Зов ворона 15 страница

Но она была не единственной цветной женщиной за столом. Все друзья Честера привезли с собой женщин разных оттенков - от нежной слоновой кости до темного кофе. Это были не рабыни - мужчины называли их " placé es". Похоже, это означало нечто большее, чем наложница, но гораздо меньшее, чем жена.

Кем бы они ни были, женщины, похоже, чувствовали себя в своей тарелке. Они ели и пили с удовольствием, свободно смеялись и постоянно поддразнивали друг друга. Они говорили уверенно - о последних модах и танцах; о новостях из Парижа и Лондона; о политической ситуации в Вашингтоне и отношениях с Мексикой. В их компании Камилла чувствовала себя унылой и одеревеневшей. Ее кожа была слишком темной, манеры неискушенными, и ей нечего было сказать. Она уставилась в свою тарелку и ела слишком быстро.

Не все гости привезли с собой партнерш. Мужчина, сидевший рядом с Камиллой, пришел один. У него был высокий лоб и длинные бакенбарды, которые он сбрил до остроконечных точек в уголках рта. Она заметила, что его глаза никогда не оставались неподвижными, но метались по всему столу, как будто постоянно искали возможность.

‘Вы недавно приехали в Новый Орлеан? - спросил он Камиллу.

Она кивнула, стараясь не пролить суп на свое шелковое платье.

‘Меня зовут Франсуа, - представился он.

‘Вы работаете на Честера? - спросила она.

Франсуа улыбнулся. - ‘Я думаю, что каждый мужчина в этой комнате работает на Честера Мариона, в какой-то мере, - сказал он. - Богатство Честера - это великая река, и мы ухаживаем за полями, которые тянутся вдоль нее. Когда река настолько полна, что выходит из берегов, мы готовы принять ее разлив, а когда паводковые воды отступают, мы верим, что она оставит какие-то остаточные отложения, чтобы наши собственные состояния росли. ’

‘Не думаю, что понимаю, - сказала Камилла.

Франсуа наклонился ближе. Его рука соскользнула со стола и легла ей на бедро.

- Позвольте мне объяснить. Вон тот мужчина с великолепной бородой? Его зовут Джексон, и он президент банка Нового Орлеана. Вы бы сказали, что он один из самых могущественных и влиятельных людей в городе. И все же он предоставил Честеру Мэриону кредит на сумму свыше двух миллионов долларов. Если Честер когда-нибудь объявит дефолт, его банку придет конец. Поэтому он должен дать Честеру все, что тот захочет, чтобы состояние Честера росло, а кредиты банка возвращались. ’

Его рука скользнула еще выше по бедру Камиллы. Камилла сделала вид, что ничего не заметила.

- Или вон тот человек с острым подбородком и вытянутой мордой, как у бассета. Его зовут Шоу - он комиссионер ливерпульской судоходной компании. Если что-нибудь случится с поместьем Честера – если его поля загорятся, или урожай пропадет, или корабль, везущий хлопок на рынок, пойдет ко дну, - Шоу будет нечего покупать, ему нечем будет зарабатывать комиссионные, и он разорится. ’

У Камиллы голова шла кругом от всей этой информации. Возможно, все дело было в вине. Она выпила слишком много, чтобы чувствовать себя менее неловко.

‘Вы, кажется, очень хорошо осведомлены о делах Честера, - сказала она. ‘А какое у вас дело? ’

‘У меня есть Торговый дом. ’

‘Что это такое? ’

- Я покупаю и продаю вещи от имени своих клиентов. Большая часть моих дел связана с Честером Марионом. ’

- А сам он не может их купить? - Спросила Камилла.

Франсуа, казалось, обиделся на этот вопрос. - ‘Он может попытаться, но какая от этого польза? Это займет все его время, и даже тогда он не сможет договориться о цене, которую я могу для него получить. Чтобы сделать плантацию продуктивной, требуется миллион отдельных предметов - от семян для полей и бечевки для тюков хлопка до пианино в большом доме. Я покупаю все от имени Честера и договариваюсь, чтобы это было отправлено в Баннерфилд. А когда будет собран урожай, я устрою так, чтобы его продали по самой выгодной цене и отправили в Англию. ’

Наконец Камилла поняла, к кому обращается. Она слышала, как Честер говорил о своем торговом агенте в те долгие ночи, когда она пыталась отвлечь его разговорами о его делах.

