ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Обмен 9 страница

Осмотревшись, она увидели высокие деревья, заслоняющие небо, густые кусты и никаких признаков дороги. Но… делать нечего, надо было как можно скорее покинуть это место. Оглянувшись в последний раз назад, на серо‑ голубой забор, она медленно пошла в неведомую ей глубину леса, в надежде найти лесную дорожку или тропинку, а уже по ней выйти к оживленной трассе.

Глава 22

Куратором Петра Курасова из ФСБ был подполковник Центрального аппарата Станислав Евграфов – коренастый, невысокого роста человек с коротко стриженой седой шевелюрой. Дело «Россервиса» оказалось настолько важным, что его не доверили вести Московскому Управлению и забрали наверх.

После разговора с Петром, когда тот позвонил с Триумфальной площади, Евграфов приехал к нему в бизнес‑ центр «Орион», позвал к себе молодого человека, и они вместе принялись просматривать записи видеокамер за прошедшие сутки.

Охрана им не мешала, наоборот оказывала всяческое содействие. Вместе с тем, отсутствие на месте главного безопасника Григория Алексеевича, выглядело особенно странно. Обычно, в таких случаях, его сотрудники ходили за силовиками по пятам.

Уходя из офиса, Курасов для подстраховки подошел к Ивану Андреевичу. Начальник отдела восседал в кожаном кресле, подняв его на максимальную высоту, из‑ за чего до пола у него доставали только носки ботинок. Остальные кресла в кабинете были отрегулированы ниже по высоте и, тем самым, давали посетителям в полной мере ощутить превосходство принимающей стороны. Про этот прием Иван Андреевич вычитал в одной из умных книжек о менеджменте.

– Иван Андреевич, мне надо отлучиться по делам, – сказал ему Петр.

Обычно незлой начальник легко отпускал подчиненных, но сейчас Иван Андреевич заупрямился.

– Куда собрался? Твоё дело не потерпит? Видишь, какая обстановка сейчас сложная? Понимать надо!

– Я тут буду, в здании. Если что мобильник с собой. Через пару минут – на месте.

Начальник недовольно задвигался в кресле, словно сама мысль об отсутствии Курасова была ему нестерпима.

«Чего он так дергается? – подумал Петр, – всегда отпускал без проблем… А может сам хочет свалить, а меня оставить за себя? Всё‑ таки я его заместитель! »

Надо было что‑ то придумать. И Петр придумал.

– На самом деле меня вызывают для допроса, – неожиданно признался он.

– Какого допроса?

– Ну… по делу… из‑ за ареста Главного…

– Причем тут ты? – удивился Иван Андреевич, – ты вообще‑ то знаком с Главным?

– Нет. Но они хотят со мной побеседовать.

– Кто это они? – Иван Андреевич заподозрил, что Петр хочет уйти по своим, сугубо личным делам и оттого придумывает небылицы.

– Как кто? Эфэсбешники! Один уже приехал.

– Точно? – Иван Андреевич недоверчиво посмотрел на своего заместителя. Потом поднял трубку и позвонил в охрану на первый этаж. – Охрана? Там кто‑ то есть из ФСБ? Кто‑ то сегодня приходил? Что? Подполковник? Хорошо, я понял.

Он положил трубку и задумчиво потер полные мясистые щеки.

– Ладно, иди, но лишнего не болтай! Зайдешь ко мне после. Расскажешь что и как.

Начав нудную работу, заключавшуюся в прокрутке и просмотре кадров с прошлого утра, Курасов настроился на долгое времяпровождение в кабинете охраны.

Перед ним и Евграфовым стояло два монитора, на каждый из которых было выведено по двадцать окон, отображавших соответствующие записи видеокамер. Евграфов поручил ему смотреть на один из мониторов, а сам уселся у другого. «Смотри, не пропусти! » – наказал он, и Петр устроился на стуле поудобнее.

