Аннетт Мари Роб Якобсен 13 страница

– Так думает Блит, – пробормотал Шейн, не скрывая удивления, что у меня обнаружился мозг. – Я же не ошибаюсь, думая, что вы не можете доказать теорию?

Я посмотрел на дом.

– Женщина умерла у крыльца…

– И?

– Она просто… была там, словно вышла за дверь посмотреть, что за шум, и ее тут же убило, – я поежился. – Где Линна?

Он указал на поле, и я прищурился. Остальная команда собралась у участка обгоревшей земли. Они выглядели занято.

– Подозреваю, вы правы, – вдруг сказал Шейн. – Но я не думаю, что это было сражение темных искусств.

Он слабо кивнул и пошел прочь. Я с интересом последовал за ним. Он направился к дому, не ступая на тропу, которая привела бы нас к остальным. Тело уже было в черном мешке для транспортировки. Шейн обошел его и миновал обгоревший порог.

Я замешкался, но шагнул внутрь. Маленькая прихожая была с лестницей, ведущей на второй этаж. Казалось, она вот‑ вот обрушится. Шейн снял перчатку, прижал ладонь к перилам, задумчиво замер, а потом отвернулся от лестницы. Я пошел за ним на кухню, узнаваемую по пострадавшим от огня приборам. Он оглядел комнату, осторожно коснулся холодильника.

Я ждал, а он стоял там, взгляд остекленел, словно он ударился пальцем ноги и отчаянно старался не заплакать от боли. Ударяться пальцами ноги было ужасно больно.

Я прошел мимо острова к дальней части кухни. Судя по горам горелых обломков и разбитого стекла у стены, там были полки. Я открыл ближайший шкафчик и обнаружил почти уцелевшие тарелки. Много тарелок. Их хватило бы на ужин для всех умпа‑ лумпов у Вилли Вонки.

– Сколько людей тут жило? – пробормотал я. – Или хозяину нравилось звать гостей?

– Много людей.

Я вздрогнул от голоса Шейна.

Он вытащил руку из холодильника.

– Тут жило много людей, но я читаю только трех давних жителей. Двое мужчин и женщина.

– Вы… что?

Он надел перчатку.

– Я – психометрик.

Над моей головой словно появилась лампочка.

– И вы можете читать прошлое предмета, касаясь его?

Это точно было удобно в мире судебной медэкспертизы. Хотите знать, кто выстрелил из пистолета последним? Психометрик потрет волшебными лапками и скажет. Что было лучше него на месте преступления?

– Потому вы в перчатках? – спросил я.

Он кивнул.

– Мне не нужно знать обо всех, кто пил из моей кружки.

– А что насчет всех, кто сидел до вас на унитазе?

Он нахмурился.

– Сила работает только на руках.

– Вы же смываете за собой?

Он нахмурился сильнее. Я пожал плечами.

– Что вы уловили от холодильника?

– Кухня – сердце дома, – ответил он. – Мне нужно прочесть о доме больше.

Я пошел за ним, он брел среди руин. Некоторые комнаты сгорели до неузнаваемости, но мы нашли две спальни с кучей кроватей. Шейн жутко касался предметов, а я беспомощно бродил, отмечая факты и строя бредовые теории.

Может, если бы у меня была шляпа Шерлока Холмса, я смог бы все понять и сказать: «Элементарно, дорогой Ватсон».

– Итак… – сказал я Шейну, пока он трогал одежду из сэконда, которая уцелела после пожара. Что это был за бренд? Я был готов заплатить за нее. – Что‑ нибудь узнали?

Он отбросил джинсовую куртку.

– А вы?

– Возможно. Вы первый.

Шейн сел на пятки и посмотрел на меня.

– Женщина, умершая снаружи, жила тут, но не была хозяйкой.

Я приподнял брови.

– Как вы это поняли?

– Власть оставляет другое чувство, – он отбросил пару свитеров. – Что вы поняли?

– Что это было не сражение. Даже темная магия не подожгла бы все. Как только противник погибает, сжигать все остальное нет смысла, если это не было изначальной целью.

– О чем вы?

– О том, что это была бойня. Кто‑ то оставил сообщение, но я не знаю, какое.

Он поправил очки.

– У меня схожие подозрения. Тот, кто оставил след власти, не был тут месяцами.

Я насторожился. Фермер с темной магией или бросил свое хозяйство, или не вовремя отправился отдыхать.

