■ Boring E. G. A History of experimental Psychology. N. Y., H929. P. 120. 11 страница

⁷ Ж- «Педология», отв. ред. А. Б. Залкинд, издавался в 1928 — 1932 гг.

ву для других наук о развивающемся ребенке. В области теории педологию отличала эклектичность и меха-«истическая связь с другими науками, изучающими ребенка. В педологии не было теории, адекватной предмету исследования — развивающемуся ребенку. В практической сфере педология ставила перед собой цель -«представить синтез материалов о ребенке и о детском коллективе, которые были бы использованы для нужд социалистического воспитания в применении к основным целям коммунистической педагогики»⁸. Именно в области применения педологии к педагогической практике были допущены серьезные ошибки, выразившиеся в необоснованных оценках педагогически запущенных детей как дефективных и отправленных на этом основании в специальные школы. Это явление стало массовым, так что появилось большое число специальных школ. Для этих школ не было создано специальной программы обучения: существовавшие программы принципиально не отличались от общей школы, они были лишь менее интенсивными и более растянутыми во времени. Серьезные недостатки педологии были предметом Постановления ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов» от 4 июля 1936 г., которое упразднило педологию. Разработка многих важнейших проблем, связанных с изучением развития ребенка, приостановилась.

В области теории встал вопрос о перестройке науки, в том числе и психологии на базе марксистской философии.

При этом ситуация в марксистской философии была сложной. Продолжалось освоение трудов Маркса, Энгельса, Ленина. Первое собрание сочинений К- Маркса и Ф. Энгельса начало издаваться s России в 1918 г., а собрание сочинений В. И. Ленина — в 1920 г. Многие неизвестные ранее труды Маркса, Энгельса, Ленина только начинали публиковаться. В 1920 г. вышло второе издание книги В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». Фактически это было первое массовое издание главного философского труда Ленина (из первого тиража, вышедшего в 1909 г., лишь несколько сотен экземпляров попало в книжные магазины, остальные были конфискованы). В 1924 г. были опубликованы «Тезисы о Фейербахе» К- Маркса. В 1925 г. — «Диалектика природы» Ф. Энгельса и фрагмент «К вопросу о диалектике» В. И. Левина. В 1924—1929 гг. в философии развернулись широкие дискус-

^в Турбина М. А. К вопросу о развитии педологии/Педология, 1932. № 4. С. 7.

сии по проблемам исторического и диалектического материализма. Выделились два основных враждующих течения: 1) группа, называемая «меньшевиствующими идеалистами» (А. М. Деборин, Н. А. Карев, И. К- Луппол и др.)» и 2) механицисты (Л. Аксельрод, В. Н. Сарабьянов, И. Н. Скворцов-Степанов и др.). Путь к механицизму прокладывали' получившие среди ученых распространение в 20-х гг. философский нигилизм и философское ликвидаторство (Э. Енчмен, С. К. Минин и др.). В результате дискуссий 20-х гг. механистическая методология была подвергнута критике. Позже, в начале 30-х гг., развернулась критика ошибок Деборина, нередко она приобретала политический характер. В итоге было определено главное направление в развитии философской науки в СССР как изучение, разработка и пропаганда философских идей ленинизма в тесной связи с практикой строительства социализма. Именно внутри марксистской философии возникают талмудизм, начетничество, породившие тот застой в области философской мысли, который имел так много выражений, в частности нападки на науку, труды выдающихся естествоиспытателей В. И. Вернадского, Н. И. Вавилова и др. По мнению Вернадского, в 30-е гг. в стране наблюдался застой, упадок философской мысли⁹.

Перестройка психологии на основах марксизма не означала отказа от предшествующих этапов. Осознавалась глубокая преемственная связь советской психологии и предшествующего этапа развития отечественной науки, и всей мировой науки в целом.

