С ПОХОРОННЫМ 5 страница

- А почему вы не берёте в помощники детей?

- В раннем возрасте я их пугала снежным человеком... Они на дух не переносят ни его имени ни вида!

Дервиши дёрнулись назад от её соломенно-вздыбленного камуфляжа и, широко раскрыв глаза, дружно выпалили.

- Вы - сущий зверь!

- Здесь все такие! - кивнула она на всё ещё торчавшую возле неё волчью морду с развёрнутой пастью, которая по примеру дервишей испугалась и рыгнула на мадам Акджан продуктовым ассорти. - Тьфу, собака, напугал! - плюнула она в неё. - Соглашайтесь, а то я возьму в компаньоны вот эту бешеную морду с отрыжкой!

- Во-первых, эта морда вас не поймёт, - возразили ей дервиши. - Вам долго придётся ей объяснять, что вы от неё хотите... А во-вторых, когда она, наконец, узнает, как вы издевались над своими детьми, и чего вы от неё добиваетесь, то просто перегрызёт вам горло!

Этот аргумент усмирил даже вздыбленный парик мадам Акджан, не говоря уже о её пьяном сознании. Она плюхнулась толстым задом на скамейку, и охватив голову руками, всхлипнула.

- Ну, что же мне делать? Я так люблю этого Ханыгу!..

- Дервиш Арикан Айдын, ты когда-нибудь видел, чтобы так убивались о мумии?

- А вы хотите, чтобы жена Анубиса убивалась по кому-то другому? - с судорогой в голосе воззрился лейтенант на своих помощников.

- Тогда может поможем этой редкой деве в её горе, чтобы, не приведи Аллах, её пристрастия не обернулись вместо одной тремя мумиями? - едва уловимым жестом дал понять друзьям сержант Айчоба, показав на себя и на них. - Одного взгляда на неё достаточно, чтобы понять, что от неё всего можно ожидать...

Покосившись на лохмотья кикиморы, лейтенант Арикан кивнул.

- Разделяю ваши опасения! К тому же мне ещё не доводилось принимать участие в путешествии в царство мёртвых и уж, тем более, воровать оттуда вяленое чучело... Но ещё меньше меня привлекает участь быть самому мумией под нажимом этой бестии... Да, а как же души умерших? Эй! Госпожа!..

- О чём ты говоришь? - одёрнул его капрал Атмаджан. - Когда она там появится, им придётся пережить вторую смерть!

- Как я им соболезную! - посетовал лейтенант Арикан. - Не приведи, Аллах, нам побывать в их шкуре...

- С нас достаточно и своей, - тряхнул хламидой сержант Айчоба.

- Да, именно! - согласился лейтенант. - Интересно, что нас ожидает в конце этого празднично-сказочного приключения?

- Я буду молить Аллаха о возвращении домой живым и невредимым, - отозвались оба его помощника.

- Похоже, что и мне надо присоединиться к вашей молитве... Госпожа... Как вас?

- Кикимора!

- Мы согласны!

Мадам Акджан вскочила с места, засветила волчьей пасти оплеуху, чтобы та не торчала у неё на пути, и бросилась обнимать дервишей. Они утонули в её соломенных лохмах и пышной груди.

- О, как любил мой Ханджа Наследдин перевоплощаться в дервишей, если б вы знали!- придушила она их грудью. - Какие авантюрные чудеса он творил... Кстати, ваше имя дервиш Арикан Айдын, я уже где-то слышала!

Лейтенант Арикан похолодел. Он вспомнил, как он представлялся ей на торжественном вечере у неё в ресторане и мысленно дал по зубам своим пьяным помощникам за то, что они проговорились.

- В списках приглашённых на праздник, вероятно, зачитали моё имя, - неуверенно пропыхтел он ей в бюст. - А вообще-то я Ферапонт, а они Храп и Охрип...

- Такое впечатление, что всех вас назвала одна простуженная акушерка! - усмехнулась мадам Акджан, запечатлев на физиономиях дервишей смачные поцелуи.

