С ПОХОРОННЫМ 3 страница

- От них хотя бы болотом не пахнет, - равнодушно бросило ТиVи.

На экране вместо бородавчатых физиономий появились растопыренные синюшные ступни ног, которые, скрестившись между собой, потёрлись друг о дружку, издав скрежещущий кинжальный звон. - Соглашайтесь, а то хуже будет...

У Барыша окончательно перехватило дух, и он стал шлёпать маму по щекам, чтобы она пришла в себя. Открыв веки, мадам Акджан подняла взор на сына и улыбнулась.

- Трудно себе представить, как будет выглядеть это «хуже», но будем мужественны, Барыш, пришло время действовать!

Они выпрямились и, поплевав на вновь появившиеся бородавчатые физиономии на экране телевизора, покинули мрачное подземелье. За ними из-за штор вышел полицейский, побывавший вчера на торжественном вечере мадам Акджан, и, держа в руках листок бумаги, подошёл к заплёванному экрану телевизора, чтобы получше разобрать написанное.

- Кики-мора, - прочитал он с трудом. - Нет, не ошибся, действительно, кики-мора!.. Какой идиот только такое придумал?.. - и, подняв взгляд на экран, шарахнулся от него в сторону. - Тьфу! - плюнул он на экран. - Не приведи Аллах приснится такое!.. - далее, достав трясущимися руками из нагрудного кармана мобильную рацию и судорожно глотая слюни, он объявил. - Всем постам: начинаем операцию «Весёлый дервиш», и лично от меня поблагодарите работников монастыря Мирелейон за содействие...

Глава 3.

Мадам Акджан и Барыш, перенасытившись событиями дня, вернулись домой, едва держась на ногах. Однако, и на этом их приключения не закончились. У ресторана они увидели длинную очередь, а в самом ресторане мест не было, включая диванчик со спиленными ножками на балконе, на котором, словно кузнечики с коленками выше головы, восседали два баскетбольного роста посетителя. Стоило им показаться на глаза этой публики, как все устремили на них лукавые взоры. Нервничая от того, что нельзя укрыться от вездесущих преследователей, они решили укрыться от них на жилой половине дома. Их встретили в гостиной на первом этаже дочери мадам Акджан. У всех был довольно-таки перепуганный вид, но вернувшиеся мать и брат не придали этому значения.

- Мы всё сделали, мама, - за всех ответила старшая дочь Акгюль, помогая сёстрам снять с матери и брата лохмотья дервишей.

- Загранпаспорта?.. Визы?.. Билеты?.. - устало и коротко вопросила мать.

- И загранпаспорта, и визы, и билеты...

Мадам Акджан молча, кивком, поблагодарила дочерей и уставилась в раскрытое настежь окно, выходящее в сад. Через листву цветущих акаций и апельсиновых деревьев, источавших благоухание, виднелась очередь, выстроившаяся в ресторан.

- Что делать-то?.. - подошла она к окну.

- Мама! - хором воскликнули дочери.

Мадам Акджан обернулась и увидела, как дочери закрутили головами, показывая жестами на открытое окно. В их широко открытых глазах застыл страх.

- Вот и я говорю: что делать-то? - повторила она, поняв дочерей так, чтобы любопытствующие люди в очереди не увидели её в окне. - Хочешь поведать свету о своих секретах пригласи гостей, заодно узнаешь и сто новостей,.. - вспомнила она турецкую поговорку.

- А потом не соберёшь и костей, - донеслось из-за окна.

Удивлённо вскинув брови, мадам Акджан выглянула в сад, и ей в нос тут же упёрся ствол пистолета. Покосившись на медленно поднимающегося верзилу, сидевшего в кустах за окном, она пробормотала.

- И ноздрей!..

- Совершенно с вами согласен, - участливо согласился с ней верзила. За ним из кустов поднялись ещё несколько человек, вооружённые до зубов. Они перемахнули через подоконники открытых настежь окон и, оказавшись в гостиной, разместились по её углам так, чтобы хозяев дома держать под прицелом. Среди них мадам Акджан узнала вечернего гостя, банкира, заискивавшего перед полицейским, господина Улькана. Он подошёл к одному из кресел, составлявших часть «мягкого» гарнитура гостиной и, расположившись в нём, жестом пригласил хозяев дома занять места на диване рядом.

