ЛЕГКАЯ РАБОТА 1 страница

Простое дело да

за большие деньги?

Подумайте еще раз.

Появление Хамелеона оказалось некстати. Не того, который обычно дремлет в террариуме, нежась в свете ультрафиолетовой лампы, а куда более опасного. В отличие от рептилии, эта мерзкая машина выплевывала не длинный язык, а нервнопаралитические дротики. Передвигаясь схожим образом, она тихо подкрадывалась к цели по любой поверхности, будь то стены или потолок, и поражала ее точным молниеносным выстрелом. Вот и сейчас, объявившись невесть откуда, эта шестилапая гадость примостилась на противоположной стене, откуда таращилась прямиком на Алана.

Несколько неприятных мгновений растянулись в целое столетие. Казалось, большие напольные часы, мерно отбивавшие такт, внезапно вышли из строя. Их маятник, доселе свободно ходивший взад-вперед, теперь двигался словно через воду. Нет, даже не через воду, а смолу, отчего едва полз, продираясь через ее вязкие объятия. Он практически застыл, отведенный в сторону, будто на него перестала действовать сила гравитации. Застыл и Алан, на манер циркача стоя на одной ноге, с отмычкой в руке и электронным сканером в зубах. Другой рукой он придерживал небольшую секретную панель, уже открытую, но еще не извлеченную наружу. Сокрытая в стене, она контролировала доступ к тайнику, реагируя на условное прикосновение. Чтобы она не выпала, Алан удерживал ее прижатой ладонью, но благодаря этому он сейчас удерживался и сам. Пропуская сканирующий луч, он поднял левую ногу и уловил едва различимый шорох, обернулся, да так и застыл, уставившись на Хамелеона.

Без специальной аппаратуры увидеть хитрую машину было почти невозможно. Во всяком случае, в полумраке, витавшем среди старинной мебели рабочего кабинета. Алан и не увидел бы, не будь он вооружен специальными контактными линзами. Они позволяли отслеживать различные физические явления, фиксируя не только источники звука или света, но и любого волнового излучения. В том числе такого, какое испускал Хамелеон, когда сканировал окружающее пространство. Его хитроумная " шкура" не пропускала вообще ничего, отлично сливаясь с интерьером как в видимом, так и невидимом диапазоне, однако лишь в состоянии покоя. Чтобы обнаружить что-либо самому, Хамелеон использовал нечто вроде эхолота, уподобляясь летучей мыши. Этот процесс и можно было засечь.

Настал момент истины. Хамелеон глядел прямо на Алана, торчавшего перед стеной эдаким столбом, никак не отмеченным на плане помещения. Искусственная кожа, обтягивавшая кожу настоящую, тут была бессильна. Она маскировала инфракрасное излучение, вызванное естественным теплом живого тела, однако скрыть само его материальное присутствие не могла. Стало быть, еще мгновение — и Хамелеон обнаружит посторонний объект, который проявится для него как старая фотопленка от химического реактива. Обнаружит, заплюет парализующими дротиками, а заодно и поднимет тревогу, что будет весьма не лишне, если дротики каким-то образом не достигнут цели. Например, если эта самая цель облачена в мегритовый костюм, отклоняющий подобные атаки электромагнитным полем. Тяжелую пулю, конечно, он не отразит, а вот легкий дротик — очень даже.

Хамелеон пошевелился. Свернув короткий хвост, он втянул многоглазую голову. Затем, переставив шесть гибких лап, он развернулся и нырнул в вентиляцию, на мгновение приоткрывшую свою декоративную решетку.

Алан мысленно выдохнул. Выдыхать по настоящему не стоило, чтобы не давать датчику шума пищу для размышлений. В отличие от других взломщиков, он никогда не отключал защиту без необходимости, предпочитая обманывать ее, но не выводить из строя. Таким образом, система опрашивала все вверенные ей элементы и находила их в полной исправности, что не вызывало ни малейших подозрений. Сами же элементы либо заглушались, либо сбивались с толку каким-либо надлежащим способом. Например, сенсоры в этом помещении сейчас слышали естественную вибрацию здания, усиленную во всех диапазонах. Заданный уровень погрешности не реагировал на эти шумы, что позволяло скрывать в них работу отмычкой и слабое шипение техники. Ронять же что-либо на пол в привычки Алана не входило.

