психология 10 страница

2. Когнитивное развитие, Развитие интеллектуальной сферы подростка характеризуется качественными и количественными изменениями которые отличают его от детского способа познания мира. Становление когнитивных способностей отмечено двумя основными достижениями: развитием способности к абстрактному мышлению и расширением временной перспективы ,

3. Преобразования ешцеализаднн* Отрочество также характеризуется важными изменениями в социальных связях и социализации, так как щоблздающее влияние семьи постепенно заменяется влиянием группы сверстников, выступающей источником референтных норм поведения и получения определенного статуса, &ги изменения протекают в двух направлениях, в соответствии с двумя задачами развития: 1) освобождение от родительской опеки- 2) постепенное вхождение в группу сверстников,

Описанная Пиаже стадия формальных операций во является универсальной и представляется характерной лишь для ограниченного числа подростков — тех, кто ходит в школу нашей культуры. Представляется неправомерным считать ее всеобщей.

становящуюся каналом социализации и требующую установления отношений конкуренции и сотрудничества с партнерами обоих полов. 4, Становление идентичности, В течение всего подросткового возраста постепенно формируется новая субъективная реальность, преобразующая представления индивида о себе и другом* Становление психосоциальной идентичности, лежащее в основе феномена подросткового самосознания, включает в себя три

основные задачи развития: 1) осознание временной протяженности собственного Я, включающей детское прошлое и определяющей проекцию себя в будущее; 2) осознание себя как отличного от мнтериоризованных родительских образов; 3) осуществление системы выборов, которые обеспечивают цельность личности (в основном речь идет о выборе профессии, половой поляризации и идеологических установках).

Б* Схема развития в отрочестве

Совокупность подростковых изменений в процессе развития представлена на ряс. 1.

Основные зоны развития в отрочестве

						Рисунок 1
Детство Отрочество i \ i i						Взрослый возраст
9 10 11 12 13 14 15 16 17 18						19 20 21
	Пубертатное развитие
					•
		Когнитивное развитие

			Изменения в социализации
							•
				Становление иднгтичности
тело — мышление — социальная жизнь						г — я

Начало отрочества совпадает с наступлением пубертата, конец же* более неопределенный, обозначен многоточием. Четыре зоны развития, описанные выше, распределены по функциям. Подобное расположение, основанное на том, что каждая зона имеет особое значение в каждый данный момент развития, базируется на многочисленных эмпирических данных. Так, в том, что касается пубертата, расположенного в начале схемы, можно видеть, что образ телесного Я, относительно стабильный между 8 и 11 годами, испытывает в дальнейшем значительные изменения, которые достигают максимума в 14 лет, а затем вновь постепенно стабилизируются (Simons, Rosenberg, 1975); аналогично беспокойство по поводу гетеросексуальных отношений достигает кульминации в 13 лет, а затем снижается (Coiemail, 1978). Сходное описание можно дать для всех других зон развития, но поскольку каждая из них будет рассмотрена в отдельной главе, содержащей эмпирические данные, нам кажется избыточным останавливаться на этом сейчас* Достаточно будет отмстить, что семейные конфликты и асоциальное поведение преобладают в 16 лет и что проблематика, связанная с идентичностью, завершает период отрочества (Bios, 1979).

В каждом из приведенных на рис* 1 прямоугольников отражено развитие того или иного направления, преобладающего и достигающего максимума в определенном возрасте, но свойственного не только ему. Так зоны перекрываются, некоторые из 1гих занимают центральное место в психологической жизни подростка в данный момент, но это совсем не означает, что какая-то из них не может быть критической для человека на всем протяжении отрочества*

Эта схема похожа на модель Коулмана (Coleman, 1978), которую он предложил в результате проведенного в Англии опроса более чем 800 подростков с целью выявления их отношения к целому ряду тем: образу Я, сексуальным отношениям, дружбе, детско-родительским отношениям и т.д. Анализ результатов показал, что исследуемые установки меняются в зависимости от возраста респондентов, но в особенности от того, какие специфические интересы актуальны для них в каждый момент развития. Это заставило Коулмана предложить «фокальную*, как он ее называет, теорию отрочества, понимая под этим совокупность интересов, составляющих центр психологической жизни на определенном этапе развития. Согласно Коулману, подобная модель близка к классической концепции стадий развития, однако является более

гибкойt ибо разрешение задач одного типа развития не составляет непременного условия начала следующего и сам набор неизменных этапов в ней отсутствует.

