![]()
|
|||||||
Два года спустя 14 страницаЯ снова кивнула. – А теперь, моя дорогая, пора ложиться. Мальволия уложила меня на матрас в углу. Я успела взглянуть на каштан за окном. – Это больно? – спросила я. – Нет, – ответила Мальволия. Она тоже взглянула в окно, будто старалась что‑ то рассмотреть вдалеке. – Все будет как в прошлый раз. Но сейчас, подозреваю, твой сон не продлится триста лет... Не будем терять время. Она вытащила из‑ за спины руку с веретеном. – Загадывай желание. А потом дотронешься до веретена. Мне было трудно противиться ее голосу. «Я желаю, чтобы у Джека хватило сил... » – Теперь, моя дорогая, дотронься до веретена.
Глава 47
ДЖЕК
Мы целый час лезли на этот холм, а дом ничуть не приблизился. По‑ моему, даже отдалился. Ветер дул прямо в лицо, пытаясь отбросить нас назад. Плезант шел с явной неохотой, да и Трэвис растерял весь свой пыл. – У меня в горле пересохло! – скулил Плезант. – Эля бы сейчас холодненького. Ну чего тащиться туда, где мы уже были? – В замке сейчас наверняка обед, – сказал Трэвис, – Если мы опоздаем, то нам не на что рассчитывать. «Макдоналдсов» здесь еще не построили. Я сердито посмотрел на него. – Ну чего ты? Это я просто так. – Давай без «просто так», – с заметным раздражением бросил ему я. Не хватало только нам поссориться. Солнце село. Еще немного, и совсем стемнеет. – Эй! – дернул меня за рукав Трэвис. – Ты только посмотри! – Что там? – Это же моя жвачка! Я выплюнул ее, и она попала на кору дуба. Вон она. Он показал на ствол. – Ну и что особенного? Я должен порадоваться за дуб, что он наконец‑ то познакомился с жевательной резинкой? – Я не об этом. Резинку я выплюнул минут двадцать назад. Это значит, что мы ходим по кругу. На серой коре зеленел комочек жвачки. – Может, это чужая жвачка, – не слишком уверенно сказал я. – Ты что, сдурел? Они тут в глаза жвачки не видели. Моя. Говорю тебе: мы здесь уже были. – Но это невозможно. Мы не можем ходить по кругу. Мы же идем вверх! Однако кроме Трэвисовой жвачки я заметил еще несколько знакомых деталей ландшафта. Например, вон та смешная скала, похожая на клиновидный кусок сыра. – Теперь убедился? Скажи, странно как‑ то, – пожал плечами Трэвис. Я задрал голову и в который уже раз обвел глазами дом на вершине. Каменный, как Талия и говорила. И по‑ прежнему недосягаемо далекий. – Идем дальше, – сказал я, нагибая голову от очередного удара ветра. Минут через пять почти совсем стемнело. Желудок Трэвиса выразительно урчал. – Я возвращаюсь, – объявил Катберт. – Сегодня мы в ту хижину всяко не попадем. Сам посмотри. Я посмотрел. Такое ощущение, что мы не поднимались, а спускались, поскольку сейчас мы находились у подножия. Может, кто‑ то заколдовал этот холм? Такое вполне возможно. Но если это так, то кроме Мальволии заниматься подобными штучками больше некому. Значит, я на правильном пути и ведьма удерживает Талию там. В одном из окошек зажегся тусклый огонек. Наверное, свечка. И все‑ таки вдруг я ошибаюсь? Тогда кто привязал к каштану зеленую тряпку? Решение возникло у меня само собой. – Слушайте, ребята, почему бы вам не вернуться в замок? Вы устали и проголодались. Плезант и Катберт только того и ждали. Они торопливо простились и ушли. Трэвис пробовал возражать: – В общем, если тебе надо, чтобы я остался... – Нет. Мне кажется, дальше я должен идти один. Это путь для меня. – Ну, если ты так уверен... И чего он ломается? Я по голосу слышал, как ему не терпелось уйти. – Да, уверен. – Я пошел. Пока. И обрадованный Трэвис пустился догонять стражников. Я