Количество судебных актов / дата последнего по времени судебного акта 8 страница

--------------------------------

< 1> См.: Постановление АС МО от 26 декабря 2016 г. N А40-56167/2016.

< 2> См.: Постановление АС МО от 13 февраля 2018 г. N А40-142636/13-88-165.

- если директор намеренно создал условия для искажения фактического финансового результата, манипулировал отражением в бухгалтерском учете и отчетности сведений таким образом, чтобы в определенный период искусственно занижать расходы общества с целью получения более высоких показателей финансового состояния, которые позволяют с учетом утвержденного советом директоров положения о премировании генерального директора выплатить руководителю соответствующие бонусы, то полученная сумма будет взыскана в пользу общества как причиненные убытки < 1>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление АС СЗО от 1 ноября 2013 г. N А46-29467/2012.

- сокрытие директором от совета директоров произведенных в собственную пользу доплат также является основанием для возврата выплаченных сумм в качестве причиненных убытков < 1>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление ФАС УО от 16 октября 2013 г. N А34-6637/2012.

- самостоятельное утверждение директором мотивационной программы выплаты премий (бонусов), на основании которой впоследствии были выплачены суммы самому директору и председателю совета директоров, которого директор принял на работу также в качестве директора, свидетельствует о недобросовестном поведении управленца и влечет взыскание с него убытков < 1>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление ФАС СЗО от 8 августа 2013 г. N А45-28357/2012.

- принятие директором решения о премиальных выплатах в размере в 4 - 60 раз выше, чем предусмотренные положением об оплате труда работников общества, в отсутствие объективно подтверждающих доказательств достижения компанией результативной деятельности суды расценили в качестве неправомерного поведения и взыскали всю сумму с руководителя < 1>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление АС ВВО от 15 декабря 2017 г. N А11-4380/2016.

- если директор совершит пожертвование в пользу фонда, учредителем которого является близкий родственник (в конкретном случае - супруга директора), без раскрытия информации о наличии заинтересованности, то сумма пожертвования будет взыскана с него в качестве убытков за недобросовестное поведение < 1>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление АС ДО от 8 апреля 2016 г. N А51-3149/2015.

- суды негативно относятся к действиям директора, который самостоятельно экономически необоснованно устанавливает и осуществляет выплаты себе и другим работникам, особенно если у них отсутствуют особые заслуги перед обществом и не имеется дополнительных обязанностей или переработок < 1>; также суды взыскивают с директоров суммы выплат, осуществленных без специального решения совета директоров, если трудовым договором предусмотрено обязательное получение такого согласия < 2>; если директор или члены совета директоров получат вознаграждение по решению общего собрания акционеров, однако впоследствии это решение будет признано недействительным, то все полученные средства придется вернуть обществу < 3>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление ФАС ПО от 25 апреля 2014 г. N А12-18811/2013.

< 2> См.: Постановление АС ПО от 5 апреля 2016 г. N А57-16496/2015.

< 3> См.: Постановление АС СЗО от 20 октября 2017 г. N А56-71889/2015.

- если директор параллельно заключит сам с собой договор оказания услуг по осуществлению полномочий единоличного исполнительного органа, то вся уплаченная сумма будет взыскана с него в качестве убытков < 1>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление АС УО от 31 марта 2017 г. N А60-29147/2016.

- однако в ряде случаев суды, напротив, становятся на сторону директоров и отказывают во взыскании выплат, полученных после увольнения без обязательного решения совета директоров < 1>, или отказывают во взыскании излишне выплаченной зарплаты, которая на протяжении длительного времени постоянно увеличивалась, если истец не представит подписанный трудовой договор или из него будет невозможно определить точный размер зарплаты руководителя < 2>;

--------------------------------

< 1> См.: Постановление АС ПО от 12 марта 2015 г. N А57-9746/2014.

< 2> См.: Постановление ФАС ПО от 2 июля 2013 г. N А57-17126/2012.

