Как это было 6 страница

– Когда ты у власти тебе зад лижут, а как только ты оступился, готовы - на куски порвать.

В том далёком 61ом году в магазинах появились новые ценники. Икра - стоившая 60 рублей стала продаваться по 6 рублей. Все товары, где стояли копейки, цены округлялись но не в пользу покупателя.

Стали строиться новые дома в пять этажей, почему-то называемые

Хрущёвки или иначе «Хрущёбами». Некоторые называли их ещё «многоэтажными бараками» В стране объявили, что в 1980 году мы будем жить при «Коммунизме» Народ шутил,

– Слышали? Они объявили, вот так! - при этом бил себя в грудь,

– Мы будем жить в Коммунизме. Это они о себе. Они и так живут при коммунизме. Зачем народ дразнить.

Буквально всё было дефицитом. Неплохо жили продавцы и кладовщики, через которых проходил дефицитный товар. Милиция с помощью ОБХСС

-86-

стала наводить в стране порядок.

Если у продавца недостача, возможно, просчиталась, серьёзно не наказывали, а вот если у неё излишки значит обсчитала. Могли за это судить.

На предприятиях другая картина. Бухгалтерам стали платить премии за экономию фонда заработной платы. Отец возмущался

– Нужно постоянно проверять правильно ли рассчитали. Если докажешь тогда вернут. Промолчишь, значит, кто-то получит премию за то, что обсчитал рабочих. За это их судить нужно, а они получают премию.

Появились по всему городу доски почёта. И получалась интересная картина – Кто-то на токарном станке выточил сверх нормы тысячу гаек, его на доску почёта. У другого токаря болты в норме. И что же? Невостребованные гайки пролежат год на складе, поржавеют их на металлолом. Борьба за качество товара. Уже не помню, в каком году стали ставить знак качества ОТК. Даже гулял такой анекдот,

– В ООН кто-то нагадил, собрались представители всех стран, и стали рядить, кто же это сделал.

– Ну, кроме негров, китайцев и русских некому. Китайцы говорят

– Мы жёлтая раса, а оно не жёлтое значит не наше. Негры

– Оно не чёрное значит это не наша работа.

Подошёл русский и спрашивает, если есть знак качества, значит это наше.

– Мы на каждом своём дерьме ставим знак качества, а здесь его нет.

Пошла работа по внедрению экономии. Хвастались иностранной делегации, мол, при настилке полов в новом доме, сэкономили столько-то гвоздей. В каждую доску не добивали один гвоздь.

На что им резонно заявили,

– Так это же брак, полы будут плохо держаться да ещё, скрипеть.

Может быть из-за этой экономии, развалился город Спитак в восьмидесятые годы в Армении. Экономили на цементе.

«Низовские» магазины снесли и немного повыше построили универсальный двухэтажный магазин. Его сразу же прозвали «стекляшка».

В магазине стояли во всю стену огромные окна.

В этот магазин в субботу утром всей семьёй зашли купить продукты.

В основном хлеба и крупы овсянки.

Все продукты отпускали, определённую норму, в одни руки.

И пусть эта никому не нужная овсянка сгниёт на складе.

Закон есть закон. Мы встали в очередь.

На глазах продавщицы, купив килограмм овсянки, я шёл в конец очереди состоявшей из моей семьи, и покупал ещё один килограмм.

На что продавец говорила

– Это по закону. Становитесь хоть сто раз.

На что отец заметил,

– Нам хватит шести килограммов, для рыбы.

-87-

Купили лимонаду, кое-что покрепче, хлеба три булки, какие-то консервы. На улице в овощном магазине, луку несколько луковиц, и немного картошки, своя то ещё не выросла.

Пришли на причал, где нас дожидался сидя на куче, состоящей из нескольких старых телогреек и двух одеял, Генка Громов. Рядом с ним два пустых ведра, сумка с удочками и садком под рыбу.

Вскоре мы услышали звуки работающего двигателя и из-за стоящего носом к берегу судна, за кормой появился большой мотобот.

– Побольше чем тот, на котором мы рыбачили – похвалился отец.

– Недавно в складчину на четверых приобрели списанный мотобот. Решили использовать его по очереди. Сегодня подошла наша очередь.

На мотоботе за штурвалом стоял дядя Костя, какой-то парнишка сидел на корме. Витька наверно опять откармливает кого-нибудь, – промелькнула мысль. У дядьки не стал спрашивать.

