Чосер как филолог 7 страница

¹Редуцированное др.-англ. wencel, раннее ср.-англ. wenchel.

²По всей видимости, именно таков конечный элемент данного слова.

404

горожанином»! На самом деле по рассмотрении этого слова мы, возмож-но, примемся защищать все непоследовательности диалекта и вкрапления южных и мидлендских форм среди северных диалектизмов в речи Алана и Джона – как следствие не невежества или даже небрежности, но как наме-ренные, жизненно правдивые детали, как попытку изобразить то смешение говоров в университетах, что, помимо прочих причин, поспособствовало распространению юго-восточного наречия. Но в такой защите нужды нет;

и в целом, как бы ни обстояло дело со словом «cockney», непохоже, чтобы Чосер изображал смешанный язык (кроме как изредка, тут и там, в под-держку строки или рифмы). Для Мажордома такая идея слишком сложна (хотя рассказчик из него талантливый), а для Чосера, возможно, чересчур филологична, хотя отнюдь не выходит за пределы его придирчивой внима-тельности к внешним деталям.

Тем самым критический текст вышеприведенных строк, возможно, окажется довольно точным воспроизведением Чосеровых экспериментов с северным диалектом, даже в сравнении с более пространными варианта-ми. Если мы и усмотрим определенную значимость в любопытном наборе южных диалектизмов, в том числе и тех, которые, казалось бы, легко устра-нимы, ближе к концу диалогов (с 316 строки и особенно – с 329 и далее) и объясним его либо небрежностью, либо искусством автора, ошибок будет мало, немногим больше пятнадцати – сущая мелочь в пропорции к пра-вильным деталям. С другой стороны, при внимательном рассмотрении текстов, ни одна из рукописей (и уж тем более Элсмировская), не окажется свободна от небрежных исправлений, не считающихся с деталями Чосерова текста и авторским намерением.

Приведенных свидетельств (что далеко не полны и до конца не изуче-ны) довольно, чтобы подтвердить: диалект северных студентов разительно отличается от условных литературных имитаций просторечия (даже буду-чи смягчен в соответствии с литературным замыслом Чосера) и далеко пре-восходит невежественный импрессионизм. А если учитывать, что диалект возникает в рифмованном стихотворном рассказе, где практически ни одно слово не употреблено просто так, мы находим убедительное объяснение «примесям»; причем число явных ошибок и впрямь очень невелико. В том, что касается точности и количества, диалектные характеристики выходят далеко за пределы необходимости, продиктованной шуткой, и не приходит-ся сомневаться, что из того или иного источника Чосер почерпнул довольно подробные познания о языке севера и что подобные лингвистические на-блюдения Чосера весьма занимали.

Проблема geen и neen рассмотрена не была, но ее решение на общем выводе все равно радикально не скажется. В завершение подробной анно-тации к удачной шутке уместно было бы рассмотреть более пристально во-прос локализации. Можно вообразить, что Чосер получил представление о северном варианте английского языка, с присущей ему наблюдательностью обращаясь к людям (либо к путешественникам, либо на их родной земле) либо к книгам, или, может быть, к тем и к другим. Но действительно ли он – пусть Мажордом и отрицает, что знает хоть что-либо о краях столь отдаленных,– ради собственного удовольствия поселил своих студентов в некоем месте, которое вполне мог бы указать, если бы захотел?

Те мелкие свидетельства, что можно извлечь из слов и форм, уже были рассмотрены. Разумно предположить, что познания автора почерпнуты из письменных источников – судя по точности в мелких деталях (таких как sek),по таким штрихам, как wight as es a ra (и, возможно, werkes ai the wanges), а также по орфографии, которая, насколько она дошла до нас непосредствен-но в написании Чосера, отражает северные тексты в том виде, в каком мы их знаем. Разумеется, ему доступны были и другие источники. Восточное наречие, как, по всей видимости, признает сам автор с самого начала рас-сказа, служило естественным посредником между Лондоном и севером; у Чосера наверняка было немало возможностей услышать английский язык