продолжил путь наверх. Солнце в небе сменил тонкий серп луны, часто скрывавшийся за облаками. И тогда единственным светом оставалось желтое пятнышко наверху. Мне показалось, что я вижу в окне чей‑ то силуэт. Может, это Талия? Меня опять вынесло к каменному «сыру»! – Ты что, издеваешься надо мной? – крикнул я, задрав голову вверх. Ответом мне был шум ветра в ветвях. Я еще не адаптировался к европейскому времени и потому спать мне не хотелось. А вот есть хотелось. И ноги устали от пройденных задень миль. Я взглянул на часы. Мой подъем длился уже четыре часа, но я ни на дюйм не приблизился к ведьминому дому. Прошел еще час. Потом еще. Облака совсем закрыли чахлую луну, и я брел в темноте. В одном месте к кроссовке что‑ то прилипло. Жвачка Трэвиса, которую я отодрал от коры. Я посмотрел вверх. Дом Мальволии не становился ближе. Чем усерднее я старался подняться, тем больше выбивался из сил. Но я все равно упрямо шел. В голову опять начали лезть сомнения. А если Талии там нет? Может, она осталась в Майами, потому что не захотела возвращаться домой? Тогда где она сейчас? Пополнила ряды бездомных? А вдруг ее уже нет в живых? Меня опять вынесло к «сыру». Но сейчас возле каменного обломка что‑ то темнело. Я подошел ближе. Единственным доступным мне источником света был мобильник. Я достал его и в мерцании кнопок разглядел, что это одеяло и подушка. На подушке белел клочок бумаги. Я поднес его к телефону и прочитал: «Поспи». Я сопротивлялся как мог, но глаза сомкнулись сами собой, и я провалился в сон. Спал я плохо. Мне снилось, будто я играю в «Риск». Ведущей была странного вида старуха в черном. Мальволия! Я узнал ее по рассказам Талии. Шел финальный тур игры, категория называлась «Принцесса Талия». – Как звали того, кто учил Талию рисовать? – спросила старуха. – А если я не помню? – спросил я. Старуха мрачно усмехнулась. – Истинная любовь сумеет вспомнить. Другие участники, а это были Плезант и Катберт, уже вовсю писали. Послышалась знакомая музыка, сопровождавшая «Риск». И вдруг я вспомнил: вчера Мерилл показывала мне страницу из Википедии. Я торопливо написал: Карло Маратти... Я мгновенно проснулся, так и не узнав, победил ли я в той игре. Возможно, меня разбудило взошедшее солнце. Оно светило мне прямо в лицо. Оглядевшись, я обнаружил, что поднялся на четверть высоты холма. Как я здесь оказался, если вчера часами ходил по кругу? Действительно ли Мальволия явилась мне во сне, как она являлась Талии? И не потому ли я теперь находился выше, чем вчера, что сумел правильно ответить на вопрос? Рядом со мной лежал ломоть хлеба, кусок сыра и яблоко. Тут же я увидел кувшин воды. Хотя ни хлеб, ни сыр не выглядели аппетитными, иного выбора у меня не было. За ночь мой голод только усилился. Я отломил немного хлеба, отщипнул сыра и запил водой. Остатки пищи я взял с собой. Воду пришлось оставить. Подушку и одеяло – тоже. Сразу вспомнилось скаутское правило: каждый лишний взятый тобой фунт ты очень скоро почувствуешь на своей спине. Я двинулся дальше. Ветер, который до сих пор, похоже, спал вместе со мной, проснулся и задул с прежней силой. Мой подъем напоминал вчерашний. Единственное, теперь расстояние до ведьминого дома несколько уменьшилось. Посмотришь – дом как дом. Таких домов в Эфразии полно. А что, если это вовсе и не дом, а мираж? Вдруг Мальволия создавала у меня стойкие галлюцинации? Но исчезнувшее чувство голода подсказывало: хлеб и сыр никак не могли быть галлюцинациями. Я шел дальше. Дуб с валявшейся под ним жвачкой и клиновидная