- основанием для взыскания с директора убытков может стать заключение им договора добровольного медицинского страхования работников (и в отношении себя лично) без одобрения вышестоящего органа < 1>. Однако если в трудовом договоре или в дополнительном соглашении к нему предусмотрено добровольное медицинское страхование, то в иске будет отказано < 2>.

--------------------------------

< 1> См.: Постановление ФАС СЗО от 12 ноября 2013 г. N А52-205/2013.

< 2> См.: Постановление АС МО от 3 июля 2017 г. N А40-151907/2016.

1. 1. 3. Нетипичные практические ситуации, в которых

обсуждается нарушение директором тех или иных обязанностей

В описанных выше делах суды, если они привлекали к ответственности директора за убытки, причиненные корпорации, либо, напротив, освобождали от подобной ответственности, так или иначе исходили из логики " есть вмененная директору обязанность, есть доказанное истцом ее нарушение директором, а значит, есть ответственность". Вместе с тем во многих судебных актах, проанализированных в рамках настоящей работы, причем связанных как с удовлетворением, так и с отказом в иске, эта логика, возможно, имелась в виду, но явно не проговаривалась.

Можно видеть сотни судебных актов, в которых вообще не указывается на то, какая именно обязанность была нарушена директором, тем не менее он понес имущественную ответственность. В еще большем числе отказных решений и постановлений про нарушение обязанностей не говорится ни слова, поскольку суды ограничиваются формулой " истец не доказал" (состав ответственности, все или часть элементов такого состава и т. д. ). Вероятно, это можно объяснить: где-то нарушение столь очевидно, что проговаривать, что именно было нарушено директором, не имеет смысла; где-то, напротив, иск настолько безосновательный, что судьи не желают тратить время и силы на обоснование отказа в безграмотном или совершенно безосновательном иске. Однако в рамках рассматриваемой категории дел по корпоративным спорам встречаются куда более интересные примеры, где характер вмененной директору обязанности либо допущенного им нарушения является не столь очевидным либо не может быть однозначно квалифицирован. Именно такие недостаточно артикулированные или подлежащие разграничению ситуации связаны с наибольшим числом вопросов, возникающих на практике. Для целей более структурированного изложения материала авторы попытались сгруппировать их следующим образом.

Группа первая: спорные вопросы применения правила бизнес-решения, когда тем не менее директор получает защиту. Как отмечалось выше, правило бизнес-решения призвано защитить директора от излишне ретивых акционеров, пытающихся постфактум возложить на него отдельные невыгодные последствия от ранее совершенных бизнес-операций. Хотя в Постановлении N 62 отмечается недопустимость ответственности директора за действия, которые не выходили за рамки обычного делового (предпринимательского, коммерческого) риска, в нем все же не говорится, где именно проходит граница, разделяющая обычный риск и нечто недозволительное, поскольку это всегда вопрос факта и судейской оценки. Однако судебная практика пытается найти примеры того, где риск предпринимательства будет признаваться обычным, а действия директора, соответственно, соразмерными принятому на себя риску, а потому не порождающими ответственность.

В частности, судебная защита прав юридического лица, даже если она недостаточно своевременна или не слишком агрессивна, оказывается допустимым риском. Она всегда сопряжена с издержками, поскольку предполагает уплату пошлин, оплату услуг юристов и адвокатов. Вместе с тем не всякий иск или требование, заявляемые суду, с необходимостью будут удовлетворены; не всякое дело завершается удовлетворением иска по существу, ведь стороны могут заключить мировое соглашение. Соответственно, перед судами был поставлен вопрос: можно ли в случае, если директор идет с иском в суд в интересах управляемого им юридического лица, например пытается взыскать долг, причитающийся его организации, но не добивается того, что, как полагают участники корпорации, он мог бы получить в пользу юридического лица, переложить на него расходы (полностью или в части), понесенные юридическим лицом в связи с обращением в суд? Такого рода дела являются квинтэссенцией проблематики, которая обычно типична для правила бизнес-решения.