Борьба за марксистско-ленинскую теорию в психологии велась на два фронта: против механистического материализма, который был главной опасностью на настоящем этапе, а также против идеализма и различных эклектических попыток. Для советской психологии периода ее становления было характерно внимательное отношение к- достижениям всей мировой психологической науки. Настроения советских психологов тех лет хорошо выражает одно из выступлений Б. Г. Ананьева, в котором он, в частности, говорил: «Культурное наследие буржуазии и всей истории классового общества создает богатейший материал, который не только не может быть отброшен, но который всемерно должен быть использован, развит, конкретизирован»'¹⁰. В 20-е гг. в нашей стране оперативно издавались труды зарубежных психологов: 3. Фрейда, А. Адлера, К. Юнга, В. Кёлера, К. Коффки, Э. Торндайка, Ж- Пиаже, Э. Кречмера

⁹ Творчество В. И. Вернадского и философия//Философские нау
ки. 1988. № 4.

¹⁰ Ананьев Б. Г. О некоторых вопросах марксистско-ленинской
реконструкции психологии//Психология. 1931. Т. IV. Вып. 3—4.
С. 325.

П А. Н. Ждан 305

и др. Переводы снабжались вступительными статьями» в которых давалась обстоятельная характеристика работ. В научных журналах давалась информация о новой зарубежной литературе. Устанавливались личные контакты советских психологов с зарубежными учеными. По заказу БСЭ Дж. Уотсон написал для ее 1-го издания статью «Бихевиоризм».

Росту авторитета советской психологии способствовало участие советских ученых в международных психологических конгрессах и конференциях.

На раннем этапе своего развития советская психология пережила период некритического увлечения зарубежными концепциями, особенно бихевиоризмом» гештальтпсихологией^п, фрейдизмом. Особый интерес вызвал фрейдизм. Даже В. И. Ленину в 1920 г. пришлось откликнуться на это увлечение Фрейдом, как вспоминает К- Цеткин. В России существовали «Русское психоаналитическое общество» (Вульф, Ермаков) и многочисленные психоаналитические кружки в Москве, Казани и других городах, костяк которых составляли врачи-психоаналитики. Интерес к Фрейду проявляли психологи (А. Р. Лурия и др.), философы (Б. Э. Быхов-ский и др.). К сожалению, последовавшая затем критика фрейдизма отвергла и всю проблематику бессознательного. Особо следует отметить отношение к зарубежным исследованиям по психотехнике и тестологии. Две опасности обнаружились с самого начала: недооценка теории (И. Н. Шпильрейн сравнивал метод с винтовкой,. которая будет служить тому, в чьих руках она находится) и некритическое использование зарубежных методик. Развернувшаяся критика тестовых методик привела к свертыванию в середине 30-х гг. работ по психотехнике, психологии труда, по психодиагностике и тем самым намного приостановила развитие всей проблематики психологии труда.

С развитием советской психологии, прежде всего с укреплением ее методологических основ, стала возможной та глубокая работа по анализу зарубежных концепций, которая была проделана Л. С. Выготским, прежде всего в его «Историческом смысле психологического кризиса», С. Л. Рубинштейном в «Основах пси-

¹¹ См.: Артемов В. А. Современная немецкая психологня//Пси-хология. 1928. Т. 1. Вып. II. С. 56.

хологии» (1935). Однако в неблагоприятной общественно-политической и идеологической ситуации тех лет такой анализ расценивался как политическое отступление от марксистской линии в психологии.

