ВЕРОЯТНОСТЬ РАЗУМА 31 страница

Опасения были не лишены оснований. Лурианцы, вольно или невольно, вполне могли устроить глобальный катаклизм, если иссякший энергетический узел разорвет на мелкие клочья. В запале ли, либо намеренно, они были способны отправить мини-Вселенную в небытие, из которого мало кто выберется. До падения узла оставалось всего ничего, поэтому Элайя лихорадочно искала выход из потенциально критического положения. И вдруг…

— Джулиан! Вскрывай Смещение! — воскликнула она, уловив пространственные перемены.

Собирая остатки энергии, лурианцы отключали все подряд, в том числе и блокаду Смещения сестер. Теперь его вход закрывала обычная матрица, структуру которой Элайя мгновенно и передала Джулиану. Взвившись будто ужаленный, тот рванулся к управляющему интерфейсу и в мгновение ока влетел туда, где томились его дочери.

Тоска, в которой пребывали Аманда и Сесилия, не могла сравниться даже с чувствами Сибер'юнии. Едва появившись на свет, они были объявлены какими-то вселенскими преступницами и заключены в такую клетку, за пределами которой не существовало просто ничего. Стараясь не сойти с ума, девушки развлекали друг друга различными историями и воспоминаниями, воплощая в доступном им пространстве разнообразные вещи и модели существ. Именно модели. Жизнь сестры не творили, не желая, чтобы какие-нибудь существа страдали вместе с ними в вечном заключении. Негромко переговариваясь, они как раз мастерили миниатюру их недавнего острова, когда белесая завеса внезапно спала, а Декартрон наполнил гул гремучего удара. Еще один удар — и бесследно исчез сам Декартрон. Пораженные до глубины души, девушки обернулись и увидели отца, рядом с которым стоял коренастый искрящийся мерколит. Помахивая громадным молотом, он удовлетворенно созерцал плоды своих разрушений.

— Папа! — воскликнули девушки.

Не говоря ни слова, едва не разревевшийся Джулиан бросился в их объятия.

— Так, вы тут давайте рыдайте, сколько влезет, а я обратно в бой, — улыбнулся Руд-гоор-Зунд, прозорливо присланный Элайей на помощь любящему отцу.

С этими словами он исчез, но вскоре за ним исчезли и Джулиан с дочерьми. Теперь, свободные от узилища, они хотели помочь тем, кто все это время самоотверженно помогал им.

Сражение дошло до критической точки. Если лурианцы не остановятся, энергетический узел взорвется, а вместе с ним взорвется и все, что он поддерживал в самом своем основании. Оставалось надеяться на благоразумие его защитников. В конце концов, фанатизм им был не присущ, и самоубийство во имя нежелания проигрывать — тоже. Агнетто может и пошел бы на такое, но другие лурианцы — вряд ли. Во всяком случае, в это очень хотелось верить.

— Остановитесь, безумцы! — взывала в ментальный эфир Элайя. — Вы же уничтожите все до последней частицы!

Сибер'юния молчала, и не только потому, что к ней вряд ли бы кто-то стал прислушиваться. Она максимально сконцентрировалась на удержании Института, который теперь прямо-таки трещал по швам, визуально уподобляясь миражу в пустыне.

— Грубаура! Будь готова в любой момент! — только и сказала она, обращаясь к паучихе.

Той совершенно не хотелось разлетаться по всей Пустоте, особенно после столь обильной трапезы, поэтому она выказала высшую степень внимания. И вдруг все стихло.

По замыслу Элайи, в нужный момент они должны были закидать лурианцев Грабберами, чтобы те затянули всех куда-нибудь подальше. Если туда попадет и кто-то из Восставших — не страшно. Главное что узел уцелеет, а вокруг не останется никого из его защитников. Однако планы планами, а реальность проявилась совсем иначе.

