Часть 4 Интерлюдия 9 страница

Свет сместился, и я увидела среди мелких обломков гигантский объект.

Массивный, прямоугольный, чем-то знакомый...

– Очень похоже на старую верфь, в которую я погналась за Неддом, – заметила я.

– Да, – подтвердил Йорген. – И она на низкой орбите. При такой скорости может рухнуть в ближайшие дни. Скорее всего, у всех этих старых верфей кончается запас энергии.

– Это значит... – произнесла ФМ.

– Сотни подъемных колец, – договорил Йорген. – Если эта штука упадет и мы сможем их подобрать, АОН преобразится. Я сейчас доложу.

На боку огромной верфи что-то вспыхнуло.

– Это деструкторы, – сказала я. – Там что-то стреляет. Не приближайтесь. Я отключила звук и схватила свою рацию.

– М-Бот, ты это видишь? Как думаешь, по какой цели стреляет верфь? Тишина.

Ну да. М-Бота больше нет.

– Пожалуйста, – прошептала я в рацию. – Ты мне нужен.

Тишина. Я вспыхнула, почувствовав себя дурой, и засунула рацию обратно в кармашек на кресле, чтобы она не болталась по кабине.

Я включила общий канал.

– Это любопытно, Йорген, – говорил Кобб. – Возможно, стреляют защитные турели на самой верфи. На той, что упала, они были, хотя на тот момент уже разрядились. Доложи Носу, а я сообщу командованию. Если эта штука падает, надо добыть все полезное до того, как ее уничтожат креллы.

– Кобб, – влезла я. – Она по-прежнему стреляет.

– Ну да. Йорген так и сказал.

– По какой цели? – спросила я.

Черные пятнышки вверху превратились в креллские корабли. Видимо, они разведывали периметр старой верфи.

Но теперь заметили нас.

Мы ринулись вниз из верхних слоев атмосферы.

– У нас на хвосте звено креллов! – крикнул Йорген. – Повторяю. Нас преследует целое звено креллов, возможно, даже два – двадцать кораблей.

– Что вы, придурки, натворили? – спросил Нос. Йорген не стал нас защищать, как сделала бы я.

– Простите, сэр. Приказы?

– Каждый из вас присоединится к двум опытным пилотам. Ты полетишь с...

– Сэр, – перебил Йорген. – Если позволите, я полечу со своим звеном.

– Ладно, ладно. – Нос выругался, когда сверху появились креллы. – Просто оставайтесь в живых. Звено «Кошмар», всем кораблям, перейти в режим уклонения. Привлечь внимание врага и следить, нет ли могильщиц. Звено «Быстрина» всего в паре километров от нас, скоро прибудет подкрепление.

– Штопор, ты на острие клина, – сказал Йорген, переключившись на канал нашего звена. – Приказы ты слышала. Не выпендриваться, никаких убийственных погонь. Занять оборонительную позицию и ждать подкрепления.

– Поняла, – ответила я, и ФМ тоже.

Мы выстроились треугольником, и пятерка креллов тут же устремилась к нам.

Нырнув, я сбросила высоту, потом крутанулась вокруг большого, почти неподвижного обломка. Развернувшись, мы понеслись назад прямо на креллов, которые нас преследовали. Они разлетелись в стороны.

– Штопор, ты называешь это обороной? – спросил Йорген.

– Разве я кого-то подстрелила?

– Собиралась.

Я убрала палец со спуска. Зануда.

Световой люк потускнел и погас – начался ночной цикл. Мой фонарь был оснащен достаточно хорошей системой ночного видения, чтобы подсвечивать поле боя, но его явственно окутал сумрак, темноту прорезали красные вспышки деструкторов и отблески ускорителей.

Мы втроем держались вместе, пикируя и уклоняясь, пока не прибыло звено

«Быстрина».