в восточном его варианте, не отъезжая далеко от Лондона. Вне всякого со-мнения, то же справедливо и в отношении подлинного северного диалекта. Но Чосер не всю жизнь просидел в своем кабинете. Считается, что он по меньшей мере единожды побывал в Йоркшире; и хотя проживание в Хат-филде в ранней юности не дало бы много шансов понаблюдать за местной разговорной речью даже человеку любознательному, менее чем обычно подверженному южным предубеждениям против диалектного «ворчания, рычания и скрежета зубовного» [68], вероятно, это недолгое пребывание Чосера в Йоркшире послужит нам напоминанием о том, что людям, в осо-бенности его класса и положения, доводилось переезжать с места на место. В таких случаях Чосер ушей не затыкал. Он отличался наблюдательностью, а ведь даже самые нелюбопытные были волей-неволей куда более воспри-имчивы к диалекту, нежели мы сейчас; диалект чаще резал слух. В глаза он тоже бросался – в письменных текстах. На жалобы Чосера в финале «Троила и Крессиды» касательно greet diversitee in English and in wryting of our tonge [значительного разнообразия английского языка и написания нашегонаречия] мы уже ссылались. Чосер хотел, чтобы его собственные произ-

406

ведения воспроизводились во всех подробностях, так, как сам он написал, потому что он-то сознательно выбирал между отклонениями от нормы, как письменными, так и устными. Когда же он внезапно отошел от выбранного языка, пусть даже речь идет о нескольких строчках шутки ради, он сделал это намеренно, и, конечно же, не пренебрегая деталями.

Зачем ему понадобилось использовать свои наблюдения, чтобы ожи-вить и прочнее укоренить в местной почве жалкое фаблио такого рода, при-менять свои познания именно здесь и нигде больше, хотя в «Кентерберий-ских рас ска зах» найдется немало других подходящих случаев, где такие же драматические штрихи оказались бы куда как к месту, сегодня уже не угадаешь. В любом случае, филологу угадывать не пристало. Случайные события из жизни авторов воспроизводятся в их книгах, но обычно они до неузнаваемости изменены и прихотливо сплетены заново одно с другим, либо с иным содержимым памяти. Пусть другие занимаются географией рассказа и Трампингтонской мельницей, строят предположения о путе-шествиях Чосера на восток, в том числе в Кембридж, пытаются иденти-фицировать Мажордома и прикидывают, а не мог ли автор встречаться

с университетскими студентами вживую. И даже если бы все эти детали являлись подтвержденными фактами Чосеровой биографии, это никак не повлияло бы на более важную подробность, а именно: в выборке из своего разнообразного запаса познаний Чосер демонстрирует уникальное линг-вистическое чутье.

Как бы то ни было, слова Мажордома fer in the north [далеко на севере] означают именно то, что означают: не «неcколько севернее (Норфолка)», а «на далеком севере»; если не в Шотландии, тогда (рискнем предположить) за рекой Тис. Для того, чтобы это прояснить, к диалекту обращаться тщетно: следовало бы попросить комического поэта в нескольких строчках уточ-нить локализацию, что нашему собственному анализу не под силу даже в текстах на несколько порядков длиннее. И тем не менее некоторые указания имеются. Посмотрим сперва на экстралингвистические данные.

В строке (94) нам сообщается о месте рождения Джона и Алана: это «го род» под названием Стродер [Strother]. Скит утверждает, что такого города в Англии на сегодняшний день нет. Это так; но к Чосеру это отно-шения не имеет, потому что его toun означает вовсе не «город» [town], но то, что мы назвали бы деревней, населенный пункт достаточно крупный, чтобы иметь название – и, возможно, собственную церковь. Именно в этом смысле слово употребляется также в «Рассказе Мажордома» в строках (23)

и (57) и в Прологе к «Кентерберийским рассказам» (478). По сей день суще-ствуют по меньшей мере две деревни с таким именем, и обе – к северу от реки Тис: Стродер (Боулдон) и Стродер (Хотон), не считая таких мест, как Хостродер [Haughstrother], Броудстрадерз [Broadstruthers] и ныне исчез-нувший Колдстродер [Coldstrother]¹. Это название привязано к Шотландии

и к северным областям Англии; собственно говоря, это диалектное слово со значением ‘болото’, ср.-англ. strōther ², характерное исключительно для северного региона и часто встречающееся там в составе географических названий. Среди всех северных селений Чосер едва ли сумел бы выбрать топоним более подходящий и более «местный». Автор, несомненно, мог знать его тогдашнее диалектное значение; но ни значение как таковое, ни, в отсутствие военно-геодезических карт, само существование таких мест не стали бы ему известны иначе, кроме как в результате поездки на север или непосредственного общения с жителями тех мест.