Пока что сложно говорить об устоявшейся практике по данному вопросу, однако по одному из дел, которое в свое время дошло до высшей судебной инстанции, было указано, что расходы на судебную защиту, в частности на выплату госпошлины, не могут перекладываться на директора, в том числе тогда, когда он заключает мировое соглашение. Во-первых, обязанность уплаты госпошлины при обращении в суд носит публично-правовой характер, ее невозможно не соблюдать, когда речь идет о судебной защите в принципе. Во-вторых, если директор обратился в суд для защиты нарушенных прав юридического лица, то даже при наличии некоторых вопросов к нему (несвоевременность обращения, заключение мирового соглашения), если имущественные интересы юридического лица были защищены, пусть и не на 100%, как полагает недовольный директором участник корпорации, директор не должен нести ответственность за расходы, которые возникли при этом у организации < 1>.

--------------------------------

< 1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 22 мая 2007 г. N А32-56380/2005-26/1596.

Если этой правовой позиции придать более широкое прочтение, т. е. универсальное свойство, то можно сказать, что действия директора по обращению в суд в защиту интересов управляемого им юридического лица, коль скоро они сопряжены с расходами, должны покрываться защитой по правилу бизнес-решения: уплаченная при подаче иска госпошлина, даже если иск не был удовлетворен, а равно заключение в суде мирового соглашения, даже если одно или второе действие порождают издержки для хозяйственного общества, по общему правилу не влекут имущественной ответственности директора. Это, однако, не означает, что обращение в суд с изначально проигрышным иском (например, при истекшей исковой давности) должно расцениваться так же, поскольку подобное поведение директора сложно будет назвать разумным, а потому затруднительно вести речь о выполнении обязанности действовать разумно. Напротив, здесь, видимо, должна применяться та же логика, что в указанных выше делах, когда директор как раз привлекался к ответственности за то, что вовремя не обратился в суд для взыскания задолженности, при этом сумма убытков была равной суммам задавненной дебиторской задолженности < 1>. Если госпошлина уплачена юридическим лицом не в связи с судебным спором, а для целей перерегистрации недвижимости на другое лицо, однако впоследствии сделка по отчуждению недвижимости признается недействительной, то ранее уплаченная госпошлина может быть взыскана с директора ровно так же, как и любые иные расходы, понесенные юридическим лицом в связи с недействительной сделкой < 2>. Аналогичный подход, предполагающий не освобождение, а ответственность за понесенные расходы, применяется там, где директор мог вернуть часть ранее уплаченной госпошлины, но по тем или иным причинам этого не сделал: тут он может быть привлечен к ответственности на сумму уплаченной, но не возвращенной в пользу юридического лица госпошлины, поскольку убытки возникли исключительно из-за нерасторопности директора < 3>.

--------------------------------

< 1> См.: Постановления АС СЗО от 1 июня 2018 г. N А56-33171/2015; АС УО от 9 июня 2017 г. N А60-39951/2014, от 22 апреля 2016 г. N А60-932/2015, от 8 ноября 2013 г. N А71-13618/2012.

< 2> См.: Постановления ФАС ЗСО от 26 августа 2013 г. N А46-28565/2012; АС СЗО от 1 ноября 2013 г. N А46-29467/2012, от 26 августа 2013 г. N А46-28565/2012; АС СКО от 2 октября 2014 г. N А32-34191/2013; АС УО от 18 июля 2017 г. N А54-1432/2012.

< 3> См.: Постановление ФАС УО от 7 марта 2013 г. N А07-23406/2011.

Группа вторая: пограничные ситуации, лежащие на стыке (не)разумного и (не)добросовестного поведения директора. Для целей анализа и более детального рассмотрения отдельных нюансов ответственности за нарушение фидуциарных обязанностей директором выше было проведено разграничение обязанности действовать разумно и обязанности действовать добросовестно (не допускать конфликта интересов). Однако, как уже неоднократно указывалось, суды зачастую не разделяют эти две обязанности, ссылаясь в судебных актах на их одновременное нарушение. Где-то это делается от нежелания заниматься казуистикой, а где-то такое разграничение оказывается объективно невозможным. Опять-таки подобные серые зоны являются очагами неопределенности и порождают разноречивую судебную практику.