Для быстроты дела, они запустили ускоренный просмотр, стараясь не упустить среди мелькавших человечков нужный им объект.

Петр первым наткнулся на запись с Ириной. Она, быстро перебирая ногами, летела по коридору с пакетом бумаг в руках, судя по всему, в свой кабинет.

– Переведи в нормальный режим! – распорядился Евграфов, заметив, что его добровольный помощник нашел нужные кадры.

Петр нажал на кнопку и включил стандартное воспроизведение.

Ирина пошла медленнее. Камера фиксировала её только со спины и лица Петр не видел. Волновалась ли она, переживала? По спине не догадаешься. Однако шла она достаточно спокойно, даже уверенно. Вскоре к ней подошел человек в костюме. Он держался прямо, немного откинув голову назад, отчего казалось, что разговаривает с девушкой свысока, надменно и пренебрежительно.

– Кто это? – поинтересовался Евграфов.

– Наш начальник безопасности Григорий Алексеевич.

– А, вот он где! Так, теперь проследим, куда они отправились.

Курасов и его куратор увидели, как их подопечные повернулись в сторону камеры и стали видны их лица, как они еще немного поговорили, и после, пошли к лифтам. При этом Григорий Алексеевич взял Ирину под руку, словно боялся, что та от него убежит.

– В лифте есть камеры? – спросил Евграфов.

Петр окинул взглядом все двадцать окон, расположенных на мониторе.

– Нет, в лифте не установили.

– Тогда давай посмотрим на холл первого этажа. Кажется мне, что они спустились туда.

Найдя среди других изображений на мониторе компьютера первый этаж, Петр показал на него куратору и они стали ждать. Получилось так, как и предполагал подполковник – дверь лифта открылась, показались Ирина и Григорий Алексеевич.

Они торопливо вышли, но пройдя немного вперед, в нерешительности остановились в центре. Оба нервно крутили головами по сторонам, как охотники, вдруг потерявшие цель из виду. Или как слепые, случайно упустившие руку поводыря. Тягостная беспомощность, написанная на их лицах, напомнила Петру картину Питера Брейгеля «Притча о слепых».

– Кто‑ то не пришел? – предположил он.

– Посмотрим! – ответил подполковник.

Они опять замерли в ожидании, впившись глазами в экран. Молчали. Молчание нарушил Евграфов:

– Воды хочешь? У меня есть минералка.

– Нет, спасибо. Пить не хочется.

Они еще подождали, не отрывая глаз от фигур девушки и начальника службы безопасности, топтавшихся на месте. Тут на лице Ирины возникло злое выражение, она что‑ то гневно высказала своему невольному конвоиру.

– Смотри! – подполковник толкнул молодого человека локтем в бок.

На мобильник Григория Алексеевича поступило сообщение, тот с озабоченным лицом прочитал, и они с девушкой двинулись к выходу.

– Давай посмотрим вход и улицу, – предложил Евграфов, – ага, вот они идут по тротуару, подходят к машине… Это «БМВ». Останови‑ ка запись!

Петр нажал на кнопку «Стоп» и Евграфов извлек блокнот из черной кожаной папки, с которой пришел в бизнес‑ центр, записал номер машины. Они пустили запись дальше, но больше ничего интересного не произошло. Автомобиль, в который сели Ирина и Григорий Алексеевич, тронулся с места и исчез, выехав за пределы видимости.

– Надо пробить номер, – сказал Евграфов, – я сейчас.

Он набрал номер на мобильнике:

– Слушай, Денис, можешь глянуть по базам машинку? Можешь? Тогда вот тебе номер, – он продиктовал госномер автомобиля и ждал молча несколько минут. – Ага, понял!

Евграфов отключился и повернулся к Петру.

– Машина принадлежит административно‑ хозяйственному департаменту Министерства Обороны и куда они поехали один Бог ведает! В Подмосковье сотни объектов военных. Вот так, Петро!

