые им удалось передать, стало понятно, что созвездие окружают аномалии. Какого характера непонятно, потому что все сообщения были похожи на бред сумасшедшего. Возможно, это зоны с микроволновым излучением, которое меняет сознание человека. Ну и в-третьих, – продолжал мягко вещать Казанова, – оттуда еще никто не возвращался, хотя попытки помочь «Маяку-1» были. Такие миссии собирались Федерацией и отправлялись в созвездие, которое тогда еще не имело названия. Название " Золотые Пиастры" оно получило совсем недавно, за то, что почти так же недостижимо, как сокровища капитан Флинта – некогда очень известного на Земле морского капитана. Так ли оно было недостижимо – сейчас уже никто не помнит, но межзвездной общественности это показалось символичным и романтичным. Так и решили. На этом все, друзья, – закончил вещать Казанова, и тут раздался голос капитана, напевающего:

– Пиастры, пиастры, красивей, чем розы,

Красивей, чем астры.

Пиастры, пиастры, красивей, чем розы...

Надо отметить, что слух у капитана имелся и задора в голосе хватало.

– Ладно, ребятки, все не так плохо, как описывает наш невозмутимый друг. Ну, пробовали туда летать, ну, не получилось вернуться, но кто сказал, что возвращаться оттуда кому-то хотелось? А? Согласитесь, ну, весело же? Мы такие бравые авантюристы, летим за наживой в место с романтичным названием! Надо как-то вам кровь в жилах разгонять, и пиастры очень нам нужны. Запасы еды на исходе, Офелии давно не обновляли сокровищницу с украшениями, я уже не говорю про устаревшее оборудование и нехватку элементарно технических средств и запчастей! Обшивку бы не помешало обновить. Да и вообще... скучно. Скучно, товарищи! А там помощь кому-то нужна! – иногда капитан пытался давить на жалость экипажа. Иногда это срабатывало даже лучше, чем возможность заработать. – Эх, молодежь! Сантименты! Все будет хорошо, клянусь Юпитером!

Ульф так вошел в раж, что шляпа упала на пол, а один ус закрутился в другую сторону.

– Да хоть нирийский спирт на гекконьих лапках, – себе под нос проворчала Лия, припомнив самую популярную и доступную выпивку своей родной планеты, и хмуро выслушала нотации капитана. Очень хотелось язвительно улыбнуться и напомнить, что азарт молодости порой приводит к преждевременной кончине, а последняя совершенно не входила в планы женщины.

– Я не ведусь на сказки, сколько раз уже говорить, – сказала она вместо этого и допила кофе. Она недовольно посмотрела на Сашу, который, как всегда, поддержал сумасбродство Ульфа, и едва удержалась от того, чтобы по-детски показать язык. Поборов соблазн, Стилфорд поудобнее устроилась в кресле и выслушала чрезвычайно увлекательный рассказ ИИ, из которого она бы с радостью удалила несколько совершенно ненужных фактов, и под конец просто закатила глаза, скрестив руки на груди.

– Поклянись лучше своей бородой, Гарго, ибо более самоубийственной идеи я в жизни не слышала. Честное слово, проще ограбить линкор Федерации – больше шансов остаться в живых хотя бы до суда, – Офелия поднялась со своего пуфика и начала раздраженно вышагивать по рубке. – Неизвестно где находящий корабль, какие-то аномалии и излучения, абсолютное отсутствие четких данных, конкретных координат и списка потенциальной наживы. Во имя богов, в которых я не верю, хоть немного подумай головой!

Аферистка красноречиво воздвигла руки к потолку, словно призывая в помощь те самые высшие сущности, а затем не менее красноречиво постучала согнутой костяшкой по лбу, намекая на отсутствие у капитана жизненно необходимого органа.

– Если тебе так нужны детали, давай просто устроим налет на один из транспортников белурийцев, они не станут гоняться за нами ради несчастных запчастей, запасы еды можно пополнить на любой обжитой планете, зачем все усложнять полетом в неизвестную даль? Ну хоть ты ему скажи, гений! – без особой надежды на успех она воззвала к Володину, прожигая его взглядом, в котором одна за другой сменялись эмоции: от обещания долгой и мучительной смерти до отчаяния жертвы несправедливых обстоятельств.

Офелия еще лет пять назад переросла пресловутую юношескую жажду приключений, которая неиссякаемым ключом била из Бертеульфа и которой хватало на троих, и потому совершенно не разделяла эту безоговорочную веру в успех и ненормальный ажиотаж. Да больше шансов выиграть в русскую рулетку, чем вернуться из этой авантюры. Слова Казановы о том, что никто не возвращался из подозрительного созвездия, неприятно цеплялись за разум крючками, что тревожили гадюкино гнездо волнений и страхов. Уж что-что, а свою жизнь Стилфорд ценила побольше цацек, что с таким удовольствием коллекционировала в своей каюте.

– У-у-ульф, дружище! Чему ты научил Казанову? Зачем это варварское издевательство над техникой? – говорил Сашка, обращаясь как будто к нашкодившему щенку. – Слишком много! Слишком много лишних слов. Ну скажи мне, что ты будешь делать, если в экстренной ситуации, когда каждая секунда на счету, тебе понадобится точный и лаконичный ответ, а машина начнёт лирически и издалека? Знаешь, что ты будешь делать? Вероятнее всего, погибать, – простонал Сашка, прикрывая лицо ладонью.

Володин не любил фамильярностей, хотя терпел их от Ульфа. И он ужасно не любил, когда лишние фамильярности ввязывались туда, где им нет места: в речь ИИ, например.

– Надо заметить, в новостях в последнее время зачастили говорить о случаях, когда ИИ выходит из-под контроля и проявляет характер. С таким человечным к нему отношением, Ульф, мы скоро дождёмся момента, когда Казанова будет решать, как нам жить.

Сашка снисходительно улыбнулся и с некоторым отвращением на лице укусил свой джемовый бутерброд. Отвращение адресовалось скорее болтливому Казанове, чем джему. Джем был персиковый. Сашка всегда очень любил персики.

– Вообще-то, – он поднялся с места, чтобы обратить на себя внимание, как будто собирался произносить что-то решающее, – вообще-то, друзья, я всё ещё согласен с Ульфом. Но! – он погрозил пальцем закатившей глаза Офелии. – Но не из-за того, что нам скучно; не из-за того, что есть возможность поживиться; не из-за того, что мы можем кого-то спасти (а я очень сомневаюсь, что на станции есть, кого спасать; вероятнее всего, сигнал был подан случайно – система сбрендила). Я считаю, что нам нужно попробовать стать первооткрывателями. Не из каких-нибудь нравственных побуждений. Мы сможем объяснить аномальность созвездия с научной точки зрения и ради науки. Мы будем действовать осторожно и поступательно. Казанова поможет нам предугадать опасность. Я думаю, вы знаете, что я не верю в чудеса. Вряд ли в опасности созвездия виновно нечто необъяснимое. А всё, что объяснимо, мы можем предупредить и обезвредить. Или обойти.

Сашка умолк на секунду, чтобы перевести дыхание, и резко закончил:

– Я убежден, что здесь нечего бояться. Казанова! Слышишь? Рули к созвездию Золотых Пиастров! И, пожалуйста, много не разговаривай. Офелия, не смотри на меня так!

– Казанова, между прочим, ни один раз спасал мой зад, тебе ли, Сашка, не знать. Кстати, если ты ему не доверяешь, проверь курс, который он заложил. Вдруг он такой же, – капитан постучал костяшкой пальца по своему лбу, копируя жест Офелии, – как и я. Ну да ладно, старички вы мои, старички. Брюзжашечки. Все-таки уберу я из вашего рациона кофе, не добавляет он вам добра, ох и не добавляет, дьявольское зелье! Всем кьянти! Будем чистить карму! Аттракцион невиданной щедрости! – Ульф достал из кармана жилета два складных стакана, которыми заранее запасся в преддверии непростого разговора, и щедро плеснул в каждый вина из фляжки. – Выпьем же за первооткрывателей!

Бертеульфу было все равно, что выбрали его друзья в качестве цели, лишь бы эта цель у них была. Мотивация – страшная сила. Старый мексиканец нутром чувствовал, что это путешествие запомнится им надолго. Особенно жаден был Ульф до впечатлений, но об этом никто не знал. Все принимали это кто за ненормальный азарт, кто за бесшабашность. На самом деле он не переносил скуку. Жизнь – в движении и приключениях, считал он. А главное, мексиканец знал, что ничего фатального не случится. Такая у него была способность. Знать.

– Давай-давай, Офелия, это бесплатно, угощайся! Эта даже не из твоих запасов, как та бутылка, что я выпил вчера, – капитан подмигнул Офелии, намекая на мелкий грабеж со своей стороны. – И да, у тебя нет выбора, ты летишь с нами, женщина.

Офелии только и оставалось, что смотреть и обещать взглядом все муки христианского ада, о котором она была наслышана (спасибо чтению различных стареньких пьес, которые заставляли штудировать в драмкружке).

– Первооткрыватели, чтоб вас хищник распотрошил, – она недовольно поморщилась и жестом, полным обреченной усталости, потерла пальцами лоб. – Анонимно будешь свои открытия публиковать, дитя науки?

Казалось, что ядом в голосе аферистки, можно было отравить как минимум океан, а до окончательного образа гадюки подколодной Стилфорд не хватало только соответствующих линз и чешуйчатого костюма. Оба предмета имели место быть в ее гардеробе – на одной занятной планетке, где от уровня влажности даже волоски на коже кучерявились, Лии пришлось играть роль местной жительницы. Ей было необходимо раздобыть редкие, пользующиеся бешенной популярностью в отдельных районах космоса яйца золотых герринских удавов, из которых готовили вкуснейший деликатес. В конечном итоге, заполучить удалось лишь одно, но и оно едва не стоило актрисе жизни – уж больно негативно относились жители планеты к подобному браконьерству.

– Не буду я пить твою бурду, и, если ты действительно хоть пальцем тронул мой тайник, я сбрею твою дурацкую бороду, – с презрением отмахнувшись от стакана, пригрозила Лия, с прищуром посмотрев на Горга. Помимо слабости к украшениям, она испытывала странное желание собирать редкий алкоголь, который затем бережно прятала от вездесущего Ульфа. Зачем– и сама не знала, так как употребляла горячительные напитки крайне редко и неохотно. Возможно, причина крылась в желании походить на тех аристократов из старых книжек, чьи дорогие особняки вмещали винные погреба с изысканными напитками лучшей выдержки.