Дядя Костя стал принимать у нас всё принесённое и передавать парню, который всё заносил в кабину. Братья посовещались – не забыли ли чего купить? Вскоре мы уже двигались в направлении Русского острова.

Мы шли прямо на какую-то шлюпку, на которой спешно выбирали якорь при приближении нашего бота. Дядя Костя, глядя на них, сказал,

– Знает кошка, чьё мясо съела.

И рассказал, как недавно подходил к бую,

– А эти же рыбаки, привязавшись за буй, ловили рыбу. Я им говорю

Освободите место. А те – Это твой буй? Да мой, я его ставил, очистил дно от травы кошкой. Вывез подальше и вывалил за борт. Несколько дней очищал дно. Когда меня нет, ловите, сколько хотите, ну а если подхожу, освобождайте место.

Когда подошли, один из рыбаков как бы оправдываясь, сказал

– Мы всё равно собирались уходить, сегодня что-то плохо клюёт.

Рыбы действительно было немного.

– Плохому танцору знаешь, что мешает? – спросил у него дядька.

Тот, улыбнувшись, оставил вопрос без ответа.

Когда шлюпка отошла, привязались с кормы за буй. Я с интересом смотрел на плавающий пластмассовый буй с ручкой на боку. За неё и привязались, потравив метра три троса.

На вопрос – А что внизу? Дядька объяснил

– Большая сетка, наполненная камнями, называется якорь «Мертвяк», поэтому отошли на три метра, чтобы не цепляться крючками.

Когда сезон кончается, поздно осенью, подтягиваю за верёвку, сколько хватает сил, и делаю морской узел. Буй уходит под воду. В прошлом году забыл притопить. Когда лёд сходил, оторвало, пришлось доставать новый.

С носа бота отец размахнувшись, забросил якорь в сторону противоположную бую и берегу.

-88-

–А как находите буй, когда он под водой? – спросил Генка.

–Видишь ту залысину на острове среди деревьев, это свинарник, там вояки держат свиней. Когда идём со стороны города держим на эту залысину. Потом подтягиваем багром и дёргаем за узел, буй всплывает. Под нами ровное дно, покрытое каменными плитами, как стол. Трава убрана, и рыба видит крючки с наживкой, а в траве не видит.

И дядька, обращаясь к отцу, спросил,

– Володя ты взял овсянку?

– Да шесть кило, – отец кивнул в сторону кабины.

– А я прихватил уже отваренную, – дядька достал из-под боковой банки мешочек с крупой.

– Сейчас все опускают крючки с наживкой и фокус для плохих танцоров. Когда все опустили наживку сантиметров на 20-30 от дна. Дядя Костя достал носок. А это ещё зачем? - подумал я – Что он его стирать надумал? Заполнив носок овсянкой, зацепил крючком за кончик, а на горловину накинул петлю. Посередине мотобота склонившись к воде, подержал под водой. Даёт намокнуть, чтобы утонул, – догадался я. Вскоре носок под тяжестью грузила пошёл на дно.

– Вроде бы там – произнёс дядька, и вытащил с метр лески на себя.

Резко опустил и дёрнул, и так два раза. Готово – быстро стал выбирать леску. Он ещё не вытащил носок, как буквально у всех заклевало.

Не запутайтесь лесками, забеспокоился отец. А дядя Костя скомандовал,

– Быстро сели в разных местах, не тритесь друг об друга.

Такой рыбалки я не видал раньше. Не успеваешь опустить крючок уже нужно тянуть добычу наверх.

– Плохо одна краснопёрка – сокрушался дядя Костя.

– Нужно поймать разную рыбу для ухи!

Вовка вытащил большого морского чёрта, мы ещё его называли «бычок»

– Вот это другое дело – обрадовался дядька,

– С его головы самый навар.

Я поймал ленка, сколько было краснопёрки, даже не считал.

– Пожалуй, хватит, – заявил Дядя Костя.

– Кто хочет на берег, сейчас высадим, будете варить уху. На берегу есть шиповник, орехи, грибы попадается дикий виноград.

Вытащили якорь, положили его на кабину.

Подтянув за верёвку, подошли к бую и отвязались.

Запустили мотор и, не доходя до берега метров тридцать, заглушили.

По инерции бот продолжал двигаться в сторону берега. Наклонившись над водой, я увидел прошмыгнувшую стайку маленьких рыбёшек.