Возможность рассмотрения процесса развития в отрочестве в терминах зон развития, последовательно составляющих *очаги* психологических интересов, по-своему важна. Можно предположить, что если подросток должен неизбежно адаптироваться к целому ряду важных изменений, каждое из которых является источником стресса, то этот период необходимо включает в себя кризис в развитии. Однако * как мы это скоро увидим, эмпирические исследования последних 15 лет абсолютно не подтвердили эту точку зрения; большинство подростков относительно спокойно переживают данкый возрастной период, и случаи нарушения каких-либо психических функций встречаются редко, Как показали лонгитюдкые исследования, в частности работы Оффера, конфликты не переживаются подростком одновременно, благо* даря чему он может постепенно решать различные задачи, встающие перед ним на этом жизненном этапе.

\'щ 3. ПОДРОСТКОВЫЙ КРИЗИС

Использование термина «подростковый кризис* обнажает семантическую проблему, *Историко-критический* анализ понятия кризиса, проведенный Эбтангером ис Волзингером (Ebtinger, Bolzinger, 1978), позволил выделить два противоречивых смысла этого термина в истории медицины. Значение понятия кризиса прошло путь от «благотворной)* в XIX в., отражающего преодоление болезни и возвращение к здоровью, к + злокачественному»> означающему сегодня какую-либо патологию. Понятие подросткового кризиса одновременно имеет «массу значений, свойственных самому понятию кризиса: перекресток дорог, решающий поворот, прыжок в неведомое, испытание, успех или катастрофа» (ibid* 1978» р. 545)*

Сегодня в психолопЕгческой литературе можно найти по крайней мере два понимания подросткового кризиса. С одной стороны, акцент ставится на идее перелома, внезапных изменений в ходе развитая, влекущих за собой значительные перемены в поведении» образе мыслей и представлениях; с другой стороны — преобладает понимание кризиса как психологических нарушений» сопровождающихся страданиями, тревогами, подавленностью, короче — целым рядом трудностей невротического характера, что обусловливает дезадаптацию в повседневной жизни. В описаниях подросткового кризиса присутствует и то, и другое понимание*

Описание отрочества как периода стрессов» тревог и конфликтов имеет длинную историю. Подобное представление впервые было выдвинуто Ж.-Ж. Руссо> а затем немецкими романтиками, которые сделали из юношеского смятения модель трагической судьбы человека, раздираемого неизбежным антагонизмом между индивидуальными влечениями и требованиями общества*

Подобное представление об отрочестве как об эмоциональной буре, в которой преобладают внутреннее напряжение, нестабильность и конфликты, было привнесено в современную психологию Стэнли Холлом. Для него формула « storm and stress*, заимствованная у немецких романтиков, наиболее адекватно отражает психологический опыт подростка, раздираемого инстинктивными порывами и социальными условностями. И сегодня по-прежнему концепции отрочества различаются по тому, какое понимание кризиса в них преобладает,

А, Психоанализ и юношеский кризис

Психоанализ рассматривает отрочество как период в продолжающемся развитии личности* Согласно данной концепции, пробуждение сексуальности происходит еще до пубертата, поэтому феномены отрочества объясняются через особенности детства, которое как бы воспроизводится в подростковом возрасте, возрождая старые конфликты.

Психоаналитические концепции во многом способствовали представлению об отрочестве как о периоде изменений и преходящей дезадаптации, необходимых для дальнейшего развития, в такой степени» что отсутствие психологических трудностей в данном возрасте расценивается как свидетельство преждевременной консолидации Я и дает основания для неблагоприятного прогноза будущего душевного равновесия во взрослом возрасте.

Идеи Анны Фрейд, систематизированные в статье, опубликованной в 1969 г., отражают модель отрочества, понимаемого как нормативный период психологических потрясений. А. Фрейд считает, что защитные механизмы, выработанные в латентном периоде» оказываются неадекватными перед пробуждающимися в пубертате либидозными импульсами; половая зрелость способствует пробуждению интереса к собственным гениталиям и определяет физическую активность. Как это можно видеть в случае неврозов. Око вступает в особенно сильную конфронтацию с относительно сла-

бым Я, что вызывает состояние сильной тревоги и чувства вины, выражающееся в поведенческих проявлениях агрессии и противопоставления.