Тяжело вздохнув, Офелия махнула на мужчин рукой. У нее действительно не было особого выбора, но гордость требовала сказать свое веское " фи" и воззвать к разуму остальных членов экипажа. К сожалению, в который раз – безрезультатно.

За долгий полёт экипаж разбрёлся по кораблю. Сашка Володин сидел за приборной панелью «Дикого Орвуда», стремящегося к Золотым Пиастрам, и тоскливо вглядывался в бесконечность космоса, точки которого – разнородные космические тела – медленно и грустно проплывали мимо.

Сашка поднял взгляд на небольшой навигатор, показывающий маршрут корабля. Он всмотрелся в плавно движущиеся точки и удовлетворённо улыбнулся: Казанова рассчитал маршрут выгодно, экономя время и топливо. Поскольку Сашка уделял настройкам Казановы огромное количество сил и времени, успехи ИИ он не нарочно и не совсем сознательно принимал на свой счёт.

Володин включил приёмник. Зазвучало подобие музыки в тревожных тонах. Сашка поморщился и поубавил звук, но не выключил радио полностью: он решил оставить какофонии шанс впечатлить его, только шёпотом. По крайней мере, это было не худшее произведение, что ему приходилось слышать. Вселенная населена огромным количеством видов разумных существ. Неудивительно, что их взгляды на музыку удивительно разнятся. Сашка, уже который год бороздивший просторы Вселенной, знал, что межпланетное радио, сфера распространения которого простиралась на расстояния в дециллионы световых лет, старалось угодить каждому слушателю. Иногда по радио удавалось услышать что-нибудь похожее на земную музыку – это считалось редким везением. От нечего делать Сашка играл в эту лотерею изо дня в день. Это заставляло его вспоминать.

Сашка Володин родился в земной Москве, в семье чистокровных людей. Плохо учился в школе. Терпеть не мог математику, но считался талантливым мальчиком: он сочинял очень трогательные стихи. С возрастом чувствительность никуда не пропала, но стало ясно, что для жизни нужно выбрать что-нибудь попрактичнее. Так судьба занесла его в технический университет, где он, что удивительно, успешно отучился. Если до выпуска удача была верной спутницей Сашки, то сразу после того, как судьба выкинула его во взрослый мир, она – удача – поджала хвост и бежала. Здесь всё пошло по наклонной. Неопытный юноша связался с дядями, которые обещали ему большие деньги, но эксплуатировали его техническую одарённость не соответствующим уголовному кодексу образом. Так несчастный чувствительный Сашка чуть не оказался в тюрьме. Ему не осталось ничего, кроме как бежать, пока не поздно, и заняться космическим бандитизмом. По крайней мере, поначалу ему казалось, что это единственный выход.

Тем временем музыка, перешедшая в тон земного трэш-метала и давшая Саше короткую надежду, вдруг оборвалась. Зазвучал машинный, но как будто встревоженный голос Казановы:

– Системный сбой! Системный сбой!

Сашка бросился яростно жать на кнопки, о предназначении которых на этом корабле мог догадываться только он. Тем не менее, экраны погасли. «Дикий Орвуд» издал зловещий сигнальный звук. Вспотевший и испуганный, Сашка схватился за голову и замер.

Сигнал тревоги разбудил Бертеульфа не где-нибудь, а в комнате симуляций, где он предавался сентиментальным воспоминаниям, созерцая разноцветные леса Наскэш. Мужчина с трудом продрал глаза. Давненько он так крепко не спал, похоже, накануне слегка перебрал с обаянием. Зато он действительно спал. Без мыслей и снов, что для капитана было большой редкостью.

Проблемы со сном начались лет пятнадцать назад, когда Ульф потерял свою горячо любимую жену. Она была с планеты Наскэш. Уроженцы этой планеты имели одну особенность – они умирали очень рано. Женщины – к сорока пяти земным годам, а мужчины – к пятидесяти. Плюс минус. При этом внешне оставаясь молодыми и прекрасными. Ульф всегда знал, что день ее смерти придет, но старался никогда об этом не думать. Они прожили насыщенную жизнь, она была прекрасной боевой подругой и просто самым близким и родным для Горга существом. Вселенная не дала им детей, поэтому Плеабия очень просила его прожить после ее ухода ещё одну очень веселую жизнь. Такую, какую мог бы прожить их сын. Так он почтит ее память.

Ульф и чтил, изо дня в день. Только спать стал плохо. Ему всегда было холодно и неуютно. Со временем стало легче. Кьянти сильно помогало – в этом капитан себя не обманывал.

– Догони меня метеорит! – Ульф выругался, взбодрился глотком из фляжки и отправился на мостик.

В рубке испуганный Сашка впал в прострацию, а Казанова все вещал и вещал о сбое в системе.

– Ну что, друг мой изобретательный, – обратился капитан к Володину, – вижу сканирование системы на предмет обнаружения неполадок, неполадок не обнаруживает. Значит что? С кораблем все в норме, а вот с тем, что за бортом – не очень. Казанова, прекрати истерику и четко, по делу, доложи о том, что тебе не понравилось, а то смотри уже, какую панику навёл среди молодежи. И доложи, сколько осталось до созвездия. И где, черт побери, Офелия?

Сейчас капитан находился в состоянии ажиотажа, и холодная голова девушки была ему необходима, для чего? Правильно, для красоты.

– «Дикий Орвуд» попал в зону микроволнового излучения, – сообщил ИИ, – но я затрудняюсь определить характер излучения и его последствия. Могу предложить, что это– то самое излучение, о котором говорилось в сообщениях команды " Маяк-1". Тогда оно влияет каким-то образом на психику. Будьте бдительны. – Казанова сделал паузу, очевидно, что-то определяя для себя и добавил, – я попробую определить точнее. И ещё, это излучение не даёт возможность сканировать пространство. По последним данным до Золотых Пиастров оставалось не более двух недель пути. В настоящий момент затрудняюсь ответить точнее.

– Хорошо, дружище. Делай, что можешь, держи нас в курсе. Сашка, отомри и помоги Казанова с анализом, а я проверю радиационные щиты. Чуйка подсказывает мне, что хлебнем мы с этим излучением. Веселье начинается! – довольно прокручивая ус, капитан отправился в машинный отдел, где находилась панель ручного управления дополнительными радиационными щитами.

Офелию сигнал Казановы застал за увлекательным занятием – ревизией гардероба. Женщина придирчиво рассматривала костюмы и платья, которых накопилось за столько лет жизни с добрую сотню, отбирая, что пойдет на мусорку, а что на перешив. Перебирая пальцами ткань, Стилфорд волей-неволей предавалась воспоминаниям: в этом смешном костюме трехглазого цыпленка она развлекала детишек богатых граждан Федерации, пока другие костюмированные звери обчищали каюты этих самых граждан. А вот это платье в пол, переливающееся всеми цветами радуги, помогло соблазнить капитана одного крупного туристического корабля, а затем и узнать заветную комбинацию от сейфа, где хранились ценные вещи туристов.

Офелия вздохнула. Она давно заметила, что именно за те четыре года, которые она провела в компании Ульфа и Саши, в ее гардеробе появилось множество нелепых костюмов, от вида которых хотелось смачно ударить ладонью по лицу. Однако рука не поднималась выкинуть – вдруг пригодятся? Лия грустно усмехнулась – рассуждает совсем как мама. Та приучила дочь бережно относиться к вещам, научила вести хозяйство (о, этот навык очень пригодился, когда на хрупкие плечи Офелии рухнули заботы о продовольствие и бытовых нуждах " Дикого Орвуда" ), шить одежду и варить вкусный кофе. Еще мама пыталась научить ее добропорядочности, но не вышло, и потому уже в течение долгих десяти лет Стилфорд бороздила просторы Вселенной, периодически сменяя свое окружение.

Услышав странный сигнал, Стилфорд быстро навела относительный порядок в каюте, проверила новый тайник – после заявления Горга она несколько ночей перепрятывала всю свою коллекцию, – и лишь затем отправилась в рубку.

Добравшись до традиционного места сбора команды, Лия напряженно вслушалась в объяснения Казановы. Кажется, она немножко припозднилась и застала только вторую половину отчета ИИ. Весьма неутешительную половину.

– То есть, мы застряли неизвестно где, да еще и неизвестно чем окруженные. " Берегите психику" – да как будто это возможно на этом корабле, – привычно выразила недовольство женщина, скрывая волнение. – И никакое это не веселье!

Проследив гневным взглядом за умчавшимся капитаном, Стилфорд тихо вздохнула, пытаясь успокоиться. Еще чего не хватало – придаваться панике, тем более что они еще не знают, с чем имеют дело. " Лишь бы запасов хватило, черт, как знала, что надо брать больше, но финансы спели романсы", – неосознанно помассировав пальцами переносицу, подумала она и обратила все свое внимание на Сашу, который выглядел, откровенно говоря, не очень.

– Возьми себя в руки, гений, – аферистка дружески похлопала его по плечу, пытаясь немного неуклюже выразить поддержку, – и скажи, что от меня сейчас требуется.

– Я не знаю! – отрезал Сашка. – Я не знаю, – повторил он медленнее. Чего именно он не знал, никто не мог предполагать. Он замер с остекленевшим взглядом, подумал, подумал, что-то надумал, покраснел и тихо сказал: – Офелия, проверь Казанову сверху! Поищи, что там видимое с системой, – а сам согнулся и залез под стол с панелью управления– щупать провода.

Офелия звонко стучала по кнопкам, как будто бы зная, что делает, пока Сашка, диковато рассматривая внутренности Казановы, что-то перещёлкивал и перевтыкивал. В какой-то момент Казанова, задетый за живое, даже ойкнул. Сашка нервно кашлянул, чтоб, мол, держал себя в руках – ведь он машина, а не нежная земная собачонка. Скоро удалось вернуть Казанове разум и контроль над жизненно важными механизмами, хотя и не полный. Сашка было почувствовал уже облегчение, огорчённое осознанием того, что компьютер всё-таки неисправен. Он поднялся, похлопал Офелию по плечу – приятельский жест, едва ли уместный по отношению к женщине и коллеге, и, что явно выглядело довольно психически, молча вышел, чтобы умыться и одуматься. «Странно, – думал Сашка, стыдясь своей горячей реакции на произошедшее. – Раньше со мной такого не случалось. Запаниковал покрепче Казановы. Нервы ни к чёрту».