Праздник разгорался всё сильнее. Песни пляски под гармонь были в самом разгаре. Сорвавшись с места, мадам Акджан тоже пустилась в пляс. Поправив помятые физиономии после удушающего бюста и ещё более удушающего поцелуя, дервиши, обрадованные стечением обстоятельств, не смогли усидеть на месте и радостно пустились в пляс за ней...

* * *

Получив увесистую оплеуху от мадам Акджан и пролетев сквозь гульбище сельчан, водивших хоровод с песнями и плясками вокруг гармониста, Ишим-ага залетел в цветочный палисадник и скрылся за кустами. Пропахав волчьей пастью ещё одну борозду между клумб, он с трудом встал на ноги, сорвал с себя маску и, отплёвываясь от земли, нахлобучил на голову привычную ему лисью шапку с хвостом, которую держал в заплечном бауле. Его штормило. В ушах свербили сверчки, а в глазах рябили светлячки.

-У-у! - по волчьи взвыл он. - Я что-то хотел, но ничего не помню... Эта кикимора все мысли из меня вышибла, как только мозги на месте остались... - пощупал он голову. - Ах да, кажется, вспомнил! Пора действовать...

Он выбрался из палисадника и, шатаясь, вошёл в гульбище веселившихся односельчан. К нему тут же подскочила кабанья голова и, перемежовывая радостный смех с хрюканьем, показала на зажёгшиеся фонари.

- Бабай Ишим-ага, уже стемнело! Пора нечистую силу изгонять!

- Пора, Пицен, - насупился старец, глядя на беснующуюся в пляске кикимору. - Только бы вот эта нечистая сила в дело не вмешалась, а то таких колод наломает... Новичков больше нет?

- Нет! - весело хрюкнула в ответ кабанья голова.

- Странно, - потёр глаза Ишим-ага, в которых продолжало рябить. - Ну, труби сбор!

Пицен крикнул гармонисту, чтобы он перестал играть, и тут же десяток сопелок пронзительно прорезали воздух. Волна нового ликования прокатилась по толпе празднующих. Молодые девушки и женщины стали гоняться за парнями и мужчинами, во всю прыть начавших удирать от них. Завидев новое развлечение, мадам Акджан, вовлечённая в действие праздника и не разбираясь в его традиционных хитросплетениях, уже не могла остановиться и азартно включилась в погоню за удирающими. Её парик от стремительного бега вздыбился, а сама она ревела от удовольствия так, что со стороны выглядела рассвирепевшим львом, гоняющимся за добычей.

- Ну, что я говорил? - безысходно вздохнул Ишим-ага, глядя на её резвый галоп. - Всё пропало!..

Однако мадам Акджан — к счастью для празднующих — быстро выдохлась бегать за прыткой молодёжью, поэтому обошлось двумя пьяными дервишами, обалдевшими от праздничного удовольствия и не собиравшимися ни от кого удирать. Болтаясь в её руках, как два ошмётка ветоши, они предстали перед Ишим-агой, жалко попискивая о помощи.

- Ну, бичура, что теперь с ними делать?! - сверкнула хищным блеском глаз мадам Акджан.

- Разумеется не варить, - ответил Ишим-ага, - и уж тем более не есть...

- А что тогда?! - вызывающе проревела она.

- Отпустите, пусть на полянке порезвятся!

Мадам Акджан разжала руки, дервиши со стоном шлёпнулись задом о землю, и расползлись в разные стороны, а она, подступив вплотную к Ишим-аге, требовательно выкрикнула по-русски:

- Ты, бабай, мне мозги не полоскай!

У Ишим-аги вместе с бровями вверх взметнулся и лисий хвост шапки.

- Изыди! - только и смог выдавить он из себя, замахав на неё руками.

- Я не понимаю, - перешла она на турецкий.

- Не удивительно! Прежде чем гоняться за людьми и душить их, неплохо было бы узнать, зачем это делается?