Такова общая ситуация, в которой началась перестройка советской психологии на основах марксизма. Она проходила в очень острой идейной борьбе, прежде всего в Институте психологии, которым руководил Г. И. Челпанов. Особую остроту она приобрела на I и II съездах по психоневрологии (1923 и 1924 гг. соответственно). Итогом этого периода был выбор марксизма в качестве методологии психологической науки и рождение новой советской психологии, хотя конкретная научная работа психологии на этой основе только начиналась. Это хорошо осознавали сами участники этой работы, отмечая ограниченное значение сделанного. Так, С. F. Геллерштейн в 1933 г. писал: «Работа наша над Марксом почти не начата, и мы не сумели еще полностью оценить непосредственное значение множества разбросанных в сочинениях Маркса положений, прямо или косвенно касающихся вопросов нашей специально-■сти»'¹². Многими отмечалась формальность в использовании категорий —«марксистская фразеология» вместо подлинного усвоения марксизма. Л. С. Выготский отмечал «особенную трудность приложения марксизма к новым областям: нынешнее конкретное состояние этой теории; огромная ответственность в употреблении этого термина; политическая и идеологическая спекуляция на нем — все не позволяет хорошему вкусу сказать сейчас: •«марксистская психология»'¹³. Характерной была разобщенность разных школ. Особенно изолированное положение занимала грузинская школа. Эта разобщенность расценивалась как препятствие к консолидации марксистски ориентированных психологов против буржуазных влияний на психологию, против всех и всяческих попыток механоматериалистической и идеалистической ревизии марксистско-ленинской теории и психологии. Как на пример такой разобщенности Ананьев указал на тот факт, что в Ленинграде неизвестно о реактологической дискуссии, которая прошла в Москве и явилась

¹² Геллерштейн С. Г. О психологии труда в работах К. Маркса// У/Сов. психотехника. 1933. Т. VI. № 1. С. 3.

» Выготский Л. С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 1. М., I982. С. 433.

важным моментом борьбы за марксистское перевооружение психологии.

Важнейшими вехами на начальном этапе методологической перестройки психологии явились программные выступления П. П. Блонского'¹⁴, К. Н. Корнилова¹⁵, Л. С. Выготского¹⁶, М. Я. Басова¹⁷, С. Л. Рубинштейна¹⁸, С. Г. Геллерштейна¹⁹. В них выдвигались принципы методологической перестройки психологии. Начиная с 1923 г. в журнале «Под знаменем марксизма», в других теоретических журналах («Спутник коммуниста», «Большевик», «Вестник коммунистической академии») печатаются статьи, посвященные марксистскому обоснованию основных проблем психологии. С 1928 г. стал выходить журнал «Психология, педология и психотехника» (в трех сериях: Серия А. Психология; Серия Б. Педология; Серия В. Психофизиология труда и психотехника), отв. ред. А. Б. Залкинд, К. Н. Корнилов, И. Н. Шпильрейн. В статье «От редакции», которой открывался первый номер журнала, подводились некоторые итоги борьбы за марксизм в психологии, а координация сил марксистской психологии всего Союза выдвигалась в качестве задачи журнала. В ходе освоения марксизма происходила перестройка методологических основ психологии, складывались категории, методологические принципы и методы советской психологии — принцип единства сознания и деятельности, общественно-исторической обусловленности человеческого сознания и др. ,

Осуществление этой грандиозной работы, однако, происходило с большими издержками и ошибками, ис-

. ** Блонский П. П. Реформа науки. М., 1920; Очерк научной психологии. М., 1921. Здесь выдвинуто общее требование соединить психологию с марксизмом.

¹⁶ Современная психология и марксизм. Доклад на Первом Всероссийском съезде по психоневрологии; Диалектический метод в психологии. Доклад на II Всероссийском съезде по психоневрологии. Именно доклад 1923 г. считается началом строительства советской психологии на основах марксизма как преодоление идеализма и механицизма в психологии.

¹⁶ Сознание как проблема психологии поведения. Психология и
марксизм/Под ред. К. Н. Корнилова. Л., 1925.

¹⁷ Общие основы педологии. М., 1931.

¹⁸ Проблемы психологии в трудах Карла Маркса//Сов. психо
техника. 1934. Т. VII. № 1.

⁴* Геллерштейн С. Г. О психологии труда в работах К. Маркса// //Сов. психотехника. 1933. Т. VI. № 1.

