Мэг Кэбот 3 страница

– Это был вовсе не ад, – возразил Пол, в очередной раз закатив глаза, как умел только он (серьезно, ему стоило бы это запатентовать). – И рано или поздно ты бы нашла выход.

– А как насчет Джесса? – Мое сердце заколотилось с бешеной скоростью, потому что именно это, само собой, было важнее всего: не то, что Пол сотворил или пытался сотворить со мной – а то, что он сделал с Джессом… И я до чертиков боялась, что он попытается это повторить.

– Я же сказал, что мне жаль. – Кажется, я вызвала у него раздражение. – Кроме того, все же в итоге закончилось хорошо? Я же тебе об этом и говорю, Сьюз. Ты гораздо более могущественна, чем осознаешь. Тебе просто нужен тот, кто покажет все, на что ты способна. Тебе нужен наставник – настоящий, а не шестидесятилетний священник, который считает, что на отце Хуниперо Как‑ Его‑ Там свет клином сошелся.

– Точно. И ты, наверное, полагаешь, что именно ты сможешь сыграть роль мистера Мияги для моего малыша‑ каратиста[1]?

– Что‑ то вроде того.

Мы повернули к дому номер девяносто девять по Пайн‑ Крест‑ роуд, который возвышался на верхушке холма фасадом к долине Кармела. Из моей комнаты открывался отличный вид на океан. По ночам с моря наползал туман, и если оставить окна открытыми, можно было буквально увидеть, как его туманные щупальца переползали через подоконник. Это был хороший дом, один из лучших в Кармеле, бывший пансион, построенный в пятидесятых годах девятнадцатого века. Он даже репутации «дома с привидениями» не приобрел за все время.

– Что скажешь, Сьюз? – Пол небрежно оперся рукой на спинку пустого пассажирского сиденья рядом с собой. – Ужин сегодня вечером? Я угощаю? Расскажу о тебе, кто ты такая – вещи, которых больше никто на этой планете не знает.

– Спасибо. – Я свернула с дороги в свой двор, усыпанный сосновыми иголками, чувствуя облегчение в душе. А почему бы и нет? Я пережила столкновение с Полом Слейтером, и меня при этом не зашвырнуло в другое измерение. Неплохое достижение. – Но нет, спасибо. Увидимся завтра в школе.

Я пошла к подъездной дорожке, слыша, как за спиной Пол продолжал звать меня:

– Сьюз! Сьюз, подожди!

Вот только я не собиралась ждать. Я направилась прямиком к крыльцу, поднялась по ступенькам, открыла дверь и была такова.

И не обернулась. Ни разу.

– Я дома, – крикнула я, на случай, если внизу найдется кто‑ то, кому это окажется интересно. Он был. Я попала под град вопросов отчима, который готовил обед и, казалось, умирал от любопытства узнать, как прошел «мой день». Поделившись с ним впечатлениями и захватив из кухни хлеб насущный в виде яблок и диетической колы, я поднялась на второй этаж к себе.

На подоконнике сидел призрак. Он поднял голову, как только я показалась в дверях.

– Привет, – сказал Джесс.

Примечания:

[1] «Малыш‑ каратист» (1984 г. ) – американский фильм, стал популярным среди поклонников боевых искусств 1980‑ х. Главный герой фильма Дэниэл, после того как его избивают несколько каратистов, обращается к своему соседу‑ японцу мистеру Мияги, чтобы тот обучил его каратэ.

Глава 4

Я не стала рассказывать Джессу о Поле.

Наверное, стоило бы. Возможно, мне вообще о многом не мешало бы ему рассказать, просто все как‑ то не было времени.

Вот только я знала, что случится, если я это сделаю: Джесс тут же ринется бить морду этому парню, и все закончится тем, что кого‑ то снова изгонят с лица земли… и этим кем‑ то будет Джесс. А мне правда казалось, что я вряд ли снова это переживу. Только не это. Только не опять.