Когда он вышел обратно в рубку, Офелия с Ульфом были там.

– Что щиты? – обратился он к капитану.

– Основные щиты в порядке, дополнительные повреждены процентов на десять. Это не существенно, но я все-таки вручную запустил отладку. Излучение неизученное, мало того– неизвестного характера, лучше перестраховаться, – ответил капитан, входя на мостик.

– Как продвигается анализ излучения, что-то стало понятно? Казанова? В пространстве что-то прослушивается? Сигнал SOS, шумы, чужие сплетни? Радио на худой конец? – капитан, прокручивая ус, устроился в своем кресле и сделал глоток из содержимого чашки. Содержимое, вопреки всему, не было кьянти. Это была чашечка горячей звёздной пыли – любимого какао Плеабии. Сентиментальное настроение сегодня не отпускало Ульфа из своих железных объятий.

Казанова тем временем начал отчёт:

– Излучение неизвестной классификации. Я просмотрел свои базы и не нашёл аналога. В виду отсутствия связи, получить информацию извне не получается. В связи с этим же – тишина в эфире. Есть кое-что ещё. Это излучение не совсем излучение. Оно не радиоактивно и имеет скорее биологический характер. Я ещё анализирую. Дам знать, как закончу.

– Хорошо, спасибо, дружище. Ну что, соколы мои ясные, предлагаю отдохнуть, возможно, другой возможности не будет, а вечером, может, устроим вечеринку? Посидим, выпьем, сыграем в карты? Вы подумайте. Через пару часиков жду вас на кухне, будем развлекаться, – допив содержимое чашки одним глотком, Бертеульф отправился по нужде.

– Иногда я искренне охреневаю с нашего капитана, – поделилась Офелия с Сашей, – а потом вспоминаю, что это его обычное состояние. Пир во время чумы? Очень в его духе.

Она нервно прикусила губу и еще раз посмотрела на голографический экран. Отчет Казановы был более чем неутешительным– их отрезало от цивилизованного мира, и даже сигнала SOS не подашь. Удивительно, как этот самый сигнал от " Маяк-1" смог достичь " Дикого Орвуда". Вся ситуация все больше напоминала хитровыдуманную ловушку для таких вот жадных авантюристов, как Ульф, и она, кажется, только что захлопнулась. Стилфорд передернула плечами, а потом и тряхнула головой, пытаясь прогнать пессимистичные мысли.

– Что ж, раз старый хрыч спокоен, то и нам не стоит сильно убиваться. Увидимся вечером, – губы женщины искривились в невеселой улыбке. Лия отправилась обратно в свою каюту, справедливо полагая, что больше ничего тут уже поделать не сможет, а значит можно продолжить ревизию гардероба.

– Ты прав, Ульф. Стоит отдохнуть, – Сашка мученически улыбнулся и ушёл к себе.

Пару часов спустя он сидел у себя в каюте и занимался какой-то захватывающей ерундой; потом – читал любовный роман с претензией называться вселенской классикой. Читал, кривясь и явно сомневаясь в справедливости этой претензии. Уже тринадцатую главу герои, существа, напоминающие людей по физиологии и образу мыслей, очень чувствительно реагировали на открывшийся им в новом свете факт того, что они живые. Скоро Сашку начало подташнивать от однообразной трогательности повествования. Он отложил книгу и задумался. Неопределённое количество времени спустя – опомнился и взглянул на часы. Шёл двенадцатый час ночи по времени, которое экипаж установил для себя на подобие земного. Сашка порядочно измотался за сегодняшний день: за счёт самокопания и за счёт сумасшествия Казановы. На корабле дни не за делом казались бесконечно долгими и скучными, поэтому всякое мелочное потрясение забирало много энергии. И Сашка решил поспать.

Он забрался в свою грустную твёрдую койку. Сначала он долго думал, и мысли были удивительно приятными. Скоро Сашка вернулся к привычной окраске мыслей – они потемнели; возникла тревога. Скоро он почувствовал головную боль и слегка разозлился, списав это на твердость подушки. Замечтался, вспомнив земную постель. С досадой подумал, что капитан сэкономил на спальных местах. После этого мысли завертелись в неразборчивом языческом хороводе вокруг костра негаснущего сознания, но... Это состояние длилось странно долго, и чем дольше длилось, тем чаще из круговорота мыслей выскакивали тревожные. Скоро они сформировались в большой и почти что чёткий вопрос: «Почему я не сплю? »

Некоторое время – двадцать минут или несколько часов, Сашка не смог определить – он ворочался и мычал. А потом – резко приподнялся с ужасно злым лицом, включил свет, простонал, сощурился и, как бы признавая победу бессонницы, взял свою унылую книгу и вышел побродить по кораблю и выпить чего-нибудь успокаивающего.

Пять минут спустя Сашка оказался в главной рубке. Он удобно устроился в кресле, рискованно поставил горячий напиток на панель управления и стал с неприязнью читать. Упорство редко позволяло ему бросать начатые книги, как бы отвратительны они не были. Он сам не знал, давал ли он им последние шансы из милосердия или хотел научиться смотреть на отвратительное не отводя глаз. Скорее всего, и то, и другое.

– Зовёшь их на кухню, а они тебе в рубке прохлаждаются! – весьма помятый капитан вошёл на мостик и, подойдя к экрану обозрения, устремил взгляд в бескрайние просторы космоса. – Как все-таки красиво! Правда, Сань? Ты, кстати, как? Выглядишь не очень, друг. Удалось поспать? – поинтересовался Ульф, подойдя и по-отечески похлопав Александра по плечу. – Я не смог сомкнуть глаз. Вообще. Я плохо сплю, ты знаешь, но сегодня– полный провал. Я даже не задремал ни разу. Это странно, хотя может слишком много впечатлений сегодня– отвыкли мы от движухи. Офелия, наверное, двадцатый сон видит, не будем её тревожить. Может, перекинется в картишки или шахматы? Хватит глаза над книжками ломать, умник. И так ты один сплошной интеллект, а у нас тут девушка красивая на борту! – Бертеульф заговорщицки подмигнул и расхохотался, выуживая из внутреннего кармана жилета колоду карт. – В дурака, в покер, а может в пьяницу? – предложил капитан на выбор перетасовывая колоду.

Двадцатый сон сделал ручкой, даже не появившись на пороге каюты Лии. Отнюдь, женщина бодрствовала с того самого момента, как покинула рубку. Она закончила ревизию собственной одежды, отправила в утиль некоторые непригодные вещи, а затем села за шитье. Рукоделие всегда успокаивало Стилфорд, вводя в состояние легкого транса: неторопливые движения рукой, серебристый блик то появляющейся, то исчезающей игры, тихий шорох ткани, – все это расслабляло аферистку. Мысли неторопливо плавали вокруг главной проблемы этого вечера– сбоя работы Казановы. Не то, чтобы Офелия была пессимисткой и теперь драматично рассуждала о том, что им пришел конец. Нет, она со смаком костерила мужчин, разумеется, про себя, высказывая им за то, что не прислушались к женской мудрости и интуиции. Подобные мысленные головомойки были для нее делом обычным, опять же, расслабляющим и позволяющим не срываться на членах экипажа. В общем, вечер проходил практически как всегда.

Когда шкаф с одеждой пополнился тремя новыми костюмами, Офелия устало потянулась и бросила короткий взгляд на голографические часы, что застыли зелеными цифрами над прикроватной тумбой. У нее оставалось еще парочка часов на сон, все-таки, стоит дать телу отдохнуть перед предстоящими посиделками. Пить Стилфорд не собиралась из принципа– иначе все ее нотации Ульфу о вреде алкоголя будут пустым звуком. Подумав об этом, женщина недовольно скривилась – Горга точно попеняет ей коллекцией высокоградусного питья, которое простаивает без дела. Аргументы в духе " собираю на будущую свадьбу" уже не котировались, да и сама Лия все меньше верила в гипотетическую свадьбу. В двадцать семь уже не особо веришь в любовь с первого взгляда и до гробовой доски, и принца на белом звездолете тоже не ждешь. Тишину каюты нарушил тяжкий вздох.

Решив, что лучше все же потратить время на сон, а не на бессмысленные размышления, аферистка улеглась на свою койку и закрыла глаза. Однако столь желанная отключка мозга не случилась, и вместо этого женщина проворочалась целый час, перемалывая в голове самые разные мысли: от рецептов маминых пирогов до выдержек из сатирических пьес. Но даже проверенный годами способ с подсчетом земных овец (которых Лия в глаза не видывала, а потому представляла на их месте что-то странное, пушистое и крайне прыгучее) не помог.
Смирившись с тем, что у нее, видимо, на нервной почве вдруг приключилась бессонница, Стилфорд со вздохом выбралась из капсулы и решила, что пора уже отправляться на посиделки. Отправившись на кухню, она с удивлением отметила, что никого здесь нет. Сразу же отметя в сторону мысль о том, что все отменилось, женщина занялась приготовлением кофе и добычей закусок– что-то ей подсказывало, что Кэп, как всегда, про них забыл. Крепкий напиток как всегда немножко сгладил внутреннее недовольство аферистки, и в рубку она вошла во вполне дружелюбном расположении духа.

– Вы бы еще в грузовой отсек ушли вечеринки закатывать, – фыркнула Лия, ногой подтягивая к мужчинам свой пуфик и водружая между членами экипажа поднос с едой. – Во что играете? И главное – на что?

Усевшись поудобнее, она вооружилась своей кружкой с кофе и с хитринкой посмотрела на Сашу и Ульфа.

– В дурака, на кьянти. Не букай, Офелия, – Сашка улыбнулся. – Что, капитан? Странно веду себя в последние дни. Заколебался. Нужно расслабиться.

Сашка набрал карт и, подняв их повыше, чтоб никто случайно не заглянул, хмуро вглядывался в то, что вышло. Судя по выражению лица, с набором ему не повезло. Однако он быстро переменился и обратился к Офелии:

– Вы с нами, миледи? Держите карты.