‘Вы де Вильерс, - сказала она.

- Он поклонился. - Конечно, Франсуа де Вильерс. ’

- Честер часто упоминает ваше имя. ’

Он издал самоуничижительный смешок. - Надеюсь, только положительно. ’

Обычно он проклинал его как вора и еврея, который переплатил деньгами Честера, а потом взял непомерные комиссионные. Но Камилла не думала, что Честер хочет, чтобы она это сказала.

‘Он полностью доверяет вам, - сказала она с улыбкой.

Обед был окончен. Мужчины поднялись, чтобы удалиться в салон, но Франсуа к ним не присоединился. Вместо этого он протянул руку Камилле.

- Здесь ужасно душно, и я боюсь, что от сигарного дыма у меня разболится голова. Может, пойдем прогуляемся? ’

Камилла посмотрела через комнату на Честера. Он был глубоко погружен в разговор с другим человеком – банкиром по имени Джексон, - но его глаза ничего не упускали. Он слегка кивнул Камилле.

‘С удовольствием, - сказала Камилла.

Вечерний воздух был теплым и благоухал цветами, свисавшими с кованых балконов домов, мимо которых они проходили. Франсуа проводил Камиллу по улице Бурбон до дамбы, откуда открывалась широкая панорама кораблей, пришвартованных на реке. Он болтал о городе и своих делах, и его рука скользнула ниже по спине Камиллы, пока не остановилась на ее ягодицах.

Они остановились перед элегантным городским домом. Впервые попав в город, Камилла потеряла всякое чувство направления и не знала, где находится.

‘Мой дом, - сказал Франсуа. Он повернулся к ней лицом, крепко прижимая к себе. - ‘Не хотите ли войти? ’

Камилла колебалась. Она не сомневалась, чего от нее ждут, если она войдет.

‘Я не знаю обычаев Нового Орлеана, - уклончиво ответила она.

- Я уверен, что Честер не будет возражать, - сказал он.

Камилла не была уверена. Честер посоветовал ей развлечь своих компаньонов и одел ее, чтобы показать свое тело. Но действительно ли он имел это в виду?

Она была рабыней, а Франсуа - белым. У нее не было выбора. Франсуа придержал для нее дверь, его брюки уже оттопыривались от нетерпения.

Она вошла в дом.

На следующее утро она проснулась и не знала, где находится. Затем она почувствовала рядом с собой Франсуа, его рука сжимала ее грудь, а возбужденный пенис терся о ее обнаженное бедро.

Камилла вздрогнула. Прошел всего месяц с тех пор, как она родила. Ее нежная плоть все еще заживала, а внимание де Вилльерса, проявленное прошлой ночью, заставило ее страдать изнутри. Но, конечно, она не могла ему отказать.

‘Сколько сейчас времени? - спросила она.

‘Какое это имеет значение? ’

‘Я должна вернуться к Честеру. ’

‘А мне пора на работу, - сказал он. - ‘У меня сегодня встреча с ним, и мне нужно подготовить очень много бумаг. - Он перекатился на нее сверху. - Но для этого еще есть время. ’

Почти не задумываясь, Камилла вернулась к тактике, которую так часто использовала с Честером.

- Вы, должно быть, очень успешны в своем деле. Честер очень высокого мнения о вас. ’

Франсуа приподнялся, чтобы посмотреть ей в лицо.

- Я покупаю дешево и продаю дорого. Это не так уж и сложно. Фокус – мой талант - в том, чтобы знать, сколько человек готов заплатить. ’

Разговор этот не интересовал Камиллу. Но она видела, как слабеет эрекция де Вильерса, когда его мысли вернулись к делу. Разговор стоило продолжить.

- Конечно, ваши клиенты готовы платить столько, сколько вы берете. ’

Он погладил ее по щеке. - ‘Моя маленькая негритянка, тебе этого не понять. В любой сделке есть две цены, которые имеют значение. То, что продавец готов принять, и то, что покупатель готов заплатить. Моя задача - найти наиболее выгодную цену. ’

Камилла нахмурилась, изображая смущение.