- Зачем?

- Затем, что на русалочьей неделе женщины ловят мужчин не для того, чтобы за все их провинности перед ними сделать из них жаркое...

- Не понимаю, тогда для чего?!

- Для того, чтобы обрядить их русалками и бросить в водоём: реку, пруд, озеро... Живущие в них русалки распознают, что это оборотни, испугаются и покинут водоём, а мужчины вернуться в свои дома, не соблазнённые русалками, и таким образом ещё целый год в их семьях будет благополучие!

- Ага! Значит пойманного мужика я должна бросить в болото! - взревела обрадованная мадам Акджан и тут же унеслась в темноту.

- Но перед этим обряди его русалкой! - вдогонку бросил ей Ишим-ага и безысходно добавил. - Топи кого хочешь, но только не из нашего села! - у него из груди вырвался глубокий вздох облегчения. - Уф-ф! И принесёт же блудный ветер такой невообразимый кошмар!

Посмотрев ей вслед, он перевёл взгляд на её дочерей бегавших за братом, и в его глазах загорелись огоньки тёплой сердечности.

- А вот дети-то у неё полная ей противоположность, словно ангелы!..

* * *

Пицен, дух леса, отвечая на вопрос бабая Ишим-аги «нет ли новичков?» ошибся, говоря «нет». Его просто не успели оповестить о них, дежурившие у алатырь-камня мавки и мары. Новички были, но только запоздавшие. Ими оказались господин Улькан и два его телохранителя Алтуг и Коркут.

Эта троица тоже не доехала на такси до места назначения по той же причине, что и лейтенант Арикан со своими помощниками. Выехав из Екатеринбурга, они доехали до города Миасса, где пересев с такси на поезд, господин Улькан и его телохранители сошли с него у алатырь-камня, когда солнце уже давно зашло за горизонт. Темнота кругом стояла кромешная, ни единого фонарного столба, кроме снующих в воздухе светлячков, перелетавших с куста на куст; в небе мерцающих звёзд и огромной луны висевшей над шпилями гигантских скал за лесом.

- Святой Арап-джали! - воскликнул господин Улькан, озираясь по сторонам. - Вокруг такая же чернь, как на твоём лице! Куда мы попали?! Кирдык какой-то, как говорят у них, - вспомнил он русское выражение, которое слышал от русских туристов в Стамбуле.

Его телохранители, настроенные до высадки по бойцовски решительно, увидев глушь, в какую они приехали, не смогли вымолвить даже такой простецкой фразы удивления. Их дух упал до уровня колен, которые подогнулись и, мелко задрожав, застучали друг о дружку. Прислушавшись к их стуку, господин Улькан притих.

- Слышите? - едва слышно спросил он.

Пошире раздвинув ноги, телохранители замерли. Стук прекратился. Постояв с минуту и ничего больше не услышав, господин Улькан засунул мизинец в ухо и потряс кистью руки, затем обеспокоенно выдохнул.

- Не пойму: то ли давление в ушах пульсирует, то ли у дятла бессонница...

- Да, коварно встречает нас эта тишина, - ещё шире раздвинул колени Коркут.

- А я в голову никак не возьму: если это Урал, то какова Сибирь? - почти беззвучно пролепетал Алтуг.

- Ты что, идиот?! - выпучил на него блеснувшие в лунном свете глаза господин Улькан.

- Почему?

- Потому что только от окружающей нас местности у меня нервный заворот кишок в животе, а от Сибири...

- Я в штаны наложу! - закончил за него Коркут, ещё больше присев и растопырив ноги.

- Вот это очень верное замечание! - согласился с ним господин Улькан. - Ты, Алтуг, ещё что-нибудь про ад бы завернул, тогда паралич до конца жизни был бы нашим спутником!.. Гы-гы! - нервно закончил он.

- А между прочим здесь на Урале проходит евразийская зона встречи прислужников дьявола, всякой нечисти со всего Света! - не успокоился Алтуг. - Я об этом в журнале «Оракул» читал!

