Внимание! 14 страница

- Только что почтил меня своим визитом, - перебил друга Торин, - но не потрудился упомянуть ни о чем из вышеперечисленного. Просто приказал нам подхватить свои задницы и отыскать Скарлет – чем сейчас и заняты остальные. Ищут ее. Крон, как обычно, пригрозил нам смертью и истреблением, если мы не раздобудем ему эту одержимую. Сегодня же.

Царю богов определенно пришлось помотаться по городу: сперва посетить Аэрона, потом Торина. Но почему ему было так важно найти Скарлет? Просто чтобы Рея не добралась до нее первой?

Оливия сильнее сжала пальцы повелителя Гнева, не отводя взгляда от Торина.

- Похоже, я все-таки могу вам помочь. Аэрон попросил меня показать, где она прячется, и я согласилась.

Хранитель Болезни внимательно посмотрел на ангела:

- Да, Камео что-то упоминала насчет того, что ты знаешь, где девчонка.

При упоминании имени воительницы, лицо Торина смягчилось. Интересно. Неужели, как и подозревали некоторые из повелителей, эти двое и правда встречались? Они не могли коснуться друг друга, поэтому, если Камео и Торин были любовниками, то им пришлось найти иные способы доставить друг другу удовольствие.

Аэрон не мог себе представить, каково это – не иметь возможности дотронуться и ощутить вкус Оливии. Воин не мог… сосредоточиться, вот чего он явно не мог.

- Расскажи ему, - велел Аэрон ангелу, с усилием возвращаясь к действительности.

Оливия расправила плечи и выпалила название места. Вот так, легко и просто. Ага, если бы.

- Я сообщу всем, - отозвался Торин; облегчение сквозило в каждом его слове.

Он не стал спрашивать, откуда Оливии это известно, не стал обвинять ее в попытке обмана. Даже без отзвука правды в ее голосе, хранитель Болезни просто доверял мнению Аэрона.

- Нет. Не говори им, где Скарлет, - возразил воин. Он взглянул в ближайшее окно. Шторы были задернуты, но сквозь створки виднелся кусочек открытого пространства, позволяя крохотному лучику солнца просачиваться внутрь крепости. До наступления темноты оставались еще долгие часы, а значит, Скарлет сейчас спала. – Скажи им, чтобы возвращались домой. Мы с Оливией позаботимся о Ночных Кошмарах. Раз ловцы в Буде, и у них артефакт, я хочу, чтобы здесь все время было как можно больше воинов.

- Договорились. Я ведь не смогу тебя убедить взять с собой парочку парней, так? Подмога – отличная штука, знаешь ли.

- Мне никто не нужен. Скарлет не проснется до сумерек, значит, проблем не возникнет. Так, Оливия?

Ангел неохотно кивнула. Ей явно не нравилось делиться информацией с кем-либо. Кроме самого Аэрона, но она все же сделала это. Ради него. Возможно, он сможет простить ей ее недавнее непостоянство.

Гнев молчал, в кои-то веки не возражая против прощения – понятия, обычно сбивавшего демона с толку.

- Да, я знаю, что ты не хочешь больше никаких сногсшибательных сюрпризов, но есть еще одна новость, которую тебе следует знать о нашем приятеле Кроне, - прибавил Аэрон. – Судя по всему, у нас есть еще кое-что общее, помимо нашей совместной нелюбви к Галену.

Торин нахмурился:

- Не понимаю.

Милосерднее будет сказать все разом, начистоту.

- Крон одержим демоном Жадности.

Сперва у Торина отвисла челюсть. Затем он вытаращил глаза. Потом отшатнулся, зацепился за нижнюю ступеньку и едва не упал.

- Царь богов одержим? Откуда ты…

- Лисандр нанес мне визит. – Как и сам Аэрон, Торин теперь знал, что ангелы не могут лгать. – Крон сидел в Тартаре, когда мы открыли ларец, так что все вполне логично.

- Ого. Вот это да.

- Добавь еще «вот, блин! » и получишь мою первоначальную реакцию.

