ПРИМЕЧАНИЯ 20 страница

Девушки пришли на улицу после обеда. Одни были густо накрашены, другие щеголяли естественностью. На то, чтобы выстроиться в очередь, у них ушло больше двух часов, а вся процедура выбора заняла еще три. От пота косметика потекла всеми цветами радуги. Когда машины и тракторы проехали, на лицах осела копоть. Все они оказались черны, как трубочисты, и народ со смехом твердил, что это африканские красавицы.

Когда стемнело, отборочный тур, больше похожий на ярмарку, наконец закончился. Пять тыщ купивших билеты простачков все еще были бодры и веселы. Вытащив мятые, залитые потом листочки, они выстроились в длинную очередь перед зданием оргкомитета, чтобы отдать свои заметки. Все это длилось до глубокой ночи. Народу казалось, что они за свои кровные купили не билеты, а судейские места на всекитайском конкурсе. Пиарщик Лю наблюдал и думал, что лохи они лохи и есть, закинь их в Нью-Йорк или Париж — так лохами и останутся. Но эти простачки и отобрали из трех тысяч конкурсанток тыщу для полуфинала.

Из двух постоялиц Стихоплета Чжао одна отсеялась, а другая прошла. Пролетевшая мимо кассы девица сложила вещи и невозмутимо покинула Лючжэнь. Вторая тоже упаковала чемоданы и с улыбкой на лице переехала в опустевшую гостиницу.

К тому моменту Чжоу Ю уже проспал на циновке Стихоплета семь ночей и продал сорок три импланта. Теперь у него появились деньги, и он заплатил Чжао сто сорок юаней, объявив, что это плата за постой, и особо подчеркнул, что разрешил ему спать рядом с собой из великодушия. Потом он отправился в закусочную, уселся за столик и принялся, посасывая бульон из пельменей, болтать с Сестренкой Су, как с родной. Эти волшебные пельмени с трубочкой уже успешно прошли испытания, и Чжоу не мог больше набивать ими пузо за просто так. Тогда он открыл в закусочной счет, чтоб не платить каждый день по мелочи, а расплатиться за все сразу перед отъездом.

Когда Чжоу вышел из закусочной на улицу, Стихоплет подумал, что он тоже отправится в отель, однако Чжоу каким-то образом очутился у него дома. Оглядев небольшую квартирку Стихоплета, он с небрежением заметил:

— Ладно уж, буду спать на твоем калеке-диване.

— Это уж слишком несправедливо получается. Шли бы вы в гостиницу, — отозвался Стихоплет.

Чжоу покачал головой и сел, закинув ногу на ногу, на драный диван, словно у себя дома.

— Мне в обычном номере плохо будет. Я в гостиницах только в апартаментах останавливаюсь, а они все заняты начальством, — сказал Чжоу.

Тогда Стихоплет внес предложение:

— Так можно снять два номера, вот и получатся апартамента.

— Хрень какая! — возмутился Чжоу. — Какие ж это апартамента? Как я в двух номерах одновременно спать буду?

— Ну, можно полночи спать в одном, а полночи — в другом, — ответил Чжао.

Чжоу Ю расхохотался:

— Скажу тебе по правде, мне даже в апартаментах не по себе. Я в отеле могу только в президентском номере ночевать.

На это Стихоплет сказал:

— Так забронируйте весь этаж. Если в каждом номере подремать немножко, разве не получится президентский люкс?

Чжоу выкатил на Стихоплета глаза и произнес:

— Хватит мне зубы заговаривать. Мне на твоем драном диване нравится, и все тут. Я акульих плавников переел, хочу каши.

Поскольку Проходимец Чжоу оказался временно работодателем Стихоплета и еще не выплатил ему денег, тот не мог возразить, а должен был встречать все милой улыбкой. Если б он выгнал его к чертовой бабушке, то и зарплата б ему не видать как собственных ушей.