- Позволь мне привести тебе пример. Сегодня утром я буду посредником в продаже Честеру двухсот акров земли. Я знаю, что продавец возьмет за нее четыре тысячи долларов за акр, но я также знаю, что Честер может получить прибыль, даже если он заплатит семь тысяч. Я получаю комиссионные в процентах от окончательной цены, поэтому моя задача - подтолкнуть его как можно ближе к семи тысячам, чтобы он не почувствовал, что я воспользовался преимуществом. Вот почему я богат. - Он усмехнулся. - Наверное, мне не следовало говорить тебе об этом. Но я полагаю, ты не понимаешь ни слова из того, что я говорю. ’

Камилла одарила его пустой улыбкой. Уже не в первый раз она удивлялась тому, что белые люди говорят в присутствии черных.

Де Вильерс еще раз окинул ее взглядом. - ‘Ты слишком красива, чтобы забивать себе голову делами. - Он обнял ее одной рукой и сжал ягодицы. - ‘Я уже говорил тебе о своих талантах. Теперь пришло время тебе снова показать мне свои. ’

Камилла напряглась. Но в этот момент, как будто Бог услышал ее безмолвную мольбу, за окном зазвонили колокола, и все церкви в городе пробили час. Франсуа нахмурился.

‘Это уже столько времени? Увы, Мне хотелось бы проводить тобой больше времени. Но. . . деловой визит. Надеюсь, мы скоро снова увидимся? ’

" Я бы хотела этого", - сказала Камилла.

Она надеялась, что никто не заметит, как она возвращается домой, но, войдя в дом на Рю-Рояль, услышала голос Честера - " Где эта маленькая шлюха? ’

Швейцар бросил на нее безжалостный взгляд и провел в гостиную. Честер ждал ее, стоя у окна и покуривая сигару. От его вида у нее заныли шрамы на руке.

‘Где ты пропадала? - Спросил Честер.

Камилла все еще была в вечернем платье. Каждая клеточка ее тела, казалось, пахла вином и сексом. Но что она могла сказать такого, что не привело бы Честера в ярость? Молчание не было безопаснее. Вена на лбу Честера запульсировала от гнева.

- Гранвилл следил за тобой прошлой ночью. Он сказал, что ты ходила в дом де Вильерса. ’

Лгать не было смысла.

- Да. ’

‘Ты осталась на ночь? ’

‘Да. ’

- Ты с ним трахалась? ’

Даже после всего, что Честер сделал с ней, откровенность вопроса все еще шокировала ее. Она покраснела от стыда. Все, что она могла сделать, это кивнуть.

Честеру ответ не понравился.

‘Я не знаю, было ли это твое невежество, твоя глупость или просто похоть твоей расы. Я привез тебя сюда, чтобы ты была хозяйкой, очаровывала моих партнеров, а не разыгрывала шлюху. Ты унизила меня. ’

‘Я думала, ты этого хочешь. ’

Ответ, казалось, разозлил Честера еще больше.

‘Ты моя собственность, - прошипел он. - Другие мужчины могут смотреть на тебя и восхищаться тобой, они могут даже прикасаться к тебе. Но они никогда не должны думать, что могут обладать тобой. Теперь они знают, как легко тебя можно заполучить, ты для меня ничего не стоишь. ’

Он позвонил в дверь. Гранвилл появился сразу же.

- Отвези ее в отель " Сент-Луис" и выставь на продажу. Бери все, что сможешь получить, не важно, сколько. Теперь она не имеет никакой ценности. ’

Гранвилл схватил Камиллу за руки еще до того, как она поняла, что сказал Честер. Она едва могла думать из-за вчерашнего вина, пульсирующего в голове, из-за недосыпа, из-за сильной боли между ног. Но одно она видела ясно. Если Честер продаст ее, ее могут увезти куда угодно. Она никогда больше не увидит Исаака.

- Четыре тысячи! - воскликнула она, отбиваясь от Гранвилла.