. 308

точником которых было идеологическое давление, оказываемое на науку сверху. Наметился и в дальнейшем усилился процесс противопоставления советских исследований мировым. Утверждалось положение о принципиальных отличиях советской науки от буржуазной в отношении предмета, методов, в ее проблемах и даже конкретных методиках²⁰. Признавая и сегодня особенности и специфику развития науки в каждой стране, советские психологи активно преодолевают всяческие тенденции на изоляцию и конфронтацию по отношению к мировой психологической мысли как связанные с общей идеологией эпохи и другими сторонами жизни и практики советского общества 20—30-х гг.

Общим итогом раннего этапа, развития советской психологии было рождение новой — советской — психологии, которую Л. С. Выготский отождествлял с научной. Начавшаяся в эти годы работа продолжается и сейчас, а вопросы, которые встали в то время, некоторые ошибки и упущения, имевшие место в советской психологии в тот период, не преодолены и поныне, в частности формализм в использовании трудов К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, разобщенность научных школ и др. В 20-е годы были сильны поведенческие концепции, которые в целом не выходили за рамки естественнонаучного материализма и механистического направления в диалектическом материализме. В категориях поведения определяли предмет психологии П. П. Блонский и М. Я. Басов. М Я. Басов (1892—1931), ученик и последователь А. Ф. Лазурского, боролся за построение психологии на основах диалектического материализма, против идеализма Челпанова и механистического материализма Бехтерева, против биологизации психики человека. Расценивая ситуацию в психологии как кризисную, Басов указал на субъективизм и идеализм в трактовке психики как источник кризиса. Путем выхода психологии из кризиса, по Басову, может быть объективное познание, в котором теория.должна быть неразрывно связана с практикой: «...истинной лабораторией для изучения ребенка должна быть школа, детский сад или детский дом, а основным работником в этой области должен быть педагог. Через педагогическую практику и в непосредственном

²⁰ См.: Психология./Под ред. В. М. Боровского и др. 1931. Т. IV. Вып. 3—4. С. 326.

контакте с нею должны ставиться и разрешаться теоретические проблемы, касающиеся детства»²¹. Подвергнув критическому анализу существовавшие представления о предмете психологии и указав на их ограниченность в понимании объяснительных принципов в трактовке психического, М. Я- Басов делает вывод о том, что предметом психологии является поведение, а методом — наблюдение²². «Активность, выявляющаяся во взаимоотношениях человека со средой, процесс его поведения... составляет истинный объект психологического изучения»²³. Единицей структуры поведения является акт, который представляет собой синтез стимула и реакции как своих «необходимых элементов и составных частей»²⁴. Поведение состоит из системы актов и развивается из изолированных действий, когда активность организма еще не имеет в себе внутренней целостности и связности, ко все более внутренней целостности и связности, ко все более внутренней связи между отдельными звеньями цепи поведения. Ступени в развитии структуры поведения описываются в терминах старой психологии: низшие структуры поведения называются ассоциативно-детерминируемыми процессами, высшие — апперцептивно-детер-минируемыми. Тщательно анализировалась проблема роли среды в развитии личности и поведения. По Басову, человек «в каждом своем проявлении отражает всю среду и всю многовековую культуру»²⁵. При этом стимул шире, чем непосредственная стимуляция, и включает прошлый опыт; он не сводится к физическим явлениям: «атмосфера социальности почти всегда насквозь проникает в действия ребенка, определяемые непосредственно теми или другими вещами»²⁶. Психологическое исследование должно понять изучаемый организм — животного или человека — «как деятеля в окружающей среде, т, е. как он живет, какую активность обнаруживает в борьбе за свое существование, как применяется эта активность при том или ином изменении условий среды и пр. ... Различного-рода деятельность организма в ок-

⁸¹ Басов М. Я. Избранные психологические произведения. М.,

1975. С. 79.

» Там же. С. 53. ²³ Там же. С. 55. " Там же. С. 56. ²⁵ Там же. С. 60. » Там же. С. 66.

ружающей среде, с помощью которой он устанавливает и выявляет свои взаимоотношения с нею, встает перед нами как предмет особого значения...:*²⁷.