Поэтому я оставила неожиданный перевод Пола в академию при себе. Я хочу сказать, отношения между мной и Джессом были запутанными, это да. Но это вовсе не означало, что я так уж стремилась его потерять.

– Ну, как школа? – поинтересовался Джесс.

– Хорошо. – Я побоялась говорить что‑ то еще. Во‑ первых, переживала, что могу не сдержаться и проговориться о Поле. А во‑ вторых, ну, я обнаружила, что чем меньше между нами с Джессом сказано, тем, в общем и целом, лучше. С другой стороны, я частенько начинала нервничать и нести бессмысленную чушь. И хотя внезапно выяснилось, что моя болтовня обычно удерживает Джесса от поспешных извинений и последующей дематериализации, – а в последнее время он делал так все чаще и чаще, как только между нами повисало неловкое молчание, – кажется, его при этом пообщаться со мной не тянуло. Джесс был почти невыносимо молчалив, с тех пор как…

Ну, с того дня, как мы поцеловались.

Не понимаю, что с парнями не так и почему они сначала целуют тебя с языком, а на следующий день делают вид, будто тебя не существует. Но именно так Джесс вел себя со мной в последнее время. Я имею в виду, не прошло и трех недель, как он привлек меня к себе и так поцеловал, что у меня мурашки побежали по спине. Я растаяла в его объятиях, думая, мол, неужели я наконец‑ то смогу открыть ему свои истинные чувства и рассказать о тайной любви, которая возникла во мне в ту же минуту – ну, почти в ту же, неважно, – как я впервые вошла в свою новую комнату и обнаружила, что она уже занята. То, что ее обитатель испустил последний вздох больше полутора сот лет назад, к делу не относилось.

Наверное, мне не следовало влюбляться в призрака. Однако в этом и заключается особенность нас, медиаторов. Для нас призраки значат ровно столько же, сколько и живые люди. Но помимо всей этой ерунды с вечной жизнью, не было ни одной причины, по которой мы с Джессом не смогли бы при желании закрутить бурный роман, о котором я грезила с тех пор, как он впервые наотрез отказался обращаться ко мне как‑ то иначе, чем Сюзанна, хотя полным именем меня никто, кроме отца Дома, никогда не называл.

Вот только с бурным романом не срослось. После того первого поцелуя, – который был прерван появлением моего младшего сводного брата, – новых поцелуев не последовало. Более того Джесс многословно извинился за свое поведение, а затем начал, похоже, намеренно меня избегать – хотя я постаралась донести до него мысль, что ничего страшного не произошло, и все в порядке… даже лучше, чем в порядке… у меня.

И теперь я не переставая думала, что, возможно, была слишком покладистой. Джесс, вероятно, решил, что я легкомысленна или что‑ то в этом роде. Ну то есть во времена, когда он еще был жив, леди бы залепила пощечину, если бы молодой человек позволил себе подобное нахальство. Даже если молодой человек походил на Джесса, с его блестящими темными глазами, густыми черными волосами, потрясающим прессом и неотразимой сексуальной улыбкой.

Мне до сих пор не верилось, что кто‑ то настолько ненавидел этого парня, чтобы убить, но именно это и послужило причиной его обитания в моей спальне, комнате, где его задушили сто пятьдесят лет назад.

Учитывая обстоятельства, я действительно не видела особого смысла в посвящении Джесса в детали того, как прошел мой день. Я просто молча сунула ему «Критическую теорию со времен Платона» и передала привет от отца Доминика.

Джессу, кажется, книга понравилась. Только мне могло настолько повезти, чтобы влюбиться в парня, которого, кажется, больше заводит критическая теория, чем мысль о моем языке в его рту.

Пока Джесс просматривал книгу, я вывалила содержимое рюкзака на кровать. Меня уже нагрузили домашкой, а ведь это только первый день. Судя по всему, время, проведенное в одиннадцатом классе, будет под завязку набито весельем и приключениями. В смысле, это же такой тяжелый выбор: Пол Слейтер или тригонометрия!

