ПРИМЕЧАНИЯ 4 страница

Удачнее складывалась поначалу творческая судьба Сары Кирш (р. в 1935 г.), которая в 1963–1965 годах занималась в семинаре Г. Маурера в Литературном институте в Лейпциге. Свою первую поэтическую книгу «Разговор с ящуром» (1965) она выпустила вместе с Райнером Киршем (р. в 1934 г.); второй сборник «Пребывание в деревне» (1967) привлек внимание читателей глубоко интимным переживанием природы. Чувство одиночества и уединенности не абсолютизируются поэтом, скорее они служат фоном, оттеняющим тоску по человеческому сообществу, трактуемому не только как круг непосредственных друзей и единомышленников. «Если бы у меня не было политических интересов, я не смогла бы написать ни одного стихотворения», – утверждала впоследствии С. Кирш³¹. Это сочетание глубокой интимности мировосприятия и большого общественного темперамента определило на правление развития поэтического таланта С. Кирш и в то же время явилось источником непримиримого конфликта с официальной идеологией ГДР, строго следившей за тем, чтобы поэтический и политический темперамент не выходил за рамки доктрины партийности.

Тернистым был путь в поэзии ГДР и у Карла Микеля (р. в 1935 г.), начинавшего с политических сатирических зонгов, разоблачавших демагогию «холодной войны» (отчасти собраны в книге «Песни хвалы и порицания», 1963) и «Реквием Патрису Лумумбе» (1964, в качестве кантаты исполнялся на музыку Пауля Дессау). Но уже сборник «Vita nova mea» («Моя новая жизнь», 1966) представил Микеля как оригинального поэта с обостренным чувством формы, сочетающего классическую завершенность с философской метафорикой, вырастающей из самой обыденной, на первый взгляд, тематики. При этом Микель в противовес политизированной поэзии, усилившейся с середины 60-х годов и в ФРГ (Г.М. Энценсбергер, Э. Фрид и др.), направляет пафос своей лирики на раскрытие экзистенциальных измерений жизни, в которых социальный момент если и не исчезает вовсе, то растворяется в более широком контексте. Большой резонанс и дискуссию в ГДР и ФРГ вызвало его стихотворение «Озеро» (1966), которое Г. Кох назвал «издевательством над социалистическим образом человека». Бытовой факт купания в озере неожиданно перерастает в изображение коренных проблем взаимоотношения человека и природы, человека и общества. Образно показывая невозможность «революционизировать» естественный и «затхлый» быт озера (можно уничтожить озеро, но нельзя уничтожить естественный круговорот природы, «улучшить» день и ночь, лето и зиму), Микель словно сам того не желая подводит к мысли о бесперспективности революционного переустройства мира, ибо естественный природный круговорот, частью которого является человек и созданное им общество, все равно возьмет свое, и человек со всем чинимым им «революционным» злом так или иначе снова вернется в естественный природный и космический миропорядок.

В 1966 году К. Микель и А. Эндлер выпустили антологию поэзии ГДР, «В этой лучшей стране», сразу же ставшую предметом острой дискуссии. «Нойес дойчланд» основной недостаток усмотрела в тенденциозной односторонности подбора текстов, в исключении политических стихотворений, приемлющих социалистическую реальность «без надломленной метафорики или еще какого-либо отчуждения, а непосредственно и напрямую». Одним из следствий всей этой официальной критики было, в частности, то, что следующий поэтический сборник Микеля увидел свет лишь в 1975 году.

* * *

После разгрома фашизма были впервые опубликованы в Германии и стали фактом литературной жизни многие крупнейшие произведения антифашистской прозы, созданные в годы эмиграции. К ним относятся романы А. Зегерс «Седьмой крест» (1946) и «Транзит» (1948), роман «Лейтенант Бертрам» (1947) и рассказы Бодо Узе (1903–1963), романы «Штрафной батальон» (1945) и «Искушение» (1947) Ф.К. Вайскопфа, «Прощание» (1945) И.Р. Бехера, «Испытание» (1946) и «Отцы» (1947) В. Бределя, многие книги Арнольда Цвейга, «Трехгрошовый роман» Б. Брехта и другие произведения.