Басов подвергает специальному анализу вопрос о специфике человека и в связи с этим останавливается на проблеме сознания. Качество сознательности рассматривается как важнейшая особенность человеческой активности, без которой она лишена всякого смысла и значения. Без сознания невозможна цель. Сознание делает подотчетными все формы внутренней активности. Критерием осознанности является возможность выражения соответствующего содержания в языке. В целях анализа человека как деятеля Басов обращается к специфически человеческой деятельности — труду в разнообразии всех его профессиональных различий. Деятельность, по Басову, опосредуется «наукой», т. е. всем накопленным историческим знанием о деятельности.

Главным предметом исследования Басова было развитие личности ребенка, детская психология. Вообще проблема развития рассматривается Басовым как проблема первоочередной важности в психологии. «Проблема развития вместе с ... проблемами предмета и методологической составляет основание психологии»²⁸. Красной нитью через все труды Басова проходит борьба с био-логизацией в психологии. Так, применительно к проблеме возраста критикуется подход, в соответствии с которым возраст рассматривается как обусловленный биологическим развитием. Необходимо выявить специфические для психологического развития закономерности, и именно это составляет задачу психологического исследования. По отношению к этому предмету Басов разработал метод наблюдения, который считал наиболее адекватным приемом психологического исследования: «...внешнее наблюдение есть единственный метод, который может быть применен ко всем формам развития психических функций»²⁹. Наблюдение в естественных условиях Басов понимал широко: оно не исключало в качестве своих компонентов и эксперимента и самонаблюдения. В разработанной Басовым методике наблюдения придавалось большое значение культуре наблюде-

⁷¹ Басов М. Я. Избранные... С. 236. ²⁸ Там же. С. 246. " Там же. С. 56.

ния. Его итогом является характеристика ребенка, основанная на материале, «охватывающем все формы активности ребенка во всех видах его деятельности, или, наоборот относящемся к отдельным ее сторонам»³⁰. Характеристика нацелена на понимание личности ребенка и имеет важное значение для педагогической практики.

Попытка Басова ввести в психологию понятие деятельности в связи с задачей перестройки предмета психологии получила дальнейшее развитие в советской психологии в последующем в трудах С. Л. Рубинштейна, А. Н. Леонтьева и др.

С идеями поведенческой психологии выступил в 20-х гг. П. П. Блонский (1884—1941), психолог, видный деятель народного образования, впоследствии автор крупных работ по психологии памяти и мышления и их развитии в детском возрасте³¹. Труды Блонского отличает высокая философская культура. В ранний период творчества он выступил с рядом больших философских исследований³². Через все произведения Блонского проходит мысль о значимости философии Маркса, Энгельса, Ленина для психологии.

В 1920 г. в работе «Реформа науки», целью которой было искоренить «атавизмы мышления» в науке, в частности в психологии, он писал, что научная психология есть наука о поведении³³. В другой работе, написанной годом позже, он подчеркивал: «Мы должны создать психологию без души, мы должны создать ее без «явлений» или «способностей» души и без сознания»³⁴. Критикуя интроспективную психологию за то, что она «начала свою работу с последних глав», т. е. с самого трудного, Блонский считает, что психология должна «систематически, добросовестно и внимательно следить за действиями наблюдаемого субъекта и теми особенностями окружающей обстановки и происходящих внутри субъекта процессов, которыми эти действия обусловливаются»³⁵.

³⁰ Басов М. Я. Избранные....С. 163. -

³¹ Блонский Я. Я. Развитие мышления ребенка. М., 1935; Па
мять и мышление. М., 1935.

³² Блонский П. П. Философия Плотина. М., 1918; Современная
философия. Ч. 1—2. М., 1918—1922.

³³ Блонский П. П. Реформа науки. М., 1920.

³⁴ Блонский Я. Я. Очерк научной псих<?логии//Избранные пси
хологические произведения. М., 1964. С. 41.

³⁵ Там же. С. 45.