– На подходе еще два звена, – сказал Йорген. – Ожидают, если вдруг с дождем обломков прилетят креллы. Скоро нас будет много, а пока удерживайте оборонительную позицию.

Мы подтвердили, и вперед выдвинулась ФМ. К несчастью, как только она помчалась на позицию, по нам открыла огонь группа креллов. Из-за наших оборонительных маневров мы с Йоргеном летели в одном направлении, ФМ – в другом.

Стиснув зубы, я последовала за Йоргеном. Мы врубили форсаж и, обернувшись вокруг обломка, погнались за двумя креллами, которые сели на хвост ФМ. Она уклонялась, вокруг нее вспыхивали выстрелы деструкторов, и по крайней мере два попали в щит.

– ФМ, резко направо по моей команде! – крикнул Йорген. – Штопор, приготовься!

Мы подчинились, действуя как хорошо отлаженный механизм. ФМ крутанулась вокруг обломка, а мы с Йоргеном выполнили ускорение с вращением и разлетелись в стороны, чтобы пересечь ее путь. Я приотстала и, когда Йорген активировал ОМИ, открыла огонь. Удалось подбить одного крелла, и тот свалился в штопор. Другой пустился в бегство.

Я поймала Йоргена светокопьем, и на импульсе мы оба развернулись за ФМ, которая снизила скорость и пристроилась рядом. Мы с ней заняли оборонительную позицию по бокам от Йоргена, пока он быстро перезаряжал щит.

Все закончилось быстрее, чем я успела об этом подумать. Долгие часы тренировок отточили действия до автоматизма. «Воины-победители сперва побеждают и только потом вступают в битву», – говорил Сунь Цзы. Я только-только начала понимать, что это значит.

Насколько я могла судить, нас с креллами было примерно поровну – к ним спустились сверху еще корабли. Мне хотелось пойти в атаку, но я оставалась в строю, уклоняясь от вражеского огня и увлекая группы креллов в нелегкую погоню через поле боя.

Я сосредотачивала все внимание на битве, пока не заметила что-то краем глаза – большой корабль сразу за медленно падающим обломком. Опять же, я не высматривала его нарочно, но натренированный мозг тут же выхватил нужную информацию.

– Это там могильщица? – спросила я остальных.

– Скад! – воскликнул Йорген. – Командование, мы засекли могильщицу. 53,1- 689-12000, снижается с продолговатым обломком, который я прямо сейчас помечу радиомаячком.

– Подтверждаю, – ответил холодный голос на линии. Сама Железнобокая. Она редко обращалась к нам напрямую, хотя частенько слушала переговоры. – Отступайте с позиции, действуйте, будто ее не видели.

– Адмирал! – обратилась я. – Я могу открыть огонь, и мы достаточно далеко, взрыв для «Альты» не опасен. Разрешите мне ее сбить.

– Курсант, запрещаю, – ответила Железнобокая. – Отступайте.

Память вернула меня в тот день, когда погиб Бим. Рука закостенела на сфере управления, но я против воли дернула ее, последовав за Йоргеном и ФМ прочь от могильщицы.

Сделать это оказалось на удивление сложно. Словно сам корабль не хотел подчиняться.

– Молодец, Штопор, – сказал Кобб по личному каналу. – Пыл у тебя есть. А теперь ты проявила сдержанность. Мы еще сделаем из тебя настоящего пилота.

– Спасибо, сэр, – ответила я. – Но могильщица...

– Железнобокая знает, что делает.

Мы отступили, другим звеньям приказали подняться выше. Картина боя изменилась, когда могильщица, которую вроде бы игнорировали, снизилась и двинулась к «Альте». Я с тревогой следила за ней. Наконец четыре аса из

«Быстрины» отделились от звена и бросились следом. Они отгонят ее от основного поля боя, чтобы обезопасить остальных, если бомба взорвется. Если потерпят неудачу, могильщицей займется подкрепление, которое сейчас на подходе.