Что ж, теперь стало ясно, откуда объявился Хамелеон. Шныряя по вентиляции, он заглядывал то в одну, то в другую комнату, усложняя задачу потенциальному грабителю. Как правило, такие устройства действовали в паре, обмениваясь оперативной информацией. На них погорело множество воров, либо излишне беспечных, либо не обладавших надлежащей квалификацией, однако Алан к таковым не относился. Согласно предварительным данным, он не ожидал появления Хамелеона именно здесь, но это не означало, что его вот так запросто можно было застать врасплох. Мегритовый костюм не умел маскировать свое присутствие от эхолота, однако с такой задачей неплохо справлялся Искривитель. По-настоящему, конечно, никакое пространство он не искривлял, а занимался исключительно обманом сканирующей техники.

Искривитель отслеживал лучи, отправленные Хамелеоном, и модифицировал их своими перекрестными лучами, внося необходимые изменения. Он как бы простреливал каждую незримую нить, меняя ее напряженность в ту или иную сторону. Микроскопические доли секунды, за которые происходила эта электронная борьба, были поистине немыслимы для восприятия человека, однако вполне обыденны для высококлассной техники.

Алан очень ценил эти маленькие, бесшумно летающие сферы. Заблаговременно размещенные в центре комнаты, они неоднократно скрывали его от глаз системы безопасности, уж как бы та ни старалась обнаружить нарушителя. Да, обмануть Хамелеона было куда сложнее, нежели перехитрить лазерный луч, но все-таки возможно. Искривитель не перемещал сигнал во времени, ибо отклик от Алана приходил несколько быстрее, чем от находившейся за ним стены. Он полностью глушил этот отклик, взаимодействуя с мегритовым костюмом, а тот выпускал дублирующий луч, следующий с микрозадержкой. Выпускал строго по тому же курсу, причем с ювелирной точностью. Таким образом, на электронной карте Хамелеона никакого постороннего объекта не появлялось. Благодаря типичному принципу подмены, Алан на ней не прорисовывался. Хамелеон видел только стену, от которой якобы и получал отраженный сигнал.

Однако Искривитель тоже мог подвести. Наиболее уязвимым местом было движение. Собственное движение Алана, недопустимое под пристальным эхолотом Хамелеона. Переступи он с ноги на ногу или, хотя бы, покачнись — и ему уже не удалось бы скрыть свое присутствие. Искривитель хорошо прикрывал статичный объект, но творить чудеса все-таки не умел. Любое перемещение делало задачу неизмеримо сложнее, и ни одна существующая техника с ней уже не справлялась. Именно поэтому Алан и замер, едва обнаружил появление Хамелеона. Поза была не столько дурацкой, сколько неудобной, отчего он едва удерживал равновесие, однако все обошлось. Сверив параметры кабинета с результатами сканирования, Хамелеон не нашел аномалий и удалился. Алан же в очередной раз поздравил себя с предусмотрительностью, благодаря которой он неоднократно избегал обнаружения. Оценивая предстоящее дело, он всегда относился к нему куда серьезнее, чем рекомендовали все предварительные исследования и прогнозы. На это уходили лишнее время и ресурсы, зато сюрпризы охранных систем не заставали его врасплох.

В очередной раз проверив, нет ли на пути препятствия, лазер снова выключился. Опустив ногу, Алан вернулся к отпирающей панели, имея в своем распоряжении не менее тридцати секунд. Он вообще не совался бы под луч, если бы конструкция панели не размыкалась напольным механизмом — единственным фрагментом паркета в кабинете, куда сейчас можно было наступать, не опасаясь включения тревоги. На Искривитель, увы, тут рассчитывать не приходилось, но обмануть лазер иначе не составляло особого труда. Тот выстреливал случайным образом, но у этой случайности был верхний и нижний предел, ограничивающий временной промежуток. Минимальный порог, поднятый на полминуты, гарантировал безопасный интервал, а поднять его позволял перегрев. Точнее, то, что электроника лазера считала перегревом, запутанная наведенными электромагнитными помехами. Чтобы техника не вышла из строя, программа давала ей остыть, снижая рабочую нагрузку, чем и следовало воспользоваться.