Cлово strother, пусть и характерное для Нортумбрии (в более узком смысле), тем не менее, не является исключительно нортумбрийским; оно встречается в Шотландии и, по всей видимости, присутствует в топониме Западного райдинга Лангстротдэйл [Langstrothdale], для которого в XIII веке зарегистрировано lange strother ³. Но у нас есть и второе свидетельство, указывающее на Дарем или Нортумберленд. В строке (207) Джон клянется by seint Cutberd [святым Кутбертом] [69]. Такая форма, порожденная илипредпочтенная из соображений рифмы, – это искаженное Cudbert, более привычный средневековый вариант имени святого Кутберта. Правда и то, что клятвы у Чосера слишком часто выступают в роли «заполнителей» строки и не несут в себе никакого смысла; но в данном случае клятва есте-

¹ Моэр, «Топонимы Нортумберленда и Дарема», стр. 191 и 240. [Mawer A. The place-names of Northumberland and Durham. Cambridge: University Press, 1920.]

² Отображает др.-англ. *strōdor, *strōðor, возможно, вариант (изначально восходящий к одному и тому же древнему существительному, как др.-англ. salor – sæl) др.-англ. strōd (strōð), др.-верх.-нем. struot. В английском, по всей видимости, означало ‘заболоченный уча-сток (заросший кустарником)’. Краткая форма встречается в документах и, по всей види-мости, сохранилась в разнообразных южных топонимах, таких как Струд [Strood] в Кенте и Страуд [Stroud] в Глостершире. См. У. Г. Стивенсон, в «Трудах Филол. о-ва», 1895–1898 (стр. 537); процитированно тж. у Моэра в указ. соч.; и Босворт-Толлер и «Приложение», под руб-рикой strōd. Cправку о существовании этого местного слова следует добавить в недавнюю заметку Анионса и Гордона о strothe в «Перле» (115) («Med. Aevum», I. 2, стр. 128); возможно, оно помешало развитию исландского заимствования storð, сходного по значению, но эти-мологически неблизкого, а возможно, что и вовсе никак с ним не связанного.

³ Смит, «Топонимы Северного райдинга», стр. 229. [Smith A. H. The place-names of the North Riding of Yorkshire. Cambridge: University Press, 1928.]

408

ственна и уместна, а не просто бессодержательное многословие вроде for by that lord that called is seint Jame (334) [клянусь тем владыкой, имя которому

– святой Иаков]. Более нигде Чосер великого северного святого не упоми-нает, и здесь несомненно ссылается на него для создания местного коло-рита. И это – местный колорит Нортумбрии, а не Шотландии. Шотландцы большой любви к святому Кутберту не питали, по крайней мере, в XIV веке. Лоренс Майнот пишет:

Þe Scottes with þaire falshede þus went þai obout For to win Ingland, whils Edward was out. For Cuthbert of Dorem haued þai no dout;

Þarfore at Neuel Cros [70] law gan þai lout.

[Так скотты предательски собрались Овладеть Англией, пока Эдуард был в отлучке. Кутберта Даремского они не устрашились; И потому были разбиты у Невиллс-Кросс.]

Автор «Ритмизованного жития святого Кутберта» придерживается сход-ного мнения (ср. строки 4881 и далее) даже в отношении IX века.

«Область Дарема, впервые обособившись от остальной части нортум-берлендского графства, называлась Haliwer(es) folc или Haliwersocn = народ под юрисдикцией праведника или святого, термин, эквивалентный обще-распространенному латинскому выражению terra или patrimonium Sancti Cuthberti»¹. Этот термин изначально включал в себя значительную частьсовременного графства Нортумберленд. В XIV веке он все еще использо-вался, хотя в следующем веке вышел из употребления. В «Ритмизованном житии святого Кутберта» (ок. 1430) используются выражения Cuthbert folk (men, lande) [Кутбертов народ (люд, земля)] и saint pople [народ святого]².Но даже независимо от этого узкоспециального узуса специфическая ас-социация этой части Англии со святым Кутбертом и его почитанием была известна по всей стране³.

Так что не приходится сомневаться: Чосер действительно подразуме-вал, что его юнцы вместе с их наречием родом из области за рекой Тис. Для филологических целей ничего больше и не требуется. Скит и профессор Мэнли [72] с тех пор успели сослаться на реально существующее семейство

¹Моэр, op. cit.