Мне стоило бы тогда сообщить Джессу о Поле. Мне стоило просто между делом сказать:

– Ой, а знаешь что? Помнишь того парня Пола, которому ты пытался сломать нос? Да, так вот, он теперь ходит в мою школу.

Потому что если бы я вспомнила о нем в обычном разговоре, то, может, все не казалось бы таким серьезным. Ну то есть да, Джесс ненавидел Пола – и на то была масса причин. Но я могла бы заглушить свои опасения по поводу того, что Пол, возможно, порождение самого Сатаны. Я хочу сказать, ну серьезно, парень щеголял часами «Фоссил». Куда уж еще инфернальнее?

Однако только я собралась с духом, чтобы выпалить: «Ах да, помнишь того чувака, Пола Слейтера? Он сегодня нарисовался в моем классе», – Брэд проорал с первого этажа, что обед готов.

Поскольку у отчима был огромный бзик по поводу того, что мы должны собираться за столом, как одна большая семья, чтобы делить вместе пищу, то мне пришлось оставить Джесса – не то чтобы для него это имело хоть какое‑ то значение, как мне показалось, – и, спустившись вниз, включиться в беседу домочадцев… а это, между прочим, немалая жертва с моей стороны, учитывая что вместо этого я могла бы находиться поблизости от мужчины моей мечты на случай, если ему вздумается продолжить с поцелуями.

Вот только сегодня, как и в остальные вечера, было не похоже, что меня ожидают страстные объятия, поэтому я с хмурым видом спустилась вниз. Энди приготовил стейки фахитас, одно из его коронных блюд. Мама, надо отдать ей должное, нашла парня, который не только имел золотые руки, но еще и оказался буквально шеф‑ поваром. Учитывая, что мы с мамой практически питались одной едой на вынос, пока она не вышла замуж во второй раз, это определенно был шаг вперед.

Однако то, что у мистера Все‑ Починю оказалось трое сыновей‑ подростков? Вот по поводу этого я все еще слегка сомневалась.

Войдя в столовую, я услышала отрыжку Брэда. Только он постиг искусство отрыгивать словами.

И словом, которым он рыгнул, как только я появилась, было «неудачница».

– Кто бы говорил, – отбрила я.

– Брэд, принеси, пожалуйста, сметану, – строго сказал Энди.

Закатив глаза, Брэд выскользнул из‑ за стола и ушел на кухню.

– Привет, Сьюзи. – Мама подошла и ласково поворошила мои волосы на макушке. – Как прошел первый день?

Только моей маме, единственной на этой планете, разрешалось называть меня Сьюзи. К счастью, я достаточно четко донесла эту мысль до сводных братьев, так что они уже даже не хихикали, когда она так делала.

Мне показалось нецелесообразным посвящать маму во все мельчайшие подробности. В конце концов, она была не в курсе того, что ее единственное дитя – посредник между мирами мертвых и живых. Она также не знала ни о Поле и о том, что он однажды попытался меня убить, ни о существовании Джесса. Мамуля просто считала, что я поздний цветочек, застенчивая тихоня, которая вот‑ вот расцветет, и тогда от парней отбоя не будет. Что поразительно наивно для женщины, работающей диктором новостной программы на телевидении, пусть даже оно местное.

Иногда я ей завидовала. Должно быть, хорошо жить в ее мире.

– Все прошло хорошо. – Именно так я ответила на мамин вопрос.

– А вот завтра все будет не столь радужно, – заметил Брэд, вернувшись со сметаной.

Мама заняла свое место на дальнем конце стола и как раз разворачивала салфетку. Мы использовали только льняные салфетки. Еще один Энди‑ изм. Это более ответственно, с точки зрения экологии, и делает сервировку стола более приближенной к стилю Марты Стюарт.

– Правда? Это почему? – Мамины темные, как и у меня, брови удивленно взлетели вверх.

– Завтра мы выбираем членов школьного совета, – пояснил Брэд, усевшись на место. – И Сьюз потеряет место вице‑ президента.