Не забывая отсчитывать секунды, Алан немного приоткрыл панель, управлявшую секретной дверью, и отправил в нее миниатюрного жучка. Проворно шевеля лапками, крошечная машина нырнула в щель, пробежала по ряду микросхем, перепрыгнула с чипа на чип и замкнула пару контактов. Стена, доселе казавшаяся монолитом, неожиданно пришла в движение. Две половинки, составлявшие дверные створы, бесшумно сместились внутрь и разъехались в стороны. Цель была близка, но Алан не сразу сунулся в секретный проход. Вернув панель на место, он дождался, пока позиционный лазер выстрелит снова, и только тогда проследовал в потайную часть кабинета.

Как правило, все объекты защищались на удивление шаблонно, словно их хозяином был один и тот же человек. Датчики, сканеры и роботы бдительно охраняли только подступы к какому-нибудь сейфу или скрытому помещению, но внутри никакой особой защиты никто никогда не ставил. А ведь именно это и создавало бы львиную долю проблем, очутись Алан в тесном пространстве наедине с уймой высокочувствительной техники.

Там, в кабинете, обставленном изысканным антиквариатом, защитных устройств было хоть отбавляй. Еще больше их было на подступах, и Алан миновал эти системы отнюдь не без труда. Два сторожевых робота только казались спящими, а на деле немедленно атаковали бы взломщика, стоило тому обнаружить свое присутствие. Через все апартаменты неторопливо летал миниатюрный дрон, бдительно круживший универсальным локатором. Ввиду обилия мебели лазерная сетка над полом отсутствовала, ограничиваясь лучами поперек дверей, однако ее с успехом заменяли потолочные сканеры. Различные сенсоры и окуляры таращились отовсюду в изрядном изобилии, эффектно маскируясь под предметы интерьера, и только здесь, в секретной части кабинета, ради которой и затевался весь этот технический зоопарк, они сходили на нет. Понатыкав всякой всячины по периметру, его владелец не оснастил потайной закуток даже датчиком температуры, не говоря уже об уловителях воздуха. Один лишь пол по-прежнему реагировал даже на легкое нажатие, но Алан по нему и не ходил, с самого начала пользуясь антигравами. Он словно стоял на двух прямоугольных платформах, размерами чуть больше его ступней, и шагал на них бесшумнее, чем кот по перине.

А вот и заветный сейф, такой же антикварный, как и все убранство кабинета. Алан невольно улыбнулся. В истории хватало казусов, когда представители его ремесла, отлично подкованные по части современных устройств, внезапно пасовали перед мастодонтами. Пройдя через целую армию роботов, обманув все системы слежения, запутав сложнейшие эшелоны защиты, они внезапно обламывали зубы о древний несгораемый шкаф, открывавшийся механическим способом. Вся их электроника внезапно оказывалась бессильной, а резать толстенный ящик они были технически не готовы. К этому не был готов и Алан, поскольку не тащил с собой громоздкого оборудования, но оно ему и не требовалось. Он обладал тонким слухом и чувствительными пальцами, отчего обходился без плазмы, алмазных резцов и автогенов. Ему не понадобился даже электронный стетоскоп. Приложив ухо к сейфу, он некоторое время неторопливо поворачивал его колесики, прислушиваясь к происходящему в его недрах. Затем удовлетворенно усмехнулся, провернул ручку, и дверца, как по волшебству, открылась.

Сработало шестое чувство. Ну, или сигнал с аппаратуры, которая его регулярно заменяла. Встроенная в нагрудник костюма, она бдительно анализировала окружающее пространство, отправляя на контактные линзы предупреждения и рекомендации. В этот раз аппаратура решила, что внутри сейфа установлено оружие. Стоит его открыть — и оно тут же разрядится, проделав во взломщике обугленную дыру или изрешетив в кровавый фарш. Почему она так посчитала? С ее точки зрения, дверца сейфа повела себя подозрительно, став открываться медленнее, чем изначально, а это означало, что ее тормозит какой-то механизм. Например, связанный со спусковым крючком. Полноценный дробовик или винтовка в сейф банально не поместятся, а значит, речь шла либо про плазменный пистолет, либо про обрез, который любители старины и впрямь частенько размещали подобным образом.

У Алана хватило ума не обрезать натянувшийся трос. Обратная тяга тут же освободит противовес, и выстрел все равно последует. Застрелить-то его не застрелят, но шум получится изрядный, и вполне способный проникнуть сквозь звукоизоляцию секретной части кабинета. Последняя, разумеется, была организована отнюдь не для удобства взломщика, но очень играла ему на руку, особенно тогда, когда пришлось немного громыхнуть. Хозяин явно не хотел, чтобы его кто-нибудь слышал, когда он находился в своем тайнике. Побочным эффектом его желания было то, что никто не услышал и Алана, когда он механически заклинил настропаленный обрез. Протянул руку и заклинил, звонко ударив металлом о металл.