- Когда Лисандр прилетал к тебе? – спросила Оливия. – Что еще он сказал? Он говорил обо мне? Наверняка говорил. – Прежде чем Аэрон смог что-то ответить, она добавила: - Не хочешь позаниматься сексом до того, как мы отправимся на поиски? – Оливия потрясла головой, словно не веря самой себе. – Я что, спросила, не хочешь ли ты заняться со мной сексом?

Да, и тело Аэрона отреагировало соответственно. Воин кивнул, не доверяя собственному голосу.

Ужас, что недавно сквозил в ее голосе, отразился теперь на лице ангела.

- Но я этого не говорила. Ну то есть, сказала и хочу этим заняться, но это была не я. Голос…

Торин расплылся в совершенно кошачьей улыбке:

- А ты обращалась к Аэрону или ко мне?

- Ко мне, - рявкнул повелитель Гнева, тогда как сама Оливия ответила Торину: «К тебе, конечно».

- Что?! – в унисон воскликнули Аэрон и Гнев.

«Моя! »

Торин рассмеялся – вот же ублюдок!

- С радостью бы, ангелочек, но я и вправду могу убить тебя своими ласками.

Щеки Оливии вспыхнули, заливаясь ярким румянцем.

Аэрон снова стиснул зубы:

- Лучше скажи этому своему голосу заткнуться к чертовой матери!

Неужели кто-то говорил через нее? Лисандр определенно обладал такой силой, но воинственный ангел никогда бы не произнес подобное. Сабин тоже мог, но его здесь не было.

И кто оставался? Крон? Рея? Но зачем им это?

Оливия распрямила плечи, вздернула подбородок – верные признаки упрямства, как Аэрон уже успел выяснить – и посмотрела на него.

- А может дело сейчас не в голосе. Может, это я сама. Ты не такой уж веселый, как я думала. Ты даже не знаешь, как довести меня до настоящего оргазма.

Торин разразился новым приступом смеха, и настал черед Аэрона покраснеть.

- Я мог бы это сделать, если бы захотел.

- Ага, ну да, - фыркнула Оливия. – Докажи.

«Да! »

Рычание зародилось глубоко у него в горле, и воин вплотную приблизился к ангелу, став с ней нос к носу. Довести ее до оргазма? Да он сам этого хотел, больше всего на свете!

- Если не поостережешься, то…

- Аэрон, Аэрон, - позвал знакомый голос.

Воин аж подскочил, словно его застали за чем-то недозволенным. Вообще-то, так оно и было. Легион вернулась. Как он мог о ней забыть? Забыть о ее безопасности? Ему следовало искать ее повсюду, а не отвечать на поддразнивание Оливии.

- Лучше пойду к себе, пока не началась борьба в грязи, и попытаюсь снова вызвать Крона, - произнес Торин. – Может, он появится, а может, и нет. Если все же придет, то попробую узнать, почему его имени нет в списках, и может ли он прятать нас от ловцов. О результатах обязательно сообщу. Увидимся позже, ребята. О, да, Оливия? Удачи тебе с этим твоим голосом. - Подмигнув ей, Торин развернулся и помчался обратно по лестнице.

«Только тронь мое и заплатишь…»

«Может, хватит ему угрожать? - рявкнул Аэрон на своего демона. – Он все равно тебя не слышит».

Но при этом едва не попросил демона не останавливаться и продолжать заявлять права на Оливию. Ну что за дурак!

Секундой позже Легион выползла из-за дальнего угла. Ее красные глаза пылали безумным огнем. Увидев Аэрона, она замешкалась, а заметив Оливию – зашипела. Затем, спотыкаясь, подошла и встала перед ними. Демоница вся обливалась потом и задыхалась.

Инстинктивно Аэрон загородил собой Оливию.

- Что с тобой? – спросил он Легион, испытывая угрызения совести. Если она пострадала из-за него…

- Вс-се… с-скоро… будет хорошо. – Едва демоница успела вымолвить последнее слово, как у нее подломились колени, и она рухнула на пол.

Аэрон ринулся вперед, успел подхватить ее, прежде чем она успела бы удариться, и медленно опустил питомицу на пол. Она казалась такой крошечной, что он едва почувствовал ее вес.