– Но вопрос, – добавил Шейн, роясь в вещах, – не в том, кто он, а кто остальные… и…

Его взгляд стал рассеянным, он поднял женские кроссовки. Я сморщил нос. На обуви было мерзкое черное пятно, но Шейн держал их так, словно на них был автограф Серены Уильямс.

– …где они сейчас, – растерянно закончил он.

Все еще сжимая обувь. Странно. Очень странно. Я хотел увидеть, когда он опомнится, но покачал головой и пошел прочь. Шейн даже не заметил.

Я отправился к крыльцу, мысли кипели. Тело в мешке пропало, и я увидел Ника и парня с фотоаппаратом вдали, где заросшая тропа вела в долину. Черная машина стояла у леса. Не все были особенными и прилетели на вертолете.

Я посмотрел туда, где умерла женщина. Если я был прав, она пала жертвой игры во власть между загадочным напавшим и не менее загадочным хозяином фермы.

Линна, Блит и алхимик‑ гот – агент Голдинг – все еще были в том месте, и я, пожав плечами, пошел к ним. Приближаясь, я заметил больше обгоревших столбиков забора и решил, что леди стояли посреди бывшего сада. Блит была с одной стороны, Линна и Голдинг присели у ямы в земле.

– Что копаете? – спросил я спокойно, встав меж двух столбиков.

– Стой! – приказала Голдинг. – Туда нельзя.

Я замер и посмотрел на сажу на земле и стебли поджаренных растений у своих ног.

– Может, так не выглядит, но я не боюсь запачкаться.

– Останки растений из семейства Зонтичных. Если потревожишь пепел, у нас всех будут яркие галлюцинации следующий час.

Я осторожно отпрянул.

– Веселый был сад.

– Для практикующего алхимика со специализацией ядов. Пожалуйста, ничего не трогай.

Я обошел, чтобы войти в сад за Блит, Голдинг склонилась над ямой. Линна рядом с ней тянулась в яму в фут длиной, ее карие глаза были сосредоточенными.

– Что происходит? – драматично прошептал я капитану.

Она пронзила меня взглядом, как родители смотрят на малышей, появляющихся через две минуты отсутствия покрытыми малиновым вареньем.

– Мы обнаружили зарытый контейнер. Он запечатан магией. Агент Шен почти закончила.

Я дополнил за нее: Агент Шен почти закончила применять свою особенную и очень сложную магию отрицания. Ни одни чары печати не могли выстоять против нее.

Я склонился ближе, чтобы заглянуть в яму, заметил грязное металлическое покрытие, на котором Линна нарисовала двойной круг с рунами внутри. Формы были сложными, и она добавила несколько мелких предметов по краю. Она читала заклинание на языке, который я не узнавал.

Она закончила восклицанием, а потом вскочила на ноги.

– Ну? – осведомилась Блит.

– Я не знаю, как он был запечатан, – ответила Линна. – Скорее всего, темной магией, так что я использую комбинацию волшебства отрицания, чтобы стереть печать, и кое‑ что сильнее, чтобы убрать защитные части, если они есть.

– Постой, – с осуждением вмешалась агент Голдинг. – Ты не знаешь, сработает ли это? Ты просто надеешься, что получится?

– Какая вежливая, Уэнздей Аддамс, – парировал я, не мог не защитить напарницу. – Есть план лучше?

– Продолжайте, агент Шен, – громко сказала Блит.

Линна огляделась.

– Нам нужно немного отойти.

Мы с Блит тут же вышли из сада: мы видели, что умела Линна. Я видел, как она поджигает сталь, разрывает монстров, доводит до слез взрослых мужчин и раздавливает духов – образно и в прямом смысле. Она как‑ то обещала превратить все волосы на моем теле в кошачью мяту и отослать меня в другое измерение, где жили большие и злые коты. Это звучало невозможно, но с Линной я не рисковал.

Как только мы отошли, Линна глубоко вдохнула и произнесла последнюю фразу.

Руны в круге вспыхнули так ярко, что на них было больно смотреть. Даже в десяти шагах оттуда я ощущал жар. Я прикрыл глаза, металл шипел и бурлил, как кипящая вода.