Честер уставился на нее. - Четыре тысячи чего? ’

- Земля, которую вы покупаете у де Вильерса, - пробормотала она. - Тот, кто продает, берет по четыре тысячи долларов за акр. ’

Честер сделал пять шагов по комнате и подошел к ней так близко, что брызги слюны брызнули ей в лицо.

‘Откуда ты это знаешь? Откуда ты можешь знать? ’

- Мне сказал Франсуа. После того, как мы это сделали... - Она прикусила губу. - Он хотел показать, какой он умный. Он думал, что я слишком глупа, чтобы понять. ’

Честер отвернулся. Он уставился в окно, занятый своими мыслями.

‘Я собирался предложить шесть тысяч, - пробормотал он. - И я был готов подняться еще выше. Если то, что ты говоришь, правда, то ты только что сэкономила мне десятки тысяч долларов. - Он резко обернулся. - ‘Тебе не следовало идти с Франсуа. То, что вы с ним сделали, мне очень не понравилось. ’

Камилла вспомнила руку Франсуа, зажатую между ее ног во время ужина. Она подумала о том, как выглядели другие женщины - об их платьях с глубоким вырезом, надутых, накрашенных губах и румяных щеках.. В чем же разница?

‘Но. . . Честер еще не закончил. - В своем распутстве ты, кажется, наткнулась на что-то ценное. ’

Гранвилл по-прежнему крепко держал ее за руки.

‘Я должен отвезти ее в Сент-Луис? - прорычал он.

‘Нет. - Честер оглядел Камиллу с головы до ног, ее растрепанное платье, нечесаные волосы и размазанный по лицу макияж. - Иди в свою комнату и приведи себя в порядок, - сказал он ей. - ‘Я должна идти на встречу с Франсуа. Если то, что ты сказала, окажется правдой, тогда, возможно, есть выгода в том, чтобы держать тебя в конце концов. ’

Он вернулся через несколько часов и поднялся к ней в комнату в прекрасном расположении духа.

- Четыре с половиной тысячи за акр! - он ликовал. - Видела бы ты выражение лица Франсуа. ’

- А не четыре тысячи? ’

Камилла никогда не видела, чтобы Честер упускал возможность получить прибыль. Честер погладил ее по щеке.

- Моя невинная птичка. Если бы я довел дело до конца, Франсуа догадался бы, что у меня есть секретная информация. Он бы тебя заподозрил. При четырех с половиной тысячах ему и в голову не приходит, что он сказал чернокожей девушке в постели. Вместо этого он приписывает это моему жесткому торгу. ’

И все же Камилла не была уверена, что это значит.

- Значит, я могу остаться? ’

Честер выглядел удивленным вопросом. - ‘Конечно. Я сейчас пришлю горничную, чтобы она подготовила тебя к сегодняшнему вечеру. Я устраиваю еще один обед, прежде чем вернусь в Баннерфилд. Там будет Франсуа, и я хочу, чтобы ты уделила ему побольше внимания. ’

Камилла кивнула, задаваясь вопросом, не станет ли эта новая глава ее жизни еще большим испытанием, чем прежде. Она не чувствовала сожаления. Она готова на все, лишь бы не потерять Исаака.

- И поспи немного, - добавил Честер с неприятной улыбкой. - ‘Отныне, я думаю, ты будешь занята по ночам. ’

***

Командовать " Вороном" было все равно что снова выйти в море в первый раз. Мунго испытывал то же возбуждение, то же дикое чувство свободы – только теперь все это было его собственным. Он стоял у грот-мачты, лицо его было покрыто брызгами, летевшими с носа, и он чувствовал, как корабль вздымается под его ногами в широком океане. Он запрокинул голову и радостно рассмеялся.

Перед отъездом он написал письмо Честеру Мариону. Оно было кратким и по существу. Не зная, куда послать письмо, он адресовал его просто Честеру Мариону, в Новый Орлеан. Если Честер так силен, как утверждал Рутерфорд, то оно обязательно найдет его. Мунго не думал, что это будет иметь большое значение, но он хотел, чтобы Честер знал, что он не забыл его, пока он был далеко в своем долгом путешествии.