Глава 38

Полуфинал конкурса состоялся через два дня в то же время и на том же месте. Лючжэнь опять опустела, а на самой длинной улице вновь завертели ушами несколько сот тысяч голов. Правда, грузовиков с тракторами уже не было видно, а посреди проезжей части соорудили огромную трибуну, которая была со всех сторон обвешана рекламными плакатами. По обеим сторонам улицы тоже пестрели объявления — рекламировалось все: от телефонов до путешествий, от салонов красоты до слабительного, от трусов до одеял, от игрушек до фитнеса… Можно было встретить рекламу на любой вкус: еды, вещей, развлечений, иностранных и отечественных товаров, для живых и мертвых, для людей и животных. Даже если напрячь мозги, как школьник на экзаменах, все равно не удалось бы придумать, что осталось неохваченным.

Бритый Ли вместе с начальством из оргкомитета восседал на трибуне. Зубодер Юй и Мороженщик Ван окопались там же. Под чутким руководством Зубодера старик Ван надел костюм попристойнее. Из колонок зазвучала музыка: какая-то звезда визгливо выводила песню, через каждые две строчки прерываемую радиороликами. Каждый номер прерывался по меньшей мере четыре раза. Говорили, что это были официально установленные рекламные паузы. Певшие в репродукторах поп-дивы спотыкались, словно заики, а в промежутках между их воплями лезла реклама. Тысяча красавиц выстроилась в два ряда и дружно продефилировала три раза перед трибуной. На сей раз народ был отделен от них веревкой, и мужики уже не могли лапать девичьи задницы. Им оставалось только дистанционно пожирать их глазами и доставать замечаниями. Когда девушки исполнили свою миссию, солнце уже зашло, и на том полуфинал закончился. Ли с судьями и начальством удалились, конкурсантки тоже ушли, и несколько сот зрителей вслед за ними разошлись по домам, но репродуктор продолжал плеваться рекламой до полночи.

В полуфинале отсеялось еще девятьсот конкурсанток, и лишь сотня дошла до финала. Финал уже проводили в кинотеатре — так Бритый Ли снова получил возможность продавать билеты и набить карман. За это время он превратился в настоящего эскорт-профи и сопровождал жюри, гостей и начальство повсюду. Он ел с ними, развлекался и с ними же любовался девицами. Ли, наводивший некогда трепет на всех окружающих, целыми днями с милой улыбкой обслуживал гостей. На лице у него даже появилось угодливое выражение, как у Пиарщика Лю. От девичьих физиономий у Ли уже рябило в глазах и кружилась голова. Когда их осталась тыща, голова кружиться перестала, а когда набралась всего сотня — тут уж и зрение восстановилось. За ним к Ли вернулась и прежняя трезвость. Он вызвал Пиарщика Лю и сказал, что если сейчас не трахнуть пару-другую девок, то уж потом такого шанса не будет. Как только конкурс закончится, эти девицы разъедутся по домам — ищи-свищи, если надумаешь кого оприходовать, то разве только во сне. Потом Ли добавил, что оставшаяся сотня очень даже ничего и ему бы хотелось проверить каждую, но за несколько дней он не управится, так что нужно отобрать лучших из лучших. Первым ему приглянулся номер 1358 — горячая штучка ростом не меньше метра девяносто с роскошными формами. Ли поведал Пиарщику, что самая высокая девка, с какой ему доводилось спать до этого, была всего метр восемьдесят пять, и он решил одним махом побить два личных рекорда Гиннесса: по росту и по целкам.

Пиарщик нашел время и встретился с номером 1358. Самому ему, вконец охрипшему, с красными глазами, было уже не до красот, но даже он, увидев стройную фигурку и милое личико, почувствовал, как сердце забилось чаще. Хоть и провел он промеж конкурсанток немало времени, а не сумел обнаружить такой брильянт. Лю подумал, что Бритый Ли и впрямь мастак, раз он смог отыскать ее среди бесчисленных девушек. Сразу видно, что в бабах шарит мама не горюй.

Лю не стал встречаться с номером 1358 в конторе оргкомитета, а пошел в офисное кафе, в то самое, где цены были, как в бандитском притоне. Как представитель Бритого Ли, Пиарщик, разумеется, платил. Сперва он, улыбаясь, поздравил номер 1358 с выходом в финал, а потом принялся трепать о том о сем. Лю в первый раз в жизни выпало играть роль сводни, и ему, конечно, не хватало опыта. Он все никак не мог придумать, как перейти к делу: ведь нельзя же сказать прямым текстом, а в то же время нужно сделать так, чтобы собеседница все поняла.

