Валентин ПавловичСвенцицкий 7 страница

Но я страдал, страдалискренно и глубоко. Пусть это своего рода тоже сантиментальность, не знаю там, я не мастер на термины, но жутко и беспросветно-темно было на сердце. «Чего выразнюмились, — брезгливо скажете вы, — будто и в самом деле на смерть шли? » Эх, господа, да может быть, весь и ужас-то в том, что у страданий нет никакогосмысла. Позвольте мне уж пофилософствовать. Может быть, и у жизни смысл был бы, будь хоть какой-нибудь смысл в страдании. Возьмите людей до Христа. Онистрадали, и им казалось, что в их страданиях смысл есть, а потому и жизнь дляних имела смысл: приблизить Христа грядущего. Ну, а теперь? Ну, я, например, зачто, скажите, Бога ради, за что мои муки? Чтобы Антихрист пришёл? Но ведь онпридёт, чтобы истребить окончательно жизнь. Где же тут справедливость?

О, если бы вы толькомогли заглянуть в мою грудь, увидать и почувствовать, как тяжело, как безумнотяжело жить, жить поневоле, во что бы то ни стало и неизвестно зачем.

Может быть, это грубоесравнение, но, право же, жизнь похожа на бойню: стоит покорное животное и ждёт, когда его хватят обухом по голове.

Если есть кто-нибудь, кто создал жизнь, то я ненавижу его всеми помыслами, всеми силами своей души!

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