Конечно, " Ворон" не был совершенен. Это был новый корабль, не проверенный и не поврежденный; нужно было исправить тысячу деталей. Снасти ослабли, и их пришлось туго натянуть; швы раскрылись, и их нужно было законопатить. Дюйм за дюймом они подтягивали его; они шлифовали, соединяли, красили и полировали, пока он не полетел сквозь воду при малейшем дуновении ветра.

То же самое касалось и мужчин. В Балтиморе Мунго набрал совершенно новую команду. Он не мог судить об их компетентности как моряков, пока они не вышли в море, поэтому вместо этого он взял самых закаленных, покрытых боевыми шрамами людей, которых они смогли найти. Через всю Атлантику он гнал их изо всех сил, проклиная и уговаривая стать хорошо дисциплинированным подразделением, которое бросалось выполнять его приказы.

Они зашли на Остров Принца, но Мунго не сошел на берег.

‘В прошлый раз, когда я был здесь, я убил сына губернатора, - напомнил он Типпу. - Это не та вещь, которую власти склонны забывать. ’

Вместо этого он послал Типпу разузнать, что можно.

‘Там новый губернатор, - доложил великан. - Да Круз умер от лихорадки. ’

‘А его дочь Изабель? Она на острове? ’

Мунго постарался скрыть интерес в голосе, но Типпу ему не удалось одурачить. Помощник капитана оскалил зубы в усмешке.

- Я думаю, ты хочешь это знать. - Я спрашивал, но ее здесь нет. Говорят, она переезжает в Новый Орлеан. ’

Воспоминания Мунго о Новом Орлеане были немногим больше, чем таверны и бордели, и креольские женщины, одетые в буйство цветов.

- Я уверен, что она будет там процветать. ’

Он злился на себя за то, что так разочарован отъездом Изабеллы.

" Ты не какой-нибудь влюбленный подросток, мечтающий о том, чтобы впервые увидеть девичьи сиськи", - сказал он себе.

‘Это еще не все, - продолжал Типпу. - Английский офицер, с которым мы дрались? Человек, которого ты сбросил с корабля? ’

Мунго тут же оторвался от воспоминаний об Изабель. - Фэрчайлд? ’

- Он жив. Я думаю, ты сделаешь из него героя. Теперь у него есть свой корабль, " Меандр". Он находится в этих водах. Он заходил на остров Принца две недели назад. ’

Мунго выругался. - Фэйрчайлд имеет право подняться на борт любого корабля, который встретится ему на пути. Если он найдет нас, то не будет иметь никакого значения, что мы сейчас занимаемся законной торговлей. Он не успокоится, пока не закует нас обоих в кандалы. ’

- Тогда лучше держаться от него подальше. ’

- Его корабль будет патрулировать побережье. Мы проложим курс значительно западнее этого места. - Мунго на мгновение задумался, его желтые глаза смотрели куда-то вдаль. - И посмотри, сможешь ли ты купить оружие до того, как мы уплывем. ’

Как только они покинули Остров Принца, Мунго удвоил дозорных на мачте. Они видели десятки кораблей в водах к югу от Зеленого Мыса, но большинство из них находились в милях от них, и лишь немногие подходили достаточно близко, чтобы окликнуть их. Они специально следили за красными, белыми и синими знаменами Королевского флота. Однажды они заметили двухмачтовый корабль, лежащий над горизонтом на востоке, с чем-то вроде красного военно-морского флага на корме. Но он исчез в тумане, и они больше его не видели.

Они пришли в Кейптаун за припасами. В таверне на набережной Мунго нашел обветренного голландца, охотника. Была заключена сделка - чрезмерное количество джина в обмен на все, что этот человек знал о слонах.

- Их можно убить пулей? - Поинтересовался Мунго.

Старый охотник наклонился вперед, невнятно выговаривая слова из-за алкоголя.

‘Конечно, - сказал он, - но это нелегко. На шее есть пятно, впадина за ухом примерно на две трети вниз. Вот куда нужно стремиться. ’

К тому времени, как они закончили, Мунго получил первоклассное образование в области охоты на слонов - а охотник храпел лицом вниз в луже джина на столе.