Откуда ему было знать, что номер 1358 — давно не девушка и у нее даже ребенок имеется. Потратив три тысячи юаней на операцию по восстановлению девственности, она приехала на конкурс издалека, но, оказавшись в Лючжэни, быстро поняла, что это за история с конкурсом, особенно после того, как прошедшие в полуфинал девицы стали спать со всеми судьями почем зря. Судей было всего десять человек, а девушек — не пересчитать. Несчастные члены жюри были измочалены ими в хлам. Номер 1358 ужасно жалела, что потратила бешеные деньги на операцию. Это было, считай, что стрелять из пушки по воробьям — ведь можно было попросту воспользоваться товаром Чжоу Ю. Глядя, как другие девки раз за разом, вооружившись волшебными имплантами, обслуживали судей, номер 1358 не находила себе места — ее дорогущая девственность оставалась невостребованной, а дешевки искушали судьбу и в хвост и в гриву. Ей казалось, что нужно брать быка за рога, а не ждать, пока судьи очухаются. Жюри уже было обработано до полуобморочного состояния, так что едва не превратилось в сборище доходяг, которые сгодились бы разве на секс-утиль. Когда б это произошло, то будь она хоть сто раз фея, у судей при одном взгляде на нее пропало бы всякое желание.

Тут-то Пиарщик Лю и пригласил ее для беседы. В душе она страшно обрадовалась, решив, что это сам Лю положил на нее глаз. За прошедшие дни она поняла, что он не просто пресс-секретарь, а фигура, которая может так или иначе повлиять на исход конкурса. Потому, опустившись за столик в кафе, она с милой улыбкой стала смотреть на него, не отрываясь и не заводя разговора, а только отвечая на реплики Лю, а сама потихоньку присматривалась к каждой сказанной им фразе. Из полунамеков Пиарщика она поняла, что глаз на нее положил вовсе даже не Лю, а его начальник Бритый Ли. Лю без устали твердил, что Бритый Ли чрезвычайно высоко ее оценивает и что ее шансы войти в тройку лучших очень и очень велики, разумеется, если она приложит к тому усилия. Но что за усилия? Об этом Пиарщик молчал, только знай себе улыбался. Девица занервничала и сама стала направлять разговор в нужную сторону. Едва Лю произнес, что она нравится господину директору, как номер 1358, изобразив смущение, спросила:

— Да как я могла ему понравиться?

Пиарщик с улыбкой ответил:

— Очень понравилась.

Девица изобразила недоверие и произнесла:

— Да он и парой слов со мной не перекинулся.

Тогда Пиарщик Лю подался вперед и сказал:

— Вот сегодня вечерком и поговорили бы.

— Сегодня вечером? — радостно пропела она. — Где?

— Да у него дома, — медленно произнес Пиарщик, глядя на расцветшую девушку.

А та обрадовалась еще сильнее и поведала, что страсть как хочет поглядеть на роскошную виллу господина директора. Потом она спросила Пиарщика, не собирается ли господин директор устраивать там вечером какое-нибудь большое мероприятие. Но Лю покачал головой и, загадочно улыбнувшись, ответил:

— Нет-нет, очень даже небольшое — на вас двоих.

Девица мгновенно перестала улыбаться и молча уставилась на него. Пиарщик, постукивая пальцами по подлокотнику кресла, стал терпеливо дожидаться ее ответа. Тут номер 1358 встала, вытащила мобильник и сказала, что должна позвонить маме. Набирая номер, она отошла подальше. Пиарщик наблюдал, как она, разгуливая туда-сюда по залу, общается с мамой. Когда девушка положила трубку и вернулась к столику, на лице ее опять светилась радость.

— Мама разрешила мне поехать к господину директору, — произнесла она, и Пиарщик возликовал.