Сашка взглянул на девушку прямиком, может быть, в первый раз за сегодня. Может быть, больше, чем только за сегодня. Не то чтобы он нарочно избегал смотреть на неё, разумеется, нет. Но у людей случается такое, что, живя с друг с другом в одной коробке-комнате многие годы, они забывают друг на друга смотреть, потому что со временем и с привычкой как будто теряется необходимость. Сашка посмотрел на Офелию и подумал, как хорошо она сегодня (а может быть и всегда? ) выглядит. На секунду он замер, заглядевшись, но, когда девушка посмотрела ему в глаза, нервно отвернулся, кинул на стол тройку пик и громко позвал:

– Казанова! Пожалуйста, музыку! Что-нибудь жизнеутверждающее.

– Включаю что-нибудь жизнеутверждающее, – услужливо проговорил Казанова, и музыка зазвучала.

– Кьянти ему подавай, ишь разошелся парень, молодец, давно бы так! – капитан мельком глянул на выпавшие карты, крутанул ус и перевел взгляд на девушку. – Офелия, отлично выглядишь, девочка, особенно с тарелочкой еды в тандеме. Просто во! – Ульф показал большой палец и с удовольствием отправил в рот аппетитную канапешечку. – Кто бы ещё о нас так позаботился? – жуя, болтая и соображая одновременно, мексиканец выбросил шестерку виней. – Да, понятие " жизнеутверждающее" у нашего Казановы слегка отклоняется от моего личного понимания того, как звучит нечто " жизнеутверждающее", кхе-кхе. Но если Сашку устраивает, то ладно! А я смотрю, Офелия, ты прям как-то преобразилась, глаза блестят. Признавайся– это Альдебаранский грог придал тебе сегодня такое очарование? – капитан по-доброму подмигнул девушке и обратился к Володину, – бита?

– Кто тут букает? – фыркнула женщина, принимая карты и разглядывая свой набор. Где-то глубоко внутри ей хотелось бы сыграть в покер, но раз мужчины хотят играть в Дурака (что сама Офелия находила весьма ироничным), то она согласна играть в Дурака. – Никто бы о вас так не позаботился, мужланы вы мои драгоценные.

Стилфорд со смешком оглядела Сашу и Ульфа, которые вдруг вспомнили, что она не просто член экипажа, но еще и представитель слабого, что спорно, пола. Такие " переключения" у мужчин вызывали самодовольную улыбку и немного покровительственную нежность. Последнее, разумеется, всячески пряталось, чтобы, не дай космос, не привыкли.

– Мне не нужно пить, чтобы быть очаровательной. У меня это, знаешь ли, врожденное, – Лия наигранно вздернула подбородок и легким движением руки подкинула несколько кудрявых прядок у лица. – Радуйтесь, что на вас снизошла благодать в моем лице. И вообще, мы же в подкидного?

Женщина быстро вышла из образа и азартно подкинула Ульфу тройку треф. На тягомотную музыку она решила просто не обращать внимание.

– Боюсь, я не слишком хорош в азартных играх! Две тысячи лет ни во что не играл, – заявил Сашка, забирая себе карты. – Офелия, где ты научилась играть в дурака? Это на тебя не похоже. Не то чтобы я сомневался в твоей всесторонней талантливости, но умение играть в карты поземному, по-русски – довольно сомнительный навык для уроженки другой, хотя и человеческой, планеты.

Ульф (что неудивительно) покрыл тройку треф, Сашка (что удивительно) покрыл Ульфову карту тузом и удовлетворённо откинулся на стульчик, покачиваясь под плавную музыку. Казанова, казалось, умел не только слушать, но и в приблизительной точности угадывать человеческое настроение. Как бы Сашка ни был с ним близок, он ничего не знал об этой настройке, хотя имел в виду, что она есть. Хотелось потанцевать.

Саня был в ударе и, похоже, в добром расположении духа. Офелия тоже показала такой любимый Ульфом образ– себя самой, настоящей. Задорной, азартной, молодой девчонки. Только капитан хотел поделиться мыслями и сделать ход, как язык перестал его слушаться. Карты выпали из безвольных пальцев, и бравый мексиканец потерял сознание.

Возвращение в тело, в здесь и сейчас было возмутительно мучительным. Голова болела, как с похмелья, во рту, словно кошки нагадили, в глазах летали черные мушки. Мужчина не мог понять, что происходит, где он находится, что случилось и кто, собственно, он сам? Продрав глаза и оглядев помещение, мужчина заметил ещё двух людей: мужчину лет тридцати пяти и молодую женщину. Кто они, он понятия не имел, как, собственно, и о месте, в котором находился. Судя по всему, это была рубка космического корабля. И судя по всему, с этими людьми он знаком. Мужчина и женщина приходили в себя так же мучительно, как и он. И по глазам он видел, что они не узнают ни его, ни друг друга.

– Проклятый космос, как болит голова! Эй, вы кто такие, где мы, что происходит? – задал мужчина мучавшие его вопросы и в ожидании ответа лихорадочно старался вспомнить, кем же является он сам.

Женщина держалась за раскалывающуюся голову, боясь, что та развалится на две дымящиеся половинки. Боль, что яркими вспышками вспыхивала в сознании, начала потихоньку спадать, позволяя мыслям, наконец, выстроиться в более-менее стройный ряд. Она не помнила, кто она. Она не помнила, кто эти мужчины. Она не помнила ничего, и от того разум ее наполнялся паникой, грозясь выйти наружу полноводной рекой женской истерики. Делая глубокие вдохи, чтобы взять себя в руки, женщина сильнее вжималась в пуф, пытаясь как можно больше увеличить дистанцию между собой и незнакомцами.

– Я-я не знаю. Ничего не знаю, – голос ее дрожал, выдавая всю взволнованность и страх. Осознав, как жалко сейчас звучит, женщина нахмурилась и агрессивно уставилась на мужчин. – Только троньте меня, и кости будете по всей комнате собирать.

Что-то ей подсказывало, что постоять за себя она все же в состоянии, но лучше бы вместо этого знания вернулась память о собственной личности.

Он почувствовал какую-то кондиционерную прохладу. Вкусно пахло кофе и как будто чистящим средством, слегка. В голове было туманно, ползали вялые обрывочные мысли. «Холодно», – скользнула чёткая идея. «Где я? » – следующая за ней. И почти сразу после неё – беспокойная: «Я? Кто я? Как меня зовут? »

Мужчина резко открыл глаза, сощурился белому свету металлизированной комнаты и нечётко увидел двоих незнакомых людей – мужчину и женщину. Сердце сжалось, он подскочил, но чуть было не упал – вовремя оперся о стол с бесконечным множеством рычагов, кнопок и клавиш, которые отвлекли его внимание. С открытым ртом он уставился на экран, где изображался плывущий мимо космос.

– Господи! – прошептал мужчина, осененный двумя догадками. – Я, наверное, сплю. У меня, должно быть, проблемы. Хорошо, давайте рассуждать здраво. Мы ничего не помним о себе и друг о друге, но обычные знания об окружающей действительности у нас сохранились. По крайней мере никто из нас не выглядит откровенным идиотом, что радует. Если мы все на корабле, то мы, возможно, команда и, скорее всего, мы куда-то летим. Может быть и по-другому, но не будем сейчас рассматривать худшие варианты. Если мы на корабле, скорее всего тут имеется какой-нибудь механический умник, который управляет полетом. Эй! Есть ты или нет, чудо мыслительного прогресса? Искусственный Интеллект? Андроид? Ау, подай голос, мы будем весьма признательны! – он нервно покрутил ус и понял, что это движение, в общем-то, отработанное годами.

– Добрый вечер, я Искусственный Интеллект. Что вас интересует? – раздался приятный баритон ИИ.

– Ха! Отлично, я же говорил! – мужчина радостно потряс указательным пальцем в направлении панели управления. – Скажи, милый, кто мы, что мы здесь делаем, куда летим и что, черт побери, произошло? – выпалил усатый и весь обратился в слух.

– Я не милый, я искусственный. Ничего не случилось. Мы находимся в созвездии Золотые пиастры. Мы прилетели сюда на сигнал SOS. И не далее, как пять минут назад я его засек. Кто вы, я не знаю, при вылете из зоны микроволнового излучения мои базы обновились до последней версии. Ввиду некоторых проблем с совместимостью, часть данных была помещена в архив. Получить эти данные для меня проблематично. Но я думаю, что можно сделать. Цель была в приоритете, и эти данные мне доступны, поэтому мы летим на сигнал. Приземление через восемь стандартных часов. Атмосфера планеты пригодна для дыхания. Может кружиться голова, так как содержание кислорода в атмосфере этой планеты чуть ниже, чем в земной. Вам помогут портативные баллоны с кислородом, которые находятся в техническом отделении корабля. Там же находится скафандры, роботы-помощники, инструменты, оружие. Прошу вас отдохнуть и приготовиться.

– Странные мы какие-то спасатели с оружием, – усатый растерянно крякнул и окинул присутствующих взглядом. – Интересно, к чему нам надо быть готовыми, если мы даже не знаем– кто мы. Видимо, и память мы потеряли в зоне этого самого излучения. Больше ничего не приходит на ум. Но когда-то я слышал про это созвездие. Ничего хорошего, к слову, – мужчина задумался на минуту. – Очень хочется есть. Интересно сколько мы были без сознания. ИИ, не подскажешь?

– По моим подсчётам не менее двадцати четырех часов. Столько устанавливались обновление, – бесстрастно ответил компьютер.

– Оно и чувствуется, – у усача красноречиво проурчало в животе. – Предлагаю как-то друг друга пока называть. Для удобства. Есть мысли? Черт, как же все-таки болит голова, у нас есть выпить?

– Дедуля, Невротик и Красотка. Думаю, кто где– и так понятно, – женщина красноречиво обвела взглядом каждого мужчину. – Интересно, мы были в курсе об излучении, когда летели сюда?..

На свой вопрос женщина не ждала ответа, просто хотелось выразить свой скептицизм касательно удачности спасательной операции– вполне возможно, что нужно спасать уже их самих.