Фиксируются движения (лица, конечностей, словесные реакции, движения внутренних органов, кровеносных сосудов, дыхания и т. п.), социальное положение субъекта. «Мышление не представляет собой чего-либо особенного. Оно — одна из разновидностей рефлексов... и состоит из особенно энергичных внутренних движений— мускульно-сочленовых и речевых»³⁶. В трактовке мышления Блонский сочувственно приводит слова «американского психолога», не называя его имени, но в котором легко узнается Уотсон: «Мы думаем мускулами». В другом месте Блонский говорит об изучении рефлексов, полагая, что в будущем возможно установить однозначную связь между мозговой рефлекторной деятельностью и движениями. Идеи Блонского о поведении отличаются механицизмом и близки бихевиоризму Уотсо-на. В последующий период своей деятельности Блонский отошел от этих поведенческих идей.

В разработке поведенческого направления в советской психологии в 20-х гг. большое место принадлежит рефлексологии Бехтерева и реактологии Корнилова. Поскольку основные положения рефлексологии изложены ранее, остановимся на реактологии Корнилова.

К. Н. Корнилов (1879—1957) в борьбе против Челпа-нова и рефлексологии, опираясь на диалектический материализм, выступил в 1921 г. с программой новой науки — реактологии. Ее задачей было исследование поведения как совокупности реакций человека на биосоциальные раздражители. Реакция есть акт биологического порядка как выявление функций организма во всей их совокупности, где есть и физиологическая сторона, и ее интроспективное выражение. Это единица поведения человека. (Реакция понималась чрезвычайно широко как любое жизненное проявление, начиная от реакции простейших. Такое понимание реакции стирало различия между простейшими и более сложными формами поведения животных, и тем более человека.) В структуре реакции выделялись три компонента: сенсорный — раздражение органа, центральный — процесс в центральной нервной системе, моторный — двигательный импульс. Сенсорный и моторный компоненты могут быть в скрытой форме. Единством всех трех моментов объясняется то, что каждое восприятие и представление содержит в

^зв Блонский П. П. Очерк научной... С. 117—118.

себе моторный момент и потому переходит в непроизвольное движение; также объясняется и вся психика. В реакции выделялись три момента: временной — как показатель быстроты реакции (время реакции); динамический — интенсивности или силы реакции; моторный— формы движения; выражается в величине пройденного пути, в скорости движения. Соответственно использовались три метода ее изучения: хронометрический (психометрический), динамометрический и моторно-гра-фический. Динамометрический метод был разработан Корниловым. Им же был сконструирован специальный прибор — динамоскоп.

Все многообразие реакций составляло так называемую гамму реакций человека: натуральная, мускульная, сенсорная, различения, выбора, узнавания, ассоциативные реакции. Жизнь рассматривалась как совокупность реакций, а каждая реакция — как взаимосвязь организма со средой. Реакция есть не что иное, как трансформация энергии и постоянное нарушение энергетического равновесия между индивидом и окружающей средой. Уже в неорганическом мире мы видим зарождение активности в форме движения: в органическом мире разряды энергии наряду с движением влекут за собой и то, что мы называем одушевленностью, психикой, жизнью. Рождение, питание, приспособление, размножение, смерть — то, что мы объединяем понятием жизни, все это в основе энергетические процессы, приобретающие под влиянием особой структуры протоплазмы нервной системы свойства, называемые психическими. То, что субъективно мы воспринимаем как психические процессы, объективно является не чем иным, как особым проявлением все той же физической энергии — нервной.

Был сформулирован принцип однополюсной траты энергии. Распространение траты энергии является «однополюсным»: чем больше энергии идет на умственную работу, тем меньше энергии остается для двигательной реакции. Теоретическое значение полученных результатов аккумулировалось в следующем положении: есть одна энергия — физическая. Ее трата может быть периферической или центральной. На этом основании был сделан вывод об антитезе между интеллектом и волей. Усложнение раздражителя до предела приводит к взрывным реакциям — это аффекты. Вводилось понятие коэффициента работы: это величина, являющаяся продуктом

отношения интенсивностей мускульной и сенсорной реакций. Чем больше коэффициент, тем с большим трудом осуществляется переход от одного вида реакции к другому.