На лице подполковника застыло глубокое разочарование. Их усилия казались напрасными! Оставался, правда, шанс, подать машину в розыск по линии ГИБДД, но это не принесет быстрой отдачи – пока у них появятся ориентировки, пока они проснутся и возьмутся за дело – пройдет не меньше месяца.

Евграфов открыл бутылку минеральной воды и, жадными глотками принялся пить. Подполковник был опытным оперативником и если говорил, что разыскать машину будет чертовски сложно, значит, так оно и было. Но Петру ужасно хотелось что‑ нибудь сделать, чем‑ нибудь помочь.

– Может попробовать узнать здесь? Кто‑ то же должен знать! – с горячностью предложил он, – я могу спросить у своего начальника отдела, он шустрый как веник, всегда в теме…

– Попробовать можно, – одобрил идею Евграфов, приглаживая седые волосы. – Только не в лоб, а наводящими вопросами. Аккуратно и осторожно. Я поеду к себе, а ты, если будет информация, немедленно звони.

Позже, поднявшись в офис, Петр не сразу отправился к Ивану Андреевичу. Сев за компьютер, он попробовал найти в поисковой строке «Яндекса» объекты военных в Подмосковье, связанные с санаторно‑ курортным лечением. Нашлось несколько домов отдыха и санаториев. Санатории были в Марфино, Архангельском, Солнечногорске. Дома отдыха находились в Можайске, на реке Клязьме…

Куда, в какое из этих учреждений увезли Ирину и начальника безопасности, оставалось только гадать. «Без посторонней помощи не обойтись! » – решил Петр. Но поможет ли ему Иван Андреевич?

Обо всем, что происходило в «Россервисе» должна знать секретарь Татьяна, как лицо, приближенное к Главному и не исключено, что именно она могла подсказать Петру, в какую сторону направить стопы.

Он вышел из кабинета и постоял в нерешительности в коридоре. Через стеклянную перегородку был виден пустой стол Веры, круглое полное лицо её соседки Маши, сидевшей к нему в профиль. Маша что‑ то жевала.

– Веры всё еще нет? – зайдя в офис, поинтересовался Петр.

Маша повернулась толстым лоснящимся от крема лицом.

– Нет, и не знаю где она. Одна тут работаю. Вероника Ивановна на больничном, а Верка всё время бегает. Я тоже не вол, чтобы тянуть за всех! Ты, как начальник скажи ей, пусть совесть поимеет!

Молодой человек усмехнулся.

– Переработалась, Маша? Дам тебе отгул. Окей?

– Ладно! – возмущение девушки сразу угасло.

Тут Курасов обратил внимание на лежавшую на столе нераспечатанную шоколадку «Альпин Голд», и вспомнил, что собирался к Татьяне в приемную на двадцать четвертый этаж.

– Слушай, не выручишь? – обратился он к Маше, – дай шоколадку взаймы!

– Бери! – та равнодушно пожала толстыми плечами и, открыв верхний ящик стола, извлекла из него другую.

Когда молодой человек поднялся в приемную к Главному, там было тихо. Дверь в кабинет опечатана, народу никого. За своим столом с отчаянно скучающим лицом тихо сидела Татьяна. В прежние времена приемная всегда была забита посетителями, дожидавшимися внимания Главного. Сейчас – не то! Центр жизни переместился к заместителю Бульдога, обретающемуся на другом этаже, а у него был другой секретарь, с которой Татьяна не поддерживала никаких отношений. В их среде тоже была конкуренция.

Она явно обрадовалась, увидев Петра.

– Привет! – сказал тот девушке, – это тебе!

Он положил перед ней шоколадку, и девушка довольно захлопала длинными ресницами, которые перед этим нарастила в салоне. Татьяна не знала, причину щедрости со стороны Петра, но все равно, было приятно.