Последняя защита сейфа выглядела очень надежной. Содержимое главного отделения охранялось термитной шашкой. Во всяком случае, именно это предположило " Шестое чувство", закончив ультразвуковое сканирование, как предположило и принцип ее действия. Заложенная внутрь, шашка срабатывала на изменение атмосферного давления. Едва герметичность отделения нарушалась, как она необратимо уничтожала все вокруг.

Препятствие казалось непреодолимым, однако наводило на простой логический вывод. Кто в здравом уме станет рисковать содержимым ячейки, хранившемся в единственном экземпляре? Взломщик его, конечно, не получит, но много ли с того толку хозяину? Значит, либо экземпляр не единственный, что было заведомо не так, либо защита не та, чем представлялась. Она создавала лишь видимость уничтожения, вынуждая злоумышленника уйти с пустыми руками. Подлинная же цель преспокойно лежала в другом месте. А именно — прямо на полке, среди всякой антикварной ерунды, нарочито не представлявшей особой ценности.

Оглядев содержимое сейфа, Алан взял папку с набором старинных, никому не нужных фотографий, и поочередно провел над ними ладонью. Нет, он не совершал обряд на удачу, не материализовал демонов и вообще не колдовал. Так он задействовал сканеры, встроенные в перчатки. Результат не заставил себя ждать. Часть фотографий оказалась выполнена на подложке, представлявшей собой ультратонкий носитель информации. Какой именно ему был нужен — Алан не знал, но и выяснить сие было нетрудно. Кодирование целевого носителя отличалось специфическим алгоритмом и тем самым выдавало его с головой. Тот, кто обнаружит этот алгоритм, мог быть уверен, что имеет дело с искомым подлинником.

Вычислив нужную " фотографию", Алан приложил ее к нагруднику костюма, сделав такое движение, словно собирался опустить письмо в почтовый ящик. В нагруднике приоткрылась тонкая щель, куда фотография тут же и провалилась. Алан обождал, пока аппаратура подключит и скопирует все данные на носителе, а затем выплюнет его обратно. Вернув находку в папку, он потерял к ней всякий интерес, как потерял его к сейфу, да и вообще всей этой секретной части кабинета вместе с остальными апартаментами.

Обратный путь только выглядел проще. На деле же он требовал не меньшей осторожности, нежели исходное проникновение. Сторожевые роботы никуда не делись, датчики все еще работали, а электронные глаза таращились в пространство как и прежде. Да, теперь Алан уже не так боялся поднять тревогу, способную поставить крест на его затее, но все-таки лучше обойтись без нее. Когда о взломе узнают ПОТОМ — это совсем не страшно, в отличие от СЕЙЧАС, ибо охрана способна на такие штучки, от которых не защитит никакой мегритовый костюм. Алан ведь не спецназовец, и вся его амуниция предназначена для скрытности, а не боевых столкновений. К тому же здание могли и опечатать, а зачем выбираться из блокированного периметра, если куда проще обойтись без таких сложностей? Следуя этой логике, Алан крался как мышь, не забыв прихватить Искривитель и прочее свое оборудование. Он был совсем близок к выходу, когда, к своему немалому удивлению, увидел мышь настоящую. Точнее, крысу.

Как грызун очутился в этом царстве стекла и металла, Алан и понятия не имел, однако мгновенно сообразил, чем это ему грозит. Вытянув усатую морду, крыса настороженно принюхивалась, не замечая обомлевшего взломщика. Затем, вообразив, что находится в полной безопасности, она выскочила из-за кресла и припустила через гостиную. Куда — было очевидно. На стеклянном столе, промеж искусственных цветов и пары журналов, примостилась большая плоская чаша, наполненная конфетами и печеньем. Как правило, никто из гостей не обращал на них внимания, однако крыса оценила угощение по достоинству. Привлеченная соблазнительным запахом, она бежала прямо к еде, прозевав как Алана, так и сторожевого робота, дежурившего в углу гостиной. Тот же немедленно отреагировал, едва потолочные датчики засекли внезапное движение. У Алана прямо душа в пятки ушла, когда крыса, разбежавшись, запрыгнула на стол и уселась на краю чаши. Ушла, разумеется, не от того, что та запустила лапы в печенье, а от созерцания вороненых пушек, немедленно выдвинутых роботом.