Развернув свою салфетку и аккуратно положив ее на колени – рядом с огромной головой Макса, пса Аккерманов, который проводил каждый прием пищи, устроив свою башку на моем бедре в ожидании всего, что могло свалиться с вилки мне на колени; я так к этому привыкла, что теперь практически не обращала на него внимания, – я ответила на мамин вопросительный взгляд:

– Понятия не имею, о чем он.

Брэд невинно посмотрел на меня:

– А разве Келли не поймала тебя после школы?

Да в общем‑ то нет, учитывая, что мне пришлось отбывать наказание, о чем Брэду было прекрасно известно.

Но он, судя по всему, собирался немного меня помучить.

– Нет. А что?

– Ну, Кел уже предложила кое‑ кому другому стать ее кандидатом на пост вице‑ президента в этом году. Этому новому парню, Полу Как‑ Его‑ Там. – Брэд пожал плечами, отчего его мощная борцовская шея сначала пропала, а потом снова появилась между двумя валунами плеч, словно проросшее сквозь асфальт дерево. – Так что, похоже, господству Сьюз на посту вице‑ президента конец.

Мама бросила на меня обеспокоенный взгляд.

– Ты об этом не знала, Сьюзи?

Пришла моя очередь пожимать плечами.

– Нет. Но все нормально. Я как‑ то никогда особо не видела себя в роли члена школьного совета.

Однако мой ответ не возымел должного эффекта. Мама поджала губы и сказала:

– Ну, мне это не нравится. Появился какой‑ то новичок и занял место Сьюзи. Это нечестно.

– Возможно, это и нечестно, но таков естественный ход вещей, – заметил Дэвид. – Дарвин доказал, что самые сильные и физически привлекательные особи обычно добиваются наибольших успехов, а Пол Слейтер великолепный образчик мужчины в прекрасной физической форме. Каждая женщина, вступающая с ним в контакт, как я заметил, проявляет отчетливо видимую склонность к демонстрированию своей привлекательности.

Услышав последнюю фразу, мама не смогла сдержать улыбку.

– О боже, – мягко сказала она. – А ты, Сьюзи? Тебя Пол Слейтер заставил проявить склонность к демонстрированию своей привлекательности?

– Едва ли, – отозвалась я.

Брэд снова отрыгнул. На этот раз, когда он это сделал, я услышала:

– Врушка.

Я сердито зыркнула в его сторону.

– Брэд, мне не нравится Пол Слейтер.

– Как по мне, все выглядело немного по‑ другому, когда я увидел вас двоих утром в крытом переходе, – возразил Брэд.

– Ты ошибся, – запальчиво ответила я. – Ты даже не представляешь, насколько ошибся!

– Ой, да ладно, брось, Сьюз. Ты определенно прихорашивалась. Если только ты не налакировала прическу так сильно, что твои пальцы просто застряли в волосах.

– Довольно! – прервала нас мама, пока я набирала воздух, чтобы отрицать и это утверждение. – Прекратите оба.

– Мне не нравится Пол Слейтер, – повторила я, просто на случай, если Брэд не услышал меня в первый раз. – Понятно? На самом деле я его ненавижу.

Мама, кажется, огорчилась.

– Сьюзи, ты меня поражаешь. Нельзя говорить, что ты ненавидишь людей. И когда ты вообще успела возненавидеть бедного мальчика? Ты же только сегодня его встретила.

– Она знала его и раньше, – охотно поделился Брэд. – Они познакомились летом в Пеббл‑ Бич.

Я снова прожгла его сердитым взглядом.

– Тебе‑ то откуда это известно?

– Так мне Пол рассказал, – пожал плечами Брэд.

Я застыла от накатившего ужаса – на секунду показалось, что Пол, чтобы насолить мне, выложил моей семье всю правду о медиаторстве.

– О, правда? А что еще он тебе рассказал?

– Только это, – ответил Брэд. И саркастично добавил: – Может, тебя это и удивит, Сьюз, но у людей есть масса тем для разговора помимо тебя.