Вскоре увидел дно, вода была прозрачная, всё просматривалось на большую глубину. Интересный подводный мир проплывал мимо меня и оставался за кормой, хотелось остановиться, чтобы лучше всё это рассмотреть.

-89-

Но мы уплывали дальше и передо мной открывались новые подводные пейзажи.

– Хорошо как! Пожалуй, искупнусь – сказала Мама, потрогав воду рукой,

Место, где бот ткнулся в берег, было правее проплешины между деревьев. Так называемый свинарник от нас был, на расстоянии ни менее километра.

– Сколько цветов! - обрадовалась Мама, разглядывая берег.

Отец ей помог спуститься с бота, первым выпрыгнув на берег и забросив якорь в кусты. Пацаны по очереди с носа прыгали на берег покрытый мелкой галькой. Она лежала, чуть ли не на одном уровне с водой. Через два метра галька заканчивалась небольшим подъёмом сантиметров в двадцать, покрытым изумрудного цвета травой. На траве не было видно ни какого присутствия человека. Кажется, сюда ни кто не ходит. Пройдя по мягкому ковру травы, через пять метров наткнулся на грунтовую дорогу, которая, извиваясь, уходила в глубину острова. Левее того места, где мы пришвартовались, вернее, высадили десант, журчал родник, сверкая от лучей солнца на перекатах. Кругом рос шиповник.

Все кусты обсыпаны цветами, кое-где алела ягода. Отец подошёл, выбрал и сорвал ягоду, ногтём разрезал мякоть, семечки забросил в кусты,

– Пускай растут. Пожевав ягоду, выплюнул, при этом меня предупредил,

– Смотри, не наешься, её ещё рано срывать, не созрела.

С бота на берег стали выгружать всё необходимое для приготовления ухи. Отойдя в сторону от родника метров на двадцать, отец крикнул,

– Несите всё сюда!

Я принёс к нему ведро с рыбой. На небольшой возвышенности, выделялось обложенное крупными камнями место.

– Вот место для костра, – отец ткнул в обгоревший круг пальцем

– Дрова собирать по берегу, их здесь много выносит волнами, те которые на солнце уже подсохли. Ветки не ломать, сухие нести к костру.

И весело добавил, – Грибы можно собирать, но далеко не отходить.

Через пол часа отец с дядей Костей и Андреем, так звали парнишку, куда-то уплыли. Оттолкнулись от берега багром, развернулись кормой к берегу и затарахтели за правую оконечность мыса. Я в это время тащил войлоком в правой руке сухую ветку для костра, левой придерживал подол рубахи, в которую положил четыре найденных гриба.

– Куда это они - спросил у матери, которая в это время чистила картошку.

– За чилимами.

– А меня забыли – обиделся я.

– Высадили специально, чтобы низко не сидела лодка, – объяснил Вовка, подходя к костру – Иначе намотают траву на винт.

Это был аргумент, с которым не поспоришь. Забросив в ведро, с родниковой водой, картошку, мама предупредила, чтобы мы не прозевали, когда -90-

вода начнёт закипать.

– Забросите в воду эту рыбу, с неё самый навар. Затем выловите поварёшкой рыбу, когда немного сварится, в это ведро. Потом положите эти куски рыбы. Когда отварится, так же выловите в это же ведро. А дальше буду доваривать сама, к этому времени подойду.

–А ты куда? – спросил Вовка.

–Пойду, искупнусь, я, и купальник специально дома надела – и мама босиком пошла осторожно по мелким камешкам к воде.

Набросив на куст шиповника, росший поближе к воде свой халат, зашла в воду. Повизгивая, наверно вода была не такая уж тёплая, отплыла от берега метров на сто.

К костру подошёл Генка, принёс охапку сухих веток и стал подбрасывать в костёр, предварительно отламывая небольшими кусками через колено.

–Хватит – сказал брат, – А то сейчас закипит, нужен медленный огонь.

–Я пойду в лес поищу грибов, – выразив своё желание приятелям, я прихватил ведро, и пошёл было к лесу.

–А куда я буду выкладывать рыбу, – остановил меня Вовка.

Я оставил ведро и пошёл налегке. Сниму рубашку, если найду грибы, завяжу рукава и положу туда, – решил я.

В лесу было прохладно, и сумрачно, редкие лучи солнца с трудом пробивались через густую крону деревьев. Увидел впереди мелькнувшую красную шляпку сыроежки на зелённом фоне травы.