В 1947 году был впервые издан в Германии документальный роман Яна Пе-терсена (1906–1969) «Наша улица», созданный в 1934 году в подполье и описывающий кровавые злодеяния фашистов на этапе окончательного захвата власти в стране. В 1948 году был издан в восточной зоне и роман Вернера Крауса «НПО. Страдания галиконской души», написанный от лица узника фашистской тюрьмы, участника антифашистской группы Шульце-Бойзена/Харнака, литературоведа с мировым именем. В зашифрованной «кафкианской» манере (роман писался на клочках бумаги, которые чудом сохранились) В. Краус рассказывает о духовной ситуации в нацистской Германии и подводит своего далекого от политики героя к мысли о необходимости сопротивления фашизму.

Антифашистский реалистический роман пользовался в те годы огромной популярностью у массового читателя. Например, «Верноподданый» Генриха Манна, изданный в 1946 году, выдержал к 1962 году 19 изданий, «Седьмой крест» А. Зегерс за тот же срок выдержал 18 изданий, «Отцы» В. Бределя были изданы 15 раз, «Испытание» – 8 раз (до 1956 г.), «Кто однажды отведал тюремной похлебки» Ганса Фаллады – 10 раз (до 1956 г.); тираж «Лейтенанта Бертрама» Бодо Узе уже в 1950 году достиг 70000 экземпляров.

Из произведений, написанный после войны и опубликованных уже в первые послевоенные годы, особо следует выделить романы «Сталинград» (1945) Теодора Пливье (1892–1955), «Каждый умирает в одиночку» (1947) Г. Фаллады, «Глубокие борозды» (1949, седьмое изд. в 1959 г.) О. Готше, «Мертвые остаются молодыми» (1949, 8-е изд. в 1960 г.) А. Зегерс. В 1950 году были опубликованы роман Стефана Гейма (р. в 1919 г.) «Крестоносцы сегодня», выдержавший к 1952 году 16 изданий, «Погонщик волов» Эрвина Штритматтера, две первые книги Эриха Лёста. Публиковались книги рассказов В. Бределя, Б. Узе, Эдуарда Клаудиуса (1911–1976), Карла Грюнберга (1891–1972), А. Зегерс, Людвига Ренна (1889–1979), Ганса Мархвицы (1890–1965), Людвига Турека (1898–1975), Я. Петерсена, Адама Шаррера (1889–1948), С. Хермлина и еще целого ряда писателей-антифашистов. В 1948 году появилась очень важная книга Ф.К. Вайскопфа «Под чужими небесами. Очерк немецкой литературы в изгнании. 1933–1947», подводящая своеобразный итог богатой литературы немецкой эмиграции и до сих пор остающаяся уникальной по широте и глубине поставленных в ней проблем.

В тематическом и идейно-художественном плане писатели продолжают осваивать в сюжетной и мемуарно-автобиографической прозе богатый опыт непосредственного участия в антифашистской борьбе. Б. Узе, Э. Клаудиус, Л. Ренн восстанавливают эпизоды войны в Испании; Я. Петерсен рисует события из ан тифашистского Сопротивления во Франции; А. Шаррер, Л. Турек, К. Грюн берг обращаются к сюжетам из жизни рабочего класса в Веймарской Республи ке. Теодор Пливье начал писать роман «Сталинград» еще будучи в эмиграции в СССР. В книге, активно использующей приемы документальной прозы, война рисуется с позиций «окопного солдата», честно выполнявшего свой воинский долг, но преданного своими генералами. Роман Т. Пливье был переиздан в восточной зоне еще раз в 1948 году, когда там же вышла и книга В. Некрасова «В окопах Сталинграда». Сам Т. Пливье в это время уже перебрался на Запад, создав впоследствии романы «Берлин» (1954) и «Москва» (1955) и объединив их вместе со «Сталинградом» в трилогию.