- Аэрон, - облегченно выдохнула демоница – и тут же сжалась в комок со стоном боли.

- Легион, - позвал воин с нарастающим чувством паники. – Скажи, что…

Новый стон. Каждый мускул в ее теле сжимался и расслаблялся, сжимался и расслаблялся. Тело Легион, казалось… росло? Невозможно. Вернее, так не должно было быть. Но на его глазах руки, ноги и торс демоницы удлинялись. Чешуйки стали опадать, словно капли росы, оставляя вместо себя прекрасную золотистую кожу.

Вскоре стоны превратились в, казалось бы, бесконечные крики. Демоница широко раскрывала рот, и Аэрон увидел, как ее зубы уменьшились в размерах, а раздвоенный язык сросся. Затем на голове стали быстро отрастать светлые волосы, а на торсе раздулись большие груди.

- Какого черта происходит?

- Она становится… человеком, - прошептала Оливия.

Ее слова, пусть более мягкие, чем его, все равно повергли воина в шок и ужас.

Не представляя, что еще сделать, Аэрон вскочил на ноги и ринулся за угол. Добежав до одной из гостиных, он сгреб с дивана шерстяное покрывало. В голове вертелось так много вопросов, что воин не мог до конца воспринять происходившее. Легион. Человек. Почему? Как?

Снова оказавшись рядом, Аэрон набросил покрывало на обнаженную кожу демоницы. По крайней мере, она перестала расти. Перестала сжиматься и кричать. Слезы катились по ее щекам, нижняя губа дрожала.

Легион взглянула на воина темными, влажными глазами, в которых не осталось ни капли алого демонического отблеска.

- Аэрон, - со вздохом произнесла она. – Я… так… рада… тебя… видеть.

Демоница больше не разговаривала, как ребенок, вся прежняя шепелявость исчезла. И хотя она произносила слова с заминками, словно не совсем понимая, как использовать новый язык, голос был богатым и хрипловатым, как у взрослой.

Ошеломленный Аэрон присел рядом с ней и убрал локон, упавший ей на бровь.

- Объясни, как это случилось, - попросил воин так мягко, как только мог. Он не хотел пугать ее.

Легион трясущейся рукой дотянулась до его лица и провела пальцами по губам повелителя, по его челюсти:

- Ты такой красивый, мой Аэрон.

Впервые с момента их первой встречи, воин захотел отшатнуться от ее объятии. Он любил Легион, правда любил, но обожание, написанное на ее новом лице, – обожание, что он сотни раз видел, но лишь раз желал, – теперь казалось… неправильным. Потому что теперь, без алого отблеска, он увидел в глубине ее глаз чувственное желание.

Всемогущие боги.

Легион представляла собой настоящую усладу для взора и была даже красивее Оливии. Кожа точно мед, глаза цвета корицы и губы, алые, точно ягоды. Небольшой, чуть вздернутый носик, идеальные дуги бровей. Ни единого изъяна. Но…

Кровь Аэрона не забурлила, пальцы не покалывало, когда он касался Легион, а мысль о том, чтобы сдернуть покрывало и взглянуть на изгибы ее тела, казалась поистине отталкивающей. Да лучше он глаза себе выколет! И хотя Гневу новая Легион нравилась так же, как прежняя, демон вел себя тихо, не пытаясь предъявить на нее права.

- Есть только один способ, как такое могло произойти, - произнесла Оливия с таким ужасом, что желудок Аэрона сжался. – Она заключила сделку с Люцифером.

Сделка с дьяволом? Зачем? У нее и так уже было все, что душе угодно.

- Это правда? – И если так, то чем такое соглашение для нее обернется? А для него самого? Что мог Люцифер потребовать взамен?

Гнев пришел в движение, заметавшись взад-вперед в голове воина. Никаких образов не возникло, однако, демон вдруг встревожился, словно происходящее ему не нравилось.

Легион посмотрела на Оливию.

- Конечно же… нет. Я никогда бы… не сделала такой мерзости.