- Тьфу! - сплюнул господин Улькан и пошёл вперёд.

Сделав несколько шагов, он ударился об алатырь-камень и замер. Его телохранители, враскорячку последовав за ним, тоже шмякнулись лбами об огромный валун и застыли рядом.

- Что это? - почти одновременно выдавили они из себя, обозревая на фоне ночного неба возникшую перед ними высокую чёрную преграду.

Господин Улькан потянулся в карман брюк, достал из него зажигалку и, чиркнув ей, осветил возникший перед ними камень.

- Здесь что-то написано, увидел он высеченные на нём буквы. - Вы можете прочитать?

- Белиберда какая-то, - через минуту первым отозвался Алтуг.

- А вот и нет! - возразил ему Коркут.

- А ну читайте!

- «Дорого да мило, дёшево да гнило!», - синхронно переводя текст в один голос прочитали телохранители. - «За алтыном, как за тыном!»... «Наш бабай ни дать ни взять — вам алтына не видать!»

- Ну и что это означает?

Алтуг пожал плечами, а, Коркут напустив на себя многозначительную важность, надменно повёл бровями.

- Первые две надписи зашифрованы так, что даже мои образованные мозги не в состоянии расшифровать, а вот третья про бабая — это, я вам скажу, очень страшно...

- Почему?! - напряглись господин Улькан и Алтуг.

- Потому что это страшный монстр — так в «Оракуле» написано о русских чудовищах... Им детей пугают!

Господин Улькан и Алтуг рассмеялись. Выключив зажигалку, они вдруг увидели, что свет с высеченной надписи на камне не исчез. Она по прежнему была ярко освещена, причём свет живыми сполохами играл на всех неровностях огромного валуна. У всех троих кровь застыла в жилах. Они медленно обернулись и — о, ужас! - перед ними с косой и керосиновой лампой в костлявых руках стояла смерть. Её череп вытянулся далеко вперёд из остроконечного капора, как будто она хотела поближе рассмотреть лица, остановившихся у камня путников.

- Welcome to holiday “mermaid of the week”*, гости дорогие! - рассыпая искры клацающей челюстью, хрипло произнесла она.

- И Сибири не надо, у меня уже и так заворот кишок, - пролепетал --------------------------------------------------------------------------------------------------

*Welcome to holiday “mermaid of the week” - Добро пожаловать на праздник «Русалочьей недели»

Коркут.

Сердца иностранных гостей перестали биться, а лица выцвели и, побелев, превратились в гипсовые изваяния. Присев от страха и окаменев на несколько мгновений, они, не дыша, смотрели на пышущий жаром череп смерти. Затем, их ноги распрямились, как у кузнечиков, и, не помня себя, побросав все вещи, они ринулись вовсю мощь своих сил бежать, не выбирая пути. А этим путём оказалась тропа, на которую стрелка алатырь-камня указывала «Наш бабай ни дать ни взять — вам алтына не видать!». По ней с другого её конца навстречу перепуганным насмерть иностранцам во весь опор неслась в образе кикиморы их соотечественница, мадам Акджан, в надежде отыскать мужика «не с нашего села», как указал ей Ишим-ага, и утопить его в болоте, исполнив таким образом традиционный обряд изгнания нечистой силы.

Телохранители господина Улькана бежали впереди, оставив его далеко позади. Оборачиваясь назад, они видели, как наступая их боссу на пятки, громыхая костями, бежит смерть, а рядом с ней, то тут то там, возникают какие-то новые фигурки страшных существ с факелами в руках. Господин Улькан тоже их видел и тоже чувствовал дыхание смерти за спиной, поэтому прикладывал все силы, чтобы уйти от погони. В конце концов ему это удалось, и он поравнялся с телохранителями и даже перегнал их. А вскоре преследовавшая их смерть со своими ужасными подручными, видимо, осознав всю безрезультатность догнать убегающих, отстала, а, затем, и вовсе скрылась из виду. Беглецам посчастливилось остановиться и перевести дух у какой-то речной заводи окружённой высокими камышами и деревьями плачущих ив на дне ущелья, окружённого грядой высоких скал. По другую сторону заводи остановилась перевести дух уставшая мадам Акджан. Услышав чей-то шёпот, она притихла.