В 1950 году были опубликованы роман Эриха Лёста (р. в 1926 г.) «Парни, оставшиеся в живых» и его же сборник рассказов «Ночь над озером». При званный в армию после окончания школы в 1944 году он раньше других писателей «фронтового поколения» обратился к теме опустошающего воздействия военной истерии, раздутой Гитлером, на «детей в униформе». Автор этих книг, написанных по свежим следам событий, глубоко и правдиво передает сумятицу чувств молодого поколения немцев и не торопится побыстрее «перековать» их сознание, что стало характерным для многих из последовавших затем романов на эту тему. В литературу вошел талантливый писатель, впоследствии подвергавшийся арестам, запретам на публикации и в конце концов переехавший в ФРГ.

Рано завершился творческий путь Ганса Фаллады (наст, имя Адольф Дитцен, 1893–1947), прожившего последние годы под гнетом тяжелой болезни. Человек сложной и трудной судьбы, Г. Фаллада создал своими реалистическими романами уникальную хронику жизни «маленьких людей» («Что же дальше, маленький человек?» – так назывался его известный роман, изданный в 1932 году, который нацистские идеологи сумели тогда истолковать в свою пользу) в Германии периода Веймарской Республики. Г. Фаллада в послевоенных произведениях воссоздал некоторые недостающие звенья в своей обширной хронике, распространив ее и на годы нацистского господства. Впечатления писателя, прекрасно знавшего теневые стороны жизни «третьего рейха», отразились в повестях «Пьяницы» (1944), «Кошмар» (1946) и на страницах романа «Каждый умирает в одиночку» (1947). Очерки, рассказы, главы из повести «Кошмар» печатались первоначально в газете «Тэглихе Рундшау». Устами главного героя повести Фаллада хорошо передает смысл своих творческих раздумий во время работы над романом «Каждый умирает в одиночку»: «Надо писать теперь совершенно по-другому, не так, будто бы “тысячелетнего рейха” не было и можно просто продолжать то, что было прервано в тридцать третьем году. Нет, нужно нечто совершенно новое, безусловно новое по содержанию, да и по форме то же...» В таком направлении шли размышления писателя. Случай помог ему найти подходящий сюжет. Фалладу познакомили с документами гестапо, где его привлекло дело берлинского рабочего Отто Квангеля и его жены Анны, казненных в 1942 году за распространение антифашистских листовок. Материалы за интересовали писателя и он создал роман об антифашистском Сопротивлении. Фаллада не стал даже изменять имена главных героев, хотя роман отнюдь не носит документального характера. Как подчеркивал сам писатель, «у романа свои законы, он не может точно воссоздавать действительность».

В романе дается широкая панорама немецкой действительности: от образов убежденных антифашистов (Григолейт) до нацистских столпов антигуманного режима (обергруппенфюрер СС Праль). Галерея разнообразных характеров выписана с потрясающей жизненной убедительностью. Особенно поражает уникальная картина мутного «дна» фашистского Берлина, многочисленных мелких авантюристов, шпионов, доносчиков и вымогателей, которых в изобилии плодил фашистский режим (Боркхаузен, Энно Клуге, семейство Перзике).

Фашистское государство представлено в романе как антигуманный строй, который в конечном итоге сам себя разрушает. Даже полный отказ от политики и попытка укрыться в семье и любви не могут спасти человека от гибели. Так, например, готовит Фаллада сцену об аресте семьи Харгеделей: «Они походили на двух любящих во время наводнения: уносимые волнами среди рушащихся домов и тонущей скотины, они крепко ухватились друг за друга и надеются, что благодаря своей любви избегнут общей гибели. Они еще не понимали, что в этой ополчившейся на весь мир Германии личное счастье давно уже упразднено и человеку некуда податься, ибо каждый немец лишь частица единой Германии и обязан нести бремя общей судьбы...» К числу достоинств книги относится и то, что в заключительной главе Фаллада сумел показать кусочек послевоенной действительности, когда загнанная фашистами в тупик человечность вновь начинает давать робкие ростки среди самих немцев. «Но мы не хотим смертью заключить эту книгу, – начинает последнюю главу писатель, – она посвящена жизни, все вновь и вновь торжествующей над позором и слезами, над скорбью и смертью, непобедимой жизни».