В тот вечер Бритый Ли забросил к черту эскорт-услуги. Чтобы подготовиться как следует к вечернему сражению с номером 1358, он проспал всю вторую половину дня. Когда проснулся, Пиарщик Лю уже восседал в гостиной с барсеткой в руках. Ли спросил, что в барсетке. Лю неторопливо раскрыл ее и достал оттуда лупу, бинокль и микроскоп.

— Лупу и бинокль купил, а микроскоп занял в больнице.

Ли по-прежнему смотрел на него непонимающим взглядом.

— На кой черт мне все это? — спросил он.

— Чтобы ты мог как следует целку-то изучить, — ответил Лю.

Ли заржал, но остался очень доволен своим пресс-секретарем. Похлопывая Пиарщика по плечу, он произнес:

— Ну ты, сучий потрох, и талантище!

От этой похвалы Пиарщик воспарил духом и стал восторгаться тем, как Ли с его исключительной прозорливостью выбрал не просто потрясающую красавицу, а самую целомудренную из красавиц. Он поведал Бритому Ли, что перед тем, как прийти вечером к нему домой, номер 1358 даже позвонила маме спросить разрешения. Ли кивнул и похвалил на сей раз мать номера 1358:

— Мама у нее шарит.

Ровно в восемь вечера Пиарщик Лю лично доставил номер 1358 на виллу Бритого Ли, сопроводил ее до спальни и лишь тогда удалился.

Бритый Ли к тому моменту уже помылся, сидел в пижаме на диване и смотрел телевизор. Когда девушка вошла в комнату, он подумал, что с ней нужно вести себя по-джентельменски — выключил телик, поднялся навстречу и склонился в поклоне. Он даже хотел сказать пару слов про любовь, но ничего подходящего вспомнить не смог. Тогда Ли гневно ударил себя по черепушке:

— Мать твою, ну не умею я про любовь!

Заметив, что номер 1358 робко остановилась в дверях, он решил, что не стоит терять зря время — пора переходить прямо к делу. Он ткнул пальцем в сторону ванны и проворковал:

— Иди помойся.

Но номер 1358 продолжала растерянно стоять где стояла, словно бы не поняла, что сказал ей Ли. Он вспомнил, что забыл сказать «пожалуйста», и тут же поправился:

— Пожалуйста, иди помойся.

Номер 1358 испуганно спросила:

— В смысле?

— В смысле — сполоснись, — ответил Ли.

Но девица продолжала затравленно смотреть на него.

— Почему надо мыться? — спросила она.

— Почему? — отозвался Ли. — Да я тут собираюсь заценитъ…

Тут он остановился и проглотил оставшуюся часть фразы, словно слюну. Номер 1358 снова бросила на него испуганный взгляд:

— Что заценить?

— Да целку твою, — почесав ухо, рубанул правду-матку Бритый Ли.

Тут девица завизжала от страха и расплакалась.

— Как же ж можно так говорить? — запричитала она.

— Мать твою, — снова шлепнул себя по черепушке Бритый Ли. — Да я только так говорить и умею.

Номер 1358 умоляюще посмотрела на Ли и страдальчески проблеяла:

— Не надо так говорить девушке.

Тут Ли почувствовал, что и правда немного перегнул палку. Он поклонился и сказал:

— Извини.

Девушка по-прежнему не сдвинулась с места и, заливаясь слезами, продолжала смотреть на Бритого Ли с выражением немой мольбы.

— Извини, я с целками отродясь дела не имел, понятия не имею как с вами разговаривать, — продолжал извиняться Ли.

Номер 1358 вытерла слезы и снова вытащила мобильник, сказав, что ей опять нужно посоветоваться с мамой. После этого она прошествовала в ванную и закрыла дверь. Ли слышал, как она шептала там что-то в трубку. Потом послышались звуки льющейся воды, и Ли засмеялся, подумав, что разрешение ее матери избавило его от необходимости разводить демагогию.

— Мама ее точно шарит, — сказал он сам себе.

Из ванной номер 1358 вышла уже в ночной рубашке. Она юркнула прямиком в постель Бритого Ли и, распластавшись, зарылась лицом в подушку. Ли скинул свою пижаму и, вооружившись лупой, биноклем и микроскопом, тоже забрался на кровать. Он отвернул рубашку словно подол юбки и, увидев круглую, роскошную задницу девицы, радостно воскликнул:

— Отпад!