- Ты лжешь, - ответила ангел. – Я слышу отзвук неправды в твоем голосе.

Аэрон так не умел, но слышал истину в голосе самой Оливии. И кому же верить? Легион, которую он любил? Или Оливии, которую жаждал, но не мог получить?

Демоница осторожно села, и покрывало упало с ее груди. Аэрон поспешно отвел взгляд, но все же успел мельком заметить похожие на жемчужинки соски.

Ему захотелось провести наждаком по роговице своих глаз.

Этот день что, никогда не кончится?

* * *

Оливия наблюдала, как Легион подняла одну руку, осмотрела ее, затем проделала то же со второй. Приподняла ладонями грудь, ущипнула соски и благоговейно вздохнула.

- Я прекрасна, - взволнованно заявила она. Теперь ее слова лились свободнее, с каждым разом все мягче. Должно быть, приспосабливалась к своему новому языку. Подняв глаза, демоница с явным самодовольством встретила взгляд Оливии. – Я в тысячу раз красивее тебя.

Ну, может, так и есть. Не то, чтобы ангела это заботило. В смысле, сильно заботило. А что по этому поводу думает Аэрон? Он старался не смотреть на Легион, не касаться ее.

«Поцелуй его сзади в шею… лизни… да так, чтобы Легион увидела».

Оливия задержала дыхание. Ну вот, опять. Голос. Искушение. С тех пор, как Аэрон принес ангела обратно в крепость, кто-то неизвестный мучил ее, подговаривая сделать все эти вещи – все, чтобы соблазнить Аэрона и затащить его в постель. Ласкать его член, раздеться и станцевать для воина, даже заигрывать с его другом, чтобы повелитель Гнева свихнулся от ревности.

Ничто из этого не взволновало бы Оливию – если бы только желания не исходили от нее самой. Да, ей хотелось ласкать пенис Аэрона, да, ей хотелось раздеться для него. Доказательство – она же недавно появилась перед ним обнаженной. И да, ей даже нравилась мысль о том, что он будет ее ревновать. Но когда голос вызывал все эти желания, словно пятна тьмы оставались на душе ангела. Она чувствовала их.

Как это возможно? И что вообще происходило?

Аэрон прочистил горло, отвлекая Оливию от мыслей.

- Давай раздобудем тебе одежду, Легион.

- А мне нравится быть обнаженной, - заявила та, надув губы.

- Тем хуже. – По-прежнему избегая смотреть на демоницу, воин протянул ей руку. – Хватайся, я подниму тебя.

- Нет. – Не сводя глаз с Оливии, Легион поднялась, обвила Аэрона за шею и прижалась к его твердому телу. – Хочу, чтобы ты меня отнес.

Воин поморщился, но поднял ее на руки.

- Ладно. Оливия, идем с нами. Пожалуйста. – Не дожидаясь ответа, он тяжело зашагал по ступеням наверх.

Ни за что она не оставит его наедине с этой демоницей-человеком! Но приятно, что Аэрон сам попросил присоединиться к ним. На полпути к комнате Оливия услышала: «Шлепни его по попе»… и обнаружила, что ее пальцы в паре дюймов от зада Аэрона, прежде чем смогла понять, что делает. Ангел нахмурилась и заставила себя опустить руку, но было поздно. Еще одно пятно тьмы уже расцвело на душе.

Что произойдет, если эта тьма поглотит ее?

«Прекрати, - мысленно обратилась она к своему мучителю. – Кем бы или чем бы ты ни был, прекрати».

Легион опустила голову Аэрону на плечо, и вновь не сводя глаз с Оливии, принялась поглаживать спину воина.

- Такой сильный, - промурлыкала она.

Оливия прищурилась, ярость охватила каждую частичку ее тела.

«Только я могу его ласкать. Только я могу его хвалить! »

«Сделай что-нибудь. Ты заслуживаешь Аэрона, ты, а не Легион. Так докажи ему это. Встань перед ним, опустись на колени, расстегни ему штаны и возьми член в рот».