- Ну и что вы теперь на это скажете, господин Улькан? - хватаясь за сердце, с трудом перевёл дыхание Алтуг.

- Скажу, что прав Коркут...

- Кстати, я свои штаны где-то по дороге потерял! - просвистел лёгкими Коркут, взявшись за трусы и растянув их в стороны, как юбку.

- То-то я смотрю, ты бежал быстрее всех, налегке... Едва догнал тебя!.. Удивляюсь: и как это я психом не сделался?! - покачал головой господин Улькан, обозревая местность. - Где это мы?

- Там, куда стрелка каменного указателя намекала на бабая, - ответил Алтуг.

По телу господина Улькана прошла судорога. Озираясь на остроконечные шпили скал, упирающиеся в звёздное небо, он, подавленно вздохнул.

- Я теперь готов во всё поверить...

- Да, здесь, если не костлявая с косой, то жуткий бабай! - занудно поддакнул ему Коркут.

- Кстати, что там эта костлявая говорила? Кажется, по-английски... Не помните?

- Добро пожаловать к водяной нимфе, - просипел Коркут.

От этой фразы у всех троих опять ёкнуло сердце. Шарахнувшись от речной заводи, они с ужасом стали её осматривать. В свете яркой луны она сверкала бликами, отчего местность была лучше освещена, чем у алатырь-камня и лучше просматривалась. Ивы по её берегам, склонённые ветвями к воде, походили на полоскающих волосы дев, а высокие камыши на большие гребни, расчёсывающие им длинные и пышные пряди. Невольно беглецы залюбовались этой дивной красотой, как вдруг из-за выступа скалы, скрывавшим дорогу к заводи, громыхая и треща, снова появилась несущаяся за ними смерть. На этот раз в свете факелов её страшных прислужников она и вовсе выглядела ужасающе.

- Святой Арап-джали, ты что ли кальяна обкурился со святым католиком Варфоломеем?! - потеряв голос от страха, резко выдохнул господин Улькан. - И так ночь черна, как твоя рожа, а ты нам ещё и варфоломеевские страсти устраиваешь... - не договорил он, кинувшись вдогонку за телохранителями, которые бросились через заводь к противоположному берегу.

Речная заводь оказалась мелкой, не выше колена, но с вязкой тиной. Не смотря на это, а так же на свою полноту и короткие кривые ноги, господин Улькан в одно мгновение догнал своих телохранителей, однако на противоположном берегу они все вместе всё-таки застряли в тине среди камышей. А смерть тем временем неумолимо к ним приближалась. И вот, когда костлявая оказалась у них за спиной и замахнулась косой над их головами, из камышей выпрыгнуло чудище пострашнее смерти с огромным дрыном в руках и вполне понятно для иностранных гостей заорало во всё горло:

- Ну, шайтаны, я сейчас вам покажу!..Сгиньте, откуда явились! - и, замахнувшись, - беглецы едва успели присесть, как дрын просвистел над ними, - со всей мочи заехала им костлявой по черепу.

- Ёкырын бабай! - истошно заревела она.

Ущелье Откликного хребта усилило крик смерти многократным эхом.

- Кирдык помилуй! - так же во всё горло заорал господин Улькан, глядя на разошедшуюся лохудру, ухайдакивающую дрыном прислужников смерти. - Кто это?

- Нимфа! - в один голос заорали в ответ телохранители.

- Если это нимфа, то какой же у них бабай?!

И громко заорав в приступе страха, они все вместе ринулись через камыши, ломая всё на своём пути.

Откликной хребет за их спинами заглушил многократным эхом развернувшуюся на речной заводи жуткую экзекуцию водяной нимфы...