скала больше не встречались. Теперь на моем пути оказались кусты, похожие на динозавра в окружении синих цветов. Они попадались мне снова и снова, будто я проезжал мимо них на карусели. И опять я шел до тех пор, пока не стемнело. И опять передо мной появились одеяло с подушкой. Я лег и уснул. На этот раз мне приснилась игра «Кто хочет стать миллионером? ». Вопрос «тянул» на миллион долларов, и к нему предлагалось четыре варианта ответов. Ведущей снова была Мальволия. – Слушай вопрос: «Чего больше всего в жизни хотела принцесса Талия? » Варианты ответов: А – влюбиться, В – путешествовать, С – стать великой королевой и D – сделать так, чтобы отец был ею доволен. Каждый ответ казался мне правильным. Насколько помню, Талия хотела всего этого. Но я должен выбрать что‑ то одно. – Не могу выбрать ответ, – признался я. – В таком случае ты выбываешь из игры, – с заметной радостью сказала Мальволия. Насколько помню, ведущие этой игры обычно вели себя сдержанно. Чувства проявляли игроки. – Разумеется, ты можешь взять приз, который уже заработал. – Что еще за приз? – удивился я. – Обратный билет первого класса до Майами... вместе с вопросом отца, зачем он понапрасну потратил на тебя столько времени. – Погоди! – закричал я. Я лихорадочно пытался вспомнить особенности этой игры. – У меня есть подсказка? – Ты можешь позвонить другу, – с заметным раздражением ответила Мальволия. Позвонить другу. Позвонить другу. Но кому? Трэвис здесь, в Эфразии, а все прочие мои друзья даже не знали о существовании Талии. И вдруг меня осенило. – Я могу позвонить Талии? – Она в твоем списке, – вздохнула ведьма. Я услышал сигналы вызова, а затем голос Талии. Слава богу, она научилась пользоваться мобильником. Но откуда у нее взялся телефон? Ну да. Это же сон. – Алло! – У тебя тридцать секунд, – предупредила Мальволия. – Привет, Талия. Я пытаюсь подняться на холм, чтобы тебя спасти. Сейчас мне нужно дать ответ на вопрос: чего больше всего в жизни ты хотела? Варианты ответов такие: А – влюбиться, В – путешествовать, С – стать великой королевой и D – сделать так, чтобы отец был тобой доволен. Талия засмеялась. – Глупенький, ты же знаешь ответ. – Не знаю, потому и звоню тебе. – Знаешь. Помнишь, я тебе говорила? – Нет, не помню! Скажи! Кто из нас глупый? Неужели она не понимает, что от ответа зависит ее спасение? – Когда мы делали паспорт, я тебе сказала. Вспомни, Джек. Зазвенел колокольчик. – Время истекло. Говори твой вариант ответа, – потребовала Мальволия. Я вспомнил! Мы только что вышли с ней от человека, сделавшего ей фальшивый паспорт. Она предвкушала полет на самолете. Помню, Талия захлопала в ладоши и сказала: «Больше всего на свете я хочу путешествовать! » Я сказал Мальволии, что выбираю вариант В. И опять я проснулся раньше и не узнал, правильным ли был мой ответ и достанется ли мне миллион долларов. Зато теперь я находился уже на середине холма. Возле постели опять появились хлеб, сыр и вода. Я поел и подумал: стоит ли идти вверх? Стоит ли тратить силы, если подъем зависел от правильных ответов, даваемых во сне? Но меня не покидало ощущение, что Мальволия ждет от меня продолжения пути. И я пошел, сопротивляясь ветру. У меня ныло все тело; болели даже те мышцы, которые ну никак не участвовали в ходьбе. Сейчас мне здорово пригодилось бы любое растирание, снимающее мышечные боли. Я шел и шел. В голове была полная мешанина мыслей. Интересно, о чем ведьма спросит меня в третий раз? Думать об этом было преждевременно и бесполезно. Я двигался до тех пор, пока