Глава 2. Кому: Гейб Фостер. От: Дилан Митчелл

Глава 2

Кому: Гейб Фостер

От: Дилан Митчелл

Тебе звонил мистер Симмондс. Так как из твоего офиса с момента появления Флетчера доносятся странные звуки, а мне не хотелось промывать потом глаза хлоркой, я сам принял сообщение.

Два часа спустя я буквально вваливаюсь к себе домой. Дорога была ужасной — давка в метро превращает простое путешествие в нечто похожее на греческую одиссею. Мой день почти завершен, но тут я делаю шаг и внезапно падаю на чемодан, лежащий на полу.

— Блять! — я опускаюсь в сидячее положение, рассматривая это издевательство, из которого во все стороны валятся шмотки.
— Джуд, — я взревел от боли. — Какого хрена ты не можешь убрать свои грёбаные вещи?

Слышатся шаги, и появляется Джуд в одном белом полотенце вокруг талии,. Как и обычно, он выглядит совершенно великолепно, хоть сейчас ставь перед камерой. Длинноногий, с оливкового цвета кожей и тёмными кудрями, прикрывающими лицо в форме сердечка, выглядящее старше за счёт появившейся бороды.
— Дилан, — радостно говорит он. Затем его лицо озабоченно морщится. — Почему ты сидишь на полу?

— Потому что не заметил твой гребаный багаж, — ворчу я, протягивая ему руку, чтобы он помог мне подняться.

—Тебе реально надо смотреть под ноги, — чопорно говорит он, заставляя меня неохотно рассмеяться. — Вот так-то лучше, а то расселся тут с видом великомученика. Что за хрень с тобой сегодня случилась?

— Начальничек, — мрачно отвечаю я и качаю головой. — Не спрашивай. Это был долгий день.

— Долгий день, проведенный с Его Великолепием. — улыбается Джуд. — Не знаю, как ты это выдерживаешь.

— Я тоже не знаю, как я это выдерживаю, но сомневаюсь, что мы говорим об одном и том же.

Секунду он пристально смотрит на меня и скептически спрашивает.
— Неужели? Сомневаюсь, Дилан. У тебя есть глаза.

— Да, но, к сожалению, у меня также есть и уши, что значит, что мне приходится слушать его весь день.

Благодаря практике не обращая внимания на его скептическое выражение лица, я прохожу мимо и со вздохом облегчения падаю на диван.
— Черт побери, ну и дорога домой была. — Я поворачиваю голову назад, чтобы посмотреть на него, когда он садится напротив меня. — Когда ты вернулся?

— В обед, — он с довольным видом откидывается на спинку дивана напротив. — Я рад, что вернулся. Хельсинки — это здорово, но нигде не чувствуешь себя так, как дома.

— Да, я чувствую твою боль. — Фыркаю я. — Как ты, бедняжка, живёшь в пятизвёздочных отелях и ужинаешь с красивыми мальчиками.

Он укоризненно качает головой.
— Мне больше не нужны случайные задницы. Я уже говорил тебе это.

— Я помню, что ты говорил такое, я просто не очень-то этому поверил, — ухмыляюсь я в ответ.

— Ну, можешь поверить. Я изменился в лучшую сторону и хочу чего-нибудь серьёзного. Ты для меня больше не пример в этом вопросе.

— Да хоть ни в каком вопросе, — хмыкаю я. — Мне никогда не было пользы от этого.

— Я знаю, что тебе немного не везло в любовной сфере, — качает головой Джуд.

— Немного? Ты же помнишь Джейсона, да?

— Ладно, очень не везло, — фыркает он.

— Боже, он припёр чемодан со своими шмотками после первой ночи, как мы потрахались.

— А потом был ещё и Роберт, — разражается смехом Джуд.

— Смейся-смейся, придурок, но ты до усрачки боялся Роберта.

— Дело было не столько в Роберте, сколько в его нездоровом любопытстве к оккультизму.

Я вздыхаю.
— Думаю, он теперь верховный жрец. — и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на Джуда. — И тебе хочется чего-то такого? Ты ненормальный?

— Мне не нужен твой личный бренд кретинов, — вздыхает он. — Я просто хочу кого-то, кто принадлежит мне и не смотрит на сторону.

— Удачи тебе, — угрюмо отвечаю я. — Такие люди встречаются реже, чем какают деревянные лошадки.