Она благожелательно смотрела на Курасова. Сравнивая его с Алексеем, забегавшим недавно, Татьяна отмечала про себя, Петр, хотя и выглядел внешне не так привлекательно, как его коллега – был ниже ростом, похож на азиата, но всё же занимал более высокую должность. Следовательно, был перспективнее.

– Зачем пожаловал? – спросила игриво она. – Хочешь пригласить на свиданье?

– Почему бы и нет? – включился в игру Курасов, – обязательно! Только не сейчас, окей?

– Ну, почему не сейчас? – девушка обидчиво надула губы.

– Сейчас, Танюш, некогда, ей богу! Адский цейтнот! Вот освобожусь и сразу приглашу, клянусь мамой!

Он говорил, состроив смешную рожицу и Татьяна захихикала.

– А кстати, – Петр продолжал говорить в ироничном тоне, как о чем‑ то несерьезном, – если бы я тебя пригласил, то мы могли бы на уикэнд зависнуть в Подмосковье, в доме отдыха со СПА. Как тебе тема?

У Татьяны, несмотря на шуточный тон Курасова, загорелись глаза, поскольку она в красках представила себе эту картину: она и Петр, бассейн, массаж… И, может что‑ то большее? Например, секс.

– Стоит подумать! – она улыбнулась улыбкой скромницы, опустив вниз длинные ресницы, чтобы Курасов, не дай бог, не прочел в её глазах затаенные желания.

– Да, а не знаешь, куда можно поехать? Где будет клёво, я имею в виду не дорого и с хорошим обслуживанием? – продолжил говорить Курасов, приняв задумчивый вид, словно размышлял о чем‑ то серьезном. – Может туда, куда ездил Главный? Нас же туда пустят?

– Конечно. Если я позвоню заранее.

– А где это? Далеко?

– Это… – Татьяна достала из ящика стола Атлас автомобильных дорог Московской области, открыла нужный лист и аккуратным наманикюренным пальчиком, ткнула под Звенигород, – это где‑ то здесь. Называется Дом Отдыха «Сокол».

– А… понятно! Тогда что? Позднее созвонимся? Окей?..

Покинув приемную, он тут же сообщил Евграфову предполагаемое место, куда возможно отвезли Ирину и начальника безопасности.

Глава 23

Для проведения обыска в Доме Отдыха «Сокол» подполковник ФСБ Евграфов получил разрешение на использование группы бойцов спецназа. С ним так же выехали сотрудники Следственного комитета, ведущие дело. Взял он с собой и Петра.

Евграфов считал, что Курасов перспективный молодой человек и его вполне можно определить на учебу в Академию ФСБ, подготовить как кадрового сотрудника. У Петра была хватка, а это качество чрезвычайно важное для оперативника.

Через военную контрразведку информация о посещении объекта, принадлежащего военным, и проведении обыска, была доведена в Министерстве Обороны, кому следует. Поэтому препятствий не ожидалось.

Петр ехал вместе с Евграфовым в одной машине и испытывал особые чувства. Это благодаря ему вереница машин, полных вооруженными людьми, едет в то самое место, которое он нашел. Он, а не кто‑ то иной! Благодаря ему Евграфов и представитель Следственного Комитета задействовали значительные силы: генералов, министров, влиятельных людей из Администрации Президента, чтобы смазать шестеренки правоохранительной системы.

Курасов вдруг почувствовал себя всемогущим, как всемогущий Брюс из одноименного американского фильма.

Указатели километров, выставленные вдоль шоссе, безостановочно пролетали мимо, показывая, что они все дальше отъезжают от Москвы. Эти белые столбики напоминали перекладины лестницы, по которой он, Петр Курасов, будет взбираться наверх, к вершине карьеры. Ведь он сегодня проделал большую работу и не зря Евграфов хлопал его по плечу со словами: «Молодец! » Конечно, он молодец! Как же иначе?