Безвременная смерть в 1947 году не дала осуществиться другим замыслам Фаллады. Но его творчество нашло широкий отклик у читателей ГДР и в других странах. Традиция Г. Фаллады – точное, реалистическое письмо, безукоризненное знание жизненного материала и безграничная любовь к «маленьким людям», неприметным работникам, умеющим однако глубоко чувствовать – все это не могло не найти отклик в молодой литературе ГДР.

В 1948 году был опубликован роман «Пляска смерти», завершивший творчество Бернхарда Келлермана (1879–1951), завоевавшего славу еще до первой мировой войны романом «Туннель» (1913), антикапиталистическим и социально-утопическим по своей направленности. На протяжении всего своего долгого творческого пути Б. Келлерман придерживался экспрессионистски-натуралистической манеры письма, эта манера отчетливо проявилась и в романе «Пляска смерти», где автор сурово осуждает войну.

Наиболее широкая панорама общественно-политической жизни Германии создана в романе «Мертвые остаются молодыми» Анны Зегерс (1900–1983). Первый большой успех выпал на долю писательницы еще в 1928 году, когда за повесть «Восстание рыбаков» ей была присуждена премия имени Г. Клейста. Уже в этой повести Зегерс проявила себя как сторонница острого, новеллистически выстроенного сюжета, мастером которого был в Германии Г. Клейст; столь же отчетливо проявилась здесь и ее приверженность к важнейшим социальным проблемам. Этой проблематике Зегерс по существу никогда не изменяла. Для ее писательской манеры в целом характерно сочетание трезвого реализма с элементами притчи и даже фантастики, что особенно отчетливо проявилось в позднем творчестве.

Действие романа «Мертвые остаются молодыми», завершенного в 1948 году, охватывает промежуток от конца первой мировой войны до конца второй мировой войны, дает многоплановую картину жизни различных социальных слоев Германии. Здесь и прусское юнкерство (семья фон Венцлова), и представители военно-промышленного комплекса, фактически определявшие судьбы Германии (Фон Клемм и его кузен, коммерции советник Кастрициус, директор «ИГ Фарбениндустри» Шлютебок), и авантюристы из разных прослоек общества (военный офицер, а впоследствии эсэсовец фон Ливен; крестьянин и солдат Вильгельм Надлер, сын рабочего Франц Гешке). При всем том в романе значительную роль играет изображение жизни рабочих, социальной и антифашистской борьбы, вообще изображение политических событий в Германии. В книге внимательно прослеживаются судьбы не скольких семейств: рабочего Гешке, крестьянина Надлера, заводчика Клемма и юнкера Венцлова. Благодаря тому, что политические и нравственные позиции членов этих семейств различаются иногда диаметрально, а иногда в нюансах, А. Зегерс удается показать не только общую картину расстановки классовых сил и политических партий в Германии, но и воспроизвести в конкретных ситуациях многочисленные оттенки их позиций.

Серьезное место занимает изображение трагического раскола рабочего класса Германии, который оказался расщепленным даже не на две, а на три части. Часть рабочих шла за коммунистами, часть оставалась с социал-демократами, а определенная и не такая уж малая часть поверила в демагогические лозунги национал-социалистов. Вот как в романе А. Зегерс оценивала ситуацию в Германии, способствовавшую приходу к власти нацистов, словами коммуниста Мартина: «Нет ни одного города и ни одной улицы, ни одного дома и ни одной комнаты, где не чувствовалась бы взаимная ненависть, где рабочий не спорил бы с рабочим, где брат не восстал бы на брата».