Наше трио подцепило хвост, так что мне пришлось уклоняться от плотного огня. За мной увязалась целая свора креллов, но мгновением позже появились Йорген с ФМ и отогнали их. ФМ даже убила одного, пробив щит без ОМИ.

– Неплохо, – сказала я, расслабляясь после внезапного рывка. – И спасибо.

Вдали асы занялись могильщицей. Как и раньше, в том бою с Бимом, от бомбардировщика отделилась группа меньших по размеру кораблей защиты.

– Кобб, вы что-нибудь знаете о кораблях, которые сопровождают могильщицу? – спросила я, включив канал связи.

– Не много. Это новая модель поведения. С недавнего времени они стали появляться со всеми бомбардировщиками. Асы с ними разберутся. Штопор, не отвлекайся.

– Да, сэр.

Я все равно не могла оторвать взгляд от боя за могильщицу. Если она рванет, мы должны быть готовы врубить форсаж, прежде чем пойдет серия взрывов. Поэтому я испытала облегчение, когда наконец могильщица и корабли поддержки отступили и взмыли ввысь. Асы для виду погнались следом, но в итоге бомба убралась туда, откуда явилась. Я улыбнулась.

– Помогите! – раздалось на общей линии. – Это Болото. Щиты слетели.

Напарник сбит. Пожалуйста, кто-нибудь!

– 55,5-699-4000! – объявила ФМ.

Я посмотрела в указанном направлении. Оставляя за собой дымный шлейф, прочь от основной битвы удирал «Поко». Его преследовали четверо креллов. Лучший способ дать себя убить – позволить врагу себя изолировать, но у Болота явно не было выбора.

– Болото, это звено «Ввысь», – перехватил инициативу Йорген. – Мы с тобой.

Держись и постарайся взять влево.

Мы ринулись к нему, по приказу Йоргена от души паля из деструкторов. Ни один вражеский корабль мы не сбили, но большинство креллов рассеялось. Трое ушли влево, наперерез Болоту. Йорген повернул за ними, ФМ бросилась следом.

– Один остался на хвосте, – сказала я. – Беру его на себя.

– Хорошо, – отозвался Йорген после короткой паузы. Видимо, ему не нравилось, что звено разделяется.

Я помчалась за креллом. Прямо впереди Болото крутил все более безрассудные маневры, чтобы в него не попали.

– Подстрели его! – кричал он. – Пожалуйста, подстрели. Просто подстрели! Отчаяние, исступление – от боевого пилота я такого не ожидала. Впрочем,

выглядел он молодо. До меня дошло, что он, скорее всего, окончил летную школу незадолго до меня. Как я не поняла этого раньше? Шесть месяцев, может, год в пилотах, но он все равно обычный восемнадцатилетний мальчишка.

Двое креллов, паля из деструкторов, сели мне на хвост. Скад, Болото увел нас так далеко, что с подмогой будет трудно. Я не осмеливалась включать ОМИ, пока вокруг меня вспыхивали выстрелы, но крелл впереди по-прежнему летел со щитом.

Стиснув зубы, я врубила форсаж. Перегрузка вжала меня в кресло, но я догнала крелла и села ему на хвост. Уклоняться стало почти невозможно. Я разогналась до Маг-3, на этой скорости трудно маневрировать.

Еще секунду...

Я выпустила в крелла светокопье, потом развернулась, выдергивая вражеский корабль с вектора его движения за Болотом.

Кабина задрожала, когда плененный крелл, борясь, ринулся в противоположном направлении. Мы оба свалились в неистовый, неуправляемый штопор.

Преследователи развернулись и сконцентрировали огонь на мне. Их не волновало, что они могут задеть корабль, который я подцепила на светокопье. Креллы никогда не заботятся о своих.

Меня окутал ураганный огонь, щит не выдерживал натиска. Плененный креллский корабль взорвался под выстрелами, и мне пришлось рвануть вверх на полном форсаже.