Худшие подозрения подтвердились. Они возникли еще на пути к кабинету, порожденные не только Шестым чувством, но и собственными смутными ощущениями. Теперь же всякие сомнения развеялись. Сторожевой робот оказался с сюрпризом. Визуально он ничем не отличался от обычной модели, присущей многим охраняемым объектам, то есть обычной гражданской модели, которые использовались в частных домах или коммерческих зданиях, но вот его начинка…

На покатой тумбе с антигравом возвышался толстый цилиндр, вращавшийся вокруг своей оси. В его верхней части были пристроены треугольные выступы, похожие на широкие плечи, а они, в свою очередь, соединялись с двумя могучими трубоподобными конечностями, напоминавшими заряженную базуку. Цилиндр увенчивал мутно-зеркальный колпак полусферы, скрывавший волновые излучатели. За ориентацию в пространстве отвечали сенсоры, опоясывавшие конечности и туловище серебристыми кольцами. Они же отвечали и за идентификацию цели, если таковая объявлялась в охраняемой области. Идентификацию и сопровождение. Иными словами, робот выглядел как обычно, пока не выпустил свой арсенал. Тогда-то и стало очевидно, что это военная модель, отлично замаскированная под своего типичного собрата.

В чем заключалась разница? Гражданская версия поднимала тревогу и пыталась обезвредить нарушителя электрошоком. Также она включала ЭМИ, выводя из строя потенциально враждебную электронику, а заодно и дезориентировала живую цель. По ней она выстреливала сеть, различные дротики, и всячески старалась поразить ее прочими нелетальными методами. Военная модель тоже сообщала о проникновении куда следует, однако параллельно с этим расстреливала нарушителя из всех боевых стволов. В зависимости от комплектации, их могло насчитываться достаточно, чтобы никакой мегритовый костюм от них не помог.

Свесив на стол длинный хвост, крыса беспечно лакомилась печеньем, в то время как на нее уставились два крупнокалиберных орудия и четыре пушки поменьше. Установив факт вторжения, электронный мозг навел их на источник тревоги и готовился открыть огонь. Пули еще не свистели лишь потому, что он сверял его тепловую сигнатуру с базой данных, чтобы отреагировать наилучшим образом. Едва слышное жужжание говорило о том, что робот активировал ультразвуковые излучатели, обычно применяемые при разгоне демонстрантов. Вот только военная версия никого не разгоняла. Она попросту поджаривала мозги, поражая любую незащищенную органику. Она не причиняла дискомфорт и не принуждала к паническому бегству — она убивала.

Алан не то чтобы переживал за крысу, которую хотели разнести в клочья — он переживал за себя. Вторичная система робота вот-вот распознает новую цель, пребывавшую сейчас на заднем плане. Среагирует первичная на крысу или нет — не имело значения, поскольку электроника сместит приоритет и тут же наведет орудия на Алана. Тогда пиши пропало. В лучшем случае робот велит ему не шевелиться и расстреляет при малейшем движении. В худшем — расстреляет без предупреждения. Увы, пошевелиться Алан не мог уже сейчас, поскольку это немедленно выдаст его с головой, а добежать до выхода он не успеет. Орудия изрешетят его прежде, чем он проделает пару ярдов. В итоге, обливаясь холодным потом, он только и мог, что стоять и смотреть, как робот решает, открывать огонь по крысе или нет.

Спасение пришло по наитию. Помимо прочего, мегритовый костюм обладал генератором запахов, помогавшим обходить биометрическую защиту. Алан не дышал в специальный уловитель — он направлял туда воздушный поток, куда аппаратура помещала необходимые органические вкрапления. Только вот кто сказал, что они обязательно должны соответствовать человеку? Замерев столбом, Алан был не в состоянии пошевелить и пальцем, однако контактные линзы реагировали на перемещение зрачка, отдававшего команды интерфейсу. Алан и отдал. И буквально за секунду до того, как робот его обнаружил, ничего не подозревавшая крыса внезапно учуяла очень характерный запах. Резкий пронзительный запах, которого она боялась больше всего на свете, и от которого панически бежала, если не была заражена токсоплазмой. Это был запах кошачьей мочи. На счастье Алана, означенный паразит обошел крысу стороной. Выронив печенье, она тут же сиганула с вазы и стрелой метнулась прочь. Само собой, все внимание робота переместилось следом за ней, и Алан выпал из его поля зрения.