— А как же начальничек?

— Сколько раз тебе повторять, что я его ненавижу? — я закрываю со стоном глаза.

— На раз больше, чем твой голос, понижающийся каждый раз, когда ты упоминаешь его имя.

Я хочу попытаться просверлить в нём взглядом дыру, но меня хватает лишь на то, чтобы показать придурку средний палец.
— На сколько ты вернулся?

— Где-то на неделю, а потом улетаю на Фиджи.

— Ну понятно, — бормочу я, — Итак, какой у нас план на эту неделю?

Он смотрит на меня и закусывает губу.
— Ну, Дилан, я рад, что ты спросил, потому что у меня потрясающие новости.

— О боже, — стону я. — Я знаю этот взгляд. Выкладывай.

— Этот тон совершенно не уместен, — с упрёком говорит он, качая головой. — Серьёзно, Дилан, ты стал до ужаса циничным с тех пор, как стал работать в корпорации, — после чего делает паузу и торжествующе произносит, — У меня всего лишь есть бесплатные билеты на вход в Haunt.

— Серьёзно? Это разве не то место, в которое сейчас столько народу пытается попасть?

— О, этот снисходительный тон!. Как же мне его не хватало!

— Что? — смеюсь я, и сдаюсь. — Ладно, это гей-клуб, да?

— Это не просто гей-клуб. На данный момент это частный клуб, и он крайне избирательно относится к выбору членов. Я слышал, что разные знаменитости ходят туда, потому что им гарантирована полная конфиденциальность.

— А, селебрити, сидящие в шкафу. Я так понимаю, ты хочешь пойти и поглазеть на них, как будто они в частном зоопарке?

— Конечно, детка, — подаётся вперёд Джуд, — и ты идёшь со мной.

Я вздыхаю и потираю глаза.
— Ну ок, когда мы идём туда?

Он смотрит на часы.
— Где-то через час?

Я резко сажусь.
— Какого хрена, Джуд?

Он поднимает руку.
— Тихо, Дилан. Я знаю, что ты устал, но пойди и прими долгий душ, а я тем временем налью тебе выпить. — Он смотрит на меня, и когда я показываю ему фак, отвечает, — Ладно, забирай бутылку в душ, — и смеётся. — Я знаю, что это было низко, но Дилан, пошли. Мы не ходили в клубы целую вечность, и я скучаю по тебе, чопорный ты ублюдок. — Он читает капитуляцию на моем лице и улыбается. — Иди прими душ, а я найду тебе что-нибудь надеть.

Я встаю и потягиваюсь.
— Хорошо, но ничего слишком обтягивающего, Джуд. — он бросает на меня взгляд, и я грожу ему пальцем. — Я серьезно. Мне ещё нужно моё кровообращение. Я молодой человек.

— Молодой человек с на данный момент душой шестидесятипятилетнего старика, — отвечает он, когда я прохожу мимо него. — А теперь поторопись и надень свои клубные шмотки.

Через час мы подъезжаем к клубу. Выйдя из такси, я раздраженно тяну свой чёрный, облегающий мышцы, лонгслив.
— Твою за ногу, Джуд. В этой одежде видно, что моим соскам холодно, а эти черные джинсы настолько узкие, что если я их сниму, на них останется отпечаток моего члена.

Он смеется и хлопает меня по заднице. — Ну, привет, сестра Дилан. Как приятно познакомиться с твоим пуританским «я».

Я иду за ним, все еще натягивая футболку.
— Разве это пуританство — не иметь желания сообщать широкой публике, что я обрезан?

Блондинка в очереди в клуб оборачивается и оглядывает меня с ног до головы.
— О, детка, это не пуританство, это чертовски правильная благотворительность — демонстрировать свои восемь дюймов (20 см. — прим.перев.).

Джуд смеется и толкает меня мимо длинной очереди людей, стоящих в ожидании, дыхание которых поднимается белыми облачками на холодном воздухе, пока мы не доходим до красной веревки, преграждающей путь. Он показывает свой пригласительный билет одетому в смокинг массивному вышибале, стоящему на дверях, и, не обращая внимания на свист, мы с благодарностью убегаем в жаркое тепло фойе.