не стемнело. Я уже не удивился одеялу и подушке, а просто рухнул на землю и заснул. Мы с Мальволией сидели у нас дома и играли в «Гонку за лидером». Мы оба использовали все фишки и дошли до центра своих досок. Была очередь Мальволии задавать вопрос. – Назови полное имя принцессы Талии. – Полное имя? Но туда входит не то семь, не то восемь имен! Мальволия от радости захлопала в ладоши. – Да, тут тебе сложно выиграть. Нужно не только назвать имена, но и не перепутать их порядок. – Минутку! Мы с Мерилл часто играли в эту игру. И правило тут другое. Для завершающего вопроса я могу сам выбирать раздел. – Что ж, выбирай, – пожала плечами ведьма. – Выбираю вопрос из раздела спорта. – Увы, в этой версии игры раздела спорта нет, – захихикала Мальволия. – Что это за версия такая? – удивился я. – Сколько мы ни играли, раздел спорта был всегда. Она подала мне коробку. На коробке значилось: «Счастливый случай». Безумно Трудная Версия. Я потянулся к описанию разделов. Желтый – Цивилизации эпохи неолита. Зеленый – Теоретическая физика. Розовый – Композиторы‑ додекафонисты. Голубой – Языки сино‑ тибетской группы. Коричневый – Скандинавская мифология в литературе. Оранжевый – Принцесса Талия. – Ого! – сказал я, воспользовавшись любимым словечком Мерилл. Мальволия торжествующе постукивала пальцами по столу. У нее были длинные ногти пурпурного цвета. – Какой раздел желаешь выбрать? – Тут один труднее другого. – Ничего трудного, если мозгов хватает. Я прекрасно понимал, что во всех других разделах провалюсь с треском. – Я выбираю вопрос из раздела «Принцесса Талия». Дай мне минуту на обдумывание. – Пожалуйста. Она продолжала барабанить по столу. Я сердито посмотрел на нее. Тогда ведьма стала насвистывать музыку, которой обычно завершались выпуски «Риска». Здесь Мальволия ничуть не отличалась от моей сестрицы. Я зажал уши. Талия Аврора. Имя ее бабушки я хорошо помнил. Потом шли имена трех королей, в алфавитном порядке. Но как же их звали? – Скоро я выиграю, – совсем как Мерилл, хихикала ведьма. – Рано обрадовалась, – огрызнулся я. – Нет, не рано. Я еще плотнее зажал уши и стал мысленно повторять: «Талия Аврора Августа... » Имена трех королей, потом трех королев. – Время на обдумывание заканчивается, – громогласно объявила Мальволия, чтобы мне было слышно. – Нет не заканчивается. – А вот и заканчивается. Она говорила с той же интонацией, что и Мерилл. Не хватало только высунутого языка! Я бросил ведьме брошюру с правилами: – Открой и посмотри. – За грубость, проявленную к другим участникам, ты можешь лишиться очков. – Если бы ты сидела тихо, я бы сосредоточился. Ведьма замолчала и начала листать правила. В это время я услышал голос Талии и стал повторять вслед за ним: – Талия Аврора... Августа Людвига Вильгельмина Агнесса Мария Роза... Эфразийская. Я сразу же проснулся. До вершины холма оставалась четверть пути. На этот раз я не увидел никакой еды, а ветер завывал еще громче, чем прежде. Наверное, Мальволия разозлилась, что я дал правильный ответ. Меня это не волновало. Я почти у цели. Я встал и двинулся к вершине. Теперь я не ходил кругами. Я поднимался выше и выше. Дом становился все ближе. Обычный крестьянский дом с каменными стенами и соломенной крышей. Необычными были, пожалуй, большие окна на чердаке. В других крестьянских домах я таких окон не видел. Да, просто дом. И никакого тебе мрачного замка, как в «Волшебнике страны Оз». Никакого трехглавого пса, как в «Гарри Поттере». Но разве это так важно? Важным было то, что внутри меня ждет Талия.