Петр чувствовал такой подъем, что даже попросил выдать ему оружие – пистолет или даже автомат. Он готов был бесстрашно штурмовать твердыни коррупции, но Евграфов охладил его энтузиазм, заметив, что с возможным силовым сопротивлением справятся и без него. Жаль, очень жаль! Он бы показал, на что способен.

Так думал Курасов, глядя в окно машины ФСБ и подставляя разгоряченное лицо потокам ветра, бьющим через приспущенное стекло.

Они приехали в Дом Отдыха ближе к обеду.

Евграфов вместе со старшим от следственного Комитета деловито распределил группы из спецназовцев и следователей по корпусам, а сам с Петром, пошел в административное здание. Навстречу им уже торопился главврач медицинского учреждения в ранге полковника.

– Я не понимаю в чем дело? – начал возмущаться главврач, – что вы тут делаете? Вы знаете, кому я сейчас позвоню?

– Звоните кому хотите. Мы проводим обыск, – лаконично ответил внешне спокойный Евграфов, – вот постановление суда. Ознакомьтесь!

Главврач рывком выхватил бумагу и впился в неё глазами. Похоже, что он думал о судейской ошибке. Он считал, что сюда не могли приехать с обыском. Никогда! Это объект военных, фактически военный объект до сих пор охраняемый солдатами, и видеть здесь штатских – нонсенс!

Но документы были в порядке.

Пока он смотрел на них, Петр озирался вокруг, в надежде увидеть хоть какую‑ нибудь зацепку, позволяющую раскрыть местонахождение Иры. Его, как каждого молодого человека, попавшего в водоворот событий по собственной инициативе, начала мучить неуверенность в себе.

Он вдруг испугался, что всё затеялось зря, что он получил ошибочные сведения и из‑ за него все приехали за тридевять земель понапрасну, что теперь все будут его проклинать, ругать за молодость и неопытность. А особенно достанется от Евграфова…

Курасов украдкой посмотрел на подполковника, занятого беседой с главврачом. Нет, он должен, во что бы то ни стало, найти Ирину, доказать, что был прав!

Петр вновь, с усиленным вниманием, принялся осматривать окрестности военной здравницы. Сонно застывшие дома в окружении зеленых деревьев, девицы, загорающие в шезлонгах, любопытные лица в окнах. Тихая мирная жизнь отдыхающих. Ничего такого!

Внезапно взгляд его вернулся назад, к зданию, которое он уже осмотрел.

В торце трехэтажки стоял черный «БМВ», точь в точь, как тот, на котором похитили сотрудников «Россервиса». Автомобиль, как показалось Курасову, был пуст. Во всяком случае, издалека, через лобовое стекло, он никого не рассмотрел.

У входа в корпус застыл рослый спецназовец с автоматом наизготовку. «Значит, уже начали обыск! – отметил Курасов. – Интересно, машина та или нет? Должна быть та».

– Станислав Игоревич, – он решил обратить внимание подполковника на неё, – смотрите «БМВ» черного цвета!

– Где?

Петр рукой показал место.

– Так, – оживился Евграфов, – надо срочно проверить.

Возле него стояло несколько спецназовцев, и он тут же отправил их к машине. Но не успели силовики дойти, как из дома выскочили человек и метнулся к «БМВ». Он прыгнул в салон и с силой хлопнул дверцей. Послышался звук заводящегося мотора.

Увидев всё это, Евграфов вытащил пистолет из наплечной кобуры и закричал спецназовцам:

– Не дайте ему уйти! Стреляйте!

Но спецназовцы нерешительно замерли, охваченные сомнениями. Стрелять из автоматов по «БМВ»? А вдруг там не бандиты, а какие‑ нибудь «военные шишки»? За такую ошибку могли и под суд отдать, подобные случаи уже бывали.

Пауза затянулась – силовики всё ждали и не стреляли.