Сюжет романа как бы обрамлен в траурную рамку: книга начинается сценой расстрела молодого солдата-революционера Эрвина в 1919 году фон Венцловом; в предпоследней сцене романа тот же фон Венцлов в конце второй мировой войны отдает приказ о расстреле сына Эрвина Ганса, пытавшегося подготовить группу солдат для сдачи в плен русским. А самая последняя сцена романа посвящена разговору двух замечательных женщин: одна из них Мария, мать Ганса и возлюбленная Эрвина, а другая Эмма, возлюбленная Ганса, ждущая от него ребенка. Разговор этих женщин, несмотря на их беспредельное горе, устремлен в будущее. «Последние часы ночи лежали спокойно дыша, повернувшись друг к другу лицом, а между ними – еще не родившийся на свет ребенок». Эта завершающая роман фраза является оптимистическим аккордом, который Зегерс уже могла позволить себе в 1948 году. Традиция широкоохватного эпического романа была в дальнейшем продолжена писательницей в «Решении» (1959) и «Доверии» (1968). Но эту романную форму развивали и такие писатели, как В. Бредель, А. Цвейг, Э. Нойч и др.

Весьма заметным явлением в послевоенной немецкой литературе стала проза Стефана Хермлина: «Лейтенант Йорк фон Вартенбург» (1946), «Два рассказа» (1947), «Время сплочения» (1949), «Время одиночества» (1950), «Первая шеренга» (1951). Хермлин мастерски сочетает реалистическое по своей сути повествование с элементами романтической и экспрессионистской поэтики: в новелле «Лейтенант Йорк фон Вартенбург» реальные события антигитлеровского заговора немецких офицеров 20 июля 1944 года, в котором участвовал граф Клаус фон Штауффенберг (прототип Вартенбурга), подаются как предсмертное видение, где причудливо переплетаются история и современность, фантастическая мечта о насыщенной героическим смыслом жизни и суровая реальность. В повести «Время сплочения» субъективно взволнованное послание погибшего участника восстания в варшавском гетто в 1943 году сочетается с описанием освобожденной Варшавы, что углубляет трагизм повествования, одновременно освобождая его от чувства абсолютной безысходности. Рассказ «Время одиночества», посвященный эпизоду антифашистского Сопротивления во Франции, психологически убедительно изображает сам процесс нарастания внутреннего возмущения фашизмом, с неизбежностью ведущего от спонтанного не довольства к целенаправленной и трезво рассчитанной подпольной борьбе. Книга художественных очерков «Первая шеренга» построена на строго документальной основе и посвящена описанию жизни тридцати героев-антифашистов (Лило Герман, Вернер Зеленбиндер, Ион Зиг, Эрнст Кнаак и др.), уничтоженных в гитлеровских застенках. Внимание к форме, лаконичный и в то же время образный и метафоричный язык, масштабность и общезначимость сюжетов – все это сразу же вы вело Хермлина в число ведущих писателей ГДР. Он стал одним из первых членов Академии искусств ГДР.

В 1949 году был опубликован роман Отто Готше (1904–1985) «Глубокие борозды», открывший в литературе ГДР тему социальных преобразований в немецкой деревне. Пролетарский писатель, активный участник подпольного Сопротивления в Германии, хорошо знал свой жизненный материал и стремился обрисовать расстановку сил и классовую борьбу в деревне, не избегая и лобовой дидактики. За 10 лет этот роман выдержал 7 изданий. Но уже на рубеже 40–50-х годов в литературу ГДР постепенно входит новое поколение прозаиков, которым суждено было создать реалистические и художественно убедительные полотна, посвященные жизни немецкой и серболужицкой деревни – Юрий Брезан, Эрвин Шритматтер, Тео Харих и др. Однако молодые прозаики (К. Вольф, Б. Райман и др.) вплоть до конца рассматриваемого периода еще не осознают себя столь же монолитным литературным поколением, как поэты «лирической волны» начала 60-х годов.