Сперва он ухватился именно за эту задницу, поцеловал ее четыре раза и четыре раза укусил. Номер 1358 аж задрожала от такой наглости. Потом Бритый Ли взялся за бинокль с лупой, потому что понял, что микроскоп ему здесь не понадобится, за что тот и был отброшен на кровать. Однако угол наблюдения не позволял Бритому Ли ничего разглядеть в свои приборы. Тогда он велел девице перевернуться, но та, подрагивая задницей, упорно сопротивлялась. Ли пришлось отступить. Он велел ей вздернуть зад повыше, однако она по-прежнему упорствовала.

— Мать твою, как сложно с вами, целками, — непроизвольно выругался Ли.

Бритый Ли начал уговаривать:

— Если поднимешь зад повыше, даю слово — войдешь в тройку лидеров.

Номер 1358 продолжала трястись, словно бы еще не решаясь смириться, но ее дрожащие ягодицы взмывали между тем все выше. Лицо оставалось зарытым в подушку, откуда глухо доносился голос:

— Мама сказала, только смотреть, больше ничего делать нельзя.

Бритый Ли с воодушевлением взял в руки лупу и посмотрел. Потом он сменил ее на бинокль, но, рассудив, что с ним выходит не так отчетливо, опять взялся за лупу. Ли обсмотрел что мог и так и эдак, пока не стал видеть предмет своего любопытства отчетливей собственных пальцев. Тут он снова схватил бинокль и перевернул его от себя, так что все расплылось, словно в тумане.

— Какая-то хренотень эта целка. Как ни погляди — все равно ни капельки невинности, ни грамма романтики! — разочарованно пробормотал он себе под нос.

— Ну как там, все? — прогнусавила из подушек номер 1358.

— Нет, — отрезал Ли.

Он отложил бинокль и опять вцепился в лупу. А потом одним махом сделал именно то, что запретила мама номера 1358. Девица завопила как резаная.

— Мама не велела… — зарыдала она.

— Да пошла она.

Ли вовсю упражнялся с ее задницей и радостно нашептывал:

— Давай, звони маме. Ты теперь победительница, миллион у тебя в кармане.

Тут номер 1358 перестала плакать и, постонав немножко, глухо заныла:

— Мамочка, мамочка…

Какое-то время провозившись у нее на спине, Бритый Ли велел девице перевернуться, чтоб сменить позу, но та ни в какую не хотела переворачиваться. Тогда Ли стал сам ее переворачивать, но номер 1358 опять ударилась в плач. Она умоляла Ли оставить ее в покое и твердила, что это ее первый раз, а потому она боится и не отваживается смотреть ему в глаза. Ли изобразил галантность и продолжил упражняться в прежней позиции.

— Вот, мать твою, одни проблемы с целками, — кипятился он.

Тем вечером Ли отделал номер 1358 так, что она еле ноги унесла. Она-то думала, что, добившись своего, Ли отпустит ее восвояси, но тот не ограничился одним разом, а получил свое целых четыре. Первые два раза номер 1358 лежала ничком на кровати, упорно не желая переворачиваться. Она думала, что стоит ей перевернуться, как Ли увидит на животе растяжки. В итоге она утомилась и уснула. Ли тоже провалился в сон. Девица не могла и представить, что через два часа Ли проснется и, воспользовавшись тем, что она крепко спит, перевернет ее на спину, чтобы позабавиться в третий раз. Тут-то он и заметил у нее на животе полосы. Когда номер 1358 пришла в себя, она увидела, что Ли изучает ее стрии, и мгновенно перевернулась обратно. Ли не оставалось ничего другого, как продолжать упражняться прежним манером. Между делом он поинтересовался происхождением полос, и девица, постанывая, сказала, что переболела в детстве какой-то кожной заразой. Бритый Ли не стал выспрашивать дальше, но номер 1358 больше не решалась заснуть из страха, что он снова увидит проклятые растяжки и правда выплывет наружу. Обнимая подушку, она впечаталась в кровать. Бритый Ли, покончив с делом, снова заснул, но конкурсантка так и не сомкнула глаз до рассвета, пока Ли не сделал последний заход, снова придавив ее к постели. Потом он проспал пять часов, как младенец. Когда Бритый Ли проснулся, номер 1358 уже сидела в одежде на диване.