Выйдя из Кейптауна, " Ворон" обогнул оконечность Африки и повернул на северо-восток. Мунго слышал много рассказов об ужасных штормах, которые часто встречались морякам вокруг мыса, но погода оставалась ясной и доброй, как будто сама судьба улыбалась его предприятию. Они прошли без труда. Там, наконец, он мог немного расслабиться. Корабль Фэйрчайлда входил в состав Западной превентивной эскадры – он не заходил в Индийский океан.

Они шли вдоль берега, держась на почтительном расстоянии. На сотни миль берег вздымался крутыми отвесными утесами, словно черные зубы, готовые вцепиться в любое судно, которое подойдет слишком близко. Они не видели места, где можно было бы причалить, и Мунго не осмеливался подойти слишком близко, опасаясь бурных течений и непредсказуемых ветров, которые кружились вокруг них.

Дальше скалы спускались к низкому берегу с мангровыми болотами и золотыми пляжами. Но даже они были не такими безмятежными, какими казались. Иногда Мунго видел выбеленные ребра разбитых кораблей, торчащие из песка, - свидетельство опасности, которая все еще таилась под синими волнами.

Они прошли мимо поселений в Дурбане и заливе Делагоа и вошли в Мозамбикский пролив. И все же они не могли найти места для высадки. Мунго хотел избежать постоянных портов, где торговля слоновой костью контролировалась посредниками и цены были бы завышены; он искал место, где они могли бы высадиться незамеченными. Но чем дальше на север они продвигались, тем ближе подходили к более населенным частям побережья Суахили.

- Это недалеко от твоей части света, не так ли? - Сказал Мунго Типпу.

Несмотря на все, что они делали вместе, несмотря на то, что они спасали друг другу жизни, он все еще почти ничего не знал о жизни помощника до " Черного Ястреба". Типпу никогда не упоминал об этом, и Мунго знал, что лучше не спрашивать. И все же здесь, в Индийском океане, он вспомнил слова Стерлинга - " Я выиграл его в карты на Занзибаре".

Мунго указал на карту, разложенную у нактоуза, где был обозначен остров Занзибар.

‘Это твой дом? ’

На самом деле он не ожидал, что Типпу ответит. Но, возможно, пребывание в этих водах, так близко к его прошлому, что-то расшатало в великане. Вместо того чтобы сменить тему разговора, он посмотрел через перила и сказал: - Да, Стерлинг выиграл меня в карты. Но мой отец был королем. ’

Это прозвучало как нелепое хвастовство, но Мунго не рассмеялся. В гордой осанке Типпу было что-то такое, что делало его рассказ до странности правдоподобным.

- Король Занзибара? ’

- Султан Омана. Занзибар - часть его королевства. ’

- Значит, ты королевской крови. ’

Типпу покачал головой. - Моя мать была рабыней. Человек не может быть наполовину свободным. Итак, я был рабом. ’

‘Как Стерлинг тебя нашел? ’

- Он приехал на Занзибар, чтобы поговорить с моим отцом. Америка послала его сказать моему отцу, чтобы он подписал договор против англичан. Стерлинг увидел мою мать и спросил, может ли он купить ее. Отец предложил ему пари. Они играют в карты. Если Стерлинг победит, он заберет мою мать. Если он проиграет, то заберет меня. ’

Невозможно было не посочувствовать - быть поставленным против собственной матери в карточной игре, зная, что так или иначе тебя разорвут на части.

- Стерлинг был настоящим сукиным сыном. ’

Типпу философски пожал плечами. - ‘Я был рабом. И если бы я не пошел со Стерлингом, я бы не нашел тебя. Не нашел бы тебя, не был бы свободным сейчас. ’

‘Это верно. ’

Мунго видел, что Типпу становится не по себе от этого разговора. За последние несколько минут он рассказал о себе больше, чем кому-либо с тех пор, как покинул Занзибар. Мунго ободряюще улыбнулся ему.

- Если повезет, к тому времени, как ты закончишь это путешествие, ты будешь богаче короля. ’

Это была пустая бравада. С каждым днем шансы найти место для посадки уменьшались. Все мужчины знали это. Настроение на корабле стало угрюмым, Мунго стал раздражительным и вспыльчивым. И все же Африканский континент отказал ему.