Глава 6

Ишим- ага беспокоился. После того, как мадам Акджан убежала в поисках жертвы, уже прошло довольно-таки много времени, а она всё не возвращалась. Он боялся себе представить, что придёт в голову этой пьяное деве, если ей на пути повстречается какой-нибудь непокорный да к тому же ещё и не понимающий мужичок, зачем его хотят обрядить в драные лохмы, - а она, как представлял себе Ишим-ага, может только с себя снять прикид кикиморы и обрядить им повстречавшуюся жертву, - и затем, притащив его к какой нибудь луже, попытаться его забросить в неё. Он мысленно посочувствовал тому, кто попадётся ей в руки. Но уж чего он никак не ожидал так это то, что этой жертвой, а, точнее, жертвами окажутся его по праздничному обряженные односельчане, дежурившие у алатырь-камня в ожидании приезда новых участников праздника. Время давно перевалило за полночь. На столах Гостиного двора ни еда ни питьё по прежнему не переводились. Весь народ посёлка гулял от души. По берегу реки Алтынки горели костры. Детвора играла в чехарду. Девушки, обрядив парней русалками, - их вид был уморительный из-за длинных мочалок, служивших волосами и юбкой, - бросали их в воду, а потом они вместе, взявшись за руки, прыгали через костры; затем, если костёр не портил их одежды, они целовались. Да, этот поцелуй был самым священным, ведь он являлся символом нетронутой огнём, то есть, пороком, любви. А что может быть лучше? И дочери мадам Акджан не остались в стороне от внимания парней, и её сын тоже нашёл себе достойную пару, белокурую красавицу, которой с удовольствием подчинялся, когда она обряжала его русалкой, и с ещё большим удовольствием целовался с ней, когда они взявшись за руки, с лёгкостью перемахнули через костёр. Поначалу робкие и застенчивые сёстры Барыша не решались на такой поступок, но, увидев его пример, тоже не стали отказывать себе в удовольствии, и их алые губы испытали жар поцелуя русских парней, когда и они вместе с ними преодолели огненную преграду. А уж сколько удовольствия испытала мадам Акджан — это вознесло бы любого на седьмое небо; её же носило по буеракам местных болот, как взбесившегося бультерьера за сбежавшими от него блохами в надежде отомстить им за весь причинённый в жизни зуд. Клацая зубами при каждом ударе дрына о голову подвернувшегося ей под руку призрака, она ревела как ликующий слон. Трижды шарахнув смерть по башке, она всё-таки отбила ей череп, который, жалобно скуля, упал в воду и поплыл по речной заводи, сыпля искрами из глазниц. Замахнувшись в четвёртый раз по не падающей фигуре костлявой косой, разошедшаяся нимфа болот увидела, как из её балахона выпрыгнул полуголый мужичок и с воплем «Шухер подкрался незаметно!.. Смерть реально поджидала нас в кустах!», кинулся в заросли камыша, чтобы уйти от её скашивающего всего на своём пути дрына. Воцарился такой хаос из столпотворения призраков, факелов и мата, что скалы Откликного хребта просто-таки заорали какофонией страха, а от мелькающих факельных огней они заходили ходуном и запрыгали, словно боялись, что дубина выскочившей из болота нимфы скосит и их. Это было настоящее эпическое побоище. Многие из мифических существ поняли на себе, что значит воплощаться в их реально существующую плоть: как гоняли их палками в сказках и поверьях, так и гоняют наяву. Плоть болела и стенала от огромного дрына какого-то полу-зверя, полу-человека, а тем, кому удалось избежать участи побитого утопленника, предпочли снова стать призраками ночи и раствориться в темноте. Побросав факела, они исчезли из вида разъярённого лохматого чудовища, а оно , выбравшись из воды, понеслось к их всеобщему облегчению, за теми, кого они сами собирались напугать у алатырь-камня.