Когда Джуд встает в очередь, чтобы сдать куртку, я с любопытством оглядываюсь. Фойе относительно небольшое для клуба, и это даёт понять, что здесь не заставляют своих посетителей ждать. Оно обшито панелями из орехового дерева, светлого и теплого. Слева есть большая дверь, через которую входят люди, впуская в фойе глубокие басы музыки. Невольно я начинаю чувствовать нарастающее возбуждение.

Джуд подходит сзади и, взглянув на мое лицо, смеется и хлопает меня по спине.
— А вот и мой Дилан. Я не видел его слишком долго!

—Заткнись, — бормочу я, затем хватаю его за руку и тащу к двери. — Пошли уже. Я хочу выпить свою дозу алкоголя и пойти на танцпол.

Мы пробиваемся к бару, продираясь сквозь толпы людей, и сразу становится ясно, что это не обычный клуб. Здесь всё выглядит дорого, от яркого белого и серебряного декора, который придаёт лёгкости интерьеру, до массивного танцпола из лакированных досок. Огромный бар сделан из оникса и серебра, и украшен низко висящими лампами с тёплым белым светом. По залу разбросаны приподнятые подиумы, на которых танцуют, вернее, извиваются, еле одетые мужчины.

Наконец добравшись до бара, Джуд сразу же привлекает внимание бармена, просто стоя там и улыбаясь. Я ненадолго задумываюсь, сработало бы ли это с Гейбом, представляя, как я просто улыбаюсь и отставляю бедро, пока он кричит, чтобы я уничтожил письмо. При этой мысли я фыркаю от смеха, потому что велика вероятность того, что он подумает, будто бы у меня крыша поехала.

Джуд ловит мой взгляд и протягивает мне рюмку чего-то тёмно-красного.
— Что это? — ору я.

—Шоты с вишнями и водкой. — орёт он в ответ. — Такие же милые и тёплые, как ты, мой сладкощёкий милашка.

— Отъебись, — стону я, и по его сигналу мы опрокидываем шоты. Мгновенный ожог, и я облизываю губы, улавливая сладость на них. — Ещё, — кричу я ему в ухо, и он ухмыляется, жестом показывая бармену ещё три порции.

Пока он занят, я лениво оглядываюсь. Здесь набито битком, но не до уровня клаустрофобии, как в других клубах, и я наблюдаю, как танцоры извиваются и вертят бёдрами, наслаждаясь предвкушением, которое всегда наполняет меня в клубах.

Я люблю танцевать, и с тех самых пор, как в пятнадцатилетнем возрасте я с Джудом пробрался туда впервые, ночные клубы всегда казались мне захватывающими. Думаю, что тогда это было чувство предвкушения перепихона и незнания того, что может случиться. Теперь я втайне знаю, что предвкушение исходит от шанса встретить кого-то особенного. Я вздыхаю. Джуд прав. Я старик.

Он подходит сзади и легонько толкает меня локтем, передавая шоты, пока я смеюсь. Мы быстро опрокидываем их, наслаждаясь теплом, а потом я тяну его на танцпол.

Мы проводим там следующие пару часов, танцуя почти под всё, и прерываясь лишь для следующего шота. Через два часа я уже хорошо набрался, и начинаю испытывать жажду.

Наклонившись, я кричу Джуду, что иду за водой, и он кивает, улыбаясь и наблюдая, как исключительно красивый мужчина кружит вокруг него, словно он рыбная приманка. Похлопав Джуда по спине, я оставляю его в покое, уверенный в том, что весьма вероятно, что его обет найти кого-то верного сегодня возьмут приступом, как и его задницу. Я громко смеюсь над этим и проталкиваюсь к бару.

Меня обслуживают немного медленнее, чем Джуда, поскольку мне не хватает его поразительной красоты. Я знаю, что меня считают красивым, с тёмно-русыми волосами, тонким лицом с квадратным подбородком, зелеными глазами и оливковым цветом кожи. Я худой и мускулистый, но по комплекции больше похож на бегуна, чем на Джуда с его точеной фигурой. Однако я никогда не считал себя чем-то особенным, вероятно, потому, что всю жизнь стоял рядом с Джудом.

Когда бармен наконец обращает на меня внимание, я заказываю пару бутылок воды, и отталкиваюсь от бара, решая прислониться к балюстраде из орехового дерева, чтобы посмотреть на танцоров и остыть.