Когда свет угас, я заглянул в яму. Крышка из металла растаяла бесследно, что казалось невозможным, но… это была магия, так что…

Открытый ящик был в два фута глубиной, и там были странные вещи: матрешка, хвост енота, нунчаки, хрустальный шар и маски, которые подходили к викторианскому балу. Линна с любопытством на лице шагнула вперед.

Громкий хохот остановил ее. Казалось, плохой актер изображает злодея. Мы неудобно переглянулись, будто смеяться так мог кто‑ то из нас. Откуда звучал смех? Кто смеялся?

А смех утих, и низкий голос донесся из ящика:

– Приветствую, глупые смертные! Добро пожаловать в мой ад.

ЧАСТЬ 3

Линна осторожно подошла к ящику и заглянула в его глубины.

– Это… говорящий череп.

Мы прошли за ней в сад. И рядом с матрешкой обнаружился пожелтевший человеческий череп с тусклым красным сиянием в пустых глазницах. Я задержался в стороне с Голдинг, Линна и Блит приблизились к ящику.

– Я не просто череп, – парировал он, зло глядя на двух женщин. – Я – сила. Которую двум слабым женским умам не понять.

Линна приподняла бровь.

– Говорящий череп‑ сексист?

– Как я и сказал, упрямая корова, я не череп, а один из самых страшных лордов Дрангфара. Когда‑ то я правил…

– Расскажи об этой ферме, – перебила Блит, склонившись грозно над ямой.

– Я должен слушаться пары кудахчущих куриц?

Голдинг придвинулась ближе ко мне, щурясь, глядя на череп.

– Лорды Дрангфара были могущественными темнофеями. Тысячи лет назад они терроризировали древнюю Персию, пока друид и волшебница, самые сильных из их эпохи, не объединили силы, чтобы одолеть их.

– Так череп врет? – спросил я.

– Не обязательно. Мифы отмечают, что некоторых из них поймали, а не уничтожили.

– Поймали… в череп? – я скептично скривил губы. – Откуда ты это знаешь?

– Если порой читать книги, можно что‑ нибудь узнать, агент Моррис, – оскалилась она.

Я думал парировать, но кричащий череп привлек мое внимание.

– Я больше не буду тратить дыхание на этих тупых дамочек, – заявил он. – Приведите властного мужчину!

Блит и Линна напряглись.

– Мужчину? – повторила моя напарница.

– Ты не знаешь это слово? – насмехался череп. – Самца вашего вида, сильный пол, с точеной челюстью, не обремененный неприличными частями тела, как у вас.

– Я тут во главе, – прорычала Блит черепу.

Он вздохнул.

– Мир перевернулся, лишившись патриархии.

Линна с отвращением смотрела на череп. Она позвала, не оглядываясь:

– Кит, подойди.

Я послушался, склонился рядом с ней.

– Что такое?

– Наш новый костлявый друг не будет говорить, пока рядом нет члена.

– Я такое не говорил!

– Почти так ты и сказал, бедный Йорик, – сказал я черепу. – Тебе нужно увидеть член, или поверишь мне на слово? Потому что я не уверен, что будет удобно…

– Гадкие двуногие! – рявкнул череп.

Я издал смешок.

– Думаю, он завидует нашим ногам.

Блит возмущенно выдохнула рядом с Линной, а потом протянула пальцы к черепу. Он поднялся из ящика и завис в воздухе ниже уровня глаз.

– Я скажу это всего раз, – заявила капитан. – Говори, что знаешь об этом месте, или…

– Или что? – перебил череп, хохоча. – Твоя жалкая энергия психика – лишь ветерок, задевающий могучую каменную вершину, карга. Этот череп – сосуд, тюрьма для моего истинного облика, и если ты его увидишь, это разобьет твой жалкий разум.

– У меня есть вопрос, Хранитель склепа, – начал я.

– Придержи язык, евнух.

Верить на слово он не собирался.

– Ты довольно старый, да?

– Моя история тянется на тысячелетия.

Я серьезно кивнул.

– Ладно, тогда почему ты говоришь так, словно застрял в плохом выступлении с Шекспиром четыреста лет назад?

Блит фыркнула, Линна закатила глаза, и агент Голдинг за нами сказала:

– Эм, народ?

– Наглое дитя, – прорычал череп. – Ты понятия не имеешь, с кем говоришь.

– Почему бы не сказать, Призрак? – парировал я.

– Есть магия темнее, глубже, такая зловещая, что твой слабый дух не смог бы ее выдержать. Ты стоишь на земле, которая тоскует по той ужасной магии, и даже кровь моего хранителя, сильного практика, холодеет от его имени. Но я способен на большее.