«Ну чего они? Заснули! – со злостью подумал Курасов. – Эх, мне бы автомат! »

В это время машина начала движение, двигаясь быстрее и быстрее в сторону ворот, перегороженных пластиковым шлагбаумом бело‑ красного цвета. Петр с ужасом понял, что беглец хочет сбить хлипкое заграждение и выскочить на асфальтовую дорогу, скрытую от глаз высоким забором. Забор так высок, что под его прикрытием исчезнуть в неизвестном направлении – проще простого. Еще немного и будет поздно!

Из будки возле ворот выскочил испуганный солдат и побежал в сторону.

– Стреляйте! – теперь уже разгневанно крикнул Евграфов в сторону спецназовцев и первым открыл огонь из пистолета по автомобилю.

Следом прозвучали автоматные очереди, гулким грохотом пугая устоявшуюся тишину в прилегающем к Дому Отдыха лесу. До Петра долетел кислый запах сгоревшего пороха, под ноги упало несколько автоматных гильз. Он почувствовал, как от волнения вспотели его ладони и торопливо сунул руки в карманы, на ощупь отыскивая платки. Но платок оказался только в одном и он отругал себя, что поторопился убрать второй – надо было иметь хотя бы важные салфетки для таких вот непредвиденных случаев.

Послышался треск разбитого стекла. «БМВ» неуверенно вильнул, отклонился от створа ворот, с грохотом ударился в столб и замер. Вокруг и над машиной медленно поднималось облако черного дыма.

Все побежали к воротам.

Курасов, успевший вытереть ладони, имевший фору по отношению к вооруженным спецназовцам в бронежилетах касках и возрастным следователям СК, поспел первым. Подбежав, он увидел в салоне человека в черном костюме, навалившегося грудью на руль. Человек это не двигался, а на его спине были видны следы от пуль. Всё это в одно мгновение запечатлелось в голове молодого человека, но он не знал, что делать дальше – опыта в таких делах у него не было.

Следом, учащенно дыша, его нагнал подполковник. Через открытое окно Евграфов просунул руку и пощупал пульс на шее водителя.

– Готов! – крикнул он возбужденно следователю СК, всё еще испытывая волнение от стрельбы и бега к машине.

– Надо вызвать скорую, – предложил следователь, – пусть заберут труп! – Он пошарил в карманах пиджака убитого пассажира, извлек краснокожее удостоверение и прочитал: – Симаков Игорь Евгеньевич. Сотрудник детективного агентства «Улисс».

– «Улисс»? – переспросил Евграфов, – не слышал о таком. А вы?

– Что‑ то краем уха. – ответил следователь, – об «Улиссе» говорил один из заместителей Председателя, но не помню в каком контексте.

– Улисс – это Одиссей по‑ английски, – прокомментировал начитанный Петр. – Еще есть такой роман Джеймса Джойса.

Евграфов покосился на него с недовольством. Таких умников он не любил. Лишняя информация не всегда бывает полезной, иногда она уводит в сторону от истины, затемняет ход расследования.

В это время Петр, посмотревший под ноги мертвому водителю, заметил желтевший пакет на полу машины. Он наклонился, поднял его.

– Дай сюда! – властно потребовал Евграфов.

Заглянув внутрь пакета, подполковник сразу определил, что это те самые бумаги, за которыми они гонялись. Евграфов вытянул несколько листков и передал следователю как бы в подтверждение, что сегодняшняя операция увенчалась успехом, и они нашли искомое. Лицо его приняло довольное выражение.

– Теперь нам твоя коллега не нужна, – сказал он Петру, – у нас есть все, что нужно.

– Станислав Игоревич, вдруг ей нужна помощь?

– Вот и займись этим. Только сам. Мне будет некогда.

Услышав слова куратора, молодой человек равнодушно подумал о том, что Ирина ему, на самом деле, нужна не больше, чем подполковнику. Она девушка Алексея, вот пусть тот и ищет! А он не будет тратить на это своё время.

Глава 24

Пробиравшаяся по лесу Ира, услышала глухие бухающие звуки, похожие на выстрелы и остановились.