- Мама, мы хотели предупредить тебя, но не успели, - подчиняясь его жесту, заговорили дочери, присаживаясь на краешек дивана. - Господин Улькан забрал у нас и загранпаспорта, и визы, и билеты!

- Ах ты, волдырь перезревший! - сверкнула на него глазами мадам Акджан. - Никак не лопнешь от жадности! Чувствовала я твоё коварство...

- Жадность — моё хобби! - не дав ей договорить, расплылся самодовольной улыбочкой господин Улькан.

- Сынок, когда подрастёшь, оторви ему этот хобот, - обратилась мадам Акджан к сыну, не спеша подойдя к банкиру и ткнув указательный палец с длиннющим ногтем ему в ноздрю, как до этого ей проделал пистолетом верзила.

- Слушаюсь, мама!

-Но-но-но! - вспылил господин Улькан, вскочив с кресла. - Я пришёл сюда, чтобы взять свою долю... то есть дом, - поправился он.

- Что-о?! Какой ещё дом?! Это вы все, кто вчера был приглашён мной на торжество по случаю светлой памяти Весёлого дервиша, - все должны ему! И никто из вас не состоялся бы в жизни без Ханджы Наследдина!.. Ребята, - обратилась мадам Акджан к окружавшим их вооружённым молодчикам, снова ткнув длиннющий ноготь в ноздрю банкира. - Оторвите ему этот пылесос, и я гарантирую вам, что каждый из вас станет банкиром, как он!

У господина Улькана мгновенно похолодело внутри, и он сжался, став ещё меньше и круглее. Сохраняя внешнее спокойствие, он осторожно отодвинул от своего носа палец мадам Акджан, словно это было дуло пистолета стреляющего разрывными пулями, и покладисто кивнул.

- Ну да, именно, это я и хотел сказать, - произнёс он заискивающе. - Именно то, что я должен Хандже Наследдину, и этот дом я собирался ему вернуть...

- Ха-ха!.. Жулик!

- А эти ребята должны были вам помочь привезти весёлого дервиша из-за границы и на родине предать его земле согласно обычаю...

- Прохиндей!

- В таком случае, мадам, я вынужден заявить о вас полиции...

- Козёл-л!

- Мада-ам!!!

- Сынок, когда ты подрастёшь, то вместе с хоботом отверни ему рога и прикрути их к заднице! - осталась невозмутимой мадам Акджан. - Пусть на унитаз ходит стоя... «по-большому»!

- Стоя... «по-большому»... Бодаться с унитазом?! - стал дремучим господин Улькан. - Нет, это, пожалуй, уже слишком!.. Я и так скатываюсь с него, как мячик... - достал он из кармана костюма загранпаспорта, визы и билеты и положил их на журнальный столик перед пышной хозяйкой ресторана. - Но учтите, мадам Акджан, что пока вы с сыном будете находиться в загранпоездке, мы тем временем присмотрим за вашими очаровашками-дочерьми, на всякий случай, чтобы похороны вашего обожаемого супруга, весёлого дервиша, не состоялись без нас! - он кивнул своим молодчикам, и они немедленно покинули гостиную.

- Пузохоборог! - презрительно бросила мадам Акджан ему вслед.

- А это ещё, что такое? - снова показалась его круглая физиономия в дверном проёме.

- Узнаешь, когда он подрастёт! - указала мадам Акджан на сына.

Он исчез, закрыв за собой дверь, а мадам Акджан молча изобразила огромный пузырь с длиннющим хоботом и рогами сзади пониже поясницы.

- Хорошо, мама, когда я подрасту, я сделаю из него это страшилище! - правильно понял Барыш её пантомиму рогатого пузыря с хоботом.

За дверью что-то грохнуло. Распахнув её, мадам Акджан увидела на полу господина Улькана, лежащего без чувств. Его телохранители толпились вокруг него, а тот верзила, что приставлял к её носу пистолет, пытался привести его в чувство, так же, теребя гигантской пятернёй его за нос, по-видимому, просто не зная других способов.

- Что с ним? - поинтересовалась мадам Акджан.

- Он в замочную скважину подглядывал, - ответил верзила.

- А-а, расчувствовался прохиндей, что его ждёт, подглядев своё будущее!..

Телохранители замерли, испуганно уставившись на пышущую жаром мадам Акджан, потом подхватили господина Улькана на руки и дружным стадом заголопировали вон из дома.