²Общество Сертиза [71], № 87, строки (4608, 4794, 7098, 7517).

³Сходный пример использования местного колорита в клятвах дает Оксфордский плот-ник: в «Рассказе Мельника» (3449) он клянется seinte Frydeswyde [святой Фридесвидой].

де Стродер [de Strother] из Нортумберленда. Его представители носили име-на Алейн и Джон; впрочем, популярность пресловутых имен существенно умаляет примечательность этого факта. Алейн де Стродер (сын которого звался Джоном) был одно время комендантом Замка Роксбро [73]; он умер

в 1381 году. Эта семья пользовалась на севере немалым влиянием. Вот вам, пожалуйста, один из способов, с помощью которого Чосер мог узнать про данный топоним и даже услышать диалект; ведь в его время члены такой семьи наверняка говорили на диалекте как дома, так и при дворе. Если так, то в придачу к прочим мастерским изыскам, здесь ему приписанным, Чосер, возможно, добавил блестящий завершающий штрих – сатиру на современ-ников. В изображении Чосера его юнцы, конечно, родственниками не явля-ются; они родом из одной и той же деревни, они – felawes [приятели] (283) и притом – бедные студенты. Если уж подыскивать персонажам Чосера «реальных прототипов», картина неминуемо получится составной. Но это

в мою нынешнюю задачу не входит, потому я завершу доклад еще одной фи-лологической подробностью. Более узкая локализация кажется достаточно очевидной: а не мог ли Чосер дать понять, где происходит действие, в том числе и через диалект? Это было бы непросто; и, в любом случае, сегодня на-меки распознать трудно, даже если они есть, при нашем незнании местных характерных особенностей в рамках общего, единообразного северного (или северо-восточного) английского языка того времени.

Среди использованных диалектизмов обнадеживает только один: это slyk (210, 250, 253) в значении ‘such’ [такой]; если засчитать вариант slike (251)как привнесенный непосредственно Чосером, только оно и используется для передачи понятия ‘такой’ в устах студентов. Слова и формы слов для обозначения such [такой – совр.англ.] в среднеанглийском нуждаются в подробном исследовании, провести которое я до сих пор не смог. Я начал было с легким сердцем изучать slike, положившись на свое поверхност-ное впечатление, что это слово, локализованное в (восточном) Йоркшире, встречается лишь в нескольких текстах, анализ которых труда не пред-ставляет. Казалось, в этом месте Чосер явственно проявил небрежность и навязал своим нортумбрийским студентам йоркширский скандинавизм. Но вскоре стало ясно, что здесь потребуется прилежно просмотреть мно-жество северных текстов (по большей части плохо откомментированных или неоткомментированных вовсе), ознакомиться с историей этих текстов (по большей части запутанной и не всегда известной), и, наконец, понадо-бятся значительные познания в области современных северных и шотланд-

410

ских диалектов. Однако Чосер вышел победителем. Я сумел лишь поверх-ностно проглядеть имеющиеся данные, но даже так один-единственный факт, – тот, что действительно имеет отношение к данному докладу или к чосероведению, – обнаруживается во всей своей наглядности: если слово slike где и чувствовало себя как дома, как обычное или даже единственновозможное слово со значением ‘такой, который’, так это в Англии за ре-кой Тис. Слово более типичное, и в то же время такое, чтобы, несмотря на его чужеродность, распознавалось бы из контекста, не нуждаясь в сноске, найти вряд ли возможно. После этого критик Чосерова диалекта и его ма-стерского использования волен, посрамленный, удалиться. На самом деле напоследок можно отметить, что это одно-единственное отдельно взятое слово передает общее впечатление: при всех ограничениях комического рифмованного рассказа, изложенного перед южной аудиторией, Чосер про себя наслаждался дотошностью изысканий и, вероятно, куда лучше знал, чего хочет, и куда больше интересовался такого рода лингвистическими ма-териями, нежели признавал сам, – точно так же, как он любил отступления, при этом неизменно заявляя, что двигается вперед со всей доступной ско-ростью. Да, много шуму поднято из-за нескольких шутливых строчек, но мы можем быть уверены, Чосер бы оценил подобное внимание и куда более сочувственно отнесся бы к такому шуму и к тем последующим чосероведам, которые придают значение лингвистическим мелочам и авторскому языку, вплоть до таких сухих подробностей, как рифмы и гласные, нежели к тем, кому якобы претит подобная бесчеловечность.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