Это было рискованно. Гравиконы отключились, и перегрузка врезала будто кулаком по лицу. Меня придавило книзу, кровь отлила к ногам. Летный костюм раздулся и стал давить на кожу. Я сделала дыхательные упражнения, как учили.

Поле зрения по-прежнему темнело по краям.

На приборной доске вспыхнули предупреждающие огни. Щит слетел.

Я отключила подъемное кольцо, развернулась вокруг оси и понеслась на форсаже вниз. Гравиконы частично погасили рывок, но человеческое тело просто не предназначено для таких реверсов. Мне стало плохо и едва не вырвало, когда я пронеслась сквозь гущу креллов.

Руки на рычагах управления дрожали, зрение на этот раз заволокло красным. Большинство креллов не среагировали вовремя, но один корабль успел развернуться вокруг своей оси, как и я.

Он прицелился в меня и выстрелил. Вспышка на крыле, взрыв.

В меня попали.

Приборная доска запищала, вспыхнула огнями. Корабль вдруг перестал повиноваться сфере управления, несмотря на все мои попытки маневрировать.

Кабина задрожала, и мир начал вращаться. Корабль выходил из-под контроля.

– Штопор!

Каким-то образом я расслышала крик Йоргена сквозь беспорядочное пиканье.

– Штопор, катапультируйся! Ты падаешь! Катапультируйся.

В такие моменты невозможно думать. Все происходит моментально. И тем не менее эта секунда словно замерла для меня.

Моя рука, занесенная над рычагом катапультирования.

Мир, превратившийся в размытое пятно. Отвалившееся крыло. Охваченный огнем корабль, недействующее подъемное кольцо.

Момент, застывший между жизнью и смертью.

Вспомнилась Рвота. «Храбро сражаться до конца. Не трусить. Уговор».

Я не катапультируюсь. Я смогу посадить корабль! Я не трусиха! Я не боюсь умереть.

«А что будет с ними, – спросил внутренний голос, – если ты умрешь? Каково будет звену потерять тебя? Что будет с Коббом, с мамой?»

Я с криком схватилась за рычаг катапультирования и изо всех сил дернула.

Фонарь взорвался, и мое кресло выстрелило в небо.

***

Я очнулась в тишине.

И... лицо овевал ветер. Мое кресло валялось в пыли, я лежала лицом вверх.

Сзади хлопал на ветру парашют.

Какое-то время я была без сознания.

Я лежала, глядя вверх. Красные росчерки в вышине. Взрывы. Оранжевые лепестки пламени. С такого расстояния лишь слабые хлопки.

Я повернулась набок. Неподалеку догорали обломки «Поко».

С ним горела моя жизнь, мое будущее. Я так и лежала, пока бой не закончился и креллы не отступили. Йорген пролетел мимо проверить, все ли у меня в порядке, и я помахала, чтобы развеять его беспокойство.

К тому времени, как прибыл спасательный транспорт, беззвучно опустившись на подъемном кольце, я уже высвободилась из ремней. Рация и фляжка, прикрепленные к креслу, пережили катапультирование. По рации я вызвала помощь, из фляжки напилась. Врач усадил меня в транспортник и осмотрел, пока работница трофейной службы обследовала обломки «Поко».

Наконец женщина вернулась с планшетом в руках.

– Ну? – тихо спросила я.

– Гравиконы не дали повредить позвоночник, – ответил врач. – Похоже, ты отделалась небольшой хлыстовой травмой, если только у тебя не болит что-то еще, в чем ты не призналась.

– Я не о себе.

Я посмотрела на женщину, потом на «Поко».

– Подъемное кольцо разрушено, – сказала та. – Мало что можно забрать.

Этого я и боялась. Я пристегнулась к креслу и смотрела в окно, пока мы набирали высоту. Охватившее «Поко» пламя постепенно тускнело и наконец исчезло из вида.