Немного успокоившись, она с досадой заглянула в пустую кружку, от которой пахло кофе, а затем оглядела уже попортившиеся продукты, что лежали на подносе. Рядом валялись карты. Картина в голове вырисовывалась невеселая: внезапная отключка застала их за общими посиделками и продлилась точно больше суток. То есть, если бы они так и не покинули зону аномалии, то так и остались бы навечно спящими.

" Пока бы не прилетел принц и не разбудил нас поцелуем", – закатив глаза, подумала женщина, а потом удивленно захлопала длинными ресницами. Что за странная аллегория? К ее еще более глубокому удивлению, в голове возникло еще несколько альтернативных образов, среди которых даже фигурировал хрустальный гроб. На кой черт в космосе подобная безвкусица женщина не представляла.

– Отдохнуть – это, конечно, замечательно, но я не уверена, что помню, где моя каюта, – решив, что лучше пока не забивать разум странными мыслишками, она сконцентрировалась на проблемах более насущных, – да и как до нее дойти – тоже. Есть мысли?

– Спасатели должны быть готовы защитить себя, – занудно произнёс мужчина в ответ на заявление дедули о «странных спасателях». Он чувствовал себя ужасно некомфортно. Он плохо понимал, что он такое, что умеет и что должен делать, чуть не потерял сознание, увидев натуральный космос на экране, и тут вдруг компьютер заявляет, что он – член космического экипажа. Почему-то мужчина решил, что цепляться за слова компьютера, как за спасительную соломинку, не стоит, поскольку техника бывает непредсказуемой. Он сразу подумал, что что-то здесь нечисто, обнаружив в себе некоторую неприязнь и к космосу, и к технике, и к действующей на нервы язвительной спутнице. В то же время дедуля выглядел располагающим к себе, и мужчина подметил, что как раз на него в этой странной больной ситуации, может быть, можно положиться.

– Попросите компьютер вас направить, леди. А вы, друг, ему же задайте вопрос о выпивке. Думаю, с этим он справится. А вот с чем он явно не справится, так это с ответом на вопрос, почему бы нам не свернуть операцию и не вернуться к цивилизации, учитывая наше нынешнее положение? Почему не ответит? Потому что рационального ответа на этот вопрос не существует. Нам нужна помощь. Думаю, прежним нам было бы очень неловко смириться с потерей памяти. Прошу прощения! – он вздохнул. – Видите ли, я совершенно не в спасательском настроении.

– Ладно, друзья мои меланхоличные, или малохольные, я пока не решил. Выше нос! Если позволите, я возьму командование на себя. Просто я самый старший, никто с этим не спорит? – усач окинул присутствующих взглядом и подмигнул девушке. – Хотя у женщин, да ещё при таком прогрессе, вообще возраст сложно определить! Так что я, может, средний! – и мужчина громко расхохотался. – Предлагаю вот что. Я иду осматривать оружие и роботов. Цыпочка сообразит что-то на перекус и аптечку– спасаемым может понадобиться медицинская помощь, а ты, – " дедуля" окинул взглядом второго мужчину, что был в не спасательном настроении, – выглядишь начитанным. Попробуй выудить у компьютера какую-нибудь стоящую информацию о нас. Давай, сынок, я в тебя верю, мне больше ничего не остаётся.

Договорив, усач ощупал себя с задумчивым видом и выудил из кармана жилета фляжку.

– Разрази меня комета! Я знал! – с удовольствием сделав глоток, мужчина удовлетворённо крякнул. – Клянусь маркарьяновскими галактиками, это настоящее марсианское Кьянти, будь я проклят, у меня отличный вкус! Все, я пошёл, и вы не стесняйтесь, вложите свой вклад в спасение кого-то там. Не важно, поворачивать обратно все равно нет смысла, потому что обратно– это куда?

Спустя семь с половиной стандартных часов в рубке.

– Оружие в порядке. Я пока осматривал технический отсек и его содержимое, пораскинул мозгами. Поступим вот как. Ты, Милочка, пойдешь со мной– творить великое спасение. Не обижайся, мужик, – усач, извиняясь, глянул на третьего члена экипажа, – но девчонка выглядит бойче! – И снова девушке. – Вот. Надеюсь, у тебя получится управиться с этой штукой. Это облегченный портативный лазер. Стреляет смертельными лучами из пучков частиц. Так что ты им сильно не размахивай, в общем, используй с умом. Есть ещё пара кинжалов и стилет. Я тоже возьму лазер, и вы не поверите, смотрите!

Мужчина продемонстрировал собравшимся кнут.

– Правда, он клёвый? Возьму его, – усач довольно заткнул кнут за пояс. – Значит так, мы с Красоткой и двумя роботами-помощниками идём на базу. Разведываем обстановку, оказываем помощь, если нужно, действуем по обстоятельствам. С помощью раций будем на связи друг с другом и с кораблем. Ты, Третий, оставайся здесь, готовь путь к отступлению. Что-то мне подсказывает, что от тебя тут будет больше толку, – в голове усача проскользнуло невнятное воспоминание, как будто бы он видел паренька за пультом управления раньше. – Зуб даю, ты этим раньше и занимался. ИИ, как активировать роботов и когда приземление?

– Для активации робота-помощника необходимо нажать на кнопку в затылочной части и произнести слово– активатор. Это слово " команда", после чего озвучиваете саму команду. Приземление через три, два, один...

Команда Дикого Орвуда ощутила приземление буквально всеми частями не пристегнутых тел. ИИ ощутил всю силу лексической мысли экипажа. А корабль– всю твердость поверхности неизвестной планеты. Внутри посудины замигали аварийные огни, а компьютер издал сигнал тревоги. Издал и замер. Экипаж погрузился в темноту. В темноте раздался скрипучий голос усача:

– Все живы?

– Нет, – мрачно раздалось в темноте.

Женщине посчастливилось упасть на пуф, а потому содержимое сумки, где покоилась аптечка, не пострадало при приземлении. Ругая на все лады " старую посудину", она встала, отряхнула с костюма невидимые пылинки и проверила, хорошо ли закреплены ножи и стилет. За те часы, что у них оставались до приземления, она все же смогла найти собственную каюту и выпасть в осадок от количества вещей в гардеробе. По их разнообразию и красочности спасательница предположила, что увлекалась театром или же страдала страстью к костюмированным вечеринкам. Однако среди вороха платьев, откровенных нарядов и костюмов невиданных зверушек обнаружился строгий черный закрытый комбез из прочной ткани с металлическими вставками. На левом запястье обнаружилась панель управления, которая загорелась приветственной заставкой при прикосновении женщины: " Пора зажигать, Офелия! ". Спасательница удивленно моргнула, вглядываясь в символы на экранчике, пока до нее не дошло: Офелия– это она. Сердце невольно забилось быстрее, а имя болезненной вспышкой пронзило сознание. Неясные картинки воспоминаний пронеслись веселым хороводом перед внутренним взором, но выцепить хоть одну из ряда Офелии не удалось. С досадой женщина стукнула кулаком по стене и поморщилась от укола боли где-то в затылке. Память не спешила возвращаться.

Ориентироваться в темноте было сложно, поэтому спасательница не решилась сдвинуться с места, надеясь, что и на этом корабле имеются резервные источники питания, иначе им не выбраться из этой консервной банки. Прошли томительные минуты, и с тихим щелчком в рубке зажглись панели дополнительного освещения, погружая помещение в красный полумрак. Женщина не сдержала облегченного вздоха.

– Что ж, тогда пусть Невротик занимается компьютером, а мы пошли нести свет и добро, – убрав лазер в столь удачно вшитую в комбез кобуру (хотя что-то подсказывало Лии, что дело совсем не в удаче, а в четком расчете, как и с отделениями для холодного оружия), она направилась на выход. Скорее интуитивно, чем по памяти, женщина добралась до шлюзовой камеры и, дождавшись старика с роботами, закрыла дверь. Они закрепили на себе по баллону с кислородом, прицепив шланги кислородной маски к шее, а после, проведя все необходимые процедуры по разгерметизации камеры, покинули корабль.

Планета выглядела безжизненной. Местное солнце выкрашивало сухую землю с редкими неизвестными растениями и крупными камнями в мятный оттенок, вокруг было тихо и спокойно, но Офелии это казалось затишьем перед бурей. Роботы-помощники, которые даже после вынужденной перезагрузки сохранили необходимые координаты, повели спасателей за собой, прокладывая наиболее безопасный маршрут. Одна из машин постоянно сканировала пространство на наличие других живых организмов, которые могли бы притаиться за огромными валунами, но картинка оставалась неизменно статичной. Не сказать, что это обнадеживало женщину, ведь сканер мог повредиться во время странного отключения света (она была уверена, то, что вывело из строя мозг корабля, точно повлияло и на роботов). Но и делиться своими опасениями Офелия не спешила, не зная, как отреагирует спутник. Она вообще предпочла всю дорогу молчать, изредка вдыхая кислород из маски и сконцентрировавшись на окружающем пространстве и потенциальной опасности. Но, как бы сильно спасательница не ожидала нападения, ничего не случилось, и спустя время они вышли к космической станции. Огромное сооружение из стекла и металла возвышалось над людьми на несколько метров. Кажется, оно в пару раз превышало размеры их собственного корабля.

– Надеюсь, там все же есть кого спасать, – настороженно осматривая станцию, высказалась Офелия.

Дождавшись, когда роботы-помощники подключатся к системе и разблокируют вход, спасатели вошли внутрь промежуточного шлюза. Люк за их спинами с шипением закрылся.

– Ага... – тихо сказал мужчина, опершись о холодную стенку и грустно смотря на только что замкнувшийся выходной люк. – Что-то ему подсказывает, что тут от меня есть толк. Что-то подсказывает мне, что дедуля просчитался, – говорил он, обращаясь то ли к себе, то ли к ИИ, который, по его умеренно логичным расчётам, должен был слушать отовсюду одновременно. Он медленным шагом вышел в главную рубку и мягко сел в кресло перед столом управления, окинул его рассеянным взглядом и замер, тяжело вздохнув.

– Здравствуй, – сказал он ИИ, уставившись в одну точку на большом пустом мониторе, как будто не ожидая услышать ответ.

– Добрый день, – учтиво и чётко ответил компьютер.

Мужчина приподнял бровь, задумался и неуверенно выговорил:

– Э... Как тебя звать? Твоё имя?..