Не выпуская из вида гриб, пошёл в его сторону.

Почувствовал на лице паутину, на голове что-то шевелилось.

Паук! – первая эта мысль, пробрала тело до дрожи. Как я не любил этих тварей. Разбросали паутину по всему лесу. И устроившись в центре сплетённой паутины, поджидали свою добычу. Лохматое тело размером с пятак, жирное, лениво шевелилось в расставленной ловушке.

Брезгливо сбросил с головы эту тварь, куда-то в кусты. Выпростав подол рубашки, из брюк, тщательно протёр лицо. Избавившись от паутины, отломил с ближайшего куста ветку, и содрал с неё листву. Помахивая перед собой прутом, направился в сторону гриба - сыроежки. Сделав два шага, неожиданно остановился, с поднятой правой ногой. И как вовремя я заметил огромную шляпку гриба, чуть не наступил прямо на него.

Коричневатого цвета он сливался на фоне листвы. Вот это повезло – подумал я. Вспомнил, что отец говорил, что грибы растут недалеко друг от друга, семейками. Достал с кармана складной нож и осторожно срезал у самого основания. Соскоблил с ножки налипшие кусочки земли и травинки. На месте среза стало темнеть.

Сорвал несколько веточек папоротника, на которые уложил гриб.

Внимательно стал обследовать близлежащие кусты, буквально заглядывая под каждую ветку. Мои труды не пропали даром.

-91-

Вскоре я нашёл ещё три гриба один такой же, один поменьше, а один совсем маленький. Вспомнив о пауках, рубашку решил не снимать. Всё сложил в подол рубашки и, придерживая за края, пошёл обратно. Возвращался другим путём, ориентируясь на струйку белого дыма от разведённого костра. Вышел к костру, где Вовка колдовал над ведром. Поварёшкой осторожно вылавливал куски рыбы и складывал в эмалированное ведро. Генка из-под руки смотрел в сторону залива -

Ну, у тебя и мать, смотри, куда заплыла. Вдали темнелась голова мамы.

Увидел принесённые мной грибы, Вовка спросил,

– И куда их? Мы здесь с ночёвкой. До завтра пропадут.

– Нужно позвать мать. Что с ухой делать то дальше?

И подойдя к берегу и размахивая руками, стал кричать, – О-го-го!

– Да ты что? – засмеялся Генка, - Она не услышит.

Сунул кончики мизинцев в рот, засвистел, да так что заложило в ушах. Вдали, над водой мама помахала нам рукой и быстро поплыла в сторону берега. Генка сказал,

– Над водой свист далеко слышен, поэтому у спасательных жилетов есть специальный кармашек, где лежит свисток, подавать сигналы.

– А если выпадет из кармашка и утонет – спросил я.

– Деревня! Свисток привязан за бечёвку, – добил меня эрудицией Гром.

– Вчера дядя Коля принёс с работы, два жилета.

Генка своего отчима звал дядя Коля. Вовка спросил,

– Он что, жилеты, свистнул?

– Да ты что! – возмутился Генка, – Списанные, их должны были сжечь, а он у старпома буксира выпросил для меня.

Дядя Коля работал боцманом на буксире в Порто флоте.

– У матросов нет вопросов, – шутливо козырнул Вовка приятелю, приложив ладонь к правому виску. На что Генка ехидно заметил,

– К пустой голове руку не прикладывают. На что брат надулся.

– Да ты не дуйся как мышь на крупу, это так говорят в армии, честь отдают только тогда, когда на голове есть головной убор – успокоил брата Генка, и добавил – Дня через два пойдём нырять с пирса в жилетах. Вовка из костра выкатил несколько больших поленьев, чтобы костёр меньше давал жара, – Чтобы картошка не разварилась – объяснил нам.

А я почему-то вспомнил позапрошлую зиму, когда Генка, повалив меня в сугроб, стал пихать мне за шиворот пригоршнями снег, а брат стоял в стороне и смеялся.. Минут через пять он проделал тоже самое, с Вовкой.

А я неожиданно запрыгнул ему на спину, и мы с братом стали вдвоём под одежду толкать, ему снег, и на грудь и за шиворот.

Вырвавшись от нас, Генка стоял возле завалинки барака, и плакал.

А дядя Коля подошёл к нему и сказал,

– Они братья и должны друг друга защищать.

-92-

После того случая Брат перестал убегать от меня, а меня приняли в свою

компанию, хотя я был на два года младше.