Для психоанализа пубертатный расцвет связан с неизбежным возрождением конфликтов эдипова комплекса; с наступлением отрочества активизируются все проблемы, отражающие кровосмесительные влечения к родителю противоположного пола. Чтобы восстановить равновесие и отношение к родительским образам, * перевернутые* этим отходом к периоду эдипова комплекса, подросток э целях самоутверждения вынужден отказаться от идентификации с родителями*

Развитие гениталий влечет за собой целый ряд потрясений, которые ставят индивида в острую ситуацию конфликта и и скале ают судьбу влечений, структуру Я, объектные отношения и социальное поведение (A.Freud, 1969).

Психоанализ ставит знак равенства между понятием подростковых пертурбаций и нормальным отрочеством; последнее характеризуется крахом Я и отходом на предыдущие стадии развития, как это можно наблюдать при неврозах и психозах {Jocelyn, 1959).

Б. Эмпирические исследования подросткового кризиса*

Проведенные за по с лед веке годы эмпирические исследования предоставляют мало доказательств идеи кризиса в нормальном развитии подростка* Сравнительные исследования на репрезентативных выборках подростков в США (Douvan, Adelson, 1966) и Европе (Zazzo, RuttetietaL, 1976) привели к сходным выводам: хотя отрочество повсеместно характеризуется как специфический этап развития, кризис является для него исключением* В этом отношении особенно показательно исследование Доуван и Адельсоиа (Douvan, Adelson, 1966)• Опрос был проведен на широкой выборке (более 3 тыс. человек), репрезентативной для популяции американских подростков. Работа велась с каждым участником индивидуально и заключалась в интервьюировании и проведении проективных методик, касающихся семейных отношений, дружбы, ценностей и Т.д, Выводы этого исследования весьма поучительны: * Результаты обследования заставляют пересмотреть существующие взгляды на этот период развития*.. Большинство заключений об отрочестве основаны на изучении двух нетипичных подростковых групп: с одной стороны, несовершеннолетних правонарушителей, с другой стороны, чувствятель-

ных и интеллектуально развитых подростков» выходцев из состоятельных семей * которые и были предметом наблюдения психоаналитиков♦ (Douvan, Adelson, 1966, р* 350—351).

Анализ результатов показывает, что явные конфликты с родителями довольно редки* Большинство подростков тщательно избегают этих конфликтов, пытаясь скрыть недозволенные поступки. Группа сверстников же выступает как особое социальное пространство — пространство приобретения опыта и поддержки стремления гс эмансипации, а не место социально отвергаемого поведения. Наконец, представляется, что современным американским подросткам не свойственна поляризация установок; их ценности характеризуются конформностью по отношению к доминирующим в обществе стереотипам и к родительским мировоззренческим позициям.

Для среднего подростка, согласно Доуван и Адельсону, совершенно нехарактерны ни личностные кризисы» ни крах Я-концепции, ни тенденции к отказу от ранее приобретенных ценностей и привязанностей. Наоборот, «наиболее часто встречающиеся ответы подростков скорее показывают, что они тщательно избегают всех внутренних и внешних конфликтов. Им свойственно стремление к консолидации сваей идентичности, характеризующейся сосредоточенностью на Я, отсутствием противоречивых установок и в целом отказом от люоых форм психологического риска* (ibid, р, 351),

Подобные выводы авторов могут иметь два объяснения: или их представления о «страсти» энергии и живости отрочества»

" "Ч-

(ibid., p. 354} были самообманом, или американские подростки 60-х гг. утратили эти качества, предпочтя конформную и безопасную модель поведения» Подобная гипотеза была незадолго до этого выдвинута Фриденбергозд в блестящем социологическом эссе «The Vanishing Adolescent» (Friedenberg, 1959) , в котором он еще тогда утверждал, что способность американских подростков к борьбе, страсти и конфронтации сменилась кажущейся преждевременной зрелостью, копирующей социальную конформность, царящую в среднем классе американцев,

1 «Исчезающий подросток*.