Суммируя ранее рассмотренные судебные дела, можно выделить несколько практических ситуаций, где суды констатировали одновременное нарушение двух обязанностей директором. Во-первых, это дела < 1>, где директор привлекается к ответственности за перечисление денежных средств так называемым фирмам-однодневкам: с одной стороны, суды вполне обоснованно говорят о том, что директор, будучи мало-мальски разумным человеком, вряд ли бы стал перечислять деньги в " никуда"; с другой стороны, если все-таки он это сделал, то, возможно, на самом деле речь должна идти не о глупости, а о перечислении денег в свой же карман, пусть и под видом формально неподконтрольного такому директору юридического лица. Однако зачастую доказать связь фирмы-однодневки с директором нельзя, да и не всегда она имеется (директор реально мог заблуждаться), поэтому суды фактически задействуют оба аргумента: если нет оснований для ответственности по одному варианту, то будет хотя бы по второму, а какой именно из двух является надлежащим правовым основанием ответственности, уже не так важно; в любом случае директор нарушил некий конвенциональный стандарт поведения, который вменен для среднестатистического директора.

--------------------------------

< 1> См.: Постановления АС ВВО от 18 декабря 2014 г. N А43-1396/2013, от 24 апреля 2014 г. N А28-3450/2013; АС ВСО от 28 июля 2015 г. N А19-18989/2013, от 3 февраля 2015 г. N А33-2590/2014; АС ДО от 12 апреля 2018 г. N А51-12617/2017; АС ЗСО от 30 января 2017 г. N А67-874/2014; АС УО от 20 февраля 2017 г. N А60-58002/17, от 2 ноября 2015 г. N А60-24151/2013; АС ЦО от 5 апреля 2016 г. N А35-11751/2014, от 27 марта 2012 г. N А08-6590/2010-30.

Помимо перечислений денег фирмам-однодневкам, сюда же попадают все описанные выше случаи оплаты (перечисления денег, передачи имущества) при отсутствии надлежащего правового основания < 1>. В чем неоднозначность и опасность такой практики? Если директор выводил деньги в свою пользу, перечисляя их фирме-однодневке < 2>, то даже при невозможности или сложности доказывания тут имеются веские политико-правовые основания для того, чтобы его наказать. Однако если директор перечисляет деньги за товары или работы, услуги кредитору организации, который снимает деньги со счета и скрывается в неизвестном направлении, то возложение ответственности на директора в таком случае мало чем отличается от любого другого коммерческого риска, - почему здесь тогда директор должен нести ответственность? Аналогичным образом если кто-то получает доступ к ключам от электронного банка, а далее дает распоряжения на списание средств со счета организации в пользу других лиц, то директор, привлекаемый к ответственности лишь на том основании, что он единственный обладал цифровой подписью < 3>, начинает опять-таки отвечать за коммерческий риск, риск того, что организация стала мишенью мошенников. Именно такие слабо разработанные ситуации с теоретической и практической точек зрения представляются наиболее проблемными и для сторон будущих судебных споров, и для судов.

--------------------------------

< 1> См.: Постановления АС ВСО от 28 июля 2015 г. N А19-18989/2013; АС ДО от 21 октября 2016 г. N А73-11012/2015, от 22 декабря 2015 г. N А51-12276/2014, от 27 января 2015 г. N А59-2713/2013, от 23 августа 2011 г. N А73-4501/2010, от 1 апреля 2011 г. N А73-8315/2010; АС МО от 16 марта 2017 г. N А40-61983/2016, от 5 июля 2016 г. N А40-148478/2015; АС ПО от 19 декабря 2016 г. N А55-4601/2016, от 26 мая 2016 г. N А55-14726/2015; АС СЗО от 20 ноября 2017 г. N А56-59760/2014; АС УО от 22 мая 2017 г. N А07-28553/2015, от 17 мая 2017 г. N А60-26467/2016, от 24 ноября 2014 г. N А60-51548/2013; ФАС ЦО от 24 июля 2012 г. N А62-5698/2011.