Окруженный внешним уважением и почетом подвел в ГДР итоги своего обширного творчества Арнольд Цвейг (1887–1968), бывший в 1950–1953 годах президентом Академии искусств ГДР. Испытав глубокое воздействие идей Зигмунда Фрейда, с которым он находился в дружеских отношениях и постоянной переписке, А. Цвейг в годы эмиграции обратился к интенсивному изучению марксизма, пытаясь соединить в своих романа оба взгляда на мир. Главным произведением А. Цвейга является цикл романов «Большая война белых людей», первый из которых, «Спор об унтере Грише» был опубликован в 1927 году. В ГДР в 1954 году вышла в свет пятая книга цикла – «Затишье»; в основе романа лежат события первой мировой войны, связанные с заключением мира в Брест-Литовске. Шестой роман цикла, «Время назрело» (1957), возвращает читателя в 1913-й год – в преддверие первой мировой войны. Творчество А. Цвейга, отмеченное в 1958 году Международной Ленинской премией, благодаря эпическому размаху и духовной культуре, имело важное значение для литературы ГДР.

Совершенно иным путем в воссоздании переломных событий XX века шел Людвиг Ренн (наст. имя Арнольд Фит фон Гольсенау), добившийся всемирного признания романом «Война» (1928), в котором он с максимальной безыскусностью, «без психологии» зафиксировал события первой мировой войны глазами окопного солдата Людвига Ренна (на основе подлинных дневников и записных книжек окопного офицера А.Ф. фон Гольсенау). В послевоенное годы Л. Ренн стал одним из создателей детской литературы ГДР, продолжая писать документальные и мемуарные произведения: «Битва под Гвадалахарой» (1955), «Испанская война» (1955), «Детство и юность» (1957), «На развалинах империи» (1961), «Инфляция» (1963) и другие книги.

Весьма продуктивным для послевоенной литературы ГДР оказался жанр документально-автобиографической прозы, в котором писатели старшего поколения подводили итоги своей многотрудной жизни. Причем погруженность в непосредственный жизненный материал придавала этим произведениям такую высокую степень достоверности и реализма, что некоторые из этих книг и сегодня не потеряли своего значения. Самые крупные удачи здесь, на наш взгляд, выпали на долю писателей деревенско-пролетарского происхождения: Адам Шаррер (1889–1948), Людвиг Турек (1898–1975), Ганс Мархвица (1890–1965) и Тео Харих (1903–1958). Наиболее талантливым в этой группе писателей (к которой с отдельными оговорка ми можно отнести и В. Бределя, Б. Апица и др.) был, безусловно, Тео Харих, значение творчества которого по-своему осознавалось уже и современниками, написавшими о нем в одном из скромных некрологов: «Его слишком ранняя смерть лишает современную немецкую литературу одного из самых могучих талантов»³⁴.

В двух романах Т. Хариха «За черными лесами» (1951) и «В Гайзельтале» (1952) с потрясающей достоверностью воссоздается жизнь и быт беднейших слоев Германии с конца XIX века и до 20-х годов. Первый роман – хроника жизни многодетной деревенской семьи из приграничной прусско-польской полосы. Хроника эта, однако, в литературном плане глубоко продумана и по-своему мастерски исполнена. Автор начинает роман с изложения событий, совершившихся задолго до рождения главного героя, но с момента рождения мальчика Тео (пятого ребенка в семье), повествование продолжается уже от первого лица, но так, словно бы ничего особенного не произошло (ни стиль, ни интонация совершенно не изменяются), и это создает дополнительный художественный эффект, потому что «Я» выполняет сразу как бы две функции: персонифицированного рассказчика и просто одного из рядовых действующих лиц большой хроники. «Двойное зрение» автора, одновременно и просто та, и поэтическая сгущенность языка при отсутствии какой бы то ни было литературщины – все говорит о том, что в творчестве Т. Хариха органично слились традиции реалистической литературы XIX века (Г. Келлер, Т. Шторм, Т. Фонтане) с многолетними уже традициями немецкой крестьянско-пролетарской литературы, начинавшейся уже в XIX веке. Роман «В Гай-зельтале», собственно, показывает процесс «вливания» разорившейся крестьянской семьи в ряды немецкого пролетариата и классовые бои начала 20-х годов. Своими двумя романами Т. Харих создал автобиографическую хронику, первая часть которой разыгрывалась в деревне, вторая – в городе.