Оливия запуталась в собственных ногах, ярость быстро испарилась, вместо нее осталось лишь отчаяние. Она хотела узнать, что будет, если тьма поглотит ее? В свете последних позывов, ответ встал на место. Оливия больше не сможет различать собственные желания и те, что навевает ей голос. Что он скажет, то она и захочет сделать. Отчаянно захочет.

«Сопротивляйся». Она не позволит такому случиться.

- Хочу поговорить с тобой… наедине, - продолжила Легион, и заминка в конце фразы не имела никакого отношения к ее новому языку, зато явно таила в себе чувственный намек. – Отошли уродливого ангела прочь.

- Прекрати! – рявкнул Аэрон. Затем, повторил более мягко: - Ты должна это прекратить.

Наконец-то у Легион поубавилось самодовольства, и она повернула полные слез глаза к Аэрону.

- Ты меня больше не любишь?

- Конечно, люблю, но это не значит… Мы не можем… Черт! – Он повернул за угол, широкими шагами преодолел коридор и так пнул дверь, что едва не сорвал ее с петель. Поставив Легион на ноги, воин выскочил из комнаты. – Бери, что хочешь, из моих вещей, только оденься. – Не дожидаясь ответа, Аэрон захлопнул дверь с громким стуком и развернулся к Оливии. – Расскажи мне о ее сделке с Люцифером.

«Встань на колени…»

- Нет! – Шаг за шагом ангел пятилась от него.

- Оливия, - нахмурился Аэрон. – Прекрати.

«Ну тогда поцелуй его… хоть куда-нибудь…»

Посмотрев на его губы, Оливия облизала свои. Поцелуй, это же так невинно. Так хочется…

«Должна… сопротивляться…»

- Прекрати, - снова рявкнул воин.

Она сглотнула:

- Что прекратить?

Сквозь дверь было слышно, как Легион мечется по комнате, роняет предметы на пол и бормочет что-то про «дурацкого ангела».

- Во-первых, отказываться мне подчиниться, во-вторых, пытаться меня соблазнить.

- А с чего бы мне пытаться соблазнить тебя? Не похоже, чтобы ты хоть что-то понимал в настоящем сексе.

Как только слова сорвались с губ, Оливия зажала рот рукой. Да уж. «И как это происходит? » - снова подумала она. Насмешка исходила от голоса, а не от нее самой.

Аэрон рассвирепел.

- Хоть что-то понимал? Да я довел тебя до оргазма в первый раз, как мы… в первый же раз, черт подери!

От внезапного осознания Оливия широко раскрыла глаза. Вот и еще одна опасность от голоса – ей понравились результаты. Аэрон едва сдерживал гнев, а мысль о том, как он утратит контроль, решившись доказать ей, как хорошо умеет доставлять удовольствие, завела ангела.

Сопротивляться? А может, не такая уж хорошая идея.

«В самом деле? Но ведь в таком случае, Аэрон сдастся голосу, а не тебе. Ты этого хочешь? »

Наконец-то. Первая разумная мысль. Мысль, пробившаяся сквозь тьму, позволив свету пролиться внутрь.

- И что ты собираешься делать со своей демонической подружкой? – спросила Оливия, возвращаясь к единственно важной сейчас теме.

Аэрон провел рукой по лицу, на котором вдруг отразилась усталость. В последнее время он часто так делал.

- Не знаю, как с ней быть.

- Чтобы заключить сделку такого уровня, она должна была пообещать что-то очень серьезное.

- Вроде?

Оливия пожала плечами.

- Только Легион знает ответ. Ну, еще Люцифер, но гарантирую – он нам не скажет.

- Откуда ты знаешь, что сделка была с Люцифером, а не с Аидом? И имеет ли значение, с кем она заключалась?

- Да, имеет, но Аид сейчас взаперти и не может проворачивать такие сделки, так что о нем можешь не беспокоиться.

Когда титаны вырвались из своей вечной тюрьмы и свергли греков, то Аид отправился вслед за своими сородичами. Люцифера, однако, титаны оставили. Вероятно, кто-то же должен был отвечать за преисподнюю. Кто-то такой же ужасный, как дьявол, создатель всего зла. Хотя, уж лучше он, чем ненормальный Аид.