Однако» несмотря на подкупающую привлекательность такой точки зрения, думается, чз\> первое объяснение более правдоподобно и что представление об отрочестве как ° времени страстей, потрясений и конфликтов составляет часть иллюзорных* взрослых стереотипных представлений. Именно &ю объяснение наиболее эмпирически обосновано»

Дня французских исследования позволяют сделать выводы, очень близкие к высказанной выше точке зрения, Кастаред (Castaredes * 1978) в ходе анкетирования 30 французскюс подростков с целью выяснения их сексуальных установок констатировал, *т> подростков характеризует очень сильная привязанность к родителям и семье; важность для них этой системы отношений оказалась неожиданностью* и далее: * отсутствие у них идеалов, жизненной программы и политических обязательств,, • удивительно* (ibidt p. 680), Шиладд (Chiland, 1978) также отмечает это * разочарование» в статье, содержащей результаты сравнительного лонгитюдного исследования подростков, никогда не обращавшихся за психиатрической помощью и регулярно ее получавших. Подростки, репрезентативные дал французского населения, сильно отличаются от тех, кто был объектом психиатрического вмешательства. Последние, осмотренные психиатрами в основном по причине наркотизации, бегства из дому или школьных прогулов, характеризуются, согласно Шиланду* повышенными притязаниями и требованиями в отношении своих прав» наличием депрессивных кризисов и особой значимостью группы сверстников в детерминации их мировоззрения, В свою очередь, та группа подростков, которая никогда не наблюдалась психиатрами, представляется «достаточно тусклой» скорее, бесцветной, чем мрачной и пассивной», отмечает автор. «Часто их амбивдш отличались прискорбным конформизмом*-

Но даже если выводы исследования Шиланда могли быть другими, тщательное изучение его результатов показывает, что у респондентов, которые не были психологически трудными в детстве, период отрочества не является критическим периодом, синонимом какой-либо патологии. В самом деле, из 30 анормальных* подростков, которые считались в шестилетнем возрасте «хорошо развивающимися» и «хорошо развивающимися, но с резервами*, только двое испытывали в отрочестве серьезные проблемы (один случай отклоняющегося поведения с тюремным заключенней к один случай психопатологии с делирием); трое из этой группы имели умеренные проблемы в отрочестве (один случай «умеренно* отклоняющегося поведения, один — легкой анорексни и один — язвы). Менее 20 % «нормальных* респондентов столкнулись, таким образом, с сильными или умеренны-

ми психологическими трудностями в отрочестве. В свою очередь, среди лиц, которые характеризовались в шестилетнем возрасте как «плохо развивающиеся», половина в отрочестве «продолжала представлять активную патологию». Здесь речь идет, подчеркивает Шиланд, о такого рода индивидуальном развитии, которое подтверждает диагноз, поставленный в детстве*

В исследовании, охватившем все подростковое население острова Уайт, расположенного в Ла-Манше, на юге от Англии» Раттер и его сотрудники (Hutter et aL, 1976) получили результаты, близкие к данным Доувал и Адельсона: подростки не чаще, чем дети более раннего возраста» проявляют признаки психологических нарушений, коммуникативные трудности у них редки, а уменьшение контактов со взрослыми является исключением.

Однако локгиттодное исследование, проведенное Д. Оффером и Дж. Б. Оффер (Offer D., Offer J. В., 1975), еще в большей степени ставит под вопрос понятие подросткового кризиса. Эта чета психиатров наблюдала более 80 подростков мужского пола в течение 8 лет в возрасте от 14 до 22 лет с помощью многочисленного методического инструментария; систематических встреч, теста Роршаха, опросников идентичности, бесед с родителями и учителями и т.д. Хотя все подростки испытывали некоторое напряжение вследствие специфических для этого возраста психологических трудностей, кризис наблюдался в исключительных случаях.

«Наши данные позволяют предаю дожить, что отрочество..* не является периодом напряжения (stressful). Огр°чество представляет собой период физических, психологических» социальных и интеллектуальных изменений, но эти изменения не появляются одновременно* Стресс зависит не от изменений в образе Я. а от тех последствий, которые эти изменения влекут впсихр л одни личности* Существующие механизмы защиты и способы адаптации определяют способность к самоприняггию и взрослению* (ibicL, 1975, р- 197).