Крыса выжила. Вероятно, программа сочла, что палить по ней из всех стволов все-таки не стоит. Даже на всякий случай, ибо под грызуна вполне мог маскироваться небольшой электронный шпион, каковые очень даже встречались. Увы, неприятности Алана на этом не закончились, поскольку само появление хвостатого нарушителя робот без внимания не оставил. Видимо, он все же подал сигнал тревоги, иначе с чего бы охране здания нанести неурочный визит.

Алан и не собирался удалиться так же, как и вошел, то есть спрятавшись в тележку автоматического официанта, но воспользоваться дверью изнутри он теперь не сумел. Едва боевой робот успокоился и перешел в режим ожидания, как вдруг со стороны холла донеслись чьи-то голоса. В следующую секунду в механическом замке, дублировавшем электронный, заерзал ключ. Времени на принятие решения не оставалось. Наплевав на все предосторожности, Алан включил антигравы на полную мощность и взвился к потолку. Еще мгновение — и он прилип к нему словно паук, используя активированное наносцепление. Робот не отреагировал, как не отреагировала и прочая электроника. Тот, кто зашел в апартаменты, деактивировал защитные системы, чтобы самому не стать для них мишенью. Зашел, и даже в зажегшемся свете не увидел, как над входом в гостиную распластался Алан.

Получив сигнал тревоги, два охранника тут же направились на вызов. Недвижимость в этом здании стоила достаточно дорого, чтобы они не могли проигнорировать даже малейший инцидент. Прибыв на место, они, однако, не проявили сыскной ретивости, поскольку успели получить и отмену. Ну, не столько отмену, сколько объяснение. Это и позволило Алану остаться незамеченным, так как охранники его попросту не искали, и посмотреть на потолок у двери не удосужились. Слыша их раздраженные реплики, Алан уяснил, что оба озабочены наличием в апартаментах крысы. Крутя носами, они поругивали запах кошатины и выискивали зубастую нарушительницу, не догадываясь связать одно с другим. Да, борьба с грызунами не входила в их должностные обязанности, однако вызов есть вызов. Кроме того, появление вредителя означало некую брешь в защищенном периметре, что оставить без внимания они уже не могли. Впоследствии, правда, выяснилось, что крыса попала внутрь на манер Алана, то есть приехала пассажиром, но ему это было без разницы. Затаив дыхание, он гадал, когда охранники его все-таки заметят, и готовился нанести упреждающий удар. К счастью, такового не последовало.

Положение спасла все та же крыса. Едва не подведя Алана под монастырь, она в итоге оказала ему услугу. Ошалев от кошачьего запаха, она испугалась появления людей, выскочила из-под гостевого дивана и вприпрыжку понеслась вглубь апартаментов. Возбужденно заголосив, охранники ринулись за ней. Зачем? Они и сами не поняли, повинуясь типичному инстинкту преследования, отчего вскоре и остановились. Этого, однако, вполне хватило, чтобы Алан пауком просеменил к двери и перемахнул через притолоку. Охранники, чье внимание было приковано к крысе, и ухом не повели. Установив ее местонахождение, они соображали, что им, собственно, делать дальше, даже не подозревая, что подлинная проблема беспрепятственно удирала у них за спиной. Ничего не зафиксировала и система безопасности, хотя вполне могла бы, не отключи ее эти двое еще на входе. Алан же не упустил свой шанс. Ему даже не пришлось разблокировать входную дверь, притворенную, но не запертую. Быстро миновав холл, он выскользнул из апартаментов и вскоре был далеко за пределами здания.