«Потрись о него телом…»

«Хватит! – Еще подобный «совет», и она станет биться головой о стену, пока голос не исчезнет. Больше никакой тьмы, и неважно, что ей нравятся результаты. – Я не буду этого делать, хоть даже и сама хочу, так что заткнись! »

Аэрон вскинул руки в жесте человека, попрощавшегося с остатками терпения:

- Что делать?

- Неважно. Просто, ну, пока ты не выяснил больше об участии Легион в этой сделке, я ей не доверяю. Она могла пообещать выдать тайны, убить одного из твоих друзей.

Аэрон покачал головой, внезапно обретя уверенность:

- Она никогда на такое не пойдет. Она меня любит.

Как же раздражала эта его слепая вера в коварную демоницу! Ну почему Аэрон не мог так относиться к самой Оливии, бывшему ангелу, которая за всю жизнь ни разу не солгала? Почему он постоянно пытался оттолкнуть именно ее?

Дверь спальни распахнулась, и воин, споткнувшись, едва не упал. Легион поймала его с хриплым смехом. Аэрон быстро выпрямился и повернулся. Демоница нацепила на себя одну из его футболок и тренировочные брюки. И то, и другое мешком висели на ней.

- Теперь доволен? – спросила Легион, крутясь на носочках. – Это все… что я смогла найти. Но знаешь что… самое веселое? Я по-прежнему… выгляжу прекрасно. – Паузы вновь вернулись в ее речь, причем в избытке.

Аэрон отступил от демоницы, едва не налетев на Оливию. Та положила руки ему на плечи, пытаясь удержать на месте. Сердце ангела забилось сильнее от этого прикосновения.

- Мы с Оливией отправляемся в город. Ты останешься здесь. И на этот раз я не шучу. Никуда не уходи. Когда вернусь, нам предстоит серьезный разговор.

Соблазнительную улыбку Легион как ветром сдуло.

- Что! Нет. Черт, нет. Я пойду… с тобой.

- Ты остаешься, и это не обсуждается.

Демоница раздраженно топнула ногой:

- Тогда почему ты… берешь с собой уродливого ангела?

«Я не уродина! »

- Она мне нужна, - вот и все, что ответил Аэрон, но в его голосе прозвучала сталь. Раскаленная сталь.

Дыхание со свистом вырвалось сквозь сжатые зубы Легион, и она опустила взгляд на Оливию, по-прежнему выглядывавшую из-за плеча Аэрона. В глазах демоницы была такая ненависть, какой ангел никогда не видела.

- Только дотронься до него, и я… убью тебя. Яс…но? – Похоже, чем больше Легион волновалась, тем с большим трудом говорила.

- Ты не причинишь ей вреда. – Даже не повернувшись, Аэрон обнял Оливию, впившись пальцами ей в поясницу. – И больше никаких угроз. Ты поняла? Я запрещаю тебе так себя вести.

Демоница сжала губы и где-то с минуту молчала. Затем улыбнулась. Вымученной, приторной улыбкой.

- Как… скажешь, Аэрон. Я люблю тебя и… просто хочу, чтобы ты был счастлив.

Ложь. Оливия слышала ее отзвук в голосе Легион. Нет, насчет любви та не врала, но вот насчет того, что оставит в покое соперницу – определенно. Оливии придется быть начеку: она уже видела, как действуют демоны, и знала, насколько коварными те могут быть и как много вреда принести.

- Да уж постарайся, - ответила ангел. Сейчас она не знала, идет ли вызов от нее самой или же от голоса. Да и не важно. – Потому что я планирую гораздо больше, чем просто прикосновения.

Правда.

Аэрон резко развернулся, буквально пригвоздив ее пронзительным взглядом. Его зрачки расширились так же, как тогда, когда он целовал Оливию дома у Джилли. Грудь воина вздымалась и опадала, словно он никак не мог восстановить дыхание.

- Больше. Ни единого. Слова. Ни от одной. Ни от другой, - процедил он.