Институт внезапно затрясло. Затрясло совсем не так, как прежде, когда он содрогался от хода свирепой битвы. Мелко задрожав, он вдруг начал терять частички стен, перекрытий, и вообще всего, что наполняло его изнутри. Это выглядело как снег, крупными хлопьями срывавшийся с любой материальной поверхности. Крыша затрещала, как затрещали башни, купола, балконы и галереи. Этот треск пришел на смену тишине. Той тишине, что установилась после того, как лурианцы прекратили боевые действия. В пространстве отчетливо раздался их призыв о помощи. Почуяв неладное, Элайя и Сибер'юния ринулись прямиком к узлу, благо что все защитные эшелоны оказались сняты. Ловушки они не опасались, а если и опасались, то этим страхом пренебрегли, ощущая нутром, что положение более чем критическое. К тому же Аманда и Сесилия, старавшиеся проникнуть в мысли лурианцев, сообщили об их искренности. Остальные восставшие проследовали за своими предводительницами, согласно приказу прекратив всякую агрессию.

С первого же взгляда все стало ясно — лурианцы перестарались. Перестарались в запале, ибо в противном случае не перестали бы сражаться и не позвали на помощь. Центральный энергетический узел распадался. К великому счастью всех присутствующих, он не детонировал сразу, но счастье это было недолговечным. В распоряжении восставших и лурианцев оставались считанные… Что? Никто не знал!

— Вы можете это остановить? — спросил Элайю кто-то из лурианцев.

Кто именно — она не разобрала, поскольку они собрались вблизи всем уцелевшим составом. Перед лицом тотального уничтожения к ним вернулось благоразумие. Выбирая перед всеобщим концом или координацией с нападавшими, лурианцы не пошли по пути, который наверняка бы выбрал Агнетто.

— Грубаура! Бегом сюда! — вместо ответа воскликнула Элайя, наблюдая, как по стенам энергетического узла разрастаются светящиеся, сочившиеся плазмой щели.

— Как?! — ошеломленно воскликнула паучиха. — Я же к вам не пролезу!

Обвинять ее в трусости или неподчинении не приходилось. Она разрослась до таких размеров, что теперь практически целиком покрывала крышу Института. Ту крышу, что еще уцелела после всех пространственных потрясений.

— Прогрызай! Прогрызай сюда путь! Я помогу! — грохотнула Сибер'юния, заставив лурианцев поежиться.

— А! Это можно! — согласилась Грубаура.

И тут же впилась хелицерами в перекрытия Института, разрывая их на мелкие кусочки. Сибер'юния ударила снизу, проделывая над энергетическим узлом огромную брешь. Достаточно огромную, чтобы в ней, в конце концов, объявилась голова Грубауры.

— Паутина! Заливай ей узел! Весь! Целиком и как можно плотнее! — командовала Элайя.

Растерянные лурианцы, только что воевавшие с ней, ее дочерью и целой толпой Нарушителей, теперь спрашивали указаний. Как бы там ни повернулось дело, мать и дочь явно не желали гибели Вселенной Института, а его не желали и сами лурианцы.

— Сжимайте пространство! — крикнула Элайя. — Это удержит физическую оболочку узла. — Ненадолго, но удержит!

Мгновенно усвоив, что к чему, лурианцы направили остатки своей энергии так, как было велено. Частично этим занялась и Сибер'юния, продолжая поддерживать рассыпавшуюся структуру Института.

Повреждения оказались критическими. Элайя поняла это сразу, когда внимательно изучила структуру узла и обозрела пространственные искажения. Дополнительный анализ, наспех произведенный лурианцами сканирующей техникой, только подтвердил ее пугающее предположение. Совместными усилиями лурианцы и восставшие удержат узел лишь на какое-то время, однако его нестабильность нарастала. И закончиться она могла только одним.

— Кажется, доигрались, — шепнул Аскин Синотее. — Что ж, рад был нашему знакомству.

— Не верю, чтобы ничего нельзя было сделать! — воскликнул Джулиан.

Едва обретший своих дочерей, он просто не мог их потерять. Снова! Помогая Элайе, он и впрямь не верил в то, что эта всесильная лурианка не в состоянии сама вновь прийти на помощь.

— А если замкнуть утечку обратным контуром? — предложила Сесилия.

Она еще не очень хорошо разбиралась в институтской технике, но довольно приличное представление о ней все-таки имела.