– Народ! – громко повторила агент Голдинг.

Мы обернулись на нее и увидели темную тень, появившуюся посреди сада. Мы попятились, и я чуть не упал в яму.

– Что это такое? – охнула Линна.

– Это он! – закричала Голдинг. – Это череп! Ты сломала печать своей глупой магией, и теперь он сбегает!

Хохот зазвучал из черепа, Блит развернула его телекинезом. Трещина тянулась сзади, и тонкая струйка пара, как дым от огня, едва заметная среди жженого луга, вытекала оттуда. Струйка тянулась к тени.

Блин. Если он, как и говорила Голдинг, был настоящим лордом Дрангфара, нас ничего хорошего не ждало.

Блит взмахнула рукой, оторвала три обгоревших столбика и бросила их в тень. Они безвредно пролетели сквозь нее и упали на землю, подняв облако сажи. Я надеялся, что это не была жуткая сажа с галлюцинациями.

Череп радостно взревел.

– Нужно запечатать его, – сообщила Блит, бросая еще столбик в тень, вызывая больше смеха.

Мы знали, что это значило: Линне придется колдовать. Только ее навыки подходили.

Блит снова махнула рукой, и череп полетел к Линне. Она схватила его из воздуха, и огромная тень бросилась к ней. Она сбила Линну, и та упала на попу, удивленная, а не пострадавшая. Тень повернулась ко мне, и порыв ветра отбросил меня. Я упал к ногам Голдинг.

– Он будет становиться сильнее, – сказала она, пригибаясь, тень грозно кружилась, и тьма мешала видеть Линну и Блит. – Чем дольше он восстанавливает себя, тем сильнее становится. Если он обретет полный облик, мы его не остановим.

– Серьезно, откуда ты знаешь все…

Тело пролетело мимо нас – Блит кружилась от невидимого удара. Она врезалась в столбик забора и обмякла.

Я пытался встать, тень темнофея стала в девять футов высотой. Из корчащейся тьмы появились шесть конечностей, похожих на кривые стволы дерева, они сияли зеленым. Зубы, будто ножи, торчали из челюсти, как у ящерицы, и на спине торчали рога. Или бивни. Или что там было у монстров вместо рогов и бивней.

Круто.

Пора добавить кошмаров с моей стороны.

– Эй, Джек Скелет, – позвал я, шагая вдоль края сада, уходя от остальных. – У меня есть пара вопросов к тебе. Для начала, ты боишься пауков?

Темнофей, чье чудовищное тело становилось все тверже с каждым мигом, повернулся ко мне, но я уже не был один. Я был со своим невидимым союзником – пауком размером с небольшой грузовик с лапками с множеством суставов и большим раздутым телом. Наглый темнофей, познакомься с Шелоб из ее скрытого логова.

Его голова склонилась, он смотрел на моего друга с клыками. Я не дал ему времени понять, что он видел, послал Шелоб к нему в молниеносном броске. Темнофей отпрянул от атаки паука. Как для «жуткого и сильного» лорда Драгонфара, он был очень пугливым.

В другом конце сада Линна и Голдинг опустились у треснувшего черепа, откуда все еще текла тьма. Линна рылась в сумке, быстро командовала Голдинг. Алхимик лепила что‑ то, похожее на розовую жвачку, которая склеила бы челюсти, а не устроила хоть миг вишневой радости – к трещине.

Темнофей стал поворачиваться к ним. Шелоб бросилась наперерез, грозно щелкнула своим двухфутовым жалом, торчащим из ее зада. Фейри застыл, не зная, как справиться с этим жутким существом. Он щелкнул зубами, взмахнул одной из шести рук, и волна неоново‑ зеленого света полетела от него. Земля разлеталась в стороны там, где пролетал луч.

Я сосредоточенно стиснул зубы.

Свет ударил по Шелоб, и она откатилась, лапки двигались, а потом вскочила, не пострадав. Остерегайтесь моего непобедимого паука из Мордора! Ничто не могло ей навредить, пока я не решу, что ей можно навредить.

Может, это стоило сделать.

Темнофей тихо зарычал, красные точки засияли на его лице из тени – глаза, видимо. Точки повернулись ко мне. Ладно, план Б.