«Поцелуй его…»

На этот раз Оливия не стала сопротивляться. И черт с ней, с тьмой! Ангел подошла, поднялась на цыпочки и прижалась губами к губам Аэрона. Легион нужно показать, что Оливия так же решительно настроена завоевать этого мужчину. Обладать им всеми возможными способами.

Язычок ангела скользнул в рот воина, но лишь на мгновение. Только для того, чтобы почувствовать вкус. Аэрон открылся, явно желая большего – что удивило Оливию и завело ее еще больше, но она заставила себя выпрямиться и отвернуться.

- Идем, Аэрон, - позвала ангел. – У нас есть дела. У нас двоих. – И не оборачиваясь на воина и изрыгающую проклятия Легион, пошла прочь, словно бы вовсе и не боялась столкнуться лицом к лицу с тем, что осталось от этого дня.

Глава 16

- Ничего не вижу, - прошептал Аэрон час спустя. – Слишком темно.

На самом деле было просто неестественно темно. Ни единого пятнышка света, и даже луч прихваченного с собой фонарика ничем не помогал, попросту исчезая в бездонной толще мрака.

- В ту ночь, когда ко мне приходил Лисандр, он сказал, что до истечения срока я останусь почти полноценным ангелом, - произнесла Оливия. – Пожалуй, я могу…

- Ш-ш. Тихо. – Воин не хотел, чтобы невидимый противник сориентировался на голос, и ангел невольно стала мишенью.

На самом деле эта мысль взбесила Аэрона, но кроме себя винить ему было некого. Не следовало притаскивать сюда Оливию, и неважно, представляла ли собой угрозу хранительница Ночных Кошмаров или нет. Просто он… он не хотел оставлять ангела на расстоянии удара от Легион. Или в пределах досягаемости Торина. А еще Аэрон пообещал показать Оливии суровые реалии своей жизни.

«Какой же я болван! »

Болван, тонущий в шторме, который сам же и вызвал. Во-первых, его желание к Оливии не уменьшилось. Только лишь росло. Во-вторых, ревнивая, кровожадная, псевдо-доченька решительно настроилась уничтожить его ангела. В-третьих, Аэрон поклялся, что упомянутый ангел вернется к себе на небеса – хотя теперь воин ненавидел себя за эту клятву. Отослать Оливию прочь и никогда не узнать, как она там? Настоящая пытка!

- Она спит, - сказала ангел по-прежнему в полный голос.

- Она может проснуться, - прошипел Аэрон сквозь стиснутые зубы.

Он никогда не возражал против темноты. Но сейчас, спускаясь по ступенькам и наощупь пробираясь вдоль стен прибежища Скарлет, которым оказался подземный склеп на местном кладбище, наталкиваясь на - отделку? гробы? – и не имея не малейшего понятия, что ждет впереди – а вдруг он ведет Оливию на место жестокой резни? – Аэрон почувствовал, как в ярость вплелись ниточки страха. Ну как он сможет защитить ангела в таких условиях?

- Она не проснется, обещаю. И раз уж мое время еще не истекло, возможно, я могу…

Оливия умолкла, и Аэрон резко замер и развернулся. Она врезалась в него и ахнула. Каким бы кратким ни было прикосновение, Аэрон успел им насладиться. Нежное, теплое. Возбуждающее. Все, что нужно его телу, чтобы прийти в состоянии готовности. Опять.

«Моя», - тут же заявил Гнев.

«Знаю. Ты уже говорил».

Раз за чертовым разом. И Аэрон позволил демону так делать, перестал беспокоиться. Потому что…

«Нет. Остановись».

Повисла тишина, которую нарушали только звуки их дыхания. Воздух пропах плесенью, словно сгустился от времени, пыли и смерти, но воин был бы счастлив простоять так целую вечность. Здесь Оливия в безопасности. Здесь они вместе.

- Что можешь? – наконец переспросил Аэрон.

- Вот это. – И тьму вдруг прорезали тонкие лучики света.

Воин заморгал, а потом протер глаза. Он понял, что эти лучики действительно исходили от ее кожи, переплетаясь и сияя все ярче и ярче. Настолько ярко, что вскоре ангел разогнала тьму, а глаза Аэрона заслезились.