Проводив ее, Ли блаженствовал два часа. Когда Пиарщик Лю заглянул к нему, на лице у него все еще играла улыбка. Лю ужасно обрадовался и подумал, что прошедшей ночью Ли наверняка показал себя во всем блеске. Расплывшись от удовольствия, он пропел:

— Видел только что номер 1358. Еле ноги переставляет! Господин директор вчера знатно побушевал…

— Четыре раза! — вытянул Ли вперед четыре пальца.

Лю аж опешил от удивления. Выставив свои пальцы, он произнес:

— Да я если за неделю сумею один раз побушевать, и то, считай, неплохо.

— Вот я наконец узнал, что такое целка, — улыбнулся сияющий Ли. — Совсем, мать ее, на то, как я себе представлял, непохоже. Ничего в ней романтического нет!

Ткнув в сторону своих приборов, он продолжил:

— Микроскоп не пригодился. В бинокль интересно только наоборот смотреть — вроде как через дорогу получается. Лупа оказалась самая полезная — все как на ладони. — Единственная ложка дегтя, — добавил Ли, — что все четыре раза она на животе лежала.

Сказав это, он нахмурился и вспомнил о растяжках на животе номера 1358. Раньше, когда он развлекался с молодыми матерями, частенько замечал у них такие полосы. Тут он наконец понял, почему номер 1358 прижималась к кровати что было сил и ни в какую не желала переворачиваться.

— Мать твою, обдурила! — завизжал Ли.

Пиарщик испуганно выкатил глаза и посмотрел на начальника.

— Рожавшая она, — сказал Ли, — у нее растяжки на пузе. Мать твою, наверняка себе операцию сделала. Не фирменной сборки машинка-то, значит, а самопал…

Пиарщик смерил Бритого Ли долгим взглядом и только тогда понял, что произошло. Он пришел в страшное беспокойство и затараторил:

— Простите, господин директор, виноват, не сумел вам подсобить…

— Да ты здесь ни при чем, — отмахнулся от него Ли. — Я ж сам выбирал.

Потом он вновь великодушно улыбнулся и добавил:

— Тело-то у нее мама не горюй. Задница круглая, талия в рюмку, плечи покатые, ноги длинные, ладные такие, да и лицо ничего. Выходит, я все равно побил рекорд по росту…

Пиарщик поклялся Бритому Ли, что он немедленно отправится на поиски новой девицы, самой настоящей девицы, чтобы господин директор имел возможность до окончания конкурса побить и второй рекорд.

Получив представления о вкусах Бритого Ли, Пиарщик тщательно изучил конкурсанток и выбрал одну круглозадую, длинноногую красавицу ростом никак не меньше ста восьмидесяти сантиметров. Только лицо у нее было не такое симпатичное, как у предыдущей. Лю решил, что и такая сойдет.

Чего он не знал, так это того, что номер 864 — давным-давно не девушка. И ладно бы была ее девственность переупакована, как у номера 1358, так нет же — она была в лучшем случае развесная. Чтобы выиграть конкурс, эта девица уже обработала шестерых членов жюри и шесть раз отоварилась у Проходимца Чжоу импортными целками. Все шесть раз она истекала кровью, и судьи пребывали в уверенности, что отымели самую настоящую девицу. Номер 864 над девственностью не тряслась — это тебе не номер 1358, что сберегла свою драгоценность аж до постели Бритого Ли.

Когда Пиарщик подослал к ней гонца, номер 864 была вовсю занята флиртом с седьмым судьей, которого она тоже намеревалась затащить в свою постель.