- Поменьше пылите! - крикнула им вдогонку мадам Акджан и, закрыв дверь гостиной, добавила. - У меня ковры персидские!

Она подошла к окнам, закрыла их и, подойдя к журнальному столику, взяла с него документы, приготовленные для загранпоездки. Плюхнувшись в кресло, она принялась за их изучение, изредка поглядывая на детей и выражая мысли вслух.

- А твоих очаровательных сестёр, Барыш, оставлять здесь нельзя...

- Абсолютно согласен с тобой, мама!

- Вон какие грифы нацелили на них свои хищные клювы! Куда бы их спрятать, а?

Барыш с любовью посмотрел на своих очаровательных сестёр и пожал плечами.

- От трясущихся под взмахами крыльев, точнее, парящих, я хотел сказать, под облаками грифов трудно что-либо укрыть... Может быть из взять с собой, а, мама?

Немного задумавшись, мадам Акджан просияла.

- А что?! Мысль и в самом деле недурна! Закроем ресторан, дом, отправим работников и прислугу в отпуск, а сами отправимся в путешест- вие...

-... В котором нас ждёт немало интересного! - подхватил Барыш, подмигивая сёстрам. - А главное: сокровища нашего папы Ханджы Наследдина, Весёлого дервиша, с помощью которого мы можем не только закрыть дом и ресторан, но и продать их и переселиться к примеру на Багамы, Канары или Гаваи... Подальше от грифов... Что скажешь про Гаваи, мама?!

- Ты мир в нашем доме, Барыш!

- Отлично! Тогда папу мы похороним неподалёку от того места, где будет наш новый дом!

- Ах! - дружно воскликнули женщины, закатив глаза от превосходной идеи и приятных ощущений на новом месте жительства у сверкающего бликами океана.

И они немедленно принялись за дело: вызвав прислугу, они выдали им отпускные и переодев в дервишей, сказали, чтобы на виду выстроившейся в ресторан очереди, они разошлись по городу в разные стороны.

Разительная перемена произошла на улице с появлением дервишей: очередь в ресторан исчезла, а сам ресторан опустел от посетителей. Воспользовавшись этим, мадам Акджан рассчитала работников ресторана, тоже отправив их в непродолжительный отпуск и, затем, вызвав к себе личного шофёра, вместе с детьми поехала оформлять дополнительные паспорта и визы на дочерей. Наняв переводчицу, этой же ночью они вылетели в Россию...

* * *

Лейтенант Арикан, тот, кто на торжестве мадам Акджан взбудоражил званое общество и, затем, просвещал её в том самом погребе монастыря Мирелейон, где когда-то творил святые молитвы праведный дервиш, теперь в своём отделе инструктировал лучших двух своих помощников, сержанта Айчобу и капрала Атмаджана, как лучше изыскать и арестовать неуловимого Ханджу Наследдина в далёкой и необъятной России:

- Эта страна так огромна, в ней так много рек, гор, лесов, перелесков, равнин и мелких овражных закоулков между ними, что даже такая страна как Соединённые Штаты с её многочисленным притоком эмигрантов не может соперничать в том, сколько наций и народностей затерялось на её территории! - говорил он командно-лекторским тоном, вышагивая с профессорским видом перед подчинёнными. - Именно затерялось, повторяю я, потому что все завоеватели этой страны, переночевав в ней, на утро не могли собрать разбредшееся по её просторам войско... А найдя, не в силах были заставить вернуться под своё начало, потому что все воины влюблялись в русских женщин! А женщины там, о — о! - закатил он глаза, причмокнув, — красивые!.. Об этом хорошо знал наш предок султан Сулейман Великолепный влюбившийся в Анастасию Гавриловну Лисовскую, ставшей, впоследствии, его обожаемой Роксоланой! Вот такие опасности подстерегают и нас!.. И чтобы быть бдительными и не затеряться, я назову вас Храп и Охрип! - он глянул в справочник имён, лежавший на его рабочем столе и подытожил. - Там все, если не Иван, Феофан и Вован, то Архип, Охрип и Храп!.. В общем, я думаю, что имея такие обычные для русских мужчин имена, нам удастся незаметно слиться с общей массой граждан... Да, меня будут звать Ферапонт! Для вас поясню: феррум по латыни означает «железный», а понт — он везде понт!.. Вы видели, как их туристы отдыхают на наших курортах?

- О — о — о !!! - в один голос затянули оба агента ни лицом ни диалектом даже близко не тянущие на русских Архипов. - У них железные понты!