- Как…

Оливия медленно улыбнулась, ее прекрасное лицо сияло будто чистейшая звезда, а темные ресницы обрамляли небесно-синие глаза. Он мог бы зацеловать ее до потери дыхания.

«Не смей! »

Но теперь, когда Аэрон знал ее вкус, знал ласку ее тела, как, предполагается, он сможет устоять?

Легион. Лисандр. Свобода.

Ах да. Аэрон едва не выругался.

- Иногда люди оказывались во тьме, и мне приходилось показывать им путь. – Оливия переступила с ноги на ногу и подбородком указала куда-то позади воина. – Скарлет прямо за углом. Я ее чувствую.

- Спасибо. - Аэрон с трудом заставил себя отвернуться. И тут же пожалел, что больше не видит ангела.

Гнев тоже взвыл в знак протеста.

«Успокойся. Мы по-прежнему с ней».

Аэрон устремился в указанном направлении по грязной дорожке и вскоре очутился в импровизированной спальне. Из пола торчало несколько намертво замурованных в бетон пик с блестящими острыми лезвиями. Между ними была натянута проволока, а в дальнем конце комнаты, в окружении целой полосы препятствий, стоял гроб.

Почему гроб? Чтобы Скарлет могла запереться изнутри ради собственной защиты? Если так, то она умная женщина.

Сжав в ладони кинжал, Аэрон направился к цели, старательно избегая острых пик. Оливия следовала за ним по пятам, продумывая каждый шаг.

- Осторожно, - пробормотал воин. – Держись за мной.

Он откинул крышку гроба, будучи готовым к схватке.

Ничего подобного. Как и обещала Оливия, Скарлет мирно спала, совершенно не реагируя на вторжение. Теперь Аэрон мог хорошенько рассмотреть ее. Шелковистые черные волосы обрамляли тонкие черты лица. Тогда, в аллее, когда Скарлет приперла его к стенке, она не производила впечатления изящной. Ее ресницы оказались длиннее, чем воин себе представлял, и пушистыми веерами лежали на скулах. У Скарлет был небольшой носик, а губы выглядели еще ярче, чем ранее.

Она надела черные футболку и джинсы и прикрепила оружие по всему телу. Даже во сне Скарлет не разоружилась. Интересно. Даже сам Аэрон снимал все клинки, прежде чем лечь в кровать. Да, конечно, он держал их поблизости, но не на себе.

Расслабившись, воин осмотрелся. Стены, как и пол, покрывала грязь, в нескольких местах торчали лезвия. Любой, кто врезался бы в стену или упал вниз, отправился бы прямиком на тот свет.

Ночные Кошмары могла бы расставить ловушки на входе или хотя бы на ступенях, однако не стала этого делать. Почему? Возможно, знала, что непроницаемая тьма отпугнет большинство людей – если те случайно забредут сюда. Но те, кто станет упорствовать, кто продолжит ее искать, определенно придут с более зловещими намерениями. Возможно, только этим людям она и хотела причинить боль.

В таком случае, это означало бы, что Скарлет убивает избирательно. Означало бы, что есть черта, которую она не переступит. А может, ей просто нравилось, когда человек погибал поблизости, дабы первым, что она увидит после пробуждения, были бы кровь и смерть.

В любом случае, женщина подошла к самозащите со всей серьезностью.

Аэрон почти надеялся, что она встанет и нападет на него. Ему нужна была схватка. Нервы воина находились на пределе, и кровопролитие его бы успокоило. Слишком многое происходило, менялось. Слишком многое шло не так.

Демон Бадена теперь нашел нового хозяина – спасибо Галену. Крон и Рея тоже одержимы. Ну и конечно все, что касается Оливии: ее вызывающая одежда, обжигающие поцелуи, неотразимые предложения (сейчас Аэрон почти сожалел, что она больше не слышит этот свой «голос»), ее попытки соблазнить другого мужчину – все это, точно спички, лишь распаляло его возбуждение. И ревность. И ярость.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