– Брэд, следи за языком – предостерег сына Энди, появившись из кухни с подносом, на котором шипели полоски говядины, и еще одним – полным мягких тортилий, от которых поднимался пар. Опустив свою ношу на стол, он заметил пустое место рядом со мной. – А где Джейк?

Мы беспомощно переглянулись. Никто даже не заметил, что моего старшего сводного брата нет за столом. И никому не было известно, где Джейк. Но по тону Энди все понимали, что когда он появится дома, ему не жить.

– Может, он задержался на занятиях? – рискнула мама. – Ну ты же знаешь, Энди, это его первая неделя в колледже. Его расписание некоторое время может устаканиваться.

– Я спросил его утром, появится ли он домой к обеду, и он сказал, что будет, – огорченно возразил Энди. – Если он понял, что он задерживается, то мог бы хотя бы позвонить.

– Может, он застрял в какой‑ нибудь очереди на регистрацию, – попыталась успокоить его мама. – Ну ладно тебе, Энди. Ты приготовил чудесный обед. Будет жаль, если все остынет.

Энди сел за стол, но, судя по выражению лица, аппетит у него пропал.

– Просто если кто‑ то побеспокоился о том, чтобы приготовить вам вкусную еду, вежливость требует, чтобы все появились дома вовремя… – начал он речь, которую мы уже слышали не меньше четырехсот раз.

Вдруг прямо посреди его тирады хлопнула входная дверь, и из прихожей раздался голос Джейка:

– Не кипятись, я здесь. – Джейк отлично знал своего отца.

Мама послала Энди взгляд через миски с порезанным салатом и сыром, которые мы пустили по кругу. Взгляд, в котором читалось: «Вот видишь, я же тебе говорила ».

– Привет, – поздоровался Джейк, зайдя в столовую своей обычной весьма неторопливой походкой. – Простите за опоздание. Задержался в книжном. Очереди за учебниками просто бешеные.

Мамин «я‑ же‑ тебе‑ говорила» взгляд стал еще выразительнее.

Энди в ответ лишь прорычал:

– Тебе повезло. На этот раз. Садись есть. – А потом переключил внимание на Брэда: – Подай сальсу.

Вот только Джейк не сел и не начал есть. Он остался стоять в дверях столовой, засунув одну руку в передний карман джинсов, а второй поигрывая ключами от машины.

– Э‑ э, слушайте… – начал он.

Мы поглядели на него в ожидании чего‑ нибудь интересного: ну там, что Джейк заявит, мол, пиццерия опять намудрила с его сменами, и он не сможет остаться на обед. Обычно следом за этими словами следовали неплохие пиротехнические эффекты от Энди.

Однако Джейк вместо этого сказал:

– Я привел с собой друга. Надеюсь, вы не против.

Поскольку отчим скорее предпочел бы, чтобы вокруг его обеденного стола столпилась тысяча человек, чем чтобы один из нас за этим самым столом отсутствовал, он спокойно ответил:

– Да, хорошо. Тут на всех хватит. Возьми столовые приборы.

Так что Джейк отправился на кухню за тарелкой, ножом и вилкой, а в это время его «друг» наконец показался нам, ссутулив плечи. До этого он, очевидно, слонялся по гостиной, явно ошеломленный количеством семейных фото, которые мама развесила по всем стенам.

Увы, друг Джейка оказался не женского пола, так что нам не было смысла предвкушать, как мы позже задразним его. Впрочем Нил Янкоу, как он нам представился, был, как бы выразился Дэвид, интересным экземпляром. Он выглядел опрятно, что уже выделяло его среди приятелей‑ серфингистов Джейка. Джинсы Нила не висели где‑ то на уровне середины бедер, а сидели надлежащим образом за счет ремня на талии, что тоже ставило его намного выше большинства молодых людей его возраста.