Наконец мы приземлились на «Альте», и я выбралась из транспортника. Все тело ныло. Я заковыляла по бетонному покрытию. Откуда-то я знала, даже не видя лица, что одна из фигур, стоящих в темноте у стартовой площадки, – это адмирал Железнобокая.

Разумеется, она явилась. Наконец у нее есть настоящий повод выгнать меня. И разве можно ее винить после того, что я сделала?

Я остановилась перед ней и отсалютовала. Что примечательно, она отсалютовала в ответ. И сняла с моей формы курсантский значок.

Я не заплакала. Если честно, я слишком устала, и голова слишком болела. Железнобокая повертела в пальцах значок.

– Сэр? – спросила я.

Она протянула значок обратно.

– Курсант Спенса Найтшейд, ты исключена из летной школы. Согласно традиции тебя добавят в резервный список пилотов как курсанта, которого сбили незадолго до выпуска, чтобы вызвать, если у нас будут лишние корабли.

Пилотов из этого «резервного» списка вызывали только по приказу адмирала.

Со мной такого никогда не произойдет.

– Значок можешь сохранить, – добавила Железнобокая. – Носи с гордостью, но остальное обмундирование верни интенданту завтра до двенадцати.

Ничего больше не сказав, она развернулась и ушла.

Я не отнимала руки от виска, сжимая значок в другой руке, пока она не скрылась из виду. Все кончено. Отучилась.

Из звена «Ввысь» окончат школу только двое.

Часть 5 Интерлюдия

«Одной проблемой меньше», – думала Джуди Айванс по прозвищу Железнобокая, уходя со стартовой площадки. Рядом торопливо шагал Рикольфр, ее адъютант, с неизменным планшетом с кучей бумаг, которыми она должна была заняться.

У двери в здание штаба она оглянулась. Дочка Охотника – дефект – отсалютовала, а потом прижала к груди значок курсанта.

Ощутив легкий укол вины, Джуди прошла внутрь. «Я сражалась в той битве, – подумала она. – И ношу боевые шрамы». Когда она в прошлый раз проигнорировала дефект, ей пришлось смотреть, как друг сошел с ума и перебил товарищей.

Это хороший исход. Благодаря своему пылу девчонка по праву заслужила немного чести, а у Джуди теперь есть кое-какие данные о мозгах людей с дефектом. Надо отдать должное Коббу: если бы он не заставил принять этого ребенка в АОН, подобная возможность никогда бы не представилась.

К счастью, теперь у нее есть веская, освященная традицией причина больше никогда не пускать дочь Охотника в кабину истребителя. И можно проверять каждого нового курсанта на наличие дефекта. В самом деле, идеальный исход по всем статьям.

Если бы другие проблемы решались так же легко. Джуди вошла в небольшой зал для совещаний и остановилась, глядя на Рикольфра.

– Они здесь?

– Глава Национального Собрания Уэйт присутствует, – ответил Рикольфр. – Как и главы Мендес и Укрит.

Это были трое глав Национального Собрания. Обычно они присылали на оперативные совещания после битв подчиненных, но Джуди уже некоторое время ожидала конфронтации. Нужно бросить им какую-нибудь кость. Какой-нибудь план.

– Специалисты по связи подтвердили существование верфи, которую сегодня засекли разведчики?

Рикольфр протянул ей листок.

– Для обычных сканеров слишком далеко, но нам удалось послать научный корабль для исследования с безопасного расстояния. Верфь на месте, и ученые настроены оптимистично. Если она похожа на ту, другую, и мы сможем защитить ее от креллов, то извлечем сотни подъемных колец.

Джуди кивнула, просматривая статистические выкладки.

– Орбита быстро деградирует, сэр, – заметил Рикольфр. – Похоже, на старой верфи отказывает система энергопитания. Ученые полагают, что орудия ближнего боя перестанут функционировать через пару дней, как раз к тому времени, как она достигнет атмосферы. Без сомнения, заявятся креллы и попытаются ее уничтожить.