< 2> См.: Постановление АС ДО от 12 апреля 2018 г. N А51-12617/2017 (директор, перечисляя на расчетные счета фирм-однодневок денежные средства на общую сумму 1 012 000 руб., одновременно являясь участником и генеральным директором, достоверно знал о том, что эти денежные средства не будут возвращены управляемому им ООО, тем самым нанес ему вред и скрыл от другого участника общества информацию о перечислении данных сумм, что является безусловными доказательствами противоправности деяния ответчика, наличия вреда, понесенного обществом, причинной связи между данным деянием и причиненным вредом, вины ответчика-директора).

< 3> См.: Постановление АС СЗО от 21 марта 2018 г. N А56-15334/2017.

Во-вторых, одновременное нарушение обязанностей разумности и добросовестности, как уже было отмечено выше, наблюдается в случае несоблюдения директором установленных внутри корпорации процедур по предварительному согласованию или одобрению сделки. При этом если в действиях директора не было злого умысла, т. е. несоблюдение установленной процедуры не преследовало цель облегчить совершение сделки, выгодной директору или связанному с ним лицу, то речь будет идти о неразумном поведении < 1>. Если же налицо конфликт интересов директора, и именно поэтому он утаивает сделку от прочих органов корпорации, то включается логика нарушения директором требования добросовестности (неконфликта интересов) < 2>. Наконец, если есть подозрение в конфликте интересов, когда на другой стороне стоит формально не связанное с директором лицо, но что-то подсказывает судье, что разумный директор вряд ли бы стал совершать сделку на конкретных условиях, не будь в ней личной заинтересованности, то используется тот же подход одновременного применения двух обязанностей без четкого разграничения, что именно было нарушено директором в конкретной сделке < 3>. Опять-таки если есть лишь подозрения в конфликте интересов директора, но они бездоказательны (по крайней мере не нашли подтверждения в конкретном деле), то получается, что негативные последствия от коммерческого риска по умолчанию несет директор, что слабо согласуется с концепцией защиты управленца с позиций правила бизнес-решения.

--------------------------------

< 1> См. подп. 3 п. 3 Постановления N 62.

< 2> См. подп. 3 п. 2 Постановления N 62.

< 3> См.: Постановления ФАС ВВО от 24 апреля 2014 г. N А28-3450/2013, от 5 июня 2013 г. N А11-6369/2011; АС МО от 9 декабря 2015 г. N А41-9650/2015; ФАС ЦО от 19 июня 2014 г. N А36-2698/2013.

Группа третья: развитие логики ответственности директора за убытки корпорации и распространение ее на некоммерческие и унитарные организации. Если все рассмотренные выше дела были посвящены ответственности директора коммерческой корпорации (ООО или АО), то это вовсе не означает, что тот же стандарт ответственности не может быть распространен на директора юридического лица любой иной организационно-правовой формы. Нормы ст. 53. 1 ГК РФ в данном случае посвящены правилам ответственности не только членов органов управления коммерческих корпораций, но любых юридических лиц. Это значит, что по тем же стандартам, которые были рассмотрены выше, могут отвечать члены органов управления и контроля как унитарных организаций (не корпораций), так и юридических лиц некоммерческого типа - корпораций и унитарных. Тот факт, что в подобных организациях реже возникают споры коммерческой направленности или сами по себе эти организации (особенно некоммерческие) вроде бы по определению не связаны с предпринимательским риском, а законы об отдельных видах таких юридических лиц крайне немногословны с точки зрения вопросов ответственности, в действительности вовсе не исключает привлечение директора к ответственности по схожим правилам.