- Вот всем этим я лично буду заниматься, а вы мне изредка помогать! В общем, как говорят в России, мы будем для них «в доску» свои!

Сержант Айчоба и капрал Атмаджан на радостях обнялись и потом пожали руки лейтенанта Арикана с таким избытком чувств, что у них из глаз брызнули слёзы.

Выслушав от начальника ещё несколько сердобольно душевных напутствий, все вместе они отправились в путь...

* * *

Господин Улькан прохаживался вдоль строя своих телохранителей, прикидывая в уме, кого из них послать в опасное приключение за секретом Весёлого дервиша, а кого оставить следить за домом мадам Акджан и её дочерьми. В голове у него гудело после того, как он подсмотрел в замочную скважину, какая вендетта ждёт его в будущем, и чувствовал он себя неважно.

- Пузохоборог, - пробубнил он задумчиво, пытаясь представить, что это за существо, в которое хочет превратить его мадам Акджан с помощью своего подрастающего сына. - Отвратительное зрелище! - предстало его глазам видение её толстого, обтянутого лосинами зада с выпирающими оленьими рогами.

Сжав виски ладонями, он тряхнул головой, отгоняя от себя злое видение, и окинул взглядом своих подчинённых.

- Мы должны обогнать этот рогатый танкер! Не так ли, мои стремительные жалящие осы?!

- Так! - не задумываясь, дружно ответили телохранители.

- А, что это такое? - с опозданием спросил инструктор, господин Алтуг, маленький человек с приплюснутой лысой головой и кривыми ногами.

- Не приведи Аллах такое увидеть, - коротко констатировал господин Улькан и, показав ему жестом на север, добавил. - А то, как говорят у них, нам всем кирдык!

В глазах телохранителей застыл мистический ужас. Ни о рогатом танкере, ни о кирдыке они понятия не имели. Завидев их страх, господин Улькан понял, что начал не с того конца и поторопился исправить совершённую ошибку.

- Кто желает переселиться на Гаваи в роскошные виллы? - задрав нос, с пафосом спросил он.

- Я! - одновременно рявкнули все, сделав шаг вперёд, от чего банкир попятился назад.

Окинув телохранителей озадаченным взглядом, он почесал темечко.

- Ну всех-то я не могу взять с собой... Со мной могут отправиться только особо отличившиеся... Придётся приступить к жеребьёвке...

- Только лучшим из вас будет оказана такая честь, - тихо шепнул телохранителям господин Алтуг. - Как говориться в жеребьёвке, лучшему жеребцу — отборного овса!

-... кому остаться здесь и пастись в окрестностях дома и ресторана мадам Акджан, - тем временем продолжал господин Улькан, - а кому придётся отправиться в дальнее приключение, в конце которого вас ожидает...

- Кирдык! - упавшим тоном опередили его подчинённые.

- Нет, великая тайна Весёлого дервиша, - улыбнулся господин Улькан. - Кирдык вас поджидает в случае не раскрытия его тайны... Ну и как? Приступаем?

Подчинённые понуро потупили взгляд в пол.

- Очень отрадно видеть ваши счастливые лица, выражающие единое согласие со мной... Господин Алтуг!

- Да! - вытянулся в струнку инструктор.

- Принесите бумагу, ручку и ножницы... Сейчас мы нарежем её, обозначим на ней условные знаки, кому остаться здесь, а кому отправиться в Россию...

- В Россию?

- Да! Я не доверяю этой приторно-шербетной мадам Акджан...

- Так это вы её обозвали рогатым танккером?!

- В некотором роде...

- Ну-у... Так это сразу меняет дело! - расцвёл инструктор.

Господин Улькан насторожился.

- Вы хотите упрекнуть меня в необъективном сравнении её с танкером? - вскинул он бровь.

- Ну что вы, разве я позволю себе такое?.. Я о другом... Я о том, что здесь никто не знает русского языка, кроме меня и моего заместителя, господина Коркута... Так, господин Коркут?

Высокий, худой, со вздыбленными волосами, торчащими в разные стороны, как колючки дикобраза, заместитель инструктора со скромным самодовольством кивнул.

- Вот видите?! - показал на него господин Алтуг. - Вы запамятовали: в нашем досье указано, что перед тем, как устроиться к вам на работу, мы активно сотрудничали с русскими «челноками»...