К этому же жанру аутентичной хроники относится всемирно известный роман Бруно Апица (1900–1979) «Голый среди волков» (1958), переведенный более чем на 30 языков мира и в самой ГДР издававшийся десятки раз общим тиражом более двух миллионов. Не будучи первым романом ни о концлагере вообще, ни о Бухенвальде (в частности, о Бухенвальде были написаны романы таких известных авторов, как Э.М. Ремарк и Э. Вихерт), роман Б. Апица почти сразу же стал са мым популярным. Секрет литературного успеха Б. Апица кроется в достижении им аутентичности автобиографического повествования (8 лет, проведенных в Бухенвальде, слишком хорошо отложились в его памяти и он сумел просто рассказать о них, гениально выбрав из самой лагерной жизни подходящий сюжет – спасение родившегося в концентрационном лагере Бухенвальд польского ребенка, вокруг которого вращается все действие). Попытки «олитературивания» автобиографического материала, предпринятые писателем впоследствии (например, в романе «Радуга», 1976), к подобному успеху уже не привели.

С точки зрения потребностей тогдашнего читателя в аутентичных жизненных картинах легко объясняется и успех, например, «Приключений Вернера Хольта» (т. 1–2, 1960–1963) Дитера Нолля (р. в 1927 г.) и ряда других произведений, обычно причисляемых к жанру «романа воспитания», к антифашистскому роману или роману о войне. К художественной обработке непосредственного жизненного опыта участника второй мировой войны обратился и Макс Вальтер Шульц (р. в 1921 г.) в своем первом романе «Мы не пыль на ветру» (1962), изображающем процесс прозрения в ходе войны солдата гитлеровского вермахта и его переход на антифашистские и социалистические позиции.

В 50–60-е годы в ГДР было издано немало добротных романов, в которых авторы так или иначе перерабатывали свой жизненный опыт. К таким реалистическим романам, обращенным в прошлое, относятся «Погонщик волов» (1950) и «Тинко» (1955) Эрвина Штритматтера (1912–1994), равно как и его трилогия «Чудодей» (т. 1, 1957), которая в своем заметно «олитературенном» виде отнюдь не потеряла жизненной достоверности. Речь в данном случае идет о писателе, сознательно включившемся в литературную традицию, с одной стороны, плутовского романа и, с другой – немецкого романа воспитания. Обе традиции, творчески переработанные крупным мастером, получили развитие в своеобразном произведении Штритматтера, сохранившего критическую дистанцию по отношению как к вошедшему в роман автобиографическому материалу, так и к действительности ГДР, изображаемой здесь в том числе и с точки зрения препон и препятствий, которые она расставляет на пути творческой личности.

Уникальным явлением в прозе ГДР навсегда останется «Оле Бинкоп» (1963), этот «двойник» «Поднятой целины» М. Шолохова (сам Штритматтер говорил о воздействии Шолохова), но совершенно в другом духе сделанный и вросший в немецкую почву. Э. Штритматтер создал трагическую лирическую эпопею – памятник утопистам и мечтателям, готовым принять смерть за идею, которую одни еще воспринимают как чужеродную, а другие успевают опошлить и испоганить еще до того, как первые сумеют постичь ее глубокий смысл. На тему коллективизации в прозе ГДР ничего подобного «Оле Бинкопу» так и не было создано.

С середины 50-х годов в прозе возродилась тема второй мировой войны, увиденной глазами писателей молодого поколения (родившихся в 1921–1931 гг.), немцев, воспитанных при нацизме, брошенных Гитлером в пекло войны и, как правило, проведших затем некоторое время в плену. Первым был Ф. Фюман с повестью «Однополчане» (1955), затем последовали повести и романы К. Мундштока («До последнего солдата», 1956), Г. Отто («Ложь», 1956), Э. Понтера («Критская война», 1957), Д. Нолля, М.В. Шульца, Курта Давида (р. в 1924 г.).