Глава 48
ДЖЕК
Я достиг вершины холма. Ветер тут был совсем зверским и ужасно холодным. Неожиданно дверь дома распахнулась настежь. Неужели мои странствия окончились? Так просто и буднично? Я шагнул внутрь. Дом состоял из одной комнаты. Талии внутри я не увидел. Только Мальволию, теперь уже не в снах, а наяву. Она тут же впилась в меня своими черными глазами. – Где Талия? – спросил я, даже не поздоровавшись. Старуха усмехнулась: – Она здесь, если сумеешь подойти к ней. – Что значит «подойти к ней»? Я столько шел по этому бесконечному холму. Я ответил на все твои вопросы. Чего еще тебе надо? – Все это были пустяки, – снова засмеялась Мальволия. – Чтобы быть достойным принцессы, ты должен столкнуться с драконом. – С драконом? Я не могу... Мне представилось, как дракон испепеляет меня своим огненным дыханием. Потом я задумался. Я ведь не предполагал, что отвечу на вопросы ведьмы, но ответил. Я не предполагал, что смогу три дня подряд идти с утра до вечера, преодолевая напор ветра. Однако смог. Возможно, впервые в жизни у меня появилась настоящая цель. Так чего мне бояться дракона? Если мне предстоит его убить, я справлюсь и с этим. – Для битвы с драконом нужен меч, – сказал я ведьме. – Не для всякого дракона нужен меч, – ответила она. – Тогда какое оружие? Она молча отодвинулась, и я увидел часть комнаты, которую до сих пор она загораживала собой. Это был... уголок офиса с письменным столом и офисным креслом. В кресле сидел мой отец. Перед ним громоздились две кипы папок, и на корешке каждой стояла крупная надпись: СРОЧНО. Высота кипы была не менее трех футов. Заметив меня, отец нахмурился. – Джек, это не может обождать? Видишь, я сейчас занят. – Я не... Я пришел найти принцессу. Ты сам знаешь. – Чтобы быть достойным принцессы, ты должен лицом к лицу столкнуться с драконом, – повторила Мальволия. – С твоим самым большим страхом. Кивком головы она указала на мои руки. Только сейчас я увидел, что держу блокнот с планом сада. Я посмотрел на отца, потом на ведьму. – Ты считаешь, я должен показать это отцу? Мальволия кивнула: – Твой самый большой страх. Снаружи в ветвях свистел и завывал ветер. Я подошел к отцовскому столу. Каждый шаг давался мне тяжелее, чем путь к вершине холма. – Пап, я тебе должен кое‑ что сказать. Отец с трудом оторвался от бумаг. – Ну что еще? – раздраженно спросил он, поглядывая на разложенные листы. И тут разом начали звонить телефон на столе и отцовский мобильник. Я протянул блокнот. – Вот, я тут... немного подурачился. Мальволия кашлянула. Я расценил это как сигнал и повернулся к ней. Ведьма хмурилась. – Я сказал не то, что собирался. Это план сада. Мой план сада. Я уже целую неделю его рисую. Сделал несколько эскизов. Отец взял блокнот и склонился над моими эскизами. Его лица я не видел. Я стал разглядывать каштан, росший за окном. Ветер нещадно раскачивал ветки. Значит, Талии удалось ненадолго выбраться из дома. Она влезла на дерево, как я ее учил, и привязала зеленую тряпку. По сути, только это побудило меня отправиться на вершину и все выдержать. Умница, Талия! – Ну и? – спросил меня отец. – Я хочу этим заниматься, – сказал я. – Хочу быть ландшафтным дизайнером. У меня это получается. – Ты так думаешь? – насмешливо спросил отец, закатывая глаза. Я понял, что сам он думает по‑ другому, но ответил: – Да, я так думаю. И тогда дракон сделал то, чего я боялся больше всего. Нет, он не окутал меня своим огненным дыханием. Он расхохотался. Громко, безудержно, словно никогда не слышал ничего более смешного. Отец сотрясался от смеха. Он смеялся до слез, и они катились по его щекам. – Ты – ландшафтный дизайнер? – спросил