– Значит, необходимо это предотвратить, – сказала Джуди. – Что еще мне нужно знать?

– Когда прибыло столько глав Собрания? Попахивает западней, сэр. Будьте начеку.

Она кивнула, нацепила маску политика и прошествовала в зал для совещаний. Рикольфр шел следом. Адмирала ждала группа самых могущественных людей в нижних пещерах. Все были в военной форме, с соответствующими заслугам значками.

– Дамы и господа, – поздоровалась Джуди. – Рада, что вы проявляете непосредственный интерес к...

– Давайте обойдемся без дежурных фраз, Железнобокая, – произнес Элджернон Уэйт, отец юного Йоргена. Этот чопорный седеющий мужчина сидел во главе стола, напротив Джуди. – Сегодня вы опять потеряли корабли.

– Мы успешно отогнали могильщицу, одержав великую победу над...

– Вы сводите АОН в могилу, – перебил Уэйт.

– За время вашего пребывания в должности резервы кораблей сократились до исторического минимума, – добавил Укрит. – Я слышал, что неисправные истребители просто стоят в ангарах из-за нехватки деталей для ремонта.

– У вас ужасный процент потерь личного состава, – произнесла Вальда Мендес, миниатюрная женщина со смуглой кожей. Когда-то Железнобокая летала с ней. – Мы хотим знать, как вы планируете вытаскивать АОН из этой гибельной спирали.

«Очень поможет, если вы перестанете забирать наших лучших пилотов», – подумала Джуди. Саму Вальду, похоже, нисколько не смущало то, что она забрала своего сына из АОН, чтобы уберечь от битв.

Но Джуди не могла так сказать. Как объяснить, в каком отчаянном положении находится АОН, когда лучшие адмиралы и командиры мертвы? Как объяснить, что она предвидела это много лет назад, и никакие экстренные меры не могли предотвратить упадок? Как объяснить, что ее люди перегружены работой и их боевой дух падает из-за стольких потерь и смертей пилотов?

Она не могла сказать ничего из этого, потому что, хоть все это и было правдой, не являлось оправданием. Ее работа заключалась в том, чтобы предложить решение. Чудо.

Она взяла один из листков, что подал ей Рикольфр, и сказала:

– Закон Ланчестера. Слышали о таком?

– «Одинаковые по численности армии с одинаковыми навыками нанесут друг другу равное количество потерь, – процитировал Уэйт. – Но чем больше разница в численности, тем больше диспропорция потерь. По сути, чем больше у тебя численный перевес, тем меньше вреда может причинить каждый из солдат врага».

– Чем больше численный перевес, – добавила Вальда, – тем меньше людей потеряешь.

Джуди протянула листок собеседникам.

– Это донесение разведки, а также предварительный научный анализ о большой, полной трофеев верфи, которая рухнет через два дня. Креллы никогда не посылали больше сотни кораблей за раз, но, если мы доберемся до этой верфи, у нас будет численный перевес.

– Потенциально сотни подъемных колец, – сказала Вальда, читая донесение.

– Думаете, получится? Добраться до них?

– Думаю, у нас нет выбора, – ответила Джуди. – Пока мы не сможем выставить в бой больше кораблей, чем креллы, мы сражаемся в заведомо

проигрышной битве. Если помешаем им уничтожить верфь, пока она будет падать, то получим как раз то, что нам нужно.

– В донесении говорится, что верфь упадет в день выпуска, – проворчал Укрит.

– Видимо, церемония будет короткой.

– Давайте начистоту, – произнес Уэйт. – Айванс, что вы предлагаете?

– Мы должны захватить верфь. Мы должны быть готовы бросить на ее защиту все, что у нас есть. Как только орбита начнет деградировать и орудия ближнего боя перестанут функционировать, нам нужно уничтожить все креллские корабли, которые попытаются к ней приблизиться.

– Смело, – сказал Укрит.