Лес, по которому она шли, оказался густым, заросшим, без тропинок и дорожек. Глухая чащоба напоминала картину Васнецова, и иногда казалось, что пробившись сквозь непролазные кусты, она вдруг выйдет к деревьям, где играется бурая медведица со своими медвежатами.

В детстве Ирина боялась леса. Ей казалось, что здесь мрачно, темно, страшно. Бродили неведомые зверюшки, ползали змеи. Когда она ходила с мамой за грибами, то всегда шла рядом с ней, далеко не отходила, потому что та в шутку пугала её лешим и кикиморами. Но Ирине казалось, что не в шутку…

Она прислушалась. Больше никто не стрелял. Лес шумел своими таинственными шумами: скрипели раскачиваемые ветром деревья, высокая трава с шелестом клонилась к земле, неподалеку каркали вороны.

Ире показалась, что справа доносится отдаленный шум проезжающих машин, и она пошла сквозь кустарник, отталкивая голыми руками колючие ветки.

Евграфов и Петр не сразу покинули территорию Дома отдыха. Какое‑ то время они стояли возле разбитой машины со следователем Следственного комитета, обсуждали дальнейшие действия.

Три девушки, сидящие ранее в шезлонгах, уже ушли, а на месте одной из них пристроился молодой военный, развлекавший девиц в последний час. Он блаженно лежал, откинувшись на спину и подставив лицо ласковым лучам солнца. Бойцы спецназа в бронежилетах и с автоматами его не волновали.

У ног он поставил магнитолу и нашел радиостанцию, проигрывающую классическую музыку. Звучала композиция Эрнесто Кортазара «Молчание Бетховена». Она обволакивала магическими звуками корпуса дома отдыха, окружающий лес, офицеров спецслужб и чистое сияющее голубизной небо над ними. Хрустальная хрупкость звуков едва касалась увядающих листьев и игл на деревьях, но заставляла их трепетать, вибрировать, отрываться, исполняя один‑ единственный неповторимый танец полета к земле. Листья сыпались на спецназовцев, застревая в касках и бронежилетах.

Картина была неожиданной и удивительной. Курасов в этот миг отвлекся от общего разговора и посмотрел в ту сторону, откуда доносилась музыка. Это был сюрреализм Дали в чистом виде. «Сон, навеянный полетом пчелы вокруг граната, за миг до пробуждения».

А подполковник со смехом рассказывал следователю, как брали Главного – следователь был другой, не тот который производил обыск, и ему было интересно.

Петр слушал куратора вполуха, детали обыска и ареста его не занимали, но теперь под впечатлением сюрреалистического пейзажа, так неожиданно открывшегося ему, он по‑ другому оценил этот рассказ. Он даже на миг представил генерального директора в дорогом офисном костюме с отливом, в галстуке с бриллиантовыми запонками и зажимом, белоснежной рубашке. И параша в углу камеры. Опять сюрреализм Дали!

Курасов не заметил, как к ним приблизилась девушка с веселым выражением лица. Она была в медицинском халате, и Петр ненароком подумал, что это медсестра из кареты скорой помощи. Но девушка, забавно гримасничая, спросила:

– Мальчики, скучаете? – из‑ под полы её халата выглянула красивая нога с чулком на резинке. – Развлечемся?

Евграфов досадливо нахмурился.

– Петр, разберись! – приказал он и раздраженно заметил следователю: – Развели тут секс‑ больницу! А с виду и не подумаешь, что публичный дом. Узнать бы кто хозяин этого «райского уголка»!

Еще только въехав на территорию Дома Отдыха, и посмотрев на ярко накрашенных молодых девиц, беспечно гуляющих по дорожкам вокруг корпусов, на озабочено‑ похотливые физиономии мужчин в спортивной одежде, Петр подумал, что здесь что‑ то не так. Не походил этот Дом Отдыха на обычное лечебно‑ оздоровительное заведение, о каком у него сложилось представление, по словам Татьяны. Никак не походил.