он между приступами смеха. – Ты? – А что в этом плохого? Мне отчаянно хотелось топнуть ногой, как в детстве. Рядом с отцом я частенько ощущал себя сопливым малышом. Но сейчас я не имел права вести себя по‑ детски. Отец схватился за бока. – Слушай, я плачу пятьдесят баксов в месяц парню, который талантливее тебя! На отцовском столе прямо из воздуха возникла третья кипа бумаг – всевозможные книги и пособия по бизнесу. – Вот что тебе надо, – заявил отец, перестав смеяться. – Взяться за ум и получить приличное образование в приличном колледже. У меня хватит денег на то, чтобы ты доучился там до конца. Я найду людей, которые помогут тебе это сделать. А после колледжа я возьму тебя к себе на работу. – Ты возьмешь меня к себе на работу? Зачем мне это надо? – Джек, а ты до сих пор не догадался? Ты – лентяй и неудачник. Мы с матерью делали для тебя все, но ты не достиг успеха ни в чем. Мы еще можем на что‑ то надеяться в отношении Мерилл. А ты, если не хочешь, чтобы мы считали тебя полным ничтожеством, должен во всем слушаться нас и выполнять наши требования. Я давно не плакал от обиды. Но сейчас слезы были готовы брызнуть сами собой. Нет, такого подарка отцу я не сделаю. – Это... это неправда, – кусая губы, выдавил я. – К сожалению, правда. Ты – неудачник. Все твои интересы – это болтаться на ваших дурацких вечеринках. Ты даже не смог удержать Амбер. – Амбер? – Такого выпада от отца я не ожидал, тем более что она никогда ему не нравилась. – А зачем мне ее удерживать? Это она меня бросила. – Единственное, что у тебя получается, – находить оправдание своим проигрышам. Случай с Амбер – наглядное доказательство того, как ты ведешь себя в трудных ситуациях. Ты просто отступаешь и говоришь, что это тебе не нужно. Амбер потому и бросила тебя, что ты – неудачник. Тогда ты нашел в Европе эту девицу. Если у тебя не получится ее спасти и она умрет, ты решишь, что и она недостаточно тебе подходила. Это стереотип твоего поведения. Ты никогда ни к чему не относился всерьез. У тебя провал за провалом. В глазах у меня потемнело от злости. Как отец смеет говорить так о Талии? Как у него язык повернулся сравнивать ее с Амбер? Мне хотелось наговорить ему кучу обидных слов, но я сдержался. – Ты говоришь неправду. Я люблю Талию. И это серьезно. Отец вновь захохотал. Его смех эхом отзывался из всех углов. Мне пришлось почти кричать, иначе он меня не слышал. – Я всерьез люблю Талию! И всерьез намерен заниматься ландшафтным дизайном! Теперь я это понимаю. Если я и пойду учиться, то не бизнесу, а ландшафтному дизайну. Отец перестал смеяться. Наконец‑ то он меня выслушает. – Вот что, Джек. Раз уж ты заговорил о серьезности, я тоже скажу тебе вполне серьезно. Для работы в таких сферах, как ландшафтный дизайн, нужно иметь талант. А у тебя, как ни печально, его нет. Отец вытащил из‑ под груды пособий по бизнесу мой блокнот. – Это даже не посредственность. Это – полный отстой. – Как... как ты сказал? – Полный отстой. Отец никогда бы не произнес слов вроде «полный отстой». Это не его манера выражаться. До меня вдруг дошло: он – не настоящий отец. Он – иллюзия, очередное испытание, устроенное мне Мальволией. Это образ отца, засевший у меня в мозгу, воплощение самых худших моих страхов. Ведьма была права: для сражения с этим «драконом» меч не нужен. Нужно спокойно и твердо заявить о своей позиции. Я сделал глубокий вдох. – Жаль, конечно, что тебе мой проект показался «полным отстоем»... Но, нравится тебе он или нет, я намерен заниматься ландшафтным дизайном. А сейчас я намерен сделать то, ради чего три дня добирался сюда, – спасти Талию. Мне некогда говорить с тобой, папа. Я