Лонгитюдный анализ позволяет считать, что большинство подростков успешно решают различные задачи развития, являющиеся вехами отрочества. Согласно Д, Офферу и Дж, Б, Оффер, эти способности зависят от адаптационных возможностей» сформированных до того» как произошли идущие изнутри или извне изменения* У каждого пятого подростка наблюдается то, что Д. Оффер и Дж. В, Оффер называют беспорядочным взросле-нием, соответствующим состоянию, часто описываемому как подростковый кризис: эмоциональный стресс, аффективные ре-

акции, крах Я, семейные и социальные конфликты. Процент таких -психологически неблагополучных подростков такой же» как и в других возрастных группах,

В рамках сравнительного исследования особенностей психических процессов в отрочестве Мастерсоа и Уошберк (Masterson, Washburne, 1966) очень тщательно обследовали группу «нормальных* подростков в возрасте от 11 до 18 лет, никогда не обращавшихся за клинической помощью* Они сравнивались с группой подростков-пацесентов нескольких психиатрических клиник. Неожиданно оказалось, что только 17 % «нормальных* подростков не имели подобных симгггомов, большинство имели легкие психологические трудности, связанные с депрессиями и тревожностью, а 20 % подростков имели умеренные или тяжелые нарушения. Наличие большого количества подростков с легкими нарушениями подкрепило тезис о нормативном характере подросткового кризиса. Однако, как подчеркивает Вайнер (Weiner, 1970), эти цифры должны быть соотнесены с данными Срола и его сотрудников (Srole et al., 962), полученными на большой выборке «нормальных* взрослых т 20 до 60 лет. В их исследовании 18*5 % взрослых классифицировались как «свободные от симптомов*, что близко к полученным Мастерсоном 17 % у подростков; 23 % «нормальных* взрослых страдают серьезными нарушениями, а большинство, как и подростки, испытывали различные психологические трудности. Как можно видеть, полученные результаты похожи, и процент подростков с серьезными психологическими нарушениями очень близок к анало-пгшому проценту взрослых людей.

В» Исследования подростковой психопатологии

Злоупотребление понятием «кризис переходного возраста* таит опасность, которая не является чисто теоретической, ибо влечет риск не заметить реалькые трудности и дать ложный психологический прогноз*

Розен и его сотрудники (Rosen et aL, 1965) провели широкое обследование 798 американских психиатрических институтов в целях установления наиболее часто используемых диагностических категорий для пациентов-подростков. Анализ основывался на 42 тыс. историй болезней подростков в возрасте от 10 до 19 лет, амбулаторно наблюдавшихся в 1961 г. Вайнер (Weiner, 1970) сопоставил эти данные с диагнозами 80 тьгс. взрослых людей, наблюдавшихся в клиниках в 1963 г. Эти данные представлены в табл.

Количество (в %) пациентов-подростков и взрослых пациентов с различными психиатрическими диагнозами (Werner* 1970)

Таблица 1

	Подростки		Взрослые
Диагноз	Маль-	Девоч-	Муж-	Жен-
	чики	ки	чины	щины
Психозы	5,7	7,6	24,1	29,4
Шизофрения	5,6	7,3	20,8	22,8
Другие - ,	ОД	0.3	3,3	6,6
Неврозы	11,4	18,0	20,0	31,9
Тревожные состояния	5,3	6,1	8,0	10,0
Депрессивные состояния	1,8	4,3	6,9	14,1
Навязчивые состояния	1,2	1.0	1,7	1,8
Другие	ад	6,6	3,4	5,1
Нарушения личности	30,6	23,7	40,9	25,1
Пассивно-агрессивные	11,6	7,2	12,5	8,5
Социопаты*		2,9	4,9	1,2
Шизоиды	4,3	3,1	4,3	2,6
Эмоционально нестабильные	2,3	3,9	2,1	3,6
Другие	7,6	6,6	17,1**	9,2
Ситуационные и временные	36,9	36,3	4,3	6,0
нарушения

Примечание. В таблицу не включены некоторые диагнозы, такие, как органические поражения мозга и умственная недостаточность.

* Включая асоциальные реакция и сексуальные отклонения.