— Да, замкнуть с положительной обратной связью, — прибавила Аманда.

Как и сестра, она отнюдь не пренебрегала научными познаниями, хотя предпочитала теории практику. В частности, на озере Синотеи. Чуть повернувшись, Элайя окинула их грустным ласковым взглядом. Прибежав на передовую, отец и дочери помогали восставшим чем могли. Сестры, в том числе, старались прочесть мысли лурианцев, отчего их призыв о помощи воспринимался вполне искренним. Жаль, повоевать они толком не успели, однако это к лучшему.

— Не выйдет, — отозвалась, сжимая пространство, Элайя. — Узел распадается изнутри. Утечка тут не при чем. Распадается сама его структура.

— Да не может быть, чтобы это нельзя было починить! — упрямо воскликнула Сесилия.

— Можно, — неожиданно подала голос Сибер'юния. — Другой структурой.

Бросив взгляд на дочь, Элайя закусила губу. Она-то знала, в чем тут суть, но не хотела, чтобы знал кто-то еще. Однако Сибер'юния ничего не успела объяснить. Центральный энергетический узел загремел, разрывая слои паутины, и вырвался из оков пространственного сжатия. В следующее мгновение все вокруг поглотила свирепая ослепительная вспышка.

* * *

Среди просторов мироздания неспешно летели из ниоткуда в никуда каменистые планетоиды. Лишенные жизни, они выглядели обычными нагромождениями вулканической породы, не представляющими никакого интереса. И эти планетоиды тоже ничего не интересовало. Не интересовало уже давно, отчего они и уподобились такой простой и абсолютно неактивной форме. Древние лурианцы, стоявшие у истоков образования Вселенной, повидали все и вся. Их больше ничем нельзя было удивить. Они достигли абсолютных возможностей, а жизнь, ее интриги и перипетии с незапамятных времен стали банальны и предсказуемы. Настолько, что Древние оставили все мирские дела и погрузились в вечную спячку. Они лишь передавали знания своим потомкам, служа им вечным проводником, но больше ничего делали. И вот что-то произошло. Озарившись слабым сиянием, планетоиды пробуждались, ощутив какое-то необычное веяние из далекой Вселенной.

Кругом расстилался один лишь свет. Чистый белый свет без какой-либо примеси. В нем не было ничего — ни неба и звезд, ни цветов и трав, ни деревьев, ни зданий, ни даже самой материи. Преисполненный пустоты, он разливался мерно и ровно, словно озарял кому-то вечный путь. Но в этой пустоте была и жизнь. Паря в абсолютном нигде, Сибер'юния, Аманда и Сесилия ошеломленно смотрели друг на друга. Их мысли, лихорадочно вертевшиеся миллионами обрывочных видений, сновали из сознания в сознание, обмениваясь чувствами, воспоминаниями и репликами. Все трое, ничего не понимая, пытались воссоздать картину того, что произошло.

Даже в краткий миг лурианцы могли сделать очень и очень многое. Их мысли текли огромным объемом, и этот объем быстро предавался из одного разума в другой. Таким образом, за условную секунду, ничего не значащую для моделей из Юнисанциумов, они были в состоянии принять важное решение. Не только принять, но и исполнить.

Центральный энергетический узел был не обычным образованием вроде генератора или преобразователя звездного излучения. По сути, он представлял собой жизненную суть лурианцев, олицетворяя ее сознание, созидание и вечную жизнь. Он был их квинтэссенцией — концентрированным могуществом, порожденным наиболее одаренными мастерами и самостоятельно функционировавшим в пространстве. Именно поэтому он питал все творения лурианцев, поддерживал их материальные воплощения и мог все то же, что могли и они, ибо основа, сама структура его энергии была им изначально родной. И уж где-где, а в Институте Моделирования Разума нечто подобное удивления не вызывало. Таким образом, не вызывали удивления и слова Сибер'юнии, что починить структуру такого уникального творения можно только другой структурой.