буду очень благодарен, если ты без лишнего шума уйдешь с моей дороги. – Ты не имеешь права так говорить со мной. Это что за неуважение к отцу? Одной рукой отец теребил свои короткие волосы, а другой сердито смахивал со стола бумаги. – Я же знаю: ты думаешь совсем по‑ другому. Ведь ты поехал со мной в Эфразию. Если бы ты действительно считал меня лентяем и неудачником, ты бы не стал тратить время. И когда я увижу тебя... настоящего, я обязательно покажу тебе свой проект. Он меня просто захватил. Уверен, тебе он тоже понравится. А пока... Я махнул рукой. Отец, стол, бумаги – все растаяло. Я оказался прав. – Ну что, у меня получилось? – спросил я Мальволию. – Я прошел все твои испытания? – Осталось последнее. Взгляни туда. На полу, на грубом матрасе лежала Талия. Или только ее тело? Вдруг она мертва? Или просто спит? Я подбежал к ней, упал на колени и схватил ее руку. Пульс прощупывался! Талия шевельнулась. Она ровно дышала во сне. Я тряс ее. Звал по имени. Бесполезно. Тогда я понял, что надо сделать. Просто сделать, а не раздумывать, хватит ли моего поцелуя и достаточно ли она меня любит. Я склонился над нею, вспоминая все дни, проведенные вместе: начиная от побега из замка и до последнего вечера в Америке. Ведь это из‑ за нее так преобразилась Мерилл. Это она убедила моих родителей, что у меня в голове – не только вечеринки. А главное – она поверила в меня и в то, что мне действительно интересно. Не посмеялась, не назвала чушью. Значит, она любит меня. Я люблю ее и сейчас ей об этом скажу. – Я люблю тебя, Талия, – прошептал я. А потом я ее поцеловал. Талия вздрогнула и проснулась. – Ты здесь? Она оглядела комнату. – Сколько же я проспала? Год? Или двадцать лет? А вдруг больше, и ты успел состариться? Дай мне посмотреть на тебя. – Я целых три дня взбирался на этот холм, – сказал я. – Значит, прошло всего три дня... Она снова оглянулась. – А где Мальволия? – Исчезла, – ответил я, уверенный, что так оно и есть. – Как жаль, – вздохнула Талия. – Я хотела поблагодарить ее. Она была добра ко мне. Научила меня шить. Это платье я сшила почти сама. – Красивое платье. Ты в нем еще красивее. Мне не терпелось коснуться Талии. Я все никак не мог поверить, что она – живая, настоящая – здесь, со мной, и больше никуда не исчезнет. Мы обнялись. Талия целовала мне лицо, щеки, волосы, глаза. Я целовал ее. Нам было не остановиться. Не знаю, сколько времени мы провели бы так, если бы не напоминание ветра. Он несколько раз громко хлопнул дверью. – Пойдем, – сказал я. Она в последний раз оглядела комнату, и мы вышли, плотно закрыв за собой дверь. – А знаешь, о чем я думала? – спросила Талия, когда мы спускались вниз по склону. – О чем? Я остановился и снова начал ее целовать. Как‑ никак я спас принцессу и теперь мог целовать ее столько, сколько мне захочется и пока ей не надоест. Вокруг было непривычно тихо. Мы даже не заметили, как ветер угомонился. – Я думала, что все произошло правильно. Ты с самого начала был моей настоящей любовью. Потому ты и попал тогда в замок. Потому я и проснулась. Здесь Мальволия ошибалась. – Ты так считаешь? – Да. Но у нее были свои причины. Знать бы, куда она пропала. Я бы не отказалась как‑ нибудь заглянуть сюда снова. Мы оба посмотрели на вершину. Дом исчез, словно его и не было. – Завершающий штрих, – улыбнулся я. – Слушай, давай прибавим шагу. Честно говоря, я очень хочу есть. Все три дня Мальволия держала меня на скудном пайке. – А мне нужно поскорее увидеть отца. Хочу кое о чем с ним поговорить. Она побежала, а поскольку мы держались за руки, я тоже побежал. Мы бежали все быстрее, и временами мне казалось, что мы летим.