Трудовая деятельность рассматривалась как частный вид реакций. Есть гамма трудовых реакций и гамма трудовых профессий. Были сделаны выводы для психотехники— отбора рабочих для той или иной профессии; утверждалось, что переход от умственного труда к физической работе легче, чем от физической работы к умственному труду: создать из интеллигента представителя физического труда легче, чем из рабочего — интеллигентного человека³⁷. Подчеркивалось педагогическое значение реактологии.

Принцип однополюсной траты энергии справедливо расценивался как «сконцентрированное выражение механистической теории равновесия в психологии»³⁸. В реактологии Корнилову не удалось осуществить задачу перестройки психологии на основах диалектического материализма. Это направление отличали крайний механицизм, натурализм и биологизаторский подход к пониманию поведения человека, его психики. В 1931 г. в Москве в Государственном институте педагогической психологии и педологии (теперь НИИ общей и педагогической психологии АПН СССР) состоялась дискуссия по реактологической психологии. В итоговом документе («Резолюции») давалась оценка ситуации в психологии, причем эта оценка получила характерную для науки тех лет политическую окраеку. Так, отмечалось, что борьба на научном фронте является отражением классовой борьбы в стране. Ставилась задача разгрома и уничтожения «остатков буржуазно-идеалистических теорий, являющихся прямым отражением сопротивления контрреволюционных элементов страны социалистическому строительству»³⁹. Говорилось, что главной опасностью в психологии в данный период являются механистические теории, которые «протаскивались как якобы подлинно диалектико-материалистические». Реактологическая психология оценивалась здесь как антимарксист-

³⁷ При этом под интеллигентным понимался человек умственного труда.

за Итоги дискуссии по реактологической психологии/Психология. 1931. Т. IV. Вып. 1. С. 5.

³⁹ Таи же. С. 2.

екая эклектическая концепция, имеющая «свои корни в буржуазной философии и социологии», она «некритически и без переработки перенесла к нам чуждые стране строящегося социализма буржуазные учения, их методы и методики...»⁴⁰, была связана с «меньшевиствующим идеализмом деборинской группы» и т. д. В заслугу реактологии ставилась борьба, которую она вела с «реакционно-идеалистической психологией Лопатина, Челпа-нова и т. п., с одной стороны, и сенчмениадством и рефлексологией, с другой». Реактология критиковалась за отрыв теории от практики, что выразилось в ряде «неверных и порой вредных для практики социалистического строительства положений»⁴¹ (имелся в виду прежде всего закон однополюсной траты энергии).

В целом поведенческие направления в советской психологии 20-х гг. в их различных вариантах не справились с задачей, которую они ставили перед собой — создание марксистско-ленинской психологии.

Задача преодоления механицизма и биологизма в советской психологии постепенно осознавалась как «методологическое— а затем и экспериментально-методическое марксистско-ленинское перевооружение психологии»⁴². Ее решение требовало новых теоретических концепций. Их создание было подготовлено анализом зарубежной психологии, направленным на выявление ее общих основ. Общее основание зарубежной психологии во всем многообразии ее направлений и школ впервые в советской психологии выявил Д. Н. Узнадзе (1886— 1950), создатель в Грузии одного из центров советской психологической науки, основатель грузинской школы в психологии — психологии установки.

Он был одним из основателей Тбилисского университета (1918) и создателем в нем кафедры и отделения психологии, лаборатории экспериментальной психологии. По его инициативе создано Общество психологов в Грузии (1927) — первое психологическое общество в Советском Союзе, и основан Институт психологии в системе Грузинской академии наук (1943). Узнадзе — автор первых университетских учебников и систематических курсов⁴³. Вместе с другими психологическими центрами, которые создавались в нашей стране с первых лет Советской власти в Москве, Ленинграде, на

⇐ Предыдущая 33 34 35 36 373839 40 41 42 Следующая ⇒