В рассматриваемый период ярко развернулось дарование Франца Фюмана (1922–1984), одного из крупнейших писателей ГДР, родившегося в судетском городке Рокитнице – ныне Чехия – в семье разбогатевшего аптекаря. От влияния мелкобуржуазной мещанской среды мальчика спасла любовь к чтению, рано пробудившаяся фантазия, чувство красоты окружающей природы. «Я родом из мест, – вспоминал он, – где сказка чувствует себя как дома. Это долина в Исполиновых горах, каждую зиму ее заносило снегом, и приходилось разгребать глубокие заносы. Там были скалы и ущелья, гроты и рудники, там жил Рюбецаль, а гномы, феи и привидения были так же обычны, как деревья и камни»³⁵.

Но миру поэзии пришлось отступить перед суровой действительностью. Призванный в ряды вермахта, Фюман во время войны находился на территории СССР, а затем Греции. Годы в советском плену (1945–1949) стали поворотными в его жизни. Впоследствии Фюман говорил: «Я принадлежу к поколению, которое пришло к социализму... через осознание человеконенавистнических преступлений национал-социалистов»³⁶.

Свой творческий путь Фюман начал с поэтических книг: «Гвоздика Никоса» (1953), «Поездка в Сталинград» (1953, поэма), «Творение вечно» (1957), «Направление сказки» (1962). Эти стихотворные сборники были сразу замечены и читателями и критиками. Но уже в 50-е годы Фюман обращается и к прозе, которая начинает преобладать в его творчестве: он издает повесть «Однополчане», роман в новеллах «Еврейский автомобиль» (1962), повести «Барлах в Гюстрове» и «Эдип-царь» (1966), повесть в новеллах «Жонглер в кино, или Остров грез» (1970) и другие произведения, основная тема которых – разоблачение немецкого фашизма во всех его проявлениях.

Многие произведения Фюмана заняли почетное место в литературе ГДР для детей и подростков: «В поисках волшебной пестрой птицы» (1960), «Забавный букварь зверей» (1962), «Сказки Шекспира» (1968), Фюман умел так философски глубоко и художественно проникновенно разрабатывать мифологические сказочные сюжеты, что многие его произведения способны в равной мере увлечь как ребенка, так и взрослого: «Рейнеке-Лис» (1964), «Деревянный конь. Сказание о гибели Трои и о странствованиях Одиссея» (1968).

Творчество Фюмана этих лет находится в самом фарватере литературного развития ГДР. Повесть «Однополчане» по существу стоит у истоков темы преодоления прошлого, в ней дан глубинный анализ социально-психологического механизма нацистской идеологии.

Надежда на то, что решения XX съезда КПСС рано или поздно приведут к оздоровлению общественной и литературной ситуации и в ГДР, подвигла Ф. Фюмана на обращение к современной тематике. Он создал документальный очерк о кораблестроителях «Кабельный кран и голубой Петер» (1961), повесть о непростой судьбе переселенцев «Богемия у моря» (1962), целый ряд стихотворений, в которых звучала вера в социалистическое будущее ГДР. Но затем Фюман вступает в полосу серьезного творческого кризиса (с апогеем в 1968 г.), из которого находит выход лишь в книге «Двадцать два дня, или Половина жизни» (1973). Одной из причин кризиса было резкое расхождение с культурной политикой в стране, обнаружившееся уже в «Письме министру культуры» (1964) и с тех пор лишь обострявшееся. Но у кризиса, пережитого писателем, были и более глубинные – философско-мировоззренческие и эстетические – основания. Писатель должен был не только в виде манифеста (каковым является вышеназванное «Письмо»), но и в собственном творчестве преодолеть утилитарные идеологические и эстетические установки, которые прежде и сам он в определенной мере разделял.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