Однако это не означало, что Нил был красавчиком. Его очень сложно было так назвать. В глаза сразу бросались почти болезненная худоба, нездоровый цвет лица и очень длинные светлые волосы. Тем не менее мама его явно одобрила, поскольку он был убийственно вежлив, называя ее мэм – ну, например, он сказал: «Огромное спасибо, что разрешили остаться на обед, мэм», – хотя его предположение, что еду приготовила мама, слегка попахивало сексизмом, поскольку готовил у нас Энди.

И все же никто, похоже, не обиделся, и молодому мастеру Нилу освободили место за столом. Он сел и вслед за Джейком приступил к еде… не очень охотно, но с признательностью, которая казалось непритворной. Вскоре мы узнали, что Нил ходил вместе с Джейком на семинары по введению в английскую литературу. Нил, как и Джейк, учился на первом курсе Эн‑ Си – местное сленговое сокращение для Северо‑ Калифорнийского государственного колледжа. Его отцу принадлежали несколько местных ресторанов, включая один или два, в которых я вообще‑ то периодически ела. Как и Джейк, Нил еще не определился, в каком именно направлении хочет специализироваться, но, как и Джейк, надеялся насладиться учебой в колледже гораздо больше, чем в школе, поскольку выстроил расписание таким образом, чтобы с утра у него не было ни одного урока и он мог бы проводить утренние часы в кровати, ну или – если так уж выйдет, что он проснется раньше одиннадцати – оседлав волны на пляже Кармела.

К концу обеда у меня накопилась масса вопросов к Нилу. Особенно один конкретный, который – я ни капли не сомневалась – совершенно не волновал никого, кроме меня. И все же я действительно чувствовала, что мне нужно хоть какое‑ то объяснение. Не то чтобы я могла его получить. Не тогда, когда вокруг столько народу.

В этом состояла часть проблемы. Вокруг было слишком много народу. И я имею в виду не только тех, кто сидел за обеденным столом. Нет, был здесь еще один парень, который зашел в столовую и простоял там все время, пока мы ели, прямехонько за стулом Нила, в полной тишине наблюдая за ним со зловещим выражением на лице.

Этот парень, в отличие от Нила, был симпатичным. Темноволосый, с ямочкой на подбородке, и было очевидно, что под этими джинсами и черной тенниской скрывалось тело, которое… скажем так, он, несомненно, долго и упорно трудился, чтобы накачать такие трицепсы, не говоря уже об убийственном, как я подозревала, прессе.

Вот только это было не единственное отличие между этим парнем и другом Джейка Нилом. Была еще одна маленькая мелочь, а именно, что Нил, насколько я могла судить, выглядел несомненно и очевидно живым, в то время как парень, стоящий за его спиной был, ну… Мертв.

Глава 5

Это было так похоже на Джейка – привести в дом гостя, которого преследовал призрак.

Не то чтобы Нил подозревал, что его кто‑ то преследует. Он, похоже, пребывал в счастливом неведении о привидении у себя за спиной – как и все мое семейство, за исключением Макса. Как только Нил сел за стол, Макс, повизгивая и скуля, сбежал в гостиную, заставив Энди покачать головой и сказать:

– Этот пес с каждым днем все больше превращается в неврастеника.

Бедняга Макс. Я понимала его, как никто.

Вот только, в отличие от пса, у меня не было возможности выскользнуть из столовой и спрятаться где‑ нибудь подальше, как мне того хотелось. Ну то есть если бы я так поступила, это лишь вызвало бы ненужные вопросы.

Кроме того, я же медиатор. Общения с неживыми мне вроде как не избежать.

Хотя иногда случаются моменты, когда мне определенно хотелось бы иметь подобную возможность. И сейчас как раз был один из них.

Не то чтобы я могла что‑ то с этим поделать. Нет, я застряла за столом, пытаясь проглотить стейк фахитас, пока пялилась на мертвого парня – отличный конец моего уже и‑ так‑ не‑ слишком‑ идеального дня.