* * *

Обычно Алан с заказчиками не встречался. По крайней мере, лично. Его щекотливая профессия позволяла работать исключительно на себя, не связываясь с какими-либо третьими лицами. Даже добычу он сбывал не перекупщикам, а реализовал ее целенаправленно. Например, дорогая картина анонимно предлагалась алчущему коллекционеру, не слишком щепетильному в вопросах законности, а завещание отдавалось на откуп родственникам, заинтересованным в его оглашении либо уничтожении. Иными словами, Алан переставлял местами ценности и покупателя. Он подыскивал не вещи подороже, которые потом поди продай, а потенциального клиента, и вот уже под него присматривал подходящий, способный соблазнить его объект. Фетиш иного миллиардера становился для него гарантией оплаты, равно как и корпорация, готовая раскошелиться за промышленный секрет. Алан имел дело с теми, кто почти наверняка заплатит и в полицию никогда не пойдет. Заплатит, введенный в непреодолимое искушение, и не выдаст его из-за собственных страстей.

Однако порой Алан работал и на заказ, если оно того стоило. Кругленькая сумма, выложенная за достойную кражу, подзадоривала его профессионализм, и чем сложнее было дельце, тем щедрее обещалась плата. Само собой, такие заказы он находил не на афишных тумбах, и уж тем более не шатался по улицам с плакатом " Украду за деньги". Для этого существовали специальные узлы, сокрытые в анонимной компьютерной сети, а также сарафанное радио. Выбрав подходящее предложение, Алан устанавливал контакт с заказчиком, уточнял условия и мастерски похищал то что требовалось. Затем обменивал добычу на вознаграждение и благополучно исчезал, не нарушая свою анонимность. Примерно так все обстояло и на этот раз. Промышленный шпионаж — прибыльное дело, но еще прибыльнее он становился для вора, когда тот добывал что-либо особо секретное. Вот только о боевых роботах и Хамелеонах его никто не предупреждал, отчего Алан заподозрил провокацию. Бесспорно, предложенный куш был солидным, однако он не соответствовал тому, с чем в итоге пришлось столкнуться. Именно поэтому Алан нарушил собственные правила и пришел на встречу лично. Ну, не то чтобы совсем уж лично, но все-таки он появился там, где происходил итоговый обмен.

Это был типичный торговый центр, многоэтажный и огромный. Ежедневно его посещала тьма народу, оставлявшего среди сияющих витрин внушительные суммы денег. В отличие от рядовых грабителей, эти деньги Алана не интересовали, как не интересовало и все банальное, к тому же связанное с оружием и свидетелями. Магазинные сейфы — вульгарно, инкассаторские модули — разбой, ювелирные салоны — фи. Алан явился в этот торговый центр выпить кофе. Кофе на удивление хороший, который предлагала гостям небольшая семейная фирма. Ну а заодно и посмотреть, кто придет за посылкой, оставленной в этом же заведении. Сидя на высоком табурете, он опирался на барный столик, протянувшийся вдоль прохода, и подобно типичному зеваке глазел по сторонам. Ему ведь было на что.

Проход, ведущий мимо кофейни, с другой стороны окаймляли прозрачные перила, а за ними открывался громадный рекреационный колодец. В торговом центре таких насчитывалось несколько, и каждый представлял собой сочетание художественного оформления и коммерческой практичности. С каждого этажа свисала красиво подсвеченная зелень, в которую вплетались названия брендов. Вдоль стен, заключенные в стеклянные трубы, ниспадали искрящиеся водопады, чьи струи окрашивались в фирменные тона. В обширных вольерах перекликались цветастые птицы, умевшие не только петь, но и голосить рекламу, а в воздухе то и дело появлялись отрисованные лазером голограммы, поражавшие воображение детализацией и реализмом. Голограммы, разумеется, с товарным подтекстом. А посетители! Множество посетителей, медлительных и торопливых, молчаливых и галдящих, одиноких и компанейских! Эта огромная толпа непрерывно двигалась, наполняя ярусы, проходы и галереи, появляясь и исчезая в дверях, проезжая на лифтах и перемещаясь по лестницам. Она покупала и отдыхала, торговалась и перекусывала, созерцала информационные табло и охотилась за акциями. Здесь, в торговом центре, собрался своеобразный зоопарк, то есть практически все представители рода человеческого, начиная от бедняков, живущих на пособия, и заканчивая чванливыми финансистами. Перебегая взглядом по людям, Алан украдкой присматривался то к одному посетителю, то к другому, забавы ради пытаясь угадать, зачем тот пришел и куда сейчас отправится. Ну а заодно он проверял, нет ли где соглядатая.

— Извините, мне не оставляли посылку? — послышался вдруг бархатистый женский голос.

⇐ Предыдущая 31 32 33 34 353637 38 39 40 Следующая ⇒