Пиарщик встретился с ней в том же кафе. Ее непринужденность по контрасту с показной скромностью предыдущей кандидатки сразу подкупила Лю. Едва войдя в зал, она уселась с ним плечом к плечу и принялась болтать без умолку. Пиарщик решил, что на сей раз все выйдет намного проще и не придется ходить вокруг да около, а можно будет говорить напрямую. Он с места в карьер заявил о том, что на конкурсе обнаружены нарушения — многие девушки оказались совсем не девушками, а еще кое-кто стал водить шашни с членами жюри, чтобы обеспечить себе призовые места.

Пиарщик не стал говорить о том, что они спали с судьями, а ограничился расплывчатым словом «шашни». Услышав это, номер 864 напряглась. Она решила, что кто-то наябедничал Пиарщику. Она разнервничалась и стала кричать о том, что некоторые девушки, переспав с судьями, возводят поклеп на других, невинных. От полноты чувств номер 864 даже расплакалась и заявила, что она-то чиста и незапятнана — готова подвергнуться самой тщательной проверке.

— Отведите меня в поликлинику на осмотр. Или сами осмотрите.

Пиарщик и представить себе не мог, что на сей раз переговоры выйдут столь успешными — всего пары фраз будет достаточно, чтоб добиться нужной степени взаимопонимания. С приятной улыбкой он обратился к номеру 864:

— Безусловно, для подтверждения вашей невинности требуется осмотр. Личный осмотр господина директора.

Расставшись с Пиарщиком, номер 864 немедленно отправилась к Чжоу, в кармане у которого покоилась последняя искусственная плева отечественной марки «Мэн Цзяннюй». Он восседал в закусочной и был полностью поглощен галантным разговором с Сестренкой Су. Стоя у порога, номер 864 сделала ему знак глазами, и он понял, что девице позарез нужен его товар, ведь она была его постоянным клиентом. Чжоу сделал вид, что не заметил ее, и продолжил вешать лапшу на уши хозяйке закусочной. Номер 864 распсиховалась так, словно дома у нее случился пожар. Выждав, пока Сестренка Су отправится на кухню, Чжоу подошел ко входу. Тут номер 864, не находя себе места от нетерпения, потребовала у него «Пречистую деву». Нащупав в кармане последнюю «Мэн Цзяннюй», Чжоу произнес:

— Больше нету. Одна «Мэн Цзяннюй» осталась, последняя.

Номер 864 схватила желанную упаковку, протянула деньги и выругалась:

— Вот суки.

Ровно в восемь вечера Пиарщик Лю сопроводил ее в спальню Бритого Ли. Тот, как и в прошлый раз, восседал в пижаме перед телевизором. Когда номер 864 робко замерла у входа, он опять понял, что не может толковать с ней о любви. Выключив телик, Ли поднялся навстречу, заранее изобразил вежливый поклон и, показав на ванную, нежно промурлыкал:

— Сходи помойся.

Номер 864 осталась стоять как вкопанная, заявив, что ей нужно сначала кое-что рассказать Бритому Ли. Не в силах угадать, что она затеяла, Ли подумал, что с девицами одни проблемы и пора завязывать их трахать — а то никакого терпения не хватит.

Тогда номер 864 раскрыла рот и принялась, не затыкаясь, рассказывать, как она восторгается Бритым Ли. Она поведала, что, прочитав в газете очерк о нем, тут же сказала себе, что жертвовать собой стоит только ради такого мужчины, как он. Закончив излияния, она повернулась и прошагала в ванную.

Ли остался чрезвычайно доволен. Он решил, что номер 864 с таким жизнерадостным и открытым характером сэкономит ему кучу усилий, не то что давешняя номер 1358. Если б знать заранее, что так выйдет, можно было б и без поклона обойтись. Помывшись, номер 864 тайком вставила отечественный имплант, купленный не из экономии, но доставшийся ей как последний приз.

Надев рубашку, она увидела, что Ли уже скинул пижаму. С голым задом и довольной усмешкой он уселся на кровати. Девица вскрикнула и закрыла лицо руками. Ли сорвал с нее рубашку и швырнул номер 864 на кровать. Все это время она не отнимала рук от лица.

Сперва Ли с лупой изучил ее живот, но растяжек не обнаружил, чему страшно обрадовался. Тогда он принялся рассматривать в лупу целку, которая показалась ему совсем непохожей на то, что он видел у номера 1358. Однако Ли не стал ломать себе над этим голову, решив, что небольшое несходство — дело нормальное. «И у одной бабы сиськи разного размера бывают», — подумал Ли.