Так, в практике можно уже обнаружить первые примеры привлечения к ответственности лиц, входящих в органы управления организаций, не являющихся коммерческими корпорациями, и обсуждения схожих вопросов права. В частности, убытки в пользу юридического лица по тем же правилам могут возмещать руководитель учреждения < 1>, председатель кооператива < 2>, председатель правления жилищного кооператива < 3>, директор государственного < 4> или муниципального < 5> унитарных предприятий, федерального казенного предприятия < 6>, лицо, которое полагало, что обладает полномочиями единоличного исполнительного органа некоммерческого партнерства < 7>, наконец, полный товарищ коммандитного товарищества < 8>. Таким образом, возможные доводы, приводимые директором некоммерческой или унитарной организации в свою защиту и состоящие в том, что специфика отношений, возникающих по поводу управления подобными организациями, в принципе исключает ответственность директора за убытки, возникшие у юридического лица, вряд ли будут иметь какой-либо успех в российских судах. Другое дело, насколько далеко суды могут зайти в вопросах ответственности, особенно директора некоммерческой организации, поскольку такая организация в принципе не ориентирована на зарабатывание прибыли. Ответ на него мы увидим лишь в будущем.

--------------------------------

< 1> См.: Постановления АС МО от 4 июля 2017 г. N А40-153914/2016, от 29 декабря 2015 г. N А41-70431/2014.

< 2> См.: Постановление АС МО от 27 октября 2017 г. N А40-168660/2016.

< 3> См.: Постановление АС УО от 9 сентября 2016 г. N А50-20549/2015.

< 4> См.: Постановления АС ДО от 20 апреля 2018 г. N А51-8170/2014; АС МО от 15 марта 2018 г. N А40-80069/17, от 27 декабря 2016 г. N А40-159702/2014; Тринадцатого ААС от 27 октября 2017 г. N А56-66369/2016.

< 5> См.: Постановление АС СКО от 9 ноября 2016 г. N А53-9682/2012.

< 6> См.: Постановления АС МО от 3 мая 2018 г. N А41-30010/2017, от 25 апреля 2018 г. N А41-47777/17, от 20 февраля 2018 г. N А41-49720/17 (в удовлетворении однотипных исков к директору предприятия отказано по иным основаниям, однако сама возможность заявления такого иска по правилам ст. 53. 1 ГК РФ не оспаривалась).

< 7> См.: Постановление АС МО от 27 февраля 2015 г. N А40-47517/2013.

< 8> См.: Постановление АС МО от 21 марта 2018 г. N А40-10873/17 (в удовлетворении иска к полному товарищу коммандиты, обладающему 95% голосов, отказано по иным основаниям, однако сама возможность заявления такого иска на основании ст. 53. 1 ГК РФ в деле никем не оспаривалась).

1. 1. 4. Выводы

Итак, можно сделать некоторые промежуточные выводы, относящиеся к практике привлечения к ответственности в части элемента состава гражданско-правовой ответственности, проходящего по разряду " нарушение вмененной директору обязанности". Основные практические проблемы в данном случае связаны со степенью детализации и формальной определенности вменяемого стандарта поведения, а также разными последствиями, порождаемыми при нарушении одной и второй обязанностей, для целей процесса доказывания.

Нарушение обязанности действовать разумно. Как стандарт поведения, задаваемый директору, эта обязанность не требует слишком многого от директора: он не должен совершать чего-либо такого странного, необдуманного и необъяснимого с точки зрения обычной рассудочной логики, что сложно обосновать с позиций некоего среднестатистического, медианного директора. Практические трудности возникают, однако, когда директор должен был получить некоторую дополнительную информацию, прежде чем совершать сделку, либо соблюсти заведенный внутри корпорации порядок получения согласования сделки, чтобы также набрать необходимый объем важной для ее совершения информации, - если этого не было сделано, то директор попадает в зону риска. Именно подобные ситуации порождают самые разноречивые толкования норм права, что представляет угрозу для любого директора.