Пока мы разговаривали, из воды выходила мама.

Осторожно, опасаясь поскользнуться на камешках у берега.

Камни под водой были покрыты травой похожей на мох.

Накинув на тело халат и, подойдя к нам, спросила, – Как уха?

– Как ты велела, – Вовка показал на оставшуюся рыбу, накрытую полотенцем от мух. Положив эту рыбу в ведро, мама накрошила кружочками головку лука, засыпала перец горошек, несколько листочков лаврового листа отправились следом.

– Не солил? – спросила Вовку. Тот отрицательно мотнул головой – Нет. Посмотрев на полное ведро ухи, сказала

– Пожалуй, хватит одной ложки. Посолив, размешала поварёшкой, левой рукой прикрываясь от дыма и жара костра. Попробовала, подумав, сыпанула в уху щепотку соли. Пол литровую банку соли завязала тряпкой и, передавая Вовке, велела,

– Не рассыпь, а то будем ругаться.

Вдали послышались звуки работающего движка мотобота.

– Явились, не запылились, – обрадовался Вовка,

– Когда будем, есть чилимов? Я думала, вы подойдёте через час не раньше, – обратилась мать к отцу стоящему на носу бота с якорем в руках.

Передавая якорь из рук в руки Генке, отец показал, за какие кусты его зацепить. Дядя Костя, спрыгивая на берег, спросил

– Надя ты не знаешь где моя сумка, Чёрная? На что та засмеялась

– А я то думаю, что это вы так быстро вернулись, не волнуйтесь в роднике ваши бутылки, вас дожидаются.

Дядя Костя вернулся на бот, снял две съёмные решётки с днища и выбросил на берег, прихватив с кабины тряпку.

– Дядя Костя, а зачем решётки? – спросил кто-то у дядьки.

– Это рыбины, а не решётки – ответил тот, подобрал обе решётки и, пошёл к роднику. На самом берегу, где родник впадал в залив, смачивая тряпку, дядя Костя стал протирать эти «рыбины».

Когда дядька бросил их на траву, получился отличный стол.

За этим столом расположились всей компанией.

– Мне побольше юшки – попросил отец, у матери разливающей поварёшкой по алюминиевым мискам уху.

А дядя Костя, – А мне пожиже со дна.

– А когда будем, есть чилимов? – поинтересовался Вовка.

– А ты уху не доел, а костёр чилимов не доварил, – съехидничал Генка. В это время на костёр выплеснулась пена от закипевшей воды из котелка с покрасневшими чилимами. Андрей с Генкой подбежали к костру и сняли котелок, вместе с прутом, на котором он висел.

-93-

– Несите поближе к воде, – посоветовал отец.

Зачерпнул в пустое ведро воду, прямо с бухты Андрей вылил её в котелок с чилимами. Гром, придерживая крышкой, верх котелка, слил воду. Это скорее была кастрюля литров на семь, но дядька почему-то её называл котелком. Наверно потому что у неё была приделана ручка.

Остудив чилимов и слив воду из котелка, всё содержимое вывалили на газету, на место пиршества. Чилимы все были крупные.

– А мы всех мелких обратно выпускали, чтобы подросли, вот таких – и Андрей показал свой мизинец. Взрослые для аппетита выпили водки, а пацаны для куража, чокались с ними лимонадом. После того как перекусили, искупались в стороне от родника, где вода была теплее. На траве, расстелив старое одеяло, Андрей, Вовка, Я и Генка улеглись, подставив солнцу спины. Мать прибирала на столе. Дядька с моим Отцом мудрили что-то с удочками. Когда мы обсохли, получили от взрослых приказ,

– Хватит бить баклуши, одеться и марш в лес за дровами, ночью же не будем собирать в темноте. Вскоре возле пепелища от костра выросла куча сухих дров. Уже вечерело и, погрузившись в мотобот, отошли на тоже место, где ловили до этого. Закрепив мотобот, отец с дядькой раздали всем по удочке. Вертя в руках удочку, я разглядывал три разноцветных пластмассовых цилиндра, размером с указательный палец. На конце каждого цилиндра закреплено множество маленьких крючков, которые вращались по кругу. Цилиндры были соединены между собой леской на расстояние 30-40 сантиметров. А что такое – я в недоумении вертел в руках удочку.

– А это кальмарные крючки объяснил дядька.

– Японские, – уважительно сказал Андрей.