– Бортовой компьютер; модель – KAZ-2245, – бесстрастно ответил компьютер.

– Ну что, Цыпочка, на встречу приключениям? – усач глотнул из фляжки под тихий выдох шлюза и, проверив наличие кнута за поясом защитного костюма, один в один как у Красотки (только он нашел его в техническом отсеке, там же где были оружие и роботы), нажал на кнопку подъёма двери промежуточного шлюза. Дверь с громким пшиком поехала в верх, и в нос ударил запах, который мужчина не смог сразу идентифицировать. Потом он вспомнил, что однажды летал в одну азиатскую страну, ещё в молодости на Земле. При выходе из аэробуса в нос ему ударил сильный запах еды. Не какой-нибудь, а самой что ни на есть быстрого приготовления. На Земле давно отказались от такой еды, но азиатские страны будто пропитались этим запахом навсегда. На станции пахло так же. Запах был плотный, устоявшийся, как будто такую еду готовили тут не один десяток дней. Воспоминания возвращались клочками, вызванные реакцией на ощущения. Обретать их было приятно и удивительно. Мужчина ещё не испытывал ясности, но общую картину прошлого ощущал теплом во всем теле.

– М-м-м, чуешь, Цыпа? Похоже, мы как раз к обеду. Я бы, честно говоря, не отказался, – вопрос был риторический, и мужчина не ждал на него ответа. – Кстати, милая, тебе не кажется, что для такой большой станции тут очень тихо? Как если бы все нормально, но птицы не поют. Вроде все жужжит, свет мигает, но жизни нет. Как-то так. Похоже, спасать здесь давно некого. Или кто-то хочет, чтобы так казалось. Нужно быть начеку. Давай осмотримся. Может, найдем что-то полезное. Знаешь, я мельком на нашем корабле осмотрелся. Его бы подлатать. Если тут никого нет, никто не обидится, если мы что-нибудь одолжим, кхе-кхе.

Мужчина замолчал и задумался. Чувствовал он, что нехорошо бесхозным вещам оставаться неиспользованными. И решил про себя называть это не жадностью, а хозяйственностью.

Тем временем осмотренными остались позади: складской отсек, отсек, забитый разными лабораторными принадлежностями, даже не распакованными, кухня– идеально чистая, что очень удивило усача. Там не было ни одной пылинки.

– Странно это, Офелия, не находишь? – мужчина провел пальцем по столешнице и цокнул языком, даже не осознавая, что назвал девушку по имени. – Ну-ну, что там дальше? Технический отсек?

Спасатели вошли в очередной отсек. Он был так же не тронут. Скафандры и защитные костюмы стояли стройными рядами, портативные кислородные баллоны висели вдоль правой стены. Слева стояли металлические ящики, заполненные неизвестным содержимым. И когда мужчина попытался приподнять крышку одного из них, ощутил жгучую боль в районе затылка, который и так ещё болел после " мягкого" приземления. Усач только успел осознать, что рядом всхлипнула девушка, и потерял сознание.

Возвращение в реальность было возмутительно мучительным. Посетило чувство дежавю. Затылок ломило, во рту был металлический привкус. Ульф потряс головой, чтобы прийти в себя. Первое что он понял, это то, что на него смотрят два жёлтых глаза. Второе, что он все помнит, и третье, рядом застонала Офелия.

– Девочка, не делай резких движений, похоже, нас взяли в плен.

Офелия находила странным все: и запах, и тишину, и состояние внутренних отсеков станции, и даже то, что дедуля назвал ее по имени. Она не выпускала из рук портативный лазер, напрягая слух и зрение, чтобы заметить любую опасность. Но этого все же оказалось недостаточно. Женщина со стоном открыла глаза, ощущая пульсирующую боль в голове и подкатывающую к горлу тошноту. Голос товарища по несчастью доходил до слуха словно через подушку.

– Говорила я тебе, старый хрыч, что это дерьмовая затея, – прошипела пленная. – Хотя один единственный плюс все же имеется– наши враги мастера возвращения памяти. Знала бы раньше, первая же приложила тебя чем-нибудь тяжелым по голове!

Привычная ругань на Ульфа помогала бороться с подступающей паникой, которая была бы совершенно некстати. Не сказать, чтобы их впервые брали в плен, просто во все предыдущие разы Лия точно знала, что врагам можно заговорить зубы или же просто откупиться. Что ждать от желтоглазых гуманоидов, которые хищно рассматривали их сейчас, она не знала. Борясь с мутью в голове, аферистка попыталась ощупать путы и с облегчением обнаружила, что руки им связали обычной бечевкой. А вот оружие, к ее огромному огорчению, неизвестные забрали. Хотя все еще оставался шанс, что те не обнаружили потайного кармашка под встроенной в рукав панелью управления защитного костюма. Следя за двумя существами, Стилфорд осторожно прощупала ткань, убеждаясь, что маленькое лезвие на месте. Она с трудом подавила облегченный вздох. У них появился крошечный шанс на спасение. Оставалось только отвлечь надсмотрщиков и помолиться всем богам, чтобы кроме двух тварей на " Маяке" больше никого не было.

– Эй, вы понимаете Всеобщий федеративный? – спросила Офелия, внимательнее присматриваясь к гуманоидам. Внешним строением тела они напоминали людей, вот только были выше и худосочнее среднестатистического человека, да и лица никак не позволяли их спутать с хомо сапиенс. Впалые желтые глаза с горизонтальным зрачком, четыре ноздри, утопленные в черепе, широкий разрез рта– внешний вид существ вызывал у аферистки смешанные чувства: от омерзения до любопытства. Ей доводилось видеть и более уродливых инопланетян, но никого подобного их похитителям женщине за 27 лет жизни не встречалось. Их одежда казалась странной, неряшливой, словно они нацепили на себя части разных костюмов, которые к тому же были им малы. Она признала форменные брюки офицера Федерации на том гуманоиде, что был справа, и китель технического персонала нирийского флота на том, что стоял слева. Все это наталкивало на крайне нерадужные мысли.

– Мы понимать. Вы наш гость, – низким рычащим голосом произнес один из инопланетян. – Мы вас ждать. Вы есть всего два?

" Чтоб мне провалиться, не думала, что есть еще расы, не умеющие говорить на Всеобщем, как на родном. Значит, они редко с ней контактируют. Хотя, о чем я, мы в гребанном созвездии, куда не хочет летать ни один адекватный пилот. И вряд ли эти товарищи являются членами исследовательской команды, а значит, они являются причиной ее исчезновения. И то, что одежда на них грязная и, кажется, со следами... крови... Проклятье, пора столбить могилку в оркестровой яме", – профессионально сохраняя самое невозмутимое выражение лица, судорожно размышляла Лия. Она пыталась контролировать бешеное сердцебиение и сбивающееся дыхание. Догадки, которые складывались в ее голове, были одна другой " краше", и от того мозг начинал еще более лихорадочно искать пути спасения.

– Да, нас всего двое. Мы пришли на сигнал " SOS", что поступал с этой станции. Мы можем увидеть кого-то из членов экипажа? – она напряженно улыбнулась, пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре. В это же время пальцы связанных за спиной рук по памяти нажимали на сенсорные кнопки панели управления костюмом, отправляя сигнал о помощи Казанове. Хотя как им сейчас мог бы помочь беспамятный Саша и засбоивший ИИ, женщина не представляла. Поэтому и занялась более насущной проблемой– разрезанием пут.

Мужчина потерял счёт времени. Уже очень давно он азартно клацал клавиатуру, копался в вытащенных из заначки в каюте книжках, которые потенциально могли помочь, и боялся взглянуть на часы. Он не знал, чего конкретно хотел добиться от несчастного компьютера, покорно терпевшего то, как человек ковыряется в его внутренностях и в его памяти. Впрочем, думая в таком направлении мужчина явно преувеличивал человечность машины.

– Ничего, – периодически бормотал он. – Ничего, дружище. Сейчас мы докопаемся до истины!

Компьютер, конечно, молчал. Мужчина едва ли он отдавал себе отчёт в том, что делает. Тем не менее, выбора не было. Он действовал скорее интуитивно, чем осознанно, но уверенно, как обычно делают неизбежную и важную работу– допуская вероятность ошибки, но, тем не менее, отчаянно делая.

Компьютер неловко моргал на него фонариками, как будто ему было щекотно.

Пока что дело шло безуспешно.

Капитану кое-что все не давало покоя. Этот запах, которым пропиталась станция. Это был не запах еды быстрого приготовления. Совсем нет, теперь он вспомнил. Еще на Земле. Когда Горга был юн, он жил в небольшом мексиканском городке, в одном из районов которого стоял завод по переработке костей скота. Он бывал там неоднократно, и вонь там стояла невероятная. Запах разносило в разные стороны, и когда он чуть развеивался, пахло именно так, как здесь.

– Вы хотели сказать, что мы ваш обед. Ничего страшного, мы вас поняли. Не все достаточно хорошо изъясняются на всеобщем. Ну, ничего, вы тренируйтесь! – Ульф заговаривал желтоглазым уродцами зубы, при этом лихорадочно соображал. Сопровождая свою речь улыбками и кивками, капитан успел осмотреться. Прямо за представителями " дружественной" инопланетной расы стояли роботы-помощники, видимо, желтоглазые не сочли их опасными. Так-то оно так, роботы-помощники совсем не боевые роботы, но захват у них что надо. Стилфорд тоже не сидела без дела, поэтому ощутив, что ее попытки к освобождению имеют успех, Ульф громко и четко произнес:

– Команда. Захват органической цели!

Роботы плавно, но быстро двинулись на нынешних хозяев станции, отвлекая их внимание на себя, а мексиканец, который хотел поторопить Офелию, ощутил, как веревки упали с запястий. Горга схватил кнут, который лежал рядом, и заткнул его за пояс. Почему-то кнут, как и роботы, не вызвал у желтоглазых опасений.

– Молодец, девочка. Как хорошо, что я в тебе не ошибся, ни тогда, ни в этот раз. Ты просто чудо! – Ульф чмокнул губами в направлении спутницы и подмигнул. Потом быстро приоткрыл ближайший ящик. Едва сдержав рвотный позыв, Горга повернулся к Офелии и крикнул:

– Бежим! – роботы невозмутимо пытались схватить желтоглазых, а те очень уверенно уворачивались. Видя, что обед делает ноги, пиастрийцы, как про себя обозвал их мексиканец, стали уворачиваться еще активнее. Голод-то не тетка! В конце концов, какой-никакой интеллект одолел техническую мысль неразумную, запрограммированную, и роботы потеряли ориентацию, стали крутиться вокруг своей оси и громко жужжать. А пиастрийцы уже нагоняли свою добычу.