Неужели их Главный приезжал сюда на выходные? Впрочем, почему нет? Бульдог был любитель женского пола, сам приезжал, привозил свой гарем. Они оттягивались здесь, среди леса, без привычной корпоративной осторожности и ограничений. Гуляли на полную катушку! Гендиректор мог сюда приезжать и один – девиц хватало на любой вкус.

Во время обыска в корпусах, Курасов несколько раз ловил на себе взгляды этих девушек, но взгляды не были любопытными, какими обычно смотрят на незнакомого человека, взгляды были намекающими на доступность. Они словно говорили, подойди, и нет ничего невозможного! Девушки, и Петр это понимал, обсуждали его между собой, кокетливо смеялись, чтобы привлечь внимание.

Курасов невольно связывал это с тем положением, в котором оказался – он был вместе с силовиками, и как бы принадлежал к элите, к людям, имеющим право вторгаться на военные объекты. Это не скучная офисная работа, на которой можно закиснуть, ежедневно глядя на экран с финансовыми документами. Это была совершенно другая, непридуманная жизнь, дающая огромные возможности и перспективы.

Курасов крепко взял девушку за руку и подвел её к пустой будке у ворот.

– Тебя кто‑ то послал? – спросил он, довольно сильно сжав её руку. Глаза его зло прищурились, превратившись в маленькие черные точки.

– Пусти! Мне больно! Никто меня не посылал.

Петр отпустил руку девушки, подумав, что теперь у неё будут синяки. Но странно – это не огорчило его, не заставило почувствовать вину. Сила власти, как он понял в эту минуту, всегда сопутствует физической силе. А еще он подумал, что приятно принадлежать к людям, обладающим такой властью.

– Да ладно! Сама, что ли, заявилась? – ухмыльнулся он и даже подумал, что мог бы ударить девушку по щеке. Несильно так хлестнуть, чтобы кровь не пошла, но красные следы от пальцев на щеке остались.

Она прочитала в его глазах нечто неблагоприятное для себя, жестокое, страшное. Наигранная кокетливость и веселость вмиг слетели с неё, и она съежилась как от холода.

– Главврач попросил подойти. Хотел, чтобы я послушала, о чем разговор, а потом рассказала ему.

– Ну, вот видишь! Красава! – поощрил её Курасов, всё более проникаясь мыслью об универсальной силе жестокости, – а теперь вали отсюда и не болтай лишнего. Поняла?

– Да!

Посмотрев на спину спешно удалявшейся стриптизерши, Курасов подумал, что эта другая жизнь, которую он для себя хотел, нравилась ему всё больше и больше.

Опустив девицу, Петр вернулся к Евграфову. Тот сказал:

– Петя, я поеду на Лубянку отписываться, а ты, давай, возвращайся в фирму. Покрутись там, послушай, о чем болтает народ. Есть у меня понимание, что не всё мы еще получили, что хотели. Как подсказывает оперское чутье, в загашнике вашего генерального директора осталось много чего любопытного. Да, вот еще, – он протянул Петру оптический диск, – здесь видеозапись того, что происходило в кабинете вашего директора. Наши вели её скрыто, но, – Евграфов поднял вверх указательный палец, – с санкции судьи. Посмотри внимательно, возьми на заметку любую мелочь!

Глава 25

Уже второй час Вера мучилась, сидя за компьютером и работая над проектом дизайна виллы известного предпринимателя, состоятельного человека, живущего в Ницце. Оригинальных, свежих идей в голову не приходило, и она выпила уже несколько чашек горячего кофе.

Маясь от бессилия, ругая себя, Вера глядела на компьютер, и задавала разные вопросы. Почему так сложно спроектировать виллу? Отчего она терзается и не может осилить такую простую вещь?

Она задумывается.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