Господин Улькан и два его пугливых телохранителя неслись вдоль берега реки со скоростью породистых аргамаков, отстукивая по каменистой почве дробь скачущего табуна. Эхо Откликного хребта увеличивало эту дробь, и, оборачиваясь назад и видя на стенах ущелья пляшущие тени сражения на речной заводи, им казалось, что за ними гонится целый табун разъярённых нимф, потрясающих у себя над головой гигантскими палицами. Сердца от охватившего их ужаса готовы были выпрыгнуть из груди, и каждый думал только о том, как побыстрее уйти от погони. Вдали показались огоньки селения, и беглецы прибавили ходу. С воющим ветром они пронеслись по селу, чуть не задув костры, через которые прыгала взявшись за руки молодёжь. Ишим-ага уже изрядно обеспокоенный долгим отсутствием мадам Акджан, увидев перекошенные ужасом лица промчавшихся беглецов, понял, что жертву она себе нашла. А вскоре показалась и сама бегущая за ними с дрыном в руках кикимора. В свете пылающих костров её вид был ещё более ужасный чем до того, как она умчалась искать жертву. Не обращая внимания на празднующих, она тоже с воем пронеслась мимо костров, чуть не задув их. И тогда Ишим-ага понял, что необходимо немедленно что-то предпринимать, чтобы остановить подвыпившую разошедшуюся гостью.

- Я вас умоляю, дети мои, - по-отечески обратился он к веселившимся детям мадам Акджан. - Догоните и остановите свою мать, пока она до смерти не загнала этих трёх обезумевших от ужаса людей, галопирующих как кони... Неохота, чтобы они закончили свою жизнь лошадиной одышкой, а праздник превратился в похороны!

И дочери и сын, а за ними и вся празднующая молодёжь села вняла его мольбе и бросилась догонять умчавшуюся мадам Акджан. Настигли они её только у края соснового бора, где она, споткнувшись о торчавшие из-под земли корни деревьев, при падении лбом сломала молодую сосёнку. От удара в её подвыпивших глазах убегающая троица превратилась во взвод марафонцев, быстро исчезнувших в тёмной глубине леса, а ведь чуть-чуть она их не догнала. Почёсывая ушибленный лоб и ругаясь так, что с деревьев срывались спящие вороны, она не успела подняться на ноги, как её окружили подоспевшие дети и отзывчивая сельская молодёжь, успевшая с ними подружиться. Обрадованная их поддержкой, мадам Акджан встала на ноги и вернулась в Гостиный двор, по пути рассказывая дочерям и сыну о своём героическом приключении... Что же касается господина Улькана и его телохранителей, то они, сами того не ведая, куда бегут, натолкнулись в глубине леса на огромный дуб, толщиной в несколько обхватов. Не помня себя от страха они взобрались на него и все втроём оказались в просторном дупле. Выглянув из него, нет ли за ними погони, они, громко сипя, ловили воздух ртом; разевая его так широко, что походили на голодных птенцов, призывавших к себе заботливых родителей покормить их. Подлетевший в это время к дуплу филин с мышью в клюве, сев на ближайший сук и увидев их блестящие, больше чем у него, выпученные глаза и огромные зевающие пасти, выронил от удивления из клюва мышь, издал вполне внятное «Ух ты!» и улетел, поняв, что такую ораву ему не прокормить...