– А у нас гостей не связывают! Образины вы неразумные! Ходить вам век голодными! Тьфу! – плюнул Горга в сторону бегущих, если их передвижение можно было назвать бегом, инопланетян. Бежали они действительно странно. Ноги каким-то образом стали длиннее и изогнулись коленями назад, было ощущение, что они скорее катятся по коридору, что, безусловно, добавляло им скорости. И мерзости, от ощущения неправильности. Свернув за ближайший поворот, друзья оказались в огромной лаборатории. Тут, в отличие от технического отсека, склада и кухни, царил хаос. Кругом было битое стекло, покореженный металл, разлитые реактивы и... кровь. Много крови. Старой, засохшей крови и почти свежей, свернувшейся. Чья эта была кровь, можно было только догадываться.

– Похоже, тут разделочный цех, бойня или как они это называют? Прячься, девочка, – капитан толкнул Офелию за ближайший перевернутый стол, а сам спрятался за таким же столом с другой стороны.

– Устроим гадам засаду!

Когда пиастрийцы вкатились в лабораторию, Горга выхватил кнут и, взмахнув им, как учил его однажды мастер боевых искусств еще на Земле, намотал его на шею одному из уродцев, который был к нему ближе и резко дернул. Изо всех своих " старческих" сил. Что-то хрустнуло, инопланетянин издал какой-то обиженный громкий всхлип и рухнул на пол. Глаза его налились кровью, и он стал дергаться в конвульсиях. А из глубины станции раздался протяжный ответный вой.

– Горга, софит тебе в суфлерскую будку! – ругнулась Офелия, на нервной почве переходя на театральные ругательства и жалея, что нельзя швырнуть чем-нибудь в сумасшедшего кэпа. – Из тебя дипломат, как из меня Дарт Вейдер, нет бы по-тихому разобраться!

Жалкое карманное лезвие совершенно не годилось на роль оружия, куда дели ее лазер и ножи– неизвестно, а значит остается только искать подходящее подручное средство. Пока она судорожно рыскала взглядом по разгромленной лаборатории, бессменный капитан " Дикого Орвуда" геройски убил одного из гуманоидов. От раздавшегося воя у аферистки кровь застыла в жилах.

– Ну все, занавес, – обреченно пробормотала она, понимая, что без боя и крови им теперь точно не выбраться. Она заметила в метре от себя обломок металлического каркаса с острым краем, достаточной длины, чтобы им можно было разить как копьем, и рванулась к нему. О, Стилфорд бы все отдала за связку метательных ножей, она не была в восторге от ближнего боя, хоть и владела им вполне сносно. Женщине ее профессии не уметь постоять за себя все равно, что повесить табличку " Пни меня, я тряпка". А тряпкой аферистке быть совершенно не хотелось.

Перехватив поудобнее оружие, она перекатилась по полу, пачкаясь в грязи, а затем развернулась и бросилась ко второму каннибалу. Обманное движение обломком, резкая подсечка– уловки не помогали, вторая тварь усвоила горький опыт своей предшественницы и не спешила подставиться под удар.

– Ульф, что будем делать? Мы не знаем, сколько тут этих мразей, если не найдем что-то более действенное, то нас съедят, – сделав еще три обманных замаха, женщина все же смогла сократить расстояние между собой и противником, после чего острый металл пробил тело гуманоида насквозь. Для верности Лия прокрутила оружие и рывком выдернула. Инопланетянин с грохотом рухнул на пол, извиваясь в предсмертной быстрой конвульсии.

Аферистка с отвращением посмотрела на окровавленный обломок. Она не любила убивать, но все же собственная шкура всегда была ценнее, и потому рука ее не дрожала при нанесении удара, и не подкатывала тошнота от осознания собственного поступка. Она прошла этот унизительный этап окончательного становления преступницей еще в двадцать. Семи лет вполне хватило, чтобы заключить договор с собственной совестью. И сейчас последняя молчала, потому что где-то внутри себя Офелия считала, что поступила правильно. Такие монстры не должны существовать, заманивая в свои сети наивных авантюристов, желающих помочь или, как их команда, обогатиться. А потому следующая мысль показалась Стилфорд совершенно логичной и справедливой.

– Мы должны уничтожить станцию, – объявила она, выглядывая из-за дверей лаборатории в коридор, из лабиринта которого доносились шлепки чужих многочисленных шагов. – Все это должно прекратиться. В техническом отсеке должны быть запасы топлива для полета обратно, его и используем. Правда, надо как-то смастерить детонатор или что-то близкое к нему.

Офелия с горечью оглянулась на кровавые следы чужой жестокости и безнаказанности, внутренне содрогнулась и сильнее сжала обломок. А после начала быстро набирать сообщение на портативной панели управления костюма, надеясь, что Саша получит его через Казанову.

Мужчина медленно, но верно приходил в отчаяние. Неудачи, возникавшие одна за другой, действовали на нервы.

Спустя некоторое время он в бешенстве подскочил, с размаху ударил кулаком по кнопкам, так, что лампочки компьютера замигали ещё растеряннее. Было больно. Это разозлило его ещё сильнее. Хмурый, как туча, он принялся по-волчьи, обхватив руками голову, расхаживать из стороны в сторону.

– Чёрт! – ругался он. – Чёрт!

Он пришёл к простому выводу: техника невыносима; на корабле этим явно занимался кто-то другой – не он.

Вдох, выдох, спокойствие. Он закрыл глаза и стал напевать мелодию. Сел за компьютер. Взял книгу. Провёл пальцем по строкам и продолжил читать.

Он ещё долго и долго нервно щёлкал по кнопкам, копался, копался, потирал покрасневшие глаза, пока, конечным решением, не сбросил обновления. «Никогда, – думал он, пока компьютер загружался, – никогда больше в жизни я не займусь техникой».

Он откинулся на спинку кресло и задумчиво посмотрел в потолок.

– Добрый день! – прозвучал знакомый холодный голос компьютера. – Вас приветствует ИИ Казанова, модель KAZ-2245.

Мужчина встрепенулся и широкими глазами уставился на экран. Система восстановилась и смотрела на него свежим пустым экраном, ждущим задач.

– Казанова? – переспросил он. Нелепое имя для ИИ. – Казанова, как меня зовут? Что ты обо мне знаешь? Кратко.

Казанова издал трескающий сканирующий звук и произнёс:

– Александр Володин. Тридцать три года. Место рождения – Москва, Россия, Земля, Солнечная Система, Галактика Млечный Путь – XXXXX световых лет от данного местоположения.

– Казанова... – Саша Володин слегка затрясся. – Кто мои спутники? Что мы делаем на этой планете? Что заставило нас потерять память?

Зазвучал сигнал SOS.

– Пишешь любовное письмо? Очень вовремя! Передавай Александру пламенный привет! – Ульф не имел привычки истерить, но убийство есть убийство, и приятного в этом мало. Даже если это самозащита. Вытерев кнут и поглядывая на испускающие дух тела, Горга прислушивался к звукам приближающегося подкрепления.

– Офелия, мы выберемся. Я тебя когда-нибудь подводил? Все будет хорошо, девочка! Нам бы роботов наших найти и захватить пару ящиков из технического отсека. В каждом из них целое состояние! Достаточно вонючее, но ведь деньги не пахнут! – мужчина подмигнул спутнице. Видя ее подавленное состояние, ему хотелось ее как-то подбодрить. – Давай пробираться к выходу, склад с реактивами и прочей химической лабудой находится там, помнишь мы проходили? И роботы тоже там, и ценный груз. В общем, у нас один вариант: пробиваемся к выходу, загружаем роботов ящиками, устраиваем большой бада-бум, попутно отбиваясь от желтоглазых уродцев, и спасаем себя по старинке, то есть, поджав хвосты, убегаем, что есть сил!

Ульф аккуратно выглянул в коридор. Ужасающий вой приближался, но пока в коридоре было чисто.

– Дамы вперед, – он поклонился Офелии и сделал приглашающий жест рукой. – Почему эти научные станции всегда такие белые внутри? Они же столько времени были в космосе, как они с ума не сошли в этой психушке? – Горга цокал языком, быстро продвигаясь по коридору, вслед за девушкой.

Достигнув технического отсека, где роботы уже не крутились вокруг свой оси, а просто стояли, мигая светодиодами глаз, Горга громко и четко произнес:

– Команда. Берем эти ящики, по два на каждого, и шагом марш на корабль! Быстро, очень быстро, вперед!

В этот момент, в конце коридора показался первый из " подкрепления". Желтые глаза горели яростью, уродливый рот кривился в злой ухмылке. Преследователи были уверены в своих силах и в том, что обед сегодня будет. Ульф был другого мнения. Он вытащил хлыст, и тут его взгляд упал на пол возле одного из ящиков, которые уже во всю нагружали на себя роботы. Там валялись их лазеры. Недолго думая, капитан бросился к оружию, схватил оба лазера и бросил один Офелии. Как раз вовремя. Пиастриец уже подкатился совсем близко и раззявил свою пасть в предвкушении быстрой расправы. Мексиканцу не хватило всего секунды, чтобы отдернуть руку, и челюсти образины сомкнулись на плече капитана. Но Горга не растерялся. Зашипев от боли, слегка повернув корпус, он выстрелил уродцу в лоб.

Лазер взорвал голову желтоглазого, разметав ошметки по белым стенам коридора.

– Теперь-то тут живенько, натюрморт! Красота! – мексиканец вытер с лица разлетевшееся содержимое головы желтоглазого и его взгляд упал на боковую стену отсека, где висел план станции.

Такие планы были в каждом отсеке на случай эвакуации. И ему пришла простая по своей сути идея. Зачем заниматься самоубийством на станции, если можно взорвать ее с воздуха? Нужно просто запустить ракету в топливный отсек. Слава маркаряновским галактикам, пара ракет на борту «Дикого Орвуда», как у каждого бандитского судна, имелась. Окрыленный этой идеей, удивляясь, почему она сразу не пришла ему в голову, Горга, не обращая внимания на боль и надеясь не получить заражение, здоровой рукой ухватил спутницу и потащил за собой.