– А как цеплять наживку? – спросил Вовка.

– А наживка не нужна, просто дёргаешь рукой, кальмар думает, что это рыба, бросается на крючок и щупальцами запутывается в крючках. Ты его вытаскиваешь, только не давай слабину иначе сорвётся, предупредил,

– Когда вытащишь из воды, если он круглый подержи над водой, чтобы выпустил чернила, – говоря это, отец что-то быстро тащил из глубины.

– И делаешь вот так, – ловко держа за кончик цилиндрика, сбросил какое-то чудище с извивающимися щупальцами, в раскрытый пластмассовый мешок. Так я первый раз в жизни увидел кальмара. Дядька настроил фару с отражателем, и, привязав на шесте, вывел это сооружение за борт.

От фары по шесту шёл провод, заканчивающийся вилкой, которую дядя Костя воткнул в розетку. Фара сразу же осветила поверхность воды.

Мама спросила – А откуда свет?

– От аккумулятора – показал свою осведомленность Андрей.

Когда зажгли свет, только успевали, вытаскивать кальмаров и сбрасыв-

-94-

вать с крючка в мешок. Случился смешной эпизод. Мама вытащила кальмара и, держа его над водой, повернулась к отцу и спросила,

– Володя, а почему кальмар не фыркает. При этом она непроизвольно опустила руку с удочкой ниже. Повернувшись к удочке и наклонившись над бортом, тут же получила мощную струю чернил прямо в лицо. Кальмар, которого она вытащила, был без воды, внутри своего тела. Получил возможность наполнить резервуар с чернилами, когда мать опустила руку ниже, к воде, чем тот и воспользовался. Мама вскрикнула и инстинктивно закрыла лицо руками. В правой руке, у неё была удочка. Кальмар сорвался с крючка и ушёл в родную стихию. Мама чуть не плакала,

– Володя, а эта пакость отмывается? Хорошо, что глаза зажмурила.

Дядя Костя вынес с кабины полотенце и протянул жене брата.

– Надя, держи полотенце, смочи за бортом, и протри лицо.

Отец перебрался к матери, а она, зажмурив глаза, подставила ему лицо. Мокрым полотенцем с мылом протёр ей лицо, и сказал,

– На берегу, потом в роднике умоешься.

Стало прохладно, накинули на себя телогрейки, в которых было неудобно ловить, сковывали движения. Через пол часа решили, что наловили достаточно, – И на жарку хватит, и домой привезти будет что. При свете фары смотали лески и отвязались от буя. Дядя Костя фару закрепил на кабине в носовой части, и мы двинулись в сторону берега на свет костра, который горел недалеко от того места, где мы варили уху.

Высадились на том же месте.

Метрах в двадцати, приткнувшись носом к берегу, стоял бот, немного поменьше нашего. Рядом с ним, компания в шесть человек, пьяными голосами пела,

– Прощай любимый город. Уходим завтра в море. И вновь за кормой мелькнёт голубой. Знакомый платок голубой.

Кто-то из хора после слова голубой, тоскливо вскрикивал – Ох!

– Задушевно поют, – улыбнулся Генка Громов. На что мама сказала,

– Посмотрим на наших мужиков, как они запоют, когда пропустят по стакану водки.

Пока выгружались и разжигали костёр, нам помогал свет фары, которую потом дядя Костя выключил.

А то посадим аккумулятор, – убирая фару, сказал дядька

– Нам света и от костра хватит.

Почистили кальмар. Я спросил,

– Отходы зароем в землю? Отец пожал плечами, – Зачем? Рыба съест. И всё это забросил подальше в море. В котелке отварили тушки, как только вода закипела, слили воду.

На фанере мелко всё порезали как лапшу. Над костром поставили треножник, на который поставили большую чугунную сковородку, куда бросили

-95-

большой кусок сливочного масла. Когда сковородка нагрелась, вывалили в неё кальмар. Немного обжарив, заправили луком, порезанным полу кружками, посалили и накрыли крышкой, – Пусть доходит. К берегу подошёл ещё один мотобот. И на берегу запылал ещё один костёр.

Тихая тёплая ночь. Всё небо усыпано яркими звёздами. Рядом громадой темнел лес, тишину ночи нарушал тихий плеск небольших волн, иногда накатывающих на пологий берег, усыпанный мелкой галькой. Поверху её волна с шуршанием отбегала обратно в залив.