Элайя, сбросив физическую оболочку, ринулась в самый центр распадавшегося узла. Ринулась в тот момент, когда пространственные оковы пали, и он вот-вот должен был детонировать, ввергая Вселенную Института в необратимый катаклизм. За ней последовал Джулиан. Элайя пыталась его остановить. С ее точки зрения, если уж кто и должен был пожертвовать собой, так это она. Все равно лурианцы никогда не простят ей смерти Агнетто. Да она и сама себя не простит. Оператор стал лишь последней каплей. Вина перед дочерью станет грызть и терзать ее до конца времен, и что может быть лучше, чем во имя искупления отдать за нее жизнь? Отдать, и забыться в вечном покое.

Джулиан заупрямился. Как бы ни была велика сила Элайи, одной ее могло и не хватить. Две структуры лучше, чем одна. Это понимал даже он, вкратце уловив то, что успела транслировать Сибер'юния. Принципиально разные, они вольются в энергетический узел самой своей сущностью и растворятся в нем без остатка. Но растворятся не просто так. Поглотив их структуру и энергию, узел уцелеет. Его распад остановится, словно цепочка ДНК, починенная фрагментами других цепочек. И этого будет достаточно, чтобы все остальные удержали его в стабильном состоянии. Тогда не произойдет и взрыва, до которого оставалось какое-то мгновение; тогда не погибнет Колыбельная Локализация и все, кто ее населял. Тогда выживут все, включая Аманду, Сесилию и Сибер'юнию. А ради такого и умереть не грех!

Элайя попыталась вытолкнуть Джулиана прочь, но тот оказал решительное сопротивление, вцепившись в нее мертвой хваткой. Может она дать гарантию, что одной ее жертвы будет достаточно? Не может? Значит, и говорить тут не о чем! Если мать готова отдать жизнь за свою дочь, то и отец способен на такое ради своих девочек! И так тому и быть!

Элайя, озарившись печальной улыбкой, взяла Джулиана за руки. В последнее мгновение она показала ему, как родилась, росла и взрослела Сибер'юния. А Джулиан ответил ей детством Аманды и Сесилии, видениями их старой и новой жизни. Затем их поглотила вспышка. Та, что вырвалась было наружу, но так никого и не уничтожила, втянувшись обратно внутрь.

Аманда, Сесилия и Сибер'юния молча переглядывались. В глазах их стояли слезы. Самые настоящие слезы, вроде бы не присущие бесплотной форме жизни. Тем более что сейчас они были лишены физических оболочек и выглядели по-прежнему исключительно в мыслях друг друга. Но как они здесь оказались? Сообразив, что задумали их мать и отец, они рванулись за ними следом. Сибер'юния, изначально планировавшая уничтожить энергоузел Института, хорошо разбиралась, что к чему. Да, теперь она старалась его сохранить, но не такой же ценой! Взрыв должен был уничтожить все сущее, но самые сильные все-таки могли уцелеть. Тех же, кто находился в его эпицентре, выбрасывало в Луч, связующий Вселенную Института с остальным мирозданием. Падение узла автоматически открывало заветный проход. Именно в этом и заключался изначальный замысел Сибер'юнии, собиравшейся ускользнуть из Колыбельной Локализации. Однако она не знала, сработает ли ее план в случае Аманды и Сесилии — слишком молодых и неопытных, чтобы выдержать подобный катаклизм. И, тем не менее, все трое рванулись спасать отца и мать, не желая их необратимой гибели. Но не успели.

Однако где же они теперь? Белый свет, ровно лучившийся со всех сторон, не содержал в себе какого-либо ответа, ибо он вообще ничего не содержал. Все трое словно застряли в Луче на пути из одной точки в другую. Во всяком случае, именно это пришло в голову Сибер'юнии, поделившейся своими соображениями с Амандой и Сесилией. Те нашли ее предположение достаточно убедительным, только легче никому из них ничуть не стало. Здесь, в белой пустоте, они оказались лишены всех своих способностей и только и могли, что парить в абсолютном нигде друг возле друга.

— Что будем делать? — спросил чей-то спокойный голос.

В огромной сфере, расположенной посреди звездных просторов, были отчетливо видны три фигуры, зависшие посреди океана белого света. Фигуры дочерей отца и матери, отдавших жизни ради своих детей.