- С кем?

- До сих пор понять не можем, - искренне пожал плечами инструктор. - В русских словарях указывается, что это маленькая лодка или башмак швейной машинки...

Господин Улькан подозрительно шмыгнул.

- Ну и чем вы башмачили с ними?

- Драной кожей, простите...

У господина Улькана на лице отобразилось удивление, а в глазах застыла ещё большая подозрительность.

- А ну скажи-ка что-нибудь по-русски?

Господин Алтуг обернулся на своего заместителя, и, набрав в грудь воздуха, они оба по-русски рявкнули.

- Как дам по морде, етит твою мать!

- Во!.. Два достойных для экспедиции жеребца нашлись сами собой! - радостно воскликнул господин Улькан, подняв вверх большой палец. - Учитесь, господа! - указал он на них телохранителям. - На их месте мог оказаться любой из вас! - затем, взяв за плечи Алтуга и Коркута, он отвёл их в сторону и воровато обернулся. - Вы свободны, господа!.. Мне кое-что надо обсудить с вашими инструкторами, - и, видя их нежелание уходить, добавил. - Ну, хорошо-хорошо, те, кто из вас отличиться здесь, в слежке за домом мадам Акджан, тоже получит овса… тпру-у... роскошную виллу на Канарах!..

- Канарах?!

- Да! Гаваи для особо избранных! - пошлёпал он господина Алтуга по лысине, а Коркута потрепал по вздыбленным волосам, как породистого коня по загривку.

Видя, что большего не добиться, ободрённые телохранители покладисто покинули кабинет своего директора. Оставшись наедине с инструктором и его заместителем, господин Улькан приступил к самому важному.

- Как вспомню, что она мне обещала, так мои волосы готовы вздыбиться так, что и ваша причёска предводителя львиного прайда показалась бы приличной модной укладкой, - указал он на голову господина Коркута.

- Вы про мадам Акджан?

- А о ком же ещё?!.. Когда я смотрел в замочную скважину, она показала мне такое...

- Вот хотелось бы уточнить, - робко высказался господин Алтуг с ужасом поглядывая на причёску своего заместителя.

- Вы что, хотите, чтобы я ещё раз пережил этот кошмар?! - сверкнул на него глазами банкир. - Давайте лучше подумаем над тем, как обвести вокруг пальца эту бестию, иначе, возможно, не только мне, но и вам она сделает этот... - пощёлкал он пальцами. - Как его?.. Пузохоборог!

- Что это?

Господин Улькан рассеянно пожал плечами.

- Одно могу сказать точно: это ужас! - ответил он.

И этого оказалось вполне достаточно, чтобы все подчинённые больше не задавали лишних вопросов, а приступили к обсуждению их предстоящего плана, сводившегося к банальному воровству ковра-плащаницы, в которую был завёрнут Ханджа Наследдин...

Глава 4

Итак, путешествие в Россию началось. Все охотники за сокровищами Весёлого дервиша летели на Урал разными самолётами, так как рейсы в эту часть Света были нечастыми — по одному самолёту в сутки на крупный областной центр с аэропортом, - поэтому все приземлились в разных городах и на разном удалении от главной цели: хутора Алтын-Бабай, затерявшегося в отрогах хребта Таганай, что находится в окрестностях старинного уральского городка Златогора. Ближе к цели высадилась мадам Акджан со своими чадами. Их самолёт приземлился в аэропорту города Челябинска. Вторыми по удалённости от хутора Алтын-Бабай оказался лейтенант Арикан с вверенными ему помощниками сержантом Айчобой и капралом Атмаджаном. Они высадились в аэропорту города Уфы. И третьими на этой дистанции оказался господин Улькан с телохранителями Алтугом и Коркутом, сошедшими на уральскую землю в аэропорту города Екатеринбурга. В последний момент банкир решил отправиться в это путешествие сам, посчитав, что неразумно доверять такое дело подчинённым, которые, завладев тайной сокровищ Ханджы Наследдина могут к нему не вернуться...