Пока Ли с биноклем и лупой радостно исследовал открывшиеся ему красоты, номер 864 не отводила рук от лица, но ее тело начало потихоньку двигаться. Робость и податливость девушки доставили Ли колоссальное удовольствие. Он тут же потерял всякий интерес к исследованию. Отбросив лупу и бинокль, Ли накинулся на нее, и номер 864, отняв руки от лица, обняла его за шею. Она застонала, Ли запыхтел, но непробиваемая «Мэн Цзяннюй» не поддалась, а неожиданно вывалилась наружу.

Так непотребный товар Проходимца Чжоу чуть было не испоганил номеру 864 все радужные перспективы. Когда Ли взял в руки выпавшую пленку и смерил ее подозрительным взглядом, девица подумала, что все кончено, и задрожала от самого настоящего страха. Едва Ли понял, что оказалось у него в руках, он выругался:

— Мать твою, опять подделка!

Ли гневно отшвырнул пленку в сторону, и номер 864 завыла, умоляя позволить ей объясниться. Пока она прикидывала, какую бы историю состряпать в свое оправдание, Ли махнул рукой — у него не было ни желания, ни терпения слушать ее объяснения.

— Хватит сопли распускать, мать твою. И не хера тут объяснять. Раз ты не девушка, так побудь немного шлюхой. Если мне понравится, то третье место тебе обеспечено, — сказал он.

Номер 864 сперва оторопела, а потом, быстро просушив глаза, перевернулась и подмяла Ли под себя. Тут пришел черед удивляться Бритому Ли. «Откуда только в ней такая силища?» — подумал он. Усевшись на него верхом, номер 864 принялась стонать и подпрыгивать, словно исполняя самую непристойную в целом свете пляску. Даже такой тертый калач, как Бритый Ли, застыл с открытым ртом. Он никогда не знал поражений в постельных баталиях, а тут в первый раз встретился с достойным противником. Оба они показали все, на что были способны, и в ту ночь не раз сошлись в битве лицом к лицу.

Когда на следующий день Пиарщик Лю пришел проведать своего начальника, тот светился от радости, и Лю решил, что он наконец-то набрел на настоящую невинность. Но Ли огорошил его:

— Нет, тоже поддельная. Вообще с искусственной фигней какой-то — вывалилась на меня, чтоб ее.

Ли рассказал Пиарщику, что, едва пустив в дело свое орудие, он понял: что-то здесь не то.

— Как будто в ботинке носок торчит, — пустился он в объяснения, — ногу сунешь, так тереть начинает.

Лю в ужасе принялся чернить себя, твердя, что вечно у него из рук все валится. Потом он обматерил себя как следует и напоследок обиженным голосом проныл:

— Если б что другое — я бы мог за вас сперва опробовать. А целки эти — как опробуешь, так в подделку и превращается.

Ли махнул рукой и сказал, что прошлой ночью номер 864 — хоть и оказалась порченой — порадовала его так, что он бы на седьмом небе от счастья. За все те годы, что Ли носился по городам и весям, трахая баб направо и налево, ему впервые попалась такая безбашенная, такая напористая противница. Он поведал Лю, что на сей раз неприятель оказался вполне его достоин — как говорится, встретил родственную душу. Не уступая друг другу ни на полшага, весь марафон они шли голова к голове: то один начнет неистовствовать, то другой пойдет в атаку; как говорится, хочешь жить — умей вертеться, и едва каким-то чудом удавалось приблизиться к победе, как противник отвечал особенно хлестким приемом. В итоге Ли заключил, что назвать номер 864 просто шлюхой выйдет, чтоб его, чересчур интеллигентно — ей по праву принадлежит первое место супермегашлюхи среди всех мировых шлюх-тяжеловесов. Ночью, сойдясь в битве, какой свет не видывал, оба они потерпели сокрушительное поражение и расползлись зализывать раны.

⇐ Предыдущая 32 33 34 35 363738 39 40 41 Следующая ⇒