– Офелия, бежим на выход! Я все придумал, уходим, девочка! Мы взорвем эту богадельню к чёртовой бабушке с корабля. У нас есть пара замечательных ракет!

С трудом подавив рвотный позыв, женщина резкими движениями счистила чужие останки с собственного лица. Она, конечно, слышала про разные экзотические маски для красоты кожи, но все же предпочитала классический вариант с огурцами, пусть и генно модифицированными.

Бежать и отстреливаться от преследователей было неудобно, долго и опасно. Не все гуманоиды шли на них с пустыми руками– пару раз господам пиратам приходилось уклоняться от самодельных копий и менее самодельных ножей. Фортуна в тот миг была на стороне Ульфа и Офелии, потому что твари метали оружие весьма и весьма метко.

Роботы в меру своих скромных сил спешили впереди, прокладывая маршрут и умудряясь не растерять свою поклажу. Через пару поворотов, наконец, замаячил знакомый люк промежуточного шлюза, и Стилфорд ощутила прилив свежих сил– выход был рядом.

Но в следующий момент она споткнулась и едва не познакомила свое красивое лицо с полом, когда плечо обожгло страшной болью. Удержаться на ногах женщине удалось с трудом, и если бы не плечо капитана, в которое она вцепилась мертвой хваткой, то их побег точно бы завершился неудачей. Безостановочно ругаясь себе под нос, Лия пыталась переключиться с ядреного жжения в районе ключицы на более насущные проблемы– а именно отстрел наглых монстров, которых, к счастью, стало разительно меньше.

Тем временем, роботы-помощники уже подключились к системе и открыли люк, заезжая внутрь. Люди бросились следом и, едва между ними и врагами возникла плотная масса металла, Офелия выстрелила в панель управления люком, чтобы его уже никто не смог открыть.

– Чтоб их, – женщина тяжело дышала, сглатывая горькую слюну и опираясь на стену. Сердце стучало в висках сумасшедшим набатом, отчего головная боль и слабость лишь усиливались. Защитный костюм пропитался алым и противно лип к коже. Смотреть, чем же ее проткнули, у аферистки не было никакого желания.

– Что ж, отдышались и побежали дальше. Что-то мне подсказывает, что этот вход на станцию не единственный в своем роде, – женщина отстраненно пронаблюдала, как роботы так же открыли двери, ведущие на улицу. Кислородные баллоны остались в техотсеке, где их дуэт и скрутили, поэтому оставалось надеяться, что они продержатся на обратном пути без них, не рухнув в обморок от более разреженного воздуха этой планеты. Стилфорд вцепилась в целую руку Горги, чтобы точно удержаться на ногах, и стоически терпела боль, больше не жалуясь– ненужные разговоры лишь отнимали силы.

Обратный путь показался аферистке бесконечным, время, словно в насмешку, тянулось мятной патокой на солнце, и в животе словно смерзся холодный ком ужаса– а вдруг они заблудились? У роботов опять что-нибудь засбоило и их повели вообще не в ту сторону? А вдруг они идут прямо в лапы к этим странным гуманоидам?

– Ульф, если через пять минут я не увижу наш корабль, у меня начнется истерика, – честно предупредила Лия и снова поморщилась от боли. Еще больше ее страх подстегивало то, что за ними, словно красная ковровая дорожка, стелился кровавый след от ее раны. Выследить их по нему– раз плюнуть. А бегали каннибалы весьма быстро...

– Слава амфибрахию, – простонала она, когда на горизонте нарисовался родной силуэт " Дикого Орвуда". Роботы-помощники уже сообщались с ИИ корабля и открывали люк– капитан и его спутница прилично от них отстали, уставшие. Поддерживаемая Ульфом, Стилфорд с удовольствием ускорилась, чтобы как можно быстрее сократить разделяющие их от спасения метры, тем более что сзади послышался шум приближающихся каннибалов. И только оказавшись внутри промежуточного шлюза, она облегченно выдохнула и осела на пол. Рука ощупала рану, пальцы сжались вокруг твердой рукояти ножа, которым аферистку " одарили" недруги. Сделав глубокий вдох, женщина резко дернула его на себя и попыталась ладонью перекрыть новый поток крови. Боль выжигала сознание, Офелия из последних сил пыталась не упасть в обморок– подкатила слабость после долгого марафона по чужой планете, да и потеря крови тоже не шла ей на пользу.

– Хах, какой трофей, – слабо хмыкнула Стилфорд, мутным взглядом оглядев нож– солдатский, почти самый обыкновенный, если бы не одно– на рукояти было выжжено " Пережившему ад". Лия тихо рассмеялась, находя это символичным.

–... Экипаж корабля – Бертеульф Горга, Офелия Стилфорд и Александр Володин – находятся в розыске межгалактической полиции, – продолжал рассказывать Казанова. – Цель приземления на планету Y – разгадать загадку исчезновения предыдущих экспедиций и добыть ресурсы для последующей перепродажи... Приближаясь к Созвездию Золотых Пиастров, Дикий Орвуд попал в зону небезопасного микроволнового излучения, вызвавшего сбой системы и потерю памяти.

«Боже мой... Боже мой! » – думал Саша. К нему плавно, но почти мгновенно вернулась память. Он как будто видел белое пятно у себя в голове расплывающимся, растуманивающимся, цветнеющим. Сначала он вспомнил и осознал, что он такое– что-то самое элементарное, стандартное, вроде того, что вписывают в краткие биографии. Потом он как будто вспомнил что-то глубже, сам не осознавая, что. Сложился паззл. Он стоял, открыв рот, как будто потрясённым случайным великим открытием. Сигнал о помощи в свете этого ошарашивания не показался тревожным. Саша принял его, и как будто бы приготовился к действиям, но хладнокровно.

Он переключил Казанову на внешний экран и почти мгновенно увидел движущиеся точки: сначала – знакомые помощники-роботы, несуразно торопящиеся и наклонённые назад под тяжестью груза, но всё равно нечеловечески быстрые, за ними – Ульф и Офелия (удивительно, как неплохо для своих лет бегал Капитан; он, впрочем, как признавал Сашка, был в отличной форме), а сзади катились неприятные существа, явно недружелюбные, и, что было большой удачей, не слишком быстрые, чтобы опередить людей.

Сашка спохватился и велел Казанове немедленно открывать люк и осторожно стрелять, чтоб не задеть членов экипажа.

Нервное мгновение – и Ульф с Офелией влетают на корабль, а люк захлопывается, отщепив потянувшуюся следом конечность довольно шустрого существа.

Сашка вылетел из рубки встречать. Он был взволнован, долго пытался что-то сказать, но язык не слушался его.

– Офелия! Ульф! Вы... а! А! Вы же не помните? – спрашивал Сашка, сгоряча бросившись обнимать сначала девушку, а потом мужчину. Отойдя, он увидел на собственный руках кровь и ужаснулся. По красноречивому раздраженному взгляду Офелии Саша понял: помнят.

И его осенило: существа наверняка могут причинить вред кораблю. Он бросился обратно в главную рубку, взглянул на экран и увидел: бледные, как мертвецы, существа карабкаются на корабль, приклеиваясь своими длинными пальцами к ровной поверхности. Сашку передёрнуло.

– Казанова, летим!

– Конечно! – с готовностью произнёс компьютер.

Корабль встряхнулся, как заспавшийся кот, издал вздыхающий звук и плавно поднялся. Существа соскальзывали с его поверхности. Сашка обратил внимание, что некоторые из них спешат обратно в темноту, из которой выползли.

– Казанова, ракеты! – прошептал Сашка, обернулся к Ульфу с Офелией, перевязывающим свежие ранения, стоящим до сих пор за его спиной, и, как ни в чём не бывало, сообщил успокаивающим тоном стюарда в земных самолётах: – Уважаемые, мы покидаем созвездие Золотых пиастров! Пристегните ремни! Нам предстоит обойти зону микроволнового излучения. Будем немножко вилять.

На экране прямо за его головой произошёл крупный взрыв. Ракеты достигли цели. Корабль затрясся. Сашка дьяволовато улыбнулся, не оборачиваясь.

Где в космосе верх, а где низ?

Сейчас низ был там, где полыхала алым станция «Маяк-1». Это Горгу устраивало, чуть более, чем полностью. Рана на плече слегка ныла, но опасений не вызывала. Да и какие опасения после лошадиной дозы антибиотика нового поколения? Зато шляпа украшает благородные седины, усы и борода на месте, экипаж, в конце концов, тоже цел и почти невредим. Офелия девочка крепкая и не из таких передряг выбиралась. Только под ложечкой скребло или, проще говоря, жаба душила, от осознания того, сколько на станции осталось ящиков с печенью лувургийских спафов. Но и того, что было на борту «Дикого Орвуда»– вполне хватит на десяток лет безбедного существования каждому члену экипажа и кораблю в целом.

Печень лувургийских спафов – это чёрное золото Федерации. Достать ее очень трудно, но она действительно очень ценна и пользуется большим спросом на черном рынке. Она может храниться десятки лет и не потерять своих свойств. Да, запах от нее идёт ужасный, но ведь деньги, как уже говорилось, не пахнут? Бертеульф был более чем доволен миссией. И развлеклись, и «пиастров» срубили. И зарвавшихся красавчиков отправили к праотцам, если они у них когда-то были. Излучение, опять же, в некотором роде, изучили. И вовсе это не излучение, а ментальные волны. Удивительный продукт жизнедеятельности пиастрийцев. Волны, влияющие на сознание, вызывающие потерю памяти и галлюцинации. А также сбои в системе управления. Хоть статью в какой-нибудь научный журнал пиши. Не все же грабежом промышлять.

Спустя десять стандартных лет, прозвучал сигнал SOS. Шёл он со станции «Маяк-1», пропавшей много лет назад в созвездии Золотых Пиастров.

Статью Бертеульфа Горга, разумеется, под псевдонимом, опубликовали в небольшом научном журнале, и она не получила большой огласки. Вследствие чего была забыта. Тем временем новые охотники за приключениями уже спешили на сигнал о помощи в созвездие с романтичным названием.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