* * *

Аэропорт Баландино принял стамбульских гостей радушно. Мадам Акджан и её дети были приятно удивлены, увидев в такой, по их мнению, глуши первоклассный аэропорт с двумя аэровокзалами, который по красоте не уступал стамбульскому имени Кемаля Ататурка. Выйдя к колоннам центрального входа, внешне представлявшим собой колоннаду дворца древнегреческого пантеона, они сразу натолкнулись на гостеприимные предложения таксистов подвезти их до Челябинска, расположенного в 18 километрах от места их высадки. Воспользовавшись услугой переводчицы, госпожи Ари, которую мадам Акджан наняла ещё у себя на родине перед вылетом, она и дети решили не ехать на такси и не останавливаться в городе на отдых, а немедленно отправиться к месту назначения на поезде, с железнодорожной станции Баландино, находившейся всего в двух километрах от аэропорта. Преодолев все трудности с покупкой билетов, они расположились в купейном вагоне в двух номерах и, поудобней устроившись у окон, стали с удовольствие созерцать окрестности, плавно проплывавшие мимо их взоров.

А тем временем из Уфы и Екатеринбурга на всех парах, не жалея средств на такси, к главной цели их путешествия стремились их конкуренты, надеясь раньше них приехать к месту назначения и, выдав себя за родственников Ханджи Наследдина, заполучить в своё распоряжение сокровенную тайну его сокровищ.

Первыми в этой гонке, обогнав своих конкурентов, оказалась ничего не подозревающая семья мадам Акджан. Они сошли с поезда рано утром в лесной глуши, окружённой тёмными пиками гор, и у всех перехватило дыхание от вида этого мрачного и вместе с тем величественного пейзажа, невольно навевающего мысли о том, что в здешних местах и впрямь скрыты неведомые тайны. Увидев вместо станции и перрона, к которым они привыкли везде, огромный кусок скалы с высеченными на ней надписями, мадам Акджан, осматриваясь по сторонам, выпятила вперёд нижнюю губу и обратила вопросительный взор на переводчицу, госпожу Ари.

- А проводник утверждал, что здесь мы увидим всё, что нами оплачено по билету?.. Но ни станции, ни перрона, ни задрипанного хутора... Где ж его искать-то теперь? - вызывающе подавленно спросила она.

У госпожи Ари от вида окружавшей их местности красивое лицо побелело, став гипсовым, изящные очки с уменьшающими линзами, сползли на кончик носа, открыв всю широту её глаз, излучавших непомерный ужас. Дёрнув растерянно плечами, она, заикаясь, пробормотала: - - Мне сразу показалась подозрительной цена билета... - её взгляд упал на кусок скалы, и она прочла заглавную надпись со стрелкой, указывающей на тропу, уходящую в лес. - «Дорого да мило, дёшево да гнило!»... Похоже, мадам Акджан, мы не можем рассчитывать на большее, кроме этого булыжника...

- Мама! - непроизвольно вырвалось у дочерей мадам Акджан.

- Не волнуйтесь, девочки, я здесь!

- Вот ещё кое-что написано, - продолжила госпожа Ари, разглядывая надписи со стрелками. - «За алтыном, как за тыном!», - прочла она вторую надпись со стрелкой , указывающей на тропу в пологие горы. - «Наш бабай ни дать ни взять — вам алтына не видать!» - указала она на третью надпись, стрелка которой указывала на тропу , ведущую к гряде скал, возвышающихся вдалеке из густой рощи и упирающихся в облака; и наконец итоговая надпись гласила: - «Но и там и сям из вас сделают ням-ням!» - ниже мелом дописано. — «Чего пялишься? Прочёл и хиляй отсюда, не мешай отдыхать!»...

- Кому отдыхать-то? - не поняла мадам Акджан.

- Булыжнику, - кивнула на него госпожа Ари.

- Заманили! - сдавленно выдохнул Барыш.

Женщины вздрогнули и, присев от страха, обернулись на него. Он смотрел в небо. Над их головами кружили стаи больших чёрных ворон, а тёмно-серые облака, как меховые шапки, нависли на макушках гор и скал, и казалось, что сдвинутые набекрень, они придают горным кряжам насмешливое выражение.

- Да-а, на русалочьей неделе все мавки превращаются в хищных ворон и готовы растерзать всех, кто попадётся им на пути, - донеслось до их слуха.

Опять вздрогнув, они повернулись на голос и увидели торчащую из кустов дикой смородины голову в меховой лисьей шапке с хвостом.

- Что он сказал? - обратилась мадам Акджан к госпоже Ари и, получив от неё исчерпывающий перевод, потребовала. - А кто такие мавки?

Госпожа Ари с удовольствием выполнила её просьбу и поинтересовалась у незнакомца, что означает это слово.