– Они не отдадут верфь так легко, – заметил Рикольфр, глядя на остальных. – Если они не отступят, то мы тоже не сможем. В итоге придется бросить в бой все наши корабли. Если проиграем, то останемся ни с чем.

– Это будет вторая Битва за «Альту», – тихо произнес Уэйт. – Все или ничего.

– Я сражалась в Битве за «Альту», – сказала Железнобокая. – И знаю риски общей мобилизации. Но, если честно, у нас нет вариантов. Либо мы попытаемся, либо все потеряем. Я могу рассчитывать на вашу поддержку?

Главы Собрания по очереди кивнули. Они знали так же хорошо, как и она: выступать нужно тогда, когда ты достаточно силен, чтобы победить.

Вот так просто они ей доверились.

«Да помогут нам звезды», – подумала Джуди.

Я пришла на церемонию выпуска.

Я стояла среди зрителей, на плацу около парка статуй, на территории «Альты». На дощатой сцене Железнобокая прикалывала каждому из восьми выпускников символ их успеха. Я держалась с краю небольшой толпы, среди немногих других ребят с курсантскими значками. Ребят, которых отчислили, как и меня. Мы не могли летать, но наши значки гарантировали нам доступ к лифтам в любое время, и нас приглашали на подобные мероприятия. Я получила

официальное письмо от Железнобокой.

На меня нахлынули смешанные чувства, когда Йорген и ФМ в свою очередь приняли значки. Определенно, я гордилась ребятами. И до глубины души завидовала, хотя в то же время испытывала неприличное облегчение. Неизвестно, можно ли мне доверить подобную честь. Теперь проблемы нет. Мне не пришлось ничего решать.

Однако в глубине души мой мир рушился. Больше никогда не летать? Смогу ли я с этим жить?

Йорген и ФМ отсалютовали. На них были новенькая, с иголочки белая форма и перчатки. Вместе с остальными зрителями я поаплодировала восьми выпускникам. В то же время не отпускала мысль, что за последние четыре месяца мы потеряли по крайней мере в три раза больше кораблей. Не так давно хороший пилот АОН мог полетать лет пять, сбить два-три десятка креллов и уйти в отставку – перевозить грузы. Но потери только росли, и все меньшему числу пилотов удавалось продержаться пять лет.

Медленно, но верно креллы побеждали. Железнобокая выступила вперед.

– В подобных случаях от меня ожидают отвратительной речи. Это практически традиция. Но у нас сегодня важная операция, поэтому я ограничусь несколькими словами. Те, кто стоят позади меня, – лучшее, что у нас есть. Они наша гордость, символ нашей непокорности. Мы не станем прятаться. Не станем отступать. Мы вернем нашу родину среди звезд, и начало этому будет положено сегодня.

Опять раздались аплодисменты, но из разговоров вокруг я поняла, что такая короткая речь была необычной. Справа на столах выставили легкие закуски, но адмирал с командным составом ушла не задержавшись. Что еще более странно, новые пилоты последовали за ней.

Вытянув шею, я увидела, что с ближайшей стартовой площадки взмыло в небо звено истребителей. Неужели налет креллов? И понадобились все выпускники? Последние несколько дней я провела с мамой и Бабулей, и мне не терпелось повидаться с Йоргеном и ФМ.

Вдалеке слышались хлопки: истребители, удалившись от базы на безопасное расстояние, ускорялись и преодолевали звуковой барьер. Мужчина рядом заметил, что на церемонии не было влиятельных глав Собрания, в том числе тех, чьи дети учились в выпускном классе. Что-то назревает.

Я шагнула к стартовой площадке и сунула руки в карманы комбинезона. Повернулась, чтобы уйти, но остановилась, заметив Кобба. Он опирался на трость с золотым набалдашником. Странно, я никогда не видела его с тростью.