— Случай необычный, — произнес один из пробудившихся планетоидов.

— Вероятность разума составляет девяносто девять и девяносто семь сотых процента, — подал голос другой, озарившийся мягким сиянием.

— Любовь, дружба, самоотверженность, самопожертвование, чувство долга, мечты и надежды. Подтверждаю, это высокоразумные существа, — сказал третий, пробуждаясь от давнего сна.

— Они непредсказуемы, — заметил четвертый планетоид, испустив ровное голубое свечение.

— Как раз то, что и требуется от по-настоящему высокоразвитого сознания, — вступил в разговор пятый. — Я — за!

— В своих устремлениях и амбициях они едва всех не погубили, — заметил шестой планетоид, испуская легкую желтую дымку сомнения.

— Чуть-чуть, как вы знаете, не считается, — усмехнулся седьмой, наливаясь насыщенным синим светом.

— Голосуем? — осведомился восьмой.

— Что с Элайей и Джулианом? — выразительно изрек девятый.

— Боюсь, здесь бессильны даже мы. Всю свою любовь они передали своим детям, — вздохнул десятый. — И с нашей стороны было бы крайне жестоко оставить их жертву напрасной.

— Я согласен, — произнес первый.

— Так что будем делать? — повторно осведомился одиннадцатый.

— Голосуем? — снова спросил восьмой.

Вокруг сферы, по-прежнему показывавшей три одинокие фигуры, ненадолго воцарилось молчание.

— Решено! — подвел итоги двенадцатый, доселе молчавший голос. — Завершаем Извлечение!

— Бардак в Институте там разберут и сами, — добавил третий.

— Синотея, Оо-т-Ир, Аскин и Гизмунд — довольно перспективные Модели. Мы за ними присмотрим, — констатировал пятый.

— Пожалуй, стоит сделать тамошним лурианцам наставление. Они несколько сбились с пути. Приговоры Нарушителям также следует пересмотреть, — веско молвил десятый.

— Ну а за этими тремя девчонками присмотрим лично мы, — усмехнулся первый.

— Принято! — лаконично произнес двенадцатый.

Аманду, Сесилию и Сибер'юнию мало-помалу охватывало отчаяние. Они решительно ничего не понимали. Не понимала Сибер'юния, чей возраст начитывал миллионы условных лет, не понимали сестры, молодые, но обладавшие незаурядными талантами. В пространстве было пусто. Сибер'юния не улавливала ни малейшего энергетического возмущения, а девушки не слышали хоть чьих-нибудь сторонних мыслей. Все трое не могли уйти даже в Пустоту. Они застряли в сплошном белом свете и решительно не понимали, на время или навсегда.

— Смотрите! — внезапно воскликнула Сесилия, протягивая руку.

Там, куда она указывала, белый свет внезапно разошелся. Сквозь образовавшуюся, растущую прореху показалось иссиня-черное небо, где алмазами горели бесчисленные звезды.

— Глазам не верю! — ахнула Сибер'юния.

Проем все ширился, являя их взорам далекую, усыпанную огнями Вселенную. Вселенную, ничуть не похожую на Вселенную Института.

— Чего же мы стоим?! — воскликнула Аманда.

Схватив сестру и Сибер'юнию, она рванулась навстречу открывавшемуся видению, и потянула их за собой. Но те уже летели и сами, ибо видели куда лететь и страстно желали этого всем сердцем. Вселенная становилась все ближе, а скорость их все ускорялась по мере того, как вспыхивала, росла в сердцах возродившаяся надежда. Мгновение, еще мгновение — и вот белый свет остался позади, растворяясь в великом ничто. Теперь вокруг Аманды, Сесилии и Сибер'юнии расстилалась огромная прекрасная галактика, преисполненная живых веяний энергии.

— Летите, творите свой новый мир, — тихо произнес двенадцатый.

И Сибер'юния, взяв Аманду и Сесилию за руки, полетела. Источник отворил им врата в мироздание.

К О Н Е Ц

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 26 27 28 29 3031