Я стою там только от силы минуту, когда чувствую, как кто-то наклоняется ко мне. Обернувшись, я вижу симпатичного блондина, который кажется мне смутно знакомым.

— Привет, — кричит он, наклоняясь достаточно близко, чтобы я почувствовал тепло его дыхания на своей шее, заставляющее меня слегка вздрогнуть.

Я улыбаюсь в ответ.
— И тебе привет.

— Ты давно здесь?

— Наверное пару часов, — пожимаю плечами — А ты?

— То же самое. Ты здесь бывал раньше?

Я давно заметил, что очень красивые люди часто не утруждают себя развитием искусства изящно болтать, и мистер Красавчик, очевидно, не исключение. Вздохнув про себя, я качаю головой.
— Нет, в первый раз.

— А, клубный девственник, — широко улыбается он.

Я смеюсь, прислоняясь спиной к балюстраде и приказывая себе расслабиться и наслаждаться осторожными шагами легкого флирта. У меня такое чувство, что очень скоро он перейдет на следующий уровень, что меня вполне устраивает.
— Не уверен насчёт этого. Ты член клуба?

Он улыбается и кивает, подходя чуть ближе, якобы для того, чтобы его было лучше слышно.
— Да, я знаю владельца. Он проделал тут отличную работу.

Я вдруг вспоминаю, где видел его раньше — на обложке модного журнала. Он модель, и я уверен, что Джуд его знает. Тут я осознаю, что он все еще говорит.
— А ты член клуба?

Я качаю головой, наполовину желая, чтобы мы просто пошли трахаться в туалете, как нормальные люди, а не вести всю эту вежливую беседу.
— Я приехал со своим соседом по квартире. Он достал билеты. — отвечаю я, указывая на Джуда, который в настоящее время вертит задницей перед своим следующим завоеванием, и мой собеседник вздрагивает от узнавания.

— Ты знаешь Джуда Бейли?

— Я знаю его ещё с яслей, которые мы оба посещали, — киваю я. — А что? Ты его знаешь?

Он презрительно фыркает.
— Конечно. Все знают Джуда.

Я выпрямляюсь, не уверенный, что мне нравится его тон, и мой голос становится агрессивным.
— Что ты хочешь этим сказать?

— Извини, он твой друг, — он поднимает руки.

— Я думал, что я ясно выразился, чувак.

— Я ничего такого не имел в виду. Просто в прошлом году я работал с ним для рекламы Levi's. Он хороший парень, но то была абсолютно хреновая съемка.

— Почему? — расслабившись от его смягчившегося тона, задаю я вопрос.

— Джуд и фотограф не поладили. Они целую неделю язвили друг другу как пожилая супружеская пара, пока в конце концов фотограф не попросил его нагнуться, а Джуд в ответ сказал, чтоб тот сначала купить ему ужин, или хотя бы разогрел смазку.

Я со смехом откидываю голову назад, и он наклоняется еще ближе, проводя ладонью по моей руке.
— Ты просто шикарный, — рокочет он. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы стать моделью?

Я отрицательно качаю головой. Почему парни всегда думают, что это хороший подкат?
— Нет, с тех пор, как после рассказов Джуда сложилось впечатление, что это просто альтернатива Гулага.

Он извивается, пока не наклоняется ко мне, и я невольно издаю стон, когда чувствую, как его твердый член давит на мое бедро.
— Как насчёт того, чтобы переместиться в какое-то уединённое место? — говорит он мне на ухо, пользуясь возможностью провести языком по раковине моего уха. Он слегка сжимает мочку зубами, прежде чем пососать ее. По моей спине пробегает дрожь, и я сильнее прижимаюсь к нему. Мои уши всегда были эрогенной зоной, и от одного только дыхания на них у меня может встать.

Он урчит, хватает моё бедро и слегка трётся о меня.
— Хочешь пойти куда-нибудь в тихое место? — спрашивает он, отступая назад и протягивая мне руку.

Я смотрю и думаю, чего же я жду? Прекрасного Принца? Я ещё не встретил его, и возможность жёсткого траха с кем-то, кто ничего не ожидает от меня, звучит охрененно, особенно когда моя жизнь проходит у на побегушках у кого-то другого.