Глава 49
ТАЛИЯ
Возле замка я вдруг вцепилась в руку Джека. – Что с тобой? – удивился он. – Я боюсь. – Чего? – Есть чего. Отец и неделю назад был на меня сердит за разрушение его королевства. Добавь к этому побег, полет на другой конец света. Еще и драгоценности свои потеряла. – Ты их не потеряла, а оставила у нас. Мериял их нашла на матрасе. Шкатулку я привез. – Знаешь, мне бы скорее простили потерю драгоценностей, чем то, что я влюбилась в простолюдина... Ты только не обижайся, Джек, дорогой мой. Мне все равно, какого ты происхождения, а вот моему отцу... – Твоему отцу придется признать это как факт. Принцев, на которых он рассчитывал, давно уже нет. – Но отец все равно может не согласиться с моим выбором. – Вряд ли. Когда вы все проснулись, он был в скверном настроении. А когда ты исчезла и он стал тебя разыскивать... думаю, он многое понял... Может, ты боишься, что теперь, когда ты вернулась, он снова... – Не знаю. Но мне почему‑ то страшно. Джек хотел что‑ то сказать, но в этот момент ворота замка распахнулись, и к нам хлынула целая толпа. Слуги, придворные, фрейлины, стражники. Путаясь под ногами людей, к нам неслись жившие в замке собаки и кошки. Кудахтали откуда‑ то взявшиеся куры, мычали коровы, ржали лошади. В этой громко вопящей от радости толпе я заметила всех пятерых фей: Флавию, Селию, Виолетту, Лейлу и Ксантию. Впереди шли мои родители. Думаю, Джек не обиделся на меня, но я выпустила его руку и с криком бросилась им навстречу. – Отец, ты больше на меня не сердишься? – спросила я, едва отдышавшись после его объятий. – Ни в коем случае, сокровище мое. – По правде говоря, отец был очень сердит, – сказала мама. – А потом понял, что случившееся – неизбежность и ты ни в чем не виновата. Ты стала орудием в руках злой ведьмы. Я сразу же вспомнила рассказ Мальволии о маленьком Джордже. Мне захотелось заступиться за нее. К счастью, благоразумие взяло вверх. Мальволия исчезла, и, возможно, навсегда. Родители больше на меня не сердятся. У меня еще будет время поговорить с ними об этом. Но я непременно поговорю. – Как я рада снова оказаться дома! – воскликнула я, обнимая Джека. – А все‑ таки он и был ее настоящей любовью, – услышала я за спиной тоненький голосок Флавии. – Знаешь, дочка, неделю назад я не знал, что будет дальше с Эфразией. А теперь знаю: наше королевство выдержит вхождение в двадцать первый век и сумеет сохранить свою целостность. – Ой, расскажи! – Обязательно расскажу. За столом. Наверное, вы оба хотите есть. Здесь отец был прав. Мы пошли в замок, в тот самый зал, откуда Джека тогда препроводили в тюрьму. Стол был накрыт на двенадцать персон. Мама не переставала улыбаться. Когда я шепотом спросила ее, не подадут ли нам опять павлина с грибами, она сказала:
|
|||||||
|