Шелоб впилась в землю как самый большой в мире суслик и пропала. Из‑ под шевелящейся земли поднялось нечто новое: длинная вытянутая голова с обнаженными зубами, ноги с тремя суставами, тощее тело, костлявый хвост и блестящая черная кожа. Идеальное воплощение ксеноморфа открыло жуткий рот и издало противный вопль.

Я не помнил точную высоту воплей в «Чужом», но было близко.

Темнофей застыл, потрясенный осознанием того, что он был не самым страшным созданием. Его тело стало еще тверже, шипы торчали из конечностей, шесть рук двигались. На нем ярче мерцал зеленый свет, и где неоновое сияние задевало землю, грязь и сажа становились растопленной жижей.

Ксеноморф выпустил еще жуткий вопль, и темнофей улыбнулся. Наверное. С этим лицом было сложно понять, улыбался он или скалился, или у него было несварение.

– Думаешь, обманул меня, тупой мальчишка? – прошипел темнофей, его нахальный смех пропал.

Он пошел вперед, земля протестовала под его ногами. Ксеноморф прыгнул на него, но тот не увернулся. Чужой пролетел сквозь его тело, словно его там не было. Технически так и было…

И теперь ничто не стояло между Гадким Черепом и Линной.

Она сжала череп в одной руке и маркер в другой, безумно писала на пожелтевшей кости и говорила на латыни. Голдинг беспомощно стояла рядом с ней, сжимая серебряную палочку – точно из сумки Линны – и в ужасе глядя на приближающегося темнофея.

Твою налево. План В?

Я побежал вперед, склонился к отломанному столбику ограды по пути. С громкими хлопками появились два десятка существ высотой до колена, большие уши хлопали, рты, полные зубов, открывались от писклявого смеха. Гремлины прыгали на фейри.

Череп пытался идти сквозь них, но мои злые слуги не были просто видениями. Когда Череп ощутил их когти на своих теневых ногах, он застыл. Он с ревом атаковал существ. Его ядовитые зеленые когти прошли сквозь них, но он ощущал, как они движутся по его телу. Вид, прикосновения и звуки были для него чуть искажены, и он не понимал, что было настоящим, а что – нет.

С еще одним воплем он повернулся в поисках источника вредителей. Меня.

Я уже бежал к нему, и когда он повернулся, я ударил столбиком забора по его морде. Мои гремлины были не такими плотными, но этот кусок дерева он точно ощутил.

Голова темнофея откинулась, две из шести рук вырвали обломок из его горла, но я забыл о четырех других руках.

Двадцать когтей впились в мои руки и легко подняли меня. Его топящая землю магия ощущалась так круто, как я и представлял, и все побелело перед глазами от боли. Жаркое дыхание воняло смертью, и зияющая пасть открылась, чтобы откусить мою голову, словно я был большим имбирным пряником.

Два столбика прилетели из ниоткуда и врезались в голову фейри с двух сторон.

Он разжал пальцы, и я упал на землю. Я сжался, Линна прокричала последний приказ на латыни. Она поднесла зажигалку к розовой жвачке на трещине на черепе, стоя за фейри. Вязкая субстанция ожила с дождем искр и огнем, и оранжевый свет пронесся по поверхности.

Жуткий визг вырвался из темнофея, зеленое сияние на конечностях вспыхнуло оранжевым. Он бросился на Линну, но не успел пронзить ее своими когтями, а рассыпался на сияющие угли и пыль.

Вой, словно ветер в трещине в окне в старом фильме ужасов, вырвался из черепа. Пепел от чудища закружился облаком, и его всосало в глазницы. Огонь на жвачке угас, и Линна упала на попу, тяжело дыша, череп лежал на ее ладони. Его глаза сияли красным, но трещина пропала.

– Черт, – прохрипел я. – У тебя получилось.

– Агент Моррис, – Блит появилась в поле зрения. Она бросила последние куски забора. Теперь было понятно. – Как сильно вы ранены?

Я взглянул на свои руки. Рукава растаяли, а кожа напоминала сосиски, которые долго жарили в костре.

Голдинг поспешила ко мне, сдвинув брови.

– Я могу помочь. У меня есть средства от ожогов и нейтрализаторы магии в сумке. Минутку.

Она убежала, и я поднялся с земли и сделал вид, что не хотел жалобно выть от агонии в руках. Дурацкий фейри. Кстати…

Я мрачно посмотрел на череп.