Однажды они подошли к заливу, окаймленному тростниковыми берегами. Мунго осмотрел их в подзорную трубу, но, насколько хватало глаз, в них не было ни единой трещины. Это было бы еще одним разочарованием, у него не осталось почти никаких надежд.

‘Мы не будем вставать на этот путь. ’

Вирджил Хендерсон, боцман, пошевелился. Какое-то время он изучал берег, потом повернулся и произнес на своем георгианском наречии: - Мне кажется, это очень похоже на морские острова у нас дома. ’

‘Ну и что из этого? - спросил Мунго.

‘Издалека эти болота кажутся сплошной стеной. Но вблизи обнаруживаются устья рек, о существовании которых вы и не подозревали. ’

Терять было нечего.

- Спустите шлюпку, - приказал Мунго.

Они отвели лодку к берегу. Хендерсон был прав подойдя - ближе, они увидели, как открываются мутные каналы, такие узкие и извилистые, что они исчезали в камышах. Мунго выбрал самый большой и направил шлюпку внутрь. Надежда поднялась в его сердце, больше, чем он чувствовал в течение многих дней.

Это продолжалось недолго. После нескольких поворотов русло разделилось на полдюжины маленьких ручейков, слишком узких даже для каноэ. Они вернулись на прежний курс и попробовали еще один вход. Это тоже ничего не дало. Люди вспотели на веслах под палящим солнцем; как только они остановились, мухи слетели с камышей и набросились на них.

‘Даже если здесь и есть проход, мы никогда его не найдем, - сказал Мунго.

Хендерсон перегнулся через борт и зачерпнул пригоршню воды. Он сунул ее в рот, а затем поспешно выплюнул с кислой миной.

‘Соль. ’

‘А чего ты ожидал? ’

- Там, где течет река, вода должна быть слаще. - Он огляделся. Камыши вокруг них были глубоко в море, мягко покачиваясь в воде, когда течение убывало и текло. - Сейчас прилив. Когда он уйдет, мы сможем найти, где находится река. ’

Они ждали. Когда прилив отступил, тростник, казалось, поднялся из воды. Некоторые каналы пересохли, другие, более глубокие, остались в тонкой полоске блестящей воды между илистыми берегами. По мелководью пробирались длинноногие птицы, а по грязи сновали насекомые.

Мунго повел лодку к более глубокой воде, изучая стеклянную поверхность в поисках любой ряби, которая могла бы выдать течение.

‘Там. ’

Это было не так уж много – едва заметная морщинка на поверхности залива. Но когда они подплыли туда, и Мунго опустил руку в воду, он почувствовал давление течения на тыльную сторону ладони.

Он попробовал воду, как и Хендерсон. Она была гораздо менее соленой, чем море.

‘Где-то здесь должна быть река. ’

Они изо всех сил следовали за течением, обходя заросли камыша и илистые отмели, преграждавшие им путь. Иногда канал был настолько мелким, что им приходилось выбираться и тащить лодку через него. Вскоре все мужчины были облеплены грязью и воняли до небес. Но всегда была тонкая струйка воды, которая вела их вперед.

‘Если здесь и есть река, то не более чем ручей, - пробормотал Мунго, подталкивая тяжелую лодку вперед по вязкой грязи.

С плеском нос накренился вперед и снова погрузился в глубокую воду. Мунго был так занят своей задачей, что потерял из виду все, что его окружало. Теперь он поднял глаза, и у него пеехватило дыхание. Они прошли через болото и теперь смотрели на широкое озеро за ним. Вдалеке безошибочно угадывалось течение большой коричневой реки, лениво уходившей в глубь острова.

Мужчины радостно закричали. Они забрались обратно в лодку, измазав ее борта грязью, и с новой силой взялись за весла. Как только они вышли в чистую воду, Мунго поднял парус, чтобы люди могли отдохнуть. Они любовались новыми окрестностями, а Мунго тем временем направился к устью реки.

‘Если бы нам удалось провести " Ворона" через болото, я думаю, мы могли бы привести его сюда так же легко, как реку Патапско в Мэриленде, - сказал он.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