Факт нарушения обязанности действовать разумно, даже если он будет установлен судом, по общему правилу никак не предрешает исход дела о взыскании убытков: для привлечения к ответственности нужно будет установить прочие элементы состава ответственности (убытки, причинно-следственная связь). При этом установление самого нарушения вмененной обязанности со стороны директора никак не влияет - в сторону упрощения или усложнения - на процесс доказывания прочих элементов ответственности, если речь идет об истце. Более того, поскольку директор может защищаться от иска, доказывая среди прочего отсутствие своей вины (а доказать, что он не нарушил эту обязанность, для ответчика-директора намного проще, чем вторую из рассматриваемых обязанностей (неконфликта интересов), поскольку стандарт поведения, вмененный директору при обязанности разумного поведения, установлен на довольно низком уровне), то ему в данном случае проще доказать отсутствие вины, а значит, и опровергнуть факт правонарушения.

Как следствие подобной динамики процесса доказывания, случаи привлечения директора к имущественной ответственности за нарушение одной лишь обязанности действовать разумно не столь широко представлены в общем количестве дел данной категории. Иначе говоря, директора сложно привлечь к ответственности за одно лишь неразумное поведение.

Нарушение обязанности действовать добросовестно. Этот стандарт поведения может пониматься довольно узко - как запрет на конфликт интересов, а может предельно широко и размыто - как общегражданский принцип добросовестности. В первом случае есть четко определенные границы поведения, строгая формализованность, а потому понятно, что именно надлежит доказать истцу. В этой части особых разночтений на практике не наблюдается. Во втором случае (недобросовестность в широком смысле слова) какого-либо однозначного стандарта нет, а потому суды вынуждены сами искать ответ на этот вопрос, соответственно, практика неоднородна.

Нарушение обязанности действовать добросовестно имеет совершенно иные последствия для иска и процесса доказывания. В данном случае установление факта нарушения обязанности неконфликта интересов, а равно и недобросовестного поведения в широком смысле слова во многом предрешает негативный исход дела для директора: его вина становится презюмируемой, причем с настолько высокой степенью достоверности, что опровергнуть ее для директора становится невозможным. Соответственно, истцу достаточно доказать факт нарушения и показать хоть какой-то убыток у компании, чтобы заявленные требования против директора были удовлетворены. Иными словами, в таких делах вопрос причинно-следственной связи и доказывания отсутствия вины может выпадать вовсе, как только подтвержден факт конфликта интересов и неких минимальных негативных имущественных последствий.

Таким образом, директора довольно легко можно привлечь к ответственности за допущенный даже единичный случай конфликта интересов либо потенциальный конфликт интересов, если подобное нарушение породило хоть какие-то негативные имущественные последствия для юридического лица.

Наконец, нарушение обеих обязанностей - действовать разумно и добросовестно, особенно если речь идет об одновременном или не разделяемом в принципе нарушении, порождает значительное число неоднозначных ситуаций на практике. А значит, именно в такого рода делах больше всего неопределенности и отсутствует прогнозируемость позиций судов, велика доля дискретного усмотрения конкретного судьи.

С позиций доказательственного процесса и его динамики чем больше элемент в такого рода нарушениях от того, что составляет нарушение обязанности действовать разумно, тем сложнее процесс доказывания будет для истца, тем проще защита для директора; напротив, чем больше элемента конфликта интересов директора с интересами юридического лица либо больше доказательств недобросовестности директора в самом широком смысле, тем проще процесс доказывания и выше шансы на успех у истца, а значит, тем сложнее защищаться от иска директору, выступающему ответчиком по иску.

1. 2. Определение суммы ущерба

Второй элемент состава ответственности - это собственно убытки от неправомерного поведения директора. Данный элемент для целей рассмотрения конкретного дела обычно включает как сам факт возникновения негативных имущественных последствий у юридического лица от нарушения директором тех или иных вмененных ему обязанностей, так и обоснование конкретной суммы, подлежащей взысканию.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