В эти звуки вплеталось журчание говорливого родника, где рядом расположилась наша компания.

Неожиданно, от костра вновь пребывших рыбаков, полились звуки вальса «На Сопках Манчжурии».

– Молодцы, – сказал тихо отец, – Никак завели патефон.

Вальс медленно плыл над заливом, все зачарованные слушали чарующие звуки. Отблески костра отражались в тёмной воде. Вдали виднелись огоньки кораблей стоящих на рейде, а за ними ещё дальше сияли огни Владивостока. За день вода прогрелась, и пацаны решили искупнуться. Как приятно после жаркого дня, после палящих лучей солнца, окунуться в прохладные, прозрачные воды залива. После прыжка в воду, будто тысячи мелких иголок впиваются в потное тело. Но вечером, когда вода нагревалась в течение всего дня, особенно приятно купаться. Осторожно вошли в воду, стараясь не поскользнуться на камнях, скрытых под водой.

Впереди нас двигались небольшие тени, отбрасываемые от трёх костров, оставшихся за спиной. Когда вошёл в тёплую воду по пояс, я прыгнул грудью вперёд. Надоело ощущать босыми ногами скользкую траву.

Кажется, что сотни щупальцев осьминогов пытаются оплести за ноги и утащить на дно. Немного искупнувшись, поплыл на свет костров, стараясь держать направление, откуда вошёл в воду.

Левее вода была холодная, из-за родника, впадающего в залив.

Хорошо, что дома прихватили большое полотенце, которым я обтёрся. Всё-таки, днём купаться лучше - подумал я,

–Под лучами солнца тело быстренько бы высохло. Но тут же об этом забыл, когда подошёл к костру. От жара костра, вскоре был абсолютна сухим. Пацаны когда вылезли из воды, последовали моему примеру.

Перекусив жареным кальмаром, при свете костра посидели ещё с час, ночь навивала на какие-то страшные истории, которые стали друг другу рассказывать. В основном отрывки из увиденных фильмов, или где-то что-то прочитанное. Освободили место бывшей трапезы. На котором

постелили одеяла и, накрывшись телогрейками, улеглись спать.

Подошёл отец и спросил, - Кто хочет порыбачить?

– Соседи приглашают на своём мотоботе. Двое могут пойти, а двое пойдут спать на наш мотобот, там теплее.

-96-

Я пошёл в мотобот, желающих больше не было. Под лёгкое покачивание и чуть слышный плеск волн я стал засыпать.

Через приоткрытую дверь кабины доносились звуки патефона.

Переполненный впечатлениями вскоре, забылся крепким сном. Перед тем как заснуть, последняя моя мысль, была,

– Почему-то не укачивает. Проснулся от шума работающего двигателя. Выглянул в иллюминатор, за корму уплывал Русский остров, приютивший нас на ночь. На соседней скамейке спала мама. Я вышел из кабины.

Отец стоял за штурвалом, который был закреплён на внешней переборке кабины, с левой стороны. Пацаны разместились на корме.

Дядя Костя, сидя на банке, перебирал удочки и складывал в сумку.

– Как племяш выспался, - спросил у меня. А отец добавил,

– Ну ты и дрыхнешь, хоть с пушек стреляй, вон твои приятели, посмотри, сколько наловили рыбы. На «рыбинах» стояли переполненные вёдра, между ними целлофановый мешок с кальмаром. Дядька собрал снасти и отнёс в кабину, - Там больше места.

Я перебрался к приятелям, где вся троица тишком курила, с опаской посматривая на спину отца. Прямо перед ботом раздались звуки сирены, привстав с банки, я увидел пограничный катер, окрашенный в серо - мышиный цвет. За кормой у него, привязанные за трос, качались на волне, три шлюпки и один мотобот. На требование остановиться отец направил мотобот в сторону катера, напоминающий водолазный катер.

Такие я видел у причала в бухте «Диомид»

Отец заглушил мотор, и вскоре мы закачались в метрах пяти от катера.

Катер стал к нам приближаться, и остановился вплотную с нашим мотоботом. Из рубки вышел офицер в звании старшего лейтенанта.

Обращаясь к отцу, вежливо спросил,

– На острове высаживались? Отец ответил утвердительно.

– Документы на мотобот и личные документы предъявите, - потребовал капитан-лейтенант.

В это время, из кабины пригнувшись, из-за низкой двери, вышел дядя Костя. Командир катера, при виде дядьки, сразу заулыбался,

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