* * *

Утро застало беглецов всё в том же дупле. После ночного бега, отдышавшись и придя в себя они поняли, что погони за ними больше не будет и спокойно расположились на ночлег в гостеприимном гнезде филина. Ночью всем троим снились ужасные кошмары приблизительно одного содержания: жуткая водяная нимфа, убив костлявую смерть с косой, подчинила себе её огромное войско скелетов и зомби, выходивших по ночам из могил и гонявшихся за ними. Они убегали от них до тех пор, пока подошвы их бедной обуви не стёрлись и не расползлись по швам, оголив вылезшие наружу пальцы, которые выглядели на фоне сапожных гвоздей, как языки из зубастой пасти, дразнивших догоняющих их скелетов и зомби «не поймаешь, не поймаешь!..» «Заткнись!» - орали они все трое своим язвительным пальцам на ногах, желая прищемить их, чтобы они замолчали, - в это время повторно заглянувший в дупло филин, истосковавшийся по дому, услышав их сонный вопль, покладисто ухнул «Угу!» и окончательно улетел, чтобы не появляться в этом оголтелом зверинце, - но пальцы не успокаивались и продолжали дразнить преследователей. Вскоре они высовывались из обуви, как собачьи языки. И тут сонная троица увидела, что их собственные языки, вывалившись изо рта, тоже синхронно дёргаются с пальцами от одышки. Сил уже не осталось ни орать на них ни бежать. Они обернулись и - о, ужас! - огромное войско высоченных скелетов, растянувшееся до самого горизонта и зловеще освещённое луной, замахнулось косами, над их головами...

- А-А!!! - заорали они во всё горло и проснулись.

Похлопав глазами друг на друга и, поняв, что им ничего не угрожает, они с облегчением вздохнули. Утренний свет вместе с туманной дымкой пробивался в дупло. По его стенам стекали капельки чистой холодной росы. Поёжившись от утренней прохлады, господин Улькан посмотрел на своих трясущихся то ли от страха, то ли от холода телохранителей и приставил палец к губам.

- Вы чего так орёте? - чуть приподнялся он и украдкой выглянул наружу. - Не забывайте, что мы в логове врага! - и увидев чистое безоблачное небо и освещённый ярким солнечным светом лес, он невольно залюбовался природой; щебетание птиц и спокойный шелест листьев успокоили его от взбудоражившего сна. - И приснится же такое... - глядя на красоту вокруг, пробормотал он, покачав головой.

- И вам приснилось, господин Улькан?

- Что? - обернулся он на телохранителей.

- Ну-у... это... фьють! - со свистом изобразили Алтуг и Коркут машущий косой скелет.

- И вам тоже?!

- Угу! - по-филиньи отозвались телохранители.

- Та-ак... - сполз господин Улькан на дно дупла и, угодив пятернёй в птичий помёт, посмотрел на запачканные пальцы, поднеся их к носу. - Мы вляпались в западню! - телохранители, съежившись, прижались друг к другу. - И всех нас ожидает голодная смерть!.. Вот, что означает этот сон...

- И что же делать? - одновременно проблеяли Алтуг и Коркут, озираясь на стены дупла и стуча зубами.

- Но — но — но! - превратно понял их взгляды господин Улькан. - Если мы, как лоси, выедим дупло изнутри, нам прятаться негде будет!.. Забудьте об этом! Враги вокруг нас и, если мы обличим себя, подъев наше убежище, то они нападут на нас раньше времени, не оставив нам шансов на спасение, а Аллах зачислит нас на том свете в самую задрипанную компанию идиотов!

- Так что же делать?!

- Идти в разведку!

- Кому?

- Вам, разумеется...

У Алтуга и Коркута пропало дыхание. Они замерли, уставившись на господина Улькана, начавшего проверять свои карманы: документы, деньги и сотовый телефон оказались на месте. Во время ночного вертепа ничего не было потеряно.

- Проверьте свои карманы! - приказал он им.

Телохранители подчинились. Оказалось, что и они ничего не потеряли: телефоны, деньги и паспорта были в порядке.

- Это главное! - подвёл итог досмотра личных вещей господин Улькан. - Остальное, надеюсь, прирастёт возвратом утерянных вещей, а, если нет, то прибылью весёлого дервиша! - подмигнул он им.

Алтуг и Коркут ответили ему долгим, подмигивающим нервным тиком.

- Ну, мои, янычары, а теперь вперёд! - пальцем указал господин Улькан на зияющее отверстие дупла и слегка поддал им пинка под зад, чтобы они были поворотливее и быстрее вылазили наружу. - Связь в этом космосе будем поддерживать по мобильной спутниковой навигации! - и они, вывалившись из дупла, задом шмякнулись о землю.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