Даже в ослепительно белой форме он выглядел старым, как выщербленный булыжник в пыли. Я отсалютовала. После того как меня сбили, я не могла смотреть в глаза ни ему, ни другим.

Не ответив на мой салют, он подковылял ближе и осмотрел меня с головы до

ног.

– Мы собираемся бороться?

– Бороться с чем? – спросила я, не отнимая руки от виска.

– Опусти руку, девочка. Тебе оставалось совсем немного до выпуска. Я могу

потребовать, чтобы тебе выдали значок полноправного пилота, как Артуро.

– Какая разница, если я никогда не буду летать?

– Значок пилота многого стоит в Вулканической.

– Дело не в значке. – За его плечом взмыло ввысь еще одно звено. – Что происходит?

– Помнишь ту верфь? Сегодня она должна упасть с орбиты. Адмирал решительно настроена ее заполучить, и, если ей удастся выиграть битву, появятся сотни новых мест для пилотов – больше, чем мы можем заполнить.

Я наконец опустила руку, наблюдая за тем, как второе звено превысило скорость звука. Послышалась серия далеких хлопков, отчего на столе с закусками задребезжали тарелки.

– Штопор? – позвал Кобб. – Я не думаю, что ты...

– Кобб, я слышала звезды. Он сразу умолк.

– Я видела глаза, – продолжала я. – Тысячи точек белого света. Больше – миллионы. Все как одна повернулись ко мне. И увидели меня.

Кобб побелел как полотно. Рука на трости задрожала. Мы стояли почти одни на утоптанном плацу.

– У меня дефект, – прошептала я. – Как у отца.

– Понятно...

– Вел ли он себя как-то необычно до того дня? – спросила я. – Выказывал какие-нибудь признаки до того, как внезапно переметнулся на сторону врага и атаковал вас?

Кобб покачал головой.

– Он что-то видел, что-то слышал, но ничего опасного. Джуди – Железнобокая

– всегда говорила ему, что, даже если дефект существует, он сможет его преодолеть. Она боролась за него, защищала его. Рисковала собственной шеей, пока...

В небо поднялось третье звено. Они в самом деле решили заполучить эту верфь.

Я подняла голову к изломанным теням пояса обломков. Потом со вздохом отцепила рацию и протянула Коббу.

Он помедлил, но взял. Я поняла правду по его обеспокоенному взгляду, по бледному лицу. Известие о том, что я видела те глаза, заставило его изменить мнение. Он больше не хотел, чтобы я летала. Я стала слишком опасной.

– Прости, девочка, – сказал он.

– Так лучше. Не придется волноваться, что натворю дел.

Выдавив улыбку, я отвернулась и пошла к столикам. Я была сломлена.

Человек, которым я была четыре месяца назад, никогда бы не принял некий мнимый «дефект» как повод не летать. Но я больше не была тем человеком. Я стала другой и больше не могла мерить смелость и трусость теми же простыми понятиями, что и раньше.

Я катапультировалась. Меня чуть не раздавила потеря друзей. Даже если плюнуть на всю эту ерунду со звездами, я не была уверена, что заслуживаю летать.

Будет лучше, если я просто оставлю все как есть. Опустив голову, я отвернулась от столов с закусками, не желая находиться среди людей.

Кто-то схватил меня за руку.

– И куда ты собралась?

Я подняла голову, готовая врезать... Недд? Он глуповато улыбался.

– Я пропустил церемонию, да? Решил, что лучше немного опоздать – Железнобокая любит вещать, пока от скуки не взвоешь. Где Говнюк? ФМ? Нужно их поздравить.

– Улетели на задание.

– Сегодня? Вот дурость. Я хотел уломать их пойти к нам на настоящую вечеринку. – Похоже, он искренне расстроился. Позади нас поднялось в воздух четвертое звено. Недд вздохнул и опять схватил меня за руку. – Ну, я могу уломать хотя бы тебя.

⇐ Предыдущая 35 36 37 38 394041 42 43 44 Следующая ⇒