– Не будешь комментировать из восстановленного сосуда?

Тишина.

– Ничего? – спросил я, глядя в сияющие глаза.

Ничего.

Линна отдала череп Блит.

– Думаю, моя печать сильнее изначальной. Фейри больше не может говорить.

Блит хмуро смотрела в красные глаза, словно могла силой воли вытащить ответы. Я не удивился бы, если бы у нее получилось.

Линна склонилась ко мне и тихо спросила:

– Ты в порядке, Кит?

Я выдавил улыбку, как настоящий раненый герой.

– Буду в порядке.

– Что ж, – рявкнула Блит, звуча удивительно нормально, хоть она склонялась в сторону. Не только меня нужно было исцелить. – На чем мы остановились?

– Тот, кому принадлежала ферма, закопал ящик с темными артефактами в саду алхимика, – сказала Линна. – Артефакты разных классов, включая Спириталис, значит, хозяин – коллекционер.

– Женщина, умершая на крыльце, не хозяйка фермы, – добавил я. – И тот, кто сделал это, старался уничтожить это место как можно страшнее, чтобы послать неприличное сообщение настоящему хозяину фермы.

Линна и Блит глядели на меня. Что? Они не поняли этого?

– Я думала, мы имеем дело с одним мастером темных искусств, – прорычала Блит. – Не двумя.

– Два очень опасных плута, воюющих друг с другом, – Линна смотрела на выжженную долину, бусины в ее длинных волосах постукивали от холодного ветра. – С магией, которая может так вредить…

– Нужно понять, что именно произошло, – Блит посмотрела на нас. – Агент Шен, агент Моррис, теперь это ваше дело. Узнайте, кому принадлежит эта ферма, где хозяин, и кто убил женщину. Узнайте все и докладывайте мне. Никого больше не вовлекайте.

Глаза Линны чуть расширились, и я подозревал, что мы думали об одном. Почему Блит хотела, чтобы мы скрывали расследование? Она что‑ то скрывала от МП или переживала, что МП что‑ то скрывали от нее?

К нам с хрустом приблизились шаги. Я отчаянно надеялся, что это была Голдинг с обещанными средствами – каждый порыв ветра ощущался как тысяча пчелиных жал – но это был Шейн. Он нес бумажный коричневый пакет размером с женскую обувь. Он хотя бы больше их не гладил.

Странный.

– Мистер Давила, – сказала Блит. – Надеюсь, вы нашли зацепку.

Отличный способ намекнуть, что он должен был стать полезным в доме, раз не появился во время нашего боя за жизнь.

Он слабо улыбнулся.

– Думаю, я получил все, что нужно.

Блит кивнула.

– Я вызову вертолет. Пора вернуться в город.

Она ушла, двигаясь уже увереннее. Я едва слышно заскулил, когда свежий порыв зимнего ветра ударил по ожогам. Линна придвинулась ближе с тревогой на лице. Может, я оставлю ожоги на время. И дома она нежно обработает мои раны. Может, даже пустит слезу из‑ за моих страданий, полученных от храброго поведения в…

Пристальный взгляд Шейна прервал мои фантазии. Я смотрел в его глаза за круглыми очками, не зная, о чем он думал, что за «зацепку» нашел. Он тоже расследовал это дело, или он искал другой приз?

Я отвернулся от охотника и спросил у Линны:

– Думаешь, отсюда есть другой способ попасть в город?

Она нахмурилась.

– Другой способ?

– Да, типа другого режима перемещения? Может, судно на воздушной подушке? Или дельтаплан? Вычеркнуть два пункта из списка желаний тоже входит в мой список желаний.

Ах, она закатила глаза. Я нуждался в этом. Я очаровательно улыбнулся ей – это впечатляло, учитывая, как мне было больно – и позвал ее к себе кивком головы. Мы вместе пошли к дому, где Голдинг застряла с ее сумкой с исцеляющими зельями.

Я не переживал, направляясь домой. Новое дело обещало быть интересным, загадочным, и от этого пальцы покалывало от волнения и страха. Может, мои амбиции насчет путешествий будут успокоены полетом на воздушном шаре или в стеклянной сфере, как из «Мира Юрского периода», но даже если все закончится чем‑ то мелким – типа каноэ или, что еще хуже, парного велосипеда – это будет новым приключением с Линной.

И я не мог жаловаться.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 1213