На короткое, безумное мгновение, в моей голове возникает образ Гейба, но я решительно его отталкиваю. Он может управлять моей трудовой деятельностью\, но он не управляет моей головой или моей ЛИЧНОЙ жизнью. Я улыбаюсь мужчине, стоящему передо мной.
— Почему бы и нет?

Он торжествующе улыбается и встает в сторону, пока я поворачиваюсь, чтобы поставить воду на низкий столик рядом. Я выпрямляюсь, иии... Вижу Гейба, и лишаюсь дара речи. Прямо как будто я вызвал его, просто подумав о нем, как происходит со злодеями в плохих фильмах.

Он стоит справа от меня, со скрещенными руками прислонившись к балюстраде — точно в такой же позе, как стоял недавно я. Но, в то время, как меня постоянно кто-то толкал из-за тесноты, его как будто окружало силовое поле. Я провожу взглядом по его телу, смутно осознавая, что модель все еще стоит позади меня, но наслаждаясь возможностью поглазеть на Гейба без его ведома.

На нем темные джинсы и голубая рубашка с закатанными до локтей рукавами, демонстрирующими его загорелые мускулистые предплечья. Одежда простая, но на нем она выглядит шикарно. Его волосы скорее взлохмачены, а не приглажены, как в офисе. Я вижу, как несколько мужчин жадно наблюдают за ним, но он вообще не обращает на них внимания.

Вместо этого он сосредоточился на чем-то на танцполе.
Я прослеживаю за его взглядом, желая увидеть, что же привлекло столь пристальное внимание, и слегка вздрагиваю, когда вижу Флетчера. Это не абсолютный шок, но что меня удивляет — так это то, что блондинчик Гейба обвился вокруг темноволосого мужчины, прямо как ядовитый плющ.
Я с открытым ртом смотрю, как Флетчер проводит пальцами по губам мужчины, наклоняет голову, и прижимается к тому губами. Они целуются так жадно, что видны их языки, пока эти два парня трутся друг о друга в полной гармонии с музыкой.

Я оглядываюсь на своего босса, ожидая, ну, не знаю чего, может, ярости. Вместо этого он пристально наблюдает за двумя мужчинами, медленно проводя языком по своей полной нижней губе, словно пробуя их на вкус. Я чувствую, как мой член непроизвольно напрягается, и не могу оторвать глаз, смутно замечая движение позади себя.

Песня заканчивается, начинается более медленная, и я вижу, как Флетчер поднимает глаза и жестом приглашает Гейба подойти к нему. Однако Гейб отступает и поднимает руку с длинными пальцами, чтобы подозвать Флетчера к себе. Его парень улыбается ему, а затем наклоняется и что-то шепчет темноволосому мужчине. Тот поднимает глаза и видит Гейба, после чего улыбается Флетчеру в ответ, говоря что-то, из-за чего бойфренд моего босса запрокидывает голову и смеётся.

Кто-то встаёт между мной и моим шоу, из-за чего я нетерпеливо шиплю, и отхожу к колонне, откуда я могу наблюдать разворачивающуюся сцену. Флетчер и другой парень уже добрались до Гейба, и я, как вуайерист, наблюдаю, как Флетчер протягивает руку, и, просунув палец под пуговицу на рубашке Гейба, притягивает его к себе. Гейб подходит, его лицо бесстрастно, если не считать лукаво изогнутой брови, и когда он приближается, Флетчер хватает его и запускает руки ему в волосы, притягивая его к себе и глубоко целуя.

Они целуются целую вечность, и есть в этой сцене что-то такое, что заводит меня больше, чем всё, что я когда-либо испытывал. Я двадцатисемилетний гей, у меня было много партнёров, хотя и не слишком много, и я считаю себя сексуально раскованным и открытым ко всему, и из-за этого я многое повидал и много делал. Однако жизнь не готовила меня к тому, что я увижу своего начальника, слившегося со своим парнем в пылком поцелуе.

Против моей воли мой член заинтересованно поднимается так быстро, что у меня чуть ли не кружится голова, и я рассеянно сжимаю его, наблюдая, как темноволосый мужчина встает рядом с обнимающейся парой. Он стоит там секунду, а затем проводит рукой по спине Гейба, прослеживая мускулы и широкие плечи, и двигаясь вниз по его телу, пока не достигает его тугой задницы.