- Мертвецы, - получила она в ответ краткое пояснение.

- Да, все мертвецы на русалочьей неделе становятся мавками, то есть, как дети, - дополнила вдруг вторая появившаяся из кустов голова с торчащими изо рта огромными кабаньими клыками и длинной косматой гривой, спускавшейся ниже плеч. - А те, кто не превратился в детей, становятся вороном или хищной птицой, нападающей на всех, кто подвернётся им... Они острым клювом и когтями раздирают своей жертве спину, превращая её тоже в мавку... Вот как меня! - просто сказало страшилище, повернувшись к приезжим спиной и показав под гривой начисто содранную плоть без кожи с голыми выпирающими рёбрами.

От такого зрелища даже у крепкого Барыша сдали нервы. Попятившись, он упёрся спиной в мать. Его сёстры и госпожа Ари тоже сбились вокруг мадам Акджан, как напуганные ягнята. У всех подкосились ноги.

- Куда мы попали?! - в один голос, не дыша и чуть слышно, высказались они.

- Как куда?! - как будто поняли их эти двое. - На праздник русалочьей недели, что длится от святой Троицы до рождества святого Предтечи!

- Или, иначе говоря, - вдруг появились из близлежащих кустов десятки голов самых разных страшилищ, говорившие одновременно, - до летнего солнцестояния!

- Так что добро пожаловать на праздник! - вышел к ним старец в лисьей шапке с хвостом, заговоривший на турецком.

За ним вышли остальные чудища, окружившие со всех сторон приезжих. Они столпились вокруг них плотным кольцом и стали с любопытством их разглядывать.

- Ну вот и всё! - подытожил упавшим духом Барыш. - Сейчас из нас сделают ням-ням!

- Мама! - опять воскликнули дочери.

- Вы хотите, чтобы ваша мать приготовила из них ням-ням? - вдруг воспряла духом мадам Акджан. - Ну, если вы настаиваете... - исказила она гримасу пострашнее, чем у того, кто был с кабаньими клыками.

- А почему он говорит с нами по-турецки? - опередила её атаку госпожа Ари.

- Да, а почему?! - вдруг спохватились все, включая мадам Акджан.

- Потому что в нашем празднике участвуют страшилища со всего Мира! - улыбаясь, ответил старец.

- Как приятно увидеть родственную душу! - подобрела мадам Акджан, услышав родную речь и поняв, что перед ней ряженые участники праздника. - Я знала, что хутор будет как раз по мне... Вы приехали сюда пораньше, чтобы нас встретить! Как это любезно с вашей стороны!

- Теперь я понимаю, почему проводник в поезде сказал, что мы увидим всё согласно оплаченному билету! - рассмеялся Барыш, пальцем указывая на каменный указатель.

Старец в лисьей шапке улыбнулся, поправив рукой усы и бороду, и хитро прищурился.

- Я уже где-то видела этот хутор, - шепнула мадам Акджан госпоже Ари, кивнув на старца.

- Нет, это не хутор, - возразил ей, услышавший её старец. - Хутор там...- махнул он рукой в сторону гор. - А это камень-алатырь или, попросту говоря, указатель на распутье дорог, который говорит путнику, что ждёт его в конце выбранного пути...

- И ням-ням тоже? - снова поутих Барыш.

- Да, согласно выбранного вами меню в одном из лучших ресторанов, - усмехнулся в ответ старец. - В особенности, если это ресторан «Весёлый дервиш»!

Взрыв ликования сотряс воздух.

- До чего милый хутор! - бросилась к нему мадам Акджан и поцеловала в крючковатый нос; за ней бросились её дети и госпожа Ари, норовя тоже угодить губами в нос старца.

Вся ряженая публика заликовала вместе с ними, заревев, засвистев и заулюлюкав на все возможные звериные и птичьи лады.

- Ханджа! - обняла мадам Акджан старца в лисьей шапке с хвостом. - Наконец-то...

- Я не Ханджа, я Ишим-ага, бабай или бичура, то есть, домовой, большой любитель шуток, - возразил старец. - А вот это пицен, дух леса, - указал он на чудище с кабаньими клыками. - А вот это старуха эбэдэ, тоже дух леса... А вот это леший или лешак, сверхъестественный обитатель леса... Он превращается в сову и сидит в дуплах старых деревьев... Про него говорят: «Из пустого дупла либо сыч, либо сам Сатана»...

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