Призрак же, в свою очередь, выглядел довольно раздраженным. Хотя почему бы и нет? В смысле, он же был мертв. Я понятия не имела, как так вышло, что его душа покинула тело, но, должно быть, это произошло довольно неожиданно, потому что парень, похоже, все еще не привык ко всей этой ерунде. Как только кто‑ нибудь просил передать блюдо, стоящее возле него, призрак тянулся вперед… только чтобы увидеть, как поднос или тарелка ускользают из‑ под его призрачных пальцев, взятые кем‑ то из сидящих за столом живых. Из‑ за этого на лице парня постоянно появлялось недовольное выражение. Однако по большей части его агрессия, насколько я заметила, была направлена на Нила. Каждый кусочек фахитас, съеденный новым другом Джейка, каждый чипс, погруженный в гуакамоле, казалось, бесил мертвеца все сильнее и сильнее. Он крепко стискивал челюсти и конвульсивно сжимал кулаки всякий раз, как Нил тихо отвечал «Да, мэм» или «Нет, мэм» на один из множества вопросов, которыми его закидывала моя мама.

В конце концов я не выдержала – у меня мурашки бегали от необходимости сидеть по соседству с этим разъяренным призраком, которого, кроме меня, никто не видел… и это при том, что я привыкла, что на меня пялятся призраки – поэтому я подскочила и начала убирать со стола, хотя была очередь Брэда. У моего сводного брата от изумления аж челюсть отвисла, – что позволило всем нам увидеть прелестную картину недожеванного стейка, который был у него во рту, – но ни слова не сказал. Кажется, он побоялся, что если заикнется на эту тему, то я, не дай бог, очнусь от того непонятного наваждения, в котором пребывала, считая, что разбираться с посудой сегодня нужно именно мне. Ну или он решил, что я пытаюсь задобрить его, чтобы он не заложил меня, выложив всем о «парне», которого я по ночам развлекала в своей комнате.

Как бы то ни было, моя активность, кажется, послужила сигналом, что обед закончен, поскольку все встали и вышли на веранду полюбоваться новым джакузи, которое Энди до сих пор показывал каждой живой душе, входящей в этот дом, хотела она того или нет. И вот, стоя на кухне и очищая тарелки перед тем, как сложить их в посудомоечную машину, я вдруг поняла, что мы с ходячей тенью Нила остались наедине. Он стоял достаточно близко ко мне – наблюдая за тем, что происходило на веранде, сквозь раздвижные стеклянные двери, – чтобы я смогла дотянуться и дернуть его за рубашку, так что никто ничего не заметил.

Я до чертиков его напугала. Парень резко обернулся, яростно сверкая глазами, в которых в то же время читалась недоверчивость. Он явно понятия не имел, что я могу его видеть.

– Привет, – прошептала я, пока остальные обсуждали хлорку и фруктовый пирог, который Энди приготовил на десерт. – Нам надо поговорить.

Парень, кажется, не мог поверить своим ушам.

– Ты… ты меня видишь? – запинаясь, пробормотал он.

– Само собой.

Он моргнул, потом перевел взгляд на двери на веранду.

– Но они… они не видят?

– Нет.

– Почему? Я имею в виду, почему ты, а не… они?

– Потому что я медиатор, – пояснила я.

Парень непонимающе посмотрел на меня.

– Меди‑ кто?

– Подожди секундочку, – попросила я, увидев, что мама неожиданно направилась к дверям, собираясь зайти на кухню.

– Бр‑ р‑ р, – сказала она, закрыв за собой двери. – Как только солнце садится, сразу холодает. Как ты тут, Сьюзи? Помощь нужна?

– Не‑ а, – жизнерадостно ответила я. – Все в норме.

– Ты уверена? Мне казалось, сегодня очередь Брэда убирать со стола.

– Я не против, – улыбнулась я, надеясь, что мамуля не заметит, насколько моя улыбка искусственная.

Не сработало.

– Сьюзи, детка, ты же не расстроилась? – спросила она. – Ну, по поводу того, что сказал Брэд о выдвижении вместо тебя на пост вице‑ президента другого мальчика?

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