** Включая 6,2 % нарушений при алкоголизме.

Можно видеть, что среди пациентов с «личностными нарушениями» диагнозы «пассивно-агрессивная личность* и «соц-иопаты* гораздо чаще ставятся мужчинам, не лее ли женщинам» в то время как депрессия чаще приписывается женщинам, что не зависит от возраста пациентов. Диагнозы «психоз» и * невроз» реже встречаются среди подростков, чем среди взрослых. Но наибольшие различия между этими группами наблюдаются по диагнозу «ситуационные и временные нарушения* — он поставлен почти 40 % подростков и лишь 5 % взрослых. Все происходит так, как если: бы клиницисты с отвращением относи*

лись к «тяакелым* диагнозам в подростковом возрасте» * оставляя место* преходящим трудностям подросткового кризиса, который в скором времени должен быть преодолен,

Лонгитюдные исследования Мастерсона и его коллег {Masterson, 1967) ставят под сомнение эту благодушную точку зрения на формирование симптомов в отрочестве. Эти авторы проанализировали выборку из 101 психиатрически обследованного подростка, 60 % которых были подвергнуты психологическому воздействию. Через 5 лет Мастерсон смог констатировать, что 62 % испытуемых все еще имеют тяжелые психологические нарушения: другими словами, 2/3 пациентов к началу взрослого возраста не вышли из подростковых трудностей. Выводы Мастерсока довольно суровы; не существует никакого понятия подросткового кризиса, которое могло бы подпитывать подростковую патопсихологию, ибо нет ни одного аргумента» который бы оставлял бы надежду, что подросток преодолеет свои трудности. Такая концепция 4переходящего* кризиса, минимизирует реальные трудности и порой сводит на нет все усилия лечения f которое могло бы помочь подростку в определенный момент, когда адекватное вмешательство способствовало бы преодолению трудностей, серьезно влияющих ка его будущее.

Г. Заключение: подростковый кризис — понятие без достаточных обоснований

Опросы, проведенные на репрезентативных выборках подростков, в особенности исследования Доувана и Адельсона в США и Раттера в Великобритании, показали, что подростковому возрасту не обязательно свойственны психологические потрясения ц открытые конфликты. Лонгитюдные исследования на маленьких детях и детях предподросткового возраста не выявили симптомы психологических нарушений, показав, что «нормальные» респонденты редко имеют психологические сложности и проблемы в подростковом возрасте: только один из пяти в США, согласно Офферу, и один из шести, по данным Шиланда, во Франции.

Конечно, большинство подростков, обследованных этими авторами, кмеют специфические особенности, характерные для этого периода изменений. Раттер говорит в этой связи о «чувстве неуверенности** и этот термин точно отражает общее впечатление об этом возрасте Бианки Заззо, полученное в результате исследования французских подростков* Однако если достаточно большое количество подростков имеют некоторые признаки тре-

вожности или депрессии, то следует помнить, что это количество равно или даже меньше соответствующего процента взрослых с такими уке симптомами* Представление об отрочестве, как о «патологии % является* таким образом, совершенно неадекватным, тем более что процент людей с серьезными отклонениями, требующими психиатрической помощи, в отрочестве не выше, а даже несколько ниже, чем в любом другом возрастном периоде.

За последние 15 лет идея юношеского кризиса как характерного для нормально протекающего отрочества не нашла ни эмпирического, ни клинического подтверждения* Однако это не отразилось на психоаналитических концепциях отрочества, ко-торые и сегодня считают его периодом психологических потрясений: краха Я, возвращения на «доэдипову* стадию развития, тревожности и депрессивной скорби /обусловленных привязанностью к родителям. Грин, в частности, отмечаетt что *... наиболее общей характеристикой отрочества является скорбь. Она есть не только отрешенность, равнодушие по отношению к образам родителей, она питается мыслью об их убийстве* И это так даже в том случае, если на предыдущих стадиях развития не наблюдалось особых сложностей» (Green, 1977, р. 83)*

Как ясе можно объяснить это различие менаду психоаналитическими концепциями, с одной стороны, и эмпирическими наблюдееть-ями и данными эпидемиологических исследований, с другой? Многие психоаналитики утверждают, что интимные проблемы подростка могут быть раскрыты только в ходе длительного анализа и ускользают при поверхностных опросах. Однако следует отметить, что Мастерсон и Оффер старались охватить практически все аспекты внутреннего мира подростка с помощью многочисленных и неоднократных опросов» проективных тестов и проективных проблемных ситуаций, не считая интервью с родителями, встреч с учителями и т.д. Как неоднократно подчеркивалось, психоаналитик имеет дело с определенной выборкой респондентов, имеющих достаточно серьезные психологические проблемы, оправдывающие применение терапии, но подобная выборка подростков совершенно нерепрезеитативна для средней популяции. Но прежде всего все-таки хорошо, что в основе подобных рассогласований лежит ортодоксальная теория:

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