Сначала я думаю, что Гейб набросится на него. Но вместо этого он отрывается от губ Флетчера и тянется к брюнету, притягивая его ближе, прежде чем опустить голову и захватить его рот. Он мгновенно глубоко погружается, и я почти чувствую стон этого человека в воздухе.

Флетчер с блестящими глазами секунду наблюдает за ними, и затем поворачивается, пока они с Гейбом не зажимают темноволосого парня между собой — Гейб все еще продолжает его целовать, а Флетчер толкается членом сзади парня.

Я поражен открытостью этого действия, но тут же предполагаю, что это частный клуб, и вряд ли есть риск столкнуться тут со старшими партнёрами.

Я наблюдаю за ними, испытывая странную смесь чувств. Меня поразило, что Гейб так очевидно привык быть частью тройничка. Я не наивен, я сам принимал в таком участие, и хотя все было охренеть как горячо, это не для меня, так как требуется слишком много внимания, чтобы разработать справедливую логистику. Многие мужчины, которых я знаю, практикуют тройнички, а некоторые мои друзья состоят в открытых отношениях, и для них это работает.

Что меня беспокоит, так это то, что я каким-то образом неправильно считал характер Гейба. Я видел в нём собственника, который крепко держит то, чем владеет. Очевидно, я ошибся, потому что его самой личной собственности в данный момент ощупывают задницу и проводят проверку миндалин.

Однако, больше всего меня беспокоит то, что с моих глаз словно спал занавес. Впервые с тех пор, как мы познакомились, я снова вижу в нём сексуального мужчину, а не просто своего босса. Я два года отталкивал это первоначальное осознание, понимая, что не смогу работать, если сохраню его. Но сейчас это снова всплыло на передний план, и я стою беспомощно, с членом, которому больно от заключения в моих узких джинсах, пока я наблюдаю за тройничом.

И именно в этот момент, самый неподходящий из всех, известных человечеству, Гейб поднимает глаза и видит меня. Он и Флетчер, словно по сигналу, грациозно отступили назад и оставили темноволосого мужчину возбужденным и слегка сбитым с толку. Флетчер наклоняется вперёд, что-то шепчет ему на ухо, и тот горячо кивает, но именно в этот момент Гейб оглядывается назад и видит как я таращусь на него во все глаза.

Мы как будто целую вечность смотрим друг на друга, и на его прежде спокойном, невозмутимом лице проносится целая гамма эмоций. Удивление, беспокойство, гнев, а затем мрачный жёсткий взгляд, который в любом другом мужчине я бы определил как похоть. Эту мысль я тут же отбрасываю, цепляясь за единственное благо — мой начальник не видит мой стояк. Боже упаси от того, чтобы мой босс узнал, что я пришел в боевую готовность из-за того, что таращился, как он со своим парнем языками трахают совершенно незнакомого человека.

Должно быть что-то отразилось на моём лице, потому что, хотя до сих пор его движения были плавными и контролируемыми, он делает внезапный, резкий рывок в мою сторону, заставляя меня непроизвольно отступить назад, врезавшись в какого-то незнакомца.

Тот ругается, и в потоке извинений я вижу, как Флетчер хватает Гейба за руку и что-то говорит ему. Гейб качает головой и позволяет Флетчеру потащить себя и его друга к выходу, и к тому времени, как я полностью поворачиваюсь, они все исчезли.

Внезапно вспомнив, что у меня же был паренёк-модель, готовый меня трахнуть, я оборачиваюсь, и нахожу лишь пустое место. Он явно свалил, пока я стоял, нагло пялясь на другого мужчину.

Я со стоном приваливаюсь к колонне. Как я собираюсь это пережить? Теперь Гейб знает, что его личный ассистент стоял и наблюдал, как он лично и его парень заласкали совершенного незнакомца почти до оргазма. Мне не хватало только ведёрка с попкорном и пачки бумажных салфеток.

Однако главная проблема состоит в том, что пелена невежества полностью спала с моих глаз. Как я могу смотреть на своего босса так, как ранее, когда теперь я аж до стояка знаю, как выглядит его лицо, когда он сексуально возбуждён?

— Что за жизнь! — издаю я стон.

Стоящий рядом мужчина смеётся.
— Тяжёлая ночь, дорогуша? — спрашивает он, на что я угрюмо качаю головой.

— Это будет больше, чем просто тяжёлая ночка. Я прям чувствую это.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